Текст книги "Начальная магия методом научного тыка - 3. Зов крови. Познать себя (СИ)"

Автор книги: Аноним Arcobaleno

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 4 страниц)

Впрочем, какая разница? Гораздо важнее, чтобы сейчас не материализовался ещё какой-нибудь жрец в ритуальным кинжалом и чашей для сбора крови... или мозгов. В последнем случае ему можно будет только посочувствовать: чего нет – того нет!

Потому что если бы были, я вряд ли вообще оказалась в этой дурацкой ситуации! Или всё же стоит взглянуть правде в глаза? Оказалась бы, ещё как оказалась. У меня с детства не жизнь, а сплошной комикс глупых картинок из серии: 'Очевидное и невероятное'. Вечно со мной что-то происходит! Хотя, честно признаться, раньше до такого ещё не доходило.

За этим натужным весельем и показной бравадой я отчаянно пыталась скрыть проникающий в душу страх перед неизвестностью, что ожидала меня впереди. Ведь неспроста всё это произошло: у меня было чёткое ощущение, что я здесь не случайно. А многие недавние события и поступки были продиктованы необходимостью оказаться именно в этом месте.

Предопределение? Чужой умысел? Боюсь, я скоро это узнаю.

***

Возвращаясь вечером обратно вместе с Тайроном Стрэном – местным деревенским 'шаманом' и его припасами, наш отряд двигался быстро и ловко, идя давно проторенными тропами. Обучения молодняка прошло вполне успешно, дав мне массу информации для размышления и переосмысления, и волчат отправили домой ещё ранним утром. А сами же свернули, чтобы прихватить с собой груз и человека.

По тропке шли быстро, молча, цепочкой, не останавливаясь на привал и никуда не сворачивая. Идя в середине отряда, я сначала не понимал, к чему такая спешка, но после заметил, что окружающий пейзаж меняется как-то странно, будто рывками, а идущий с нами человеческий маг держится слишком сосредоточенно и напряжённо.

Не иначе, как колдует – тропу творит. А ведь это непростое умение. Значит, тоже вернуться хочет быстрее: почувствовал что или просто за травки-корешки свои волнуется – кто знает? Однако я был только рад, что мы совсем скоро уже вернёмся в деревню: у самого на душе было как-то неспокойно.

Эти три дня стали для меня настоящим мучением. Я и подумать не мог, что всё зашло настолько далеко и теперь я даже ненадолго не смогу быть от неё далеко. Софьюшка. Синичка моя. Бойкая девчушка-егоза и мучительная заноза в сердце.

Как ей удалось так быстро туда пробраться и так прочно спеленать мою свободолюбивую волю? Я не знаю. Да и стоит ли в этом теперь разбираться? Что сделано, то сделано и, кажется, я теперь без неё уже не могу.

Лишним доказательством этого была глухая, тянущая и выматывающая тоска по ней. Что-то волновало, терзало, нашёптывало, поднималось словно дурное предчувствие и не давало ни минуты покоя.

Всю ночь, когда мы спали рядом, я держал её в своих объятиях, лишь под утро забывшись на несколько часов сном. А она так устала или переволновалась, что даже не проснулась, лишь сама неосознанно крепче прижималась ко мне, обвивая мои бёдра своими стройными ножками.

Как я тогда удержался и не сорвал с неё эту чёртову рубашку – одним богам известно! Наверное, только мысль о том, как она потом начнёт шарахаться и удержала меня от опрометчивого поступка. Я не сомневался, что начни я её ласкать, она бы ответила мне, с охотой и радостью: физически мы прекрасно подходили друг другу. Но такие девушки, как Софья не для лёгких интрижек, а сильного чувства я с её стороны пока что не заметил.

Поэтому после страстной ночи любви обязательно наступило бы озарение и понимание случившегося. Почти уверен, что тогда она бы просто опять спряталась в свою раковину и смотрела бы на меня оттуда глазами дикого волчонка.

А этого я уже не хотел. Хватит, набегались уже друг от друга. Пора уже брать эту красну девицу за косу и... А, вот что именно 'и' я решить не успел, потому как мы уже пришли в деревню и тут же узнали о случившемся несчастье.

