Текст книги "Вампир из Трансильвании (СИ)"
Автор книги: Аноним Барк
сообщить о нарушении
Текущая страница: 16 (всего у книги 17 страниц)
– Боюсь, Алекс, тебе всё же придётся помочь. Мне бы так не хотелось вредить твоей тёте, – Этьен сделал паузу, глядя на меня своим насмешливым взглядом, полным неискреннего прискорбия.
От его слов волосы на затылке встали дыбом.
– И её мужу. И её детям, – глаза Этьена заглядывали прямо в мои с опасно близкого расстояния, стараясь разглядеть меру моего нарастающего от каждого его слова ужаса. – Они такие хорошие мальчики.
– Как ты узнал? – беззвучно спросила я, еле двигая мертвенно-бледными губами, но Этьен понял вопрос.
– Пришлось проявить немного изобретательности, мон шери. Я обратил внимание на твой невзрачный авто. Ведь ты упомянула, что подвезла Владислава и так вы с ним познакомились. Это означало, что ты, скорее всего, арендовала машину или она принадлежит твоим знакомым, может родственникам, здесь, в Румынии. Оказалось, что она оформлена на твоего дядю. Об остальном и говорить не стоит. Когда у меня были его имя и паспортные данные, дело уладилось в считанные часы. Ты – туристка из России. Гостишь у сестры своей матери. Она и вся её семья живет неподалёку от Брашова, в маленькой деревеньке Талиу...
Этьен продолжал рассказывать о том, что узнал, не торопясь, припоминая детали, когда наконец дошёл до описания тётиного дома, то заметил, что кресла в гостиной не мешало бы обновить.
– Что с ними? Что ты сделал? – в ужасе вытаращилась я на француза, чувствуя, как болезненно сжимается сердце.
– Ничего. За кого ты меня в конце концов держишь, Алекс. Я просто искал тебя. У меня и в мыслях не было вредить кому-то. К тому же, оказалось, что они пребывают под действием Воли. Полагаю, Влада. Так, что я вежливо, ушёл, стерев ненужное из памяти твоих родных.
Я выдохнула, сгорбив спину и разжав кулак. В порыве я даже не заметила, как схватила Этьена за плечо. Если бы с тётей или её семьёй хоть что-нибудь случилось...
– Так что, Алекс, я надеюсь на твоё понимание. Мне бы очень не хотелось вредить такой замечательной семье, приютившей тебя на время каникул.
Загнанная в угол, я никак не могла понять, что делать. Что ответить? Может, стоило закричать? Позвать на помощь? Как далеко Влад? Что сделает со мной Этьен, если я начну вопить?
В этот момент нас прервали. В туалет, не разделённый на мужскую и женскую половину, вошёл мальчик. Он уставился на нас, затем обошёл стороной и зашёл в кабинку.
Вампир качнулся в мою сторону, сокращая и так почти не существующее между нами расстояние. Выдохнул в лицо. И я услышала, как за моей спиной полилась вода, наполняя крошечную комнатку низким гулом.
– Невинных всегда жаль больше всего. Ведь это не их выбор, – печально выдохнул Этьен мне на ухо, так, чтобы только я могла услышать его слова.
Эти несколько минут, пока мы были не одни и Этьен продолжал молчать, глядя на меня своим немигающим взглядом, показались самыми тяжёлыми за всю мою жизнь. За это короткое будто единый вздох время я поняла, что не стану кричать, не стану звать на помощь. Сделай я это, и, возможно, я или этот мальчик, или его мама, или школьницы в зале увидят свой последний день.
Но даже если этого не случится, то не успеет ли Этьен выпрыгнуть в окно или испариться другим возможным образом и оказаться в Талиу раньше, чем я или Влад сможем его остановить. И тогда... тогда...
– Что ты от меня хочешь? – спросила я покорно, чувствуя, как на глаза наворачиваются слёзы.
– Совсем ничего по сути, Алекс. Ты просто пойдёшь туда куда я скажу, и Влад последует за тобой. Когда он окажется на месте, ты сможешь уйти. Видишь, как всё просто, – он потянулся к моему лицу и осторожно, словно действительно боясь мне навредить, провёл подушечкой пальца, смахивая мои слёзы. – Ой, – он уставился на свою руку.
