Текст книги "Агенты Синлара"

Автор книги: Анна Тин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 15 страниц)

Лерни был шокирован. Ему никогда не приходило в голову, что подобное может случиться и ребенок не окажется уродом. Очевидная реальность рядом, тем не менее, была бесспорной.

– И ты… То есть я хочу сказать..

– Не беспокойся, милый, я совершенно полноценная человеческая особь женского пола, так что извращенцем тебя не назовешь.

Лерни смутился. Она в самом деле пробивает его защиту от телепатии и читает его мысли?

Нат хихикнула:

– Не только слова выражают смысл. Мимика, жесты, эмпатия… У меня нюх на все это… И подготовка.

– Вот уж верно, – вырвалось у Смода: – Это уж как пить дать.

* * *

Темная и блестящая мантия, точно застыв, целый час нависала над командной рубкой линкора. Император молчал. Персонал нервничал, стараясь никак этого не показывать, потные руки офицеров, казалось, вдвое быстрее мелькали над пультом управления, меняя угол и интенсивность огня. Опять все напрасно. Наконец они выполнили всю заданную схему стрельбы и вскочили, замерев, в ожидании новых приказов. Однако напрасно. Почти беззвучно фигура Повелителя развернулась и покинула командный отсек, ничего не сказав. Значит, на сегодня это все.

Черно было на душе Светлейшего, бессилие душило его, как удавка. Шенгуф был искренне верующим человеком. С самого детства он считал, что бог К'тааг оказывает ему особую милость и только благодаря ей он сумел уничтожить всех своих врагов и сделаться тем, кем стал. Никогда бог не отказывал ему в его просьбах, и ныне настал момент обратиться к его силе с мольбой. Ибо все свои собственные возможности император счел исчерпанными.

На каждом корабле, и, разумеется, на его флагмане, были молельни, посвященные К'Таагу. Он вошел под эбонитовую арку личной часовни и стал на колени, погрузившись в молитвенный транс. И теперь, как и раньше, он ощутил в себе силу К'Таага, его беспощадную, нечеловеческую мощь, презрение к роду людскому, жалкому и ничтожному… Сзади, от двери, истошно взвыла сирена тревоги, прервав его сосредоточение. Никто не рискнул войти к нему даже теперь, и он неохотно встал и включил связь. Кто мог напасть на его флот тут, у Деу? Никто, как оказалось. Просто одно из трех солнц выбросило мощнейший протуберанец, и многие системы на кораблях вышли из строя…

* * *

«Глория» легче и куда быстрее, чем более примитивные корабли Гшамм, оправилась от энергетического шторма. Пока гигантские крейсеры, ослепшие и оглохшие, беспомощными грудами железа маневрировали наощупь, стараясь не натыкаться друг на друга, СИНЛАРский посланец уже прошел весь цикл восстановления. Лерни не сомневался в этом ни секунды, и сейчас его волновало другое. Он мгновенно, едва включился аварийный сигнал, оказался в рубке, забыв про Нат, личные переживания и даже то, что был совершенно неодет. Его напарница, придя несколько позже и в полном порядке, подумала, что в натуральном виде за сложнейшим пультом среди экранов он выглядит презабавно. Голый человек в голой технике, можно сказать. Впрочем, в выражении лица и состоянии души не было ничего смешного.

– Боюсь, что… – пробормотал он себе под нос.

– Что?

Смод смотрел на экраны и разговаривал с ней, словно сам с собой, не оборачиваясь:

– Вылетело пять спутников из шестидесяти. По периметру дыра, где поле так ослабло, что пройдет обычный шлюп, не говоря уже о боевом корабле. И гшаммцы починятся быстрее, чем я успею их снова запустить в цикл. Понимаешь?

– Конечно. Но не переживай. Возможно, так и надо.

– Что надо?

– Пусть они высадятся на Деу.

Лерни одарил ее взглядом, далеким от восторга:

– Ты так каждое задание проваливаешь? Непохоже, судя по классу.

– Это задание сложнее, чем мы думали вначале. Я уверена.

– А я – нет. Четко было указано – остановить вторжение империи на Деу. Где варианты?

