Текст книги "Координатор"

Автор книги: Антон Павлов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 23 страниц)

– Открыть глаза! Всем!

Андрей повиновался голосу матери, как и всякий скептик, готовя на губах усмешку, мол, я сам в этот бред не верю, но что тут поделать, когда попросили.

– О-о, – прошептала Ирина Олеговна. И маятник её тела вновь пришёл в движение, от чего пламя свечей затрепетало, а Елизавета Сергеевна, стоявшая на коленях возле ног мальчика в кровати, поморщилась как от зубной боли.

– Ал-х-х-х, – выдохнул Рустам и часто заморгал раскосыми карими глазами, превратившимися в темноте комнаты в угольки…

Какого же было изумление Андрея, когда от шести свечек, в подсвечниках в виде страшных мордочек, под потолок, прямо над кроватью мальчика, в том месте, где когда-то висела люстра, а теперь торчал крюк, словно призыв самоубийце: вешайся на мне, я свободен… В это место от свечей, колыхавших возле себя фонарики призрачного света, вдруг ринулись к потолку, шесть зигзагообразных молний!

Андрей ожидал чего угодно, даже попытки чревовещания матерью, но только не этого. Он ошарашено, в полнейшей дезориентации закрыл глаза и мысленно зашептал «Отче наш». В эту секунду по комнате прошёлся звук, который сделал бы честь Кентервильскому привидению: а-а-а-а-х-х!

Андрей открыл глаза. Мальчик лежал в кровати, держа в руках фигурку пластиковой Годзиллы. Елизавета Сергеевна, как смертельно уставший человек, поднялась с колен, запахивая ондатровую шубу. По морщинистому лбу матери катились градины пота. Рустам запрокинул голову назад, положил на скрещенные на циновке ноги руки, ладонями кверху, словно бы боясь упустить частички силы и благости, развеянные в воздухе комнаты, после изумительного «а-а-а-а-а-х!». Ирина Олеговна сидела с широко раскрытыми глазами и часто дышала. Щёки её пылали, а кисти рук, наоборот были белые. Ими она сжала, скомкала одутловатое лицо, пытаясь охладить одной частью тела другую.

– Как ты, Гришенька? – услышал Андрей вопрос госпожи Елизаветы.

– Мне очень хорошо, бабушка Елизавета, – улыбнулся мальчик, – Это было прекрасно. Сила вновь пришла ко мне.

– Ну и, слава Богу. Ну и ладушки. А нам пора домой, – прошептала Елизавета Сергеевна и, двигаясь медленно и осторожно, принялась собирать шесть свечей, похожих на крупные гаванские сигары.

Не-е-е-ет! – думал Андрей, словно приросши к скамейке.

Мозг изумлённый и, надо было отдавать себе отчёт в этом, напуганный, мозг просто не мог сейчас быстро дать коленям команду: разогнуться, согнуться и бегом в коридор, одеться и прочь отсюда. Цепкий человеческий мозг искал ответа на поставленный вопрос, он заставлял зрачки в глазах кружится по комнате в поисках чего-то спрятанного, какого-нибудь проектора, динамиков… С помощью чего была сделана эта неслыханная мистификация.

Стоп.

Ты хочешь сказать, что твоя шестидесятилетняя мать оборудовала эту комнату для своих сеансов? Как? Договорилась с этой милой парочкой? Может быть ещё и ребёнок – подсадная утка?

Ответ: да или нет?

Тогда иди дальше, Андрей, – злой едкий голосок в голове Андрея никак не желал успокаиваться. Всё говорил и говорил… – Иди дальше, Андрей. Подумай, раз звонок был от Кима. А тот издевался над твоим братом, сводил его с ума. Может быть он это и устроил всё? Ведь начальники цехов на металлургическом заводе получают хорошие деньги. Можно снять квартиру или дать взятку Рустаму…

Голова шла кругом. Все варианты, все возможности мозг признавал ошибочными и при ближайшем рассмотрении – глупыми. Андрей поднялся, скамеечка гулко упала на пол.