На неестественно искривлённых пальцах росли острые крючковатые когти, на одном из которых повисла капелька крови.
– Прости, Алекс. Немного не рассчитал, – улыбнулся Этьен, явно совсем не сожалея о случившемся.
– Влад поймёт, что что-то не так. Он поймёт, что это ловушка и не пойдёт за мной, – всхлипнула я, стараясь держаться, стараясь изо всех сил не делать того, что хочет от меня Этьен.
– Да, Алекс, ты права, – неожиданно легко согласился француз, заставив меня сморгнуть. – Но, думаю, он всё равно пойдёт следом.
– Почему? – О чём вообще говорит этот сумасшедший?
– По той же причине, по которой он увёл тебя из церкви. По той же причине, по которой тогда, на крыльце он позволил мне в себя выстрелить. О, Алекс, ну не заставляй меня всё тебе растолковывать, – вздохнул он, видя моё сбитое с толку выражение лица. – Ты ведь видела, какие мы быстрые. Он бы мог с лёгкостью уйти от выстрелов, но предпочёл позволить мне всадить пару пуль в его сердце. Тогда, конечно, я не знал, настолько он силён, и потому не сильно рисковал, а то добил бы сразу, – Этьен закусил губу. – Впрочем, не люблю вздыхать над неудачами. О чём это я, ах да, Владислав позволил мне выстрелить. Не знаешь почему?
Я не могла пошевелиться, чувствуя, как заполошно колотится в груди сердце.
– Нет? Точно, ты же совсем не заметила, как я подошёл к тебе вплотную со спины. Когда Владислав раскрыл дверь, моя рука была на твоей шее. Только не подумай, что я хотел причинить тебе вред, просто был готов прикрыться тобой, при необходимости. Ничего личного, мон шери. Но позже понял, что это могло быть причиной, по которой Владислав подставился. И затем на кухне, помнишь? – с энтузиазмом продолжал Этьен. – Он упустил несколько отличных моментов свернуть мне шею и даже не сразу бросился вдогонку, подарив спасительную минуту за которую я смог ускользнуть. И знаешь почему это случилось, мон шери?
Слёзы сорвались с моих ресниц.
– Потому что он не желал сдвигаться ни на шаг с выбранной позиции. Но почему, Алекс, почему? Это же так глупо и неудобно. Особенно в драке, – усмехнулся он, словно это действительно забавляло. – И вдруг я понял, Алекс, – он довольно выпучил глаза, – понял, что единственной причиной была ты! Ты, спрятанная за его спиной. Скажи, Алекс, ну скажи, что он сделал, когда я удрал из дома?
Мои воспоминания подтолкнули назад. Я снова сидела на полу, пребывая в растерянности и ужасе. Ураган рвал мебель и стены, оставляя меня на безопасном островке. Только тогда я этого не понимала. А потом, когда всё вдруг стихло, передо мной стоял Влад. Он застыл ко мне спиной, в пол-оборота, а с его рук капала тёплая кровь.
– Снова молчишь? – Этьен печально вздохнул. – Влад защищал тебя, Алекс. Влад! Защищал! – Этьен некрасиво рассмеялся, словно никогда не слышал шутки забавнее.
– Ты ошибаешься. Я только приманка. – Это была моя последняя соломинка, чтобы... спастись?
Неужели то, что говорил этот мерзавец, было правдой?
– Полагаю, это то, что он тебе сказал. А теперь ты гуляешь по Брашову, чтобы поймать меня на крючок, верно? – он не стал дожидаться ответа. – Вижу, что верно. Только ты не понимаешь Алекс, что держать тебя вот так на виду очень удобно. Конечно, он мог тебя запереть, я бы, кстати, так и сделал, но отчего-то он даёт тебе возможность наслаждаться пусть и ограниченной, но свободой. Он понимает, что захоти я тебя отыскать, то сделал бы это. Единственная возможность сохранить тебе жизнь наверняка – это убить меня.
– Зачем тебе было искать меня?
Я ведь никто, просто букашка под ногами – хотелось закричать мне, но сил не было.
