Текст книги "Спутанные параллели (СИ)"

Закончив читать более чем познавательную статью, удивлённо присвистнула, озадаченная поставленной передо мной целью. Решив быть последовательной, начала с первого пункта, а именно с того куска, где говорилась о фотографиях знаменитых рок-звёзд.

Угадайте с трёх раз, кого я выбрала за прототипы? Правильно, наших знаменитых старичков советского рока, и группу "Nightwish" – уж больно заразительно и энергично выступала их солистка на концертах.

Провозившись с созданием своего личного глэм-рок стиля, спать я легла далеко за полночь, что, естественно, не добавило мне радужного настроения, когда ранним утром затрезвонил будильник. А спустя секунд тридцать из-за закрытой двери раздался жизнерадостный и до омерзения бодрый голос Ворона:

– Катя, просыпайся... Иначе выволоку за ноги из кровати!

Справедливо рассудив, что этому нехорошему человеку совесть преспокойно позволит совершить подобное злодеяние, со стоном отбросила одеяло в сторону и рывком приняла сидячее положение. Как я и опасалась ранее, дверь распахнулась, и на пороге возник уже полностью готовый к трудовым будням мужчина.

– Какая ты по утрам красавица, – саркастически хмыкнул этот нахал, окидывая заинтересованным взглядом куриное гнездо у меня на голове. – Поднимайся – через тридцать минут нам нужно выезжать, иначе застрянем в пробках.

Согласно "угукнув", с натужным кряхтением и душераздирающими стонами стащила своё бренное тело с постели, на что получила задорную улыбку и обещание сварить кофе.

– Радуга ты или счастливая звезда удачи – по барабану, – плавно ведя машину, Ворон пытался читать нотации. – Но запомни, в школе ты должна выделяться, причём не только внешне, но и по моральным и умственным качествам!

– Это как? – с удовольствием вонзив зубы в булочку, купленную добреньким Ником, благодарно чавкнула.

– Вот, например, так больше не делай, – моментально последовало в ответ.

– Но ведь я должна играть роль невоспитанной неформалки, – с сомнением покосившись на свой наряд, продуманный до мелочей – думаю, Соларис может мной гордиться по праву, совсем растерялась. – Где ты видел воспитанную, начитанную и приветливую готессу?

– Ну, начнём с того, что к готам тебя всё-таки нельзя приравнивать, это – во-первых. А во-вторых, хватит мыслить стереотипно – ты же приверженец неформальной культуры, так и строй свою логику соответствующим образом, иначе спалишься на самом элементарном!

– Например?

– Вот как ты относишься к ночным прогулкам под луной? – задал довольно странный вопрос молодой мужчина.

– Наверное, нормально, хотя сама ни разу в жизни подобного не делала, – честно ответила, доедая булочку и запивая её двойным латте.

– Хорошо, а если прогулка под луной состоится на кладбище? – всё не унимался Ворон.

– Отрицательно! – испуганно представив себе подобную перспективу, пришла в тихий ужас. – Если меня будут приглашать на подобного рода мероприятие, сошлюсь на домашний арест и твоё негативное отношение к моим выкрутасам.

– Вот и первый прокол, – довольно улыбнулся мой якобы опекун. Притормозив на светофоре, Никита попытался растолковать нерадивой мне, в чём была ошибка. – Катя, понимаешь, ты не должна меня слушаться... Да-да, и не делай такие большие глаза, – сдавленно усмехнувшись, Ворон снова стал предельно серьёзным. – В неформальной среде не принято слушаться взрослых, и уж тем более их нужно игнорировать, если они не относятся к категории "предки". – Плавно тронувшись с места, водитель весело поинтересовался: – Как думаешь, опекун к ним относиться может?

– Думаю, что нет, – наморщив лоб, поняла, что могу не справиться с заданием Шелкозуб. – Но ведь опекун обувает, одевает, кормит, воспитывает и даёт крышу над головой сироте, следовательно...

– Достоин как минимуму банального уважения, – согласно покивал шатен. – Но это с точки зрения... – сообразив, что не знает моего настоящего имени, Никита Олегович недовольно нахмурился. – Но это с точки зрения девушки, работающей в ЦКБ, а вот приверженка глэм-рок стиля Катерина Радуга должна просто люто ненавидеть своего опекуна – ведь он, такой-сякой, запрещает ей баловаться вином и сигаретами, да и общение с её неформальными друзьями не одобряет. Поняла?

– Да, – недовольно буркнув, отвернулась к окну.

Позор, вечный позор на мою седую голову – это нужно же было такого лопуха свалять! Боже праведный, боюсь даже представить, сколько лестного наговорил бы эмо-бой, если бы услышал наш с Вороном разговор! Всё, пора брать себя в руки и не просто вживаться с образом чокнутой неформалки, нет, Тэру Нагасаки должна стать отмороженной на всю голову Катериной Радугой, и никак иначе!..