Мальчик во все глаза смотрел на него и улыбался. Андрей пожал плечами и улыбнулся в ответ. Нужно было что-то сказать и поэтому Андрей, пожав плечами, произнёс:

– Выздоравливай, Гриша. О, кей?

– О, кей, – ответил Гриша. – Спасибо, что вы остались, дядя Андрей. Я передам Господу, когда увижу его, чтобы он сильнее любил вас.

Андрей пошёл в коридор, где его ждала госпожа Елизавета…

…– Ну, вот и всё. Я пойду, мам. Настя заждалась, – сказал Андрей уже в коридоре квартиры матери.

– Иди. Кате не забудь от бабушки привет передать. – Мать сложила на груди руки и не двигалась, как никогда похожая сейчас на очень постаревшую снежную королеву.

– Хорошо. – Андрей открыл дверь, и вновь повернулся. Мать не меняла своей позы. – Мама, как ты это делаешь? Что это было такое?

Мать пожала плечами под тяжёлой ондатровой шубой и зябко повела плечами, посмотрела в сторону и тихо произнесла.

– Я не знаю, откуда это приходит. Я не знаю, что это. Но чаще всего это немного помогает людям.

– Ладно, я ухожу. Закрывайся, мам, – Андрей вышел на лестничную площадку. Мать медленно, словно бы из неё выкачали всю энергию, подошла к двери и закрыла её.

Хотя бы кому-то легче становится, – подумал Андрей, выскакивая из подъезда. Он влез в «Дэу» и непрогретую на высоких оборотах, погнал её к дому, где Анастасия, наверное, уже места себе не находила. Несколько раз за дорогу, Андрей виновато поглядывал на иконки на приборной панели.

– Прости меня, Господи, идиота неразумного, – прошептал Андрей. Сейчас он мечтал только о горячем душе, свежей постели и словах «я люблю тебя, Андрей» Насти, сказанных ему на сон грядущий.

4

Утром они сидели вместе за обеденным столом. Катя листала журнал «Ровесник», ела очень мало и Анастасия обеспокоенно посматривала на худобу дочери. Наконец, Катя раскрыла журнал на середине, где на постере разлеглась такая худющая молодёжная рок звезда, что мать поняла, как далеко дочери до дистрофии.

Неожиданно рот Андрея сам собой стал извергать описания происшедших вчера вечером в квартире Павленко-Ахметшиных событий. Он рассказал о больном умирающем мальчике, о сеансе госпожи Елизаветы, о свечах и молниях…

Анастасия и Катя давным-давно уже не слышали из уст отца и мужа ничего не похожего. Скорей они бы ожидали новую обеденную молитву, призыв вставать перед трапезой на колени, но уж точно не историю про участие в сеансе госпожи Елизаветы.

Андрей закончил рассказывать, жена и дочка переглянулись, и потащили его из-за кухонного стола в детскую. Андрей слабо сопротивлялся, в конце концов, начал смеяться. Анастасия подвела его к настольному компьютеру, а Катя щёлкнула значок интернета.

– Ну и что это за дела такие? – спросил Андрей, подкатываясь на офисном стуле поближе к экрану монитора, на котором загружалась страничка сайта. – Что вы меня сюда притащили?

– Ну, бабуля! Во, даёт! – восхитилась Катя, быстро прокручивая страницу вниз.

– Да уж, Андрей. Представляю, как ты себя должен чувствовать, – сказала Анастасия, изучая лицо мужа. – Надеюсь, тебя не ввели в заблуждение фокусы твоей мамы?

– Не фокусы. В том-то и дело. – Андрей пояснил лишний раз. – Там всё как на ладони в этой комнате: мальчик на кровати, старая мебельная стенка и больше ничегошеньки. Если бы какой-нибудь проектор или ещё что-то…

– Папа, я и то догадалась, – рассмеялась Катя. Они переглянулись с матерью и вот уже обе хохотали. – Смотри, папа. Вот сюда.

Катя ткнула пальцем в экран. На новостном сайте была размещена статья: «Кинули дурака!». Андрей увидел название, оценил фигуру типичного неудачника в качестве иллюстрации, нахмурился, скрестил руки на груди и принялся читать.

