Текст книги "Смерть пиковой дамы"

Автор книги: Анна Волошина

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 4 страниц)

ГЛАВА 5. Тайны дачных Садов

Она срывала с плечиков платья и небрежно швыряла их в большую дорожную сумку.

– Ларочка! Как же… почему? У нас же сегодня гости.

– Я ухожу. Совсем, – холодно отрезала женщина. – Не мешай мне, я опаздываю.

Импозантный мужчина за рулем джипа с нетерпением взглянул на часы, затем поднял глаза вверх на ярко освещенное окно второго этажа. Но ничего не увидел за неплотно задернутыми занавесками…

– Лара! Родная, ну подожди, давай же поговорим спокойно!

– Пусти меня! Ты мне надоел. Ни минуты больше здесь больше не останусь.

– Не останешься… Да, ты не останешься! – лицо мужчины исказила злобная гримаса.

Он схватил нож со стола, накрытого к приему, и, сделав шаг вперед, резко выбросил руку, судорожно сжимающую рукоятку. Женщина вскрикнула и упала…

Раздался звонок в дверь. Пауза. Снова звонок, более резкий и долгий. Затем в дверь громко застучали.

По светлой блузке к обнажённой шее и маленькому уху с крупной серёжкой стекала кровь. Прядь белокурых волос потемнела от капель густой жидкости и потихоньку сползала вниз к полуоткрытому рту, прикрывая ярко-синий тускнеющий глаз, обведённый тёмными тенями.

Тамара щёлкнула кнопкой пульта. Экран погас.

– Шедевр, с позволения сказать, – разочарованно пробормотала она.

На столике перед нею лежала коробка от кассеты. «Анна Алданова в фильме «Алые розы в погребальном венке», – гласила надпись под яркой картинкой.

***

Перед выходом из дома Полянская открыла свою любимую вместительную и вполне элегантную сумочку. Не мешает проверить, на месте ли деньги, ключ от квартиры и прочие необходимые вещи. Все оказалось в порядке, даже записка, косо нацарапанная рукой Артёма, тут. Тенистые Сады – звучит приятно. Тамара представила себе фруктовые деревья с пышными кронами, усыпанными бело-розовым цветом, удобные деревянные скамейки с высокими спинками. Откуда-то знакомо ей это название. Кто-то совсем недавно упоминал его. Вспомнить бы, кто это был? Актриса напрягла память и припомнила разговор в студии после занятий. Кажется, одна из девушек упомянула посёлок с похожим названием. То ли у её родителей там дача, то ли у родителей подруги. Точно, это именно Тенистые Сады, и говорила о них Дина Адаричева. Высокая, яркая девушка с густыми каштановыми волосами и многообещающими вокальными данными. Редкого тембра меццо-сопрано и мягкие движения красивых рук запомнились Полянской больше, чем черты определённо приятного лица. Встреть она Дину на улице, не узнала бы, если не услышать голос. Впрочем, на сцене любая актриса выглядит совсем иначе, чем в обычной будничной обстановке.

Юная Адаричева весьма уверенно держится и, кажется, выбирает себе одежду не в самых доступных магазинах. Как, впрочем, и полагается подающей надежды девушке из состоятельной семьи. Судя по всему снять дачу в Тенистых Садах Тамаре не по собственному карману. Не зря же Артём так настойчиво повторял, что все расходы возьмёт на себя.

Возле метро Полянская купила свежий номер «Криминального вестника». В вагоне она отыскала свободное местечко, присела и развернула газету. Заголовок «Последний сценарий для Анны» сразу бросился ей в глаза. Ничего особенно интересного в статейке не было. Все те же сплетни, густо сдобренные рассуждениями о том, кто из друзей и любовников мог, то есть имел возможность и мотивы убить Анну Алданову. Кандидатов, по мнению автора, нашлось не меньше двух десятков. Тамара решила, что журналист газеты включил в число подозреваемых всех несимпатичных ему личностей. По правде сказать, в длинном списке потенциальных убийц актрисы Полянская не нашла ни одного мало-мальски приятного человека. Зато упоминались два довольно известных актера, модный художник Вилли Гришанин, два непоименованных политика, банкир и ещё несколько менее громких имен.

