Текст книги "Чужая птица"

Автор книги: Анна Янсон

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 21 страниц) [доступный отрывок для чтения: 8 страниц]

Глава 15

– Еще один человек, уже третий по счету, пал жертвой разразившейся на Готланде эпидемии птичьего гриппа. Двенадцать человек, по опасениям врачей, находятся в зоне риска. Еще раз обращаемся к жителям острова: при подозрении на грипп не приезжайте самостоятельно в больницу Висбю и не приходите в поликлиники. Позвоните по горячей линии, и вам назначат время, когда врач посетит вас на дому. Объявляем также, что мы разыскиваем женщину тридцати лет с длинными светлыми волосами, которая ехала в ночь с первого на второе июля в такси и вышла на улице Юнгмансгатан, Висбю. Для нас очень важно связаться с ней как можно скорее или получить информацию от тех, кто ее знает. Эпидемиолог Оса Ганстрём считает, что ситуация под контролем и причин для беспокойства нет.

– Ложь, наглая ложь! – Юнатан Эриксон выключил радио и оттолкнул от себя бумажную тарелку с картофельным пюре и котлетой.

Кусок в горло не лез. Он поднялся со стула и выбросил уже остывшую еду вместе с тарелкой и пластиковыми приборами в специальный мусорный мешок, помеченный желтой клейкой лентой с надписью «Опасные отходы!». Если тревога поселилась в душе, становится не до еды. Ситуация вышла из-под контроля. Юнатан надеялся, беседа с Рейне Хаммаром поможет выяснить, что за девушка ехала с ним в такси в ту ночь, но от коллеги пользы было мало. Поначалу Хаммар все упорно отрицал, но потом был вынужден признать, что какая-то блондинка с ним ехала, «если вспомнить хорошенько», как он сказал. Проведя вечер в баре, сложно удержать в голове всякие детали. Он же живой человек, в конце концов! Да, они ехали вместе с одной девушкой, но Рейне понятия не имеет, кто она и где ее дом. Они взяли такси у бара и расстались где-то неподалеку от школы Гробу. Да не знает он, как ее зовут, сказал ведь уже! Еле вон вспомнил вообще, что она тоже сидела в машине. Ну, оставил лишних денег таксисту, что теперь? Перепутал, наверное, купюры, всякое бывает. Нет, он даже не собирался там выходить, перепутал, вот и все. Вы же понимаете: с кем не случалось?

По большому счету, Юнатану было плевать. Главное – разыскать девушку и взять у нее кровь на анализ: вдруг она инфицирована? Если это так, количество пациентов скоро сильно возрастет, да и процент смертности тоже повысится. Юнатан опустил лоб на руки и прикрыл глаза. Больше всего ему хотелось выбраться отсюда, прочь из этого дома, где поселилась смерть! Оса Ганстрём звонила ему сегодня и описала текущую обстановку совсем иначе, чем в официальном сообщении для прессы. Кризисная группа так и не смогла собраться, обязанности не были распределены. Двенадцать заболевших – такого они не предполагали! А сколько еще людей окажется на больничной койке? Ничего не остается, пора раскрыть карты и признать: имеющегося запаса лекарства на всех не хватит.

Еще в декабре один врач на каком-то производстве выписал тамифлю всему персоналу. Люди неправильно поняли его инструкции и стали принимать препарат как средство от обычного гриппа во время зимней эпидемии. Скандал! По-другому не скажешь. Что, если из-за ошибки того врача вирус разовьет резистентность к препарату? Что, если тамифлю окажется бессилен против птичьего гриппа? Врач работал в частной медицинской организации и был отправлен на предприятие консультантом. Руководство намекнуло ему, что с клиентом лучше не спорить, а на предписания эпидемиологов можно смотреть сквозь пальцы. Вот и расхлебывай теперь. Оставалось обратиться за помощью к соседним странам. Вопрос жизни и смерти. Оса Ганстрём приказала проверить информацию по торговцам медицинскими средствами в Интернете. Их деятельность, к сожалению, пока не признана незаконной. В худшем случае придется приобретать тамифлю у них. Если, конечно, кто-то из них готов продать лекарство и оно не окажется подделкой. Придется тщательно исследовать полученный от них препарат. Вопрос в том, можно ли провернуть это все быстро и аккуратно. Разумеется, лучше всего было бы приобрести лекарство через официальные источники, хотя они уже получили отказ. А если обратиться к производителям через прессу? Вдруг поможет: бесплатная реклама и пиар в обмен на тамифлю. Газетчики, ясное дело, поднимут шум. Население, в свою очередь, перепугается, а в состоянии страха народ способен на что угодно. Хорошо, что не Юнатану выпало принимать столь сложное решение!