– В контексте. Я просмотрела первоначальный текст. Он не точно такой, как ты сказал, а именно: «Вернуть флот Гшамм на их планету с наименьшими потерями». Так, по крайней мере, было у меня.

– У меня, разумеется, точно так же. Абсолютно ясная задача. Вынудить вторженцев оставить мысли о завоеваниях и убраться восвояси.

– А ты не думаешь, что здесь есть и второе дно?

– Нет, – техномаг встал из-за пульта и направился к стене со шкафами.

Нат продолжила свои рассуждения:

– «С наименьшими потерями» – речь может идти и о самих гшаммцах.

Лерни вынул запасную форму и принялся одеваться:

– Разумеется. Мы же не можем просто истребить их. А то, если выбить системы жизнеобеспечения…

– Достаточно. Я поняла твою мысль. Но дело в том, что Деу – отнюдь не безобидный мир. И я полагаю, что на самом деле мы должны дать это понять Шенгуфу прежде, чем он посадит все корабли на поверхность… И, похоже, это уже так и будет.

– Ничего не понял. Поточнее, если можно.

– Он пошлет разведчик – сквозь спутники. И вот тут-то все и станет ясно даже ему.

Смод закончил с одеждой и принялся за техкомплект. Он застегивал гравитационные браслеты, защитный пояс, крепил на грудь силовую установку и прочее:

– А когда все станет ясно мне? Хотелось бы побыстрее.

– Есть данные, что Деу способна сильно влиять на психику, причем очень необычно. Я полагаю, что весь экипаж его разведчика тут же свихнется. Не думаю, что он захочет получить вместо флота толпу неуправляемых психов.

– Отличная теория, только совершенно нереальная. Ведь мы-то не сошли с ума. И множество туристов тоже. Так что это только твои фантазии.

– Тем не менее они совершенно обоснованны.

– Не думаю. Послушай, с тобою здорово в постели, но даже ради этого я не стану рисковать миллиардом жизней. Так что если и в самом деле хочешь помочь, слушай, что я стану делать.

Нат промолчала. Любая обиделась бы на ее месте, но выражение лица А-1 не изменилось. Только глаза. На секунду Лерни стало очень неуютно, но затем это прошло. В конце концов его сейчас волновало другое:

– Я на малом модуле долечу и перехвачу управление одним из крейсеров, пока там хаос, и заткну корпусом дыру в защите с той стороны, где у них нет ни катеров, ни люков. Пока они будут либо отводить его в сторону, либо уничтожать – я успею починить все пять спутников.

– Это очень рискованный план, – бесстрастно заметила ЭМ-СИ.

– Знаю, но не вижу другого выхода.

– По крайней мере, оставь мне запасное управление для «Глории», иначе я даже не смогу вызвать спасателей.

Смод несколько помедлил, размышляя, затем кивнул:

– Ты права. Только если я попаду к Шенгуфу – не трать время на спасателей, сразу запрашивай систему для воскрешения. Если, конечно, вторженцы не успеют кремировать мой труп.

– Ты оптимист.

– Я реалист, моя красавица. Эго не первая империя, с которой мне приходится сталкиваться.

Напарница чуть приподняла брови:

– И мне тоже.

Техномаг пожал плечами:

– Тогда ты тем более должна меня понимать…

* * *

Верткий катер Лерни прошмыгнул между медленно маневрировавшими крейсерами и прилепился к обшивке одного из них. Там, где под толстой броней скрывались основные узлы управления, Нат посмотрела на аналитический блок: «Летальность проекта 97 %», и выключила его. Откуда у него такая тяга к саморазрушению? Отдельный вопрос. Управление «Глорией» занимало ее сейчас куда больше. Для ее собственного плана «Цветок» подошел бы гораздо лучше, но что есть, то есть.

* * *

Операторы на флагмане, где экраны восстановили прежде других, заметили, как один из кораблей плавно пошел вниз и прилип к силовой стене, окружающей Деу. Видимость была такова, точно его гравитационные модули вышли из строя и дали сбой. В общей суматохе на это никто не обратил особого внимания. Все были заняты починкой сенсорных систем и связи, да еще тем, чтобы не сталкиваться с соседями по флоту. Император также оказался занят, причем совершенно неожиданно для себя. Пока он из своих личных покоев наблюдал за происходящим, случилось нечто, еще более непредвиденное, чем звездная активность.

