Текст книги "Маски Ниенорге (СИ)"

Автор книги: Аноним Криптон

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 4 страниц)

– Да, сэр. Мне идти одной?

– М-м, нет, пожалуй, напарник вам не помешает.

Сванти дёрнулся. Азра покосилась на его лицо. Странная смесь страха и желания.

– Нет-нет, – капитан отрицательно покачал головой. – От старшего электронщика на борту чужого корабля толку будет мало... А вот штурман может пригодиться. Хотя бы чтобы не заблудиться в коридорах.

Сванти слегка покраснел – наверно, вспомнил свои блуждания по пути на собеседование, а вот лейтенант скривился.

– Естественно, – недовольным тоном сообщил он полу, – самые дурацкие задания достаются самому младшему в команде.

– Да, такова традиция, – спокойно подтвердил Флексен. – Как там атмосферное давление?

– Уже норма, – доложил штурман. Извлёк из кобуры бластер, проверил уровень заряда, вернул на место. – Ну что, госпожа убийственный пилот, пошли?

– А как там дела с биологической и химической безопасностью? – поинтересовалась Азра.

– Ничего особенного, – пожал плечами лейтенант. – Надеюсь, конструируя своё тело, вы соблюли нормы, принятые для космических кораблей? Или нам на складе поискать скафандр?

– О, узнаю типично военный пофигизм, – вздохнула Азра.

Она нашарила давно запихнутую под пульт рапиру, заново навила на левую ногу хвост и пшикнула на себя очередную порцию любимых духов. Старпом демонстративно зажал нос. Азра не менее демонстративно показала ему язык, и отправилась к выходу – следом за гордо вышагивающим лейтенантом.

***

В доке стояла дымка. Вроде бы вполне прозрачная, но далёкий потолок терялся в белом мареве. Где-то тоскливо капала вода. Плюс на крае слышимости тянулся какой-то заунывный шум, похожий на отдалённое церковное пение, слишком тихое, чтобы разобрать отдельные слова. И, что самое странное, слабо пахло гнилыми водорослями.

– Да уж, весёлое местечко, – криво ухмыльнулся штурман.

– По-моему, нам туда, – Азра махнула рукой в сторону смутно виднеющегося проёма, размером примерно со шлюз. Как раз под флагом, с палубы дока казавшимся совсем громадным.

– По мне, так это направление ни чем не хуже любого другого... – штурман безразлично пожал плечами.

Несмотря на действующий на нервы звук капель, в доке было вполне сухо. И чисто. Смутное нечто и вправду оказалось люком шлюза. Над проёмом тускло светилась надпись "Uitgang".

""Выход" в переводе с голландского", – любезно подсказал ментор.

– Похоже, наш шутник провернул серьёзную работу, одним только флагом не ограничился, – прокомментировал лейтенант. – Интересно, нас пропустят?

Азра ткнула в кнопку. Створки послушно ушли в стену. Тут тоже был двойной шлюз, три последовательных люка, но открылись они все разом.

– М-да, насчёт правил безопасности они не заморачиваются, – буркнула Азра. – А если случится внезапная разгерметизация дока?

– То они потеряют немножко своего любимого тумана, – проворчал штурман. – И тут станет слегка посветлее.

В коридоре дымка стояла ещё гуще. Плюс, когда за их спинами закрылся люк, оборвалась связь с крейсером, и, что гораздо неожиданнее, из подпотолочной белизны выплыли три призрачных, слабо светящихся черепа, принявшихся с тихим воем наматывать круги вокруг гостей корабля. За каждым черепом тянулся тусклый голубоватый шлейф.

Штурман взмахнул рукой сквозь ближайший череп. В месте соприкосновения промелькнули характерные радужные блики.

– Голограммы, – презрительно хмыкнул лейтенант. – Я гляжу, здешние хозяева развлекаются по полной.

Азра молча потопала вперёд. Да, всего лишь голограммы... Но на нервы всё равно действуют. Что, кстати, печально, ибо настоящему убийце не пристало нервничать по столь малому поводу.

Коридор довольно быстро упёрся в распределительную площадку, куда выходило в том числе и три лифта. На табличке рядом с лифтами красовался список помещений. Кто-то позаботился жирно подчеркнуть маркером надпись "Brug, salon – 1".

