Текст книги "( Не )фиктивная жена для миллионера (СИ)"
Автор книги: Анна Жукова
сообщить о нарушении
Текущая страница: 13 (всего у книги 14 страниц)
Глава 42
От лица Михаила
– Какого хера ты тут делаешь? – мрачно, исподлобья взглянул Михаил на худого мужчину.
– Я вспомнила тебя! Видела возле клуба, – вскрикнула я, приглядевшись, узнав, кто передо мной.
Измождённый мужчина первое время как будто не замечал меня. Неожиданно он выбросил руку из кармана, в котором оказался пистолет.
– Пришёл задать тебе вопросы. Я не она, – подбородком указал в сторону дома, – и не болен, хотя и я когда увидел её, – он бесцеремонно ткнул пальцем в мою сторону, – тоже вначале купился, что передо мной Полина. И только потом понял, что нет… Я следил за тобой, – то ли на меня, то ли на Акулова был направлен его становившийся с каждым мигом злобнее взгляд.
Михаил аккуратно завёл меня к себе за спину.
– Паша, давай не здесь и не сейчас, давай поговорим позже. Ты пугаешь девушку. А я не хочу, чтобы она боялась. Потому что, если она испугается, испугаешься ты. Я не хочу ссор.
Я ошеломлённая стояла за широкой спиной босса и сверлила её взглядом.
– Что я вижу? – Паша горько усмехнулся, он будто не слышал Акулова, – одну поматросил и бросил, посулив счастливую жизнь и этой мозги конопатишь, – потом обратился ко мне, – чтобы между вами не было, беги от него дальше, чем видишь.
– Паша… – в голосе Михаила Александровича я услышала усталость.
– Что вообще происходит?
– Ты загубил Полину, – Паша взглянул на него, а потом перегнувшись, предложил мне, – я могу в подробностях рассказать, что произошло, если интересно.
Акулов обернулся на меня. Я просто физически ощутила нечто, что возможно не давало ему жить. Боль. Тайна. Невысказанное.
– Что вообще происходит, Михаил Александрович? – я всё же спросила, но не из-за любопытства, иногда
– Где Полина? – Паша двинулся на Акулова.
Схватка была бы неравной, поэтому босс придержал его за грудь.
– Она в надёжном месте, где не навредит никому, в том числе и себе, – мрачно и неохотно ответил Михаил Александрович.
– Я хочу её видеть, – процедил решительно Паша, – хочу знать, что она в порядке. Я бы забрал её…
– Ты этого точно не хочешь, – также уверенно возразил мой босс.
Худой мужчина молчал, но его взгляд выражал полную готовность. Ко всему. Он возвёл курок на пистолете. Михаил Александрович хмыкнул.
– Завтра.
– Ты будешь кормить меня завтраками! Снова! Нет! Сейчас! Прямо сейчас! – мужчина мелко дрожал от холода, но, вернее всего, от нервного напряжения, орудие в его руках плясало.
– Я подброшу тебя к дому, – произнёс Акулов, обращаясь ко мне.
– Я не хочу терять время, – нетерпеливо возразил Паша.
– Я не хочу, чтобы это видела Катя, – настаивал Акулов.
Он говорил всё это, как будто меня тут не было.
– Я готова, – тихо подтвердила, но мужчины услышали.
– Ну вот видишь. У тебя нет выбора. Поэтому сейчас. – Паша указал пистолетом на автомобиль, а затем на Акулова.
– Садись, поведёшь.
– Катя сядет со мной…
– Ты не в том положении, чтобы диктовать условия, Акулов. Девушка сядет со мной, на заднем.
Акулов взглянул на меня и тяжело вздохнул.
– Возможно, мне давно надо было облегчить свою душу…
Мы тронулись, проурчав мотором, и через какое-то время неслись по шоссе к Москве, на другой её конец. Акулов поглядывал на меня в зеркало. Я старалась не двигаться, чтобы, не дай небеса, не спровоцировать Павла. Сосредоточенного и временами нервно дёргавшегося.