«И лишь о стоматологе ни слова», – усмехнулась Тамара, складывая газету. Да, не слишком много полезной информации можно почерпнуть из прессы.

***

Фирма «Иномаркой по бездорожью», рекламирующая легковые автомобили, почти безвозмездно предоставляла для занятий студии роскошный конференц-зал, который самими владельцами использовался по назначению дважды в год: для празднования Нового года и ежегодного собрания учредителей. Компенсацией за свою благотворительность фирма считала резервирование для своих представителей мест второго и третьего рядов на все студенческие спектакли. Однако до сих пор на бронируемые места ещё ни разу прав никто не предъявил. Удобные места, как правило, занимали родственники и друзья молодых артистов и их наставников. Акустика у зала была так себе, зато в нём можно было проводить показательные спектакли для особо важных персон, чиновников и прочих спонсоров.

После окончания занятия-репетиции девочки окружили Полянскую. Откуда-то возник огромный букет персидской сирени, довольно редкой в нынешние времена, и банальная, но дорогая коробка конфет в форме сердечка.

– Ну, зачем вы, девочки? – растерялась Тамара.

– Тамара Васильевна, это наша скромная благодарность за ваше терпение к нам. Мы будем очень скучать без ваших уроков все эти длинные каникулы, – ответила за всех Лариса Петрова, красивая девушка с прекрасными актерскими данными и сильным, хорошо поставленным голосом весьма блёклого тембра.

– Мне тоже будет вас недоставать, – расчувствовалась пожилая актриса.

– А мы собираемся слегка отметить окончание курса в баре, там внизу. С руководством фирмы согласовано. Вы ведь пойдете с нами? – предложила Дина Адаричева.

– Пойдёмте, Тамара Васильевна, – просительно пискнула Таня Фогелева, самая младшая и робкая в группе. – Мы только по коктейлю выпьем. С фруктами и мороженым.

Полянская не стала особенно упираться, и девушки потащили её в небольшой бар на первом этаже здания.

Сдвинув вместе два столика и окружив их десятком стульев, веселая и шумная компания заняла подготовленное банкетное пространство. Бар в это время был почти пуст. За соседним столиком молоденькая девушка негромко выясняла отношения с солидным мужчиной. Прямо над их головами с мерным гудением крутился громадный вентилятор.

Тамара и моргнуть глазом не успела, как перед ней появился красивый бокал с чем-то густо-красным и ароматным.

– Глинтвейн, Тамар Васильна, мы все его любим. У их барменши неплохо получается, – прокомментировала Дина Адаричева.

– Ой, Тамар Васильна, как же у нас в сентябре премьера состоится? Почти три месяца без репетиций, мы растолстеем и обезголосеем, – запаниковала Танечка Фогелева, немного захмелев.

– А у меня даже на даче инструмент стоит и звукозаписывающая аппаратура, – нарочито небрежно похвасталась Лариса. – Я позволяю себе не петь только две недели во время отдыха в Испании. Папа всегда возит меня летом отдохнуть у тёплого моря.

Так вот откуда у Ларисы такая безупречная техника исполнения: результат каторжного труда. Что ж, каждому своё: одним – талант, другим – упорство!

– А я во время каникул обычно отдыхаю, – довольно произнесла Дина и обвела собеседниц сияющими глазами. – Хоть в Испании, хоть на даче. На отдыхе я всегда восхитительно ленюсь.

Подружки взглянули на неё с некоторой завистью, а Танечка вздохнула:

– И предки тебя не достают своим воспитанием?

– У меня классные предки, ненавязчивые и воспитанные. Особенно мачеха, – Дина взглянула на Полянскую и неожиданно предложила. – Поедемте к нам в Тенистые Сады, Тамар Васильна. Мои будут чрезвычайно рады вам. У нас на даче всё первосортное, вам обязательно понравится. А уж Оксана просто помрёт от радости. Это мачеха моя – Оксана.

– Как называется ваш посёлок? – переспросила Полянская.

– Тенистые Сады, – повторила Дина. – Это на Звенигородском направлении. Вы были там?