Когда я узнал, что на Софью напали пришлые бешеные волки, а потом она потерялась в лесу – думал, у меня сердце остановится. Наверное, так и рванул бы по её следу, не размышляя, не думая, подчиняясь лишь одному единственному инстинкту: 'Отыскать! Спасти! Укрыть в безопасном месте!', но Тайрон всё же успел меня перехватить, взяв меня за грудки и хорошенько встряхнув, приводя в чувство.

– Остепенись, Светозар! Остынь и включи голову, надо сначала подробности узнать, а потом уже с места срываться. Не так всё просто, иначе бы девушка твоя уже здесь бы была. Давай сначала волчат послушаем.

Хочешь не хочешь, а пришлось признать его правоту. Молодняк сбивчиво и шумно рассказал, что возвращаясь в деревню, они уже у самых садов наткнулись на пришлых бешеных, которые собирались напасть на гостью. Когда же они вступили с ними в схватку, девушку испугалась и убежала в лес, А те другие оказались... странными.

Сопротивлялись отчаянно, но ран почему-то не оставляли, а после и вовсе исчезли. Растворились и всё, как и не было их вовсе. Тогда волчата решили найти убежавшую девушку, но пройдя по следу уткнулись в невидимую преграду, за которую дальше хода не было. Софьи тоже было не видать. А потому. Покружив немного, они бросились в деревню рассказать старшим о случившемся.

Мне лично объяснение ничего нового не дало, а вот маг заметно напрягся и помрачнел. На мой вопросительный взгляд он лишь досадливо качнул головой:

– На руины её понесло зачем-то. И как ещё прошла-то? Там же преграда от чужих стоит. Разве что... – тут он вдруг замер, словно ошарашенный какой-то мыслью, а затем впился в меня взглядом и резко спросил: – Энергии смешивали уже?

Я от неожиданности даже не сообразил, что он имеет в виду.

– Не понял.

– Ну, вы же вместе с ней из другого мира пришли? Ты – оборотень. А она же – маг, я прав? Вы уже раньше когда-нибудь делились энергией друг с другом? Смешивали потоки? – он нетерпеливо смотрел на меня, ожидая ответа, будто он него зависело что-то важное.

– Да, несколько дней назад. Дважды.

– Хорошо, – удовлетворённо кивнул и добавил: – Пойдём вдвоём, жди меня здесь. Сейчас кое-какие вещи прихвачу и побежим. Боюсь я, времени у нас уже мало.

– Больше никого не берём?

– Нет, они там не пройдут. Только мы двое. Потом объясню, в чём дело, не до того сейчас. Успеть бы...

С этими словами он быстро куда-то ушёл, но вернулся уже буквально через несколько минут. Через плечо у него была перекинута лямка чем-то набитой сумки, а в руках большой моток верёвки, который тут же перекочевал ко мне.

– Держи, пригодится, там есть провал, без верёвки не обойтись, – пояснил он уже на ходу, быстро удаляясь в сторону яблоневого сада.

Чёрт! Утихшая было тревога, после этих слов вспыхнула с новой силой. Но отчаиваться раньше времени я не привык, а значит, пора было действовать. Поддав ходу, я поравнялся с шаманом и мы побежали. Честно говоря, не ожидал от него подобной прыти и выносливости в его-то преклонном возрасте. Но сейчас меня беспокоило совсем другое, о чём я и не замедлил спросить:

– Почему Тропу к развалинам не проложишь?

– Рядом с руинами нельзя колдовать. Запрещено. Да тут и не так уж далеко, быстро доберёмся.

Больше мы не разговаривали – берегли силы и дыхание. Тайрон оказался прав: немногим больше получаса бегом и мы уже находились возле заросших лесом развалин. Причина того, что здесь случилось много лет назад, меня сейчас мало интересовала. Не до того сейчас было.

Маг уверенным шагом подошёл к единственной уцелевшей замшелой стене, на ходу давая краткие указания:

– Сейчас я открою потайной ход, а ты закрепишь верёвку на дереве и спустишься по ней вниз. Она точно там, можешь мне поверить на слово. По следам видно, что здесь ходила, а раз мы её до их пор не нашли, значит больше ей быть негде.