Сейчас все мысли Юнатана занимали новые пациенты: тридцатилетняя Йенни Эклунд – тренер футбольного лагеря, и двое мальчишек лет десяти. Их привезли в Фоллингбу накануне, у всех одинаковые симптомы: повышенная температура и признаки гриппа. У Йенни двое маленьких детей, и ее муж, Матс Эклунд, находится на грани нервного срыва. По его словам, он уже написал обращение в Министерство здравоохранения и собирался связаться с новостным каналом, репортеры которого обычно занимаются расследованием похожих дел, если ему не гарантируют, что жена вернется домой живой и невредимой.

Юнатан терпеливо выслушал гневную тираду, обрушенную на него Матсом: и про ссору с женой, и про то, что они не успели помириться, и про полученный им шок, когда он обнаружил труп в Вэшенде, все это в одном бессвязном потоке речи. Похоже, этот человек не совсем трезв. Юнатан просто молчал в трубку, позволив тому выговориться. Постепенно Матс пришел в себя, и напряжение спало, когда он осознал, что врач просто подчиняется спущенным сверху директивам. Юнатан с облегчением повесил трубку и отправился осматривать новых пациентов.

Мальчик по имени Эмиль сильно напоминал ему сына. Тот же цвет волос, та же фигура, а улыбка – и вовсе один в один. Юнатан еще с утра обратил на него внимание – славный парень. Второй мальчуган, Себастиан, ему под стать, но в Эмиле было что-то особенное. Он вызывал улыбку и доверие. Симптомы у больных были пока не очень серьезные: ломило в суставах и немного лихорадило. Родителей обоих мальчиков уже поставили в известность, и те требовали, чтобы их немедленно пустили к детям. Медсестра сообщила, что мать Эмиля, Мария Верн, переживает особенно сильно. С ней Юнатану предстоял личный разговор. Она вот-вот приедет в лечебницу. Быстро в душ, сменить рубашку, и еще хорошо бы улучить минутку и узнать, как дела у Агнеты. Медсестра растила троих детей в одиночку – муж погиб в автомобильной аварии. Узнав про положительный результат анализа, она совсем опустила руки. Юнатан заметил, что она отвечает на звонки по горячей линии невпопад – неудивительно.

– Агнета, как ты? Давай поговорим, я вижу, ты расстроена. – Времени у Юнатана было в обрез, но уделить пару минут коллеге он обязан.

– Разве ты еще не видел результат из лаборатории? Они провели тест на резистентность вируса! Юнатан, у него устойчивость к тамифлю! Смотри сам: резистентен, – выпалила Агнета, широко раскрытыми глазами глядя на Юнатана, а потом разрыдалась.

Он положил руку ей на плечи и приобнял. В ту же секунду зазвонил телефон. На линии была Оса Ганстрём.

– Полагаю, тебе поступила та же информация, что и мне. Она строго секретна, ты сам понимаешь. Если это дойдет до широкой общественности, поднимется буря. Мы вряд ли можем себе представить, что за кошмар нас тогда ждет.

– А разве он уже не наступил? Я подозревал, что лекарство не имеет терапевтического эффекта. Оно не помогло затормозить развитие болезни ни у одного из пациентов, принимавших его. Водитель такси – единственное исключение. Рано или поздно все выйдет наружу, но нам уже не будут верить. Я считаю, правду нужно рассказать не откладывая.

– Мы будем молчать. Это мое решение. Включи воображение и представь, какая начнется паника. Подумай о последствиях! И потом, у нас есть надежда на новое действенное лекарство. Несколько фармацевтических компаний добились больших успехов в области противовирусных препаратов. Мы выясняем, смогут ли они нам помочь. А пока нужно держаться.

