Текст книги "Тотальное вторжение"

Автор книги: Антон Белозеров

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 27 страниц)

Антон Белозеров
Тотальное вторжение
(авторское название – «Чужая война»)

Эпиграф:

Братан Горацио! На свете до фига таких примочек, Что у конкретных мудрецов съезжает крыша.

У. Шекспир, «Крутой Гамлет. Правосудие по-датски». Адаптированный перевод со староанглийского. Земля. 18 год Космической эры.

Глава 1. Три подопытных кролика.

– Уважаемые граждане! Я, корреспондент нулевой линии Второго инфо-канала Чи Баклавски, веду прямой репортаж о старте первой в истории человечества сквозьпространственной экспедиции. На первой линии канала Вы, уважаемые инфо-зрители, можете непосредственно наблюдать за подготовкой первого сквозьпространственного корабля «Большой скачок» на околоземной орбите. Вторая линия показывает космическую станцию «Сатурн-6», куда должен прибыть корабль. На третьей линии Вашему вниманию представлена история выхода человечества в космос. Четвертая линия, наверняка, заинтересует любителей технических подробностей. Пятая расскажет о тех людях, кто сделал возможным скачок к звездам. Линии с шестой по пятнадцатую отведены для Ваших вопросов. Наши специальные корреспонденты и операторы готовы к Вашим заявкам, ведь база данных Второго инфо-канала содержит наиболее полные сведения о всех аспектах жизни нашей планеты. Я же, Чи Баклавски, на главной нулевой линии буду вести основной информационный поток, куда вольются наиболее интересные ручейки с других линий…

На экранах миллионов инфо-компьютеров гладко выбритый моложавый мужчина на несколько мгновений прервал свою скороговорку. Его изображение сжалось и отодвинулось в угол, уступив место полномасштабной – во весь инфо-экран – картине звездного неба. Камера немного сместилась, эффектно взяв в фокус блестевшую на солнце паутину металлических конструкций. В центре паутины виднелось уплотнение, как будто там находилось попавшее в нее и опутанное клейкими нитями насекомое. Сравнение возникло не случайно. На втором плане картинки зрителям демонстрировалось изображение настоящей паутины. Это был так называемый метод «естественной природной идентификации», вновь вошедший в моду в восемьдесят седьмом году космической эры.

Чи Баклавски продолжал репортаж:

– …Вы видите строительный стапель и одновременно с этим стартовую площадку первого межзвездного корабля «Большой скачок». Я думаю, нет нужды напоминать его основные характеристики. За созданием этого новейшего космического аппарата в последний год следило все человечество. В его постройке приняли участие Независимые Купола Венеры, Свободные Базы Марса, Стальные Острова пояса астероидов, а также несколько колоний, находящихся на спутниках Сатурна. Но, конечно, главная заслуга в этом новом техническом прорыве принадлежит ученым и инженерам Очеловеченной Федерации Земли – оплоте гуманистического прогресса всего человечества. Я не побоюсь громких фраз: «Большой скачок» – это символ того потенциала, который накопила наша истинно человеческая свободная наука!

Моложавый человек сделал эффектную паузу, откинувшись на спинку кресла и немного поведя глазами вправо и влево, будто оглядывая свою невидимую аудиторию. Внезапно, резко перейдя от пафосных возгласов на сухой информационный тон, он произнес:

– И все-таки немного истории. Не потому, что я думаю, будто вы, уважаемые граждане ее забыли. Нет, я просто хочу чтобы вы еще раз оглянулись на последние бурные десятилетия, в которых сконцентрировалось все самое низкое и самое высокое, что накопило человечество за свою семитысячелетнюю историю. Оглянулись, оценили и осмыслили то, что вскоре увидите своими глазами – величайший и прекраснейший рывок человечества к звездам. – Чи Баклавски как-бы случайно сбился на восторженный тон, и вновь, внутренне себя одернув, сухо продолжил репортаж. – Итак, короткая справка с третьей линии нашего инфо-канала. Отсчет космической эры люди начали вести с момента запуска первого космического корабля на коммерческом рейсе Земля – Лунная база «Форпост человечества». Казалось, что с этого момента наступала долгожданная эпоха мира и взаимного сотрудничества разных стран для совместного освоения безграничного космоса. Но… космос не был безграничным. Новые реактивные двигатели фирмы Хейдля и антиперегрузочные кабины Фирсова позволили сделать полеты на Луну и соседние планеты такими же доступными, как авиаперелеты с одного континента на другой. Каких-то восемь часов, и вы на Луне. Два дня – и вы ступаете на поверхность Марса. Две недели – и вы на орбите Юпитера. Правда, стоимость такого полета увеличивается в геометрической прогрессии относительно расстояния. Ведь кораблю приходится нести не только полезные грузы и пассажиров, но и топливо, и провизию, да еще запас в расчете на обратный путь. Даже самые совершенные двигатели Хейдля в настоящее время не позволяют покинуть пределы Солнечной системы. Получается, что до орбиты Урана может долететь лишь корабль, полностью состоящий из одного только топлива. Конечно, можно направить корабль в нужную точку космоса, придать ему нужную скорость и отключить двигатели. Но тогда полет займет десятки, сотни лет. Вы готовы к этому? Я – нет! Так что после двадцати лет неудачных опытов по глубокому замораживанию людей от этой идеи отказались окончательно и бесповоротно.

В это время на инфо-экранах демонстрировались документальные кадры начала космической эры: вначале телевизионные аналоговые записи, потом цифровые, затем многослойные инфо-линии. Чи Баклавски ненадолго замолчал, а потом заговорил трагическим полушепотом:

– После первой эйфории пришло разочарование. За разочарованием последовало озлобление. Космос оказался не так привлекателен и легкодоступен, как казалось вначале. Он требовал огромных затрат, которые не всегда окупались. В конце сороковых годов космической эры резко обострились отношения между странами – освоителями космоса; между рудодобывающими и рудоперерабатывающими корпорациями; между появившимися внеземными колониями и земными правительствами; между странами, имеющими свои космические флотилии, и теми, кто не мог себе позволить такие астрономические расходы. Многие государства переживали тяжелейшие экономические кризисы: ведь вложенные к космическую индустрию средства практически не окупились. В общем, напряжение нарастало. Этот период характеризуется множеством локальных войн и террористических акций, которыми так богат был конец предыдущей эры. Многие люди отшатнулись от науки, реальности и прогресса, пытаясь забыться в мистицизме, в наркотиках, в виртуальной индустрии. К внутренним проблемам добавились внешние: изменение климата, катастрофическое исчерпание ресурсов, повышение сейсмической активности, эпидемии мутировавших вирусов. Началась миграция населения из неблагоприятных районов. Сначала правительства государств Земли пытались как-то ограничивать передвижение людей, сохранять свои территориальные и национальные образования, но к тому времени власть слишком ослабла, потеряла уважение и доверие у граждан. Вскоре границы окончательно рухнули. Пятидесятые и шестидесятые годы стали периодом нового Великого Переселения Народов…

Инфо-экран сопровождал слова корреспондента жуткими в своей величественности кадрами: огромные опустевшие мегаполисы, заметаемые снегами и заливаемые наводнениями, многокилометровые автомобильные пробки на полуразвалившихся шоссе. Голодные изможденные люди, словно тени бродящие между домами; ржавеющие механизмы остановленных заводов, фабрик и электростанций; переполненные коридоры больниц, иммиграционных пунктов и крематориев; бандитские войны, больше похожие на сражения небольших армий; отвратительные неистовые обряды новоявленных культов; длинные ряды матовых коконов с обнаженными человеческими телами внутри – кабины виртуальной индустрии.

