Текст книги "Чужая птица"

Автор книги: Анна Янсон

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 21 страниц) [доступный отрывок для чтения: 8 страниц]

Глава 11

Юнатан Эриксон сидел за письменным столом и смотрел в окно, наблюдая за великолепной радугой, раскинувшейся через все небо. Но даже от этого величественного зрелища на душе легче не становилось. В отведенной для него комнате дома престарелых Тальбаккен, что в городке Фоллингбу, Юнатан чувствовал себя пленником. Прежде здесь располагалась лечебница, где изолировали больных туберкулезом, не желая принимать их в больнице Висбю, после того как распространение болезни приняло угрожающие масштабы. История повторялась: нынешних обитателей Тальбаккена эвакуировали в срочном порядке в Тингсбругорден и в другие дома престарелых, чтобы освободить место для тех, кто, по всей вероятности, уже успел подхватить вирус гриппа и должен был оставаться в карантине. На первом этаже организовали профилактическое отделение, а на втором решили поместить пациентов с проявившимися симптомами. Пока что в Фоллингбу пришлось переехать таксисту с женой, двоим полицейским и парамедикам, имевшим дело с останками Рубена Нильсона; пяти голубятникам, встречавшимся с Петером Седерротом вечером в субботу, чтобы обсудить результаты соревнования; пассажирам, которых Петер подвозил во время последней ночной смены, а также всем, кто одновременно с ним находился в приемном покое больницы Висбю. Не избежал заточения и библиотекарь, помогавший Рубену Нильсону отыскать страницу Союза голубятников в Интернете.

Меры предосторожности – невиданные, но эпидемиолог Оса Ганстрём считала, что в подобной ситуации лучше перестраховаться. Поэтому весь медицинский персонал, имевший контакт с Берит Хоас и Петером Седерротом, переместили в Тальбаккен и посадили отвечать на звонки, поступавшие по горячей линии. На третьем этаже бывшей лечебницы каждому выделили по отдельной комнате, покидать которую рекомендовалось как можно реже и обязательно в защитной маске.

Указания распространялись и на Юнатана Эриксона. Разговор со взволнованной матерью задел его за живое, а скольких еще родителей ему предстоит выслушать! Мария Верн имела все основания для беспокойства. Что, если ее сын, пока здоровый, заразится от других детей в карантине? Кто будет в ответе и можно ли рисковать жизнью ребенка ради спасения тысяч людей? Юнатан ставил под сомнение решения, принятые эпидемиологом Осой Ганстрём, но был вынужден следовать ее распоряжениям, общаясь с прессой и общественностью. А с Рейне Хаммаром, главным врачом новой клиники «Вигорис», выстроенной на северной окраине Висбю, разговор и вовсе вышел пренеприятный. Когда Юнатан по поручению эпидемиолога попытался узнать, при каких обстоятельствах его коллега пользовался услугами заболевшего таксиста, Хаммар воспринял все расспросы в штыки.

– Что это, черт побери, такое? Кем ты себя вообразил – полицейским? – негодовал Хаммар.

Юнатан действительно чувствовал себя в каком-то смысле представителем закона. Он проводил детальное расследование, выясняя, с кем вступал в контакт таксист той ночью. На основании полученных сведений выносился приговор и определялось наказание: если виновен, то есть подцепил заразу, отправляйся в карантин.

– Послушайте, мне дела нет до вашей частной жизни. Во сколько вы ехали на такси и с кем – вот и все, что мне нужно знать.

– Я буду жаловаться в Министерство здравоохранения! Ваши действия неправомерны! У вас нет достаточных медицинских оснований! Да я лопну от смеха, когда выяснится, что никакого птичьего гриппа нет и в помине. Цирк какой-то! – С этими словами Рейне Хаммар швырнул респиратор на стол и вышел, хлопнув дверью.

– Знаешь, я тоже лопну от смеха, если окажется, что это обычный вирус! Я буду смеяться до тошноты! – закричал ему вслед Юнатан. Разобрал его слова Рейне или нет, неизвестно.

А потом звонила жена Хаммара. Она вела себя сдержанно и гораздо лучше мужа осознавала всю серьезность положения.

Размышления Юнатана прервал очередной звонок. Собравшись с духом, он поднял трубку – на линии была Оса Ганстрём, врач-эпидемиолог Готландского лена. Юнатан выдохнул с облегчением, но он еще не знал, что ему предстоит услышать.

