Текст книги "Retreat (СИ)"

Автор книги: Аноним Каринтиан

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 9 страниц)

Руки, связанные за спиной, затекли. Это было плохим признаком – похоже, что даже встроенная медицинская сеть и выносливое тело эннейта больше не могут полностью компенсировать столь долгое нарушение кровообращения и медленно сдают позиции. Сил же на трансформацию нет – это энергоемкий процесс, а она не ела уже пять дней. Да даже если бы и были, это слишком рискованно – рядом с такой концентрацией Зла можно превратиться в что-нибудь совсем не то.

Микаэла не надеялась выбраться из этой передряги. То, что она еще жива и даже не утратила рассудок – не чудо, а чудовищный расчет создателей прорыва Малиса. Служители Зла всегда охотились за эннейтами – последние, уникальный симбиоз разумных птиц – камбиаменов и призраков – тинэров при "правильном" подходе могли дать огромные возможности в руки этих тварей. Так что, если ей очень повезет, ее просто принесут в жертву после долгих пыток. Но, скорее всего, попытаются переделать в высшую нелюдь.

Микаэла помнила, что это очень больно. Тинэры умели передавать часть своей памяти потомкам, и один из ее далеких предков переживал такое перерождение. К счастью, тогда все завершилось настолько благополучно, насколько это вообще возможно – его, еще не завершившего превращение в порождение Зла, спасли с темного алтаря слуги Крылатых. Они же и вылечили искалеченного эннейта, убрав из его души и тела новообразования Малиса.

Барабаны бьют, не смолкая. Барабанщики – люди с мертвыми, сухими глазами, не сменяются, не едят и не спят. Завладевшее ими Зло выжгло их изнутри, превратив в пустых кукол, способных делать только одно – стучать в покрытые изломанными письменами ударные инструменты.

Микаэла немногое знала о путях Малиса, но для чего они бьют без перерыва, ей было известно. Это называлось "ударной литанией" и, в сочетании с кровавыми жертвоприношениями разумных существ, призывало порождения Зла из-за грани реальности.

Весь этот ужас начался внезапно – по улицам не ожидавшего ничего подобного провинциального города потекли реки сизо-золотого пламени, испепеляющего неживую материю и превращающего в чудовищ разумных существ. А потом высадился десант служителей Малиса, захватывающий тех, кого еще не успел коснуться их колдовской огонь. Короткий перелет в атмосфере, во время которого в иллюминатор старого транспортника пленники могли видеть, как их родной край превращается в руины. Жертвоприношение, забравшее жизни почти всех захваченных. Танцующая среди уцелевших нечисть... от ее близости кровь выступает через поры и безумно хочется выцарапать себе глаза. Нежить, пожирающая трупы и раненных. Нелюдь – завораживающе прекрасная в своей бесстрастной жестокости. И бесконечный барабанный бой, вызывающий все новые и новые силы Зла в реальность.

Это был всего лишь теракт, но редкостно грандиозных масштабов. Чернокнижники знали, что всех участников этого омерзительного действа уничтожат спешащие со всей Ойкумены маги и изгоняющие. Но их изуродованная вера заставляла пойти на сей самоубийственный шаг. Ведомые демоническими видениями из самых мрачных глубин, они творили кощунственное священнодействие, стараясь причинить как можно больше вреда, прежде чем их самих убьют. И упивались кратким мигом своей власти.

Микаэле не повезло оказаться в числе тех, кого вообще не тронули. Им были уготованы особые муки. И девушка об этом знала. Старалась не отчаиваться, читала про себя литанию отрешения, но атмосфера кошмара вокруг подтачивала ее силы, заставляя чувствовать себя диким не рассуждающим животным, сходящим с ума от безграничного ужаса. Пока она еще держалась, но надолго ли хватит ее – не знала.

Ее приковали к каменному столбу так, чтобы она не могла отвернуться от багровой расщелины между двумя громадными кострами, топливом для которых служили живые разумные, постоянно подбрасываемые в них, будто обычные дрова. Жертвам, предназначенным для сожжения, предварительно вырывали языки, чтобы своими криками они не могли заглушить барабаны.

Расщелина кажется кровоточащей раной на теле мира. Впрочем, так оно и есть. Из нее все время вырываются самые разнообразные существа и вещи – от крылатых маленьких уродцев, до чего-то похожего на залитые кровью носовые платки. Малис, нашедший путь в нашу реальность, имеет мириады обличий и постоянно создает новые.

