Текст книги "Весь твой, только твой эльф (СИ)"

Автор книги: Анна Жнец

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 13 страниц)

Глава 5. Алари Синар Амарден

Все в жизни принца с самого начала пошло наперекосяк. Мать умерла, производя его на свет. Отец, король Имри́н Эше́н Амарде́н, так и не простил сыну смерти истинной. Если в старшей дочери он души не чаял – та была копией погибшей матери, то с наследником, убившим его возлюбленную своим рождением, держался холодно и отстраненно. Год за годом росла между отцом и сыном стена отчужденности. Сколько бы Алари ни пытался пробить эту стену, все было напрасно.

Жизнь принца стала чередой разочарований. С детства он мечтал унаследовать от родителей боевую магию, но, когда пришло время дару пробудиться, в мальчике не обнаружили ни крупицы маны. Уже значительно позже, когда Алари привык считать себя пустышкой, искра волшебной силы в нем все-таки зажглась. Принц открыл в себе талант к заклинательству. Дар заклинателя был совсем не тем, чего он хотел, но со временем Алари развил свои способности до такой степени, что научился превращать самые безобидные вещи в смертельное оружие. Почти боевая магия, но требующая «костылей» в виде дополнительных предметов и очень быстро истощающая внутренний резерв.

Пока принц учился управлять своим даром, судьба готовила ему очередную подножку. К ста пятидесяти годам почти все эльфы встречали истинную пару и обретали счастье в любви, а наследник Эвенделла в свои двести семь оставался одинок.

Тут было из-за чего переживать. Иногда чья-то будущая избранница погибала в детстве от болезни или в результате несчастного случая. Учитывая, каким Алари был везунчиком, нечто подобное вполне могло приключиться и с его парой.

Из всех его страхов этот – лишиться истинной – был самым сильным. Единственная Алари уже должна была появиться на свет. Но где она?

Обычно судьба сама сводила эльфа и его избранницу, находила способ столкнуть их вместе, даже если они рождались в разных уголках Эвенделла, но Алари больше не мог ждать с моря погоды и взял дело в свои руки.

Пытаясь ускорить встречу с любимой, он каждый сезон устраивал во дворце грандиозные балы, на которые съезжались молодые девицы со всего королевства. Когда же ни одна из приглашенных красавиц не тронула его душу, принц, вконец отчаявшись, отправился в путешествие по своим землям.

Домой Алари Синар вернулся совершенно разбитым: это путешествие, затянувшееся почти на год, ничего не дало, его суженая либо умерла, либо еще не родилась.

Умерла?

Не родилась?

Он должен был это выяснить. Должен был! Неизвестность сводила с ума. Неужели судьба в который раз посмеется над ним и оставит его без семьи и потомства?

От лучшего друга Алари услышал о ведьме, живущей в горах за красной степью. По слухам, она могла заглядывать в будущее.

Это был шанс узнать, жива ли его пара и, если жива, где ее искать.

Недолго думая, принц собрался в дорогу, взяв с собой небольшой отряд в качестве охраны.

Конечно, Алари знал, что дикий край, через который лежит его путь, кишмя кишит кочевниками тано – немытыми варварами, что почитают ложных богов. О чем ему известно не было, так это о тайном оружии в их руках. Кто бы мог подумать, что эти неотесанные дикари владеют настолько сокрушительной мощью?

Все, что Алари запомнил перед тем, как попасть в плен, – то, как налетевший ветер поднял в воздух степную пыль. Внезапно их отряд накрыло рыжее зловонное облако. Лошади заржали, забили копытами по земле, попытались сбросить с себя всадников. В ноздри ударил запах жженой травы. Глаза засыпало колючим песком.

Их группу атаковали из засады, но не холодным оружием и не обычными боевыми заклятьями, а…

Принц не знал, что кочевники распылили в воздухе, но, вдохнув пару раз этот травяной смрад, он и его воины без сознания выпали из своих седел.

Очнулся Алари, окруженный толпой зубоскалящих дикарей. Волосатые обезьяны гоготали, называя его бабой и обещая сорвать с него одежду.

И свою угрозу они исполнили.