– Перейду сразу к делу: у нас есть проблема.

– Проблема! Неужели? – Юнатан не сумел скрыть нотки сарказма в голосе.

– Я надеялась, что хотя бы ты отнесешься к ситуации с пониманием. Вся тяжесть решений на мне, и в случае чего, меня же и обвинят. Впрочем, пусть меня осудят, но сейчас главное не это. Стратегический запас тамифлю слишком мал. Его не хватит для курса профилактического лечения. Власти объявили, что противовирусное средство закуплено в достаточном объеме, но в действительности оно составляет лишь малую часть приобретенных препаратов. Будем использовать то, что есть под рукой, и тщательно отслеживать состояние заболевших и пациентов с подозрением на грипп. Верится с трудом, но ситуация с лекарством – критическая.

– Но что тогда закупили, если не тамифлю? – спросил Юнатан.

– Другие противовирусные препараты, которые в случае птичьего гриппа неэффективны. Я уже связалась с ответственными по закупкам. Оказывается, за последние годы им вообще не удалось приобрести этой вакцины. Нисколько. Деньги есть, но план как был на бумаге, так и остался. Швеция только сейчас заняла место в очереди.

– В какой еще очереди? – недоумевал Юнатан.

Он заметил, что на столе от его ладони остался влажный след. В комнате вдруг стало душно, и воздух показался спертым. Он оттянул ворот футболки, давивший на горло.

– Большинство европейских стран уже стоят в очереди на тамифлю, причем место в ней они получили далеко не бесплатно. Мы очень поздно спохватились. Нам остается просить соседей о помощи, только по-тихому. Не дай бог, журналисты прознают, тогда начнется паника. У страха глаза велики. Представь: тысячи людей штурмуют больницы и требуют вакцину. Этим утром глава Института борьбы с инфекционными заболеваниями отправил во все аптеки директиву: рецепты на тамифлю принимать только за подписью врачей-инфекционистов. Пораньше надо было бы – стоило новости о птичьем гриппе разлететься, как обычные терапевты взялись выписывать рецепты на дефицитный препарат. Я попросила одного из сотрудников проконтролировать целесообразность назначений и, если она недостаточна, то, возможно, отозвать уже отпущенные лекарства. Спасибо новой системе, в которой регистрируются все выданные лекарства, вот теперь она точно пригодится.

– Как скоро мы получим ответ от ИБИЗа? Когда узнаем, что это за вирус?

– Обычно требуется два-три дня для того, чтобы установить тип вируса гриппа и определить резистентность. Анализ нужно проводить в специальной лаборатории, в защитных костюмах, ты же знаешь, но они обещают выдать предварительное заключение пораньше. Главный эпидемиолог страны потребовал увеличить количество персонала. Если повезет, получим ответ сегодня вечером. Вопрос первостепенной важности, и они делают все, что могут. Сразу после их звонка я с тобой свяжусь.

– Что мне говорить родителям детей из футбольного лагеря? Они спрашивают, намерены ли мы проводить лечение.

– Отвечай: намерены. Будем использовать те запасы, что есть в наличии, пока не закончатся. Главное, не спровоцировать панику. Пока тип гриппа не установлен, считаем его птичьим и меры принимаем соответствующие. Нужно действовать последовательно. И так сложно заставить пациентов соблюдать условия карантина.

Юнатан услышал, как она сглотнула, а затем, набрав воздуха, продолжила напряженным голосом:

– К твоему сведению, я запросила помощи у полиции. Они оцепят район вокруг школы Клинте, а кинопоказы в актовом зале отменят. Иначе, я боюсь, родители заберут детей домой. Если у тебя есть дети, ты меня поймешь. Решение трудное, но необходимое. Чем жестче мы поведем себя сейчас, тем больше жизней спасем. У нас не хватит вакцины на всех, понимаешь? Мы рискуем десятками тысяч жизней.

– Но если окажется, что это обычный вирус, что тогда? – не мог не спросить Юнатан.

