Текст книги "Чужое тело"

Автор книги: Антон Орлов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 11 (всего у книги 29 страниц) [доступный отрывок для чтения: 11 страниц]

– Электронные мозги у роботов, – поправила Тина. – Киборг – это человек с модифицированным организмом.

– Можно подумать, ты что-то понимаешь! – раздраженно проворчала Глена. – Только и умеешь по оргиям шляться. Как же, наверное, твоим родителям стыдно…

Вдруг она спохватилась: а стоит ли снисходить до беседы? – и умолкла, выпрямившись в кресле. Ее лицо, суховато-элегантное, лишенное признаков возраста – весьма неплохой продукт пластической хирургии, – хранило выражение неодобрения и задетого достоинства. Имиджмейкер, который тренировал ее, определенно знал свое дело.

Аэролимузин уже падал в распахнувшуюся навстречу обитаемую бездну Эфезама, переливчатую от непрерывного движения, ощетинившуюся фрактальными высотками и перевитую трубчатыми эстакадами. Кое-где в сероватой толще зимнего пространства пылали неоновые образования, цветными привидениями мелькали голограммы. Тина никогда не бывала в Эфезаме, и сейчас, невзирая на обстоятельства, ее сердце сладко екнуло: еще один мегаполис. Сколько она их видела, и все равно было мало – детская мечта о больших инопланетных городах всегда оставалась при ней. Жажда, которая никогда не будет утолена.

Тине пришлось сделать отчаянное усилие, чтобы не погрузиться в это настроение. Она сейчас не путешествует в свое удовольствие, будучи киборгом, а скрывается от «мерзавца Лиргисо», как называл его Тлемлелх. Радоваться новым городам она будет после, когда опять станет киборгом и как минимум набьет физиономию директору «Кристалона», претворив в жизнь скромное заветное желание Поля. Кстати о Поле: отправить предупреждение на Нез – пункт номер один.

Машина села на площадке для парковки, разграфленной на прямоугольники.

– Выходи! – потребовала Глена. – И чтобы ты больше не смела вешаться на Криса!

– Если вы дадите мне достаточно крупную сумму, я улечу с Ниара, и Крис меня не найдет. Меня устроит… – Тина задумалась, припоминая, сколько стоит билет недорогого класса на космолайнер до Неза, – пожалуй, тысяча галактических кредиток наличными, а лучше полторы. Тогда я сегодня же испарюсь.

– Малолетняя шантажистка! – То ли Глену передернуло, то ли она сумела убедительно это изобразить. – Этому тебя в школе научили?! Испарится она, как же! С моими деньгами… С такими деньгами кто хочешь испарится! И не стыдно тебе? Убирайся, соплячка паршивая!

Тина пожала плечами и вылезла из машины. Она не очень-то рассчитывала на успех, но попробовать стоило.

– Крис будет меня искать, – предупредила она, полуобернувшись.

– И не надейся! – запротестовала Глена. – Обрадовалась, паршивка! Тин много!

– Я только одна, – возразила Тина и направилась меж двух рядов машин к тротуару, где маячила, загромождая проход, гигантская дымящаяся чашка.

Глена что-то крикнула вслед. Какую-то гадость, Тина не стала прислушиваться.

Чашка оказалась голограммой, под ее призрачной оболочкой притаился вполне реальный кофейный автомат. Ощутив аромат кофе, Тина замешкалась, но все же прошла мимо.

Ледяной ветер то начинал беситься, то затихал, и тогда проспект, противоположную сторону которого заслоняла четырехъярусная транспортная эстакада, становился вполне пригодным для сносной жизни местом. Встречные задерживали взгляды на Тине, от этого не спасал даже надвинутый капюшон. Лярнийская полумаска – при правильном исполнении очень красивый макияж, а Лиргисо умел его делать.

Боль в кистях рук. Остановившись, Тина посмотрела на свои покрасневшие застывшие пальцы. Зеркально-голубые ногти казались лепестками цветов, случайно прилипшими к этим пальцам, одеревеневшим от жгучей боли. Какое-то заболевание?.. Да нет, руки попросту замерзли! Целых семнадцать лет она не знала, что это такое. Надо было взять перчатки. Она сжала руки в кулаки и спрятала в карманы. Лицо тоже мерзло, при порывах ветра кожа начинала гореть – рутинные прелести обыкновенной человеческой жизни.