Через час мы подъехали к белому дому с высоким решётчатым забором. На его фасаде висела позолоченная табличка.
– Частная клиника, – пробормотала я и вопросительно взглянула на Акулова.
Босс был мрачен, но в то же время убийственно спокоен.
– Убери оружие, – Михаил Александрович взглянул на Пашу, – я здесь и не пойду на попятную. Ты увидишь Полину. Вот только потом не говори, что я не предупреждал…
– Мне всё равно. Я люблю её. Мне всё равно, – бормотал Паша, но пистолет сунул себе в карман пальто, руки не вынул.
Я проследила за взглядом Акулова, явно чертыхнувшегося в уме. Михаил Александрович позвонил в домофон и представился. Никто не удивился, что тот явился с визитом в столь позднее время.
Ворота лязгнули и нас пропустили во двор с высокими кустарниками. Летом здесь наверняка очень красиво. И даже лужайки перед корпусом здания с жёлтой травой смотрелись уютно. Везде расставлены скамьи. На территории горел свет.
В здание нас пропустил сонный охранник и сообщил, что лечащего врача нет и хотели бы мы его вызвать. Акулов отказался и попросил разговора с дежурным врачом. Охранник проводил нас в кабинет дежурного врача.
Пока мы ожидали доктора, рассевшись на имеющихся в комнате стульях, я вглядывалась в белые стены помещения, в приглушённый свет потрескивавших люминесцентных ламп на потолке, в портреты, наверняка, каких-нибудь светил врачебной мысли. Стерильно чисто.
– Ты… – Паша взбесился, – ты запер её…
– Это же психиатричка, – изумлённо пробормотала я.
Акулов кивнул. Он был бледен, несмотря на слегка смуглый свет своей кожи, и даже его губы обычно изогнутые в презрительной усмешке, были напряжены и лишены крови.
– Я сделал всё, что мог, – процедил тот.
Вошёл доктор, и мужчины поздоровались за руки. Я кивнула.
– Чем обязан такому позднему визиту? – спросил врач, на его лице не было печати сна, но усталость скопилась в уголках глаз.
– Я хочу поинтересоваться о здоровье пациентки Полины Акуловой.
– Мы неделю назад направили вам отчёт…
– Приехал её… – босс взглянул на Павла, – брат. И я хочу, чтобы вы рассказали о её здоровье…
Паша вскочил со стула.
– Я хочу видеть… видеть Полину, – мужчина вновь перестал себя контролировать.
– Осторожно, – предупредил его Акулов тихим голосом с размеренным темпом, – стать пациентом этой клиники очень легко.
– Ты запугиваешь меня? – Паша пошарил ладонью в кармане, пистолет придал ему уверенности.
Врач растерянно – вопросительно взглянул на Акулова.
– Кто мы такие, чтобы противостоять воссоединению семьи, – заключил мой босс.
– Хорошо, – облегчённо выдохнув, проговорил доктор, – сейчас положение женщины стабильное. Она больше не опасна. Но, пожалуйста, никаких травмирующих высказываний, никаких провокаций, – предупредил он.
Акулов взглянул на Пашу. Тот кивнул. А через какое-то время вместе с ушедшим доктором появилась женщина в белом платье и белых мягких тапках. Видно было, что волосы её растрёпанные просто собрали в пучок. Ночь ведь, спала возможно. Я не увидела сходства с собой. Возможно, её так изменила болезнь, просто до неузнаваемости. Женщина была худа, болезненна, с абсолютно отсутствующим взглядом.
– Полина! – выкрикнул Паша, не сумев сдержать эмоций, и кинулся к ней.
Женщина совершенно безынициативно обняла того в ответ. Ровно с таким же видом можно было обнимать фонарный столб. Мужчина принялся плакать. Врач хотел было сделать предупреждение, но Акулов остановил его.