– … Да, – тихо и горько произнес Чи Баклавски, – все это было, и было совсем недавно. Но это уже в прошлом. Люди нашли в себе силы оглядеться вокруг себя, ужаснуться, одуматься и взяться за работу. Взамен унынию и подавленности пришли идеи Очеловечивания: взаимное дружелюбие, доверие, сплоченность. На новых землях выросли новые города. Вместо исчезнувших государств возникла наша прекрасная Федерация. Правда, пока не все государства Земли разделяют наши взгляды на развитие человеческого общества. Кое-кто еще продолжает идти по пути так называемой «демократии», которая на самом деле превращает человека разумного – Homo Sapiens – в безмозглого и прожорливого потребителя. Мы не против того, что в некоторых странах люди разучились самостоятельно мыслить, и реклама указывает им, что нужно есть, что пить, во что одеваться и за кого голосовать. Но мы никогда не допустим, чтобы НАМ навязывали устаревшие ценности, которые привели к краху наше предыдущее государство. Поэтому Очеловеченная Федерация должна стать сильной, независимой страной. Тогда нам не будут угрожать ни Новые Калифаты, ни Южно-Африканская Империя, ни Центральноамериканские Штаты. Первый шаг сделан. Благодаря усилиям Президента Федерации гражданина Герия Краева мы возродили связи с внеземными колониями. Установление торговых отношений позволило решить проблему нехватки природных ресурсов. Сырье для супласта добывают на Венере, обогащенную руду доставляют с Пояса Астероидов Марсианские корпорации, из газовой оболочки Сатурна колонисты научились вырабатывать активированное топливо для новых двигателей Хейдля… Но все это очень дорого и очень-очень долго… Было. До недавнего времени…

Чи Баклавски вновь выдержал продолжительную паузу.

– …Пока ученые из Северного Научного города не создали прототип сквозьпространственного двигателя. Точнее, не двигателя, а прибора, который позволяет космическому кораблю переходить в состояние так называемой «мерцаемости», когда на него перестают действовать многие законы классической физики, например, такие, как притяжение небесных тел и закон непроницаемости твердых веществ. Лично я, уважаемые сограждане, как ни пытался, так и не смог понять принцип действия этого прибора. Но я вполне доверяю нашим великим ученым: Игорю Бернгу и Су Фай. Специалисты могут переключиться на четвертую линию канала и получить исчерпывающую техническую информацию. Для Вас же, граждане инфо-зрители, я предлагаю придуманное мною наглядное объяснение. Итак, представьте себе, что весь наш мир, вся Вселенная – это огромное дерево с роскошной ветвистой кроной. Каждый лист дерева – это фрагмент пространства: планета, астероид или просто участок космоса. Теперь представьте, что вы – муравей. Чтобы переползти на другой листок, надо слезть со своего листа, проползти по черенку, перебраться на ветку, затем на другую, вниз, третью, четвертую, возможно, надо будет добраться до самого основного ствола, чтобы затем вновь повторить путь наверх, к нужному листку. Вы еще не устали? Я, например, уже выбился из сил. Плохо быть муравьем! Но представьте себя бабочкой или стрекозой. Два-три взмаха крыльями – и вы можете попасть не только на другой листок, но и на другое дерево. Прекрасно, правда? Так вот, сквозьпространственный двигатель и превращает вас в бабочку. Вы можете представить себе новые перспективы, которые открываются перед человечеством? Вся Вселенная лежит перед нами!

Речь корреспондента вновь сопровождалась кадрами из мира живой природы. Последние фразы иллюстрировались старыми видеозаписями тропических лесов с мириадами порхающих разноцветных бабочек. Новых инфо-кадров не было – леса давно вырубили. Если бы не искусственно выращиваемые плантации водорослей, человечество давно задохнулось бы от нехватки кислорода.