В какой-то момент рядом с Микаэлой оказался бездушный. В отличие от большинства таких, как он, этот парень сохранил рассудок – его умный и безжалостный взгляд скользнул по девушке. А потом ее голова буквально взорвалась от боли – телепатическое вмешательство, от которого эннейты обычно имели неплохой иммунитет, будучи усилено творящимся вокруг Злом, буквально рвало ее на части. Чужой рассудок, холодный и жестокий, проникал в нее, обрывая любую попытку сосредоточиться или сопротивляться. Не выдержав, она закричала.

Впервые в своей не самой простой жизни она полностью потеряла контроль над собой – безграничный страх затопил все мысли. Понимание того, что происходящее – это пролог к превращению в нелюдь, к окончательной потере себя, едва не сломило ее, превратив в воющее от ужаса животное.

Уже не думая, Микаэла рванулась, пытаясь трансформироваться, но чужой разум держал крепко, не давая мысленным командам дойти до тела. Она даже попыталась разделиться, хотя это и было самоубийством – после распада эннейта, образовывавшие его тинер и камбиамен, слившись вновь, не смогут восстановить прежнюю личность. Даже от памяти мало что останется, лишь мозаика не связанных друг с другом фрагментов. Но даже это казалось не столь ужасным, как то, что с ней делали сейчас.

А потом небеса прорезала ветвистая молния и прогремел гром, заглушивший барабаны. Хлестнул ветер, сметая костры – жертвенники, удерживавшие врата в Малис. В багровую щель портала ворвался вихрь черных искр, разрывая его в клочья. А потом хлынул ледяной дождь, растворяющий в себе все прорвавшееся зло и измененную им материю.

Так Микаэла познакомилась с Мейдоком. Экспульсив оказался одним из девяти телепатов, у которых хватило силы и смелости, чтобы пройти ритуал лишения души. И мастерства, чтобы сохранить при этом рассудок – пятеро других кандидатов после обряда стали растениями, несмотря на все меры предосторожности.

Бездушные проникли вглубь захваченной территории и своими сознаниями закрыли тех, кого еще можно было спасти. Слуги Зла не обращали на них внимания – даже маги с трудом замечают лишенных душ, когда те этого не хотят. А уж порождения Малиса, "видящие" именно внутреннюю сущность, вообще почти слепы в таких случаях.

А потом Крылатый Эль'Катель, получивший разрешение от Совета Безопасности Лиги Наций, нанес удар по всей площади, зараженной Злом. И под ударом божественного дракона – убийцы выжили только те, кто был помечен сознаниями бездушных телепатов. Надо сказать, немногие, хотя пожертвовавшие своей сутью мыслечтецы и сделали все возможное и даже немного невозможного, чтобы защитить как можно больше народа.

Но даже выжившие далеко не все смогли оправиться. Кого-то сломало длительное пребывание в Малисе, кого-то телепаты не смогли надежно экранировать от эманаций Силы Эль'Кателя, а она калечила не меньше воздействия Зла. Впрочем, мыслечтецов никто не обвинял – и без того каждый из них прикрывал минимум по полторы сотни сознаний, причем зачастую разбросанных на немалом расстоянии.

Мало кто сомневался, что Крылатые, боги – драконы империи Кариньонесс, могли обойтись и без страшного ритуала над телепатами, чтобы уменьшить потери. Но они были скованны решением Совета Безопасности Лиги Наций. А тот постановил, что единственным допустимым вмешательством с их стороны является только участие Эль'Кателя в прямой атаке. Все прекрасно понимали, что Убийца не будет щадить никого.

Но это снимало сразу же такое множество вопросов со сложной, дорогой и ненадежной реабилитацией тяжело пораженных злом, что никто даже не заикнулся о том, чтобы хотя бы попросить на официальном уровне о том, чтобы удар был избирательным. К тому же участники мирового политического сообщества элементарно боялись, что Крылатые получат слишком большую свободу действий, чтобы разрешить им хоть какое-то воздействие сверх оговоренного минимума.

А чтобы критика со стороны населения Ойкумены не была слишком сильной, разрешили добровольцам – телепатам рискнуть всем. Жизнью, рассудком и самой сутью себя. Это выглядело безумно трагично и романтично, вызвало волну восторга и энтузиазма у толпы, накачанной красивыми сказками, льющимися из каждого инфоканала. В итоге разумные голоса сомневающихся просто утонули в потоках восхищения храбрецами. И мало до кого из обывателей дошло то, что в отчаянной жертве героев в общем-то не было бы нужды, не вмешайся в дело политика.

