355 500 произведений, 25 200 авторов.

Электронная библиотека книг » Антон Орлов » Машина смерти » Текст книги (страница 9)
Машина смерти
  • Текст добавлен: 20 сентября 2016, 15:40

Текст книги "Машина смерти"


Автор книги: Антон Орлов



сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 31 страниц) [доступный отрывок для чтения: 12 страниц]

   Саймон с печальным вздохом присел на скамейку в стороне от «ми-гиайо», подобрал прутик и начал рисовать на песке. Дети посматривали на него с любопытством. Малолетняя манокарка (Эмми так и не соизволил сказать, как ее зовут) тоже вытягивала шею. Она восседала, болтая ногами, на вершине красно-синего купола и сверху могла разглядеть, что двойник Умазайки пытается изобразить ее. Потом она соскользнула вниз, ловко цепляясь за металлические перекладины, подошла и остановилась в нескольких шагах от Клисса, рядом с другими настырными детишками.

   Он заметил у нее на левом запястье браслет – фантастически сложное переплетение сотканных из золотой паутины цветов. Такую вещичку можно загнать за хорошие деньги…

   – Похожа? – застенчиво спросил он вслух. – Я не умею рисовать.

   – Все равно похожа, – утешила его девчонка. – Хвостики совсем как у меня.

   – Ты не заметила, сюда не приходила молодая женщина с годовалым мальчиком и белой собачкой? Договорились встретиться, а их все нет и нет… Извини, я не знаю, как тебя зовут…

   – Меня зовут Ивена, – она говорила на общегалактическом правильно, хотя и с характерным для манокарцев акцентом. – Я их не видела. Белой собачки здесь точно не было.

   Интерес к Умазайке она уже потеряла. Отвернулась, шагнула к освободившимся качелям.

   – Втяни ее в разговор! – прошипел передатчик. – Саймон, ты хочешь жить или нет?

   – Какой красивый браслетик! – в отчаянии он брякнул первое, что пришло в голову. – Никогда таких не видел!

   – А таких больше нет, – отозвалась Ивена. – Мне его подарили на день рождения. Его сделали по эскизу одного знаменитого художника, с которым дружит моя знакомая, она специально его попросила.

   – Наверное, у тебя много друзей? Ты такая славная девочка…

   «Ты хвастливая, противная, тощая паршивка с немытыми коленками. Наверное, их и отмыть-то невозможно».

   – К нам в гости скоро прилетит мой самый лучший друг. – Ивена присела на корточки напротив Саймона, провела пальцем по одной из линий его рисунка.

   – Кто-то из твоих одноклассников?

   – Нет, он взрослый. Он работает на другой планете, но у него будет отпуск.

   – А кем он работает?

   – Телохранителем. Раньше он был полицейским, а потом его уволили.

   «Небось за какую-нибудь подсудную пакость?» – чуть не вырвалось у Саймона.

   – Бывает, что хороших людей выгоняют с работы. Со мной тоже так было.

   – Он очень добрый, красивый и смелый, – застенчиво добавила Ивена. – Так будет здорово, когда он прилетит!

   «Ага, твой взрослый дружок – бывший коп, такой же коррумпированный мерзавец, как все остальные копы. Еще хуже остальных, а то почему его пнули под зад со службы?»

   – Да, когда рядом друзья – это здорово, – согласился Клисс вслух.

   – Саймон, я не хочу, чтобы в кадре торчали эти незийские кошки, – напомнил о себе Медо. – Мы снимаем не рекламный ролик об агентстве «Ми-гиайо», а репортаж об Ивене.

   Трое охранников за это время успели переместиться поближе к своей подопечной.

   – Я должен попросить их отойти в сторонку? – ехидным шепотом осведомился Саймон, прикрыв рот ладонью. На безымянном пальце у него был перстень с передатчиком для обратной связи.

   – Ты сам должен отойти в сторонку, вместе с Ивеной. На площадку между желтыми спиралями и синими лестницами – посмотри направо.

   Саймон несколько раз кашлянул в ладонь, чтобы его жест выглядел естественным, и поднялся со скамьи.

   – Интересная вон там штука! – произнес он громко. – Я так и не научился по ним лазать. А ты умеешь?

   – Умею. Хотите, покажу?