Вне всяких сомнений, боги ненавидели наследного принца Эвенделла, ибо посылали на его долю слишком страшные испытания.

Пережив унижение, которое невозможно вынести, он сидел под деревом, голый, связанный, опозоренный, и думал о том, что у него нет будущего. А какое будущее может быть у эльфа после «духовной гибели», после всего того, что с ним сделали? Его репутация уничтожена. Он теперь изгой, от которого отвернутся все друзья и родственники. Цепляться за жизнь нет больше смысла. Благоразумнее сложить руки и умереть.

Так Алари думал, чувствуя, как обнаженную спину царапает шероховатый ствол костянника. И вдруг в минуты беспросветного отчаяния к нему подошла Она. Возникла из ниоткуда, выплыла из дождливой дымки, духом-благословения спустилась с небес.

Ноздри наполнил сладостный аромат, от которого по телу прокатилась волна жара. Оцарапанная кожа покрылась приятными мурашками. В паху потяжелело. Пришлось подтянуть колени к груди, чтобы спрятать свои набухшие чресла. Удачное же время он выбрал, чтобы возбудиться. Какой стыд!

Судьба посмеялась над Алари в очередной раз. Сколько лет он искал свою истинную, а встретил ее при таких ужасных обстоятельствах. Но все-таки встретил! Нашел! И эта встреча вернула ему волю к жизни.

Демона лысого он теперь позволит тано себя убить. У него есть цель, есть за что бороться.

То, что его парой оказалась чужестранка, было Алари даже на руку. Если бы голым и привязанным к дереву его увидела эльфийка, как мужчина он упал бы в ее глазах на самое дно. Другое дело человеческая женщина. Она ничего не знает о «духовной гибели». У людей иные традиции и законы. Для них случившееся с принцем Алари Синаром не приговор. Он все еще может надеяться на любовь этой прекрасной девы.

Он добьется ее!

И вернется домой.

И никто из соплеменников не узнает, что в плену его обесчестили. Алари сумеет сохранить свой позор в тайне.

* * *

Со своей истинной он поступил плохо, но в тот момент не нашел иного выхода, кроме как применить силу. Времени на объяснения не было. В любую секунду побег могли обнаружить. Тратя драгоценные минуты на разговоры, Алари рисковал свободой и жизнью. Стойбище кочевников надо было покинуть немедленно и до рассвета уйти как можно дальше, чтобы в случае погони успеть укрыться в горах.

А у него нога почти не сгибалась. Проклятые дикари с их камнями едва не превратили его в калеку. Бедро украшал синяк размером в два кулака, фиолетово-черный. Если бы такой снаряд прилетел Алари в голову, то расколол бы череп как орех.

С такой ногой бежать от погони он не сможет. Значит, надо сделать так, чтобы бежать не пришлось – свалить из лагеря поскорее. Со своей истинной он объяснится позже, в безопасности.

А как объяснится? Правду говорить запрещено. Бездна!

Дорогу до скал Алари не запомнил. Хромой, избитый, с живой ношей на плече, он шел на чистом упрямстве и силе воли. Каждый шаг был подвигом. Его шатало. По лицу градом катился пот. Принц чувствовал себя больным, медлительным, как черепаха, ползущая сквозь барханы пустыни.

К счастью, близость истинной постепенно возвращала ему силы и наполняла истощенный резерв магией.

Истинная…

Его пара…

После встречи с ней на Алари словно нашло затмение. В голове помутилось. Все, о чем он думал той ночью: «Моя, моя, моя. Так долго искал. Не отпущу. Спастись, выжить. Моя».

Сам того не замечая, он даже бормотал себе это под нос: «Моя, моя, моя. Наконец-то. Хвала Эфире!» – и почти рыдал от счастья.

Это было какое-то помешательство.

К утру Алари пришел в себя. В голове прояснилось. Нога вернула подвижность. Принц перестал обливаться по́том от малейшей нагрузки. На дне внутреннего резерва заплескалась магия, но пока ее было слишком мало.

Вид грубых веревок на хрупких запястьях истинной причинял почти физическую боль, но развязывать девушку Алари опасался. Вдруг красавица попытается сбежать? Догонит ли он ее со своей проклятой деревянной ногой? Нет, лучше не рисковать. Если он упустит свое сокровище, то от горя вырвет себе из горла кадык.