– …И сегодня все мы станем свидетелями полета первого сквозьпространственного корабля «Большой Скачок». За несколько секунд он должен преодолеть расстояние от Земли до Сатурна. Сейчас на этот путь корабли тратят около двенадцати дней… На экранах вы видите, как от стапелей освобождается совершенное по красоте тело корабля. До старта остается несколько минут, так что я еще успею кратко напомнить вам о тех героях, которые пилотируют надежду Очеловеченной Федерации. Итак: капитан корабля, штурман и связист Яна Чжи…

На экране улыбнулась и помахала рукой очаровательная молодая женщина. Ее длинные прямые волосы были уложены в стиле Нового Царства Древнего Египта. Легкий сарафан не скрывал натренированных мускулов, ничуть, впрочем, не портивших фигуру женщины. Смугловатое скуластое лицо светилось широкой уверенной улыбкой. Конечно, это была запись. Ведь сейчас Яна Чжи, как и другие члены экипажа, лежала в противоперегрузочном кресле корабля.

– …Инженер фирмы Хейдля Олаф Бьорнсен, ответственный за основные двигатели корабля…

Огромный светловолосый гигант лет двадцати пяти приветливо кивнул головой. Его синие глаза внимательно и открыто смотрели в прямо в камеру и, следовательно, в глаза инфо-зрителей.

– …И, наконец, тот, кто должен выполнить сегодня основную часть работы – Максим Фрадов, один из создателей единственного в настоящее время сквозьпространственного прибора, физик-теоретик и конструктор-механик одновременно.

Мужчина примерно одних лет с Олафом Бьорнсеном отрешенно-задумчиво произнес: «Добрый день». Его синий комбинезон украшала эмблема Северного города – главного научного центра Очеловеченной Федерации. Коротко постриженные темно-каштановые волосы, небольшая ухоженная бородка, серьезные карие глаза полностью соответствовали стереотипу молодого перспективного ученого.

– …Подробные биографии героев Федерации вы можете изучить, переключившись на пятую линию и выбрав раздел «экипаж „Большого Скачка“. Впрочем, делать это я вам не советую. До старта осталось всего несколько минут. Двадцать наших камер будут демонстрировать старт и первые минуты разгона корабля до того момента, как он перейдет в режим „мерцания“. Затем на нулевой канал переключатся камеры, установленные вокруг станции „Сатурн-6“ – месте прибытия „Большого Скачка“.

В это время на инфо-экране появилось изображение самого корабля. Небольшие автоматические буксиры отводили его в сторону от стапелей, чтобы первый стартовый выхлоп реактивных двигателей не повредил ажурные металлические конструкции. «Большой Скачок» был довольно мал по меркам восемьдесят седьмого года космической эры. Он походил на свинцовую рыбу, у которой вместо хвоста находился сложный многосекционный цилиндр – двигатель Хейдля. Сквозьпространственный привод внешне никак не выделялся. Несмотря на то, что на четвертой линии можно было найти достаточно подробные описания космического корабля, новый прибор являлся самым главным государственным секретом Очеловеченной Федерации. Не только граждане Федерации, но и крупнейшие ученые других стран внимательно, сантиметр за сантиметром, рассматривали поверхность корабля, пытаясь догадаться, где же находится аппаратура, создающая эффект «мерцания». Но ничего похожего не видели. Удивление вызывали только настоящие прозрачные иллюминаторы. Ведь уже больше семидесяти лет корабли прекрасно обходились без них. Пилоты управляли кораблями, ориентируясь на показания навигационных компьютеров и радаров, а изображение поступало от внешних видеокамер. Иллюминаторы были либо анахронизмом, либо каким-то образом являлись частью нового двигателя. Но каким? Те, кому по долгу службы приходилось выведывать чужие технические секреты, крепко призадумались. Они много бы отдали за то, чтобы не разглядывать «Большой Скачок» на инфо-экранах, а пощупать его своими руками, или, еще лучше, разобрать до последнего винтика.