"Мостик, кают-компания – первая палуба", – послушно перевёл ментор.

– Как заботливо, – усмехнулся штурман.

Над лифтами красовалась здоровенная "-5".

"Вероятно, минус пятая палуба трюма", – попытался помочь ментор.

"Ну не настолько же я тупая", – огрызнулась Азра, нажимая кнопку.

Лифт оказался тихим и быстрым. Черепа туда втискиваться не стали; зато на первой палубе гостей поджидали четыре местных, побольше размером и с зеленоватыми шлейфами.

– Наверно, те были трюмные, а это – лично капитанские? – предположил лейтенант.

Люк с надписью "Salon" гостеприимно распахнулся

В кают-компании они наконец встретились с кем-то человекообразным. На... вероятно, всё же капитане, судя по эполетам с золотой бахромой, были нечищеные сапоги из некогда чёрной кожи, брюки из тёмно-синего, местами перепачканного сукна, не менее синий камзол старомодного кроя с потускневшим золотым шитьём, и чем-то заляпанная треуголка. Вместо перчаток руки капитана увивал бинт – посеревший, а местами и почерневший. На кончиках пальцев между витков торчали стальные когти – относительно короткие, сантиметра три. Шею также скрывали витки бинта, а вместо лица имелась грубая белая маска с вырезами для рта и глаз и узкими щёлочками ноздрей. Во всех отверстиях клубилась бездонная тьма.

– Добро пожаловать, – глухо выговорило это чучело. Как ни странно, на норвежском.

– А почему не по-голландски? – нагло поинтересовалась Азра.

– Потому что у нас будут трудности во взаимопонимании и без языковых проблем, – невозмутимо парировал капитан. – Меня зовут Филипп Ван дер Деккен, я командир этого корабля, и у меня к вам два вопроса.

"Он представился именем капитана "Летучего Голландца"", – заметил ментор.

"Ну ещё бы он не представился, после всех этих флагов, черепов и надписей", – фыркнула Азра.

– Всего два? – удивилась она вслух.

– Какие именно? – уточнил штурман.

– Первый – представительнице прекрасного пола, – капитан слегка поклонился в сторону Азры. – Мне нужна жена; может, вы согласитесь ею стать?

У Азры отвисла челюсть. Ментор что-то там шептал насчёт легенды о "Летучем Голландце", но она велела ему заткнуть фонтан.

– Что, вот так сразу? – наконец сумела она выговорить вслух.

– Позвольте, я объясню. На мой корабль наложено проклятье. Мы мчимся и мчимся сквозь бурю; мы не можем зайти ни в один порт; и даже умершие члены экипажа не находят упокоения, – он указал на беспорядочно летающие по помещению черепа. – Но если какая-нибудь женщина согласится стать моей женой... – капитан подошёл ближе. Послышался тихий звук втягиваемого воздуха. – Ливи? – спросил он совсем другим, удивлённым голосом.

Азра тоже принюхалась. Запах оказался очень знакомым.

– Драгг? – её голос прозвучал не менее удивлённо. – Тебя что, повысили до капитана? И откуда у тебя такая здоровенная посудина?

– Так ты и в самом деле Ливи, – задумчиво пробормотал капитан, медленно обходя её кругом.

Стальные когти нежно прошлись по ничем не прикрытой пояснице. Потом по животу – здесь он действовал чуть грубее, оставив четыре параллельные царапины.

– Мне больно, между прочим, – заявила Азра, не меняя своей спокойной позы.

– Пф-ф, не вешай мне лапши на уши. Ты никогда не сделала бы себе столь низкий болевой порог.

– Ну хорошо, не больно, но неприятно. В конце концов, это новое тело, и мне не нравится, когда его портят.

– Ты всегда была недотрогой, – пробормотал капитан. – Кстати, это тело вполне в моём вкусе. Ты же знаешь, что мне нравятся плоские, в меру мускулистые животики? И грудь весьма подходящего объёма, а не эти дурацкие мешки с жиром.

– Ты прям сама любезность, Драгг, – фыркнула Азра. – И комплименты делаешь весьма характерные. Правда, я не знала, что ты не только садист, но ещё и педофил.