… Шенгуф не мог пожаловаться на интуицию и вдруг ощутил смутное беспокойство. Этого не могло быть, но здесь, в его гигантской каюте, куда был запрещен доступ всем, кроме его личных роботов, появилось другое существо… Нечто мыслящее. Он был воин и уже много лет никого не боялся. Он вскинул смертоносное острие ньитра и повел им кругом себя. Жалящее лучами серебристое лезвие никого живого не обнаружило, детекторы рукояти остались черными и непрозрачными. «Показалось», – подумал он, а эффект инородного присутствия только усилился. Он шел от зеркальной стены рядом с закрытым входом. Мужчина непроизвольно приблизился… И только тогда рассмотрел туманное, синеватое пятно там, где, в нормальном случае, должно быть его изображение на гладкой поверхности. Он завороженно вглядывался в неопределенный контур, испытывая все нарастающую тревогу. Пятно постепенно прояснялось… прояснялось…

Шенгуф замер, у него перехватило дыхание. Из темной глубины металлопластика на него смотрел призрак… дух убитой им же самим матери. На шее у нее висела голова его настоящего, кровного отца, отрубленная по его приказу.

– «Сынок», – мертвыми, фиолетовыми губами произнесла голова: «Здравствуй, сынок».

Безумный, леденящий ужас пронизал его до самого костного мозга, его колотило беззвучной, безостановочной дрожью… Привидение пропало. Император отшатнулся от ровной, пустой глади, как от пропасти, и врезался спиной в тяжелое кресло. Звук упавшей мебели заставил его очнуться, и он попытался взять себя в руки. Страшным усилием ему удалось подавить в себе панику, поставить кресло и медленно сесть в него. Что-то внутри него по-прежнему истошно вопило и металось, но лицо приняло прежнее, каменное выражение. Они должны были вернуться. Он всегда знал это. Мертвецы никогда не покидают живых. Но зачем они здесь? Отомстить ему? Они могли это сделать и раньше. Почему сейчас? Только К'Тааг мог знать это, ибо по его приказу он расчищал себе путь, никого не жалея.

* * *

Нет, все-таки у «Глории» были и свои плюсы. Столь отчетливой проекции через «Цветок» ей не удалось бы создать. Да и модели у нее там получались более тусклыми и размытыми. Крошечная фигурка императора в темной мантии внутри прозрачной, голографической копии флагмана метнулась к похожей на беседку из камня личной молельне. Занятный образ сфокусировался из той зоны его мозга, где были упрятаны кошмары. Подсознательно больше всего он боялся появления именно этих мертвецов.

«Кто бы это мог быть, – размышляла Нат, продолжая свои манипуляции с психикой императора. – Кто-то очень близкий и дорогой, которого он тоже убил, наставники, родственники или друзья. Однако можно приступать к следующему этапу, он уже достаточно разогрет для этого».

* * *

Шенгуф дошел до слов: «… и сотвори меня сызнова…» в своей молитве, когда перед ним, под сводом алтаря, сфокусировался светящийся облик. Да, это был сам К'Тааг, его вечная и грозная форма. В первой паре челюстей он держал уменьшенную собственную же голову, а в ней – фигурку его родительницы такой, какой он только что ее видел.

– Мертвые ждут искупления, – отчетливый, но металлический, без выражения голос зазвучал от каменной стены. – Их проклятие стоит у тебя на пути. Я пошлю к тебе вестника, как только будет срок, и дам путь на Деу. Но только один корабль ты пошлешь туда. И если мертвые остановят тебя – ты должен вернуться и флот вернуть без добычи, ибо духи требуют этого…

Звук и изображение пропали, но у Шенгуфа все еще звенело в ушах.

Он ощущал себя совершенно разбитым после столь непривычного всплеска эмоций, но некоторое успокоение все же наступило. Все сделалось ясным. Его бог, Великий К'Тааг, ясно выразил свою волю, и ему осталось только исполнить ее.