Хотя это не афишировалось, запуску корабля предшествовала напряженная и не всегда бескровная война государственных, военных и корпоративных разведок. Поэтому сейчас космос вокруг места старта охранялся несколькими боевыми кораблями и сотнями заградительных спутников. Возможно, эти меры предосторожности были излишни – Очеловеченная Федерация в космической отрасли сумела намного обогнать другие страны. Вернее, не обогнать, а вернуться к состоянию сорокового года космической эры. Но ведь и у какого-нибудь фанатика могла остаться боевая ракета «земля-космос», припрятанная во время пятидесятых «смутных» годов.

– До старта осталось всего три минуты! – Торжественно провозгласил Чи Баклавски. – Сотрудники космического центра любезно позволили нам получить изображение космонавтов.

Инфо-экран показал тесную кабину, множество приборов, часть которых закрывали черные «цензурные» накладки и трех людей в противоперегрузочных креслах. Космонавты давно уже не одевали скафандры, полностью полагаясь на конструкции бронированных кабин, в случае аварии «отстреливающихся» от основных двигателей и запасов топлива. Наверное, космонавтам сообщили, что их сейчас демонстрируют всему миру, потому что они, как по команде, улыбнулись и подняли руки в приветственном жесте.

– От имени экипажа корабля «Большой Скачок» я приветствую всех землян и колонистов, – сказала Яна Чжи, – надеюсь, что успех нашего эксперимента покажет всем, что идеи Очеловечивания несут прогресс, мир и счастье всем людям.

– Мы же, со своей стороны, сделаем все, чтобы с успехом завершить многолетний проект прорыва к звездам. – Добавил Олаф Бьорнсен.

Максим Фрадов не сказал ничего, только еще раз улыбнулся и протянул руки к чему-то, закрытому на инфо-экране большим черным квадратом.

Изображение космонавтов сменилось на панораму космоса с зависшим посередине свинцово-серым кораблем.

Раздался механический голос, равнодушно отсчитывающий:

– Пять, четыре, три, два, один, ноль.

Из реактивного двигателя выплеснулась игла белого пламени, бросив корабль вперед. Видеоинженеры Второго канала, участвующие в съемках, были настоящими мастерами своего дела. Разбросанные в космосе дистанционно управляемые камеры успевали не только зафиксировать разгон «Большого Скачка», но и придать этому зрелищу необыкновенно волнующий, почти эпический вид.

Чи Баклавски за кадром сыпал скороговоркой:

– Корабль увеличивает скорость. Приборы показывают, что все идет отлично. Он разгоняется до нужной скорости. Сейчас произойдет ЭТО… Есть!!!

Победный вопль корреспондента совпал с восторженным воплем миллионов землян, вглядывающихся в инфо-экраны. «Большой Скачок» исчез! Тотчас возникла величественная панорама Сатурна, потом камеры сместились, нацелившись в то место, где должен был появиться корабль.

– Как я завидую своему коллеге Джи Кургаеву, – говорил Чи Баклавски, – который сейчас находится на станции «Сатурн-6». Он узнает о завершении эксперимента раньше, чем мы с вами, уважаемые граждане. Пока инфо-сигнал дойдет до Земли, «Большой Скачок» уже закончит торможение. Представляете – перемещаться в космосе теперь можно быстрее, чем передавать инфо-сигналы! Люди наконец-то научились обгонять свет! Пока тянутся томительные минуты ожидания, мы повторяем запись старта нового сквозьпространственного корабля…

И инфо-экран еще раз показал разгон и исчезновение «Большого Скачка». Потом вновь возникло изображение Сатурна.

– Но вот нам осталось подождать всего одну минуту, – радостно объявил корреспондент, – если расчеты ученых верны, корабль с тремя космонавтами уже подхвачен буксирами возле Сатурна. А мы пока получим кадры о его появлении из пустоты. Идут последние секунды… Пошло изображение… Минуточку… Ничего не понимаю… – В голосе Чи Баклавски послышалась растерянность. – Вы видите то же, что и я?! Это невозможно…

Из космической пустоты появился корабль. Но это был не «Большой Скачок», а примерно равная ему по размерам золотая капля без малейших признаков реактивных двигателей. Не ком расплавленного металла, не спасательная капсула, а именно управляемый корабль. Он легко маневрировал, уклоняясь от автоматических буксиров, и быстро приближался к станции «Сатурн-6». Видеоинженеры Второго канала, управляющие камерами со специально отправленного на орбиту Сатурна корабля, превзошли самих себя, сумев удержать в фокусе стремительно мчащееся в космосе тело.