Сделав мне знак отойти в сторону, Тайрон осторожно нажал на один из выступающих в кладке камней, при этом стараясь стоять сбоку от него. Как только он это сделал, рядом с ним действительно открылся в земле люк: бесшумно и совершенно неожиданно.

Я в это время уже размотал верёвку и теперь обвязывал вокруг ближайшего к провалу ствола, а маг продолжал инструктировать:

– Пойдёшь один. Необходимо, чтобы кто-то удерживал механизм, иначе люк захлопнется обратно. Как спустишься, там должен быть всего один ход, который выведет тебя в центральный зал. Что там сейчас находится – я не знаю. Но скорее всего твоя девушка там. Забирай её и уходите. Ничего не трогайте, понял? Вообще ничего!

– Понял, не дурак... – пробурчал я привычно уже сбрасывая верёвочную бухту вниз. – Сам ты там раньше не бывал?

– Нет, но кое-что читал об этом и имею примерное представление о том, что тебя может внизу ждать. Да, держи ещё! – в мою сторону полетел какой-то камушек на верёвочке, который я рефлекторно подхватил. – Надень на шею и щёлкни по нему пальцами, он тебе подсветит в темноте. Не сильно, но чтобы сориентироваться вполне хватит.

Полезная вещица – пригодится. Я просунул голову в кожаный шнурок и пристроил 'камушек' на груди, чтобы в ворот рубахи не западал, и решительно взялся за верёвку.

– Спасибо. Я пошёл.

– Удачи!

Спуск прошёл быстро, для себя я отметил, что глубина провала не слишком высока – всего около трёх метров. Но камушек мне внизу не пригодился: пусть сейчас меня обступила темнота, но где-то далеко впереди я явно различал довольно яркое свечение. Туда-то решил и идти. Не знаю, что это такое было, однако вряд ли здесь мог находиться кто-то кроме Софьи, а значит мне – туда.

Длинный тёмный коридор, приближающаяся арка в освещённое помещение и абсолютная тишина заставляли нервничать и ускорять шаги. Не нравится мне всё это: от Софьи обычно гораздо больше шума, а тут как будто вовсе нет никого. Хотя, может она просто уснула?

Но стоило лишь вступить в пределы довольно большого, освещённого странным светом зала, как первое, что бросилось мне в глаза – был алтарь, на котором лежала неподвижная, бледная до синевы девушка. Бросившись к ней, я обхватил её лицо руками и поразился тому, насколько холодна её кожа, а черты, казалось, уже застыли в вечном покое смертельного сна.

Не уберёг! Нет! Не верю! Она не могла так умереть!

Громкий крик отчаяния и ярости отразился от сводов зала и вернулся обратно, а я всё так же пытался уловить хоть какое-то биение жизни в этом хрупком, словно заледеневшем теле. Сердце! Неужели оно уже не бьётся? А эти губы никогда уже не улыбнутся мне вновь?

Не позволю уйти! Она ещё здесь... я знаю это. Я чувствую!

Надо только найти причину: ведь ни ран, ни крови на неё нет. Что же случилось и почему она в таком состоянии?

Только тут я заметил кандалы, охватившие её тонкие запястья и лодыжки и накрепко привязавшие к камню. Так всё дело в алтаре? Это он убивает её? Не отдам, она – моя!

Ухватившись за один из кандалов, почувствовал, как руки обожгло резкой болью, но железку не выпустил. Лишь напряг все свои силы, в попытке сломать её, разорвать, но освободить любимую. Любой ценой! Метал поддавался неохотно и моих стараний явно не хватало, но тут внутри словно что-то щёлкнуло, перестраиваясь и в тело наполнилось небывалой ранее мощью и силой. Неужели частичная трансформация? Но так не бывает! Да какая к чёрту разница?! Главное, что вовремя.

Рывок и две сломанные половинки металлического браслета летят на пол, затем ещё и ещё. С каждым разом боль в руках от соприкосновения с кандалами всё сильнее, но мне совсем не до этого.