– Алекс, в самом деле! Действия Владислава красноречивее некуда, он всеми силами старается оставить тебе твою жалкую жизнь – хотя я так до сих пор и не разобрался, зачем ему это. Может, всё дело в этой твоей способности противиться чужой воле? И конечно же я не так невнимателен, чтобы пропустить это. Если Владу есть до тебя дела, значит ты и есть та ниточка или, скажем, слабое место, которое я ищу. Ладно, у нас не так много времени, мон шери. Главное для нас то, что ты важна, а значит, плевать, что именно он заподозрит. Он пойдёт за тобой. Можешь не сомневаться, – Этьен заговорчески подмигнул. – Так что давай начнём, Алекс.
Глава двадцать седьмая. ВЫБОР
Выйдя из кафе, я остановилась на высокой ступеньке и огляделась. По улочке, как и всегда в этот час, разгуливали туристы. Они шли не спеша, наслаждались видами старинных построек, фотографировали и общались. Но я смотрела сквозь них.
Где был сейчас Влад? В каком из переулков или зданий напротив он притаился и сейчас наблюдал за мной?
Грудь снова сдавило, глаза стало жечь, и чтобы не расплакаться, я поспешила уронить взгляд под ноги и влиться в редкий поток гуляющих.
План Этьена заключался в том, что мне следовало привести Влада в один из подвалов старого дома неподалёку. Там я должна была закрыть его в комнате, и на этом моя миссия будет считаться выполненной.
– А чтобы ты не вздумала жульничать, мон шери, – говорил француз, – в комнате находится камера. Смотри, – и Этьен сунул мне под нос свой мобильник.
На плоском экране отображался квадрат тёмного пола и точно такие же стены тесного на вид помещения.
– Видишь, я буду всё прекрасно видеть, – он коснулся экрана, заставляя возникнуть курсор, перемещавшийся вправо и влево. Камера послушно обозначила указанные направления и вернулась в исходную позицию. – И не забудь закрыть за ним дверь. Замок автоматический и подаст сигнал на мой телефон, когда дверь захлопнется. Именно после этого момента я ожидаю увидеть Владислава внутри, это ясно?
Мне оставалось коротко кивнуть и выслушать его объяснения, куда именно я должна была отвести Влада.
– Делай всё, как я сказал, и останешься жива, Алекс.
– Что будет дальше? После того как я отведу Влада в ловушку?
– Дальше? – Этьен, казалось, не ожидал этого вопроса. – Дальше можешь отправляться куда хочешь. Преследовать тебя я не стану, если ты об этом.
– Влад. Что будет с ним?
– Об этом можешь не беспокоиться, мон шери, – француз подмигнул мне и злорадная улыбка расцвела на его лице, не оставляя никаких сомнений в участи Влада.
Каждый шаг к намеченной цели казался невообразимо трудным. Ноги будто налились тяжестью, не желая, чтобы я двигалась вперёд. И больше всего на свете я хотела остановиться. Остановиться посреди дороги, мешая другим, и тихо порадоваться, что могу вот так никуда не идти.
Но я шла. Продолжала передвигать конечности в направлении единственной цели. Той цели, которую поставил передо мной Этьен.
Я спасу тётю, её семью и себя саму, но Влад... – на глаза вновь навернулись слёзы, – Влад должен умереть и то, что это произойдёт не от моей руки, не будет иметь никакого значения, потому что вина ляжет на мои плечи. Вина за убийство человека...вампира, в которого я влюбилась безоглядно и полностью.
Если я спасу Влада... тётя, дядя Григор или близнецы пострадают.
Лица родных мне людей всплывали из памяти одно за другим. Потом я вспомнила о маме и папе. О тех счастливых моментах, которые мы пережили вместе.
Первым, как всегда, пришло воспоминание об одном моём дне рождения. Мне исполнилось десять и я очень хотела велосипед. Я говорила об этом весь прошедший год и училась исключительно хорошо, не забывая регулярно показывать родителям хорошие оценки в дневнике. И вот, рано с утра, я понеслась в спальню к родителям за своим подарком...
– Мам, пап, я уже проснулась, – влетела я в их комнату. – Где он?
– Кто – он? – потянулся папа.
– Мой подарок!
– Он под кроватью, – ответила мне мама, и я тут же нырнула вниз, ожидая увидеть там велосипед.