– Тогда я завещаю свое тело науке, душу отдам на растерзание журналистам, а ты сядешь на мое место. Экстренная комиссия по пандемиям утвердила мое решение. Между нами говоря, Юнатан, а что еще это может быть? Сначала умер пожилой мужчина, который содержал голубей. Я предупредила судмедэксперта о риске заражения, значит, предварительный протокол вскрытия, скорей всего, задержится, но и так все ясно. Потом скончалась Берит Хоас от вируса гриппа неустановленного типа. Пациентка ничем серьезным до этого не страдала, а болезнь протекала скоротечно – так при обычном гриппе не бывает. Сейчас к нам поступил Петер Седеррот, тоже грипп, и опять мы не знаем, какого типа. Имеем мы дело со штаммом H5N1 или нет, ждать результатов теста некогда. Если ты еще не начал давать ему тамифлю, лучше поторопиться. Я слышала, дела у больного неважные, а у его жены болит горло и немного повысилась температура. Информация насчет штамма ожидается. Если у тебя на выселках уже поставили компьютер, то ты тоже ее сразу же получишь.

Юнатан распахнул окно и впустил в комнату запахи лета, освеженные дождем. В комнате было жарко и душно, он встал на сквозняке и вдохнул аромат хвои. На лбу выступили капли пота, одежда липла к телу. Ему кажется или в горле правда саднит? И немного лихорадит? И больно глотать? Оставалось надеяться, что это просто разыгралась фантазия и грипп у него – только воображаемый. Хотя риск заболеть по-настоящему, безусловно, велик, ведь инкубационный период составляет от одного до трех дней. Что тогда будет с Мальте и Ниной? Проблем и так хватает. Юнатан старался отогнать неприятные мысли, но стоило подумать о семье, как беспокойство мертвой хваткой вцепилось ему в горло. Как им жить дальше, теперь, когда он больше не в силах скрывать позорную правду о Нине, о ее алкоголизме. Если бы он чаще бывал дома, может, тогда все не зашло бы так далеко и он бы еще успел предотвратить беду? Ах, если бы…

Атмосфера старой лечебницы навела Юнатана на мысли о прошлом. Тогда в сороковых, всего одно поколение назад, в Швеции люди умирали от туберкулеза, как сегодня в других странах гибнут те, кому не хватает средств на вакцину. Молодежь, родители и маленькие дети, школьники. Болезнь косила их целыми семьями. Если бы стены лечебницы Фоллингбу могли разговаривать, то поведали бы об унынии и отчаянии, но также и о храбрости, и черном юморе, и надежде, что теплится вопреки всему. Оказавшись вдруг на краю могилы, начинаешь по-иному смотреть на жизнь. Если тебе осталась всего неделя, о чем ты подумаешь в первую очередь? О чем будешь жалеть? В мгновение ока нам взяли и напомнили, что мы вовсе не бессмертны… Звонок телефона снова вырвал Юнатана из раздумий. Что он скажет, если это очередная мать, обеспокоенная судьбой ребенка? Он даже не знает, успели ли оцепить район вокруг школы – Оса не уточнила. Вот бы сбежать куда-нибудь. Юнатан поднял трубку и как можно спокойней и уверенней назвал свое имя. Врач обязан уделить каждому пациенту максимум внимания, независимо от того, как он сам себя чувствует – так учили Юнатана, когда он был студентом, и он помнил эти слова, будто слышал их еще вчера.

– Привет, это Нина, – произнесла она заплетающимся языком, подтвердив опасения Юнатана. От ее голоса у него все сжалось внутри. – Я не знаю, где Мальте. Может, ушел в гости к другу?

– Я попросил маму прийти и забрать его. Хорошо, что она оказалась рядом. Он свалился с качелей, у него пошла носом кровь, и он никак не мог остановить ее. Он пробовал разбудить тебя, но ты была в отключке. Ты даже не заметила, как сын ушел на улицу? Мама говорит, дверь была открыта нараспашку.

– Да уж, как хорошо, что у тебя есть мама, которая может научить дурочку Нину уму-уу-раа-азуму. Ну давай, скажи мне, что я плохая мать! Только знаешь, ты сам в этом виноват, ханжа чертов! Я не хотела иметь детей, но ты настоял, и чем все закончилось? Кому пришлось сидеть дома и взять на себя все заботы, пока ты к чему-то там стремился?

– Я не «к чему-то там стремился», а получал медицинское образование.

– Ах да, конечно, чертовски серьезное образование. Важнее, чем моя жизнь и мои планы. А малышка Нина всего-навсего хотела поступить в художественный, чтобы поиграться с красками и заняться мазней.

– Давай потолкуем, когда ты придешь в себя, а то сама не понимаешь, что говоришь. Ступай ложись и позвони мне, когда проспишься.