– Нет, не была. Но недавно слышала. Красивое название!

– Там и в самом деле здорово! И озеро есть с песчаным пляжем, так что загореть можно не хуже чем на море. Если, конечно, лето нормальное, а не гнилое как в прошлый год. А что вы слышали такого необычного?

– И слышала от знакомой, и читала, – чуть замешкавшись, решилась упомянуть о трагедии в Садах. – В газетах писали о гибели актрисы Алдановой на собственной даче. Так это как раз у вас в посёлке случилось.

– А я и не знала ничего, – Дина казалась немного огорчённой. – Газет я не люблю, потому не читаю. А Алданову ни за что б не узнала, встретив на поселковой улице без боевой экранной раскраски. Даже не знала, что у неё дача в наших Садах… И в гриме тоже не узнала бы, редко смотрю её фильмы. Признаться, она никогда не была предметом моего восхищения.

– Как и сериал «Цветы для стервы» не смотришь?! – негодующе пискнула Фогелева.

– «Стерву» в особенности не люблю. Хоть и не видела ни серии.

Адаричева ненадолго замолчала. Никто не решался нарушить тишину первым. Наконец, Дина просительно произнесла:

– Вы действительно приезжайте к нам, вряд ли это печальное событие сильно повлияет на обстановку в Садах. Оксана, кстати, очень хочет с вами познакомиться, я ей про вас рассказывала. И вообще, о нашей студии она много слышала, и не только от меня. Всё собиралась к нам приехать, посмотреть-послушать, но так и не выбралась. Она ведь уже месяц на даче живёт, отец после работы тоже туда приезжает. Там хорошо: прохладно, воздух чистый, и дом огромный, а удобства – не хуже, чем здесь. Даже лучше, ведь в квартире у нас всего одна ванная, а там – две. И ещё баня русская. И народец интересный вокруг обитает.

– Какой такой интересный? – заинтересовалась Таня Фогелева.

– Ну, есть и весьма колоритные личности, артисты, известные художники, певцы. Знаменитости разнообразные, в общем. Приезжайте, Тамара Васильевна, вам у нас понравится. Оксана вам все новости поселковые расскажет. Кстати, она у нас тоже художница. И довольно хорошая, хотя и не знаменитая…

Мысль о том, что она сама должна побывать на месте преступления и попытаться поговорить с возможными свидетелями, уже приходила Тамаре в голову. Но только теперь появился реальный шанс это сделать.

Имея в активе только газетные статьи и прочие сплетни, трудно рассчитывать на какой-то результат. Нужно обязательно побывать там, где преступление произошло. Не секрет ведь, что свидетели зачастую не решаются рассказать полиции откровенно обо всём том, что случайно увидели или услышали. Совсем другое дело скромная пожилая дама…

Тамара поблагодарила девушек и засобиралась домой. Ей не терпелось заняться сбором информации. Да и к отъезду нужно приготовиться. Девушки же собирались просидеть в баре ещё час-другой. Что ж, им ещё нужно наговориться перед долгой разлукой.

С букетом в руках она задумчиво шла по улице, не обращая внимания на то, что творилось вокруг. Впрочем, ничего особенного и не происходило. Рабочий день уже близился к концу, людей вокруг становилось всё больше. Тамара же так задумалась о своём непутёвом соседе и покойной Алдановой, что, услышав женский возглас, слегка вздрогнула.

– Ой, Томочка, ты ли это?

Резко обернувшись, Полянская увидела свою давнюю знакомую, с которой не виделась уже года два или три. Наталья Бориславская всё ещё работала в Театре классической драмы. Женщина живая и очень энергичная, Наталья никогда не унывала, не сдавалась болезням и неприятностям. Нельзя сказать, чтобы они с Тамарой были близкими подругами, но общались довольно охотно.

Тамара знала, что муж Бориславской умер несколько лет назад, дочь с семьей уехала за границу, кажется, в Германию, а сын занимает некий важный пост в правительстве. Изредка, по праздникам, приятельницы перезванивались, но встретиться всё никак не удавалось.

– Страшно рада тебя видеть, Тамарочка, – пропела Бориславская.