Но вместо этого обнаружила красиво упакованную коробку.
– Ну где ты там? – торопил папа.
Тем временем я выбиралась из-под кровати, выволакивая за собой небольших размеров коробку.
– Так, открывай скорее, – командовал он, пока я с кислой миной развязывала бант, а затем, еле сдерживая слёзы, рвала упаковку. Внутри оказалась какая-то штука, похожая на смесь клизмы с крошечным граммофоном. И ещё что-то – металлический звонок.
– Велосипед у дедушки с бабушкой, – сжалилась наконец мама, и в этот момент я почувствовала себя самой счастливой в целом мире...
Я бы так хотела увидеть их снова.
Вдалеке показался нужный мне дом. Мимо него я, кажется, проходила бесчисленное множество раз. Ничего примечательного – дом был старым жителем Брашова: два этажа, приятная глазу светло-жёлтая облицовка, за которой следили умелые руки. Свет в окнах не горел – в этом я была уверена, находясь уже на достаточно близком расстоянии, чтобы рассмотреть ту самую дверь, за которую мне предстояло нырнуть через пару десятков шагов.
Чем ближе становилась дверь, тем сильнее выло внутри отчаяние, но тётина семья стояла перед глазами картиной тихого семейного счастья, уничтожить которую у меня не было права.
Но что же Влад, Саша? Убить его у тебя есть право? – вопрошал внутренний голос.
Оказавшись напротив двери, я замерла, слыша, как громко колотится собственное сердце.
В считанные секунды я сократила расстояние, толкнула дверь – как и сказал Этьен, она оказалась не запертой, и вошла внутрь. Трясущимися руками повернула торчавший в замочной скважине ключ с обратной стороны двери. Массивный замок щёлкнул несколько раз, глухо, но без усилий, будто недавно его смазывали.
Медлить быть нельзя – Этьен сказал, что это ненадолго остановит Влада и у меня будет немного времени, чтобы первой добраться до нужного места.
Я достала из кармана клочок бумаги и пошла вперёд, следуя нарисованному плану и кратким инструкциям, говорившим, в какую дверь нужно войти, куда повернуть, спуститься вниз или подняться наверх.
Изнутри дом казался невероятным лабиринтом, вернуться из которого было бы чудом. Я продолжала плутать, заходя всё дальше и глубже; всё меньше представляя, где оказалась. Сжимая измятый листок в трясущихся мелкой дрожью руках, я не замечала, что ни одна из открытых мною дверей не скрипнула, как не сделала этого ни одна половица, прожившая, по меньшей мере, не одно десятилетие.
Наконец я поняла, что дошла до последнего пункта на листке. Мой путь окончился в небольшом продолговатом помещении с низкими потолками и земляными полами. Вдоль правой стены горели электрические лампы. С левой же находилась приоткрытая дверь в комнату – туда я должна была привести Влада, уже наверное идущего по моим пятам.
Этьен сказал, что здесь у меня будет меньше минуты. Достаточно времени, для того, чтобы я оставила тихо попискивающий маячок в комнате и спряталась за дверью.
Из кармана я достала небольшую сферу, уместившуюся в углублении моей ладони. Нажала кнопку, загорелся зелёный индикатор, я бросила его в камеру, а сама скользнула за дверь, прячась. Влад не должен увидеть меня, когда войдёт следом. Если бы он прошёл мимо камеры, не заглянув внутрь, то обязательно бы заметил меня, но вся соль плана Этьена заключалось в том, чтобы, привлечённый писком сферы, Влад заглянул внутрь. Когда он окажется в комнате, я должна захлопнуть дверь. И уйти через противоположную той, через которую вошла.
Я посмотрела на дверь, которая должна была привести к моему спасению. До неё было не больше трёх метров... Вампиры останутся в прошлом. Я спасу тётину семью, спасу себя, вернусь к родителям и стану жить дальше.
В комнату ворвался порыв воздуха. Я затаила дыханье. Глухой удар, второй – Влад вошёл внутрь, прикрывая за собой дверь так же, как я сделала это ранее.
Шаг. Ещё один.
Сердце не выдерживало напряжения и вот, выбившись из сил, стало сбрасывать обороты, превращая кровь в раскалённый свинец. В груди закололо, на лбу выступила испарина.