Юнатан взглянул на Агнету. Она стояла рядом и слышала весь разговор.

– Ты в состоянии работать?

– Больше все равно некому. Персонал боится приходить сюда. Все опасаются заразы. Миа, Пер и Карин нарочно сказались больными. В справке Карин указано: «Психическая недостаточность». Она пожаловалась своему лечащему врачу, что не может больше видеть смерть и страдания, что ей необходимо отдохнуть от стресса. А у Мии вообще справки нет. Ей муж запретил здесь появляться. Он-то их семью прокормит, а мне что делать?

– Хочешь сказать, тебя сегодня никто не сменит?

– Нет, они все отказались выйти на работу.

Мать Эмиля, Мария Верн, уже ждала в импровизированном шлюзе, на скорую руку выстроенном из оргстекла в вестибюле лечебницы. Когда Юнатан услышал, как она переговаривается с медсестрой по специальному телефону, позволявшему избежать личного контакта, голос Марии показался ему знакомым.

– Вы не могли бы прислать другого врача? У меня неудачный опыт общения с Юнатаном Эриксоном. Я надеюсь, у пациента есть право выбора? Этот врач обманул мое доверие.

Мольба читалась на ее лице. Не лучшее начало для серьезной беседы, которую ему предстояло провести с Марией. Тут его озарило: это на нее он накричал, когда думал, что ему звонит Нина. Черт побери! Ну почему жизнь преподносит очередной неприятный сюрприз, когда все и так из рук вон плохо?

Юнатан взял трубку и представился.

– Я должен принести вам извинения. Надеюсь, вы их примете. Вчера поздно вечером, когда вы позвонили, я огрызнулся на вас, сам того не желая. Я принял вас за другого человека.

– Видимо, перепутали меня с женой? – спросила Мария в лоб. Юнатану показалось, у нее на губах играет ухмылка. – Милый способ пожелать спокойной ночи, ничего не скажешь.

– Да, с женой, – оставалось признать Юнатану. Придумать приемлемое оправдание он не успел. – У нас с ней возникли… разногласия.

– Мне повезло, что я не позвонила в разгар ссоры, а то попала бы под обстрел. Но давайте к делу: как Эмиль?

– Он подхватил грипп, это вы уже знаете. Мы надеемся, болезнь будет протекать легко, поскольку мы даем ему препарат, призванный бороться с данным вирусом, – рассказал Юнатан, почесывая нос и опустив глаза в пол.

– Тамифлю, – перебила его Мария. Врач говорил слишком медленно, как учитель на уроке, и ей хотелось подстегнуть его. Она все еще злилась на Юнатана, хотя он извинился перед ней. Сложно взять и поменять отношение к человеку вот так сразу.

– Верно. У Эмиля поднялась температура и немного болит горло. Я только что заходил к нему: он играет в компьютерную игру. Какой у вас был ко мне вопрос, когда вы звонили вчера? – поинтересовался Юнатан, покраснев. Ситуация неловкая, конечно. Он даже не помнит, что именно ей сказал тогда. Еще выругался, чего доброго.

– Вчера вечером я слушала выступление Осы Ганстрём, и мне показалось, она что-то утаивает. Хотела узнать у вас, хватит ли тамифлю на всех? Насколько этот грипп опасен? Как я могу быть уверена, что мой сын получает препарат и что от него действительно есть польза? Другими словами, если лекарство помогает, почему в каждом выпуске новостей сообщают о количестве погибших от вируса? Чуть ли не половина заболевших умерла. Ответьте мне! Как вы собираетесь спасти моего ребенка? Я имею право знать! – Мария пристально смотрела ему прямо в глаза.

Отступать было некуда.

– Я расскажу вам, но это должно остаться между нами, – сдался Юнатан, дождавшись ответного кивка, прежде чем продолжить. – Мы только что получили результаты тестов: тамифлю не способен бороться с данным штаммом гриппа. Надежда еще есть, все силы брошены на разработку нового препарата. Возможно, совсем скоро он будет у нас в руках и окажется действенным. Пока остается строго соблюдать карантин и основные правила гигиены. Это лучше, чем ничего. Вот так выглядит ситуация на самом деле.