Когда последний браслет разломался на две части, меня вдруг ударило энергетической волной такой силы, что отбросило через весь зал и чувствительно приложило о стену. Сознание мигнуло, но я волевым усилием удержался на самом его краю.

Полежал немного, приходя в себя, затем сел, отдышался. Встать было гораздо сложнее, но у меня была Цель и, наплевав на всё, я двигался к ней упрямо сцепив зубы.

Вновь добравшись до алтаря, приложил ухо к груди всё так же неподвижно лежащей девушки и услышал тихое, еле заметное биение сердца. Жива... От облегчения хотелось расплакаться или закричат, но я всё же смог сдержать неуместные сейчас эмоции и занялся неотложными делами.

Перво-наперво стянул Софью с холодного камня и, присев возле одной из стен, устроил её безвольное тело у себя на коленях, пристроив голову на своё плечо. Переплёл наши пальцы и стал постепенно вливать в неё живительную энергию.

Жизненных сил в ней осталось – всего ничего и требовалось срочно восполнить резерв. А как? Это мы уже проходили. Сейчас немного, самую малость, лишь для того, чтобы появилась возможность донести её до дома. А там уже справимся, выходим... Всё будет, как прежде. И даже лучше.

– Ты уж потерпи синичка... Хорошая моя, родная... потерпи. И всё у нас с тобой будет хорошо. Просто замечательно! Ты же мне веришь. Помнишь?

***

Я была где-то, где не было ни верха, ни низа, только плотный мутно-серый туман, плавающий вокруг меня, подобно густому киселю. Сама же я безвольно в нём парила: не шла. Не бежала, всего лишь висела аморфной кляксой, будто и сама уже стала его частью.

Сколько времени я провела в таком состоянии – не знаю. – Последнее, что запомнилось – это сильный разряд – словно удар тока прошедший по моему телу от макушки до кончиков пальцев на ногах. И боль. Ослепляющая, отупляющая, поглощающая сознание, выбрасывающая за пределы нашего физического мира – именно из-за неё я оказалась в этом странном месте.

Страха тоже уже не было, он ушёл вместе с остальными эмоциями. Осталось только гулкое безразличие и пустота. Пустота снаружи, пустота внутри – всё правильно и равновесно. Всё так и должно быть. Всё так и было.

Через некоторое время я начала погружаться в странное состояние изменённого сознания, этакого полусна-полуяви: вязкого, дремотного, неживого. Но мне было всё равно...всё-всё всё равно... абсолютно. Какая разница спать или не спать... жить или не быть... быть или не быть?

Как ни странно, но последняя мысль вызвала слабую мысленную улыбку. Забавно. Быть или не быть.. Судя по всему, мне уже точно не быть. Слишком слаба, неявна, исчерпана. Помощь? Вряд ли успеют, да и будут ли спасать вообще? Свету только спокойнее будет, если меня не станет.. такой груз ответственности с плеч. Пообщается с этим их шаманом, откроют переход, вернётся домой и думать забудет о такое головной боли, как я.

Или... нет. Он же обещал, что всё будет хорошо. Обещал! Значит придёт и спасёт... обязательно. Не знаю как, даже не знаю от чего именно, но я в него верю! И я не сдамся.

– Не сдамся, слышите?! Кто бы и где бы вы там ни были, – кажется, это я уже прокричала вслух в эту серую мерзкую кашу вокруг.

Видимо, волевое усилие, которое мне пришлось приложить, ненадолго выдернуло меня из состояния тупой апатии и чуть всколыхнуло эмоции. Но надолго этого, к сожалению, не хватило. Она подступала вновь: неотвратимо обволакивала сознание, глушила все оставшиеся эмоции и чувства, забирала к себе.

А когда я уже почти решила, что это конец, меня вдруг объяло удивительное и такое родное тепло. И стало так хорошо-хорошо, словно меня крепко обняли, приласкали и обогрели теплом другой живой души. А потом пришла живительная сила. Она наполняла меня медленно, но непрерывно и я наслаждалась ею, как усталый жаждущий путник, приникший, наконец-то, к прохладному живительному роднику.