– Ливи, я же знаю, сколько тебе лет; всяким там "педо" в твоём возрасте уже и не пахнет. Комплименты делаю, какие умею... Да, я ведь ещё не похвалил твой костюм. Мне он тоже очень нравится. Раньше, помнится, ты таких не носила.

– О, так это первое, чему учат в Гильдии Убийц, – спокойно объяснила Азра. – Пока очередной придурок пялится на твои сиськи, всаживаешь ему стилет под рёбра. А если кто теряет берега и начинает лапать – тоже всаживаешь, в порядке самообороны.

– Странно, что у меня под рёбрами не оказалось какой-нибудь железки, – капитан ещё раз провёл когтями по её животу, рисуя царапинами этакую букву "Х".

– Ну с тобой это было бы немного некрасиво, – криво улыбнулась Азра. – После всего, что у нас было...

– Оно может и продолжиться, – заметил капитан. – Я повторяю своё предложение о свадьбе, и абсолютно серьёзно.

– А вот свой садизм, я смотрю, ты не отрицаешь... Нет, Драгг. Мы всё это уже обсуждали. Что было – то прошло.

– Как хочешь, – легко согласился капитан, отходя к столу. – Тогда переходим ко второму пункту, – он взял со столешницы небольшую стальную коробку. – Вы, сэр, – он поклонился штурману. – Как вы поняли, свадьба не состоится, проклятье с корабля не будет снято, и мы продолжим наш вечный полёт в центре бури. Не могли бы вы передать весточку адмиралу Гудмунсдоттир? Сами понимаете, встретиться с ней лично для меня довольно проблематично, – он протянул коробочку.

Штурман её машинально взял.

– Просто передать послание? То есть, вы нас отпускаете?

– Конечно, – кивнул капитан. – Я открою внешние створки дока и выведу крейсер в космос через полчаса после того, как вы двое вернётесь к себе на борт. И не советую отклоняться от кратчайшего маршрута – у нас тут везде камеры. Кстати, послание можете просмотреть – оно не зашифровано. Ничего секретного там нет.

– Думаю, это будет не трудно, – кивнул лейтенант.

– Рад, что не обременяю вас. Но помните, – капитан воздел указательный палец. Блеснул стальной коготь. – Если не передадите, на ваш корабль тоже может пасть проклятье.

– И мы примемся развешивать оранжево-бело-синие флаги, – пробормотал штурман вполголоса. – Это было бы весьма печально. Позвольте откланяться, капитан Драгг.

– Меня зовут Ван дер Деккен. До свидания, заходите ещё.

– Вот уж нет, – фыркнула Азра, первая направляясь к выходу.

"По легенде, люди с "Летучего Голландца" просят передать сообщения для мертвецов", – напомнил ментор.

"Угу, угу".

– Кто такой этот Драгг? – поинтересовался штурман в лифте.

– Для начала, нет никакой уверенности, что это был и в самом деле Драгг, – заметила Азра. – У нас была принята идентификация по запаху, но духи можно подделать. Хотя, надо признать, он и повадками похож. Драгг был артиллеристом на корабле, где я была пилотом. Мы... ну, скажем так, когда-то мы очень хорошо друг друга знали.

– Хм, "знали", значит, – ухмыльнулся штурман. – Несмотря на его садизм?

– У меня был гормональный всплеск, – ледяным тоном пояснила Азра. – А потом он кончился. И всё кончилось.

– Интересно, откуда может взяться всплеск гормонов в теле военно-космического образца?

– Ну не прикидывайтесь же ребёнком, господин лейтенант! Есть специальные таблетки...

– Я знаю. Поэтому и спрашиваю. Пили-то вы эти таблетки в трезвом виде. Значит, выбрали Драгга вполне осознанно...

Азра аж споткнулась от неожиданности. Вгляделась в лицо штурмана – и обнаружила вполне искренний интерес.

– Похоже, вы и в самом деле молоды, – вздохнула она. – Попробую объяснить. Когда капитан наёмного эсминца говорит, что его команда живёт дружно, словно одна семья, то он, конечно, преувеличивает. На самом деле его семья – экипаж мостика, а остальная команда – нечто вроде дальних родственников. Но что касается трёх смен мостика – тут всё серьёзно, господин штурман. Семья есть семья. Либо кушаешь таблетку, либо увольняешься. Так-то.