Юнатан вдруг понял, что нарушил обещание, данное эпидемиологу, но совесть и чувство собственного достоинства больше не позволяли ему лгать. Повисла пауза. Юнатан с трепетом ожидал, как отреагирует мать Эмиля.

Мария подняла взгляд на доктора и, несмотря на жуткое беспокойство за сына, ощутила симпатию к этому человеку, который только что раскрыл ей глаза на правду, поделившись конфиденциальной информацией.

– Насколько серьезно положение моего сына в таком случае? Скажите мне все как есть!

– Симптомы легкие – уверен, он скоро поправится, – ответил Юнатан, смотря в сторону и надеясь, что окажется прав. Болезнь еще не начала свирепствовать, но предсказать ее течение было сложно. Воспаление легких или другие осложнения могли проявиться в любой момент.

– Отведите меня к сыну, – попросила Мария, поднявшись со стула.

Юнатан указал ей на выход из шлюза.

– Наденьте на себя всю необходимую спецодежду согласно руководству вон там на стене. Не забудьте маску и защитные очки. Если не разберетесь, вызовите медсестру Агнету. Дайте знак, когда будете готовы. Разговаривать через маску – ощущение немного дурацкое, но ее нельзя снимать ни при каких обстоятельствах, даже когда обнимете сына. Если нарушите правила, нам придется оставить вас здесь, в карантине.

– Я бы и сама осталась, если бы дома меня не ждала маленькая дочка. Я рассчитывала, что папа Эмиля приедет сюда со мной, но он до жути боится больниц. От него были бы одни проблемы, так что пусть общается с сыном по телефону.

– Так это он сейчас присматривает за сестренкой Эмиля?

Мария затрясла головой, отчего ей пришлось поправить съехавшую маску.

– Все не так просто. Мы развелись, но стараемся сохранять нормальные отношения ради детей. Приходится нелегко. Однако если поднапрячься, то можно справиться.

– Меня больше удивляет, как люди умудряются жить вместе год за годом, и не помышлять о разводе, – произнес Юнатан. – В следующем шлюзе вам необходимо надеть еще один защитный халат. Будете похожи на пришельца, но ваш мальчуган уже привык к тому, что тут все так одеты.

– Вы тоже в разводе? Простите за бестактный вопрос. Просто мне кажется, между врачом и пациентом неравные отношения, и пациент гораздо меньше знает о враче, но иногда хочется спросить: а у вас все в порядке?

– Я женат, но признаться честно, наш брак – сущий кошмар.

– И поговорить об этом вам не с кем, я угадала?

Юнатан пытался понять, с каким выражением лица Мария задала этот вопрос, но из-за маски было не разобрать: улыбается она или нет.

– В общем, да. Ну, вот и палата.

Глава 16

Оса Ганстрём резко стряхнула туфли на высоком каблуке, и те с шумом ударились о стену. Инцидент во время обеденного перерыва вывел ее из равновесия, и она никак не могла успокоиться и вернуться к работе.

Оса рассматривала картины, развешанные в окнах кафе «Радуга», пытаясь прийти в себя после унизительного интервью в утреннем выпуске новостей. Всего на минутку она остановилась, чтобы перевести дух и отвлечься от мыслей о надвигающейся катастрофе, как вдруг к ней вплотную подошел незнакомый мужчина. Выглядел он весьма угрожающе. Наверное, вычислил ее – в последнее время ее лицо постоянно мелькает по телевизору.

– Это вы! Вы поместили мою Йенни в больницу Фоллингбу. Что, черт возьми, творится? Люди мрут как мухи! Я собираюсь писать жалобу в Министерство здравоохранения! Недаром поговаривают, директора всех этих ведомств – бесчувственные чурбаны. Охотно верю. Каким цинизмом надо обладать, чтобы за счет невинных людей экономить государственные деньги? Я заплачу из собственного кармана за нужное лекарство, только спасите мою жену! Нас всех спасите! Хотя я уже все проплатил! Знаете, какой налог с меня дерут? Да вы представить не можете! Это мы, налогоплательщики, вас наняли, и если б мне решать, я бы вышвырнул вас пинком под зад! Вот погодите, если моя жена не выкарабкается… – Он поднес кулак к подбородку Осы и слегка надавил, – вы отправитесь вслед за ней.