С тех пор Мейдок носит на шее кристалл – филактерию с собственной душой. Пока тот касается тела, контакт между разными частями его существа есть. И в это время он почти обычный человек. Но стоит убрать сей прозрачный камень от кожи, и парень вновь превратится в полноценного бездушного.

С Тиссилем же Микаэла познакомилась, когда закончился дождь. Черный удушливый дым, с мелькающими в основании языками пламени, стальной хваткой обвился вокруг Мейдока, нее и других спасенных телепатом – изгоняющим жертв. И вытащил к границам пораженной зоны – через сотни километров они перенеслись за считанные минуты. Небрежно швырнул их с двух – трех метров высоты на землю и утащил обожаемого хозяина к ожидающим последнего психосам – ментальным мастерам, проводившим ритуал обездушивания. Только они могли зафиксировать процесс разделения сущности и хотя бы частично восстановить контакт души и тела.

А спасенных встретил подросток с крупной крысой на плече. Он представился Дэрришем и потом тщательно проследил за тем, чтобы их не засунули по лабораториям – изучать тех, кто побывал в эпицентре поражения, ни один ученый бы не отказался. Но за мальчиком стояли все изгоняющие, восхищенные героизмом и жертвой его младшего, как оказалось, брата. А злить их попусту никто не рискнул. Понимали, чем это чревато.

В итоге все обошлось карантином и санацией, во время которых их, конечно, немного исследовали, но уважительно и без излишнего принуждения. То есть, неприятно, но не ужасно и тем более не фатально.

А потом отпустили по домам. Не вмешайся же тогда Дэрриш, и они бы закончили свои дни подопытными крысами в разных институтах. Далеко не все изгоняющие считали, что их нужно столь отчаянно защищать от ученых и властей, а некоторые бы и сами не отказались поставить на них ряд опытов. Но, что делать со спасенными, по неформальным представлениям этого сообщества, должен был решать спасатель, а раз он и его брат хотят, чтобы тех отпустили – нужно поддержать героя. Таковы их неформальные, нигде не записанные, но строго соблюдаемые традиции.

24-е число 10-го месяца 26078-го года стандартного летоисчисления.

12:00 дня по местному времени.

Планета Дэнбер, Новиград, эстетико – развлекательный центр «Не спящая бабочка»

Микаэла долго отучала себя бояться Мейдока. Телепат чувствовал ее страх, как крыса чует падаль, но она ничего не могла с собой поделать еще почти два года. Она с радостью принимала их в гостях, куда сама зазывала, но при взгляде в его глаза невольно вспоминала те ужас и боль, которые он принес ей в первую их встречу.

Даже точно знание, что по-иному он просто не мог поставить на нее защиту, особенно с учетом того, что силы мыслечтеца уже были на исходе после четырехсот с лишним аналогичных операций, не помогало. Эннейт была очень благодарна ему за спасение своей жизни, но продолжала непроизвольно сжиматься, когда чувствовала его взгляд.

Так длилось до тех пор, пока она неожиданно не поняла – да он же обычный мужчина. С точно такими же, как и у других парней, желаниями и страстями. Да, потенциально он может быть опасен, но так с любым сильным представителем мужского пола. Да и женского, и всех прочих тоже – некоторые человеческие общества после генетических экспериментов имели до пяти полов.

Он ни разу ее даже в неловкое положение не постарался поставить, не то что больно сделать, после того раза, когда у него выбора просто не было.

А раз так... она, что, с парнями не умеет обращаться?

В тот же вечер Микаэла затащила опешившего от такой внезапной перемены ее настроения Мейдока в постель, и они оба получили от этого немалое удовольствие.

На ее вкус парень был не слишком опытным, хотя далеко не девственником. Просто богатый опыт подсказывал ей, когда он действовал сам, а когда больше работала секс-программа, записанная на встроенный процессор. И последнее случалось нередко.

Нет, удовольствие это не испортило, все-таки такие программы пишут профессионалы своего дела, и они всегда самообучающиеся, а иногда еще и разумные. Но она предпочитала, когда партнер был с ней полностью, выкладываясь до основания, а не скрывался за сложными и прекрасными алгоритмами, которые могли обойтись и без его сознательного участия вообще.