* * *

Лерни нервничал и торопился. У него остался недочиненным всего лишь один спутник, а времени уже не было. Даже на том крейсере, что он использовал как затычку, управление и двигатели явно исправили, и теперь проскочить мимо незамеченным было невероятно сложно… Впрочем, ему это почти удалось. Он замаскировал свой катер под метеорит с самого начала, и когда, наконец, включилась восстановленая защита Деу, техномаг начал плавно отводить катер от планеты, мимо кораблей Гшамм. Он фактически уже прошел опасную зону, когда внезапно сработала противометеоритная пушка одного из линкоров и ударила по легкому модулю. Кораблик швырнуло на обшивку соседнего крейсера, он пробил броню и застрял в ней, покореженный… Система жизнеобеспечения его скафандра на силовой подушке выдержала, но даже от смягченного удара у Т-4 треснуло ребро, выбило плечо и он потерял сознание…

* * *

Императору доложили о происшествии, и в свете недавних видений он не сразу отдал приказ об уничтожении, а пожелал посмотреть на диковинную находку. Инопланетян такого типа он еще никогда не видел, с такими белыми, выцветшими волосами, неестественно гладкой и очень бледной кожей и пятью пальцами вместо четырех. Он не был похож на Посланника, но ведь пути К'Таага неисповедимы. Незнакомец был без чувств, и Шенгуф велел его приковать к полу за руки и за ноги и подождать, пока очнется. Его раздосадовало только одно – как только они извлекли пилота из разбитого катера, последний самоуничтожился, рассыпавшись в серебристую пыль.

* * *

Катер с «Глории» выполнил посланный ему приказ, но теперь нужно было вытаскивать напарника и доделывать их задание. Нат запустила программу трансформации для внешнего вида «Глории» и, уныло вздохнув, влезла в псевдоматериальный скафандр, изготовленный в лучших традициях гшаммской мифологии.

* * *

Сразу, как только, покинув родной мир, гшаммцы начали бороздить пространства Вселенной, их необычайно смутило, что в космосе не обнаруживалось ничего похожего на бога К'Таага или других персонажей традиционного пантеона, по идее, обитающего именно на звездных небесах. Эта смутная тоска по знакомым идеям гнездилась в каждом настоящем гшаммце, и когда на гигантском экране флагмана вдруг ниоткуда объявилась огромная голова К'Таага, словно сама собой висящая в космическом пространстве и окруженная синеватой дымкой силовой ауры, то дежурные офицеры испытали скорее восторг и облегчение, чем удивление. Они пали ниц, а Шенгуф, бывший там же, приказал:

– Открыть главную пристань.

«Да, – с удовлетворением подумалось ему – Вот это настоящий Вестник».

Каждая мелочь в его виде свидетельствовала о том. Шипы, членистые конечности, даже слизь на панцире над рядами сверкающих ногочелюстей, все было так, как надо. Именно так и должна выглядеть Колесница Небес, на которой разъезжают гонцы Всевышнего. Парящая голова плавно вплыла через квадратный черный провал причала, и, пока с душераздирающим скрежетом опускались плиты, отсекая космический вакуум, и с шипением заново накачивалась атмосфера, священная персона опустилась на плиты. Едва закрылись шлюзы, а в помещение поспешно вбегали и преклонялись люди (полный горделивой радости Шенгуф был одним из первых), Колесница Небес разжала все пятнадцать челюстей. Из-за многосуставчатых зубов, как из-за ширмы, выбралось под желтый исскуствен-ный свет семнадцатиногое существо с длинным рядом отблескивающих глаз на головогруди. О связи с гуманоидами напоминали только четыре черепа, укрепленные золотыми цепочками на спине. Несомненно, с точностью до деталей, это был Мокх-Тамиян, Жало Бога, его грозный и могущественный посланник. Число черепов указывало на число жертв, которые он намерен был забрать с собой для Повелителя Неба и Тверди. В звенящей тишине пристани, над опустившимися ниц гшаммцами и склоненной головой императора, зазвучал его свистящий и скрежещущий голос:

– Слушайте Слово К'Таага…

* * *

Лерни очнулся на холодном, псевдометаллическом полу в чрезвычайно неудобной позе. Руки были вскинуты над головой, и при попытке пошевелиться он ощутил сильную боль в плече, боку и то, что встать ему пока не удастся. Он бегло просмотрел свое тело изнутри магическим видением и поморщился: повреждения незначительные, но неудобные. Пояс сохранял тепло, и потому он не застыл в местном климате, шлем с него так и не сняли, но как раз этого он не боялся – гшаммцы дышат газовой смесью, вполне пригодной для людей. Ситуация, с одной стороны, была предельно ясной – несомненно, будучи в отключке, он попал в лапы к Шенгуфу, с другой стороны – непонятной. Его слишком долго (похоже, он так провалялся не один час) держали, никак не пытаясь ни убить, ни допросить. Смод подумал, что, наверное, стоит попытаться замедлить дыхание и изобразить ложную смерть. Но в таком случае тело быстро кремируют. А Базе нужно время, чтобы попытаться его выудить отсюда. В конце концов, пока его никто не беспокоит. В его камере начало что-то происходить, причем вне зоны его видимости – сзади, за затылком. Лопатками он ощутил вибрацию пола. Кто-то шел к нему, грузно ступая. Его голову охватили две жесткие конечности, покрытые крючьями. «Похоже на хитин», – машинально подумал он. И вдруг услышал голос, говорящий ему прямо в ухо, шепотом, на рентийском:

– Лерни, скажи мне код, нейтрализующий спутники. Не дури.

Он вздрогнул, но не поверил. Это или глюки, или морок.

– Тогда извини, – продолжал тот же голос, чрезвычайно похожий на его напарницу. Еще две пары конечностей дотянулись до его коленей и локтей и аккуратно прорезали когтями дыры в скафандре. Сверху донеслись скрежещущие звуки. Гшаммцы, дежурившие у дверей, засуетились. Они приволокли нечто, напоминающее металлический цилиндр с торчащими из него длинными проводами. Четыре провода протянули к нему и закрепили, воткнув в кожу, открывшуюся в прорезях. Это было довольно болезненно, но то, что случилось потом, ему еще переживать не приходилось. Боль была настолько дикой, что он был удивлен, когда его сердце выдержало… Он почти оглох от собственного крика, взмок, в висках бешено стучало. Опять раздались те же скрежещущие звуки. Провода из него выдернули, кроме того, отцепили и от пола. Руки-ноги еще тряслись, но идти не пришлось. Когтистые хитиновые лапы подхватили его в воздухе и запеленали в полупрозрачный, липкий кокон. Он смутно, как через запыленное стекло, видел, куда его тащат, по каким-то коридорам: то темным, то светлым. Несколько раз случались остановки и появлялось скрежетание. Наконец его внесли куда-то в глухое, замкнутое пространство. Вопреки всякой разумной логике, тут он ощутил полное успокоение… И снова отключился.

* * *

Нельзя сказать, чтобы Лерни чувствовал себя плохо, особенно если учесть предыщущее. Напротив, он проснулся на удивление в здоровом состоянии. Это, впрочем, перестало его изумлять, когда он обнаружил, что лежит в медицинском отсеке «Глории», а Нат невозмутимо консервирует аппаратуру, явно после того, как полечила его болячки. Техномаг был неплохим аналитиком. Понять, что приблизительно случилось, он сумел за несколько минут. Но он решил проверить свои предположения:

– Ты считала код, нейтрализующий спутники, с моего мозга?

– Да, – помедлив, призналась Нат.

– А потом?

– Передала его Шенгуфу. И взамен получила тебя.

Его передернуло от возмущения:

– Как ты могла!!!

– Что? – спокойно отозвалась его напарница.

– Что ты наделала!

– Спасла твою задницу от долгой и мучительной смерти, – констатировала девушка.

– Провалив при этом задание и отдав такую милую планету, как Деу, на растерзание этим стервятникам!

– Перестань вопить. Я не глухая. Если хочешь что-нибудь услышать от меня, дай сказать.

Лерни вскочил, с радостью обнаружив, что снова может двигаться безболезненно.

– Я надеюсь, у тебя были достаточные основания… Черт, я едва не умер от шока, когда тебе нужно было влезть в мою голову!

