Текст книги "Парадокс Харди (СИ)"
Автор книги: Анна Свирская
сообщить о нарушении
Текущая страница: 13 (всего у книги 16 страниц)
Глава 14. Смерть идёт рядом
На следующий день Найт взял увольнительную, и они с Сандрой поехали в Портовую зону 5. В предыдущую увольнительную четыре недели назад они были в городке ближайшем к базе, но, хотя выйти за забор было интересно, Сандре не особенно там понравилось. На них все смотрели, на Найта показывали пальцами, несмотря на то, что он был не в форме. Просто городок был небольшим, на каждого чужака обращали внимание – особенно пристальное как раз потому, что почти все чужаки оказывались кем-то с военной базы. Не обязательно «клинками», но и те туда часто приезжали.
В той части Зоны 5, что была под куполом, людей на улицах, в магазинах и кафе было много, и никто ни на кого не обращал внимания. Нет, конечно, обращали – на высокий рост и широкие плечи Найта просто невозможно было не обратить внимания, он на голову возвышался над толпой, – но по-хорошему не всматривались. Без чёрной формы, в которой обычно показывали «клинков» в новостях, и с остриженными волосами, знаменитого номера восемнадцатого никто не узнавал. Для всех они были обыкновенной парой, девушкой и парнем, которые выбрались вместе провести время в уютных парках, погулять вдоль каналов, поесть мороженое, сидя на старинной кованой скамейке…
Они целовались, стоя на узком мостике через канал, а Сандра хотела Найта так, что готова была предложить найти гостиницу. Но она сдержалась. Она никогда не была в Зоне 5 – если не считать того ужасного выезда, когда обрушился мост, – тем более под куполом, и глупо было тратить время на секс в номере. Сексом они могут заняться, когда вернутся назад, и делать это хоть всю ночь напролёт.
Она не то что в Зоне 5, она же вообще нигде почти не была. Детства под куполом Сандра почти не помнила, а дальше были только ничейные земли и учебный центр. Такую жизнь, похожую на нормальную, до страйдеров, она видела только в фильмах. Почему-то говорить об этом было немного неловко, хотя Сандра ничуть не стыдилась своего прошлого. У тысяч, даже миллионов людей оно было таким же и даже хуже, но всё равно не хотелось выглядеть в глазах Найта жалкой. Но потом он сам сказал, что несмотря на всю их красоту города под куполами – символ чудовищной несправедливости, потому что у одних есть если не всё, то многое, а у других – ничего, и тогда Сандра сказала, что первый раз в жизни гуляет в таком месте. И свиданий у неё раньше не было. И мороженого на скамейке. И вообще ничего.
– Для тебя это, наверное, так, ничего особенного, – закончила она свою короткую речь.
– Я вырос в месте попроще, но тоже под куполом, – ответил Найт немного неуверенно, словно решая, что может рассказать о себе, а что нет. – И да, у меня всё это было раньше, и свидания, и всё остальное. Но так, как сейчас с тобой, не было никогда.
Найт наклонился к ней, так что они касались друг друга лбами, а потом легко, точно украдкой поцеловал.
– Это никогда не было так важно, – заговорил он снова, прижимая Сандру к себе, – и так ярко… Даже если что-то похожее и было, сейчас всё иначе. Как будто я нахожусь в цикле, и каждая мелочь становится такой огромной, осязаемой. И нет ничего мелкого, у всего своё значение и смысл. Почему-то с тобой всё стало именно таким.
– Думаешь, со мной?
– Я знаю.
– Мне кажется… – Сандра прижалась щекой к груди Найта. – Мне кажется, мы все чувствуем всё слишком ярко, потому что оно так… мимолётно. Мы живём на краю. Смерть идёт рядом. И из-за этого…
Сандра не смогла договорить – перехватило дыхание. И тогда заговорил Найт:
– Смерть идёт рядом со мной уже два с лишним года, но только сейчас я… так не хочу умирать.
На базу они вернулись почти в полночь: несмотря на не такое уж большое расстояние, добираться было долго, потому что прямая железнодорожная ветка была год назад повреждена во время нападения страйдера и до сих пор не действовала. Сандра планировала с утра поспать подольше, но Найта ждало распоряжение от Флеминга прийти к нему ещё до завтрака. Поэтому Сандра просто-таки выгнала Найта из своей комнаты: он не до конца восстановился после цикла, а завтра нужно было вставать чуть ли не в пять утра.
Найту на ближайшие пять дней были запрещены тренировки в полную силу, и врачи за этим строго следили, так что Найт после завтрака не ушёл в зал, а вернулся к себе.
– Зачем тебя вызывал Флеминг? – спросила Сандра. В последнее время тактик казался ей вестником несчастий, что бы он ни говорил, всё вело лишь к худшему.
