Текст книги "Спутанные параллели (СИ)"
Автор книги: Аноним Юлька
Жанр:
Современная проза
сообщить о нарушении
Текущая страница: 5 (всего у книги 8 страниц)
– Да вот, думаю, что Даниель меня по головке не погладит, если с его любимицей хоть что-то случится, – как-то невесело улыбнулся преподаватель, спрыгивая с подоконника.
– Скажешь тоже... – позволив Соларису обхватить себя за талию, послушно покинула нагретое место. – А у тебя сейчас что, "окно"? – вспомнив о том, что идёт урок, а Ник спокойно стоит рядом со мной и в ус не дует, задумчиво предложила: – Тогда пошли в столовую – завтракать!
– Ты же только недавно кушала, – пришёл в ужас от моего прожорства опекун.
– Какой-то жалкой булочки и кофе для моего растущего организма катастрофически мало, чтобы насытится протеинами на шесть часов, – покаянно опустила голову. – Ну, пошли, покушаем? – и такую жалобную мину состроила, что и мёртвый бы прослезился.
Как и рассчитывала моя ушлая душонка, Ник не смог устоять, и повёл-таки свою подопечную в местную столовку. На вполне закономерный вопрос, на какую сумму дотаций можно рассчитывать, получила исчерпывающий ответ в стиле "Делай, что хочешь, только отцепись от меня!", поэтому заказала себе тарелку овощного рагу и кусок сладкого пирога. Усевшись за свободный столик, вознесла хвалебную оду щедрости Ворона, и только наколола на вилку кусочек картофеля, как по коридору разнёсся истошный девичий визг, плавно переходящий в истеричные завывания.
Бросив вилку прямо на стол, в три прыжка выскочила из столовой и, обогнав на повороте Солариса, пулей заскочила в небольшой "рукав", отходящий от основного коридора и заканчивающийся тупиком. Увидев трясущуюся пятиклашку, забившуюся в угол и слабо поскуливающую, уже двинулась в её сторону, собираясь поинтересоваться, что её так сильно испугало, как наткнулась взглядом на лежащего на полу мальчика лет тринадцати. Одет школьник был в джинсы, высокие кроссовки и обычную чёрную футболку.
Решив, что семиклассник испугал девочку, выскочив из-за угла, а затем притворился бесчувственным бревном, гневно насупилась и сделала шаг по направлению к любителю идиотских розыгрышей.
– Эй, придурок, ты чего тут разлёгся? – окрикнув паренька, так и не дождалась ответа.
Преодолев разделяющее нас расстояние, нагнулась, чтобы потрясти дебилоида за плечо, а затем и хорошенько всыпать, чтобы в другой раз трижды подумал, прежде чем доводить младшеклашек до инфаркта, как заметила цветок, отдалённо похожий на мак, и лежащий возле лица школьника. К моему ужасу нежные лепестки не шевелились из-за дыхания парнишки...
– Катя! – прилетевший следом за мной Ворон, поспешно дернул меня назад, когда мы одновременно поняли, что у нормального человека не может быть так неестественно вывернута шея. – Успокой девочку, а я пока вызову полицию!
– Он мёртв? – не столько спросила, сколько прошептала помертвевшими губами.
Пусть я и работаю в Центральном Комитете Безопасности, но с покойниками до этого момента дела не имела – фотографии жмуриков не в счёт. Поэтому сейчас, находясь в непосредственной близости от трупа, готова была хлопнуться в обморок.
– Катя, – развернув к себе лицом, Соларис проникновенно посмотрел в глаза, – помоги мне – успокой школьницу! И если получится, уведи её в школьный двор. Ты меня поняла?
Согласно кивнув головой – действительно, чего это я разнервничалась? Ну, подумаешь, труп (мама дорогая!..), подошла к перепуганной малышке. Присев перед ней на корточки, ласково улыбнулась, совершенно не представляя с чего начать успокоительный разговор.
– Привет, мелочь! Как тебя зовут?
– М-маш-ша, – прозаикался несчастный ребёнок.
– Отлично, Маша, – растянув губы в радостной улыбке, старалась перекрыть девочке обзор на тело школьника, – а пошли на улицу – на качелях покатаемся?