– Это был единственный способ быстро пробить всю блокировку. Ты крепкий парень.

– Спасибо, дорогая. А как же Деу?

– Говорю, дай объяснить. Кстати, Шенгуф действительно ограничился одним кораблем-разведчиком и уже повернул назад, к Гшамм.

Смод заметно успокоился, но не во всем:

– Значит, я зря чинил спутники?

– Нет, Деу все равно надо изолировать. Шенгуф туда больше не сунется, а вот другие – отдельный разговор. Все было бы вообще идеально, если бы ты не уперся и сказал мне код доступа добровольно.

– Еще чего. Посмотрела бы ты на себя в хитине! Кстати, а зачем тебе нужен был такой прикид? У Шенгуфа среди тараканов есть любимые родственники?

– Почти. Только не родственники, а боги. Видишь ли, он фанатично верующий индивид, для него культ – единственная система самооправдания за все зло, что он творит в жизни. Этим я и воспользовашсь. Хочешь кофе?

– Что?

– Я дико проголодалась. И ты, скорее всего, тоже. Давай сядем, поедим, успокоимся… А я все объясню.

Лерни разглядывал ее милое, невозмутимое и умиротворенное лицо и снова ничего не понимал:

– Нет, скажи… Как ты надула Шенгуфа?

– Никак. Он сам себя надул, в каком-то смысле.

– Слушай, я, конечно, не Ньютон, но, может, ты перестанешь меня разыгрывать?

Нат пожала плечами. Можно было подумать, что она готова рассмеяться. На стене запищала пищевая доставка, девушка повернулась и вынула поднос, накрытый для двоих:

– Тебе со сливками и кексы, как всегда?

– Не затыкай мне рот кексами! Лучше объясни, что ты сделала.

– Лучше сядь, а то мне поднос на весу держать неудобно.

Она поставила ношу на крышку многофункционального детектора, ногой пододвинула сиденье и погрузилась в поглощение пиццы.

Лерни ощутил, что и он, в самом деле, здорово проголодался, даже потянуло в животе.

– Присоединяйся, – поощрила его Нат, жуя хрустящую корочку.

Молодой человек наконец воспользовался приглашением и принялся за свою порцию. Ничто так не нормализует отношения, как сытый желудок.

– Понимаешь, – попивая свой кофе, соблаговолила его просветить Нат: Я была в ужасе, когда ты им попался. Ты не представляешь, что они творят с пленными. К счастью, я предусмотрела этот случай. Шенгуф настоящий фанатик, и если правильно следовать его религиозной логике, то управлять его поведением не составляет труда. Я использовала их мифологию и его личные комплексы и состряпала правдоподобный сценарий. Он последовал ему, как лыжник лыжне, – твердь да гладь, словно сто лет знакомы. Я получила тебя и еще троих гшаммцев в придачу как жертвы его богу, К'Таагу, в обмен на код доступа и приказ, от этого же бога, повернуть назад, если на Деу с разведчиком что-то случится. Ну и, разумеется, случилось…

Лерни неожиданно осознал, что…

– Ты притащила на «Глорию» имперцев?!

Нат невозмутимо кивнула:

– Вместе с тобой.

– Зачем?!

– Хорошо. – Она оторвалась от пищи. – Сходи в свою рубку управления и найдешь там новый привет от СИНЛАРа.

– Ты решила уточнить задание?

– Молодец, – похвалила ЭМ-СИ: – Быстро соображаешь.

Техномаг вздохнул и проглотил кусок жаркого:

– К сожалению, с тобой – не всегда.

А-1 фыркнула:

– К счастью, милый, к твоему же счастью.

Лерни ощущал себя настолько выбитым из колеи всеми событиями, что не стал обсуждать вопрос. Он молча доел свою порцию, размышляя над новой ситуацией.

– А что случилось с гшаммовским разведчиком? – наконец поинтересовался он.

Нат потерла нос пальчиком:

– Ты знаешь… Ну, в общем, они и в самом деле свихнулись и перестали выполнять приказы Шенгуфа. Впрочем, лучше ты сам посмотри запись. Может, тебе что-нибудь покажется интересным.