Пробуждения пленницы Алари ждал с содроганием. Понимал: та будет не в восторге от ситуации и ему придется объясняться. Но как можно объяснить похищение, если упоминать истинность нельзя? У него голова пухла, когда он об этом думал. Еще и постоянное возбуждение добавляло проблем.

Манящий аромат девушки туманил разум, мешал мыслить связно. Хотелось зарыться носом ей в волосы, коснуться кожи голыми пальцами, а не руками в перчатках. Хотелось сжать ее в объятиях, зацеловать, даже укусить. От одного только взгляда незнакомки по телу бежали волны удовольствия, и он готов был позорно излиться в собственные штаны. Безумие. Наваждение. Нездоровая, болезненная тяга.

Двести лет Алари прожил спокойно, а тут словно сошел с ума. Раньше женская красота его не трогала. Тело вспоминало о своих потребностях только по утрам, а сейчас даже ходить было неудобно, потому что внизу все набухло, отяжелело, стояло по стойке смирно. Все время. Каждую проклятую минуту. И он не знал, как погасить этот мучительный пожар в штанах.

Полегчало ему только после нападения хариба. Возбуждение не растаяло, но ослабло и стало терпимым. Теперь, когда все силы не уходили на то, чтобы держать себя в узде, можно было нормально поговорить с пленницей.

Не имея возможности сказать о своих чувствах прямо, Алари попытался на них намекнуть. Конечно, его намеки были прозрачнее, чем позволяли эльфийские законы, но и в ситуацию они попали необычную. Он вовсе не давил на свою избранницу. Ладно, давил. Давил. И прекрасно отдавал себе в этом отчет. Но то была война, на которой все средства хороши, ибо поражение равносильно смерти.

Слишком многое стоит на кону. Вся его жизнь сейчас в руках этой девушки. Голодный зверь в Алари не собирался выпускать добычу из лап. Она – его. Его! Столько лет ожидания не могли закончиться ничем. Он заслужил свое счастье. Заслужил!

Но его намеки избранница не поняла. Или сделала вид, что не поняла.

Больно. Как будто ножом в грудь ударили.

Эльфийка на ее месте дала бы ему шанс.

«Не дала бы, – возразил внутренний голос. – Не после того, как увидела твой позор».

Судьба продолжала смеяться над принцем Эвенделла. Когда он попытался осторожно расспросить Зейну о ее предпочтениях, то выяснил, что эльфы с их мягкой утонченной красотой совершенно не в ее вкусе. Совершенно. Его истинной нравились какие-то самцы гориллы, заросшие волосами, как шерстью.

Была надежда, что девица врет, издевается над ним, пытается ему досадить. А если нет?

Алари понятия не имел о канонах человеческой красоты, только об эльфийской, но знал, что многие люди носят бороды и считают это признаком мужественности. Мужественно равно красиво, верно?

Видимо, Зейна и правда любит, когда у мужчины на лице колосится лохматый куст. А у него борода никогда не вырастет. И что ему теперь делать со своими гладкими щеками? Трудно завоевать женщину, если совсем не привлекаешь ее внешне.

Может, на потеху сородичам обрезать косу и покрасить волосы черной краской из листьев индиго?

Мысленно Алари примерил на себя новый образ и скривился. Сделает так – выставит себя посмешищем. Древние гордятся своими длинными белыми косами. Волосы острижены только у побывавших в плену – тех, над кем поглумились враги, знавшие, как унизить эльфа. А еще – у преступников, изгнанных из клана с позором.

Да с такой дурацкой прической даже свадебный ритуал не проведешь! Куда вплетать обручальные ленты?

Алари задумался.

«Волосы до жопы, как у бабы», – вспомнил он выкрики дикарей из толпы.

Может, люди на самом деле считают эльфийских мужчин некрасивыми, слишком похожими на… дев?

– Зейна. А ты могла бы… могла бы полюбить мужчину другой расы?

Он попытался оценить свои шансы.

– Могла бы, – отозвалась истинная. – Но какой смысл об этом думать, если дома меня ждет жених?

Что?