Впереди стояли вдоль края тротуара прозрачные двухметровые стаканы – информационные кабины. Большинство занято, но есть и свободные. Внутри Тина немного согрелась (возможно, клиенты соседних кабин тоже грелись, запрашивая информацию лишь для вида), выяснила, где находится почта и какие районы Эфезама не рекомендуется посещать туристам. Последнее важно, надо же где-то достать деньги… Прохожие замедляли шаг и глазели на нее, как на выставленный в витрине экзотический экспонат.

Почта находилась в здании с обледенелой лестницей, по которой ползали роботы, сбивая наледь. Видимо, отказал подогрев. Автоматы, похожие на деловитых насекомых, копошились на ступеньках; люди обходили их и выражали недовольство, каждый на свой лад. Над входом пульсировал символ космической почты: серебристая стрела на вакуумно-черном фоне.

Денег хватало только на одно письмо, и Тина остановилась на незийском иммиграционном контроле. Нельзя, чтобы Поль оказался на ее месте. Для нее все это не смертельно, однако про Поля то же самое не скажешь. Выбраться отсюда она сумеет и самостоятельно, не озадачивая своих друзей посланиями с того света.

«На вашего сотрудника, Поля Лагайма, готовится покушение. Заказчик – гражданин Ниара Крис Мерлей, директор строительной компании „Кристалон“. Он собирается отомстить Полю, поскольку они постоянно конфликтуют. Исполнители, которые в настоящее время находятся на Незе, получили задание похитить Поля Лагайма, при этом они должны создать видимость несчастного случая. Подробностей не знаю, но надеюсь, что эта информация поможет предотвратить преступление».

Пока Тина ждала у стойки (впереди гинтиец, упакованный в меховой наряд полярника, отправлял на Гинт какое-то поздравление, с копиями в два с лишним десятка адресов), под потолком мельтешили, сменяя друг друга, объемные рекламные блоки. Один мелькнул несколько раз: юных девушек приглашают принять участие в конкурсе «Ты – топ-модель», призовой фонд – четырехзначные числа. Хватит с лихвой на билет до Неза. Тина понятия не имела, сразу или потом выдают деньги на таких мероприятиях – это были совершенно незнакомые ей области жизни. Если провести аналогию с Сетью, эти сайты она никогда не посещала.

Пневмопоезд, промчавшись по кишке закрытой эстакады, вынес ее к подсвеченной изнутри слоистой льдине – развлекательному комплексу «Хрустальный айсберг». Толпа молодежи; музыка, сплетенная из нескольких мелодий, терзающих друг друга в борьбе за существование; схожий с подкрашенной водой цветной свет. Откинув капюшон, Тина направилась к зависшему в воздухе призыву «Для участниц конкурса». Она ощущала скольжение взглядов по своему лицу: такого макияжа ни у кого больше не было. Если Лиргисо когда-нибудь вышибут из строительного бизнеса, он вполне сможет прокормиться как визажист.

Надпись висела над низкой аркой, которую до последнего момента скрывала от Тины толпа. Участниц встречали работники оргкомитета в бело-золотых деловых костюмах. Тине предложили подойти к терминалу и заполнить анкету.

– Вы оделись нетрадиционно для нашего конкурса, – кашлянув, осторожно заметил юноша с цилиндрическим передатчиком за оттопыривающимся ухом. – Видно, что все это вам не по размеру… Хотя, я не спорю, очень стильно!

– Я украла эти шмотки у своего любовника, – чистосердечно призналась Тина. – Специально для того, чтобы прийти на ваш конкурс.

Кто-то неуверенно зааплодировал: похоже, их поразила такая целеустремленность и прямота.

– Сетевые новости, – представилась девушка с охватывающим голову обручем, в центре которого фиолетово поблескивал зрачок миниатюрной видеокамеры. Тина знала эту модель: в обруче сенсоры, фокус объектива следует за взглядом оператора. – Вы – двести четырнадцатая участница конкурса. Вас это не пугает?