А зря. Потому что в следующую секунду девушка вынула из кармана пальто Паши пистолет и направила его в мою сторону выстрелив. Я замерла, и, казалось, мир вокруг меня тоже, но босс толкнув меня в сторону, рвано охнул, зажав плечо. Паша кинулся к женщине, и они боролись за оружие, он не давал ей выстрелить. Доктор, наполнив шприц прозрачной жидкостью, вколол Полине нечто, что мгновенно расслабило её мышцы и она без сознания упала в руки Паше.
Я же кинулась к Михаилу Александровичу и обеспокоенно осмотрела его плечо. Пуля прошлась по нему, лишь задев кожу, выдрав приличный кусок материала и плоти.
Полину унесли. Паша причитал и обвинял во всех грехах моего босса. Ему обработали рану. Паша мрачно смотрел на Акулова.
– Ты как упырь, всё губишь вокруг себя.
Мой босс ничего не ответил. Паша также молча ушёл, отказавшись от того, чтобы его подбросили.
Мы молча сели в авто и также домчали до дома.
Не раздеваясь, сели на диван.
– Расскажи мне! – я не просила, требовала.
– Это будет длинный рассказ, – предупредил Акулов, но по голосу я чувствовала, что ему хочется открыться.
– У нас ещё есть время до окончания контракта, – твёрдо возразила я.
Акулов мрачно хмыкнул.
Глава 43
От лица Кати
Он откинул голову назад и на недолгое время прикрыл глаза. Затем встал и нервно прошёлся по гостиной, включив мягкий нижний свет.
– Выпить хочешь? – предложил босс.
Я отрицательно мотнула головой. Он снял пальто и пиджак, небрежно кинув одежду на рядом стоявшее кресло. Я тут же последовала его примеру.
Закатал рукава безупречно белой рубашки и ослабил галстук. Тяжело вздохнул. Это была попытка собраться с мыслями. Неудачная.
– Я никому никогда это не рассказывал, – предупредил Михаил и сел рядом, вглядевшись в моё лицо.
– «Жене» можно, – попробовала пошутить я, разрядить мрачную обстановку.
– Жена… – Акулов хмыкнул, не зло, скорее задумчиво, – это понятие из меня буквально стёрли. Когда для меня начались сделки с совестью, я был серьёзным молодым мужчиной, полным амбиций и правильных с точки зрения общественного мнения, установок. Я был удобным для Полины, для своего дяди. А ещё я очень любил тётю и не хотел, чтобы она знала, что за человек её супруг, она очень любит его…
Он вновь вздохнул и пересел в кресло напротив меня.
– Ты действительно хочешь знать?
– Если вы боитесь разглашения, то контракт с санкциями за длинный язык ещё действует…
Михаил откинулся на спинку стула и внимательно скользнул по мне взглядом, в котором сквозило отчаяние.
– Если бы я этого боялся… – загадочно протянул мужчина, затем решившись, продолжил, – мне было двадцать пять, я только что вернулся из Европы, где стажировался после института три года. Я был полон надежд, амбиций и планов на эту жизнь. Но встретил Полину, – он горько ухмыльнулся.
– Это была судьба? – спросила я, почувствовав укол ревности.
– Ты наивная, Волкова, но это мне и нравится в тебе, ты не испорченная… – признание вырвалось из него, и он попытался скрыть его за маской пренебрежения, но я невольно улыбнулась, Акулов продолжил, словно злясь на самого себя, – Якобы судьба. Якобы случайно. Полина принадлежит состоятельной семье. Лёгкая на подъём и очень весёлая. Она сразила меня наповал. Я был влюблён. Я летал в облаках. Всё сошлось. Старшие с обеих сторон были согласны. И вскоре мы поженились…
Я промолчала, поискав в его лице какие-то светлые эмоции, но тщетно. Я видела отвержение и сожаление. Я не торопила.