– Жених?!

Кровь мгновенно прилила к голове и загрохотала в висках.

Представив рядом со своей парой чужого, постороннего мужика – бородатую гориллу! – Алари стиснул кулаки.

Глава 6. Кошачий лес

– Жених? Какой еще жених? – взревел эльф, сверкнув потемневшими глазами.

Его кулаки сжались, крылья носа затрепетали, грудь наполнилась воздухом.

– Обыкновенный, – пожала я плечами. – Смуглый, бородатый, с короткими волосами. Брюнет. Как раз в моем вкусе.

Алари продолжал раздувать ноздри. Вид у него был до того забавный, что я с трудом удержалась от мстительного смешка. Истинную захотел – получай. Вот тебе истинная. Прошу любить и жаловать.

– Бородатый, – повторил Алари с больным видом. – Брюнет. – И отвернулся, стиснув зубы.

Мы пошли дальше. К алому солнцу, опускающемуся за горизонт.

– Не понимаю, почему ты удивляешься. Разве такая красавица, как я, могла быть одинока?

Мой спутник скосил на меня недовольный взгляд.

– Жених не муж, – процедил он, дергая себя за кончик косы, перекинутой через плечо.

Вот мерзавец! А если бы я на самом деле любила Валонсо? У меня бы сердце разрывалось от мысли, что нас разлучили. К этому моменту я вообще могла быть замужем. Что тогда сказал бы этот навязчивый эгоист? Супруг не стенка – подвинется? Так что ли?

– Хочешь спросить, люблю ли я своего жениха?

– Нет, – Алари вздрогнул и зашагал быстрее, словно пытался сбежать от моего ответа.

Небо вдали купалось в золоте и пухе розовых облаков.

– А может, ты хочешь узнать, не тоскую ли я по дому?

– А разве я сказал, что заточу тебя в темнице и ты никогда больше не увидишь родной край?

Облитая красным закатным светом, степная земля словно набухла от крови. Стало тише чем днем. Только ветер свистел над пустошью и трепал сухие ветки одиноких кустарников.

– Так рассказать тебе о Валонсо?

Алари шумно вздохнул. На его челюсти заиграли желваки.

– Кстати, а ты знаешь, что в Аталане, откуда я родом, добрачные связи не осуждают, а даже приветствуют?

Поправка – среди магов. Люди, обладающие искрой, – элита, высшая каста, отношение в обществе к ним иное. Обычная женщина в империи почти лишена прав, сначала зависит от отца, затем от мужа и беспрекословно подчиняется им обоим. Другое дело – женщина, одаренная магией. Колдуньи свободны и независимы. В иерархии Аталана они стоят на ступень выше любого дворянина без маны. Чем ярче искра, тем выше положение при дворе.

Со своим редким даром я могла бы творить на родине любую дичь, и она сходила бы мне с рук. А вот ситуация с тано и сорванными переговорами мне с рук не сойдет. Это точно.

Лицо Алари горело. Грудь вздымалась от тяжелого дыхания. Костяшки пальцев побелели, до того сильно эльф сжимал кулаки.

– Давай, пожалуйста, дальше пойдем молча, – попросил он хриплым голосом. – Помолчим немного. Послушаем тишину.

Ага, щаз.

Когда я слушаю тишину, в нее врывается голос императрицы, от гнева похожий на шипение кобры: «Лаира Зейна дей Фарух, вы провалили задание и лишились моей благосклонности! Немедленно верните мне кольцо Агальеры».

Я инстинктивно покрутила тонкий ободок из белого золота на левом мизинце – свою гордость и единственную любовь.

– Ах, Валонсо, Валонсо, как же я скучаю по его бороде. Она так приятно щекочет губы во время поцелуев.

Сбоку раздалось приглушенное рычание. Алари печатал шаг как на плацу. Вид у него был такой, словно он сейчас заткнет ладонями уши или приспособит что-нибудь в качестве кляпа для моего рта.

– А какие у него чуткие руки…

– Зейна!

Алари повернулся ко мне, тяжело дыша, и прижал указательный палец к губам.

Я вскинула бровь.