У Осы не осталось сил, чтобы защищаться. Комок подступил к горлу, и она, отшатнувшись, бросилась прочь от этого мужчины. Высокие каблуки еще ни разу не подводили ее, но булыжные мостовые Висбю явно представляли опасность для жизни. На углу Конюшенной улицы прямо напротив узенького домика, где расположились пансион и кафе под названием «Утюжок», каблук застрял в щели между двумя камнями, и Оса со всего размаху упала прямо на коленки. Больно и обидно. Тут она не выдержала, и из глаз брызнули слезы. Изо дня в день она собирала волю в кулак, чтобы не раскисать и продолжать выполнять свою работу, но теперь усталость нахлынула на нее и смела все одной волной. Проходившая мимо пожилая женщина остановилась и погладила плачущую Осу по голове: «Ты ушиблась, дружочек?» Оса зарыдала еще сильней, уткнувшись лицом в цветастое платье пожилой дамы, а потом пошла вместе с ней в кафе, где они выпили по чашечке кофе. Сидя за столиком, Оса смутилась: ей показалось неуместным делиться с незнакомой женщиной своими бедами, и она выдала полуправду, рассказала что-то о болях в спине. «Сдается мне, причина не только в этом», – проницательно сказала ее новая знакомая, дружелюбно улыбаясь. Ее глаза глубокого синего цвета будто видели Осу насквозь, и она снова почувствовала себя маленькой беззащитной девочкой.

– Нет, не только, – призналась Оса. – Я не справляюсь.

– Ничего страшного, милочка, все будет хорошо, – тепло улыбнулась пожилая дама. – Позволь себе быть слабой, ведь ты не идеальна. Никто из нас не идеален, в этом весь секрет. Мы только притворяемся. Я, например, решила больше не стыдиться своей слабости, когда мне исполнилось пятьдесят, и до сих пор над этим работаю. А ты когда начнешь? Если прямо сейчас, то к моему возрасту будешь свободной как птица. Тебе, наверное, нужен носовой платок? – Она порылась в сумочке и вынула несколько помятый пакет с бумажными носовыми платочками.

От беседы с поддержавшей ее пожилой дамой на душе полегчало, хотя проблем все равно не убавилось. Катастрофически не хватало лекарств, в первую очередь от птичьего гриппа, но и обычных антибиотиков. Запасы бронхолитиков и диуретиков также подходили к концу. Кроме того, выяснилось, что все пассажиры такси, ехавшие вместе с Петером Седерротом, заражены вирусом. Исключение составлял только Рейне Хаммар. Однако вместе с ним ехала неизвестная блондинка, которую они никак не могли найти. До получения отрицательного результата анализов она считалась инфицированной, что создавало серьезную брешь в выстроенной стене защиты от эпидемии. Беседа с Рейне Хаммаром вылилась в форменную перебранку. В конце Оса была вынуждена пригрозить ему, что обратится за сведениями к его жене, если он не станет сговорчивей. Память Хаммара тут же прояснилась, и он назвал адрес блондинки. Ее имя и номер телефона выяснили с помощью полицейских, но Малин Берг не отвечала на звонки. Ее работодатель, владелец одного ресторанчика на окраине города, сообщил, что Малин не вышла на работу в понедельник, сказавшись больной. «Обычное дело. Видно, не успевает очухаться после бурных выходных», – добавил он с иронией в голосе.

Они предположили, что Малин Берг находится у себя дома, вероятно, без сознания, и получили у прокурора ордер на обыск. Но кто из врачей отправится к ней в квартиру добровольно? Оса Ганстрём рассчитывала, что медицинский персонал с материка последует призывам, неоднократно повторяемым по радио и телевидению, и придет на помощь острову, страдающему от острой нехватки врачей. Но волонтеров пока не было, ни одного. Некоторые из тех, к кому обратились за выручкой, сослались на известный случай, когда два анестезиолога заразились атипичной пневмонией от пациента во время интубации, несмотря на все принятые меры предосторожности. Профсоюзы уже подключились к решению проблемы, на следующей неделе должны состояться переговоры. Можно ли принудить кого-либо к работе, связанной с риском для здоровья и, вероятно, для жизни? Осе некого было попросить о помощи, поэтому, получив добро от начальника Института борьбы с инфекционными заболеваниями, она вызвала мобильную группу из инфекционной клиники Линчёпинга. Ребята, должно быть, уже на месте – вот-вот поступят новости с улицы Юнгмансгатан. Оса надеялась, Малин Берг в состоянии рассказать им, с кем успела пообщаться начиная с ночи субботы. От этого зависел план по борьбе с эпидемией.