– Не обижайся, папочка. Такие совпадения раз в жизни бывают, – прошептала Анастасия Андрею на ухо. – Мы с Катей случайно на это в интернете наткнулись. Один в один история, как ты рассказываешь.

– Да, папочка, – Катя погладила отца по голове. – Как у тебя состояние после вчерашнего?

Катя плюхнулась на диван и листала журнал.

– Нормально, – Андрей читал про горе мужика, который обратился в магический салон, чтобы снять с себя сглаз. Его одурманили и вместе со сглазом поснимали, золотые украшения, деньги и документы…

Андрей пялился в монитор с таким видом, будто получил удар в голову. В статье несколько раз упоминались коричневые, похожие на сигары, свечи, начинённые каким-то одурманивающим зельем. В конце была даже фотография этих свечей. Они как две капли воды походили на свечи, которыми пользовалась госпожа Елизавета.

– Что, папочка, кайф по полной испытал? – оторвалась Катя от журнала.

– Читай, давай свой журнал, – порекомендовал дочке Андрей. – Без сопливых солнце светит. То есть вы, девочки, считаете, что моя мать, ваша свекровь и бабушка подмешала в свечи наркотик?

– Скорей всего их уже продают заряженными, – сказала Анастасия. – У тебя голова не кружится? Не кружилась?

– Кружилась, – вспомнил Андрей. – И у кого-то ещё она закружится сегодня.

– Оставь ты нашу бабулю – бизнесменшу в покое, – махнула рукой Анастасия. – По мне так это лучше, чем она унижалась бы в километровой очереди за бесплатными лекарствами.

– Да, пап, пусть бабушка зарабатывает. – Катя подбросила журнал вверх и поймала, – Где я, папочка, ещё возьму такую бабулю, которая ноутбук на день рождения подарит? Тебе же не героин вкололи, в конце концов, а лёгкий галлюциноген…

– Ох, ты посмотри на неё! – воскликнула Анастасия и шлёпнула дочку по заду. – Ты посмотри, какие мы слова знаем! И откуда же, позвольте вас, мадам, спросить?

Катя отпрыгнула, как тощий сайгак, от рук матери, посторонила отца в дверях и выбежала из детской, неся журнал, поднятый вверх как флаг.

– Даёшь свободу от гнёта родителей! – крикнула она.

– Мне нужно съездить кой-куда, – сказал, нахмурившись, Андрей. – Ненадолго.

– Андрей, не езди к матери, – сказала Анастасия, подойдя к мужу и обнимая его, поглаживая по спине. – Я очень боюсь.

– Чего ты боишься? – спросил Андрей, добавив про себя: ведь самое страшное уже случилось. Тебя обвела вокруг пальца собственная мать!

– Боюсь, что ты превратишься в Аркашу, царство ему небесное… – прошептала Анастасия на ухо Андрею.

– Это невозможно. Я – другой. Это глупо, Настя, – пробурчал Андрей, и вдруг спросил её, внимательно посмотрев в глаза. – Ты сказала «царство небесное»?

– Ну да, – пожала плечами Анастасия. – Так ведь положено говорить. Ты никуда не поедешь?

– Поеду, – Андрей пошёл одеваться…

5

Через каких-то десять минут Андрей припарковался возле сталинской высотки в центре. На первом этаже над двумя окнами и дверью шла вывеска: «Салон госпожи Елизаветы». Андрей ни разу здесь не был. Сначала было некогда. Потом несолидно. А когда принял православие, и вовсе опасно для душевного равновесия.

Ну да ничего. Лучше поздно, чем никогда, – думал Андрей, – забегая по ступенькам в салон, открывая дверь, звякнувшую колокольчиком, и в ту же секунду ещё не растаявший звон колокольчика, соединился с мерцающим перезвоном «ловца снов», ожившего от сквозняка.

За маленькой конторкой сидела девушка с такими тёмными кругами под глазами, что становилось ясно: либо она хочет превратиться в панду, либо долгое время зверски недосыпает.

– Мне бы Елизавету Сергеевну увидеть. Здравствуйте, – сказал Андрей, нетерпеливо постукивая по конторке пальцами.