Эльф глубоко вздохнул и сказал на удивление спокойным тоном:

– Сумерки. Прошу, закончим разговор. Ты знаешь, какая это опасная местность. Чем меньше шума мы будем создавать, тем лучше.

Не знаю, говорил он правду или нашел способ заткнуть мне рот без кляпа, но я вспомнила милашку хариба, плюющегося кислотой, и решила не рисковать. Расскажу ему про Валонсо позже.

Пить хотелось ужасно. Даже больше, чем есть. Когда вдоль горизонта растянулось темное пятно леса, Алари достал из сумки остатки солонины и отдал мне. На его лбу пролегла морщинка. Когда эльф смотрел вдаль, его лицо казалось озабоченным.

Похоже, обитель диких кошек таила угрозу, поведать о которой мне не сподобились.

Я напрягла память, обращаясь к своим знаниям. Эвенделл был закрытой страной, но в плане таинственности оборотни из Кошачьего леса давали эльфам сто очков вперед. Об этом народе мы не знали ничего. Хищные кошки не шли на контакт с людьми.

Что ж, для меня, как для дипломата – возможно, бывшего (тут я издала горестный вздох) – это будет полезный опыт.

– Мне следует предупредить тебя, Зейна, и попросить кое о чем, – нарушил тишину мой похититель. – Послушай меня внимательно, это очень важно.

Я насторожилась, заинтригованная.

Алари поджал губы. Взгляд у него был напряженный.

– Там, в лесу, много живности. И очень много… котов. Если какая-нибудь милая зверушка вдруг начнет добиваться твоего внимания, тереться о ноги, запрыгивать на колени… Не позволяй.

– Я люблю кошек, – сказала я из желания сделать что-то наперекор. – Всегда хотела завести пушистика.

Алари прикрыл глаза, словно мысленно считал до десяти.

– Нет, Зейна. Эти пушистики тебе не понравятся. Обещай, что будешь осторожна. Поверь, если бы можно было добраться до Эвенделла другим путем, я бы ни за что не сунулся в этот лес.

– Не думаю, что там опаснее, чем в красной долине.

– Не опаснее, но… – он замялся.

– По крайней мере, коты не плюются кислотой.

– Не плюются. У них другие… таланты.

С каждым шагом темная стена деревьев приближалась. Пышные, развесистые кроны колыхались на ветру и шумели, как море во время шторма. В шепоте могучих дубов мне чудился плеск волн, разбивающихся о рифы.

Ш-ш-шух, ш-ш-шух, ш-ш-шух.

Из лесного мрака за нами следили горящие огоньки глаз. Сотни светящихся желтых точек.

– Меня зовут Алари Синар Амарден, – громко произнес мой спутник, когда мы остановились у кромки дремучей чащи, полной молчаливых наблюдателей. Эльф поклонился и незаметно дернул меня за руку, чтобы я повторила его жест.

Позор мне – я растерялась настолько, что забыла об этикете! Но, демон тебя пожри, мы сейчас находились в лесу, а не во дворце, и беседы вели не с людьми, а с дикими котами, сидящими на ветках. Вживую оборотней я видела впервые.

За кружевом листьев угадывались гибкие хвостатые тела. Коты были повсюду. На каждом дереве, по двое-трое на ветке. Их круглые глаза мерцали в темноте расплавленным золотом и прожигали в нас, незваных гостях, дымящиеся дыры.

Почти все оборотни были размером с обычную домашнюю кошку. Белые, рыжие, черные, леопардового окраса. Кто-то из них напоминал пушистый меховой шарик, а у кого-то шерсть была короткая, и под ней перекатывались тугие мускулы.

Я старалась не показывать волнения, но сердце в груди колотилось как бешеное.

Кстати, мой похититель представился полным именем. Прежде я думала, что Синар – это фамилия. Выяснилось, что нет. Имя у эльфа двойное, а фамилия…

Амарден.

Подождите-ка, разве короля ушастых зовут не…

Не успела я закончить свою мысль, как Алари добавил с глубоким чувством собственного достоинства:

– Я наследный принц Эвенделла.

Принц?

Принц! Наследник престола!

У меня сбилось дыхание.