По мнению Микаэлы, захоти она просто виртуозного механического секса, взяла бы сразу один из своих мобильных вибраторов и не заморачивалась. Последние поколения этих девайсов прекрасно обеспечивали комплексную стимуляцию всех эрогенных зон, от клитора до центров сексуального возбуждения в мозге и ауре, создавали эффект присутствия любого тела на выбор и даже иллюзию – картинку и запах могли нарисовать.

А использовать для этой цели мужское тело, полностью покорное встроенной программе и ничего не вкладывающее от себя – это излишество, бессмысленное и полное недостатков, которых нет у обычной дорогой модели вибратора. Ведь погрузиться в идеальную секс – фантазию с девайсом, считывающем ее с мозга и подстраивающим все под нее, гораздо проще, чем с реальным мужиком рядом.

Поэтому она не очень любила неуверенных в себе халявщиков, которые полностью отдавали инициативу программе. Мейдок старался и сам, но встроенными алгоритмами тоже не брезговал. Микаэлу сначала это немного удивляло – казалось бы, красавчик, то есть, с сексом проблем быть не должно, даже если он предпочитает живых женщин, а не симуляторы, телепат – чувствствует каждое движение мысли и ощущений, мог бы и сам научиться к тридцати-то годам.

А потом как-то сама поняла, даже не задавая заинтриговавшего ее вопроса. Вся проблема как раз в том, что он мыслечтец. Если заниматься сексом с симулятором, нет смысла работать самому, наоборот, проще и удобнее включить программу, которая выжмет максимум удовольствия из совокупления. С полуразумным фемдроидом тоже далеко не каждый станет выкладываться на полную.

А с живыми женщинами или полноценными искинами телепату проще спрятаться за программу, потому что обычный парень, даже с качественными встроенными секс-датчиками, помогающими лучше узнавать тело партнерши, не может читать мысли. И легко воспримет закрытые глаза своей любовницы, как простое проявление удовольствия, а не как то, что на самом деле она представляет на его месте кого-то другого. И устраняясь, превращаясь в биологическую машину, ведомую умными алгоритмами, мыслечтец может на некоторое время стать почти обычным мужчиной, не воспринимающим мысли делящей с ним ложе женщины.

Естественно, даже ее природная защита эннейта от телепатии, на порядки более совершенная, чем у обычных людей, не могла полностью защитить ее от мыслечтеца. Поэтому, со временем, когда она смогла убедить Мейдока в том, что, отдаваясь ему, она не представляет на его месте кого-то другого или что-то еще похуже этого, он перестал использовать программу, когда спал с ней.

Было не очень просто этого добиться, ведь никакие ультиматумы и даже разговоры о том, что ей не нравится то, что он прячется за программу, не могли помочь делу. Но умный эннейт или человек всегда найдет, как донести до партнера то, что нужно. Она всегда так считала и в очередной раз оказалась права. Терпение, теплота и труд все превозмогли.

Нет, они не стали постоянными любовниками. И далеко не в каждую их встречу занимались сексом. Но под настроение не отказывали себе в этом удовольствии.

И сейчас, глядя на спящего Мейдока, выглядящего таким молодым и открытым во сне, Микаэла неожиданно поймала себя на мысли, что сейчас у нее вполне подходящее настроение для такого случая. И плевать, что оно займет некоторое время, которого сейчас так не хватает. Зато это отличный повод разбудить Мейдока, а потом, когда все закончится, попросить его помочь. То есть, совместить приятное и полезное.

Заодно парень и в форму немного придет – секс вообще тонизирует, а секс с эннейтом тем более, ведь ее вид умеет во время секса делиться своей энергией, взамен полученной от партнера. В общем, идеальное решение.

Не обращая внимания на нервно дрогнувшего Тиссиля, она забралась на кровать и осторожно откинула одеяло с парня. Тот, как обычно, спал голым, раскинувшись по кровати, слишком большой даже для троих и явно предназначенной не только и не столько для сна. Множество небольших бледных татуировок покрывало его тело, что было обычным делом для изгоняющих – людей.

Полноценным экспульсивам, к числу которых относился и Мейдок, даже на костях гравировали с помощью виртботов кресты, пентаграммы, руны и прочие знаки, складывающиеся в сложнейшие символические цепочки, многократно усиливающие их врожденные способности. Так что, на его коже не могло не быть колдовских знаков. Традиционно их не было на лице – изгоняющие учитывали, что могут оказаться в ситуации, когда лучше, чтобы принадлежность к их профессии не сразу бросалась в глаза.