Михаил Александрович продолжил, рассматривая свои ладони, затем сжав их в кулаки:
– А через несколько лет я узнал об измене. Буквально. Я обнаружил Полину с членом моего дяди во рту.
Взглянул на меня. Я потянулась к его рукам, но застыла на полпути. Сейчас он был как оголённый нерв, задену и может насмерть электричеством прибить. Моему боссу нужно было выговориться.
– Мерзкий тип, – меня передёрнуло.
Михаил Александрович оставил мою ремарку без внимания, но во взгляде я увидела согласие с моими словами.
– Я хотел подать на развод, думал, что навсегда забуду эту связь, не приведшую ни к чему хорошему. Но стал замечать, что с Полиной творится что-то не то. Поведение, жесты, неадекватные разговоры. Затем от её матери я узнал, что по материнской линии девочкам в их семье передаётся опасное психическое заболевание. Лекарства не купировали приступы, лечение не помогало. Однажды я проснулся, а Полина занесла надо мной нож, ещё бы чуть-чуть…
– А дядя что же? – почему-то спросила я.
Скулы мужчины заострились настолько, что притронься я к ним сейчас, то обрезалась бы.
– Дядя бросил Полину, как только узнал о её болезни. И я бы тоже. Я бы тоже бросил. Она не любила меня. Ведь наверняка. Могла ли вообще любить? Во мне боролись два чувства: любовь к ней и ненависть из-за того, что она мне изменила, досада от того, что меня обманули, что всем было на меня плевать, все решали свои финансовые проблемы за мой счёт. Но отдавала ли отчёт моя жена в своей измене? Меня бы развели в два счёта. Тётя думает, что я разведён, – задумался, вскочил с кресла, походил немного по комнате, но затем вновь сел напротив меня, – меня спасала работа, но и тут произошёл коллапс. Компания, которую я создал и работе, которой отдавал тогда всё своё время, чтобы хоть как-то отвлечься, разорилась. У меня остались огромные долги… Деньги были и семьи Полины. Часть долгов покрыл дядя.
Акулов вновь замолчал.
– Не по доброте душевной ведь помог, – догадалась я.
Михаил кивнул.
– Потом я выяснил, что разорению способствовал дядя, поставщики были его.
Я охнула и прикрыла рот ладонью.
– Полину положили в больницу. Её мать очень хороший человек, но тоже не здорова… Я не мог бросить Полину.
Я озадаченно свела брови к переносице.
– Вы не дали себе шанса на другую жизнь…
– Теперь я это понимаю, но завяз по самую шею. Как в болоте. Если я начну бороться, то меня затянет с головой. Я привык. Пустил всё на самотёк. Жена – это даже удобно. Во всех случаях удобно. Пусть даже если это всего лишь строчка в паспорте.
– И с тех пор вы… такой холодный, как земля в Арктике, или остывшая земля после жара, что выжег её, или…
Акулов перебил.
– Так ты меня видишь?
– Вы можете изменить всё…
Михаил Александрович вскочил и навис надо мной.
– Ты просто маленькая девочка и сейчас находишься в том возрасте, когда можешь позволить себе быть максималисткой.
Я тоже встала.
– Нет. Я просто не вижу стен. Стены вокруг себя построили вы сами.
– Я должен туеву хучу денег своему дяде. Я связан обязательствами с матерью Полины. Я женат, в конце концов.
– Поэтому вы готовы плясать под его дудку?
– Я вынужден. Мать Полины в приступе отчаяния готова была заплатить любые деньги, чтобы видеть свою дочь здоровой. Сейчас она думает, что дочь здорова.
– Поэтому меня, как цирковую обезьянку, водили на приём и в дом матери Полины?
– В том числе. Одно из условий. Сегодня мой дядя довольно потирает руки. Он получил часть денег в уплату моего долга. А я получил гарантии, что мать Полины будет пребывать в счастливом неведении до самого своего конца.
Я стояла ошеломлённая.