– Вам придётся подождать. Она занята. Вы присядьте, – сказала девушка и принялась читать книгу «Скоростное открытие третьего глаза».

Андрей сел в мягкое и довольно дорогое кожаное кресло. Рядом стоял кулер с горячей и холодной водой. Тут же торчал небольшой столик с банкой бесплатного кофе и одноразовыми чашками. На стене напротив прямо по штукатурке был нарисован глаз. Естественно, третий. Точно такой же глаз смотрел на Андрея с обложки книжки, которую читала не выспавшаяся администраторша. Андрей развалился в кресле и подумал: вот куда мать девает все деньги. Вокруг было хоть и тесно, всё-таки помещение однокомнатной квартиры, но чистенько и довольно стильно.

Дверь в помещение, где мать, по всей видимости, изгоняла, демонов посредством свечей с наркотиком, была приоткрыта. Оттуда доносились взволнованные голоса. Ни в одном из них Андрей не узнавал голос матери.

– Елизавета Сергеевна, то, что вам удалось сделать – это чудо. Я просто счастлива! На моего мальчика стало приятно смотреть. Хотя, прости Господи, какой же он мальчик… Семнадцать лет! Я думала, что мы его потеряли навсегда. Огромное спасибо. Анатолий скажи хоть что-нибудь, – женский голос был взволнован.

– Ну, Елизавета Сергеевна, – раздался грубый мужской голос. – Я, признаться, не верил, что в этих делах можно разобраться с помощью всякого этого… Победителей не судят, впрочем. Вы очень помогли нашему сыну, Елизавета Сергеевна. Мы обращались не только к вам. Ваши цены самые низкие. Вы, можно сказать, работаете забесплатно. Ну, Павлик, говори, спасибо и поехали…

– Спасибо, – буркнул голос молоденького парня. – Не думал я, что наркота боится духов. Ваши сеансы круче героина, бабушка Елизавета. Спасибо.

– Вам спасибо, – раздался голос матери.

Ну? – спросил Андрей сам себя, – И что теперь? Спрос рождает предложение. Если не мать, то кто-то другой будет оказывать подобные услуги. Разница между её салончиком и белокаменной церковью только одна…

Какая?

Там Бог есть, а здесь его нет? Так что ли?

Андрей встал и налил кофе, отпил.

Есть ли в «салоне госпожи Елизаветы» Бог? Хоть что-нибудь от него? Или только профанация?

А в церкви он есть? Есть. Чем докажешь? Кровью? Чем салон твоей матери отличается от официальной церкви?

Андрей обжёгся кофе.

Бога невозможно увидеть. Бог один, а в «салонах» твердят о духах, демонах, аурах и прочей ерунде.

А в церкви что? Вспомни крещение? Как волосики у тебя обрезали, головушку помазали, и в чан с водой потом окунали… Что это как не заговор? Как не магия? Отними её и христианство превратится в скучную пионерию.

Православие это совсем другое…

Ага, другое… Так и воинствующие исламисты говорят, когда больницы подрывают. Мы – вот такие, а они другие.

В церкви всё бесплатно, а у матери за деньги, – возразил себе мысленно, допивая остывший кофе, Андрей.

Матери действительно удавалось помогать некоторым людям. Не за бесплатно и возможно не самыми честными способами. Но она помогала! Излияния благодарностей от семейства за приоткрытой дверью лишний раз подтверждали это.

Елизавета Сергеевна вышла, чтобы проводить семью. Андрей поднялся матери навстречу, поздоровался. Госпожа Елизавета провела его в уютную комнатку с двумя диванами, столом, заставленным разной оккультной мишурой.

Андрей неловко молчал. Пыл высказать всё матери испарился.

– Разбираться пришёл? – спросила мать, бросая кубики с цифрами на доске с вырезанными буквами и потом записывая их.

– Не совсем, – после некоторого раздумья сказал Андрей. – Спросить. Это хоть не вредно?

– А чего там вредного? – пожала плечами мать. – Подумаешь, ерунда какая.

– Ерунда? – изумился Андрей. – Галлюциноген в свечках – это ерунда?