– Прими две белые таблеточки и ложись в постель – вот и весь рецепт доктора? Мой преподаватель говорил, у меня талант, из меня выйдет толк. Он верил в меня! Не то что ты, предатель хренов! Он говорил: «Нина, у тебя дар». Даа-ар! Слышишь, ты, чертов…

Юнатан бросил трубку и, стиснув зубы, заставил себя выкинуть из головы этот разговор. Сейчас нужно позаботиться о Мальте. Если это правда птичий грипп, сына нельзя оставлять на продленке. Юнатан переставал волноваться за него и мог спокойно работать только в те дни, когда передавал Мальте воспитателям. Однако сейчас мальчик рискует подцепить вирус. Нужно что-то придумать.

Глава 12

– Врачи опасаются, что на Готланде вот-вот разразится эпидемия птичьего гриппа, от которого предположительно уже скончалось два человека. За остальными пациентами ведется наблюдение. Эпидемиолог Оса Ганстрём у нас в студии. Оса, по вашим словам, вы предполагали возможность распространения вируса в Швеции. Почему в таком случае не были приняты соответствующие меры?

– Во-первых, мы пока не уверены, что имеем дело с птичьим гриппом. Во-вторых…

– Почему не уверены? – мгновенно прервал ее резкий голос радиоведущего.

– Требуется время, чтобы определить, о каком штамме вируса гриппа идет речь, и точно ли это H5N1. Анализы должны проводиться в специальной лаборатории. Птичий грипп – это вирусное заболевание, поражающее изначально пернатых. Человек может заразиться им только вследствие физического контакта с птицей. Однако зарегистрировано несколько случаев, когда вирус передавался далее от человека к человеку. Так, в Гонконге птичьим гриппом заразился двадцатилетний мужчина после того, как выпил утиной крови на церемонии встречи Нового года. Его четырнадцатилетняя сестра, а также больничная медсестра, ухаживавшая за ним, умерли. Сведений о других случаях пока не поступало. Чего мы действительно опасаемся, так это рекомбинации генов вируса птичьего гриппа и гриппа человеческого, так что инфекция сможет передаваться воздушно-капельным путем. Это может случиться, если носитель широко распространенного субтипа гриппа А – человек или, например, свинья, – заразится от больной птицы высокопатогенным субтипом H5N1. Но повторюсь, серьезных причин для беспокойства пока нет.

– Согласно статистике, на данный момент в мире зафиксировано сто восемьдесят случаев заболевания птичьим гриппом, восемьдесят семь из которых закончились летальным исходом. Если смертность настолько высока и вы предполагали подобное развитие событий, почему мы оказались безоружными перед лицом кризиса? Почему население не привито, как от столбняка, дифтерии или полиомиелита?

– Вирус постоянно мутирует, и чтобы получить эффективную вакцину, нужно для начала определить, с каким штаммом она должна бороться. Даже в случаях обычного гриппа специально разработанные препараты не всегда помогают, так как вирус успевает поменять форму. Что касается птичьего гриппа, уйдет не меньше шести месяцев на создание вакцины, и потом, у нас в Швеции просто недостаточно ресурсов. Поэтому мы рассчитываем закупить препарат у зарубежных партнеров, после того как они, исследовав конкретный штамм, смогут его разработать.

– Но к этому времени, вероятно, пострадает уже около трети населения? Напоминает «испанку» – пандемию, которая унесла около двадцати миллионов жизней в 1918–1919 годах! По последним данным, в Швеции тогда погибло около ста тысяч человек.

– Проводить подобные аналогии было бы преувеличением. Как я сказала, поводов для беспокойства нет.

– Благодарим Осу Ганстрём за беседу, а сейчас прямое включение из парка Альмедален, где мы надеемся получить комментарий от министра здравоохранения Эрика Мальмгрена.

Владелец дома-фургона Ханс Муберг выключил радио и раздернул шторы в синюю клетку. Кажется, развиднелось. Самое время. Он размял ноги и завершил игривую беседу со «Зрелой женщиной, 53» фразой на французском, которую позаимствовал из разговора с «Долли П.» – безработной из Вестероса. Черт его знает, как это переводится, но смотрится недурно. Касаясь кончиком языка уголка рта, он тщательно переписал всю фразу, буква за буквой. Дамочкам такое нравится, эффект обычно превышает ожидания. Встречаться со «Зрелой женщиной, 53» он и не собирался, не приведи господь, но ему сейчас необходим кто-нибудь, кто проявит немного материнской заботы. «Божественная блондинка» при ближайшем рассмотрении в каюте парома, идущего на Готланд, оказалась полным разочарованием. Ну что ж, и такое случается. Ему не впервой. Болтая в чате на сайте знакомств, легко представить себе одно, а при встрече получаешь совсем другое. Контраст с реальностью бывает настолько силен – особенно при дневном свете, – что испытываешь настоящий шок. Впрочем, шок испытывают обе стороны, если начистоту. Поэтому важно быстро наладить контакт и нащупать тот доверительный тон, в котором велись их беседы онлайн, или даже урвать поцелуй-другой, чтобы запустить работу гормонов, пока дамочка не успела опомниться.