– Теперь ты знаешь, что я за чудовище, – Акулов с горечью посмотрел на меня, – контракт – твоя защита от меня. Я уже говорил. Мне не выпутаться из всего, что сейчас происходит в моей жизни, я слишком завяз во лжи. Самым близким. Себе… Для тебя же открыты все пути. На первое время тебе поможет контрактное вознаграждение, ты неглупая, Волкова. Ты не скована ничем.
Он тяжело при этом дышал, как будто каждое слово давалось ему тяжело.
– А если я увязла, – я задрожала, подходя ближе, – уже… по самые уши…
Акулов повесил голову и покачал ею, прежде чем посмотреть на меня.
– Я не тот, кто тебе нужен. Это уж точно. Меня не собрать. Даже кусочков не осталось…
– Тогда скажите мне, что ничего ко мне не испытываете. Давайте! Что мы связаны контрактом, что я ваша подчинённая. Ещё раз…
– Ты мазохистка? Я не пойму, – он не сказал это с привычным раздражением, скорее устало, как будто ему надоело сопротивляться.
Михаил подошёл вплотную и положил свои ладони на мои щёки.
– Видят небеса, я предупреждал, я гнал тебя от себя. Я огонь, а ты бабочка, и летишь ты на него, не чувствуя опасности, – нежно прошептал он, и его горячее дыхание обожгло мне губы.
– Я не боюсь, – потянулась к нему на цыпочках.
Его руки легли на мою талию и сжали её, взгляд чёткий, как выстрел. Я как будто оказалась обнажённой перед ним. Ладонь поднялась по позвоночнику, прикосновения рождали вокруг мурашки, и легла на затылок, оттянув волосы на той тонкой грани, где пока не больно, но всё ещё приятно. Моё лицо открылось его взгляду, метавшемуся по нему, полностью в попытке счесть эмоции и мысли.
Ему хотелось верить мне…
Его губы тут же накрыли мои подрагивающие. Почувствовала ток, как маленький взрыв, но он потряс нас. От него ко мне и обратно. Я заискрилась от его прикосновений.
Миша целовал меня так отчаянно, больно терзая мои губы, тут же нежно покусывая, но через несколько секунд вновь кидаясь в атаку, бешено и по-хозяйски орудуя у меня во рту горячим языком.
Как будто в последний раз…
У меня внутри всё оборвалось от этой мысли и чтобы подавить приступ паники, я вжалась в него так сильно, что попытайся кто-нибудь сейчас оторвать меня от Акулова, у него бы не вышло. Мне казалось, что это поможет избавиться от плохого предчувствия. Его пылающие ладони бороздили по моему телу, сжимали меня, скользили по коже.
Раздалась трель моего телефона и мы ещё какое-то время не могли оторваться от друг друга. Но мне пришлось взять трубку, пока Акулов целовал мою шею. Звонили от лица мамы и сообщили об операции. Михаил Александрович отпустил меня к ней, и той же ночью я вылетела в свой город. Босс провожал меня в аэропорту. Со смертельно усталым выражением лица и взглядом, который никуда не хотел меня отпускать.
А я не могла отделаться от плохого предчувствия…
Глава 44
Два месяца спустя
От лица Кати
Миша не писал мне. Не звонил. Лишь на следующий день прилетело сухое, как добралась и проявлен сдержанный интерес к здоровью моей мамы. На это сообщение он не ответил, хотя оно и было им открыто.
Всё. И больше ни строчки за два месяца. Хотя банковская карта пополнялась с регулярной частотой.
Пару раз я звонила сама, но в ответ слышала только автоответчик с дежурным набором фраз. Мне никто не перезвонил.
И если днём я кружилась в заботах и делала всё для того, чтобы мама выздоровела как можно скорее, то по ночам меня крыло. Жёстко. Я вспоминала всё, что между нами произошло, и поняла, что если я продолжу об этом так интенсивно переживать, то скоро сойду с ума. Но и перестать совсем думать не могла, поэтому решила отложить свой внутренний суд над Акуловым до встречи с ним.