– А как же уроки? – моментально переключилась с одной проблемы на другую пятиклашка.
– А нам с тобой сегодня всё можно! – беспечно отмахнулась от вопроса, поднимаясь на ноги и утягивая за собой ребёнка. – Ну-ка, беги вперёд, а я пока вон того дядю предупрежу, где нас искать, – подтолкнув в спину новоявленную знакомую, снова стала таким образом, чтобы девочка не увидела страшную картину.
Проследив за тем, как Мария выходит в коридор, воспользовалась моментом и, пока Соларис не видел, быстро сделала несколько снимков места происшествия на камеру сотового телефона. Нужно будет обязательно отправить их Даньке – пусть поломает голову на тему убийства школьника, да и неспроста рядом с парнишкой незнакомый цветок валяется, это я как профессионал говорю!
– Радуга, ты почему ещё здесь? – закончил говорить по телефону Ворон, и теперь грозно взирал на меня сверху вниз. – Хочешь, чтобы ночью кошмары мучили?
– Уже ухожу, – содрогнувшись из-за описываемой перспективы, поспешно выскочила следом за малышкой.
Выйдя в школьный двор, присела на скамейку, расположенную под сенью дерева и, помахав радостно рассмеявшейся Маше, набрала номер телефона второго Солариса. Как ни странно, но трубку подняли после первого же гудка, да и вопрос, которым поприветствовал меня начальник, вогнал в пятиминутный ступор.
– Тэру?!? Этот козёл тебя что, обижает?!
– Нет, у нас с Вороном практически полное взаимопонимание... – растеряно пробормотала, совершенно не зная, как реагировать на довольно странные вопросы кибергения.
– Тогда чего звонишь? – моментально забыл о беспокойстве эмо-бой, и даже его голос стал более отчуждённым... Или же мне так просто показалось.
– Да вот, хотела тебе парочку довольно любопытных фоток прислать, вдруг сможешь чего дельного подсказать, – закинула пробную удочку.
– Это связанно с "Гиосом"? – стал в охотничью стойку начальник.
– Пока не знаю, но в этом мире возможно всё!
– Присылай, – царственно разрешил монарх серверной. – От тебя же иначе не отделаться.
Проигнорировав ехидство, сквозящее в голосе молодого человека, быстро переслала фотографии Соларису и, дождавшись подтверждения, что хакер их получил, быстро произнесла:
– Дань, я обратно хочу... – и, испугавшись своих опрометчивых слов, быстро разорвала связь. – Господи, что я творю? – Прижав холодные ладони к горящим щекам, бросила быстрый взгляд на притихшую Машку.
Конечно, стоило бы допросить малышку о том, что она видела и как вообще оказалась на месте преступления. Но, думаю, с этой задачей прекрасно справятся вызванные расторопным Ником полицейские, а лапочка Даниель достанет для меня в электронном виде протокол допроса через пару тройку часов, так что не будем делать школьнице нервы раньше времени. Хотя, убийство семиклассника, да ещё и в стенах родного учебного заведения всколыхнёт общественность и СМИ не хуже ядерной бомбы, и бедной Маняше из дома-то страшно будет выходить, но тут уж ничего не поделаешь – такие уж у нас люди, готовые радоваться чужой беде.
Углубившись в нерадостные мысли, аж подпрыгнула от неожиданности, когда из кармана раздался тяжёлый рок. Поспешно выудив истерично вопящий сотовый, приняла вызов, прекрасно зная от кого он.
– И чем порадуешь?
– Не знаю, причастен ли Арсений Викторович Лапушкин к "Гиосу" или нет, но вот то, что ты вляпалась в очередные неприятности могу гарантировать, – "обрадовал" непосредственный начальник. – Семиклассник, учился в той же школе, что и ты сейчас. Примерным поведением и отличными оценками похвастаться не мог, хотя происходит из приличной семьи – мама работает доктором в детской больнице, а папа трудится на благо обороны. Дедушки-бабушки и тёти-дяди зэковским прошлым тоже похвастаться не могут, а более родственников Лапушкин не имел. На этом всё...