"Очень удобно лежит. Для меня", – про себя хихикнула Микаэла, склоняясь над его пахом. Она не удивлялась тому, что он продолжает спать, хотя наверняка даже сквозь сон уже давно почувствовал чужое присутствие. Его встроенный процессор обработал полученные данные, нашел, что рядом присутствует существо, обладающее ограниченным правом доступа и не имеющее агрессивных намерений, а значит, пробуждать утомленное тело, напрасно расходуя и без того недостаточные ресурсы, просто нет смысла.

Она легонько лизнула его лишенный всякого намека на волосы живот и аккуратно взяла в рот еще мягкий член. Женщина любила этот момент, когда парень еще не возбужден, его половой орган расслаблен и целиком входит в рот без всяких сложностей. А потом начинает быстро твердеть, набухая и превращаясь в твердый стержень.

В этом всегда было что-то невероятно завораживающее, неизменно подтверждающее ее почти магическую власть над наслаждением мужчин. Благодаря способностям эннейта и встроенным датчикам, она могла точно так же отслеживать и рост возбуждения у женщин, но у парней все... нагляднее.

Продолжая сосать уже вставший член, она умелыми движениями пальцев ласкала мошонку. Мейдок не был гигантом – безволосый прямой ствол размером семнадцать на четыре сантиметра, обвитый слегка выделяющимися венами. В век высоких биотехнологий многие мужчины делали себе в паху просто конские орудия, но Микаэла предпочитала как раз средние естественные органы, которые не заставляли во время секса чувствовать себя разрываемой на части.

Делая минет, она ощущала, как нарастает ее собственное возбуждение – пока еще нежное тепло, медленно разливающееся внизу живота, тянущее ощущение в жаждущих ласки сосках.

Краем глаза она уловила, как растворился Тиссиль, не желая иметь ничего общего с творящимся действом. Продолжая сосать, она усмехнулась – этот ханжа – расист ее забавлял. Чудовищно мощный искусственный интеллект, а предрассудки, как у дикаря с отсталой планеты. Причем, самое смешное – это то, что он совершенно не против секса, особенно гетеросексуального, но его возмущает, что обожаемого хозяина ласкает темнокожая женщина. При том, что он знает, что она даже не человек, волнуется только из-за цвета ее кожи. Будь она в облике белой, не было бы никакого осуждения. Хотя... возможно, ее нечеловеческое происхождение и имеет для него значение – этого она толком не знала. И решила, что потом уточнит у Айда, тот должен разбираться в заморочках своих родичей.

Она пропустила момент, когда Мейдок открыл глаза. Поняла, что он окончательно проснулся, когда услышала тихое:

– Ты такая красивая, будто видение из прекрасного сна. – Парень приподнялся на локтях, чуть застенчиво улыбаясь.

– В отличие от видения, я не растаю. – Микаэла скользнула вверх по его телу и легла на него, язычком щекоча его чувствительный сосок. Ответом ей был тихий смех.

– Обожаю тебя, – телепат был искренен в своих словах. Он ее не любил, и она это знала, но его чувства к ней ближе всего были именно к обожанию. Ему нравилось ее общество, ее ум и тело. Он ими восхищался и, при случае, пользовался, всегда при этом стараясь сторицей воздать ей за все, что она могла для него сделать.

Парень на несколько мгновений крепко сжал ее в объятиях, а потом резко перевернулся, подминая ее под себя. И впился в губы страстным поцелуем, одновременно обрушивая на ее сознание пламя собственной страсти, зажигающее в ней ответный огонь. Пользуясь природными возможностями мыслечтеца, он заставлял ее в полной мере прочувствовать, что ощущал сам. И одна мысль, что весь этот жар желания внутри него порожден ею, возбуждала не меньше, чем его руки, ласкающие ее тело.

– Ты сводишь меня с ума, – жаркий мужской шепот поражает искренностью... немного погодя до ее уже затуманенного страстью сознания доходит, что он просто телепатически добавил это ощущение. Но его рот, умело ласкающий грудь, тут же отвлек от посторонних размышлений.

У Микаэлы было много любовников и любовниц. По-другому у эннейта, да еще выстроившего свой жизненный путь через чужие постели, и быть не могло. Но никогда секс для нее не был просто работой. И если очередной партнер старался доставить ей удовольствие и не был совсем неприятен, она наслаждалась страстью каждый раз.