Влад шагнул ещё ближе, оказываясь напротив двери, за которой пряталась я.
В этот миг раздался пронзительный писк – Влад направил шаги к проёму своей будущей клетки. Замер на пороге.
Ну давай же. Заходи.
Влад медлил.
Время остановилось.
Больше не в состоянии смотреть прямо перед собой, я повернула голову в ту сторону, где должен был находиться Влад. И сквозь длинную щель между двумя петлями, я увидела его.
Он смотрел прямо на меня – он видел меня!
Я окаменела.
Влад продолжал смотреть, не моргая и ничего не говоря.
Всё кончено, – поняла я.
О том, что будет дальше, я попросту не могла думать. Этьен убьёт мою семью, а потом отыщет и прикончит меня. Если к тому времени я буду ещё жива. Но Влад сделает всё раньше. Я предательница. Мне нет пощады.
От ужаса я перестала дышать.
Слух резанул новый писк.
Влад моргнул, посмотрел прямо перед собой и в следующее мгновенье шагнул внутрь.
Меня пробрала дрожь, словно кто-то распахнул окно, перед которым я стояла горячая ото сна.
Онемевшими руками я толкнула дверь. Захоти Влад выскользнуть раньше, чем щёлкнет замок, он бы с лёгкостью это сделал – я закрывала дверь целую вечность.
Ловушка наконец захлопнулась. Влад оказался внутри смертельного капкана.
– Не оборачивайся, – выдохнула я не своим голосом. Влад замер, продолжая стоять ко мне спиной. – Этьен наблюдает за тобой. Но он не может слышать. И не видит меня.
Когда Этьен показывал обзор камеры на телефоне, я заметила, что она может перемещаться только в стороны, но не вверх или вниз – слепую зону под камерой я отметила на автомате. О таких зонах часто рассказывал папа, а потом и показывал записи на Ютубе.
На заводе рабочим приходилось иметь дело именно с такими моделями. Поэтому, когда кому-то нужно было исчезнуть с мониторов на пару минут, чтобы покурить в неположенный час или позвонить, служащие прятались в эти карманы. Они были небольшими и размер их мог меняться в зависимости от высоты расположения устройства, поэтому я забилась в угол, прижав к себе края куртки, чтобы ничего не могло навести Этьена на мысль, что в камере Влад был не один.
Звука тоже не было, иначе я должна была услышать характерный шорох. Но ничего не было.
– Прости. Я привела тебя в ловушку, – от нервного напряжения слова давались с трудом, я едва находила силы стоять прямо. – Этьен поймал меня в кафе. Он знает о тёте и остальных, знает, где они живут. Он сказал, что не станет их трогать, если я приведу тебя сюда.
Это было всё, что я могла сказать. Мои оправдания не снимали с меня ответственности. Но поступить иначе я просто не могла.
Мысли снова толкнуло за дверь, где я пряталась. Неужели Влад не понял, стоя на пороге камеры, на деле представлявшей земляной мешок, что это ловушка? Он ведь видел меня. Смотрел прямо на меня!
Почему он это сделал?
Моя вина словно стала на несколько тонн тяжелее.
Пока я говорила, Влад продолжал стоять спиной, не шелохнувшись.
Меня затопил ужас. Смотреть на него вот так, ожидая приговора – его слов, было невыносимо. Я, кажется, действовала во благо собственной семьи, но чувствовала себя полным ничтожеством.
– Ты думаешь, покончив со мной, он отпустит тебя? – прозвучали наконец его слова.
Негромкое эхо ударилось о глухие стены.
– Нет, – всхлипнула я, не в силах больше сдерживать слёзы.
– Тогда почему ты не ушла? – от мертвенной мелодии его голоса на коже выступили мурашки. – Та дверь напротив была для твоего бегства, – догадался Влад.
– Он так сказал.
– Тогда что ты здесь делаешь? – меня словно ударили по щеке.
– Я...
Саша, соберись. Вспомни, зачем ты здесь. Этьен может явиться в любой момент.
– У меня есть план.
В глухой могиле, где мы были погребены заживо, повисла долгая свербящая под сердцем тишина.