– Я тоже очень рада, Наташа.

– Как давно мы не виделись! Ты видно работаешь. Выглядишь, во всяком случае, прекрасно.

– Спасибо, и ты, кстати, ничуть не постарела.

Приятельницы остановились поперек людского потока, и Тамара предложила перейти через улицу, сесть на скамью в аллее, разделявшей проспект, и поговорить спокойно. Устроившись на скамеечке, женщины торопливо принялись рассказывать друг другу обо всём, что случилось с ними в последнее время. Впрочем, никаких особых событий не происходило. Бориславская по-прежнему работала в том же театре, дочь всё так же жила за границей, сын до сих пор трудился чиновником. Внуки росли, и старший, тот, что в Германии, недавно женился. Наталья побывала на его свадьбе.

Тамара рассказала о своей студии, которая собственно и занимала всё её время и мысли. Вот только сейчас, летом ей будет немного скучно, так как занятия в студии закончились и ученики разъехались на каникулы.

– А ты? – поинтересовалась Бориславская. – Чем будешь заниматься ты в ближайшие два месяца?

– Понятия не имею, – осторожно сказала Тамара, не собираясь посвящать подругу в свои авантюрные планы. – Наверное, буду скучать дома. Дачи у меня нет, у племянника тоже. Так что придётся сидеть в городе. Но это тоже неплохо, я люблю Москву и летом, и зимой. Тем более что синоптики обещают не слишком жаркое лето. Ну, может быть, на недельку-другую съезжу к двоюродной сестре в Ростов, она давно меня зовет. У неё свой дом где-то недалеко от города. Сад, виноградник и всякая такая экзотика. Но это в июле или в августе. А пока…

– А я в отпуске, и собираюсь провести его на даче. Вот завтра прямо с утра и еду. Послушай, – вдруг оживилась Наталья, – а почему бы тебе немного не погостить у меня на даче? Сейчас я буду там совершенно одна: сын со снохой работают почти да конца июля, и наезжают туда только на выходные, у внука сессия началась. Дом у нас большой, все удобства, сад прекрасный, лес и озеро рядом. Природа там роскошная. Мы бы с тобой составили весьма приятную компанию. Днём будем купаться в озере, ходить в лес по грибы, а вечером – телевизор смотреть или пить чай на веранде. А может и покрепче чего… – Бориславская негромко засмеялась. – У нас там и магазин прекрасный, всё есть, чего только душа пожелает. Моя соседка делает изумительную вишневую наливку. Очень славно после баньки – наливочка, солёные огурчики, пальчики оближешь. А какая у нас баня! Чудо просто! Настоящая русская, из душистого дерева. Сын сам делал. Или ты предпочитаешь сауну? Кстати, у соседей есть сауна, можем и туда напроситься.

Тамара улыбнулась и подумала: «Уже второе приглашение за сегодняшний день. Может, и в самом деле стоит съездить, хотя бы на денёк. Отвести душу в разговорах. И по грибы сходить – большое удовольствие».

– Спасибо за приглашение, это звучит так соблазнительно, что отказаться будет нелегко, – сказала она вслух. – И далеко ли ваша дача?

– О! Это совсем рядом, меньше часа на электричке. Тенистые Сады, может, слышала? Прекрасное местечко для отдыха, можешь мне поверить. Ну, так как ты смотришь на моё предложение?

От неожиданности и удивления Тамара не сразу нашлась, что ответить. Тенистые Сады, сколько раз сегодня она слышала это название? Надо же, почти три года не виделась с приятельницей, и вот почему-то именно сегодня они вдруг совершенно случайно встретились. А может, это совсем не случайно? «Рука судьбы», – говорит в подобных ситуациях её племянник Олег. Конечно, в шутку. Может, это и в самом деле какой-то знак, посланный свыше.

Бориславская ждала ответа. И Тамара решилась:

– Знаешь, твоё приглашение очень кстати. Я и в самом деле много слышала о вашем посёлке от знакомых, и с удовольствием бы провела там пару дней, если конечно для тебя это не будет слишком обременительно.