– Нет.

– Как вас зовут?

– Тина.

– Как зовут вашего друга и не хотите ли вы что-нибудь ему передать? – заученно-бодрым голосом продолжила девушка.

– Эта запись будет в Сети? – уточнила Тина.

– Да, на нашем сайте.

– Моего друга зовут Стив, и я хочу передать ему, что я не умерла. Пусть он вспомнит, как мы пили шампанское четыре года назад.

Она чуть не добавила «на Магне», но передумала. Послание адресовано Стиву – страховка на тот случай, если бегство сорвется. Страховка малоэффективная, но почему бы и нет? Этот файл будет плавать в Сети, и почти нет шансов, что Стив когда-нибудь на него наткнется… Зато ниарские спецслужбы, которые время от времени основательно прочесывают Сеть, могут набрести на него и сообразить, что к чему. Тина и Стив, четыре года назад, Магна – ориентиров достаточно. С точки зрения спецслужб, опасно все, что им неподконтрольно. Контакты с ними Тине противопоказаны: эти упертые ребята выпотрошат ей мозги в непоколебимой уверенности, что делают благое дело.

А шампанское Тина и Стив пили, когда нашли на Магне, на угнанной яхте, мертвое тело Лиргисо. Если Стив увидит эту запись, он поймет.

– Сколько же лет вам было четыре года назад?

– Предполагается, что двенадцать, – совершив в уме незамысловатую операцию вычитания, ответила Тина.

– Итак, мы желаем вам успеха! – хорошо поставленной скороговоркой произнесла девушка и повернулась к новой участнице, оставив Тину наедине с представителями оргкомитета.

Прежде чем подойти к терминалу, куда ее настойчиво звали, Тина спросила про деньги. Оказалось, материальное вознаграждение потом. После всех туров, и не наличными, а через банк. Не то. Тина сказала «до свидания» и направилась к выходу. Ее пытались удержать, уговаривали вернуться. Оргкомитет потрясла ее меркантильность, но у Тины не было времени на извинения.

В вагоне пневмопоезда – закрытом цилиндре с ветвящимися по стенкам схемами, отображающими перемещения поезда по Эфезаму, – Тина всю дорогу растирала и разминала пальцы. Стоклет, «район с повышенным криминогенным фоном», по определению справочного автомата. Впрочем, все относительно, и нехороший, по меркам Ниара, Стоклет показался бы райским местечком в сравнении с самыми респектабельными обитаемыми районами Валгры или Рубикона.

Раздобыть деньги Тина сейчас могла только одним способом: у кого-нибудь отнять. В Стоклете это можно сделать, не конфликтуя с собственной совестью. Тина не видела ничего зазорного в том, чтобы убить в порядке самообороны; изъять у побежденного агрессора материальные ценности – это тоже не выходило за рамки ее представлений о допустимом. Дело только за тем, чтобы на нее напали. Она сознавала, что это рискованная игра, но альтернативы не видела. Ей надо улететь из Эфезама в ближайшие несколько часов.

У нее больше не было имплантированного оружия, возможности переключаться в ускоренный режим и силы киборга, но навыки и опыт прежних драк остались при ней. И еще экстрасенсорные способности, которые ей удалось развить за последние дни, однако Тина не очень-то на них полагалась. Чтобы что-то передвинуть или разрушить, нужно сосредоточиться, сконцентрировать внимание… В драке будет не до того.

Около часа она бродила по каньонам заснеженных улиц, застроенных жилыми высотками, по равнинным территориям с низкими приплюснутыми зданиями всевозможных клубов и забегаловок. Стоклет не оправдывал своей репутации. Мужчины и парни пытались к ней приставать – звали в бар, звали покататься на аэрокаре, – но, когда она молча проходила мимо, ограничивались выкриками вслед. Принять очередное приглашение, а потом действовать по запланированному алгоритму? Слишком грязный способ, Тина не хотела нападать первой.