   Они углубились в запутанный, цветной, насквозь просвечивающий металлический лабиринт. «Ми-гиайо» выдерживали дистанцию: ясно, что девчонка и ее собеседник никуда не денутся.

   Саймон вдруг спохватился и забеспокоился – он ведь еще и не приступал к интервью! Наверное, Эмми недоволен… Эмми действительно был недоволен, но по другой причине: они остановились, не дойдя до указанной площадки, и потому находятся не в кадре.

   «Щенок долбаный, ты там сидишь за пультом и с полудюжиной мобильных камер управиться не можешь? Какой из тебя после этого журналист… Мы, видите ли, не на том месте стоим, и деревья не так растут, и дома не там понастроили – снимать ему неудобно!»

   – Не улыбайся, кретин! – процедил Медо. – Человека с такой улыбкой хочется поскорее удавить.

   – А вы не мешайте мне работать! – конспиративно кашлянув в ладонь, огрызнулся Клисс, однако улыбку с лица согнал.

   Между тем чертова девчонка начала карабкаться по желтой лесенке в виде крутой арки.

   – Саймон, пусть она оттуда слезет, – потребовал Эмми. – И оба на площадку!

   На то, чтобы сманить Ивену вниз, ушло несколько минут; наконец она спрыгнула, громко стукнув подошвами сандалий о пружинящее покрытие. Саймон спросил, почему у нее такой необычный акцент, – ненавязчивая прелюдия к интервью.

   – Саймон, вы опять вышли из кадра, – вклинился Медо. – Убью!

   Клисса удивило яростное нетерпение в его голосе: чего ему там, за пультом, неймется?

   – А кадр – это где? – на этот раз Клисс не удержался от саркастической интонации.

   – На площадке. Встаньте рядом, спиной к лесенке, ты меня понял?

   «Ох, не зря тебя в колледже считали дебилом! Не людей надо двигать, а камеры, на то они и мобильные, недоносок!»

   Маразматическое требование директора Клисс выполнил, они с Ивеной остановились на пятачке около лесенки-арки. За разноцветными сквозистыми каркасами возятся дети, вблизи никого… Вдруг девчонка вскрикнула, а Саймон издал изумленный возглас и шарахнулся назад, ударившись затылком обо что-то твердое.

   Только что на площадке было пусто, а теперь перед ними стоит… Робот? Или человек в бронекостюме и шлеме с сияющим зеркальным щитком? Ивена завизжала. Клисса больно схватили за руку.

   Он задохнулся от ужаса, на долю секунды все для него словно застыло – стоп-кадр, и Саймон успел заметить, что один из «ми-гиайо» уже летит к ним, распластавшись над решетчатыми сооружениями в невероятном прыжке, а незийка в кошачьей форме уже выхватила пистолет, и с неба пикирует какой-то небольшой аппарат… Потом все это исчезло, отсеченное потолком и стенами круглого мрачноватого помещения, и тогда Саймон тоже закричал.

   Они находились тут втроем – он, Ивена и этот тип в тяжелой десантной броне. Металлический, с заклепками пол, тусклый кольцевидный светильник на потолке.

   «Господи, как я сюда попал?!»

   Одной рукой в пластинчатой перчатке похититель сдавил запястье Саймона, другой прижимал к себе визжащую девчонку. В следующую секунду он отшвырнул Клисса, тот потерял равновесие и упал. Не вставай, твердили рефлексы, а то опять собьют с ног; надо отползти к стене, сжаться и не делать движений, которые могут сойти за угрожающие.

   Сбоку открылась дверь, оттуда выскользнул медицинский робот с платформой для транспортировки пациентов. Его манипуляторы подхватили Ивену, та сразу перестала визжать, обмякла – видимо, получила инъекцию снотворного. Робот со своей добычей исчез, а человек повернулся к Саймону и поднял зеркальный щиток.

   Ничего. Там не было лица, не было ничего, только черная пустота. У Клисса снова вырвался хриплый, полный животной паники вопль. Нечто в десантном бронекостюме шагнуло вперед и ударило его носком ботинка в грудь.

   – Как ты кричишь, я еще вчера наслушался.

   Голос вроде бы знакомый. Подавившийся криком Клисс отметил это едва ли не с радостью.