– Э-э... Вот, значит, как.

– Я в итоге и уволилась-то именно по этой причине. У Стронхейма, капитана, случился какой-то конфликт с Драггом. Какой именно, не знал даже старпом, но что-то серьёзное. В итоге уволились оба. Или были уволены. Адмирал заполнил вакансии новыми людьми... С которыми мы не ужились. Весь старый персонал мостика уволился в течении месяца. Думаю, адмирал специально назначил такого капитана. Решил сменить экипаж флагмана.

– Мне очень жаль, – совершенно серьёзно произнёс штурман. – Простите, что затронул болезненную для вас тему.

– Ничего страшного. Что было, то прошло, – Азре почти удалось выдержать ровный тон.

Но до самого крейсера они шли молча.

***

– Госпожа адмирал, – на экране красовалась грубая белая маска с тьмой в прорезях. – Я понимаю, что кораблей у вас не так много, но вы всё же адмирал, а значит, в голове у вас должны быть мозги, а не опилки. И поэтому вы должны бы понимать, насколько глупо размещать все наличные силы вокруг точки, словно бы враги могут появиться только из неё. Возможно, вы полагаете, что у частных военных компаний нет ничего крупнее эсминца, и поэтому они не могут преодолеть высокие потенциалы вдали от вас? Так это тоже ошибка, и весьма опасная. Надеюсь, моё послание застанет вас в добром здравии, и всё такое, – маска наметила лёгкий поклон.

Запись кончилась.

– Очень интересно, – сухо заметил Флексен. – Надеюсь, адмирал не решит, что это – шутка, состряпанная кем-нибудь из нас.

– Так вы всё же передадите послание? – нервно уточнил штурман.

– О да.

– Ну, это ваше решение... – штурман помялся. – А записи моего ментора вы уже посмотрели?

– Да. Какие-то проблемы, лейтенант?

– Дело в том, что я не контрразведчик... Но больно уж подозрительны эти связи нашего мастер-пилота и их капитана... Особенно учитывая взлом наших систем...

– Как будто я знаю адмиральские пароли! – фыркнула Азра.

– Но проблема всё рано есть, – отметил командор. – Госпожа Азраэль, – он чуть помедлил. – Сейчас вас некем заменить, и потому вы продолжаете исполнять обязанности мастер-пилота. Но как только мы доберёмся до ближайшего живого адмирала... Он, или скорее она, будет обязана, по действующим правилам, отстранить вас и передать флотской контрразведке для расследования. Я уверен, что вы ни в чём не виноваты, и вас очистят от всех подозрений. Но я вынужден официально вас предупредить, что возникновение этих подозрений неизбежно. Увы.

– Я понимаю, – кивнула Азра. – А сейчас мы на всех парах летим к Гудмунсдоттир?

– Да, как только этот ваш голландец нас наконец отпустит. Машинное отделение доложило мне, что контроль над двигателями восстановлен.

– Если там ещё есть, к кому лететь, – вставил артиллерист. – Если все три дока такого размера, как этот, то эта посудина может нести девять эсминцев. И, учитывая её размеры, а также это послание, они вполне могли выйти из гиперпространства в неожиданном месте, зайдя, так сказать, адмиралу в тыл. С фатальными последствиями.

– Я опасаюсь того же, – согласился капитан. – Вот почему нам надо теперь спешить ещё больше.

***

Обещанные полчаса подходили к концу. Вся команда заняла места по боевому расписанию, мостик в полном составе погрузился в виртуальность. «Голландец» уже откачал воздух из дока, и теперь все напряжённо следили за створками наружного шлюза.

Наконец штурман доложил:

"Они начали раскрываться".

Одновременно Азра ощутила, как корабль приподнялся над доковой палубой безо всякого её участия, а главный инженер разразился потоком непечатных ругательств.

"Я так понимаю, снова потерян контроль двигателей? – саркастически заметил капитан, перекрывая льющийся в эфир словесный мусор. – Но вы же заверили меня, что всё восстановили?"