Неожиданно женщина ощутила, как он рисует пальцами на ее теле какие-то знаки, но спросить, что он делает, не успела. Несколько татуировок на его руках резко потемнели, над ними слегка подрагивал воздух. Волна тепла от быстрых нежных касаний, складывающихся на коже в непонятные символы, устремилась внутрь нее. И через пару мгновений она закричала, чувствуя, как это тепло собирается вокруг ее эрогенных зон, вызывая невероятно острые, на грани боли, ощущения.

И в этот момент парень вошел в нее одним слитным, но осторожным движением. Она задохнулась от наслаждения и всадила ногти в его спину, разрывая кожу.

Обвив ему бедра ногами, Микаэла с радостью подавалась навстречу его движениям, стремясь принять твердый мужской орган как можно глубже в себя.

Открытое сознание телепата сквозь тонкую вуаль ментального сторожевого щита воспринимало все ее эмоции и ощущения, как свои собственные. И заставляло ее переживать то, что переживал он, как будто сие происходило с ней.

Но этот момент практически полного слияния оказался внезапно и грубо прерван.

24-е число 10-го месяца 26078-го года стандартного летоисчисления.

12: 10 дня по местному времени.

Планета Дэнбер, Новиград, эстетико – развлекательный центр «Не спящая бабочка»

Полет от космопорта до Новиграда обошелся почти без происшествий, если не считать недоумка на флаере, который с чего-то вдруг решил, что их идущий параллельным курсом катер бросает ему вызов. И, нарушая все мыслимые правила внутриатмосферного движения, бросился обгонять.

Дэрриш с легкостью уступил, во-первых, не желая ввязываться в глупое соревнование, а во-вторых, видя данные с мощного лидара, который Микаэла предусмотрительно поставила на эту воздушную машину. И спустя две минуты с удовлетворением наблюдал за тем, как лихач с трудом уворачивается от огромной туши боевого фрегата, спускающегося с орбиты по выделенной трассе.

Окутанный защитными полями боевой корабль был практически невидим, особенно для дешевых гражданских приборов эконом-класса, стоящих на большинстве флаеров. Однако он идеально соблюдал правила внутриатмосферного движения, и если бы гонщик их не нарушил, то не оказался бы в столь безрадостном положении. Которое еще больше ухудшилось, когда управление его машиной перехватил искин фрегата, жестко посадивший его на первую попавшуюся площадку и заблокировавший двери и управление. Как знал Дэрриш, теперь лихачу придется отвечать перед судом и ему очень повезет, если его действия не будут классифицированы, как попытка нападения на военных.

Кирилл наблюдал за разыгравшейся на его глазах трагикомедией с неподдельным интересом. Для него она многое рассказала об этом мальчике. Его изящно – жестокая манера наказания зарвавшегося пилота ему импонировала, напоминая то, как в подобных случаях действовал его отец, когда дело не касалось матери, с ней он всегда был неадекватен, что, впрочем, уже другая история, – отстраняясь от провинившегося и тем самым карая гораздо сильнее, нежели мог бы сделать своими руками.

При этом навигатор даже не задумался над своими действиями – ведь он тоже видел данные с лидара и мог бы предупредить гонщика об опасности. Но предпочел наблюдать за тем, как поведут себя все участники ситуации, не обращая внимания на неприятности, которые неизбежно ждут совершенно незнакомого ему человека.

Отчасти эта черствость была связана с пониманием того, насколько опасно такое лихачество. Кирилл сам под настроение пилотировал разные машины и не раз имел дело с подобными наглыми молодчиками. А иногда даже наблюдал последствия таких гонок. Например, в виде протараненного катера скорой помощи на Кадее – тогда погибла женщина, поехавшая с ребенком в больницу. Дитя в итоге выжило, а вот от его мамы осталось только смятое в лепешку тело, душу в котором не смогла удержать даже встроенная система биологического контроля лакшери-класса, превосходившая стандартную медицинскую сеть на пару порядков.

Во время полета Дэрриш и Кирилл практически не разговаривали. Им было на редкость уютно молчать в компании друг друга – подобное не часто встречается даже между давними друзьями. Ни один из них не хотел думать, почему так сложилось. И не спешил лезть в душу к другому. И обоих это устраивало.

После инцидента с лихачом полет прошел без всяких происшествий.

Дэрриш аккуратно посадил катер на оборудованную на крыше "Не спящей бабочки" площадку.