   Нечто стащило и бросило на пол звякнувшие перчатки, Саймон увидел кисти рук – вполне человеческие, с темным сверкающим лаком на ногтях. Потом нечто сняло шлем, тут же услужливо подхваченный сервисным роботом, стянуло глухую черную маску… Всего-навсего маска. Глаза Саймона не успели адаптироваться к полумраку после яркого солнечного света, отсюда и ошибка.

   Он оперся о холодную плиту, сел, прислонился к стене. Грудь болела. Эмми смотрел на него сверху вниз, на мочках ушей опять искрились черные алмазы, длинные волосы эффектно разметались по закованным в броню плечам.

   – Так я и думал, что вы затеваете что-нибудь этакое, – вздохнул Саймон. – Нутром чуял! На хер было меня пинать, я элитный репортер, а не мальчик для битья!

   – А почему кричал, если так и думал? – ухмыльнулся Эмми.

   – От неожиданности. Как мы сюда попали?

   – Благодаря вот этой штучке. – Медо вынул из поясной сумки бронекостюма предмет, похожий на карманный пульт телеблока. – Вводятся координаты, я нажимаю на кнопку – и установка отправляет меня в заданную точку пространства, а потом возвращает обратно. Экспериментальная разработка засекреченной лаборатории Космопола.

   – Вы работаете на Космопол?

   – Я работаю на себя, установку я позаимствовал у Космопола. Украл – звучит слишком грубо, я избегаю говорить о себе в таких выражениях.

   Саймон зажмурился. Да ведь эту установочку сейчас по всей Галактике разыскивают! Каким же остолопом надо быть, чтобы вляпаться в такую авантюру! Что там говорили бывшие однокашники Эмми о его умственных способностях?..

   – Вы ищеек Космопола в гости не ждете? – с ехидцей поинтересовался Клисс.

   Если ищейки Космопола сюда нагрянут, его снова посадят как соучастника – но кто сказал, что Саймон Клисс не хочет в тюрьму?

   – Я еще не успел сообщить им свой новый адрес.

   С помощью робота Медо начал освобождаться от брони. На спинной части костюма Саймон заметил небольшую вмятину.

   – Прямо в сердце! – потрогав пальцем углубление в полированном металле, усмехнулся Медо. – Меня условно убили, а я в этом панцире почувствовал всего лишь легкий толчок.

   Саймон знал, что полуторадюймовую многослойную броню пробьет не всякая пуля, а один из внутренних слоев заполнен особым веществом, которое почти на девяносто процентов поглощает энергию выстрела. Во сколько же обошлась Эмми тяжелая экипировка элитного десантника? Или этот костюмчик тоже краденый? И главный вопрос: какую сумму Эмми рассчитывает выручить за манокарскую девчонку, если пошел на такие затраты?

   Медо остался в шелковой темно-синей рубашке с кружевным воротником и облегающих «ртутных» брюках, сменил бронированные ботинки на поданные роботом туфли из мерцающей кожи тихаррианского ваглада.

   «Ты половину своих доходов тратишь на барахло. Не нужны тебе деньги, ты цены им не знаешь. Можешь и дальше дурью маяться, а мне бы мои пятьдесят процентов выцарапать…»

   – Господин Медо, сколько вы предполагаете за нее получить?

   – Изъясняйся понятней, Саймон.

   – Сколько вам заплатят за девчонку?

   Эмми скрестил на груди руки, улыбнулся – высокомерно и с сожалением, словно только что услышал высказывание, подтвердившее некую грустную догадку.

   – Вот она, ущербность человеческого мышления! Саймон, неужели ты думаешь, что моя цель – нажива? Пожалуй, ты нанес мне еще одно оскорбление…

   – Тогда какой барыш вы получите? – Отчаянная догадка (все-таки обвели вокруг пальца!) и вспыхнувшая злость пересилили страх. – Что-то вам за это дельце причитается, не надо крутить! Отдайте мне пятьдесят процентов от прибыли, мы же договорились!

   – Увы, никакого барыша. Это дельце, – Эмми передразнил его интонацию, – не принесло мне ничего, кроме расходов. Можешь разделить со мной убытки, возражать не буду.

   Хватаясь за стенку, Саймон поднялся на ноги и крикнул:

   – Но что-то же вы за это получите, а?! – Его голос сорвался на фальцет. – Что вам нужно, если не деньги?!

   – Человек.