– О чём ты говоришь! – замахала руками Наталья. – Скажешь тоже такую глупость! Это ты-то – обременительна? И вообще, всем известно, что как раз ты всегда стараешься взвалить на себя чужие проблемы. Но на это можешь не рассчитывать: мытьё посуды – моё любимое занятие, а пропалывать и копать у нас просто нечего. Огорода на нашей даче нет, одна календула кое-где пробивается, да ещё маргаритки.

– Обожаю маргаритки, – засмеялась Полянская. – И замечательно, что полоть ничего не нужно. Стыдно признаться, но сельскохозяйственные работы я не очень люблю, что бы ты ни говорила по этому поводу.

– Значит, решено. Поедем завтра утром вместе?

– Нет, завтра утром вряд ли получится, у меня есть кое-какие дела. А вот послезавтра я сама приеду, если ты объяснишь мне, как к вам добраться.

– Объясню и даже встречу тебя на станции.

– Нет-нет, встречать меня не нужно, я и сама найду. Диктуй адрес, – Тамара достала записную книжку, ручку и приготовилась писать.

ГЛАВА 6. Странная свидетельница

Снова лестница, уже другая, не та холодная и мрачная с выщербленными ступенями. Теперь она устлана малиновым ковром, и по нему спускаются вниз счастливая невеста в струящемся белом платье, жених в строгом костюме. А внизу пёстрая толпа с пышными яркими букетами. Защёлкали затворы фотоаппаратов, зазвенели бокалы с шампанским, шутки, смех… Совсем юная невеста, вчерашняя студентка…

И снова всё рухнуло в бездну у самого подножия…

***

Пассажиров на станции Сады сошло совсем немного: обычно на дачу люди приезжают гораздо раньше, а она прибыла после обеда, даже, пожалуй, ближе к вечеру.

Тамара не захотела, чтобы приятельница встречала её. Надеялась сама, без помех и чужих комментариев, осмотреться. Однако она никак не ожидала, что Тенистые Сады окажутся столь обширным населённым пунктом. Сразу возле станции располагалась просторная площадь, весьма логично названная Привокзальной. По периметру площади располагались симпатичные магазинчики, бар, ресторан, почта, телеграф, обменный пункт и крошечная поликлиника. От площади лучами расходились аккуратные неширокие улички. Вдоль улиц выстроились жилища обитателей посёлка: миниатюрные дворцы, замки, огромные респектабельные дома, с показной простотой форм и отделки, и, наконец, просто большие добротные строения. Пара-тройка скромных маленьких дачек терялась между крупными, роскошными соседями с пышными благоухающими садами.

Жаркий летний день ещё не собирался уступать место прохладному вечеру. Редкие местные обитатели лениво входили и выходили в нарядные магазинчики. Любого из них можно было спросить об улице Зелёной, но Полянская решила поискать дом приятельницы сама. Что было не так уж сложно, на оградках крайних домов висели аккуратные таблички с названиями улиц и номерами домов. Улиц было шесть: Садовая, Оранжевая, Тёплая, Южная, Соловьиная Аллея и нужная ей Зелёная, на которой обитала Наталья с семьей. Все дома, выходившие на площадь, значились под одинаковым первым номером.

Но прежде, чем идти к подруге, Тамара хотела взглянуть на злополучную Алдановскую дачу. Место преступления следует увидеть до того, как она выслушает все слухи и свидетельства очевидцев. Ничего, похожего на пожарище, с улицы видно не было. Впрочем, в газетной заметке сообщалось, что снаружи дом практически не пострадал. Выгорела лишь одна комната, полопались стёкла в окнах. Но и это уже могло быть приведено в относительный порядок.

Тамара шла по краю улицы Южной, вдыхала тёплый воздух, настоянный на аромате цветов и свежей листвы, с удовольствием слушала птичье пение. Вдоль оградок, внутри и снаружи, выстроились сосны и ели. Кое-где мелькали березки с ажурными нежно-зелеными кронами. Густо пахло тёплой хвоей. И в самом деле, Дина Адаричева ничуть не приукрасила. Тенистые Сады – чудесное местечко.