"Я и восстановил! И запретил приём любых внешних команд! А теперь всё псу под хвост!"

"А внешние антенны вы физически отсоединили от нашей сети?"

"А что, надо было?"

Повисло тяжёлое молчание. Крейсер медленно продвигался к выходу из дока.

"Мне сходить в машинное отделение?" – поинтересовалась Азра.

"К сожалению, скоро нам понадобятся все инженерные кадры, которые только есть в наличии, – вздохнул капитан. – Так что нет".

"Господин командор, – артиллерист выбрал очень официальный тон, пытаясь, по-видимому, подчеркнуть значимость вопроса. – Планируем ли мы предпринимать какие-либо враждебные действия по отношению к "Голландцу"?"

"При нашем соотношении сил? – фыркнул старпом. – Тогда уж проще замкнуть сейчас по-быстрому движки – это просто, главное знать, куда сунуть лом, и тогда взрыв нашего корабля нанесёт гораздо больше урона, чем любая ракета".

"Ничего такого мы не планируем, – отрезал капитан. – Для начала, конкретно нам он не нанёс существенного вреда. Хотя имел полную возможность распылить на атомы. Мы даже не знаем, сделал ли он на самом деле что-то с отрядом адмирала Гудмунсдоттир. А если слово "честь" для вас звучит несколько абстрактно, то прикиньте, где вне корабля хранится наш последний бекап, и что все решат, если мы тут сейчас подохнем в полном составе. И что я решу. И что сделаю с людьми, которые угробили мой корабль из-за банального шторма. И что потом сделает со мной начальство за это же самое".

Повисло ещё одно молчание.

Азра про себя решила, что капитанская позиция довольно труслива, но понять его можно. Протестовать против решения она в любом случае не собиралась. Ведь свидетелей гибели корабля не будет – вряд ли Драгг побежит докладывать в страховую, верно? Значит, их сочтут пропавшими без вести, и не будут возрождать целых пять лет, пока не пройдёт нормативный срок эксплуатации тел военного образца. Чтобы случайно не наделать дублей, строго запрещённых законом.

"Вас понял, сэр", – наконец откликнулся артиллерист.

"Интересно, зачем он вообще нас в плен брал?" – спросил штурман, не адресуясь никому конкретно.

"Очевидно, чтобы продемонстрировать свои возможности, – ответил Флексен. – И ему реально есть чем гордиться. Мне пока ещё не ясно, хотел ли он нас запугать? Или предупредить? Мы это поймём, когда доберёмся до точки и увидим, что там творится".

Крейсер так же ювелирно, как и при пленении, провели через ядро бури, а затем... отпустили. Азра ждала этого момента, но всё равно в первую секунду растерялась и едва не угробила корабль. Потом, конечно, подхватила управление, но несколько лишних индикаторов повреждений таки загорелось...

"Эти, с "Голландца", могли бы и предупредить, – проворчал старпом. – И, похоже, они если и не создали бурю, то как минимум ею управляют. Ни за что не поверю, что можно пилотировать так аккуратно через природный шторм. Да ещё и на дистанционном управлении, с неизбежной задержкой сигналов!"

"Скорее всего, – согласился командор. – Жаль, мы не знаем, где этот корабль построен".

"И как такая громадина, полная технических новинок, попала к наёмникам", – подхватил штурман.

"Это работа для разведки, – констатировал Флексен. – Не забивайте себе голову".

Крейсер наконец выбрался из бури. Взмыленный главный инженер координировал срочные ремонтные работы, а Азра безжалостно, несмотря на его протесты, гнала и гнала корабль к точке.

"Я думаю, – предложил артиллерист, – нам следует выйти чуть в стороне. Чтобы не сразу оказаться под прицелом, если там какая-нибудь заварушка".

"Не получится, – злорадно сообщил инженер. – Больше двух километров от точки наши генераторы сейчас не выдержат. Или притормозите и дайте мне время на нормальный ремонт".

"Лишнего времени у нас нет, – с чрезмерно спокойной твёрдостью объявил капитан. – Выходим, где получится".

"Полчаса до выхода", – предупредила Азра.