   Ответ заставил Саймона пошатнуться и прислониться к стене. В течение некоторого времени он обескураженно моргал, а Эмми смотрел на него и насмешливо улыбался углом рта.

   – Какой человек?! – простонал наконец Клисс.

   – Один мой… можно сказать, недруг, но эта история, во-первых, длинная, а во-вторых, не для тебя. Я давно уже мечтаю… м-м, как бы поделикатней выразиться… о более чем тесном контакте с ним, а он мечтает меня убить. Я долго не мог до него добраться – у этого труса слишком могущественные друзья и слишком хорошая охрана, но теперь он сам придет ко мне. – Лицо Медо озарила счастливая жестокая улыбка, при виде которой Саймону стало не по себе. Он отступил бы назад, если б не упирался лопатками в стенку. – На моих условиях. Никаких денег я за это не получу, так что тебе причитаются пятьдесят процентов от ничего – можешь забрать их в любой момент.

   Ноги подкосились, Клисс сполз на пол. Одурачили… Медо использовал его как орудие, как своего рода отмычку, и теперь он соучастник тяжкого преступления, без гроша за душой, вдобавок урод… Саймон уткнулся в ладони и всхлипнул.

   Глава 5

   Когда яхта вынырнула из гиперпространства, лицо Поля стало неулыбчивым и тревожным.

   – Здесь что-то не в порядке, – он взглянул на Тину. – Уже сейчас или скоро будет. Не могу определить точнее…

   Сидевшая в соседнем кресле Марена Белем начала беспокойно озираться: она решила, что речь идет о неполадках на борту. Тина по-манокарски объяснила ей, что волноваться не о чем, и тут просигналил терминал внешней связи.

   Силарец с эмблемой Космопола, нарисованной прямо на алой коже над правым глазом, попросил Стива Баталова немедленно телепортироваться на патрульный корабль, нужна консультация и помощь. Патруль Космопола находился на орбите Гелхэ, гиганта с метановой атмосферой; оттуда прислали координаты и голограмму одного из корабельных помещений – ориентир для телепортации.

   – Мне такие совпадения не нравятся, но я к ним загляну, – сказал Стив. – Я ненадолго, подождите.

   Он исчез из рубки, а спустя четверть часа вышел на связь и сообщил, что ему придется задержаться на неопределенное время, ситуация на Гелхэ катастрофическая, пусть Тина посадит яхту в незийском космопорте, сам он вернется, когда сможет.

   Тина перебралась в кресло первого пилота. В космопорте их должна встретить Ольга с телохранителями из агентства «Ми-гиайо»; если еще и там начнутся сбои, надо будет, не размышляя, уносить ноги.

   Сбоев не было. Рыжеволосая Ольга в сверкающем «ртутном» костюме, стройная и тонкая, похожая на брата, ожидала их в компании рослых незийцев с кошачьими мордами на светло-зеленых рубашках. «Ми-гиайо» сразу окружили Поля, тот выглядел смущенным и недовольным: прятаться за спинами телохранителей у себя дома, на Незе, – это казалось ему перестраховкой, нелепым излишеством, хотя в то же он время понимал, что сейчас это насущная необходимость. Вдруг он вздрогнул и потрогал шею.

   – Что случилось? – спросила Тина.

   – Меня что-то кольнуло, вот сюда. Не сильно.

   Красная точка на коже.

   – Разрешите взять у вас пробу крови, м’гис. – Атлетически сложенная незийка с крохотными золотыми сережками в заостренных ушках, с небольшой, почти не развитой грудью (Тина вначале приняла ее за юношу), достала из поясной сумки медицинский анализатор.

   Поль запротестовал: вряд ли в него стреляли капсулой с какой-то отравой – он чувствует себя нормально, даже превосходно, лучше, чем несколько минут назад.

   – Поль, не отказывай девушке, – вмешалась Тина. – Это ее прямая обязанность.

   Он сдался и позволил взять кровь у себя из пальца. Тина оглядывала заполненный народом зал ожидания: их группа остановилась, не дойдя до эскалаторов, возле стены с голограммой древней космической ракеты; вокруг бурлила толпа – теперь уже не выяснишь, кто и откуда выстрелил. Марчена Белем прижимала к груди вышитую манокарскую сумочку и озабоченно косилась на робота с багажом, Ольга придерживала ее за локоть. Телохранительница сосредоточенно смотрела на экранчик анализатора, ее коллеги кольцом стояли вокруг Поля и Тины. Поль улыбался, его темные карие глаза блестели, как у ребенка.