Полянская вышла на перекрёсток и осмотрелась. Интересно, где же тут дом режиссёра Хруцкого? Может, вон тот вычурный дворец, башенки которого так отчаянно тянутся вверх?

Мимо Тамары прошли две девочки в лёгких цветастых сарафанчиках. Одна из них, совсем ещё малышка, прижимала к груди рыжего котёнка. Вторая, немного постарше, держала в кулачке взъерошенный букетик ярких лесных цветов.

– Девочки, вы не знаете случайно, где дом режиссёра Хруцкого? – окликнула их Тамара.

– Вы хотите поглядеть, где горело? – спросила старшая и улыбнулась, обнажив мелкие зубки.

Младшая смотрела очень серьёзно. Котёнок пискнул, и девочка успокаивающе погладила его по рыженькой шёрстке.

– Так там все равно ничего не видать, – продолжила старшая из девчонок.

– Забор высокий? – поинтересовалась Тамара.

– Не, забор у них такой… Из прутьев с острыми концами. Только дом за деревьями стоит, его не видать с улицы. А сквозь прутья вы не пролезете, – девочка с сомнением смерила Полянскую глазами снизу вверх.

– А вы, значит, можете пролезть?

– Так и мы, наверное, не пролезем, дырки больно узкие. Там только кот и пролезет. Но ему-то незачем?

Девочка кивнула на крошечного рыжего котика и хихикнула. Младшая даже не улыбнулась, только крепче прижала котёнка к груди, видимо, представив, как он пробегает сквозь прутья ограды и теряется в саду чужого дома.

– А не могли бы вы мне показать, где находится этот дом? – настаивала Тамара.

– Нет, с вами мы пойти никак не можем, нас с сестрой к ужину мама ждёт. Мы и так уже опаздываем.

– Так вы сестрёнки?

– А что, разве не похожи? – сурово поинтересовалась старшая.

Они и в самом деле были совсем разные. Старшая – темноволосая, с короткой стрижкой, худенькая и бойкая, с удивительно живым личиком. Когда она говорила, тонкое лицо её ежесекундно меняло выражение. Младшая, с длинными соломенными волосами, заплетенными в косу, с пухлым по-детски личиком, казалась спокойной и даже немного меланхоличной.

– Похожи. Немного, – ответила Тамара.

– Вот и все так говорят, – удовлетворённо отметила старшая сестра. – А дом во-он там, по этой улице, на другой стороне. Только его отсюда не видать, долго придётся идти. Да вы его сразу увидите, там забор красивый с чёрными листочками. Такого больше ни у кого на всей улице нет. Ну, мы побежали, а то мама заругается.

И схватив сестру за руку, старшая девочка потащила её прочь. Но тут котёнок вдруг выскользнул на землю и шмыгнул в кусты. Сестрёнки бросились ловить его, напрочь забыв о Тамаре.

Понаблюдав за ними ещё с минуту, Полянская медленно пошла дальше по улице. Она внимательно разглядывала дома справа, но ничего похожего на описанную девочкой ограду не видела.

Идти в самом деле пришлось довольно долго. Наконец Тамара увидела тот самый дом. Большое двух– или трёхэтажное строение комфортно расположилось в глубине двора, и нижние его этажи надежно укрывались от взоров любопытных прохожих густым высоким кустарником. Зато большой двор перед домом был хорошо виден сквозь красивую кованую ограду из частых прутьев с острыми пиками на конце. Калитка была украшена изящными витыми гирляндами в виде виноградных листьев. Декоративная решётка ограждала участок лишь с улицы, от соседних домов слева и справа дача режиссёра была отделена аккуратным невысоким деревянным заборчиком.

Полянская оглянулась, убедившись, что она на улице кроме неё никого нет, подошла поближе. Действительно, протиснуться сквозь прутья решетки может лишь кошка или собака, да и то не самая крупная. Хотя перелезть через ограду можно, и острые пики вряд ли помешают достаточно ловкому и не обремененному солидным возрастом и весом человеку перемахнуть через забор.