Встав перед покрытым пятнами ржавчины зеркалом, висевшим на дверце кладовки, Ханс Муберг по кличке Муббе расчесал свою волнистую гриву, после чего влез в ковбойские сапоги. Затем снова изучил отражение в зеркале и, выдернув пару седых волос из усов, нахлобучил на голову ковбойскую шляпу белого цвета. Вот так, чуть наискосок, чтобы залихватски прикрывала один глаз. У злодеев шляпы черные, у героев Дикого Запада – белые, это известно любому.

Он, конечно, слишком снисходителен, раз смотрит сквозь пальцы на оговорки из серии «пара лишних кило» или «временные финансовые затруднения», не говоря уж о «легкоранимом муже» – это и вовсе сущий ад, он-то знает не понаслышке. И тем не менее вот она – настоящая жизнь. Колесишь по свету со своим фургоном – эдаким скворечником для уединенных свиданий – и встречаешься с дамочками. Где, когда и сколько хочешь. Ни тебе начальника, ни тебе благоверной. Приходишь ко времени, тобой же назначенному, да и то если в последний момент не передумал. Ничего не мешает поменять адрес электронной почты, завести себе другой ник в Интернете и ринуться навстречу новым приключениям в новом облике.

Возможность разыгрывать спектакли была во всем этом едва ли не самым главным удовольствием. Каждый раз – новая роль: владелец парижской галереи, специалист архитектурного бюро на Ривьере, сотрудник спецслужб, начальник пожарной части или охотник в Гамбии. Все, о чем мечтал еще мальчишкой, но чего никогда не добился, да и зачем было добиваться, когда с помощью фантазии легко перевоплощаешься из одного образа в другой, пальцем о палец не ударив и не подвергая жизнь ненужному риску. Главное, как тебя видят остальные, верят ли тебе. Ну, и больше всего раззадоривает, когда, отрепетировав роль, находишь достойную партнершу и назначаешь свидание в реале. Какая роскошь: устроить кастинг всем конкурсанткам, дабы выбрать лучшую для самых страстных сцен… Впрочем, нет, не всем… Дамочек, с ходу требовавших верности и провозглашавших пуританские принципы, он недолюбливал. От таких одна головная боль. Правда, как-то раз он прожил целую неделю на картофельном отваре, проростках и кунжутных зернах, лишь потому, что его тогдашняя дамочка была веганом. Ему даже пришлось вынуть ремень из брюк, ведь он кожаный. Без ремня он спокойно обошелся, но вот благовония его довели. Жечь их в фургоне – сумасшествие, и потом, они вытеснили его любимый запах табака. Выкуренный из собственного гнезда, он почувствовал себя бездомным. Последней каплей стала крапива, собранная за мужским туалетом кемпинга в Вестервике, которой она попыталась накормить его. Это было за гранью допустимого.

Пора сниматься с якоря и перебраться в местечко поприятней. Ночью Муббе припарковал свое любовное гнездышко в промзоне на востоке города. Если не хочется платить за электричество в кемпинге, всегда можно воспользоваться розеткой в каком-нибудь из фабричных зданий. Здесь же, рядом со спальными районами, проще уловить чье-нибудь незащищенное паролем интернет-соединение. Выходит неплохая экономия. Нужно только осторожней перелезать через ограждение, чтобы не порвать джинсы колючей проволокой.