   – Поль, что с тобой? – шепнула Тина.

   – Я странно себя чувствую. Здесь так спокойно, несмотря на толпу… Как будто исчез какой-то постоянный тревожный фон, словами это не объяснить.

   – А что с твоим предчувствием?

   – Тоже исчезло.

   – Подожди… – У Тины мелькнула догадка. – Смени личность и посмотри глазами Полины Вердал.

   Поль перестал улыбаться.

   – Странно… Я сменил личность, но ничего не изменилось.

   – Похоже, тебе засадили наркотик, блокирующий экстрасенсорные способности.

   Догадка подтвердилась: анализатор обнаружил в крови у Поля кемьо, психотропный препарат, получаемый из листьев незийской хлоуры, – его использовали как антигаллюцин, подавление паранормальных способностей было побочным эффектом. Обычно его действие длилось около суток, потом никаких последствий не оставалось.

   – Тебе давали кемьо, когда ты был маленький, помнишь? – спросила Ольга. – Врачи тогда считали, что у тебя галлюцинации.

   – Мне даже нравится, как сейчас. Хотя бы сутки побуду нормальным человеком! Еще бы узнать, кому и зачем это понадобилось…

   Они направились к эскалаторам. По дороге Тина, эксперимента ради, бесконтактно передвинула на полметра скомканную блестящую упаковку от какого-то кушанья, валявшуюся у стены. Ее способности остались при ней, да она и не чувствовала никаких уколов.

   – Поль, для тебя, между прочим, дома есть сюрприз! – оглянувшись, предупредила Ольга. – Прилетим – увидишь.

   Эскалатор вынес их на станцию подземки, отделанную резными панелями темного дерева, как молельный зал в незийском храме, а еще через четверть часа они вышли на залитую солнцем площадь, окруженную многоярусными сооружениями для парковки аэрокаров (в просторечии – «этажерками»).

   Перезвон колокольчиков: это просигналил на запястье у Ольги передатчик в виде браслета из толстого радужного стекла. Тина считала эту модель неудобной, ее форма не позволяла вести разговор тет-а-тет, но в Ольгиной облегающей юбке из «ртутной» ткани кармана для обыкновенного передатчика не было. Ольга подняла руку, вдавила плоскую кнопку на одном из сегментов браслета:

   – Ольга Лагайм слушает.

   – Ольга, здравствуй! Я рад снова услышать твой голос и нежно целую твои пальчики. Привет Тине и Полю – они рядом с тобой, не так ли?

   – Кто это?

   – Твой бывший деловой партнер. Не узнаешь?

   Они остановились посреди площади, мимо двигались люди, незийцы, иные существа, сопровождаемые багажными роботами; один поток направлялся к спуску в подземку, другой растекался на ручейки, которые вливались в нижние арки «этажерок».

   – Господи… – прошептала Ольга после паузы.

   Тина шагнула к ближайшему «ми-гиайо» и шепнула на ухо:

   – Пеленг! Постарайтесь его засечь.

   – Крис, что тебе надо? – спросила Ольга.

   – О, намерения у меня самые гуманные, я хочу успокоить вас. С Ивеной все в порядке, она у меня в гостях – пока спит, но скоро очнется.

   – Что?.. – пробормотал побледневший Поль.

   Тина покосилась на Марчену: та разглядывала, щурясь от полуденного солнца, белые каменные «этажерки» с машинами; к счастью, она ни слова не понимала.

   – Я убью тебя, ублюдок! – схватив Ольгину руку с браслетом, прошептал Поль. – Если с Ивеной что-нибудь случится, я из-под земли тебя достану!

   – Поль, если мы с тобой договоримся, с ней ничего не случится. Должен признать, девочка очень мила… Она мне понравилась, но ты интересуешь меня больше. Предлагаю обмен: ты сдаешься, а я отпускаю Ивену.

   – Крис, не надо, – вмешалась Ольга. – Все можно решить цивилизованно. Какая сумма тебя устроит?

   – Ольга, мне больно это слышать! За кого ты меня принимаешь? За вымогателя? Я изначально принадлежу к цивилизации более утонченной, нежели человеческая, и я намерен действовать цивилизованно – по правилам, которые для большинства людей непостижимы и недоступны. Ваши деньги меня не интересуют.