– Джи, что это? Что происходит? – Взволнованно вопрошал Чи Баклавски, видимо, совершенно забыв, что его собеседник пришлет ответ не раньше, чем через несколько десятков минут.

Но на том конце инфо-моста также работал один из самых опытных корреспондентов Второго канала, так что почти одновременно с изображением инфо-зрители услышали комментарий:

– На станции переполох. Люди мечутся, не зная что делать, что думать. К нам приближается нечто, появившееся там, где должен был оказаться «Большой Скачок». Рождаются сотни предположений. Что это? Инопланетяне? Искажение пространства? Жив ли экипаж? Сотрудники военно-космической безопасности приведены в состояние боевой готовности. Я воспользуюсь сумятицей и постараюсь пробраться в центр управления.

Послышался треск, шорох, скрежет, изображение на инфо-экранах пропало, потом появилось вновь. Было видно, что снимают ручной камерой, впопыхах, на ходу. Узкие металлические коридоры, бегающие взад-вперед люди в военной форме и в комбинезонах ученых. За одной из дверей открылся тесный зал, спины и головы склонившихся над компьютерами людей, экран во всю стену. На экране человек. Один.

Изумленный возглас Джи Кургаева:

– Это же Максим Фрадов! Как он изменился!

Действительно, человек на экране был похож на одного из космонавтов. Только теперь его борода начисто отсутствовала, а кожа стала нежно-розовой, как у ребенка. Зато вокруг глаз появились морщинки. Вместо костюма космонавта, который был надет на нем несколько минут назад – белоснежная одежда с узорчатой золотой каймой. Человек широко улыбался и что-то говорил.

– Это действительно он! – Воскликнул Джи Кургаев. – Послушайте его!

И люди, прильнувшие к инфо-экранам, услышали:

– С вами говорит капитан Максим Фрадов. Иду на сближение со станцией «Сатурн-6». Готовьте шлюз. Уберите буксиры и магнитные захваты. Они не понадобятся. Я один. Остальные члены экипажа живы, но находятся далеко отсюда. Мой корабль…

Изображение и звук исчезли. Спустя мгновение появился Чи Баклавски со взъерошенной седой шевелюрой и растерянно проговорил:

– По требованию службы безопасности Очеловеченной Федерации мы прекращаем этот репортаж. Объяснения случившемуся будут даны позже. А сейчас мы переключимся на…

Чи Баклавски перевел взгляд на свой текстовый монитор, глубоко вздохнул, и продолжил бодрым тоном профессионального спортивного комментатора:

– Мы переключимся на исторический матч по футболу на кубок чемпионов, который как раз сейчас начинается на главной спортивной арене страны. Встречаются команды…

* * *

За два дня до старта экипаж корабля «Большой Скачок» был вызван в главный штаб военно-космических сил Очеловеченной Федерации. Это известие принес в тренажерный зал молоденький сержант службы безопасности, с нескрываемым обожанием глядевший на будущих героев. Сами же герои с легкой ленцой выкарабкались из точной копии кабины космического корабля. Подскочившие медики помогли им освободиться от паутины датчиков и проводов, призванных замерить несколько сотен параметров жизнедеятельности человеческих тел.

– Яна, ты-то хоть знаешь, чего еще им от нас нужно? – Довольно громко пробурчал Максим, не глядя в сторону опешившего от такого нарушения субординации сержанта.

– Понятия не имею. Все уже решено, наши кандидатуры утвердили. Если какая-то шишка из штаба хочет попозировать вместе с нами перед журналистами, то это не моя проблема.