– Сообщил о переводе. Не знаю, хорошо это или плохо.
– Каком переводе?
– Сейчас на севере растёт число нападений
– Да, я знаю. Это смещение Венкатрамани, и так будет ещё два года.
– Не просто смещение, ещё и индексы растут. Много страйдеров с индексами выше восьми, и опасаются, что дальше будет только хуже.
– И куда тебе хотят перевести? – это был самый главный вопрос, который интересовал Сандру.
– Самые горячие точки – базы «Фройнд» и «Мёльн», но в «Мёльн» меня точно не отправят. Это Зона 2.
– Боятся, ты сбежишь к «Крысам»?
– Вроде того. Понятно, что если бы я захотел вернуться к отцу, то сбежал бы и отсюда. Но они думают, что старые связи могут помешать… Не очень понимаю. Так что это будет «Фройнд». Это новая база, с лучшим оборудованием. И не в глуши, как эта. Тебе там понравится больше, чем здесь, – улыбнулся Найт.
– Может быть… – протянула Сандра.
Она была не уверена. что ей там понравится больше.
– А когда? – спросила она.
– Может, через месяц, а может, вообще в ноябре. Пока без деталей. Но это точно произойдёт.
– Ты рад? – спросила Сандра.
По выражению лица Найта ничего нельзя было понять. Определенно его эта новость немного взволновала, но вот в хорошем или плохом смысле?
– Нет, – сказал он. – Там лучше условия для тренировок и прочего, но больше выездов…
– И выше шансы умереть, – продолжила за него Сандра.
– Это моя работа. Не просто работа… Я один из немногих людей, который может что-то с этим сделать, может по-настоящему противостоять тому, что валится на нас из червоточин, и я должен это делать, но… – Найт вдруг притянул Сандру к себе и обнял. – Но я боюсь оставить тебя.
– Всё будет хорошо, – сказала она, изо всех сил стараясь, чтобы голос не задрожал.
Но она знала, что хорошо не будет. После прошлого разговора с Флемингом она изучила, какие базы были на севере – теперь у неё был ноутбук и достаточно сетевого времени. Чтобы его сэкономить, она не вчитывалась в подробности, но всё же запомнила, что единственные базы «клинков» с тренажёрами, исследовательскими центрами и прочим, построенные за последние пять лет, были как раз на севере. Смещение эпицентра атак страйдеров уже давно научились прогнозировать и поэтому северное направление начали укреплять заранее. Одной из новых баз как раз был «Фройнд». Он действительно располагался не в глуши, а прямо в городе, на месте разрушенных страйдером кварталов, и более того – под одним из куполов. Для любого другого это было бы мечтой, но не для Сандры. Если вдруг решат пойти по китайскому сценарию и делить «гарду» на несколько «клинков», она не сможет сбежать. У «Фройнда» была надёжная, ультрасовременная система охраны, оттуда не выбраться, выставив окно и спрятавшись в грузовик. К тому же, в кварталах под куполом было полно камер, а в таком месте скрыться было бы очень трудно.
Сандра решила, что не будет зря паниковать, ещё раз посмотрит, что пишут про эту базу, но уже сейчас она понимала, что если поедет туда с Найтом, то точно не выберется. Побег даже с такой старой базы, как Золинген, был под вопросом, что говорить о напичканном датчиками и сканерами «Фройнде».
Если она хочет сбежать… Если всё же хочет – то должна сделать это сейчас, пока они живут в Золингене. Не сделает, будет на годы заперта на базе – и нет, не с Найтом, а с целой группой «клинков», которые будут использовать её для выхода из цикла. Найту она за три месяца помогала всего два раза. При большей частоте выездов, обслуживая всех, как часто ей придётся делать это? Она вынесет. По крайней мере физически. А Найт вынесет? Захочет он принимать её в синяках от чужих рук, до крови истерзанную чужим членом?
С Найтом, с чувствами к нему, это превращалось уже в какой-то двойной, многослойный ад. Сандра не была к этому готова.
***
Две ночи она почти не спала – мучилась необходимостью принять решение. Проще было ничего не принимать, жить как жила. Но Сандра была не из тех, кто плывёт по течению. Как это было в первые дни после прибытия на базу и блокирования привода, в ней поднималась ярость. Не слепая, не бессильная, не тупая, а очень целенаправленная. Сандра не желала становиться подстилкой для «клинков». Если Флеминг заговорил о китайском сценарии, то не просто так; вряд ли он стал бы сообщать ей о пустых разговорах и предположениях. Скорее всего, объединений «клинков» в какие-то извращённые семьи вокруг «гард» было делом решённым.