Тамара слышала, что режиссёр и его супруга бывали на даче лишь наездами. В отсутствие хозяев дом и участок наверняка охраняются. Но в тот вечер Алданова, ожидая любовника, вероятно, отпустила охранника. Лишний свидетель был ей ни к чему.

Полянская ещё немного потопталась возле ограды, делая вид, что любуется двориком с красивыми фонарями под старину и ровными рядами лиственниц. Никаких признаков присутствия людей на участке не было. Возможно, дом и теперь пуст, а охранник мирно смотрит телевизор вон в том небольшом строении слева.

Хорошо бы поговорить с соседями, вдруг они заметили что-то необычное. Но сначала нужно немного освоиться здесь. Совсем чужому человеку вряд ли что-нибудь скажут. Наверняка Наталья знакома с кем-то из соседей Хруцкого и познакомит с ними Тамару.

***

Дачу Бориславских Полянская отыскала довольно быстро. Большой дом, обшитый светлой доской, был отделён от улицы невысоким зелёным заборчиком и палисадником, густо засаженным фиалками и анютиными глазками. Тамара нажала кнопочку звонка справа над калиткой, а потом легонько толкнула её. Калитка оказалась не заперта.

Наталья уже спешила ей на встречу. На ней была длинная цветастая ситцевая юбка и голубая футболка с надписью по-английски. В руках она держала огромную ярко-жёлтую лейку.

– Думала, что ты сегодня уже и не приедешь, – Бориславская поставила лейку на землю и взяла подругу за обе руки. – Нормально доехала?

– Совсем неплохо. Только в электричке было очень душно. А здесь у вас от чистого воздуха аж голова кружится. Ну, теперь показывай свои владения.

Хозяйство состояло из двух грядочек с зелёным луком и петрушкой, нескольких кустов клубники, которая ещё даже не собиралась зацветать, и небольшой клумбы. Чахлые растения на лысоватой клумбе Бориславская как раз и поливала. Росли на участке также четыре старые яблони, две груши и несколько кустов смородины. Между двумя стволами потолще был натянут новенький гамак, в котором лежала подушка в малиновой плюшевой наволочке. Вдоль металлической сетки, отделявшей довольно обширный участок от соседских территорий, росли сосны и молоденькие ёлочки.

– Вот и всё моё хозяйство, – весело сказала Наталья, обводя руками пространство вокруг себя. – Ну, а теперь пойдём в дом.

Она пропустила подругу в большую светлую комнату, в самой середине которой стоял круглый стол без скатерти, несколько стульев, диван и стенка с платяным шкафом и застеклёнными полками для посуды. Тамара с любопытством осмотрелась. Большие, во всю стену, окна с частыми переплётами, пол из широких досок, покрытых лаком, светлые дощатые стены, не оклеенные обоями.

– Ну как, нравится? – спросила хозяйка. – Сын все это соорудил на месте нашего старого уютного домика, помнишь? Ах да, ты ведь ни разу тут не была. Знаешь, как бы я это назвала? «Назад к природе». Каменный век. Или нет, даже не каменный, а деревянный. Я, разумеется, была против, но разве нам в нашем возрасте позволяют иметь право голоса? А ведь тот дом ещё мой муж строил. И они всё сломали.

– По-моему смотрится совсем неплохо, – возразила Тамара. – Только слегка непривычно.

– Вот именно, всем непривычно. Но раз им по душе такая изба, то пусть их, а я уж как-нибудь потерплю. Зато в своей квартире никому не позволю производить даже самых мелких изменений. Но ты ведь, наверное, есть хочешь? – вдруг спохватилась Наталья.

Отобедать Полянская отказалась, согласилась только чаю выпить. Она привезла с собой печенье и конфеты, а завтра утром собиралась посетить местный магазин.

Хозяйка принесла чашки, белый электрический чайник и водрузила в центр стола аппетитный круглый пирог с повидлом, который испекла специально к приезду подруги.

За чаем они вспомнили молодые годы, театр, общих знакомых. Потом Тамара перешла к делу, которое привело её сюда, и сказала:

– Кажется, недавно у вас тут произошло нечто ужасное. Убили актрису Алданову и подожгли дом, чтобы скрыть следы преступления. Или я ошиблась? Я частенько путаю эти газетные сплетни.