– Лучше бы дали нормально выспаться, чем таскать по штабам да по инфо-студиям. – Добавил Олаф, обращаясь скорее не к своим товарищам, а к окружающему медицинскому и тренерскому персоналу.

Но его претензии ничуть не смутили безупречно-терпеливых специалистов. Они к ним уже успели привыкнуть.

Вертолет доставил космонавтов из центра подготовки прямо к низкому серому строению. Многочисленная охрана скучающими взглядами встретила посетителей. Их лица знала вся Земля, да и здесь они не раз бывали, но это не избавляло от необходимых предосторожностей при выходе из вертолета: проверка документов, иридосканирование, экспресс-анализ ДНК. Наконец, толстая металлическая дверь, единственный заметный снаружи вход в штаб военно-космических сил, распахнулась.

– Здравствуйте, граждане. – Приветствовал их лейтенант. – Вас ждет И-Ван Красин.

– Сам шеф разведки? – Удивленно присвистнул Максим.

– Следуйте за мной. – Ледяным тоном отчеканил лейтенант. – Постарайтесь не отставать.

За их спинами с легким скрипом закрылась металлическая дверь, потом задвинулась еще одна переборка, потом еще одна. Космонавты оказались в мире бетонных коридоров, одинаковых пронумерованных дверей, ламп дневного света и людей, быстро и деловито следующих по своим делам.

В молчании космонавты шли по коридорам штаба. Здесь вообще мало говорили, болтливость не поощрялась. Скоростной лифт опустил их на несколько этажей. Тут пустынные коридоры были пошире, а двери располагались через большие промежутки. «Этаж начальников», – понял каждый, но предпочел оставить догадку при себе. На этом уровне космонавты еще не бывали. Как правило, их пребывание в штабе ограничивалось надземной частью, где располагались инфо-студии для пресс-конференций, тренажерные залы и лаборатории. Все знали, что подземная часть здания была намного больше надземной, но сюда посторонних не допускали. Среди космонавтов ходили легенды о том, что могли скрывать подземелья штаба. Целые ангары инопланетных кораблей, лаборатории по выведению расы людей-мутантов, приспособленных к жизни в открытом космосе, центры связи с иными цивилизациями – чего только не придумывали фантазеры.

– Ожидаете увидеть наши секреты? – Не оборачиваясь, равнодушно спросил лейтенант.

– А они тут есть? – Невинно поинтересовалась Яна.

– Конечно же… нет.

– Мы так и думали.

Если космонавты и удивились, увидев еще один лифт, то не подали вида. На этот раз опускались они втрое дольше.

– А говорили, что секретов нет. – С деланным безразличием произнес Олаф.

Лейтенант красноречиво промолчал.

Двери открылись. Вновь бетонный коридор, но на этот раз вообще без дверей.

– Все страньше и страньше… – Яне пришла на ум подходящая цитата из Кэрролла.

Дальнейшие действия лейтенанта подтвердили ее слова. Остановившись возле абсолютно гладкой стены, лейтенант протянул руку и дотронулся рукой до бетона. В стене раскрылась замаскированная дверь.

– Входите. – Пригласил лейтенант, на этот раз пропустив космонавтов вперед.

Если он хотел произвести на них впечатление, то трюк удался. За дверью обнаружился огромный зал, куда мог бы поместиться двухэтажный особняк. Почти весь зал занимал бассейн с черной маслянистой жидкостью, лишь вдоль стены шел неширокий бордюр. В бассейне свободно плавала большая сфера из прозрачного супласта, к открытому входу в которую вели перекидные мостки. Внутри сферы находились круглый стол и дюжина кресел вокруг. В одном из кресел сидел невысокий лысый человек в сером мундире генерала военно-космических сил – сам И-Ван Красин.

– Вам туда. – Указал на сферу лейтенант.