– План, – повторил Влад равнодушно.
Он вдруг развернулся, и посмотрел поверх моей головы. Туда, где должна была быть камера наблюдения.
Его лицо было маской. Непроницаемой, неживой – я будто только что наконец поняла, кем именно являлся Влад. Словно впервые увидела его истинное лицо. Он неторопливо подошёл ко мне вплотную, всё так же не отрывая взгляд от камеры. Поднял руку, и я зажмурилась, когда сверху посыпались искры и послышался треск.
Когда я рискнула приоткрыть глаза, Влад стоял ко мне вплотную. Я бы не смогла выскользнуть из своего угла и обойти его, даже если бы захотела.
Сломанная камера лежала у его ног.
– И какой же у тебя план? – спросил он, глядя сверху вниз уничижительным взглядом, будто был вынужден выслушать меня, заранее зная, что все слова окажутся бестолковыми бреднями глупой девчонки.
Я сглотнула и опустила глаза. Представляю каково ему было смотреть на предательницу. Мерзко и противно. Его взгляд насиловал душу. Хуже быть не могло, даже после того, что я собиралась предложить.
– Ты говорил, что в первые часы после свежей крови вы невероятно сильны, – начала я и мой голос вдруг перестал дрожать. – Если ты выпьешь кровь, то наверное сможешь выбить эту дверь.
В этом и заключался мой план. Облечённый в слова, он выглядел ещё более жалким, чем казался, пока я шла сюда по улочкам Брашова. Глупость, но ничего больше я придумать не смогла. И не смогла бросить здесь Влада, чтобы сбежать и жить дальше словно ничего не случилось.
Его холодное прикосновение обожгло подбородок.
Мужчина заставил смотреть себе в глаза, когда глухо спросил:
– Ты предлагаешь мне свою кровь?
Ответ был написан у меня на лице и потому я промолчала. Влад смотрел на меня целую вечность.
– Что если сил не хватит? – спросил он безучастно, словно наблюдал за всем со стороны. – Что если я возьму слишком много крови? – чуть склонившись, он выдохнул вопрос мне в лицо.
Я туже сжала челюсть.
– Это и есть мой выбор, – твёрдость в голосе удивила меня саму, но на лице Влада не дрогнул ни один мускул.
«Пусть я предала тебя, но я не брошу тебя здесь одного. Что бы ни случилось».
Я не могла произнести этого вслух.
Как много можно понять по глазам?
– Хорошо, – согласился Влад, как соглашаются на то, что делать не придётся, он не думал, что у меня хватит духа.
Он не верил в мою искренность.
Впрочем, я была предательницей. Поделом мне.
Я подняла руку, слегка отвернула голову и убрала волосы, оголяя шею.
Я хотела дать ему возможность спастись. Даже если он не остановится, я не стану его винить.
Остальное вдруг стало не важным.
– Только один вопрос, – произнесла я, желая знать ответ до того, как закончится этот бесконечно долгий день. – Та, на которую я похожа, была очень важна для тебя?
Щёку обдало тёплое дыхание.
– Она была целым миром, – прошептал полный нежности голос. Слова ранили сердце, но с этим я ничего не могла поделать. – Как и ты, она была готова умереть со мной. – Чужие холодные губы коснулись щеки. – И умерла.
Прежде чем я успела осмыслить слова Влада, два смертоносных острия коснулись шеи. Я почувствовала давление и кожу прошило иглами, словно пергамент.
Отвратительная боль пробрала тело, заставив выгнуться и скривиться. Мгновенье, и агония, впившаяся в каждую частичку меня, стала затихать. Она становилась всё легче, всё невесомей. Пока не подарила вздох облегчения, разлившийся по телу щедрой волной неги. Блаженство стало нарастать, жар обдал с головы до ног. Я хотела быть ближе, прижаться к Владу, слиться с ним воедино.
Но стоило мне подумать, что я больше не могу сдерживаться, как прикосновения исчезли, и я словно осталась одна в целом мире. Тело было тяжёлым, но больше меня не касался ни страх, ни ужас, только удовольствие и подчиняющее отупение.
Я даже не заметила, как сползла по стене, оказываясь на полу у чьих-то ног. Нет, я точно знала кто это был... или всё же нет?