– Как "всё"? – подпрыгнув от негодования, чуть язык себе не прикусила. – А что за цветок лежал рядом с ним?
– Ветреница или анемон – род многолетних травянистых растений, включающий в себя около ста шестидесяти видов цветковых в семействе Лютиковых. Встречаются во внетропической зоне Северного полушария, включая Арктику.
– И это всё, что ты мне можешь сказать? – не поверила своим ушам. – А как он попал к нам в Центральную часть России тогда?
– Может быть, в городе кто-нибудь занимается растениеводством, и в тепличных условиях вырастил ветреницу? – предложил как вариант эмо-бой. – Кстати, если верить "Селаму" – книге русского поэта Ознобишина, написанной в 1830 году, – то анемона на языке цветов означает "покинутый". Вот теперь точно всё!
– Соларис, ты меня поражаешь, – решила сыграть на честолюбии хакера, – а где же твоя тяга к раскрытию всего неизвестного и загадочного?
– Извини, Тэру, но мне сейчас не до этого – сестрички Шелкозуб просто с цепи сорвались, так и норовят забросать мало понятными заданиями... А без моей неугомонной помощницы и работа не в радость!
– Потерпи, скоро вернусь в лоно ЦКБ, – хохотнула в ответ. – Спасибо, что уделил минутку – с меня причитается!
– Главное помни об этом, – раскатисто рассмеялся эмо-бой, позволяя мне нежиться в его гортанном смехе. – Ладно, бестолочь, не пропадай и постарайся ни во что не ввязываться.
Согласно поугукав, сбросила вызов и снова посмотрела на Машу.
Нет, девочку трогать не буду, лучше узнаю, где можно купить ветреницу в городе. Может, получится поговорить с продавцом – вдруг что-нибудь интересное расскажет!..
Вбив в поисковик интересующий вопрос, с ужасом обозрела как минимум сотню ответов на запрос...
– Катя, – услышав своё имя, подняла голову, – это вы нашли труп? – Вопрос задавала высокая тётечка, облачённая в деловой костюм. От дамы исходило спокойствие и умиротворение, что невольно передалось и мне.
– Нет, мальчика нашла Маша, – мотнув головой в сторону малышки, нахмурилась. – А вы, собственно, кто?
– Ольга Васильевна – школьный психолог, – встрепенувшись, тётенька быстро представилась, и даже пояснила причину своего появления на школьном дворе: – Никита Олегович попросил меня поговорить с испуганным ребёнком.
Недоумённо пожав плечами (это как же нужно любить как работу, так и детей, чтобы принять за "испуганного ребёнка" девушку, на внешний вид которой без содрогания и не взглянешь?..), снова углубилась в свои мысли. Нет, конечно, я периодически зорко посматривала на разговаривающую с Машкой психолога, но попыток вступить в диалог не предпринимала.
– Ты как? – обратившийся ко мне Никита, чуть не довёл до инфаркта – я совершенно не слышала, как он подошёл.
– Нормально, – навесив на лицо дежурную улыбку, похлопала рядом с собой, мол, присаживайся, мил человек, гостем будешь. – Родители мелкой уже приехали?
– Они не смогут приехать, – недовольно нахмурился преподаватель. – Видите ли, они на каком-то жутко важном симпозиуме, а то, что их дочь нашла труп – ну, ничего, как-нибудь переживёт! – Заметив моё вытянувшееся лицо, Ворон участливо пояснил: – Не волнуйся, у Машки есть замечательная боевая бабушка, которая уже мчится в школу...
– Судя по твоему лицу, она учебное заведение сегодня по камушку разберёт, – хохотнула, заинтересованно покосившись на пятиклашку.
– Дай Бог, чтобы только школу, а не весь преподавательский состав – на косточки, – в ответ ухмыльнулся парень. – Слушай, тебе Даниель прислал документы по этому делу? – Получив мой отрицательный ответ, опекун устало потёр шею, видимо, принимая какое-то непростое решение. – Ладно, пошли в преподавательскую: почитаешь материалы, скинутые Шелкозуб, да заодно кое-какие документы по переводу в нашу школу заполнишь.