Ей все-таки повезло. Услышав за спиной громкие и грубоватые девичьи голоса, она не сразу сообразила, что речь идет о ней. Точнее, о куртке и джинсах из гардероба «Криса Мерлея». Половины слов она не знала – местный сленг, – но сумела понять, что нетрезвых девиц, которые идут следом, очаровали шмотки Лиргисо. «Этой чумухле такие хавые снайки не по шумпу!» – решили сзади и начали обсуждать вопрос о том, кому что достанется.

Ей удалось разглядеть преследовательниц в залепленной снежками зеркальной стене автоматизированной пивной. Их было двое, одеты в том же стиле, что и Тина: у одной джинсы, у другой спортивные штаны с блестящими лампасами, теплые куртки. Зачем им сдалась чужая одежда, когда есть своя такая же, – это был вопрос из области, для Тины недоступной, однако наличие у нее в собственности пресловутых «хавых снаек» девиц раздражало и даже оскорбляло.

«Итак, вам нужны мои тряпки, мне нужны ваши деньги. Если бы я по-прежнему была киборгом, вы бы отделались испугом и легкими ушибами, но теперь не исключено, что я вас убью».

Сжимая и разжимая в карманах пальцы, которые опять начали застывать, Тина свернула под арку темного стрельчатого дома. Вроде бы Джеральд говорил, что этот архитектурный стиль называется «псевдоготика». Под аркой возился робот, сгребая к стене раскисший снег и мусор.

Ей было почти весело. Возникло чувство, близкое к азарту: сумеет ли она одержать верх в драке, находясь в этом теле, при минимуме возможностей? Главное – не цепляться за иллюзию своей непобедимости, в ее положении это вдвойне опасно… И бить в полную силу. Будучи киборгом, она привыкла во время драк с людьми сдерживать силу удара, сейчас это может подвести.

Шаги позади. Тина развернулась и стукнула первую из девиц рукояткой ножа в висок. Вторая отшатнулась, невнятно выругалась и выбросила сжатый кулак. Тина не успела уклониться, хотя ей казалось, что двигается она с предельной скоростью. Наверное, скорость и была предельной – для этого тела. Боль под ребрами, в области селезенки, заставила ее почувствовать удивление (она привыкла драться, едва ощущая удары, уж об этом тергаронские хирурги позаботились) – и злость. Она ударила девицу по коленной чашечке, однако безотчетно зафиксировала удар: доведенные до автоматизма рефлексы киборга даже в чужом теле давали о себе знать. Девица пошатнулась, но устояла на ногах, разглядела блеснувшее лезвие и попыталась выбить нож. На этот раз Тина ушла. Девица запнулась о свою подружку, растянувшуюся в грязном снежном месиве, и опять выругалась. Ее широкое раскрасневшееся лицо с замутненными глазами навыкате и люминесцирующими в полумраке губами яростно морщилось, изо рта вырывались облачка пара. Она была крупнее и, вероятно, сильнее Тины, зато Тина имела солидную практику в драках – пусть и в другом теле – и вдобавок была трезвой.

Девица тоже выдернула из кармана кнопочный нож. Лучше бы обойтись без убийства, но все шло к тому, что для кого-то из них эта схватка закончится фатально. Девице не хотелось испортить «хавые снайки», которые она уже начала считать своими, нож нацелен в лицо. Отступать некуда, за спиной стена. Тина блокировала удар левой рукой, рассчитывая, что лезвие завязнет в толстом рукаве, содрогнулась от вспышки жгучей боли и правой нанесла удар в сердце, снизу вверх. Теперь, когда она ранена, ей нужна быстрая победа, независимо от благих намерений.

Робот. Простенькая модель «дворник», но полиция обычно снабжает муниципальные сервисные автоматы видеокамерами. На всякий случай Тина пережгла его, дотла спалила ему всю электронику и после этого ощутила оттенок раскаяния. Робота, в отличие от охотниц за «хавыми снайками», ей было жалко.

До чего же больно… Задыхаясь от боли, Тина убрала нож, присела, торопливо обшарила карманы девиц. Деньги. Пистолет из тех, что стреляют парализующими иглами. Забрав все это, она выглянула из-под арки на улицу, потом зашагала к аэростоянке, которую приметила в двух кварталах позади. Левая рука горит как в огне, под рукавом тепло и влажно. Лишь бы кровь не начала капать на тротуар, но пока плотная ткань ее удерживает. Слева под ребрами тоже болит, словно там ворочается колючий комок. Морщась, Тина дошла до стоянки, остановилась у окошка проката.