   – Я не могу засечь его, – тихо сказал Тине «ми-гиайо». – Как будто он непрерывно меняет местоположение! Не понимаю, в чем дело.

   Тина кивнула. Лигрисо то и дело телепортируется из одной точки в другую, поэтому его не запеленгуешь.

   – Я все равно убью тебя, чертова мразь, – процедил Поль.

   – Что ж, я разрешу тебе сделать такую попытку, это будет забавно… Меня всегда восхищала причудливая мозаика твоих эмоций! Доза кемьо – это подарок от меня, в течение суток ты не сможешь определить, где находится Ивена… а если бы даже и смог – не забывай, что я, в отличие от тебя, в любой момент могу телепортироваться куда угодно. Скажи мне код своего передатчика.

   Поль хрипло назвал код.

   – Благодарю за любезность, – снова рассмеялся Лиргисо. – Скоро я выйду на связь, чтобы узнать твое решение насчет обмена – да или нет. Ты, конечно, можешь тянуть время, но… Поль, неужели у тебя хватит совести надолго оставить ребенка в моем обществе? Ты ведь меня знаешь…

   Индикатор в виде розовой звездочки погас: разговор окончен. Ольга опустила руку, потом спохватилась, сдвинула пластинку, прикрывающую сенсорный пульт, и начала кого-то вызывать. Поль пошатнулся, но его поддержали – с одной стороны Тина, с другой «ми-гиайо».

   – Мне нужна доза стимулятора. – Поль взглянул на телохранительницу. – Допинг. Что-нибудь посильнее, иначе я могу отключиться.

   Незийка открыла сумку, достала инъектор.

   – Препарат, совместимый с кемьо, – вполголоса подсказал один из ее коллег.

   Марчена Белем повернулась к Тине, продолжая щуриться, и встревоженно спросила:

   – Прошу простить недостойную, госпожа Хэдис, что случилось с Ивеной?

   Тина молчала. Надо было что-то сказать, но в голову ничего не приходило.

   – Ивена не заболела? Что с ней?

   – Ничего, – сглотнув, ответил по-манокарски Поль. – Скоро вы ее увидите.

   Стены и пол просторного коридора покрыты переливчатым черно-серым ворсом. Хаотичная россыпь точечных светильников на черном зеркальном потолке. Несколько дверей, все заперты, из-за одной доносится негромкое хныканье Ивены. Ни окон, ни терминалов. Что это – яхта, уединенная загородная вилла, подвал какого-нибудь невинного с виду здания в центре Кеодоса?

   Клисс терялся в догадках. Эмми вышвырнул его в коридор, а сам исчез. Горечь, страх и злость сплелись в колючий клубок, и Саймон чувствовал, как этот клубок ворочается в груди. Сбежать отсюда. Разыскать филиал Космопола, сообщить, где находится краденая установка, – наверное, за такую информацию отвалят недурную награду! План хорош, но пока что неосуществим.

   Равнодушно-элегантный интерьер донельзя раздражал Клисса, и он назло Эмми плюнул на пол, но потом испугался и затер плевок ногой. Вовремя. Одна из дверей открылась, появился Медо в сопровождении зоосервисного робота с Топазом в клетке. Мурун пищал и льнул к решетке, Эмми рассеянно поглаживал его, просовывая пальцы между прутьев.

   «Он всего лишь сытый молодой шалопай! Надо взять его под контроль, превратить в марионетку – так, чтобы он сам ничего не заметил…»

   – Эммануил, вы куда? – Клисс вскочил и шагнул наперерез директору, но тут же попятился: Топаз вытянул хоботок с ядовитым зубом, пытаясь его достать.

   – Саймон, ты начинаешь злоупотреблять моей добротой.

   Молниеносный удар в солнечное сплетение. Медо бил распрямленными пальцами – это Саймон успел заметить, а потом к боли добавилась дурнота, и он со стоном опустился на корточки. Эмми шагнул в сторону, однако Саймон, задыхаясь от боли, вцепился в его ногу:

   – Стойте! Подождите! Я хочу все сделать как лучше, чтобы мы с вами не прогадали!