– А Рико ничего не заподозрит? – послушно поднявшись на ноги вслед за преподавателем, запоздало вспомнила о своём амплуа невоспитанной грубиянки.
– А ты мне просто хами побольше, и никаких проблем тогда не будет, – ослепительно улыбнулся Соларис и уверенным шагом направился к зданию школы. – Ольга Васильевна, вы будете здесь с Марией, или пойдёте в ваш кабинет? – Уже преодолев половину пути, молодой человек неожиданно остановился, отчего я, спешащая следом, чуть не вписалась носом ему между лопаток.
– Мы, наверное, лучше ко мне поднимемся, – на секунду задумавшись, женщина приняла решение. – Правда, Машенька?
Получив согласный кивки от пятиклашки, она поднялась на ноги и протянула руку девочке. Та, недолго думая, схватилась за протянутую ладонь, доверчиво заглядывая в глаза милой тетеньке-психологу.
Наблюдая эту идеологическую картину, недовольно хмурилась, искренне негодуя на людскую доверчивость. Нам с Вороном пока не удалось вычислить Рико. Поэтому даже улыбчивая Ольга Васильевна попадает под подозрение, а Машка, дурында малолетняя, так доверчиво к ней относится... Ну, теперь хотя бы понятно, почему преступник выбрал школу как прикрытие: кто в здравом уме заподозрит учителя или учительницу в противозаконных действиях?
Поднявшись на второй этаж, где располагалась преподавательская, непроизвольно бросила косой взгляд через плечо. Машка и Ольга Васильевна уже давно потерялись в хитросплетениях школьного коридора, а меня всё никак не отпускала тревога за девочку. Мало ли, вдруг милая и приветливая психолог на самом деле злобный маньяк, который без сомнений препарирует девчушку, если заподозрит в ней угрозу своего разоблачения.
– Да успокойся! – заметив мои трепыхания, Ворон устало потёр шею. – Могу гарантировать, что с Марией ничего не случится, а когда приедет её бабушка, то ты даже удостоишься чести с ней познакомиться. Поверь, колоритнее женщины я ещё не встречал! – хохотнул преподаватель.
– С чего такая уверенность? – нехорошо прищурив глаза, бросила настороженный взгляд на спину молодого мужчины. Сообразив, что меня могут неправильно понять, поспешно пояснила. – Я имею в виду добрейшую и милейшую Ольгу Васильевну.
– Мы встречались, – коротко и строго по существу. – Предвосхищая следующий вопрос, отвечу сразу: расстались больше месяца назад и друг ко другу никаких претензий не имеем!
Но разыгравшееся девичье любопытство не хуже треклятого чёрта толкало в спину и тянуло за болтливый язык.
– Неужели не поделили, на чьей жилплощади ля-муры крутить будете?
– Нет, мы встречались на нейтральной территории, – резко остановившись, Никита Олегович круто повернулся на пятках, отчего я в очередной раз за день носом ткнулась ему в грудь. – Ольга – милая и романтичная девушка, а я – внештатный сотрудник Центрального Комитета Безопасности, как думаешь, Катя, есть ли у такой пары будущее?
– Да! – даже на секунду не задумавшись о неминуемых последствиях, с вызовом посмотрела на Солариса и презрительно процедила. – Никита Олегович, позвольте вам открыть один страшный секрет: есть только три обстоятельства, которые могут помешать влюблённым! Война, стихийные бедствия и, соответственно, Апокалипсис, а остальное – лишь пустые отговорки, страх перед ответственностью, лень и, конечно же, ложь!
– Радуга, а не много ли ты на себя берёшь? – эфиопской гадюкой прошипел оппонент, склоняясь к моему лицу и пристально смотря в глаза.
Да, я понимала, что перегнула палку. Второй Соларис для меня никто, и не мне, шмакодявке, учить его жизни, но, представив, как Ольга Васильевна плачет в подушку одинокими ночами, не смогла удержать язык за зубами.