– Хорошо, – Смод кивнул: – Имперцев ты куда девала?

– Я очистила одну каюту. Сняла с них все, кроме одежды, – ну все это их оружейное барахло. Засунула в пустую комнату и усыпила. Они же легче легкого поддаются внушению – защиты никакой, приучены следовать чужим командам. А их железки сложены у тебя в мастерской.

– Ладно, и на это глянем. Нат, ты знаешь…

– Да?

– Я, конечно, зол на тебя… Нет, я не то говорю. Я хочу тебя поблагодарить. Помирать – все-таки неприятное занятие.

– Согласна.

– Ну, в общем, если я… Ты же понимаешь.

– Разумеется. Здоровье напарника входит в джентльменский набор услуг.

– Входит, – Лерни наконец ощутил себя в норме. – Пойду работать. Спасибо за еду и все такое.

Нат чуть заметно расслабилась. Потом демонстративно зевнула и потянулась:

– А я пойду спать. Это ты отдыхал в отключке.

Лерни возмущенно хмыкнул:

– Рад был бы поменяться, ЭМ-СИ.

А-1 скорчила гримаску:

– Не выйдет, Т-4, у нас слишком разная специализация.

Вот здесь он был совершенно согласен, и у него вырвалось:

– О да!

* * *

Прежде чем добраться до рубки «Глории», техномаг заглянул в запертую каюту, не входя в нее. Трое гшаммцев, как Нат и говорила, сидели на полу с отсутствующим выражением лиц. Они пребывали в состоянии, близком к летаргии, когда все функции тела заторможены, а сознание спит. Устойчивая позиция, так что ими можно заняться и потом. Он забежал в мастерскую… и замер на пороге. Когда он справился с дыханием, он хриплым, драматическим шепотом заговорил в динамик внутренней связи:

– ЭМ-СИ, ответь, ты меня слышишь?!

Спустя полминуты напарница отозвалась, сонно и недовольно:

– К сожалению.

– Ты не открывала ретша-жэ?

– Чего? Ты там белены объелся, умник? – видимо, спросонья дипломатические навыки у нее не всегда срабатывали.

– Не открывала желтый контейнер с бурыми полосами?

– Какой… А, вот ты о чем. Нет, конечно. Я в этих игрушках ничего не понимаю. А что?

– Молодец… Если бы ты открыла его хоть чуть-чуть, через несколько часов от «Глории» и всего прочего осталась бы космическая пыль. Это самоликвидатор с часовым механизмом для целого крейсера. Пф, девушка, спи спокойно. Но замечу напоследок, что только ты могла прихватить именно офицера, ответственного за такую акцию. На каждом корабле Шенгуфа среди пятидесяти тысяч их всего двое…

– Ладно, не ворчи, – пробормотала Нат: – Я ведь тебя тоже не забыла.

– А вот за это еще раз спасибо. И спокойной ночи.

– Угу.

А-1 выключила связь. Т-4 осторожно проник в мастерскую и без малого час занимался только нейтрализацией имперского арсенала, что натащила ЭМ-СИ вместе с их невольными пассажирами. Его знания об гшаммском вооружении заметно расширились и детализировались, но логика этих изделий еще больше озадачила. В них было что-то неправильное, трудноуловимое и малопонятное, как будто смесь разных технологий… Вдруг Лерни вспомнил, что звездная эпопея Гшамм началась с приблудного инопланетного корабля. Он решил, что теперь все ясно – это их собственные варианты на базе чужой техники, вот и вся недолга. Страшно довольный собственным умом, он, наконец, уселся у большого экрана в рубке и включил «привет» от СИНЛАРа:

* * *

– «Необходима доставка нескольких среднеранговых особей на Терминал для изучения возможности структурной коррекции».

* * *

Лицо техномага мгновенно посерьезнело. Структурная коррекция – это самый сложный тип вмешательства вообще. С одной стороны, это означает, что СИНЛАР не списал с эволюционных счетов Гшамм и намерен вернуть цивилизацию в лоно космического развития из болота саморазрушения. С другой стороны, это означало, что цивилизация очень далеко уклонилась от своей галактической программы, и нужны радикальные меры, чтобы нормализовать ее. Любопытным же было то, что людей редко, очень редко привлекали в таких случаях вообще, поскольку Земля сама еще, по причине отсталости, официально не входила в федерацию миров СИНЛАРа, хотя Терминал курировал ее уже давно.