– Что на этот раз случилось? – отвлёк меня от размышлений недоумённый возглас Ника, резко затормозившего перед школьными воротами.

Испуганно вжавшись в сиденье, во все глаза уставилась на тройку габаритных парней, отсвечивающих цветными ирокезами. Милые мальчики практически ласково осклабились, заприметив тёмно-синий джип Солариса, и синхронно шагнули нам навстречу.

Вот теперь пришло время для настоящей паники и жуткого сожаления, что откровенно халтурила на уроках самообороны, преподаваемые в Центральном Комитете Безопасности. Вот сейчас как отделают эти олухи царя небесного кастетами моего опекуна, а я даже сопротивления им оказать не смогу, что уж говорить о помощи Ворону!

Но вместо того, чтобы ощетиниться заточками, панки подошли к иномарке и, дождавшись пока нахмурившийся преподаватель вылезет из её недр, вполне миролюбиво и синхронно поздоровались.

– Никита Олегович, доброе утро!

– Если я вас вижу на преподавательской парковке, значит, не такое уж оно и доброе, – злобно процедил Соларис, сверля настороженным взглядом парней. – Что опять натворили?

– Практически ничего... – попытался перевести всё в шутку обладатель ядерно-красного ирокеза. – Всего-то окно в преподавательской разбили.... Камнем....

– Лучше бы твоей головой, Артём, – сквозь зубы процедил брат кибергения. – Кто-нибудь видел это?

– Да, Ленка Перепелина всё на видео засняла, и теперь грозится оттащить компромат директору, – проныл самый крупный обладатель зелёного ирокеза. – Но нам с это сучкой крашеной...

– Не выражайся! – прикрикнул на него Соларис.

– Извините, – покаянно опустил полу-бритую голову школьник. – Но нам удалось прийти к консенсусу!

– Господи, Савочкин, ты хоть знаешь, что это слово означает? – буквально простонал несчастный преподаватель.

– Конечно, – обиделся за своё серое вещество Савочкин. – Компромисс это значит, – похвастался своими обширными познаниями панк. Какой умный мальчик попался!.. – Никита Олегович, что делать?

– Савочкин, ты хоть скажи к какому компромиссу пришли, а уже потом будем решать, что делать, – еле сдерживая улыбку, проговорил Ворон.

– Перепелина хочет, чтобы мы вам с ней свидание устроили, и лишь после этого она удалит запись! – чуть ли не проныл верзила.

Теперь пришла моя очередь счастливо давить лыбу и стараться не заржать – как оказалось, у надменного преподавателя имеются тайные и несовершеннолетние поклонницы!

Проследив за предобморочным состоянием Ника, который, по всей видимости, совершенно не горел желанием встречаться с настырной Ленкой, попыталась помочь несчастному парню.

– Так давайте просто свистнем телефон у этой вашей Перепелиной, и вся недолга! – стоя рядом с машиной, ободряюще улыбнулась молодому мужчине.

– А ты кто вообще такая? – волком уставились на меня обладатели ирокезов.

– Это моя... мой... – совершенно запутался Соларис в определениях. – Опекун я ее, в общем.

– Подопечная Никиты Олеговича я, – пришла на помощь преподавателю, искренне стараясь не рассмеяться. – Ну, как вам моя идея?

– Можно попробовать, – всё-таки заинтересовались неформалы, послушно проглотив наживку.

Как известно, дружба рождается в первой совместной потасовке, а чем не междусобойчик – воровство сотового телефона у незнакомой мне девушки?..

Злорадно осклабившись, парни уже смотрели на меня с некоторой толикой уважения.

– Кто воровать будет?

– Наверное, я... – Растерянно посмотрев на недовольного Ника, вполне мило и искренне ему улыбнулась, мысленно обещая обстряпать дело в лучшем виде.

– О Боже, я общаюсь с дебилами! – простонал преподаватель и, сев в машину, поспешно занял свободное парковочное место. На этом наш с Соларисом разговор и был окончен.

Договорившись с панками о встрече на первой перемене, быстро побежала к зданию школы, с ужасом понимая, что в первый же учебный день опаздываю. Уже практически вломившись в нужный кабинет и приготовив покаянную речь на тему: "Простите меня, непунктуальную такую!", неожиданно даже для самой себя притормозила. В памяти сами собой всплыли слова Ника о том, что я не должна мыслить стереотипно и, что нужно всеми силами выделяться из толпы, чтобы меня заметил Рико (а это уже тлетворное влияние Марины Сергеевны сказывалось). И поэтому, раз уж я решила полностью слиться с неформальным образом Катерины Радуги, то и действовать нужно соответствующе!