– Книгу жалоб дать? – заметив, как перекосило красивое лицо Ворона, паскудно улыбнулась. – И вообще, Никита Олегович, не забывайте, что мне положено себя так вести – как-никак образ глэм-рок-девочки поддерживать нужно!
– Убью!.. – тихо прорычал Соларис, и, позабыв уточнить, кого именно (надеюсь, что всё же не меня), поспешно скрылся за дверью преподавательской комнаты.
Испуганно выдохнув, мысленно перекрестилась, и серой тенью скользнула следом за молодым мужчиной. Препирательства – препирательствами, но жуть как хочется узнать, что же за таинственные документы хочет показать мне Ворон. Опустившись на стул, стоящий рядом со столом преподавателя, поборола желание закинуть ногу на ногу, и смиренно сложила ручки на коленях – ни дать, ни взять скромная монахиня в притоне соблазна и порока.
– На, ознакомься, – оправдал мои ожидания близнец Даниеля, и положил передо мной статью, видимо, вырезанную из научного журнала.
Вцепившись в листочек, сначала бегло просмотрела напечатанный на нём текст, но ничего не поняв, ещё раз более вдумчиво вчиталась в статью. Описываемое в ней научное открытие с одной стороны поражало своей простотой и гениальностью, а с другой – пугало. Мало ли как можно воспользоваться открывшимися возможностями.
" ТАБЛЕТКИ ДЛЯ ПАМЯТИ
Недавние исследования, проведенные под руководством лауреата Нобелевской премии нейробиолога Эрика Кендела, выяснили, что ключевая роль перехода информации из оперативной памяти в долговременную принадлежит молекуле CREB .
На клеточном уровне фундаментальная разница между оперативной и долговременной памятью заключается в том, что долговременной памяти требуется образовать новые синапсы (точки сообщения клеток мозга). Кратковременная память, напротив, только временно изменяет чувствительность уже существующих синапсов. Чтобы вырастить новые синапсы, мозгу необходимо запустить процесс производства белков, из которых они состоят. CREB – молекула, которая запускает этот процесс.
Но как объяснить тот факт, что только некоторые пережитые события запускают этот процесс?
У молекулы CREB есть молекула-двойник CREB -2, которая блокирует производство белков и построение новых синапсов. Обычно сразу после однократного столкновения с новыми фактами или событиями CREB -2 слегка превышает уровень CREB , блокируя, таким образом, производство синапсов.
Мозг использует этот механизм по двум причинам. С одной стороны, помнить в деталях всё, что с вами произошло на протяжении всей жизни, не так уж полезно. Большая часть информации не имеет важности. Вы хотите помнить до конца жизни, что как раз в тот момент, когда читали эту статью, мимо окна проехал мусоровоз?
Исключением из этого правила являются отдельные события, вызывающие сильную эмоциональную окраску. Если бы мусоровоз въехал в окно и оказался бы у вас в гостиной, это событие неминуемо вызвало бы у вас сильную эмоциональную реакцию, и механизм подавления памяти на этот раз не сработал бы.
С другой стороны, если событие повторяется постоянно, значит, оно имеет важность. Если после телефонного звонка вы слышите в трубке только чьё-то дыхание, возможно, человек просто ошибся номером и стесняется признать свою ошибку. Но если подобное повторяется изо дня в день, вы непременно запомните это событие, чтобы иметь возможность разобраться, в чём тут дело. Как однажды сказал создатель Джеймса Бонда Ян Флеминг: «Первый раз – случайность; второй – совпадение; третий – происки врага».
Благодаря экспериментам на дрозофилах и голожаберных моллюсках найдены способы управления памятью и обучени я на уровне молекул CREB и CREB -2.
Если заблокировать или временно снизить уровень CREB , лабораторные животные теряют способность учиться, независимо от количества учебных ситуаций. Это открытие может помочь людям улучшить память (или, наоборот, запретить формирование некоторых воспоминаний). Так что мы стоим перед шкатулкой Пандоры, наполненной этическими и практическими дилеммами, которые могут принести нам манипуляции с молекулярной памятью.