И поэтому ей надо бежать. Высокий статус Найта может отсрочить это на какое-то время, но не отменить совсем.
Сандра перепроверила свой рюкзак, дозаказала кое-какие вещи, и те, что нужны в дороге, и те, которые легко выменять на деньги, и приступила к самому сложному. Ей нужно было выставить окно, желательно, именно выставить, не разбивая стекло.
Ей нужно было активировать меч, но она не делала этого уже две недели и, по правде говоря, боялась.
Во время тренировок «клинки» активировали свои мечи только в специально экранированных помещениях, потому что в обычных условиях меч прорезал всё, чего касался. Сейчас ей предстояло сделать это в своей спальне, и, если он достиг своих прежних размеров, то в такой тесной комнатушке она могла что-то повредить. Хорошо, что если в таком месте, где никто не заметит.
В последние несколько дней нейропривод перестал посылать по нервам болезненные импульсы, и это могло значить, что он полностью восстановился, а могло и ничего не значить. Сандра хотела, чтобы он подождал немного и был пока маленьким, хотя бы в половину длины. Таким было бы удобнее работать с окном.
Подумав о нейроприводе Сандра вспомнила ещё кое-что: при переводе на другу базу обязательно проходят медицинское освидетельствование, довольно поверхностное, но всё равно кому-то могло прийти в голову проверить её привод. И они бы сразу поняли, что он восстанавливается гораздо быстрее, чем у прочих.
Нет, ей точно надо бежать. Осталась всего неделя до Дня объединения, следующего праздника, и это её шанс.
Только вот Найт… Как она сможет его оставить?
Сандра отогнала эти проклятые мучительные мысли. Он согнула руку в локте, а потом резко разогнула.
Меч сформировался в её ладони – уже полной ширины, хотя и с немного расплывчатыми краями, но короткий, примерно сантиметров тридцать длиной.
С окном она теперь точно разберётся. А дальше просто: забраться в машину, спрятаться и выбраться тогда, когда она остановится.
***
Вечером перед Днём объединения Сандра пришла к Найту, который лёжа на диване смотрел старый-старый фильм про каких-то супергероев, спасающих Землю от нашествия из космоса.
Почему сейчас их не было – сверхдюдей, которые могли бы остановить страйдера одним ударом кулака или отправиться через червоточину в обратную сторону и решить эту проблему раз и навсегда? Почему хотя бы у страйдеров не было «королевы улья», уничтожив которую, можно было бы остановить их всех? Они до сих пор знали о страйдерах и той стороне ничтожно мало.
– Как думаешь, у этого всего есть конец? – спросила Сандра, устраиваясь рядом.
Было очень тесно, но ей нравилось прикасаться к Найту.
– Ты про нападения? Мне кажется, что нет. Если бы гибель страйдеров имела для тех… существ какое-то значение, они бы остановились после появления «клинков». Но есть вероятность, что они не знают об их гибели. Нет никаких свидетельств, что во время открытия червоточины передаётся сигнала с Земли туда.
– Может быть, они используют технологию, до которой мы ещё не доросли, поэтому не можем ничего засечь?
– Я не знаю, Сандра. – Найт повернулся к ней. – И стараюсь не думать об этом. Есть люди гораздо умнее меня, пусть о червоточинах, сигналах и измерениях думают они. Это их дело, а моё дело сражаться. Мы можем их остановить, это всё, что мне надо знать.
Найт обнял её и перекатился так, что Сандра оказалась под ним.
Она смотрела на Найта, нависшего над ней… Она должна была бы почувствовать возбуждение – потому что её безумно, до дрожи возбуждало, когда он держал её так! – но почему-то чувствовала стыд и ужасную, всепоглощающую тоску. Наверное, даже когда её заблокировали привод, ей не было так плохо, потому что тогда она чувствовала праведный гнев, ненавидела других, а сейчас она была близка к тому, чтобы возненавидеть саму себя.
Ей было почти страшно от того, что Найт сейчас её поцелует… Она не заслуживала его поцелуев и не знала, как на них ответить.
Найт, видимо, что понял по её лицу, почувствовал боль, что сочилась из пор её кожи, как медленный яд, или, может быть, услышал сердцем её безмолвный крик.
Он не стал её целовать, просто долго смотрел, а потом тихо улыбнулся и сказал:
– Ты так прекрасна сейчас.
***
Месяц спустя Сандра была далеко на востоке и собиралась уехать ещё дальше. Она бы уехала ещё неделю назад, но задержалась… Бывший лагерь беженцев Киниц сейчас стал настоящим маленьким городком, потому что многие другие вокруг были разрушены. В этих краях буйствовал один из первых обрушившихся на Европу страйдеров, и сражались против него одни из первых «клинков». Тогда не было ни симуляторов, ни специальных программ тренировки, даже обычные спарринги с себе подобными, которые хорошо развивали скорость реакции и координацию, не проводились – люди просто шли и бились, как могли. Очень, очень многие гибли.