В столицу я приехала почти перед самым Новым годом. Мы не общались с моим боссом, но удивительным образом он всё знал обо мне. В аэропорту меня встретил водитель, который сразу же увёз меня в дом к Акулову.
Галя крепко обняла меня и усадила за стол.
– Давно же тебя не было, – домработница подкладывала вкусные кусочки, – отощала-то как, даже ухватить не за что, – причитала, – как мама?
– Операция помогла, самые трудные два месяца реабилитации прошли, дальше будет только лучше. Врачи постарались и то, что маме повезло попасть в специальную программу и её прооперировали бесплатно, и лучшие светила медицины, – я ела и всё время поглядывала на вход кухни.
– Не переживай, Акулова нет, ешь спокойно, – Галя смахнула со стола невидимые пылинки и опёрлась поясницей о столешницу кухни, пока я, голодная после дороги, хватала вкусные кусочки с тарелки.
– А где он? – нетерпеливо вырвалось у меня, и я тут же покраснела под пристальным взглядом женщины.
– Он тут очень редко теперь появляется. Ты же знаешь, что случилось сразу после того как ты уехала? – Галя многозначительно подняла брови.
Я отрицательно мотнула головой, и сердце сжалось от страха.
– Ты не знаешь?! – экономка аж замерла.
Галя встрепенулась, обрадовавшись возможности посплетничать.
– Ты чего есть перестала? Давай, наяривай. А я всё расскажу, что знаю.
Какое там! У меня уже никакая еда в рот не полезет…
– Ты знала, что Акулов был женат, а его жена лежала в психиатричке? – Галя не спросила меня, её вопрос, как присказка к дальнейшему повествованию.
Я неопределённо повела плечами.
– Ну неважно. Так вот. Как только ты уехала, утром ему сообщили новость, что его жена вместе с матерью сгорели в доме матери.
– Нет! – я вскрикнула и вскочила из-за стола, посмотрев на часы.
– Да. Было расследование, но всё свелось к тому, что жена его сбежала и подожгла дом матери.
– Какой кошмар… – прошептала я и посмотрела на экран смартфона.
– Ты не знала? – удивлённо бормотала женщина, – что за отношения у нынешней молодёжи? От друг друга скрывать свои трудности, наоборот, делиться надо, легче станет ведь… – бормотала женщина мне вслед.
А я беспрерывно набирала его номер телефона, но тот был, как назло, отключён. В тревоге я долго не могла уснуть, решив ночевать в его спальне на тот случай, если он приедет поздно, и тогда я смогу поговорить с ним.
Но утром я не обнаружила следов его пребывания дома. Как только я привела себя в порядок и попила кофе, на мой смартфон пришло сообщение от босса. прежде чем прочитать его, в голове сотню раз реконструировала все десять казней египетских в отношении Михаила Александровича.
Волкова, здравствуй. Надеюсь, здорова и бодра. Жду тебя сегодня на работе. Живо!
Командир хренов! Я рвала и метала, ехала, чтобы высказать ему всё, что о нём думаю. Высказать и… обнять.
Я влетела в приёмную, с радостью заметив в ней Виталю. Не предупреждая, залетела в кабинет и увидела в кресле напротив стола, где сидел мой босс, ухоженную, с ниспадающей гривой волос высокую брюнетку в красном, обтягивающем все её выпуклые части тела, костюме.
Я прикусила изнутри щёку, чтобы не взорваться.
Акулов и глазом не повёл. Михаил Александрович выглядел безмерно скучавшим, усталым и не выспавшимся.
Девушка медленно поднялась, поцеловала босса в щёку, при этом они тепло попрощались, и, слегка задев меня плечом, вышла из помещения.