Медсестра из инфекционного отделения зашла в кабинет и поставила на письменный стол перед Осой чашку кофе и блюдце с бутербродом и печеньем. Оса поблагодарила ее за заботу и устремила взгляд в окно, где строительные леса на фасаде нефрологического отделения загораживали чудесный вид на море, из-за чего регистратура была постоянно в тени. Встав ближе к окну, можно было разглядеть поле, где скоро состоится рыцарский турнир – гвоздь программы Средневековой недели. Но Оса осталась сидеть, ей сейчас не до этого. Она с нетерпением ждала звонка от мобильной группы. От недосыпа резало в глазах.

Еще оставалась надежда раздобыть подходящее лекарство. В продаже имелся аналог нового антивирусного средства – тамивир, произведенный одним китайским предприятием по украденной формуле. Если факт, что органы здравоохранения закупили нелегальный препарат, выйдет наружу, поднимется буря, но, когда речь идет о спасении жизней, все средства хороши. Пока власти ждали ответа от китайцев, которым послали запрос на предоставление лекарства вне очереди, четверо сотрудников ведомства занимались мониторингом информации в Интернете, дабы выяснить, какие препараты можно выудить из глобальной сети. Дай бог, им не придется этого делать!

Зазвонил телефон, и Оса Ганстрём тут же подняла трубку. На линии был инспектор Томас Хартман из полиции Висбю. Соседи не видели Малин Берг с выходных. Утром воскресенья кто-то слышал, как у нее в квартире работает душ, но с тех пор – тишина. Оса поблагодарила инспектора за информацию. Какие новости поступят от мобильной группы? Не давали покоя мысли о Йенни Эклунд. Это ее муж набросился на Осу у витрины кафе. Он кричал, что у них дома двое малолетних детей. Оса вспомнила, что у медсестры Агнеты – целых трое. Они останутся сиротами, если… Снова раздался звонок, на этот раз от мобильной группы.

– Мы вошли в квартиру. Малин Берг мертва. Мы заберем тело и отправим патологоанатому. Следов внешнего насилия нет. У кровати стоит ведро с рвотой. Тело раздуто. – Голос командира оперативной группы было плохо слышно, и Оса попросила его говорить погромче. Он объяснил, что не хочет повышать голос из-за соседей, но последняя часть его сообщения прозвучала отчетливей: – По словам соседей, Малин Берг не покидала квартиру все выходные. Невероятная удача, если это действительно так! Соседи по лестничной площадке беспокоятся и спрашивают, не мог ли вирус проникнуть в их квартиры через вентиляционную систему. Они требуют лекарств и хотят сдать анализы. Что им сказать?

– Возьмите у них кровь на анализ, и пусть остаются дома до получения результатов. Я выпишу им больничный. Что касается антивирусных препаратов, давайте повременим.

– Вы думаете, это хорошая мысль? В таком положении лучше перестраховаться, разве нет?

– Конечно, но мы не можем этого себе позволить. Нам не хватит препарата, если мы начнем курс профилактического лечения для всех, кто под подозрением. Представьте только, какой шум поднимется, какая создастся борьба за место в очереди на лекарство! Работать спокойно нам уже не дадут. Объясню все подробней, когда приедете в больницу. А еще я попрошу вас увезти к себе в Линчёпинг одну пациентку. Это молодая женщина, футбольный тренер. Состояние критическое. Не уверена, что нам удастся вытащить ее своими силами. В лечебнице Фоллингбу острая нехватка аппаратов искусственной вентиляции легких.

Повесив трубку, Оса вздохнула с облегчением. Да, она рада тому факту, что Малин Берг умерла, не выходя из квартиры. При нормальных обстоятельствах мысль ужасная, но в текущей ситуации лучше одна жертва, чем сотни зараженных.