Подождав для порядка ещё несколько минут, без стука, пинком открыла дверь в классную комнату. Лица школьников и престарелой преподавательницы нужно было видеть – передать словами всю ту гамму любопытства, шока, испуга и раздражения просто невозможно!

– Всем здрассти! – Ввинтившись в аудиторию, надула из жвачки шарик и с каким-то садистским наслаждение лопнула его. В наступившей тишине звук получился громким и вызывающим. – Это вы моя новая классуха? – обратив свои подведённые очки к оторопевшей женщине, окинула её скептическим взглядом, а затем вынесла совершенно неуместный вердикт. – Не уживёмся, чика!

– Кто... Да что... – никак не могла определиться с первым вопросом ветеранша мела и доски. – Ты кто такая, нахалка? – наконец, справилась она с нахлынувшими эмоциями.

– Катя Радуга, – счастливо представилась, снова лопая шарик из жвачки.

– Да Катя, ты права, – оправдала мои лучшие ожидания преподша, – мы не уживёмся. К директору, милочка, немедленно!

Стремительно поднявшись на ноги, женщина, схватила меня за руку, и понеслась к дверям. Уже взявшись за дверную ручку, классная притормозила и, одарив веселящихся школьников презрительно-холодным взглядом, процедила, чтобы "лентяи не теряли зря время", а к её царственному возвращению сделали все упражнения, находящиеся на сто одиннадцатой странице. Вылетев в коридор, тётечка набрала крейсерскую скорость и это при том, что вжившаяся в роль неадекватной неформалки я её активно тормозила, упираясь каблуками в пол.

Дотащив меня таки до личного кабинета директора, классуха, забыв постучаться, впихнула нерадивую ученицу в комнату и с грохотом закрыла дверь, на которой красовалась золотистая табличка: "Черноморов О.В.".

– Ирина Петровна, что вы себе позволяете? – по-бабьи взвизгнул директор – полноватый, лысоватый и, видимо, мягкотелый мужичок, одетый в коричневый костюм.

– Олег Витальевич, – всё же добавила толику уважительных ноток в голос преподавательница, – наша новая ученица только что сорвала мне урок в одиннадцатом "Б"!

– Неправда! – возмутившись столь явному поклёпу, решила внести ясность в ситуацию, пока всех собак не навешали. – Я всего лишь извинилась за опоздание и попросила разрешения войти.

– Зато в какой форме! – не осталась в долгу преподша и разоралась пуще прежнего: – Представляете, Олег Витальевич, она меня "чикой", прости Господи, назвала!

– Кем? – не понял современного сленга Черноморов.

– Чикой, – чувствуя, как смех подступает к горлу, постаралась сохранить на лице серьёзное выражение, и припомнить ещё несколько заковыристых словечек. – Анхом* клянусь, что у меня депра разовьётся, если буду общаться с такими отсталыми смертными!

Слава и хвала моей смекалке, упорству, вере Даниеля в лучшее, и отсутствию Ника, ибо моя скоромная задумка под кодовым названием "Доведи учителей до нервного срыва" идёт как по маслу!

Обильно накрашенное лицо Ирины Петровны неприлично вытянулось, а кругленькое и гладкое, словно футбольный шар, лицо Черноморова приобрело багровый оттенок. Какой успех, и это-то за каких-то пять минут нашей приватной беседы... Может, стоит правда податься в ряды нетрадиционной молодёжи?

– Милочка, простите, а вы сейчас что сказали? – всё же попытался разобраться в ситуации Олег Витальевич.

Только открыла рот, чтобы брякнуть ещё чего-нибудь эдакого, как дверь в очередной раз без стука распахнулась, и позади меня раздался голос, который я ожидала услышать как минимум минут через пятнадцать-двадцать, когда уже совсем весело будет.

– А она сейчас извиняться попробует, правда, Катенька?

– За что? – взвыв дурниной, прекрасно помнила о том, что я якобы должна ненавидеть Солариса.

– Никита Олегович, вы знакомы с этой нахалкой? – подпрыгнула классная, совершенно сбитая с толку.

– К сожалению, да, – покаянно опустил голову молодой мужчина. – С недавнего времени эта, как вы выразились, Ирина Петровна, нахалка приходится мне названной дочерью. Я как раз принёс вам, Олег Витальевич, документы о переводе Радуги в нашу школу.

После этих слов в кабинете директора повисла давящая тишина, которую, казалось, можно было рукой зачерпнуть. Решив, что терять такую возможность будет просто кощунством, набрала в грудь побольше воздуха, и выдала:

– Мог бы и в старой школе меня оставить... – И уже себе под нос, сквозь плотно стиснутые зубы: – Долдон!

– Ты как с опекуном разговариваешь?! – проявила недюжинную остроту слуха учительница.

– Цензурно, – оскалившись во все тридцать два, окинула задумчивым взглядом тучное тело женщины. – Ирина Петровна, а как вы смотрите на возможность познакомиться с прекрасным ночным принцем?