Теперь понятно, почему он с такой легкостью распоряжается чужой свободой. Родился с золотой ложкой во рту и считает, что все его прихоти должны исполняться по щелчку пальцев. Захотел девицу – получил. Желания королевского сынка – закон.

Голос эльфа донесся до меня, будто сквозь толстый слой ваты, напиханной в уши.

– Мы пришли с миром. Позвольте продолжить наш путь через ваши владения. Прошу у вас разрешения на охоту и ночлег.

А если откажут?

Придется возвращаться в красную долину и искать убежище, чтобы дожить до утра. А уже стемнело. Степные твари вышли на охоту. От этой мысли меня передернуло.

Опасения мои, однако, оказались напрасными.

Дикие коты не издали ни звука, никак не ответили на речь принца, но желтые огоньки во мраке древесных крон начали гаснуть. Зашуршали листья, заскрипели ветки дубов. Оборотни расходились по своим делам, углубляясь в чащу леса. Молчание – знак согласия, так ведь?

Краем глаза я заметила, что плечи Алари расслабились и он тихонько выдохнул сквозь сжатые зубы.

– Принц, значит? – хмыкнула я, когда мы ступили в тень шепчущих гигантов. – Может, мне теперь обращаться к тебе «выше высочество»?

– Мне будет приятно, если ты продолжишь называть меня по имени.

– Ясно, ваше высочество.

Алари покачал головой.

В лесу пахло свежестью и влагой. Под ногами пружинил мох, из которого, словно из болотной ряски, выступали корни деревьев. Над головой шелестели листья, пели ночные птицы.

Вдруг внутри у меня все встрепенулось, горло сдавило спазмом – в мозаике лесных звуков я уловила журчание ручья. Где-то там, в темноте, из земли ключом била вода, чистая и прозрачная, способная утолить мою невыносимую жажду.

– Осторожно, смотри под ноги, – бросил мне в спину принц, когда я устремилась в сторону манящего звука.

И в самом деле, я так спешила напиться, что пару раз споткнулась о древесные корни, замаскированные темнотой.

Наконец за могучими стволами дубов блеснул серебром родник – узкая извилистая лента.

Рухнув на колени, я принялась зачерпывать ладонями воду – прохладную, сладкую, просто восхитительную.

Целый день под солнцем и ни капли во рту.

Эльф устроился рядом со мной, но сперва наполнил бурдюк и только потом утолил жажду.

– Ну что теперь, ваше высочество? – напившись, я принялась умывать лицо. Так приятно было освежиться! – Что у нас на ужин? Заботиться о пленнике – ваша прямая обязанность. Чем вы меня накормите? Как будете охотиться, если я привязана к вам невидимой цепью и не могу отойти дальше, чем на несколько метров?

Вместо ответа Алари резко взмахнул рукой. В темноте блеснула сталь. То, что принц метнул кинжал, я поняла, только услышав треск, с которым лезвие вошло в дерево. Присмотревшись, я увидела прибитую ножом к стволу тушку какого-то грызуна. Длинный пушистый хвост, вытянутая мордочка с аккуратным носиком, полосатое черно-серое тельце. Прежде таких экземпляров мне встречать не доводилось.

– А ты меткий, высочество.

– Пожалуйста, называй меня Алари.

– Может быть. Если вкусно меня накормишь.

Для нашего ужина я не пошевелила и пальцем. Эльфийский принц все сделал сам. Аналогичным способом поймал второго полосатого грызуна, освежевал обоих и вознамерился поджарить на костре.

Огонь он развел без магии, с большим трудом. Нашел плоский кусок дерева, вырезал в нем лунку, в лунку положил немного коры и вставил тонкую палку. А потом долго и мучительно тер эту палку между ладонями, пока не появились угли. Тлеющие угли Алари переложил в трут, который собрал из сухой травы, листьев и веточек. После он столь же долго и упорно раздувал пламя.

Мой магический резерв восстанавливался на удивление быстро. И хотя маны во мне было еще немного, ее крох, пожалуй, хватило бы на то, чтобы высечь искру и разжечь огонь. С костром я бы управилась раньше своего похитителя, но из вредности позволила Алари помучиться.

На самом деле не только из вредности. Лучше эльфу было пока не знать о моих способностях. Тем более я, кажется, придумала, как избавиться от этого проклятого гребня в своих волосах.