Серая хмарь вокруг начала редеть и истончаться, постепенно открывая моему взгляду каменные стены, сложенные из серых, гладко обтёсанных блоков. Ближе к потолку стены переходили в стрельчатые арки, в свою очередь соединяющиеся в крестовой свод.

Помещение было и похоже и не похоже на тот, в котором я оказалась совсем недавно. Алтаря не было, зато по центру зала находился большой пюпитр, на котором лежал весьма внушительный на вид фолиант. Толщиной он был, наверное, сантиметров двадцать, не меньше: такой читать, не перечитать!

Из небольших узких бойниц под самым куполом лился яркий дневной свет, играя бликами на золотистого цвета уголках обложки и рассыпая радужные искры от украшавших её драгоценных камней. Пыли и запустения не было, наоборот, всё сияло чистотой, а воздух был свежим, напоенным ароматами земли, цветов и земли после дождя.

Я в нерешительности застыла, не зная. что делать дальше и опасаясь очередным своим неосторожным движением или действием вновь ухудшить ситуацию.

– Не бойся, Дитя. Подойди ближе, голос прозвучал совершенно неожиданно заставив меня вздрогнуть и испуганно оглядеться.

– Кто вы? Где вы прячетесь?

Прятаться было негде. Большой пустой зал: только я и книга – вот всё, что здесь было. Только сейчас я заметила, что в помещении отсутствовал даже намёк на выход. Замуровали, демоны! И как мне теперь отсюда выбираться?

Однако попаниковать ещё и на эту тему мне не дали, таким же спокойным безэмоциональным голосом ответив:

– Я – Голос.

Хм, а я думала – Капитан Очевидность. Однако он что-то неразговорчивый, видимо, надо всё самой спрашивать.

– Извините, а поподробнее можно? Я тут как бы в первый раз и ещё не в курсе всех особенностей и иерархий.

Немного насмешливый тон вышел сам собой: у меня всегда так бывает, когда я нервничаю или чувствую себя неловко. Однако ответа на мою подколку не последовало. Пришлось снова переспрашивать.

– Ау? Есть тут кто живой? Ну, или хотя бы говорящий...

Однако ответ меня немного озадачил.

– Не теряй времени зря. Подойди к книге и открой. Там все ответы. Просто перелистай её.

– Что? Всю?! – он сам-то эту книжечку давно видел? Я же и за год её не прочту!

Похоже, этот Голос ещё и мысли мои слышал, потому как ответил сразу и по существу:

– Читать не нужно, просто перелистай. Но обязательно каждую страницу. Всё, что нужно – ты запомнишь, не сомневайся. И только после этого ты сможешь выйти отсюда.

Похоже, выбора у меня не осталось, поэтому подойдя к возвышению на котором стоят пюпитр, я поднялась по ступенькам и протянула руку к книге. На какой-то момент я заколебалась, внезапно чего-то испугавшись, но Голос не дремал, тут же резко подхлестнув меня замечанием:

– Поторопись! Молчи. Смотри. Запоминай. У тебя слишком мало времени и сил.

А вот это уже стимул. И не слабый такой! Так что я, отбросив все страхи и сомнения, решительно перевернула обложку книги и начала максимально быстро и осторожно перелистывать её страницы, скользя взглядом по открывающимся и совершенно непонятным мне символам.

Сколько времени я провела за этим занятием – даже предположить не могу. Однако при этом совершенно не устала: рука, быстро листающая страницы, не занемела, жажды и голода я тоже не чувствовала. Так же как и дискомфорта от длительного стояния на ногах. Казалось, все чувства у меня отключились, осталось лишь самое необходимое.

Однако, рано или поздно, всё заканчивается – вот и книга закончилась тоже. Стоило мне перевернуть последнюю страницу и закрыть фолиант, как тишину пустого зала снова нарушили.

– А теперь иди. Тебя уже ждут.

– Кто?

– Ты знаешь сама. И не забудь поблагодарить своего Хранителя. Без него бы ты не справилась.

Хранителя? А это что ещё за зверь такой? Однако не успела я задать этот вопрос вслух, как Голос стих и ощущение чужого присутствия пропало. Окружающая реальность тоже сперва потускнела, размылась, а затем и вовсе растаяла, словно туман по утру. Меня же накрыто темнотой обратного перехода.