Они, конечно, и так это видели – индикатор исправно отсчитывал время, но порядок есть порядок...

"Очень хорошо", – подтвердил Флексен.

Оставшийся путь до точки не представлял ничего особенного в плане пилотирования. Зато на борту царила суета и ругань: техники пытались хоть что-то починить; орудийная обслуга в последний раз проверяла ракеты и лазеры; вторая и третья смены мостика подгрузили модель окрестностей "точки", прикидывая возможную тактику боя...

***

«Штегг» перешёл в нормальное пространство где-то в километре от геометрического центра «точки». Во все стороны простиралось астероидное поле, довольно плотное по космическим меркам. Из рукотворных объектов радар в первую очередь засёк относительно небольшой шарик заводоуправления, и гораздо более крупный параллелепипед склада. Пустынная система осваивалась только ради ценных минералов; порядка полутора сотен человек гражданского персонала на станции при помощи трёх десятков автоматизированных комбайнов извлекали из астероидов астрономические прибыли для «Нунёшк Фелль». Теоретически, их должна была охранять оперативная группа из двух крейсеров и трёх эсминцев контр-адмирала Гудмунсдоттир, только вот вместо кораблей обнаружились лишь обломки... Да и на самой станции красовались характерные подпалины на месте турелей самообороны. Спустя несколько секунд компьютер опознал девять вражеских эсминцев, идущих ровным строем.

"Всё-таки опоздали", – разочарованно прошептал старпом.

"Нас вызывают", – доложил штурман.

"Двое из них серьёзно повреждены, – торопливо заметил артиллерист, – и ещё один – слегка. Но их всё равно слишком много".

"Я и сам вижу, что много, – с иронией заметил капитан. – Давайте для начала поговорим, раз уж вызывают".

Вызывали по всей форме, с видео, причём хорошего качества. В кадре расслабленно расположился смуглолицый красавчик, в щегольском, тщательно отглаженном мундире коммандера. Покрой мундира отдалённо напоминал терранский, но никаких знаков госпринадлежности не просматривалось. Следовательно, очередной наёмник.

"Я – штабной связист флота, – лениво сообщил коммандер на ужасающем пиджин-инглише. – Адмирал уполномочил меня передать ультиматум".

"А могу я поговорить непосредственно с вашим адмиралом?" – поинтересовался Флексен по-норвежски.

"Адмирал не видит в этом смысла, – отмахнулся наёмник. – К тому же он не понимает этого вашего уродского языка. Итак, вот наше предложение: вы не пытаетесь стрелять; вы медленно подлетаете к станции и забираете своих людей; вы покидаете систему не более чем через четыре часа. Если вы не согласны; если вы предпринимаете любую агрессию; если нам покажется, что вы затеяли какую-то игру – мы уничтожаем вас без предупреждения. Вы меня поняли?"

"Как гуманно", – хмыкнул капитан.

"Мы тут ради обогащения, а не убийств, – презрительно процедил наёмник. – Так вы меня поняли?"

"Да, коммандер, я вас понял".

"Конец связи".

"А это – тоже ваш старый знакомец, госпожа Азраэль?" – с подозрением осведомился старпом.

"Нет, – отрезала Азра. – Не знаю никого похожего. Я служила в "Наёмниках адмирала Ганнара". Туда брали только граждан Ниенорге".

"Этот прилизанный может быть актёром или даже компьютерной анимацией".

"Обратите внимание, что у них нет ни одного корабля нашей постройки", – указала Азра.

"Тот "Голландец" тоже не похож на наш, а его капитана вы знаете..."

"Отставить разборки, – прорычал Флексен. – Теперь я хочу поговорить со станцией".

"Минутку... – пробормотал штурман. – Вот, есть".

Картинка со станции была похуже – явно использовалось более дешёвое оборудование, но лицо усталого мужчины в дорогом, но мятом пиджаке различить вполне удавалось. Лицо выглядело под стать пиджаку – правильные тонкие черты явно конструировал кто-то из статусных моделлеров.

"Директор Шнеер на связи".

"Командор Флексен, – представился капитан. – Нам позволено пристыковаться и забрать людей со станции".