Меня освободит сам похититель!

Да-да, я сделаю так, что он собственными руками вытащит из моей прически это орудие пыток.

Для начала мне придется завоевать доверие Алари, изобразить если не влюбленность, то хотя бы симпатию. Пусть думает, что он мне нравится. Когда дурачок убедится, что его чувства взаимны и пленница не собирается никуда сбегать, то сам снимет с меня магические оковы. К этому моменту мой магический резерв будет полон, и я смогу защитить себя.

Ух, держись ушастый! Придет день – и веселая молния поджарит твой наглый эльфийский зад!

К своему плану я решила приступить незамедлительно. Зачем терять время?

– Знаешь, я тебе соврала.

С трудом разведенный огонь тихо потрескивал, разгоняя ночной мрак. Когда я заговорила, Алари нанизывал на ветку тушку мертвого грызуна, собираясь приготовить нам ужин. Мои слова заставили принца поднять взгляд. Светлая бровь изящно изогнулась, и выражение лица стало вопросительным.

– На самом деле мне не нравятся бородатые мужчины.

Эльф настороженно смотрел на меня сквозь дым от костра. С влажного мяса на землю капала кровь. В воздухе кружились красноватые искры, летящие от пламени.

– И брюнетов я не люблю.

Алари не шевелился, будто зачарованный моим голосом. Ждал, что я скажу дальше.

Я продолжила, удерживая его взгляд:

– По правде говоря, мне всегда, сколько себя помню, нравились блондины.

Самодельный вертел в руках принца дрогнул. Алари шумно сглотнул. Мне захотелось рассмеяться: все его чувства были написаны на лице. Я читала его, как открытую книгу.

– В самом деле? – тихо спросил эльф, опустив глаза.

– Всегда сходила с ума по красавчикам с длинными светлыми волосами.

Щеки Алари окрасились нежным румянцем. В неловком молчании эльф принялся поджаривать мясо на костре. На меня принц не смотрел, но я видела, как бешено бьется на его виске тонкая венка. Да и дышал он, кажется, через раз.

– Стоит признать, мужчины эльфийской расы красивее человеческих.

Бедняга едва не уронил вертел в огонь. Совсем неискушенный. Похоже, одурачить его будет проще простого.

Пока мясо подрумянивалось, сидели молча. Я решила не торопить события и дать Алари время обдумать мои слова. Тот, судя по напряженным плечам, именно этим и занимался. На его лице была написана лихорадочная работа мысли.

Блики огня танцевали на древесной коре. За пределами уютного островка света, рожденного костром, клубилась темнота. Она казалась зловещей и угрожающей, таила неведомые угрозы. Маленькую полянку, где мы устроились на ночлег, обступали кряжистые дубы. Во мраке за их стволами жил, дышал, говорил с нами запахами и звуками ночной лес. Было жутковато всматриваться в его чернильную глубину.

– Зейна, – Алари обошел костер и протянул мне мой ужин, а потом сел рядом и принялся дожаривать свой.

Я слышала в тишине его дыхание, более частое, чем обычно. Краем глаза замечала суетливые, нервные движения.

– Переверни, там уже одни угли, – хихикнула я.

По моему совету, горе-повар подставил огню другой бок зверька, нанизанного на ветку. Это же надо – так задумался, что едва не спалил свою еду.

Где-то в темных кронах ухнул филин. Я потянулась к Алари и пропустила кончик его жемчужной косы сквозь кольцо пальцев. По телу моего спутника прокатилась дрожь. Алари застыл, словно боясь спугнуть меня. Хотел еще немного внимания от своей истинной?

Свободной рукой я начала играться с его волосами. Коса у него была толстой, длинной, заплетал он ее не туго, а достаточно свободно, и перетягивал лентами в трех местах – под затылком, в середине и ближе к кончику, иначе та быстро превращалась в пушистую метелку.

Моей лаской Алари наслаждался молча и не дыша. Мясо, сунутое в огонь, постепенно обугливалось. Он забыл про него напрочь.

– У тебя такие красивые волосы. Распустишь их для меня?