Я выразительно посмотрела на Акулова. Но его взгляд отрезвил меня, окончательно встряхнув. Он ведь ничего мне не обещал. Он ничего не говорил мне об отношениях. Мало того, мы не говорили даже о чувствах. Он не умел о них говорить. Как сам сказал про себя, что он человек дела. По сути, мы просто друг другу Исполнитель и Заказчик, как и написано в договоре. Мы просто в какой-то рандомный промежуток времени оказались вместе при очень плохих обстоятельствах.
– Привет, – буднично проговорил он и сел за стол, предложив и мне.
Как будто не было этих двух месяцев, как будто не было разлуки… Видимо, крыло-то только меня…
– Кто эта девушка? – у меня вырвалось, я честно, не хотела, я готова была убить себя, а ведь я только хотела поздороваться.
Что я ему предъявлю? Всё, что я себе навоображала в своей голове?! Я сочинила сама для себя, что тот поцелуй с Акуловым был переломным, будто тем поцелуем он признавался мне в любви. Мне показалось… Он даже не скучал. Вот чем объясняется его молчание. Кувыркался, небось, с бабами от души. Как же вовремя умерла Полина… Акулову вообще везло. Как утопленнику.
– Элла Нахалимова, – назвал он её имя.
Я вопросительно подняла бровь.
– Моя семья настаивает на свадьбе с ней. Впрочем, этот вопрос уже решён.
Хорошо, что я сидела, а то свалилась бы, у меня земля уплыла из-под ног. Я побледнела, а Михаил Александрович жадно вглядывался в меня. Хотел насладиться моими переживаниями. Упырь! Я не доставлю вам такого удовольствия, Михаил Александрович! Но больше всего я поражалась себе: мои чувства не остудила разлука, они стали ещё сильнее.
– Она очень красивая, – произнесла я и тут же добавила, не удержавшись от едкой ремарки, – и существенно улучшит ваше положение… финансовое. Её тоже дядя посоветовал? – я не отпустила свой взгляд, а его полоснул меня лезвием острых скул прямо по сердцу.
Миша вскинул брови, удивившись разительной перемене во мне, но подхватил мой настрой, ответив без злобы, предпочтя не реагировать на мой выпад, бивший по живому:
– Точно. Но я позвал тебя не за этим. Вопрос с контрактом между нами остался в подвешенном состоянии. У меня к тебе последнее задание, после которого сумма по нему осядет на твоём банковском счету, – по-деловому, холодно.
Куда мне деть мои чувства? Посоветуйте, Михаил Александрович.
– Какое? – напомнила я также спокойно, сгорая внутри от агонии.
– Организовать встречу, – босс выдохнул.
– Что за встреча? Что-то для клиентов Агентства удовольствий?
– Нет. Это для меня. Лично. Вечер. Встречу, где будет представлена моя невеста. Небольшой круг лиц, только близкие и друзья.
Акулов, не отрываясь, смотрел на меня, буравя взглядом. Гад! Изувер!
– Боюсь, что моих умений не хватит, – я криво улыбнулась, едва сдерживаясь.
– Реконструируй. Что, к примеру, тебе нравится? – невозмутимо поднял бровь.
– Венеция, – ответила я.
– Ну вот. Маски, атмосфера бала…
Я его перебила:
– Европа после бубонной чумы, – проследила за тем, что Акулов чуть не поперхнулся слюной, выкатив на меня свои невозможно красивые глаза, глаза циника.
– Ну ладно. Просто супер! Будет необычно. За это я плачу отдельно, – добавил после того, как справился с лёгким замешательством.
Я встала. Слишком резко для абсолютно равнодушного человека.
Босс поднял на меня свой взгляд. Он не издевался. В его взоре не было ничего, чтобы могло обидеть меня. Он чего-то ждал от меня. Неужели только согласие организовать этот грёбаный вечер?!
– Конечно. Я всё организую, – ровно проговорила я и спокойно вышла из кабинета босса, даже не заметив солёной влаги на щеках.