Вокруг раздался отвратительный скрежет – так скрипят годами не смазанные петли.
– Владислав? – мурлыкнул голос, вторгаясь в тесноту комнаты. – Владислав, ты ведь здесь, верно? – Этот голос мне тоже был отдалённо знаком.
Ботинки, у которых я так и продолжала сидеть, сдвинулись с места.
– Жду тебя, крыса, – прозвучал ответ.
Кажется, это был сон, потому что никто так и не появился в поле зрения. Говорить ни с кем не было возможности. Наверное, я уснула и видела кошмар.
Глава двадцать восьмая. КОШМАР– Как невежливо с твоей стороны, – раздалось в ответ.
– Не припомню, чтобы разрешал перейти на ты.
– Конечно, ваша светлость! – с притворным подобострастием поспешил исправиться ... Этьен? – Покорнейше прошу прощение за неучтивость, – он вдруг разразился хохотом. – Простите, конечно, Ваша светлость, – голос едко подчеркнул высокий титул, – но не кажется ли вам, что вы не в том положении, чтобы указывать.
– А в каком же я, по-твоему, положении, крыса?
Вокруг раздался звон, будто что-то очень тяжёлое налетело на груду металла, хрипя и рыча.
– Осторожно! – предостерегая собеседника, первый голос изменился почти до неузнаваемости.
– Иначе что? – Кажется угроза, не произвела должного эффекта – второй оставался таким же невозмутимым.
– Иначе ты сгниешь здесь! Превратишься в мусор! Трухлявый пень! Плесень на стенах! – говоривший буквально захлёбывался от злости.
– Неужели? – всё с той же ледяной непроницаемостью спросили в ответ. – И ты упустишь шанс высосать мою кровь? Разве не за этим ты всё это устроил?
Повисла пауза, и я уже почти обрадовалась, что этот неприятный разговор окончился и я смогу немного отдохнуть.
– Конечно, не упущу, – ответил полный самодовольства голос. – Я же не идиот, чтобы не высосать твою кровь эдак через месяц-другой, когда ты порядком ослабеешь и превратишься в дохляка не сильнее жалкого человечишки. По мне умом ты и так равен глупым смертным. Жить отшельником, прозябать в трущобах, когда у твоих ног мог бы быть целый мир! Как все до сих пор не поняли, что ты просто выжил из ума? Князь, называется, – громко сплюнул на пол говоривший. – Но не переживай, как только я покончу с тобой, то возьму то, что не посмел ты. Власть будет принадлежать мне!
– Тебе? Власть? Крысе из французских трущоб, вылезшей из неизвестной щели не больше сотни лет назад. Кто из нас сумасшедший?
– Заткнись! Заткнись! Заткнись!
Новый оглушительный звон и жуткий скрежет, будто кто-то пытается резать металл ножом.
– Каждые сто лет появляется новая дрянь и сует свой пронырливый нос куда не следует, не понимая, что в цепочке эволюции своего вида он – жалкое ничто, раздавить которое хватит и носка ботинка.
– Ты пожалеешь! – раздался яростный рев. – После того, как я покончу с тобой... – говорящий вдруг запнулся. – Нет, к чему же ждать! Я найду твою подстилку раньше, а потом расскажу, как долго она корчилась от боли, пока я не высушил её до последней капли, но перед этим, – голос сочился ядом, – перед этим я, пожалуй, поиграю с ней немного, ведь чем-то она тебя зацепила. Держу пари, что ко мне она будет более щедрой...
Кошмар казался всё страшнее. Слушать этот отвратительный голос было невозможно. Я бы закрыла себе уши, но во сне, как это часто бывает, я не могла пошевелить и пальцем.
– Влад, – отчего-то произнесла я имя, которое казалось могло решить всё.
– Кто это? – тут же насторожился первый.
Дальше всё стало ещё чудовищней.
Скрежет, который я слышала до этого момента, показался детским лепетом. Вокруг что-то оглушительно взревело, затем ухнуло, будто ударилось о стену. Раздались хрипы и рычание, треск костей, выходивших из суставов и рвавших кожу. Нечеловеческий, жуткий рёв пробирал до самого нутра.