– Я зайду к брату, потом пойду к Микаэле. Если хочешь, пойдем вместе, а потом отправишься к себе и отдохнешь до общего сбора команды. Если ничего не изменится, тот состоится в девять вечера, – предложил он спутнику.

– Давай, – легко согласился Кирилл. Парень в первый раз оказался на Дэнбере, поэтому знал сей эстетико-развлекательный центр только по электронным картам и мнемографиям. Это не было большой проблемой, но знакомиться с новым местом было удобнее в компании знающего местность разумного. К тому же ему было интересно вживую посмотреть на Мейдока. Он уже общался с последним, но одно дело несколько разговоров двух сетевых аватар на нейтральных сайтах, а другое реальная встреча во плоти.

Дэрриш с уверенностью, порожденной привычкой (Микаэла всегда селила братьев в один и тот же бокс из двух номеров, когда они приезжали в гости), спустился на семнадцатый этаж. Он не стал пользоваться лифтом или стационарным телепортером, предпочтя пойти по лестнице. Чуть дольше, зато можно размяться после двухчасового полета. Да, его система биологического контроля весьма совершенна, несмотря на полную несовместимость с большинством аналогов и неуместную автономию управляющего блока, но все равно приятно пройтись после долгого сидения. Даже если последнее не доставило тебе никакого дискомфорта.

Кирилл послушно шел за ним, с интересом смотря на интерьеры лестницы, изображающие сцены из древнеземных мифов. Микаэла весьма причудливо смешала священные изображения разных старых религий, в результате чего рядом друг с другом соседствовали преображение Христа и игра в мяч Тескатлипоки, священная оргия вакханок и неопалимая купина. Никакой системы в их размещении не было, кроме умело подобранного цветового сочетания. Получилось довольно эклектично и при этом оригинально. Будто смотришь на писание какого-нибудь особо фанатичного экумениста, одержимого идеей соединить все веры в одну единственную, всепримиряющую, вопреки их коренным различиям.

Перед дверью бокса их встретила крупная крыса. Серая тварь сидела посередине коридора и чистила усы. В первый момент Кирилл удивился, не понимая, что она такое – полноразумное животное, твердая проекция, робот – анималис или чей-то домашний любимец. Он не очень любил мышей и их более крупных родичей с тех пор, как отец в наказание за проступок посадил его в клетку с ними. После этого пришлось восстанавливать в регенераторе значительную часть мягких тканей. Нет, он не стал бояться их с того случая, но предпочитал избегать – слишком свежа была память о том, как больно они кусались, объедая его по кусочку.

Его сенсоры развернулись, выдавая свою работу легким дрожанием воздуха возле его головы, и просканировали заинтересовавший хозяина объект. Это не было крысой в прямом смысле слова. И в то же время оно было ей больше, чем когда-либо могла стать урожденная крыса. Нечто очень могущественное и разумное приняло эту форму, воспроизведя вплоть до клеточного уровня, считая ее идеально соответствующей себе в этот момент времени.

Крыса смерила Кирилла взглядом и мысленно обратилась к Дэрришу:

– Масса, представишь меня своему спутнику?

– Да, конечно, – кивнул мальчик. – Знакомьтесь: Кирилл, это Куанто, мой личный негр – Таэр Маск. Куанто, это Кирилл, навигатор нашей будущей команды.

– Очень приятно, – одновременно произнесли оба представленных. Теперь стало понятно, кто эта крыса – искусственные интеллекты, начиная с уровня Таэр Маск, обретали ряд способностей ками, в частности могли создавать себе любое физическое тело на свой вкус. Или вообще обходиться без всякого материального воплощения. Не стало для него загадкой и почему Дэрриш назвал ее негром – по законам Конфедерации, откуда тот родом, так именуют всех искинов. И последние лишены личной свободы.

– Зачем меня ждала? – спросил Дэрриш.

– Это не смертельно, но тебе, возможно, не понравится, что ты увидишь. А может и наоборот, – загадочно ответила Куанто и испарилась, не дожидаясь уточняющих вопросов. Дэрриш пожал плечами, видимо, не желая выяснять, что взбрело в крысиную голову его рабыне, и уверенно открыл дверь бокса. Кирилл безмолвно последовал за ним. Он не определился, как относиться к увиденному, поэтому просто запомнил все и отложил в памяти на будущее.

24-е число 10-го месяца 26078-го года стандартного летоисчисления.