Mayford Mark and Eric R.Kandel (1999). Genetic approaches to memory storage. Trends in Genetics 15/11: 463-70 " *
– Я так понимаю, что умопомрачительный эффект "Гиоса" основан на ряде подобных открытий? – справившись с изумлением, только и смогла, что жалобно блеять, совершенно не понимая, как сестричка Шелкозуб пошла на такое.
– Думаю, это самое безобидное, на что способна младшая "аццская сестричка", – поделился своими умозаключениями Ворон. – Катя, можешь попросить Даниеля...
Не успел молодой мужчина до конца сформировать просьбу, как дверь в преподавательскую открылась, впуская милую и беззаботную Анну Васильевну. Косуля, что-то фальшиво мурлыкая себе под нос, танцующей походкой подплыла к своему столу и, совершив какое-то странное телодвижение, больше похожее на жалкое подобие хедбэнинга*, резко прогнулась в спине, и, достав кончиками пальцев рук до пола, снова выпрямилась.
– Ого! – только смог выдавить из себя прифигевший Ворон, ну, а я банально позавидовала растяжке и пластике преподавательницы английского языка.
– Ой, – испуганно подпрыгнув, Косуля умильно покраснела, отчего создалось устойчивое впечатление, будто она и правда не заметила нас, сидящих чуть в стороне от входной двери. – Никита Олегович, простите за моё неподобающее для преподавателя поведение! – и такие глазки умильно-печальные, что только бы слепой не дрогнул.
Соларис слепым не был, поэтому лишь лукаво улыбнулся, мол, всё в полном порядке, что и не преминул озвучить словесно, облекая мои мрачные мысли в комплимент. Одаривая англичанку вдохновенными эпитетами, мол, умная, красивая, обворожительная и подобные бла-бла-бла, молодой мужчина знаком попросил меня очистить помещение.
Понятливо кивнув (хотя в душе появилась неприятная обида – как только на горизонте замаячила красивая мордашка, от навязанной девчонки можно и избавиться), поднялась на ноги и, спрятав в складках короткой юбки листок со статьёй, мило прочирикала:
– Извините, Никита Олегович, но мне нужно идти – диверсия ждать не будет!
Согласно покивав, молодой мужчина снова что-то спросил у стыдливо молчавшей Косули, но стоило мне только дотронуться до дверной ручки, как он будто очнулся. (Думаю, до него всё же дошёл смысл слова "диверсия" и он испугался, что я в точности исполню его утреннее указание – "соответствовать образу"!)
– Радуга, что ты задумала? – приподнявшись из-за стола, нехорошо так протянул преподаватель, напрочь забыв про свою коллегу.
На душе, от осознания того, что смогла всего за тридцать секунд переключить внимание мужчины на себя, буйным цветом распустилась радость.
– Катерина... – пророкотал Соларис, делая небольшой шаг по направлению ко мне.
Испугавшись, как бы Ник меня не отправил домой в связанном состоянии, предварительно усадив в такси, шустро шмыгнула за дверь. Задав стрекача, мысленно радовалась, что устрашающие на вид туфли на высоченной платформе, декорированные шипами, позволяли вполне сносно маневрировать и удирать от преследователя. Сзади слышался целеустремлённый топот мужских ботинок, и, судя по звуку, меня таки настигали, что не сулило ничего хорошего.
– Радуга, стоять! – гаркнул Соларис, и именно в этот момент, слава Богу, дверь одной из аудиторий открылась, выпуская толпу сонных школьников, радующихся окончанию нудного урока.
Радостно прихрюкнув, попыталась смешаться с толпой, а при малейшей возможности, так и вообще исчезнуть из коридора. Как Никита Олегович не дёргался по поводу моей диверсии, но это пойдёт только на пользу, причём не только ему и мне, но так же и тройке неформалов с цветными ирокезами.
– Анх – египетский иероглиф, известный как «Ключ жизни», а так же наиболее значимый символ у готов
– Статья действительно взята из научного журнала!
– Хедбэнинг – тип танца, основой которого является сильная тряска головой в такт музыке, как правило, популярен на концертах тяжёлой музыки.