Агония страдания – невыносимого, выжигающего, разливалась вокруг чьими-то воплями. А затем эти хрипы, словно кто-то захлёбывался в собственной крови.
– Вот видишь, крыса, – прошипел второй голос уже издали, но я всё равно не могла пропустить не единого слова, как бы того ни хотела. – Все твои претензии на эту жизнь просто смешны, как и ты сам. И пока ты ещё можешь таращить свои полные ужаса глаза, я скажу тебе, что мне не нужна была помощь, ведь сейчас ты думаешь, что всё дело в свежей крови, которую я получил, но ты заблуждаешься. И поверь, тебе бы не хватило месяца и даже пары, чтобы дождаться, пока я ослабею. Тебе бы не хватило и нескольких лет. И даже своей жалкой вечности, которая позволила тебе, кретину, возомнить себя богом – равным мне, – совсем тихо закончил второй голос, заставляя сердце в груди дрожать от страха.
Вдалеке кто-то пронзительно взвизгнул, словно пёс, угодивший под колёса автомобиля. А затем по подвалу забулькали голодные причмокивания хищника, насыщавшего свое жадное бездонное нутро сочными соками загнанной жертвы.
– Влад, – всхлипнула я, не понимая кого зову.
Я испытывала дикий страх, боясь, что этот отвратительный кошмар никогда не закончится. Всё, чего я хотела, это чтобы наконец прекратилось это смачное чавканье и я проснулась.
Словно в ответ на мои безмолвные мольбы, всё вдруг стихло, заставив почувствовать облегчение в первые секунды. Но когда воцарилась долгожданная тишина, новые волны ужаса накатили из ниоткуда.
Мне вдруг почудилось, что всё это слишком реально, чтобы быть сном.
В отдалении раздались шаги. Кажется, я уже слышала их раньше. Приближающиеся, они заставляли меня теряться в догадках. Казалось, что мне не стоит их бояться, ведь я не сделала ничего настолько ужасного, чтобы со мной случилось то, что с этим животным секунды назад... подождите, но разве это было животное? Мысли путались. Но совершенно точно, что-то поистине жуткое случилось совсем недавно, совсем рядом.
В поле зрения возник кто-то. Я ещё не успела разобраться кто, когда почувствовала, что окутывавшая меня слабость отпустила надёжные путы, и я могу пошевелиться.
– Не бойся, – произнёс второй голос. Теперь он не казался таким угрожающим. – Всё кончилось.
Чья-то рука не спеша прошлась по моим волосам.
– Спи, – услышала я, и тут же почувствовала, как напряжение покидает тело, оставляя за собой приятное забытье.
Просыпаться после крепкого освежающего сна – одно удовольствие. Жаль, что моё приключение подошло к концу и сегодня я уезжаю.
Впрочем, я не собиралась горевать по этому поводу, жизнь на этом не кончалась, наоборот, мне следовало радоваться, что моя первая самостоятельная поездка в другую страну увенчалась успехом. Конечно же, я не нашла в Трансильвании никаких вампиров, но, наверное, я всегда понимала, что моё увлечение просто ребячество, пусть оно и принесло массу увлекательно проведённого времени с книгами и единомышленниками в сети.
Кстати, надо было проверить, как поживает фэн-клуб «В сумерках». Многие ребята знали о предстоявшем мне путешествии и с нетерпением ждали подробностей. А рассказать было что. Пусть я соглашалась с реальностью, но это точно не было поводом лишать себя удовольствия фантазировать о загадочном мире и брутальных парнях в чёрном.
Полная энтузиазма, несмотря на мой последний день в Румынии, я подскочила с кровати ни свет ни заря и побежала в ванную.
За завтраком тётя угощала жирными блинами со сметаной и вареньем, и всё уговаривала приехать снова. Почему бы и нет – Румыния очень красивая страна с богатым колоритом и своей неповторимой атмосферой мистической тайны. Однажды непременно приеду, заверила я тётю Ташу и, сердечно попрощавшись с радушными родственниками, отправилась на вокзал.
Но сначала мы с дядей Григором сдали машину обратно в прокат. Я даже почувствовала, что буду скучать по «Акценту», откатавшему меня по красивейшим местам на славу, ни разу не сломавшись и не заглохнув.