"Им "позволено", – передразнил директор. – Ну, стыкуйтесь, коли позволено. Нас тут осталось сто пять человек, из них сорок три ранено. Плюс резервные копии всех погибших – наших и флотских".

"Похоже, вы не особо-то рады нас видеть, господин директор?"

"А что, мне полагается на голове стоять? От счастья? Если вы не в курсе, господин командор, "Нунёшк Фелль" платит очень немаленькие налоги. Предполагается, в обмен на защиту, предоставляемую королевским флотом. И где она, эта защита? Вы знаете, сколько холдинг вложил в освоение этой системы? Знаете, сколько стоит каждый из автоматических комбайнов? Которые эти, на эсминцах, уже слямзили?"

"Догадываюсь".

"Ну так и не ждите от меня радости".

Директор оборвал связь.

"Да, дома будет большой скандал, – присвистнул старпом. – А эти пираты неплохо наживутся".

"Стыкуемся, – велел капитан. – И избавьте меня от бессмысленных комментариев".

"Есть, сэр".

Гражданских разместили в помещениях, изначально предназначенных для космопехов. Раненым по инструкции полагалось бы собрать новые тела, но командор приказал не расходовать энергию попусту, так что им выдали по дополнительной порции обезболивающего и велели ждать прибытия не рембазу. Директор самолично заявился на мостик – протестовать, но бестолку. На борту все были злы от собственного бессилия, так что капитан отвёл душу на директоре, а потом велел возвращаться в гипер как можно быстрее.

"Если бы не необходимость отвезти бекапы, – проворчал старпом, – я бы предпочёл самоубийственную атаку, а не это вот покорное уползание".

"Я тоже, господин Юхансон, – совершенно серьёзно согласился капитан. – Я тоже. Но мы офицеры флота и должны выполнять свой долг, даже такой дерьмовый. По крайней мере, надеюсь, вы поняли, почему адмирал Констакизис рассредоточил корабли по пикетам?"

"Э-э... Признаться, нет, не понял".

"Представим, что по системам дежурят только лёгкие силы, а крейсера собраны на рембазе. И вот, налетают эти ребятки на своих эсминцах, лёгкие силы уничтожают, угоняют дорогущие комбайны и быстро смываются, не дожидаясь прибытия наших крейсеров. Бизнес несёт убытки, а флот только разводит руками, типа "ну не шмогли"".

"Так ведь и так не смогли, – возразил старпом. – Плюс мы стоим перед реальной перспективой остаться вовсе без флота, который вот таким вот макаром уничтожат по частям".

"Да. Адмирал мне так и сказал, что и лишнего пфеннинга не потратит на корабли, которые всё равно будут уничтожены. Представляете, как в кавычках "приятно" такое выслушивать".

"Но теперь ему придётся пошевелиться и что-то придумать".

"О да, – согласился Флексен. – И, если уж на то пошло, а не участвует ли адмирал каким-то боком во всём этом? Откуда у того псевдоголландца адмиральские пароли?"

"Могу предложить вашему внимаю несколько "бессмысленных комментариев" на эту тему", – ехидно заметил старпом.

"Ох, могу себе вообразить, господин Юхансон. Но – только после перехода в гипер".

"Уже почти..."

"Уже совсем", – поправила Азра.

"Переход разрешаю", – буркнул капитан.

Звёзды сменились серой ячеистой мутью. К счастью, совершенно спокойной.

Перелёт к рембазе Азра не запомнила. Она отрубилась прямо в кресле, едва передав вахту второй смене.

***

Командующий рембазой адмирал вовсе не обрадовался возвращению «Штегга». Со всех членов экипажа потребовали рапорты, Азру, как и предсказывалось, мигом отстранили и перевели на станцию под домашний арест (и ещё спасибо, что не запихали на гауптвахту). Особисты развели бурную деятельность, допрашивая и вынюхивая. Сняли записи абсолютно со всех менторов, и логи с каждого из корабельных компьютеров. Азра проторчала в каюте дней пять, а потом два бдительных типа в мышиного цвета мундирах сопроводили её до кабинета какой-то важной шишки.

– Берген, оберст-лейтенант, контрразведка, – представился хозяин кабинета.

Особист оказался улыбчивый, низенький, пухленький и блондинистый, этакий добрый, слегка рассеянный дядюшка.