Первое, что я почувствовала. Ещё не до конца придя в себя – это лёгкий ток силы в левую 'принимающую' руку. Силы такой тёплой, такой знакомой и родной, что я мгновенно узнала того, кто сейчас находился рядом со мной, бережно сжимая мою ладонь. Пальцы наших рук были вновь переплетены, как когда-то и тонкий, но непрерывный поток энергии отдаваемой мне Светозаром, заставлял центр моей ладони ощутимо нагреваться и пульсировать.

Он снова подпитывал меня, делился своей жизненной силой, помогал. Я вдруг вспомнила последние слова Голоса: 'Без него бы я не справилась...' Неужели, Светозар и есть мой Хранитель? Но кто это? И почему именно он? Ничего не понимаю...

Пока я так лениво размышляла, ко мне вернулась возможность слышать окружающие звуки. Я вообще как-то странно возвращалась в реальность, словно по частям: сначала тактильные ощущения, потом слух, затем, наверное, вернётся зрение. Я уже попыталась чуть приоткрыть глаза, но кроме густой и непроглядной черноты не увидела ровным счётом ничего. Подавив в себе вспыхнувшую было панику, я терпеливо лежала, ожидая, когда 'включатся' все мои чувства, отвечающие за восприятие реального мира.

Возможно в том, иллюзорном мире они бы только мешали и Голос их 'отключил'? Или они сами 'ушли в режим ожидания' за ненадобностью? Я не знаю.

Но двигаться я пока тоже не могла, так же, как и говорить. Однако страха не было, я почему-то знала, что всё идёт так, как должно и теперь нужно только немного подождать. Что, собственно я и делала. А попутно внимательно прислушивалась к происходящему вокруг.

Сначала, мне показалось, что я различаю какой-то монотонный гул, но когда звуки обрели чёткость и глубину, я поняла, что это голос. Мужской голос: монотонно, словно на автомате тянущий такую знакомую мне песню Виктора Цоя:

– Солнце светит и растёт трава, но тебе она не нужна-а... Всё не так и всё не то, когда твоя девушка больна-а... М-м-м-м... когда больна-а...

На какой-то миг песня прервалась. Рука, держащая меня за ладонь, чуть дрогнула, будто Светозар куда-то передвинулся, но пальцы наши не разъединились ни на миг. Послышалось звяканье глиняной посуды и плеск воды: видимо, он наливал её из кувшина в кружку. Стукнуло донышко кувшина, поставленного на деревянную столешницу – странно, стол раньше стоял у окна. Передвинули?

Затем я уловила звук неторопливых глотков. Оборотень пил медленно, почти неохотно, словно не жажду утолял, а восполнял недостающие, но такие необходимые ему сейчас силы. Неужели это тот самый тонизирующий отвар, которым нас угощали по прибытию сюда?

Но, если Свету понадобился отвар, да и голос у него уже довольно усталый – это сколько ж я уже здесь лежу, а он меня непрерывно подпитывает? Мамочки мои, срочно дайте мне на него посмотреть! И вообще, верните меня поскорее к нормальной жизни, что-то я тут уже волноваться начала не на шутку.

Видимо, кто-то там всё же слышит иногда мои панические вопли, потому что не успела я разволноваться по настоящему, как ко мне снова вернулось зрение. Сначала мутной белёсой пеленой, потом размытыми цветными пятнами, а затем уже и полноценной чёткой картинкой.

И первое, что я сделала – тут же скосила глаза на Светозара. На моё счастье, он сидел близко: на стуле совсем рядом с кроватью, а я лежала на ней у самого краешка. Наверное, так было нужно, чтобы Свету было удобнее передавать мне энергию.

Лицо мужчины заметно осунулось, под глазами залегли тени и весь его вид свидетельствовал о крайней степени усталости. Даже веки оборотня были прикрыты, а сам он чуть покачивался взад вперёд, вторя ритму вновь затянутой им той же самой песни:

– День ка-ак день, только ты почему-то грустишь.. И вокруг все пою-ют, только ты один молчишь...