При аренде аэрокара полагалось назвать себя, и она чуть не представилась как Глена Мерлей Младшая, но спохватилась – еще не хватало оставлять Лиргисо ориентир! Не вынимая из кармана липкую левую руку, правой вытащила кредитки, расплатилась, отказалась от сдачи – пусть у парня, который скучает в окошке, останутся от их встречи светлые впечатления. Парень пытался с ней флиртовать, но Тина пожаловалась на больные зубы, схватила электронный ключ и бегом направилась к машине. Мельком взглянула на табло на стене павильона: температура воздуха – всего минус три по Цельсию, в своем собственном теле она бы никакого дискомфорта не почувствовала. До сих пор ей казалось, что на улице по меньшей мере двадцать градусов ниже нуля.

Только в воздухе, когда Эфезам превратился в составленную из множества элементов затуманенную панораму, Тина занялась раненой рукой – на борту имелась аптечка первой помощи. Кисть покраснела от крови, на пол капало. Кое-как стащив с левого плеча куртку, Тина закатала рукав, не без труда нашла на скользком предплечье небольшой черный разрез. Вена не задета. Ни обезболивающих препаратов, ни стимуляторов в аптечке не было, зато нашелся заживляющий гель, анестезирующий и мгновенно застывающий.

Обработав рану, Тина оглядела кабину: пульт, пол, кресло, дверца шкафчика с аптечкой – все запачкано кровью. Что дальше? Она отправится туда, где ей безусловно поверят и куда Лиргисо вряд ли сунется. На Ниаре есть «место-выход» Фласса.

Когда Тина попала на Лярн, живой океан идентифицировал ее как разумное существо и долго пытался наладить с ней телепатический контакт. Сейчас Тина собиралась предпринять такую же попытку. У Стива это получалось запросто, он регулярно общался с Флассом.

Забрать ее с Ниара Фласс не сможет: соприкосновение с его желеобразной субстанцией смертельно для органики, а создавать защитную оболочку, предохраняющую тела и предметы от растворения, он способен только на Лярне. Стив, когда путешествовал по его «коридорам», пользовался своим собственным защитным полем. Зато передать Стиву при очередном контакте блок информации – это у Фласса затруднений не вызовет. Если Тина сумеет с ним связаться, он должен узнать ее сразу, поскольку воспринимает окружающий мир прежде всего на уровне информационных структур. Возможно, он вообще не заметит, что у нее теперь другая «предметная часть».

Урен, пустынная местность в самом сердце Хардоны, одного из пяти ниарских континентов, лежал к югу от экватора. Там лето. Хотя бы одно светлое пятно… Над покатыми серо-желтыми горами Тина снизилась. Сверху горы выглядели как кочки, выступающие из зеленого, оранжевого и синего мха. На самом деле «мох» – здешний лес, громадная заповедная территория. В туманном теплом небе над Уреном почти пусто, не больше десятка машин: одни следуют по своим курсам, другие, патрульные, кружат над заповедником.

На экране возник текст, предупреждающий, что охотиться и разводить открытый огонь на территории заповедника запрещено. Тина нажала на клавишу «Сообщение принято» и пошла на снижение. Озеро Шоль в форме запятой, здесь находится выход Фласса. В основном Фласс питался извлекаемой из пространства рассеянной энергией, но нуждался также и в некотором количестве белковой пищи. При этом он был всеяден и пожирал все, что подвернется, от теплокровных животных до планктона.

По берегам озера Шоль росли ленточные деревья с черными стволами и длинными узкими листьями, синими или желтыми, что придавало пейзажу обманчиво осенний вид. Светло-зеленые, закрученные в спирали стебли травы стлались по земле. Тина посадила машину около бурелома, опутанного темными вьюнами с множеством торчащих тонких усиков – словно поваленные стволы густо заштрихованы. Около двух лет назад она побывала здесь вместе со Стивом.