– А вы, – продолжил оберст-лейтенант, – Азраэль, подмастерье в гильдии убийц; и вы же Ливи, бывший лейтенант-коммандер в наёмном флоте Ганнара, мастер-пилот флагманского эсминца. Верно?

– Угу, – Азра гадала, что ещё успел вынюхать этот "дядюшка".

– О, очень многое, – "успокоил" её особист.

– Вы что, мысли читаете?

– Нет, но лицо у вас довольно выразительное. Вас проверяли ещё перед назначением на "Штегг". Вас ещё раз перепроверили на этой неделе... Скажу откровенно, нет никаких доказательств, что вы вступали в сношения с противником или ещё как-то вредили флоту.

– Значит, я могу вернуться на крейсер?

– Мне жаль, но нет. Вы состояли в связи с этим... э-э... Драггом. Да, я знаю, это было раньше, а теперь уже нет – по вашим словам. Увы, но это прочная почва для подозрений.

– Хм, мне казалось, что командор Флексен хотел моего полного оправдания...

Конечно, она немного рисковала, намекая так прозрачно. Но, припоминая некоторые капитанские высказывания, она почти невольно пришла к выводу, что Флексен должен иметь заметное влияние на особистов. Иначе его давно бы уже взяли за задницу – да хотя бы за саботаж подготовки пилотов...

– Да, но командор, увы, не всесилен. У контрразведки нет претензий к вам. Но они есть у контр-адмирала Гудмунсдоттир.

– Вот, значит, как.

Азра почувствовала себя несправедливо обиженной. Она же, в конце концов, не сделала ничего плохого! Честно исполняла свои обязанности. Хотя, если с другой стороны, не так уж она и рвалась в пилоты...

– Да, вы не сделали ничего плохого, – подтвердил особист. – Не думаю, что адмирал имеет что-то против вас лично. Ей просто нужен был предлог, чтобы передать "Штегг" своему флагманскому капитану и его команде – ведь без мастера-пилота и убийцы кораблям выходить на дежурство запрещается...

– А разве капитана корабля можно заменить без санкции главнокомандующего?

– Такого рода подробности меня не касаются, – с непроницаемым видом пояснил оберст-лейтенант.

– Так я и поверила, что контрразведка не пожелала сунуть свой длинный нос во все подробности!

– И тем не менее... Вам достаточно знать, что адмирал Гудмунсдоттир выпустила официальный приказ о недоверии. Ваш контракт с флотом разрывается по инициативе Короны. Поскольку доказательств нет, вы и ваша гильдия получат все предписанные законом неустойки. Вы имеете право оспорить это распоряжение; апеллировать следует к адмиралу Констакизису, либо к самому королю.

– Ага, так меня к ним и пустят. Чтобы командующий флотом снизошёл до простого пилота, да ещё и гражданского...

– Это уже ваше дело. Моя обязанность – уведомить вас, что возможность имеется. Ну а пока что я возвращаюсь на Ниенорге, а вы летите на том же корабле. Курьер отправляется через два часа. Если у вас появятся новые соображения по этому делу, позвоните мне. Вашему ментору переданы все необходимые контакты.

– Да, сэр, – вздохнула Азра.

***

– Как неудачно, – Хопер осуждающе покачал головой. – Я надеялся, что ты там немного развеешься, а этот придурок Драгг всем подгадил. Опять. Ну разве он не сволочь, а?

– Это всего лишь случайность, – буркнула Азра.

– Может быть, – осторожно согласился мастер-куратор. – Даже и не знаю, что мне теперь с тобой делать... – он прислушался к своему ментору, затем вздохнул. – Гурманы снова заплатили за смерть Сигрун. Справишься?

– Что, теперь будешь назначать мне её до победного?

– Я даю тебе шанс пересдать проваленный экзамен, – пояснил Хопер. – А ты что хочешь?

– Хм... Конкретно сейчас я хочу... Ты не знаешь, где сейчас капитан Стронхейм? Хочу его разыскать. Может, он что-нибудь знает о Драгге.

– Нет, я не в курсе. Знаю только, что он уволился – или был уволен. А потом его больше никто не видел.