   Медо стряхнул его. Клисс отлетел к стене, но не замолчал:

   – Прогадаем же, если вы меня не послушаете! За девчонку надо взять деньги, миллион кредиток, даже два миллиона, чтобы каждому по миллиону! Все равно этот парень не согласится на обмен, если он не чокнутый псих! Эммануил, я взываю к вашему здравому смыслу! Слышите?! – Клисс показал на дверь в конце коридора, из-за которой доносились всхлипы. – Это ведь не девчонка плачет! Это плакали наши с вами денежки, которые вы не хотите положить в карман!

   – Саймон, сколько пафоса! – Медо усмехнулся и достал какой-то черный комок. – Сейчас веди себя тихо, мне надо ее успокоить. Предполагалось, что этим будет заниматься Лейла, но ты убил Лейлу, так что придется мне самому.

   Он расправил и натянул черную маску, проверил, не выбиваются ли пряди волос.

   – Я никогда еще не участвовал в таком дурацком преступлении… – начал Саймон – и поперхнулся словами.

   Желтые глаза Эмми в прорезях маски мгновенно потемнели, стали одного цвета с покрывающей лицо эластичной тканью. Кто же он тогда?.. Киборг?.. Саймон содрогнулся: киборги всегда внушали ему оторопь.

   Не обращая на него внимания, Медо подошел к крайней двери, погладил Топаза, тихо произнес: «Ты подождешь меня здесь» – и вошел в комнату. Створки мягко сомкнулись.

   Саймон тоже подполз к двери. Послушать их разговор… Главное – держаться в сторонке от робота с клеткой, чтобы Топаз не укусил.

   Вскоре Клисс уныло скривился – и увидел, как скривилось в темной зеркальной поверхности его нечеткое, карикатурное, несчастное отражение. Ага, конечно… Эмми – благородный герой: он спас девчонку от прикинувшегося Умазайкой преступника, который собирался ее похитить, чтобы получить выкуп (миллион кредиток). Пусть Ивена не плачет, новый друг не отдаст ее этому бандиту.

   «Мерзавец!» – прошептал Саймон. Ему хотелось вскочить, забарабанить кулаками в дверь и выкрикнуть правду… но тогда Медо опять изобьет его. Боль в солнечном сплетении до сих пор не утихла, и тошнота не прошла. Саймон сгорбился, прислонился виском к прохладной дверной раме. Он всю жизнь был жертвой наветов.

   Медо (этот проходимец так и не представился – мол, будет лучше, если он пока не скажет, как его зовут) сообщил девчонке, что он друг ее друзей, назвал имена – Ольга, Тина, Ли, Поль, Джеральд, якобы он их всех хорошо знает. Ивена перестала хныкать.

   – Что с тобой? – спросил вдруг Эмми.

   – У меня заболела голова. Так сильно, резко…

   – А сейчас болит?

   – Уже прошло. Ой, опять…

   – У тебя когда-нибудь раньше бывали такие боли?

   – Нет… – испуганно ответила Ивена.

   – Ничего страшного, – Эмми почему-то засмеялся. – Больше не заболит. Твой браслетик – работа Тлемлелха?

   – Откуда вы знаете? Я же вам не говорила…

   – Это сразу видно, по стилю.

   «Золотая штучка стоит еще дороже, чем я думал, – вздохнул Саймон. – Видно, Эмми хочет прибрать ее втихаря… Все равно я поставлю вопрос о дележке! Без меня он не получил бы ни девчонки, ни браслета, и нечего зажимать мою долю».

   Произведения Тлемлелха, знаменитого художника-энбоно, эмигрировавшего на Нез с Лярна, ценились в Галактике очень высоко. Отдать такую вещь соплячке – это издевка над здравым смыслом.

   – Ивена, ты знаешь о том, что в узорах твоего браслета зашифровано сообщение?

   – Тина мне сказала, когда подарила. Это значит – «Ивена похожа на жемчужину, согретую солнцем, и пусть солнце никогда не уходит».

   – О, это более чем сжатый пересказ. Язык лярнийских узоров очень сложен, они подобны стихам, и Тлемлелх зашифровал здесь целое стихотворение. Хочешь, переведу?

   – Переведите.