Божечки! Это же который раз он её опять начинает сначала? Для чего – у меня даже вопроса не возникло. Было очевидно, что делает он это просто для того, чтобы не вырубиться. Не заснуть, не забыться, а именно просто и незамысловато отключиться.

Потому что при такой степени физической и эмоциональной усталости, да ещё подкреплённой постоянным оттоком энергии, может просто сработать инстинкт самомохранения и вырубить своего владельца, что называется 'на лету'.

А Свет ещё держится. На одной силе воли и упрямстве, но держится. И меня за собой тянет. Обратно. На этот свет. И, как это ни удивительно, но действительно опять смог – вытянул. Вернул.

Хранитель.

Я смотрела на этого сильного, красивого мужчину и в сердце моём разгоралась и крепла к нему странная, щемящая нежность: такая большая и всеобъемлющая, что на какой-то момент даже стало больно. А ещё пришла благодарность и чёткое понимание, что я теперь не одна. И на свете есть человек, который сделает всё, чтобы защитить и уберечь меня от любой угрозы. И при этом не важно, в каком мире или на каком свете мы находимся. Главное – что он действительно сможет!

Не жалея себя, не считаясь с трудностями и потерями, не произнося пафосных речей: просто возьмёт и сделает. А потом даже благодарности не попросит. Сказала ли я ему 'спасибо' за то, что он меня тогда спас перед переносом в этот мир? Не помню.

Кажется, я даже не поблагодарила его тогда за то, что он отвадил докучливых деревенских парней от нашего дома – вроде мелочь, но сделал же. И даже словом не напомнил и ничего взамен не попросил. Более того, вообще, взял на себя головную боль о приезжей девчонке только потому, что его родственник попросил. И ничего с этого, кроме проблем и забот не получил.

При этом не жалуется, не злится, не досадует и мне обвинений не предъявляет. А помогает снова и снова: поддерживает, спасает, оберегает, веселит. И эта его фраза: 'У нас всё будет хорошо. Ты мне веришь?'. О чём он тогда говорил, что именно имел в виду? То, что мы обязательно благополучно вернёмся домой или что-то ещё, более личное?

Я смотрела и смотрела на него: такого измученно, несгибаемого, упрямого и удивительно родного. И больше всего сейчас жалела, что пока не могу двигаться. Не могу погладить его по щеке, проводя раскрытой ладонью по отросшей щетине, взъерошить и без того растрёпанные волосы, поцеловать закрытые веки усталых глаз. Прикоснуться к его губам в чистом, тёплом благодарственном поцелуе.

Зато я могла ласкать тёплым взглядом его лицо. Мысленно разглаживать залёгшую меж бровей сердитую складку, вспоминать о том, как тогда сидела у него на коленях, а Свет, излечивая, гладил мне спину. А потом – поцеловал.

И снова мой взгляд обратился к его губам: чувственным, чётко очерчённым и столь искусным в науке нежной страсти. И, словно почувствовав мой взгляд, Светозар внезапно вздрогнул и широко распахнул глаза.

Его взволнованный и чуть удивлённый взгляд тут же сменился выражением огромного облегчения и радости. А сам мужчина просто рванулся с места ко мне, сгребая моё безвольное тело в охапку и истово покрывая лицо короткими горячими поцелуями.

– Софьюшка, синичка моя, родная! Очнулась! Наконец-то... Я так за тебя волновался! – он говорил что-то ещё, крепко-крепко сживая меня в сильных руках, но я уже почти не слушала, плавясь в той огромной волне всепоглощающего чувства, которое щедро изливалось сейчас на меня.

Отчего-то я очень хорошо его воспринимала сейчас, почти как своё собственное. Каких эмоций там только не было намешано: и все насыщенные, искренние, словно даже искристые! И мне это безумно нравилось! Я купалась в них, упивалась как хмельным вином и обновлялась, отогреваясь душой с этом ярком свете и бесконечной нежности.

Обнять его в ответ я всё ещё не могла, а вот голос неожиданно вернулся. Поэтому я чуть смущённо улыбнулась и тихо, хрипло, как после долгого молчания прошептала:

– Привет, – а в ответ получила самую лучезарную из, когда-либо виденных мною, улыбок.