Тепло. Тина стащила с правого плеча ненужную больше куртку. Стоило пошевелиться, как с удвоенной силой заныло ушибленное место в левом подреберье. Боль растекалась по телу, захватывала часть грудной клетки и живота. Зато рука почти перестала болеть, гель сделал свое дело.

Тина выбралась наружу. Воздух влажный и мягкий, напоенный такими же мягкими древесными запахами. Связаться с Флассом, передать информацию и потом – ждать.

Не было ни звука, ни тени, но она вдруг почувствовала: что-то происходит, и повернула голову как раз вовремя, чтобы увидеть, как из-за оранжевых крон выскользнули две машины марки «Торнадо». Тина отступила к бурелому, нащупывая в кармане заряженный иглами пистолет. Аэрокары сели рядом с ее машиной, из них выскочили трое парней в одинаковой темной форме и четвертый – в бронекостюме и шлеме с прозрачным щитком. Лиргисо. Все с бластерами, Лиргисо в левой руке держал еще и парализатор.

– Тина, ты предсказуема! Когда имеешь дело со мной, это противопоказано.

Иголки не пробьют броню. Сорвалось. В этот раз сорвалось.

Сбоку зашелестел куст, и один из охранников «Кристалона» – Тина разглядела эмблемы у них на форме, – развернувшись, пальнул в ту сторону.

Ничего. Это был всего лишь ветер.

– Нервные у тебя ребята, – усмехнулась Тина.

– Лучше быть нервным, чем стать закуской для Фласса, – возразил Лиргисо и поднял парализатор.

Очнулась она в «коконе спасения». Лиргисо был рядом, на его гладкой эпилированной щеке серебрились пятна краски – поблекли, но не исчезли.

– Тебя в той клинике не отмыли? – спросила Тина.

– Пришлось прервать процедуру. Когда сработала сигнализация, я все бросил и отправился искать тебя.

– Что за сигнализация?

– Так я тебе и сказал! – Лиргисо небрежно облокотился о прозрачную крышку «кокона». – Тина, не надо больше никаких магических штучек в духе Стива. Сразу усыплю, как только замечу. Ты знаешь о том, что у тебя травмирована селезенка?

– Догадываюсь.

– Меня шокировала твоя выносливость! После таких травм надо лечиться, а не отправляться с визитом к Флассу.

– Не имеет значения. Это не мое тело.

– Твое. Другого у тебя нет. Тина, неужели ты думаешь, что сможешь от меня избавиться? – В синих глазах бывшего Криса Мерлея сквозила не то насмешка, не то ярость, не то злое торжество – а может, коктейль того, другого и третьего. – Ты сама вторглась в мою жизнь, хотя я об этом не просил. Четыре года назад я тихо жил на Лярне и никого не трогал…

– Это ты-то никого не трогал?

– Тебя я не трогал! Ты для меня была неким абстрактным киборгом, который досаждает моему патрону. И вдруг ты появилась, вытащила меня с приема, где я улаживал весьма важный для Могндоэфры вопрос, скормила Флассу мои планы… Я знаю, что идея похищения принадлежала Тлемлелху, который завелся на мести, но ты могла бы его и не слушать. Можно подумать, ты не видела, с кем связалась! Когда такие, как Тлемлелх, начинают мстить, получается нечто…

Подведенные глаза Лиргисо сузились в презрительном прищуре, блестящие синие губы искривились в усмешке. Тина вспомнила, что около озера Шоль он был без макияжа. Видимо, успел накраситься уже после того, как уложил ее в «кокон».

– А когда мстят такие, как ты?

– Такие, как я, мстят изящно, жестоко и эффективно, ты могла в этом убедиться. Четыре года назад ты отняла у меня все, что я имел, разнесла вдребезги мою жизнь. Заставила меня убить патрона… впрочем, от последнего акта я получил определенное удовольствие.

– Тебя никто не заставлял убивать Сефаргла. Ты сам его прикончил – после того как забрал у него ключ от яхты.