   – «Сие украшение, отнявшее частицу блеска у странно-золотого незийского светила, принадлежит жемчужнонежной Ивене с искрами солнца в бездонных, как ночная тайна, зрачках…»

   Саймон усмехнулся: вот же врет! Непонятно только, почему он так старается добиться расположения девчонки, что у него за хитрый расчет…

   – На языке энбоно это звучит намного красивей, чем на общегалактическом, – с грустью добавил Эмми, закончив «переводить». – Жемчужно-нежная Ивена, какой сок ты предпочитаешь?

   – Апельсиновый с манго.

   За дверью что-то звякнуло. Саймон облизнул пересохшие губы: они там пьют!

   – Спасибо, – снова услышал он голос Ивены. – Я хочу домой…

   – Скоро я свяжусь с твоими друзьями и узнаю, можно ли тебе вернуться домой. Смотри, ты так умеешь?

   – Это умеют только Стив и Тина. Ой, вы тоже, да?..

   – А Поль до сих пор не научился?

   – Ему нельзя.

   – Почему?

   – Он говорит, что нельзя… Почему вы смеетесь?

   Негромкий смех Медо стих.

   – Мыть руки с мылом тоже нельзя – от этого гибнут бедные микробы. Интересно, Поль моет руки с мылом или из сострадания к микробам пренебрегает этой полезной процедурой?

   Топаз вытянул когтистую лапку и начал царапать дверь – тихо, но настойчиво.

   – Что это? – спросила Ивена.

   – Это мое домашнее животное. На мой вкус, он очень славный, но большинство людей находит его страшным. Лучше мы его сюда не пустим. Ивена, сейчас мы сделаем запись для твоих друзей – скажи им, что с тобой все в порядке и ты очень хочешь домой, хорошо?

   Саймон выпрямился и отошел, тяжело волоча ноги, к противоположной стене. Если Медо запнется об него, когда выйдет из комнаты, это может обострить отношения.

   Дверные створки раздвинулись всего на секунду, чтобы выпустить Эмми, и Клисс не успел как следует рассмотреть большую серо-голубую комнату с пейзажами на стенах. Эмми погладил нетерпеливо мельтешащего за прутьями клетки муруна, снял и спрятал в карман маску; его глаза опять стали желтыми, как у Топаза.

   – Господин Медо, выручку мы должны поделить на двоих! – умоляющим и в то же время непреклонным шепотом потребовал Клисс.

   – Какую выручку, Саймон? Что за странные фантазии тебя посещают?

   Он не остановился, и Саймону пришлось плестись за ним по коридору.

   – Где золотой браслетик работы Тлемлелха? – Клисс многозначительно подмигнул. – В каком кармане, в правом или в левом, а? Давайте, с трех раз угадаю?

   – Браслет находится там, где ему надлежит быть, – на руке у Ивены.

   – То есть как это?.. Вы его, что ли, потом заберете? Лучше сразу…

   – Я не собираюсь его забирать. Это ее вещица.

   – Да вы что, Эмми, спятили? – прошипел Клисс. – Такие деньги мимо плывут…

   – Иногда меня ужасает человеческая меркантильность! – Эмми зажмурился, словно не мог больше на него смотреть. – Но я хотел бы узнать, каковы пределы моей выдержки, потому и терплю твое присутствие. Саймон, в узорах браслета зашифровано имя Ивены. Если я присвою украшение, предназначенное не мне, я сам себя выставлю на посмешище.

   – Вы, что ли, чокнутый? Его же можно продать! Я знаю, где в Кеодосе скупают краденое. Ну, раньше скупали, восемь лет назад… Эммануил, почему вы так рассыпались перед этой манокарской соплячкой? Даже свое драгоценное страшилище в комнату не пустили!

   Топаз в клетке зашипел, словно понял, что Саймон неуважительно отозвался о его персоне.

   – Если обмен не состоится – что маловероятно, – я оставлю Ивену себе, и пусть она с самого начала видит во мне друга и защитника. Предпочитаю, чтобы меня любили. – Медо усмехнулся. – Кроме того, у нее есть могущественный покровитель, с которым я не хотел бы окончательно поссориться. Стив Баталов. Однажды он меня чуть не убил – из-за пустяковой истории, которая не имела к нему никакого отношения. Он остановил мое сердце, и в течение нескольких долгих секунд я умирал… Незабываемые впечатления! Рассердить лишний раз Тину Хэдис, ослепительную и великолепную, как ураган, я тем более не хочу. Ты с ними тоже знаком, не так ли?


    Ваша оценка произведения:

Популярные книги за неделю