А потом он, спохватившись, сразу же вскочил, налил мне из кувшина в свою кружку отвар и, бережно приподняв меня за плечи, дал вволю напиться. Пока я медленно глотала прохладную живительную влагу, чувствовала, что он прямо таки впился взглядом в моё лицо, словно ища в его выражении что-то...

Сделав последний глоток, я подняла на него взгляд и моргнула в знак того, что напилась. Заодно, в свою очередь внимательно изучая его черты.

Он устал, боги, как же он устал... Теперь, когда мужчина был настолько близко, я поняла это со всей очевидностью: увидела усталые морщинки на лбу, запавшие от истощения и изнеможения глаза, черты лица стали более резкими и угловатыми.

А ещё от него словно ощутимо веяло отступающим уже отчаянием и безысходностью. Теперь, он словно тоже возвращался обратно, с той стороны. Но было ясно как день, что ему срочно необходим отдых, восстановление сил и хорошее питание. И начать, наверное, следовало именно с отдыха.

Поэтому, когда оборотень поставил кружку обратно на стол, я облегчённо выдохнула, прикрыла глаза и попросила:

– Иди ко мне, Свет. Ложись рядом.

Он не заставил себя уговаривать. Быстро разделся и нырнул ко мне под одеяло, крепко-крепко прижимая к себе, словно боясь, что я опять могу куда-нибудь исчезнуть. А через минуту я уже слышала его тихое размеренное дыхание, свидетельствующее о том, что мой самоотверженный спаситель уснул.

Вот и хорошо, пусть поспит, отдохнёт. А я, кажется, снова могу двигаться. Ура!

С трудом вывернувшись из крепкого капкана рук этого собственника, я на цыпочках прокралась в уборную. Сделав всё необходимое и умывшись, я так же тихонько вернулась обратно в постель. Устала. Да и просто лежать рядом с ним было удивительно приятно.

Поэтому, устроившись поудобнее рядом со спящим мужчиной, обняла его уже сама и проказливо закинула ногу ему на бедро. Моё! Впрочем, его руки тут же обхватили меня за талию и сжались, прижимая к себе ещё ближе. И ведь не проснулся при этом ни на минуточку! Точно собственник – даже во сне бдит.

Ну и ладненько. Ну и поспим. Будем вместе сил набираться. Вместе...

***

Проснулась я от тихого щелчка, закрываемой снаружи, двери. Комнату заливали лучи яркого утреннего солнца, а звонкий птичий щебет явно свидетельствовал о том, что солнце встало уже давно. Светозар еще спал, забавно уткнувшись носом мне в шею, но это было и не удивительно. Ещё бы! Столько энергии на меня потратил, выхаживая – не мудрено после этого проспать три дня и три ночи. Точнее столько, сколько потребуется организму для полноценного восполнения сил.

А вот я уже выспалась и теперь с интересом прислушивалась к окружающим звукам, с тихой радостью вслушиваясь в доносящиеся с улицы детские голоса, степенную речь взрослых оборотней и повседневный шум большого поселения.

Однако все эти наблюдения отошли на задний план, стоило мне только заметить на столе, придвинутом к кровати, поднос с ароматным, пока ещё горячим завтраком. Желудок мой длинной жалобной руладой напомнил, что не кормили его преступно давно и теперь неплохо бы исправить эту вопиющую несправедливость. Благо, что какая-то добрая душа уже позаботилась о нашем пропитании.

Не имея ничего против подобного плана действий, я аккуратненько высвободилась из объятий, всё так же прижимавшего меня к себе, мужчины и бодренько поскакала в умывальню. Совершив все необходимые утренние процедуры и переплетя, уже вконец растрепавшуюся косу, как была – в одной длинной рубахе – присела к столу и потянула к себе поднос.

Голод за эти пару минут стал совсем уж зверским, поэтому я не мешкая придвинула к себе одну из двух мисок с кашей и активно заработала ложкой. Варево было обжигающе горячим и очень вкусным, так что расправился я со своей порцией довольно оперативно.