– Что поделаешь… Обстоятельства! – Лиргисо развел руками: мол, от меня ничего не зависело. – Мне еле удалось от тебя сбежать, и вот здесь-то началось самое страшное. Я понял, что мое бегство было иллюзорным, что я так и остался твоим пленником. Фласс, как же мне тебя не хватало… Я четыре года готовил операцию, которая завершилась твоим переселением в это тело, и знала бы ты, как мне приходилось расплачиваться кое с кем из моих союзников!

– Если ты имеешь в виду секс, так тебе вроде не привыкать, – заметила Тина.

– Что ты в этом понимаешь! – огрызнулся Лиргисо. – Мне приходилось ублажать тех, кто внушал мне отвращение, – и все ради тебя!

– А без этого никак нельзя было обойтись?

– Нельзя. Иначе я не получил бы на них компромата. Одних я соблазнял и потом шантажировал, другим платил, третьих ловил в логические капканы, используя в качестве приманки их же любимые идеи, четвертых запугивал… Все они преследовали свои дурацкие цели, им не было дела до моей тоски, но я внушил им иллюзию, что наши цели совпадают. По-твоему, вся эта неразбериха на Форуме возникла сама собой? Весь этот сброд, который там околачивался, все террористы, которых обезвреживал Стив? Это устроил я.

– И ты оплатил всем этим проходимцам билеты до Неза?

Тина чувствовала себя так, словно под черепом клубился туман, но вспышка удивления была настолько сильной, что в голове ненадолго прояснилось.

– Я нашел спонсоров. Я убедил спонсоров в том, что им это нужно. Несколько раз меня пытались убить – на всякий случай, потому что принимали за провокатора из Космопола. Один раз избили так, что я потом трое суток пролежал в «коконе». И после этого ты рассчитываешь от меня отделаться?!

Тина видела над собой его руку – побелевшие пальцы напряглись, словно пытались впиться в прозрачный пластик. Хорошо, что крышка «кокона» отделяет ее от Лиргисо…

Он расслабился и нежно погладил крышку.

– Не надейся, что мы когда-нибудь расстанемся, великолепная Тина. Ворваться в мою жизнь, отобрать у меня свободу – и не расплатиться за это? Со мной так нельзя.

Тина вспомнила, что собиралась сказать ему.

– Кстати о свободе. Отзови с Неза своих бандитов. Руководство иммиграционного контроля уже в курсе насчет твоих интересных планов, и если с Полем что-нибудь случится, у тебя будут неприятности.

– Фласс… – Его рука сжалась в кулак. – Тина, разве так можно?.. Это непорядочно! Я поделился с тобой своими планами, и ты меня тут же подставила… Ты отправила на Нез письмо?

– Космической почтой. Перебьешься без Поля.

Кулак обрушился на сверхпрочную крышку, на миг Тина рефлекторно зажмурилась.

– Твоя жестокость неподражаема… – прошептал Лиргисо. – Стоило тебе ненадолго вырваться из клетки, и ты сразу проявила свое коварство! Ты знала, что времени у тебя в обрез, и все-таки потратила его на то, чтобы лишить меня удовольствия, о котором я так долго мечтал… Тина, я сделал доброе дело, когда лишил тебя свободы, ты слишком опасна для окружающих!

Негромкая, изысканно-переливчатая минорная мелодия. Он достал из кармана передатчик, поднес к уху, послушал и состроил мученическую гримасу.

– У меня гости! Увы, придется тебе немного подремать, пока я их спроважу.

Лиргисо шагнул к пульту «кокона», и через секунду Тина погрузилась в мягкую непреодолимую полудрему. Она не уснула по-настоящему, но ее состояние нельзя было назвать бодрствованием – нечто пограничное, достаточно приятное, однако выплыть из этого теплого омута невозможно. Сколько прошло времени, она тоже не уловила. Вернулся Лиргисо, что-то переключил на пульте и обессиленно упал в мягкое серо-зеленое кресло около «кокона».

– Фласс, какую же пакость ты мне устроила! Хуже Фласса… Кофе двойной крепости, с коньяком. – Эту фразу он бросил в сторону, роботу, и снова повернулся к Тине. – Ты вывела из строя моих «Церберов», сломала замки на входной двери, и теперь любая сволочь может вломиться ко мне домой – чем они и воспользовались! Я вызвал охрану из «Кристалона», но что мне пришлось пережить… Фласс, для Живущего-в-Прохладе у меня более чем крепкие нервы, однако я не был готов к такому испытанию!