4
Постаравшись производить как можно меньше шума, осторожно закрыла входную дверь. Разувшись, взяла в руки обувь, намереваясь прошмыгнуть в отведённую мне комнату, но была остановлена скрипучим, потусторонним голосом, раздавшемся позади:
– У тебя ровно минута, чтобы успокоить мои расшатавшиеся нервы и, тем самым, отсрочить свою смерть!
Испуганно взвизгнув (нет, нужно прекращать смотреть "Сверхъестественное" на ночь глядя, а то так и заикой недолго остаться!..), неловко оступилась и, естественно, позорно растянулась на полу. Продолжая всё так же прижимать к груди "шипастые" туфли, мысленно пожелала старшему Соларису провалиться в ад, а младшенькому братику и "аццским сестричкам" – искупаться в бассейне с голодными крокодилами.
– Милые чулочки, особенно черепушки под попкой, – присев рядом со мной на корточки, умильно проворковал Ворон, взглядом пробежавшись по моим ногам и, судя по всему, частично оголённому мягкому месту. – Трусишки тоже ажурные али обычные, хлопковые панталоны?
Покраснев до кончиков ушей, лишь обиженно запыхтела, старательно пытаясь подняться на ноги, но так, чтобы больше не сверкать нижним бельём. (И да, у меня удобное нижнее бельишко... С принтами канарейки Твитти и котика Сильвестора!) Понаблюдав за потугами временной подопечной и, видимо, окончательно потеряв терпение, Никита Олегович рывком вздёрнул меня на ноги и, продолжая придерживать за шиворот, подтолкнул в сторону уютной гостиной.
Каюсь, было дикое желание повиснуть на руке преподавателя и, суча ногами, истерично причитать, мол, меня никто не любит, никто не понимает, но (фанфары и громкие аплодисменты мне, любимой) я сдержалась. Вместо этого позволила отбуксировать себя к мягкому дивану и даже безропотно присела на его краешек, готовая в любой момент дать дёру.
Соларис лишь ехидно хмыкнул, но, слава Богу, никак не прокомментировал мои действия.
Усевшись в глубокое кресло, закинул ногу на ногу и покровительственно кивнул, мол, рассказывай. Состроив мордашку наивной чукотской девочки, невинно хлопнула несколько раз ресничками, якобы совершенно не понимая невербального приказа Ворона.
– Радуга, не доводи до греха, – снова проскрипел близнец Даниеля, начиная закипать. – Про какую диверсию ты сегодня говорила в школе?
Решив, что негоже доводить хорошего мужика до моего смертоубийства, с некоей долей самодовольства ответила на поставленный вопрос:
– Твою репутацию, Никита Олегович, спасала!
– Это, конечно, просто великолепно, – скрипнул зубами оппонент, и сцепил пальцы в замок, – но нельзя ли более подробно рассказать об этом самом спасении?
Справедливо рассудив, что пусть лучше Ник сегодня узнает о моих выкрутасах, чем завтра от Черноморова или тем паче Шпак, покаянно вздохнула. Эх, вот не зря моя чуйка с утра чесалась – как знала, родимая, что быть ей сегодня битой!..
З атерявшись в школьных коридорах, задалась вполне логичным вопросом: как найти ребят с ирокезами? Утром, спеша на урок, мы как-то не договорились о месте встречи, поэтому вариант поблуждать по школе, вдруг Савочкин отыщется, не выдерживал никакой критики.
Решив, что панка с зелёным ирокезом довольно трудно не заметить, выловила пробегающего мимо паренька самого ботанического вида, и совершенно без задней мысли поинтересовалась, не видел ли он сегодня моего ирокезированного друга. Ботаника от моего более чем безобидного вопроса чуть паралич не разбил, и он, недолго дума я , всучил мне пятисотенную купюру и, глотая окончания слов, попросил его сегодня не трогать.
Машинально сжав розовую бумажку, попыталась разобраться в неприятной ситуации .
Э то что же, Савочкин и его дружки обирают школьников, которые не способны за себя постоять? Но ведь Никита Олегович довольно неплохо с ними общается... Или, не приведи Господи, он тоже в деле?! ..
– О, а вот и наша воришка! – мне на плечо бухнулась тяжеленная рука парня, чей череп украшал ядерно-красный ирокез. – Чего застыла, цыпа ? У нас по плану встреча с Перепелиной. Помнишь, что обещала сделать?