– Ты что? – нахмурилась мать. – Я что больная? Там же ребёнок был. Я тебе про звук. Ну этот «а-а-а-х!». У меня аппаратура под шубой была.

– Аппаратура… – эхом повторил за матерью Андрей. – А молнии до потолка от свечей? Откуда они взялись?

Мать тихо засмеялась.

– Никаких молний я не делала. У меня на это не хватит денег. Вот мой максимум, – Мать продемонстрировала коробочку, размерами с кассетный плеер с «усби» входом. – Раньше я без него обходилась, да прогресс… Куда ты против него попрёшь, людям надо немножко чуда… Вот я и даю им его…

– Но откуда молнии? – спросил Андрей.

– Это не я, – Мать пожала плечами и спрятала плеер под одежду. – Кроме того я сегодня последний сеанс проведу и всё. Ирина Павленко совсем невменяемая стала. Никого не слушает. Я ей уже ультиматумом говорю – иди ко врачам. А у неё, слышал ведь, какое несчастье случилось с первенцем?

Андрей кивнул, попрощался и вышел из «салона госпожи Елизаветы». Он какое-то время сидел в машине, курил и размышлял. Наконец, он понял, почему всё это случилось. Потому что спасать нужно в первую очередь свою душу, а не лезть с помощью к другим людям, считая себя чуть ли не святым.

– Тьфу ты, Господи! – сплюнул в сердцах Андрей, сдавая машину назад, выруливая с парковки. – Угораздило же вляпаться в оккультизм!

6

Весь вечер Андрей потратил на то, чтобы собраться с мыслями и подготовить доклад по ситуации в цехе логистики на «Заводе стекла». Он сидел в кабинете наверху и в «Екселе» отслеживал изменения в объёмах отгрузок, в сроках и причинах просрочек поставок… Дела шли нормально. Не хорошо, не отлично, а нормально.

Андрей отодвинул ноутбук в сторону и принялся смотреть на пар, поднимавшийся из кружки с чаем.

Вдруг Андрей решительно поднялся, взял кружку и, стараясь не расплескать её, спустился по ступенькам лестницы вниз и вошёл в детскую. Анастасия мыла Катин аквариум. Несчастные рыбки пересаженные в литровую банку скучковались вокруг улитки и вероятно обсуждали причины таких ужасных перемен в своей жизни. Настя вжикала по внутренней стенке резиновой губкой, и звук получался такой, будто идиот решил изобразить губами поцелуй.

– Настя, перестань, – сказал Андрей.

– С чего бы это? – изумилась Анастасия.

Андрей всегда был против того, чтобы жена помогала мыть дочке аквариум. Он считал, что ребёнок «в ответе за тех, кого выклянчил у родителей и приручил». Но сейчас его волновал совсем не этот вопрос.

Андрей подошёл к дочке и тронул её за плечо. Катя вздрогнула и случайно двинула рукой. Андрей увидел, что под учебником биологии, который Катя якобы читала, лежит «СпидИнфо», открытый на статье с заголовком «Он изменял мне, а говорил, что любит».

– Не надоело жить для себя, милейшие дамы? – спросил Андрей.

– Нет, – честно призналась Анастасия и щёлкнула длинным ногтем по банке с рыбками. Рыбки уставились на Анастасию ненавидяще. Очевидно, они не понимали, что таким образом хозяйка хочет приободрить их.

– А тебе Катя? – настаивал Андрей.

– Не совсем понимаю, что ты имеешь в виду, папочка. Но я и без этого считаю, что мы мало чем отличаемся от нищих. Вот когда мне исполнится восемнадцать…

– Я сейчас тебе не об этом, – отмахнулся Андрей, подумав про себя «действительно исполнится тебе восемнадцать и скатертью дорога. Сама ещё десять раз прибежишь от своих принцев на белых конях».

Андрей, конечно, не стал говорить этого вслух. Он любил Катю и ценил в ней вольнодумство, слушая которое, он вспоминал самого себя в детстве.

– А о чём ты, папочка? – Катя незаметно надвинула учебник биологии на свёрнутый «СпидИнфо».