Он выхватил у робота чашку, отпил несколько глотков и откинулся в кресле, зажмурившись. Потом открыл глаза и продолжил:

– Глена и другие родственники Криса Мерлея, которых я по доброте душевной оставил в живых. Я никогда не пускал их в эту резиденцию, а они сюда рвались, как лярнийские гойпы в кладовку с продуктами. Теперь их идиотское любопытство удовлетворено! Пока мы с тобой болтали, они проникли в дом и пошли бродить по этажам. Двух мерзавцев вырвало прямо в коридоре…

– Наверное, они увидели ту картинку с трупом? – предположила Тина.

– Угадала, – усмехнулся Лиргисо. – Притащила их сюда Глена, чтобы пристыдить меня. Якобы я связался с несовершеннолетней шантажисткой, которая вымогала у Глены сто тысяч кредиток наличными… Тина, зачем тебе такая сумма?

– Вообще-то речь шла о тысяче кредиток. На билет.

– Нашла у кого просить! – фыркнул Лиргисо. – Глена бережлива, как суллам, стерегущий свой тайник с припрятанным куском протухшего мяса. Ты ее напугала, и она решила, что пора заняться моим воспитанием. Тина, жизнь Криса Мерлея была адом, и я совершил гуманный поступок, когда убил его на Магне. В противном случае ему пришлось бы вернуться на Ниар и жить под контролем остальных Мерлеев, а это хуже смерти. Разумеется, всю эту банду шокировал мой скромный макияж… Фласс, они еще не видели меня с настоящим лярнийским макияжем! Они наперебой орали, что моя нравственность под угрозой, что, если я буду краситься, люди начнут считать меня бисексуалом, что я не должен забывать о том, кто такие Мерлеи… Еще вспоминали всякие мелкие факты из жизни Криса, чтобы вынудить меня испытывать стыд.

– Как ты в песочнице стукнул ведерком девочку с бантиками?

Лиргисо отчетливо скрипнул зубами.

– Тина, не надо! Слышать больше не могу про эту песочницу! Глена постоянно твердит о ней, при каждой третьей-четвертой нашей встрече. Я никогда не был в песочнице и никого там ведерком не бил, но мне хочется задушить того, кто придумал песочницы… Я бы душил его долго, чтобы он успел почувствовать ужас! В конце концов я вызвал своих доверенных охранников из «Кристалона» и велел им вытолкать посторонних, но пока охрана летела сюда, мне пришлось выслушивать весь этот бред. Ненавижу дураков!.. Ненавижу…

Тина молчала. До нее только сейчас дошло, что Лиргисо почти в истерике. Лучше воздержаться от реплик, пока он не успокоится.

– Меня и Тлемлелх раздражал прежде всего тем, что он дурак, – отхлебнув кофе с коньяком, с горечью сообщил Лиргисо. – Будь он поумнее, я бы обращался с ним мягче. Такая внешность в сочетании с такими мозгами – это была своеобразная шутка рока!

«Ты слишком мерзко поступил с Тлемлелхом, и теперь, чтобы оправдаться перед самим собой, тебе надо его принизить. Это один из самых расхожих стереотипов, и ты ему следуешь, несмотря на всю свою исключительность, которую ты так любишь подчеркивать».

Она не сказала этого вслух.

– Всех поубиваю, и Глену – первую. Скоро на Ниаре не останется ни одного Мерлея. – Лиргисо поднялся и прислонился к корпусу «кокона», глядя на Тину сверху вниз. Чашку он поставил на прозрачную плоскость крышки, так что Тина видела над собой черный стеклянный кружок. – Интересно, ты мне хоть немного сочувствуешь?

– Я сочувствую Крису, которого больше нет.

– Несовершеннолетняя шантажистка! – Он уже взял себя в руки, его глаза смотрели холодно и весело – похоже, решение об убийстве подействовало на него благотворно. – Как я мог забыть, ты ведь сочувствуешь только тем, кто этого не стоит… Потолок в спальне – твоя работа?