– Ну да, было дело, – как-то уж слишком буднично ответила Наталья. – Надоели уже эти разговоры. Все только об этом и говорят в последнее время. «Ужас, бандиты по посёлку ходят, а полиции и дела нет!» Но кому, скажи на милость, нужны мои голые стены? И потом, всем известно, что за баба была светлой памяти мадам Алданова. За все свои штучки она и пострадала, прости меня, Господи! Не думаю, чтобы её прикончил сам Хруцкий. Но кое-кто и так считает, ведь у него запросто могли нервы не выдержать. Лично я думаю: один из бесконечных любовников её прикончил, она ведь их бросала, как старые заношенные носки. Вот кто-то и решил отомстить, смертельно обидевшись. Не принято о мёртвых говорить дурно, но я тебе вот что скажу: и актрисой Алданова была совсем никудышной. Просто ей с мужиком повезло, отсюда и вся её слава. Играть не умела совсем, а так – себя показывала перед зрителями, как перед зеркалом.

Тамара мягко возразила:

– Ну, конечно же, Анна – не Сара Бернар, но и никудышной актрисой её нельзя назвать. И талант у неё был: выразительно изображать крайнюю порочность. Порок на экране зачастую больше привлекает зрителя, чем добродетель и геройство. Запретные действия, осуждаемые обществом эмоции и поступки, часто бывают милы обывателю. И Хруцкий очень точно это уловил и использовал. Не без помощи Анны, разумеется.

– Ничегошеньки он не уловил. Просто если баба обладает способностью очень умело выставлять напоказ определенные части тела, мужчины всегда двигают её наверх. Мужик он мужик и есть. Извини за прямоту.

Видя, что приятельница не на шутку закипает, Тамара вернулась к криминальным деталям события.

– Значит, ты считаешь, что Алданову убил любовник?

– Я считаю… Так оно и есть, скорее всего. Что же другое могло ещё произойти, если преступник даже на бриллианты не польстился.

– Может, ты что-то особенное приметила?

– Я? Откуда бы мне. Их дом совсем в другой стороне. И слава Богу! Представляю, как перепугалась бедная Ольга, увидев, что пожар подбирается к её дому.

– Ольга? А это кто такая?

Ответить Наталья не успела: за раскрытым окном послышался хруст гравия, которым были посыпаны дорожки. Мелькнула чья-то светловолосая голова, и сразу же за этим в дверь постучали.

– Сын всегда меня ругает, что калитку днём не запираю. А чего её запирать, кому нужны наши несуществующие сокровища, – проворчала Бориславская, направляясь к двери, запереть которую она, однако, не забыла.

Тамара услышала голоса, и через минуту Наталья вернулась в сопровождении гостьи – женщины лет тридцати пяти с коротко стриженными светлыми волосами и усталыми голубыми глазами. Увидев Тамару, она немного растерялась.

– Вот, знакомься, Томочка, это Ольга. Легка на помине, голубушка, богатая будешь.

– Хорошо бы вашими устами… – усмехнулась гостья. – И что это вы, Наталья Олеговна, тут обо мне рассказывали, хотелось бы узнать?

– Да ничего, не бойся, я не сплетница. Впрочем, что можно о тебе насплетничать? Муж есть, толпы любовников нет. Или я ошибаюсь, и ты решила внести в свою жизнь что-нибудь скандально-новое?

Ольга слегка смутилась, но Наталья ничего не заметила и продолжила:

– И в доме у тебя всегда порядок, и в саду чисто. Не то, что у меня. Там лейка валяется, здесь лопаточка, верёвочка и прочий более крупный мусор.

– Не наговаривайте на себя, Наталья Олеговна, – возразила Ольга.

– Да ты присаживайся, попей с нами за компанию чайку с пирогом.

Гостья не заставила себя долго упрашивать и присела к столу. Хозяйка достала ещё одну чашку и налила чай. Размешав в чашке ложечку сахара, Ольга сказала:

– Я ведь к вам за семенами. Помните, вы обещали мне? Хочу цветы посадить возле дома, а то пусто как-то. Выделите немножко?