Космонавты перешли по мосткам и застыли по стойке «смирно». Но шеф разведки ничем не показал, что заметил их появление. Он легким кивком отпустил лейтенанта, дождался, когда тот выйдет из зала и закроет дверь. Потом он нажал на кнопку пульта дистанционного управления, и вход в сферу закрылся прозрачной панелью. Люди внутри оказались полностью отрезаны от внешнего мира. Ни один направленный подслушивающий луч не смог бы проникнуть сквозь толщу земли и зафиксировать свободно плавающую в бассейне сферу.

– Садитесь, граждане. – Произнес, наконец, генерал. – Ни на секунду не забывайте о своей легенде.

Яна, Олаф и Максим, лейтенанты внешней разведки военно-космических сил, опустились в кресла.

– Я еще не разу не встречался с вами, хотя мои помощники характеризовали вас как самых лучших из моей конторы. Теперь я решил исправить это упущение.

И-Ван Красин испытующе посмотрел в глаза каждого и, похоже, остался доволен увиденным.

– Как вы думаете, – спросил он, – почему именно вас избрали для пилотирования «Большого Скачка»?

Разведчики удивленно переглянулись, не понимая вопроса.

– Вы, Яна. – Приказал генерал

– Я думаю, нас выбрали потому, что мы прошли все отборочные испытания, показали самые лучшие результаты на тренажерах и оказались наиболее подходящими по итогам психологического тестирования.

– Хорошо. Правильно. Но я имел в виду другое: вас представляют людям как пилота, инженера и ученого, хотя вы являетесь офицерами военной разведки. Почему для первого полета мы выбрали не настоящих специалистов, а именно вас? Максим?

– Наш долг – рисковать жизнью ради спокойствия граждан Федерации.

– Это не ответ.

– Тогда, мне кажется, Вы допускаете возможность захвата корабля нашими вероятными противниками. Мы же ничего не знаем о его устройстве и принципе действия «мерцалки».

– То есть вы считаете себя подопытными кроликами? – Переспросил И-Ван Красин.

Космонавты промолчали, не собираясь оспаривать очевидное.

– Что ж, в некотором роде вы правы. Но в то же время не правы. Почему, например, мы выбрали в пилоты не Кай Сваане, показавшую самую лучшую реакцию на тренажере, а тебя, Яна?

– Я думала об этом. Не знаю.

– А потому, что ты, старшая дочь восемнадцатого патриарха школы Дракона гражданина Суна Чжи, владеешь почти забытым искусством рукопашного боя. Максим и Олаф, что думаете вы?

– Неужели мое увлечение фехтованием и фланкированием на историческом оружии сыграло какую-то роль? – Удивился Фрадов.

– Не какую-то, а самую главную. Олаф скромно молчит, но все знают, что его детство прошло в одной из уличных подростковых банд Нового Копенгагена.

Эти слова означали, что Бьорнсен в совершенстве владеет уличным стилем, жестоким и грубым, но эффективным и действенным. По законам Очеловеченной Федерации за хранение огнестрельного оружия и взрывчатых веществ гражданских лиц расстреливали без суда и следствия. Зато всем без исключения разрешалось носить и использовать для самозащиты любое холодное оружие. Это жесткое, но отчасти справедливое правило решало проблемы терроризма, регулировало войны между бандами и способствовало физическому развитию граждан, что соответствовало основополагающим нормам Очеловечивания. Малолетние преступники вовсю пользовались своими правами, в открытую нося с собой и без колебаний применяя самое разное холодное оружие – от стилетов до арбалетов.

Генерал И-Ван Красин остался доволен правильным ходом мыслей своих подчиненных. Он добавил:

– А теперь соедините все это с тем, что вы знаете об управлении «Большим Скачком».

– Нормальные… я имею в виду, обычные корабли, управляются бортовыми компьютерами, а на «Большом Скачке» почти все основные системы дублируются ручными приводами. Неужели есть что-то общее между школой дракона и этими рычагами, шестернями и тросами… Чушь какая-то. – Яна пожала плечами.