Вывернувшись из-под его руки , недовольно передёрнула плечами – тресну, но разберусь, что здесь происходит!
– Всадник, отцепись от неё! – раздавшийся позади нас голос, заставил моего нового знакомого послушно отпрянуть в сторону, а меня же – напрячься. – Меня зовут Андрей, для друзей можно просто Череп, – протянув руку для пожатия, Савочкин мило улыбнулся, хотя глаза всё так же продолжали оставаться настороженными и льдисто-холодными.
– Катерина, – с силой сдавив руку панка , с толикой недовольства поняла, что он не раз и даже не два посещал качалку. – Вот, держи, – вручив удивлённо вскинувшему брови панку пятихатку, злорадно оскалилась: – И да, тот ботан просил его сегодня не шпынять!
– Всадник, мать твою, сколько раз просить – не нарывайся на неприятности?! – злобно набычившись, Савочкин недвусмысленно сжал кулаки и начал надвигаться на друга. – Мы же Солариса подставляем, а не приключения на жопы ищем, дебил!
– Ой, да не строй из себя хорошего мальчика, Череп! – не смог промолчать ирокезированный панк.
Решив, что пора вмешаться, пока мальчики друг другу фейсы не начистили, безрассудно вклинилась между ними, совершенно не соображая, что творю.
Кулак, просвистевший в непростительной близости от моего носа (еле успела увернуться, за что огромное «Спасибо» моему любимому Даньке, научившему быстрой реакции) благополучно проигнорировала , но вот руку, оттолкнувшую меня в сторону, блокировать не смогла – банально не заметила её. Врезавшись спиной в каменную кладку, протяжно взвыла, отчего стоящие полукругом школьники испуганно шарахнулись, а особо впечатлительные бросились на утёк.
– Череп, ну, подумаешь, одного маменькиного сыночка оставил без обеда, – схлопотав от зеленоволосого панка увесистую затрещину, Всадник благоразумно попятился назад. – Эка невидаль... Сам ведь не так давно подобным образом промышлял!
– Ага, ровно до того момента, как Никита Олегович меня от тюряги спас, – презрительно выплюнул Савочкин, снова наступая на товарища. – Артём, последний раз предупреждаю: ещё одна такая выходка и мы с тобой окажемся по разные стороны баррикад!
Изумлённо вытаращившись на Черепа из положения «Сидеть!» (даже не предполагала, что в Вороне запрятано такое количество не излитой любви к ближнему своему), лишь удивленно рот открыла, не в силах выдавить из себя ни звука. Вместо меня коридор огласила истошным воплем госпожа Шпак, явившаяся на панковскую разборку собственной персоной.
Она неслась по школьному коридору, что ледокол «Арктика» , и все, кто не успевал отпрыгнуть в сторону или вжаться в стену, рисковали быть затоптанными преподавательницей русского языка и литературы.
– Немедленно прекратите драку! – громко ве ре щала Ирина Петровна, приближаясь к нам с невероятной для своего тучного тела скоростью. – Прекратите, кому гово... – Тут её взгляд споткнулся о мою скромную персону, восседающую на полу, и неприятные серо-голубые глазки женщины налились кровью. – Ну, конечно, Радуга, без тебя тут не обошлось!
Справедливо рассудив, что на выпад женщины можно не реагировать, лишь невнятно пожала плечами, мол, понимайте, как хотите. Ирина Петровна понимать ничего не хотела, она мечтала найти виновных в школьном беспорядке, и она таки нашла такого человека... И им стала почему-то я!
– Радуга, поднимайся и следуй за мной к директору! – даже находясь на расстоянии трёхсот метров, я кожей ощущала злорадство, изливаемое руси ч кой на несчастную меня. – Думаю, Олег Витальевич с радостью подпишет приказ о твоём отчислении!
– Знаете, уважаемая Ирина Петровна, ещё нужно доказать, что драку затеяла я, – без мыла полезла в бутылку, задетая до глубины души неприязненным отношением Шпак ко мне.