Заговорив, я, кажется, нарушила очарование момента. Жертва моего коварства пришла в себя и со вздохом забрала у меня свою косу. Я запоздало вспомнила, что у эльфов не принято трогать чужие волосы. Неприлично. Но ведь мои он трогал.

– Расплету, – шепнул Алари. – Потом. Во время ритуала.

– Какого еще ритуала?

– Узнаешь. А пока… – он закусил свою сочную нижнюю губу. – Пока не надо, не трогай.

И поежился. Но не так, словно ему было холодно или неприятно, а как будто… наоборот.

Заметив, во что превратился его ужин, Алари тихо вздохнул и выбросил обугленную тушку в кусты. Я предложила поделиться с ним едой, но он с улыбкой отказался, однако я все равно настояла, и мы откусывали мясо по очереди с одного вертела. Было в этом что-то неловко интимное.

– Думаешь, здесь безопасно спать? – спросила я после ужина и с тревогой оглядела поляну. В темноте за дубами журчал ручей. Невидимый филин на ветке время от времени напоминал о себе гулким уханьем. Деревья шептались под порывами ветра.

– Крупных хищников в кошачьем лесу нет, – Алари устроился на земле возле костра. – Только оборотни, но не волнуйся, они тебя не тронут. То есть, – он замялся и бросил на меня странный взгляд. – Не тронут, если ты не позволишь.

– Что ты имеешь в виду?

– Просто игнорируй их.

– Хорошо.

– Вот, возьми мою мантию, – сев, эльф принялся стягивать с себя верхнюю одежду. – Можешь накрыться ею или свернуть и сунуть себе под голову.

– Не надо, – я накрыла его руку своей.

Затем, войдя в роль коварной соблазнительницы, сделала то, чего он точно не ожидал.

– У меня есть идея получше, – я надавила Алари на плечи, заставив снова лечь на землю. После уютно свернулась калачиком у него под боком, опустив голову и ладонь ему на грудь. – Так мягче и теплее, правда? И никакая подушка не нужна.

Алари замер и задержал дыхание. Его сердце под моей щекой забилось громко и часто. Я услышала, как он несколько раз тяжело сглотнул.

Лежать в объятиях эльфа было удобно. Действительно и мягче, и теплее. Пожалуй, так нам стоит ночевать и впредь. Из практических соображений.

Несколько секунд мужчина рядом со мной напоминал каменную статую, затем глубоко вздохнул и с особой осторожностью приобнял меня за плечи. В поисках тепла я прижалась к нему еще теснее.

В красной долине жарило даже ночью, а в кошачьем лесу с сумерками приходила прохлада – даже костер не спасал. Недолго думая, я сунула замерзшие ладони Алари под рубашку. Тот дернулся всем телом. То ли от неожиданности, то ли от ледяного прикосновения. А может, смутился, ведь я добралась до голой кожи.

– Не надо, – он мягко вытащил мои руки из-под своей одежды. – У нас такие вольности осуждают.

Поглядите-ка, а ведь мы соприкоснулись обнаженными пальцами.

– Ты не надел перчатки.

Алари снова дернулся.

Перчатки он снял, чтобы не запачкать кровью, когда разделывал пойманную на ужин живность, а вернуть на место забыл. Ай-яй-яй, какое непотребство.

Дыхание эльфа участилось, сердце застучало как барабан, зовущий бойцов в атаку. Он завертел головой, видимо, в поисках потерянных перчаток, заметил их на пеньке на краю поляны, хотел было подняться за ними, но посмотрел на меня, лежащую у него на груди, и передумал.

– Не волнуйся, я никому не расскажу, как ты соблазнял тут всех своими голыми пальцами.

Алари протяжно вздохнул. Он все еще обнимал меня, но теперь более неловко. Если до этого его ладонь лежала на моем плече, то теперь висела в воздухе.

Ох и жирные тараканы в головах у этих эльфов!

– Поздно строить из себя святую невинность. Ты уже трогал меня без перчаток, а еще палкой своей в меня тыкал.

– Это был кинжал, – возразил эльф смущенным голосом, но обнял меня крепче.

Я фыркнула, подавив смешок.

– Как сейчас поживает твой кинжал? Успокоился?