Сейчас его путь лежал в кемпинг Тофта – полоска пляжа была обведена кружочком на карте. Там Муббе собирался принять душ и почистить перышки перед свиданием с «Аппетитной южанкой». Но сначала следует обтяпать дельце. Доставить кое-что по-тихому. Уверенность в себе и радость любовных встреч в обмен на хрустящие купюры. Удивительно, почему так мало народу занимается этим нехитрым бизнесом. Тут тебе и свобода, и наличные сразу в руки, и клиент всегда доволен. Да и закон практически на твоей стороне: покупать виагру в Интернете, а потом сбывать ее хоть по Сети, хоть с рук – пока еще не запрещено. Подобные дела уже не раз рассматривались в суде, но безрезультатно. Ханс Муберг внимательно отслеживал развитие событий по газетам. Вот уж законодатели перемудрили, даром что ученые мужи. Четвертый параграф закона о торговле лекарственными препаратами ссылается на постановление от шестьдесят второго года, которое отменили еще в девяносто третьем. Ни один суд в мире не вынесет обвинительного приговора на основании несуществующего закона, это и любой невежда скумекает.

Ханс Муберг не переживал, что источник пропитания когда-нибудь иссякнет. «К тому времени как неповоротливая политическая машина запустит процесс и законодатели проснутся, Евросоюз отменит шведскую монополию на лекарственные средства», – убеждал Муббе своего товарища по бизнесу Манфреда Магнусона по кличке Майонез. Тот вечно беспокоился, что в один прекрасный день им-таки прищемят хвост. Они договорились встретиться в кемпинге Тофта. Будет славно повидаться со старым другом и распить пару бутылочек пива перед тем, как приступить к раздаче подарков. Некоторые клиенты, заказавшие виагру, были не прочь получить лекарство по почте, другие требовали доставку прямо в руки. Иногда удавалось втюхать препарат прямо на месте, без предварительной договоренности, – в период отпусков спрос всегда возрастал. Открывай дверь да торгуй с крыльца. Жилой прицеп – он же склад. Пару раз в год приходилось скататься в Европу пополнить запасы. Муббе воспринимал эти поездки как отпуск и пользовался случаем, чтобы привезти дешевого алкоголя. Лучше всего дела шли, когда он работал на пару с Бетси, торговавшей эротическими игрушками и нижним бельем. Прирожденная спекулянтка! Он уступал ей по всем статьям. Однако им было тесно в одном фургоне, поскольку все время приходилось идти на компромисс, согласовывая маршрут передвижения и график работы. Поэтому с наступлением зимы он, хоть и не без боли в сердце, вынужден был оставить Бетси в городишке Танумсхеде. И у свободы есть своя цена.

Судя по профилю на сайте знакомств, Аппетитная южанка родом из Сконе, любит стиль кантри и вестерны, а также честность и тихие вечера дома. С фотографии на него глядела рыжеволосая красотка с каре и пухлыми губами ярко-красного цвета. На ней были коротенькая кожаная юбка с бахромой, клетчатая рубашка, расстегнутая по самое не могу, и остроносые сапоги из белой кожи. Яхуу! Просто куколка! Хотя не факт, что и в жизни она такая же.

Муббе даже не знал настоящего имени Аппетитной южанки. Надо думать, она была опытным пользователем Сети, поскольку умело скрывала личные данные. Он и сам обычно осторожничал. На этот раз он выступал под ником «Доктор М», придуманным после пары банок пива, – ничего оригинального, но сойдет до поры до времени. А вот изобразить убедительный южный диалект – это проблема. И как он только мог так промахнуться? Сморозить, что он тоже из Сконе! Однако, поломав голову, Муббе нашел решение, и все утро тренировал американский акцент, призванный в худшем случае замаскировать его неумелое произношение, а в лучшем – очаровать дамочку. В этом заключалась часть игры: угадать тайные желания партнерши и воплотить ее мечты в жизнь. В случае с Аппетитной южанкой Муббе предположил, что вызвать благосклонность и сочувствие дамочки, способное дать ему заветный пропуск в ее райские кущи, сможет трагическая история. Требовалось основательно пораскинуть умом, чтобы в результате на свет явился кантри-певец с неизлечимым недугом. Порывшись в Интернете, Муббе решил, что это будет смертельная наследственная болезнь. Совершенно не заразная! А жить ему осталось всего пару месяцев. На всякий случай он выискал мудреное латинское название – страбизм. Звучит-то как убедительно и мощно – страбизм! Вот он уже чувствует, как устало ноют мышцы спины и слегка болит голова в области лобных долей. В глазах потемнело. Вскоре он покинет эту бренную землю, но его частичка останется в написанной им музыке. Пусть он не сможет исполнить ни одной песни для дамы сердца, ведь болезнь не пощадила его связки, но пару текстов он уже отправил Аппетитной южанке по электронной почте.