* * *

Эти зеленые кущи и пестрые джунгли напоминали дебри Амазонки или вообще тропики. На самом деле, от земных лесов меня отделяли миллиарды световых лет, а эта цветущая роскошь была искусно выращена на немыслимом для большинства моих земляков диве – межпланетной космической Базе. Я любила тут отдыхать, а то и полакомиться здешними плодами. В Приют меня вызвали, когда я кормилась в оранжерее авокадо, точнее – местным аналогом, куда более вкусным, чем исходная форма. Круглый и недремлющий глаз внутренней связи опустился передо мной среди сочных, крупных листьев и моим же голосом пригласил:

– Кенни Даг, ваша часть уже подготовлена.

И все. Остальное я уже и сама знала. Утираясь, облизываясь и по дороге ополоснув пальцы, я без лишнего восторга отправилась выполнять свои служебные функции.

Конечно, здесь много автоматики. Но есть работа, далеко выходящая за чисто техническую, требующая интуиции и логики живого существа. И, главное, живого разума.

Я поднялась на гравитационном лифте на 1269-й уровень Терминала, где, собственно, и находятся помещения для временно привезенных лиц, гуманоидов и негуманоидов. Это не маги, не волонтеры, их практически всегда возвращают в исходный мир. Здешние перипетии остаются в их памяти (если остаются) диковинным и непонятным сном.

Гшаммцы не произвели на меня особого впечатления. Чуть крупнее землян, стандарт по конечностям: две руки, две ноги, только четырехпалые, а не пятипалые, как мы. Еще несколько мелких отличий – в расположении более толстых, темных волос, форме черепа, строении грудной клетки, числе позвонков…

Только вчера я порадовалась, узнав, что Нат и Лерни благополучно вернулись с Деу. Выяснилось, однако, что они привезли и для меня занятие. И вот теперь я пребывала среди трех спящих имперских отморозков. В Приюте они находились в бессознательном состоянии и без одежды, вся необходимая сверка биологических параметров ушла в базу данных, теперь осталось только выполнить творческую часть. А именно: понять, как можно скрыто воздействовать на их информационные потоки, не причиняя вреда организмам, чтобы добиться нужных реакций.

* * *

ЭМ-СИ добросовестно помогла напарнику распределить доставленное на Базу и скинуть информацию в СИН-ЛАР. Когда техномаг закончил с профилактикой сенсоров «Глории» (его еще нервировали возможные следствия звездной вспышки возле Деу) и зашел в ее каюту, Нат паковала свои вещи. Она была все в той же, официальной, серебристой форме.

– Послушай, – Лерни ощутил, как у него предательски садится голос: – У меня есть время. Я, помнится, обещал тебе помочь с твоим кораблем… С датчиками.

Руки девушки немного замедлились. Потом она снова принялась за работу:

– Хорошо, – ровным, невозмутимым голосом согласилась она. – Сейчас закончу и пойдем.

* * *

Только поднявшись на борт, Смод прочувствовал всю разницу стиля. «Цветок» по интерьеру походил на шикарный клуб, а не на космический корабль. Вся техническая часть была упрятана под панели, имитирующие дерево, драпировки и вышитые гобелены. Окончательно его добила рубка управления: он впервые в жизни видел пилотское кресло с резными ручками в стиле «ренессанс».

– Да… – издал он потрясенно. Нат пожала плечами:

– Но это же нисколько не снижает функциональности. А эстетически куда приятней.

Т-4 счел разумным промолчать и деловито принялся за усовершенствования. В общем и целом, корабль оказался неплох по характеристикам и, главное, весьма пластичен. Лерни увлеченно работал, а Нат, понаблюдав за ним, ушла готовить еду. Когда, наконец, он закончил, из коридора уже вкусно пахло. Оказалось, что здесь есть специальная каюта, что-то вроде банкетного зала, с хрусталем и кружевными салфетками.