– Давайте все вместе сходим к мальчику, о котором я рассказывал. Он тяжело болеет. Он очень обрадуется, что к нему пришли в гости, – произнёс Андрей. – Купим ему какую-нибудь игрушку. Катя поговорит с Гришей. Мы с мамой поговорим с его родителями…

– Андрей, так нельзя. Люди поэтому и стали отделяться друг от друга, что бед слишком много, – Анастасия нервно вжикнула губкой по стенке аквариума. – Бед слишком много. Всем не поможешь. Тут со своими бы управиться. Ну, или помочь хотя бы ближним родственникам.

– А дальним? Дальние, что пускай умирают? – спросил Андрей и вспомнил Новый Завет. Если помогаешь ближнему, какая в том тебе заслуга? Нужно дальним помогать, и врагов любить…

– Андрей! – воскликнула Анастасия. – Ты снова за свои проповеди?

– Я ничего не проповедую! – сказал Андрей. – Вы пойдёте или нет?

– У меня до обеда школа. А потом я к Машке иду. А потом… – Катя загибала длинные пальцы с ярко накрашенными алым лаком ноготками.

– А я не вижу пользы от того, что мы – совершенно незнакомые люди припрёмся к больному мальчику! – сказала Анастасия.

– Значит, нет? – спросил Андрей.

– Не в ближайшее время уж точно, папочка, – сказала Катя и кивнула на учебник биологии, – Столько задают, ужас просто!

– Ну и ладно, – Андрей вышел из детской и сделал над собой усилие, чтобы не хлопнуть дверью.

Он прошёлся до коридора и обратно. Постоял возле входной двери, рассматривая себя в зеркало, поглаживая бородку клинышком. Потом Андрей сходил на кухню и задумчиво сжевал из холодильника кругляшёк заветренной копчёной колбасы. Вернулся в детскую, открыл дверь, вошёл и забрал оставленную кружку с недопитым чаем.

Анастасия и Катя во все глаза смотрели на мужа и отца. Видно было, что они о чём-то только что спорили. Андрей пожал плечами, и сказал:

– Чтобы вы там не думали, я не проповедовал сейчас. Я просто спросил, а вы ответили. И я не виню вас. Это ваше мнение и я уважаю его. Видимо, каждый из нас прав по-своему.

– Ой, папочка, какой ты у нас современный, – умилилась Катя.

– Хорошие слова, Андрей, – сказала Анастасия. Она уже вылила в аквариум воду, процеженную через «родничок», опустила туда банку с рыбками и те несмело выплывали из неё. Рыбки выглядели недовольными, как грязнули, которых лишили любимой лужи.

Андрей вышел из детской и поднялся обратно в кабинет. Вот и поговорили, вот и достигли понимания посредством папиной капитуляции. Радуйтесь все! Я слабак! Уж я бы точно не смог крестить ни одного туземца! Таких как я не берут в миссионеры! – думал Андрей.

Нет не слабак, – Андрей допил холодный чай, – Нет не слабак! У каждого есть свобода выбора. У каждого, чёрт его дери. Даже у женщин, даже у жены и дочери.

А если дело касается умирающего мальчика, а?

Но сколько каждую секунду умирает людей? Каждую минуту и что к каждому идти? Каждому помогай, сиди возле кровати?… Ведь физически не сможешь.

Нет, – прервал Андрей внутренние свои разногласия, хлопнув крышкой ноутбука. – Нет. Это не наш ребёнок. Это мальчик супругов, как их там, Павленко-Ахметшиных.

Ты лицемер! – возник в сознании голос Аркаши, но Андрей легко справился с ним.

Андрей закрыл дверь кабинета. Достал из верхнего ящика стола коврик «дом – милый дом» постелил его возле окна, встал на колени и, разглядывая тяжёлые зимние облака через полоски приоткрытых жалюзи, помолился.

Андрей особо напирал в молитве на то, чтобы Всевышний избавил его от лукавого… После молитвы, он ещё какое-то время стоял на коленях, баюкая тёплое радостное чувство в груди и вдруг в сознании возник голос Гриши:

«Спасибо, что вы остались, дядя Андрей. Я передам Господу, когда увижу его, чтобы он сильнее любил вас…»