– С кем? – не совсем поняла суть поставленного вопроса классная, и даже готовый ко всему Ворон заинтересованно поддался вперёд, озорно сверкая карамельными глазами.

– С принцем ночи, говорю, завести романчик не желаете? – Узрев красные пятна, покрывшие не только щёки, но и шею женщины, решила не останавливаться на полпути. – Его, кстати, Проклятием кличут!

– Видите, видите, Олег Витальевич, эта мерзавка только что прилюдно пообещала проклясть меня! – совершенно исказила смысл сказанного тётка.

– Ирина Петровна, пожалуйста, успокойтесь, – спавший с лица директор попытался удержать амплуа уверенного в себе мужчины, привыкшего повелевать. – А вы, Екатерина, пока выйдете – нам с преподавателями посоветоваться нужно!

Покладисто пожав плечами, круто развернулась и, естественно, впечаталась носом в грудь Солариса, стоявшего позади меня. Уже открыв рот, чтобы начать извиняться, поймала далёкий от недовольного взгляд молодого человека, и со спокойной душой ещё и потопталась толстенной подошвой "камелот" по начищенным ботинкам преподавателя. И только после этого, посчитав свою миссию выполненной, с высоко поднятой головой выплыла из директорского кабинета.

Приметив в отдалении шикарный широкий подоконник, который будто кричал, чтобы на него присели, с удовольствием нарушила очередной школьный запрет.

Честно говоря, уже морально готова была к длительному ожиданию, поэтому уселась со всеми удобствами, даже ноги на подоконник втянула и стыдливо прикрыла юбкой. Но прошло не более десяти минут, как двери директорского кабинета распахнулись, явив моему оторопевшему взгляду Черноморова, классную и Солариса. Мужская часть компании отреагировала вполне спокойно, заметив мою практически скромную персону, мол, горбатого могила исправит, а вот Ирина Петровна не смогла удержаться от колкости.

– Ты бы ещё разлеглась там, нахалка!

– Места мало, – неконфликтно ответила женщине, всё-таки спуская ноги с подоконника, но, не спеша покидать нагретого места.

– Никита Олегович, а вы уверенны, что это хорошая идея? – с сомнением покосился на высокого парня директор.

Не только в голосе, но и во взгляде этого кругленького человечка плескалась тонна неуверенности и здорового скепсиса.

– Олег Витальевич, ну, не могу же я бросить сироту на произвол судьбы, – вполне искренне заломил руки брат Даниеля.

– Правильно, нечего шлюх плодить, – выплюнула классная и поспешно удалилась. Видимо, опасалась, как бы с моего острого язычка не сорвалась парочка ласковых комплиментов в её адрес.

– Ирина Петровна, так нельзя говорить!.. – вместо меня возмутился Черноморов и бросился следом за преподавательницей. – Вдруг для девочки это станет новым потрясением, и тогда можно будет ожидать чего угодно!

– О, да, – захохотал Соларис, приближаясь ко мне, – например, ремня по голой жопе!

– Фу, как непедагогично! – вынесла вердикт, со всё возрастающим удивлением наблюдая за тем, как и Ворон садится рядом со мной. – Вообще-то на подоконниках сидеть нельзя.

– А мне лень стоя проводить очередную профилактическую беседу о вреде хамства, – последовал честный ответ. – Поздравляю, Катя, с сегодняшнего дня ты официально зачислена в нашу школу! И, как ты уже догадалась, твоей классной руководительницей будет Ирина Петровна Шпак.

– Какой ужас... – вполне искренне схватилась за голову, и мысленно застонала. – Она же мне теперь житья не даст.

– Зато благодаря вашим постоянным стычкам Рико тебя быстро приметит и, возможно, попытается выйти на контакт.

– Было бы хорошо, – мечтательно улыбнувшись, повернулась лицом к оппоненту. – Что?! – Наткнувшись на пристальный взгляд карамельных глаз, невольно вздрогнула и, резко отпрянув назад, больно ударилась затылком о стенку. – Ой-ёй-ёй!..

– Осторожнее! – Поспешно притянув к себе, Никита одной рукой обхватил меня за плечи – не позволяя вырваться, а другой запутался в волосах, отчего мне буквально пришлось носом уткнуться ему в плечо. – Где болит?

"А у него приятная туалетная вода... У Дани более резкий запах парфюма," – совершенно не к месту выдало подсознание, пока Ворон осторожно ощупывал мой затылок. – "Господи, о чём я только думаю?!.."

– Катя, где болит? – с тревогой в голосе повторил Ворон, так и не дождавшись от меня ответа.

– Да всё нормально, – уперевшись руками в грудь якобы опекуна, поспешно отстранилась, чувствуя, как краснеют щёки. – Чего ты так переполошился, Никита Олегович?