Сандра ждала поезда, который ходил раз в четыре дня, и пока ждала, решила немного подзаработать. С деньгами было туго: на её счету ко-какие деньги были, но пока она была на базе, боялась снимать со счёта много, чтобы не вызвать подозрения. Пока кое-какая наличка у неё была, но нужно было подумать о том, как зарабатывать на жизнь дальше. Сандра ничего особо не умела. Поэтому и устроилась на три ночи поработать в огромном – Сандра даже не думала, что такие бывают, – баре кем-то вроде вышибалы. Нужно было следить, чтобы никто грубо не нарушал правила и не докучал другим посетителям. Владелец не хотел брать девушку, к тому же такую молодую, но деваться ему всё равно было некуда: второй этаж уже неделю был практически без присмотра. В первый день присутствие такой симпатичной вышибалы наоборот вызвало у многих желание пошалить, которого в предыдущие дни не было, но если что Сандра и умела, так это бить. Она старалась делать это не очень сильно, даже ласково; хозяин сказал, что не нужно отбивать у посетителей желание прийти сюда во второй раз. Тем не менее, то, что она легко справилась с мужчиной чуть не в три раза её тяжелее, произвело впечатление, и конец ночи прошёл спокойно.
Хозяин был рад оставить Сандру работать и дальше, но она нашла другое место. Платили там поменьше, но зато работа была не такая беспокойная и шумная. В Кинице было несколько домов, где жили только женщины, и их обитательниц часто донимали мужчины – отребья здесь было множества. Надежды на помощь полиции или соседей было немного, так что одна из жительниц, заметившая Сандру в баре, предложила ей жить комнатке на первом этаже бесплатно, получать кое-какие деньги и, при необходимости, отваживать особенно настойчивых мужчин. Большинство обитательниц дома могли и сами за себя постоять, но не тогда, когда наседали сразу втроем или впятером. Да и когда среди ночи кто-то влезал в окно, легко было растеряться.
Сандра сначала думала отказаться, потому что ей всё равно нужно было уезжать, но потом подумала и осталась: она всё равно не знала, куда едет и что будет делать дальше. Здесь у неё появились знакомые и место, где она была нужна. Не бог весть что, но ей не нужно было многое.
Днём, когда большинство жильцов работали, Сандра пробовала тренироваться в узком внутреннем дворике. Привычной нагрузки, конечно, не хватало, и пока она не представляла, как обеспечить её без тренажёров. Вечером ей надо было следить за тем, чтобы никакие нежеланные гости не прощемили внутрь и не приставали к девушкам, возвращавшимся с работы. Ближе к полуночи всё успокаивалось, и даже последние, самые упорные пьяницы разбредались по домам. Ночью Сандра пыталась спать и выла в подушку от тоски по Гарету Найту. Она терзала Сандру даже больше, чем ненависть к самой себе.
Она предала его, бросила, не предупредив, и просто трусливо сбежала. У неё были причины, отличные оправдания, но они не могли уменьшить боль, как не могли уменьшить и разочарования, которое сейчас испытывал Найт. Наверняка он её презирает – если вообще вспоминает. Он будет прав, тысячу раз прав, если решит выкинуть её из головы и забыть навек. Она недостойна того, чтобы её помнить. Она недостойна его.
Найт сказал, что боится оставить её или не хочет оставлять… Сандра крутила эта слова в голове несколько дней, а сейчас они почему-то ускользали от неё, и она не могла с точностью сказать, какой вариант была настоящим, а какой она придумала сама.
Он боялся оставить её, а она боялась так, что оставила его первым.
Но она была за это наказана, потому что сходила с ума без него. Она вспоминала его низкий глуховатый голос и как он говорил что-то близко и тепло, на ухо, и каждое слово отзывалось внутри; вспоминала редкие улыбки, всегда несмелые, но тёплые и приносившие столько радости; вспоминала чёрные угрожающие узоры на его руках и как эти руки окружали её, и то, как Найт возился со своими непонятными устройствами, и какими гладкими на ощупь были его волосы, и каким щекотным – короткий ежик после возвращения из госпиталя… Сандра, если бы захотела, могла представить вкус его губ или вкус его губ и лимонной газировки вместе. Самый восхитительный вкус на свете.
Её дрожь охватывала при одной лишь мысли о его теле, теле убийцы и хищника, длинном, пластичном, поджаром, жёстком, как отполированное дерево, и невероятно сильном. И если она в этот миг была одна, то она заводила руку между ног, туда, где всё наливалось сладкой тяжестью… Сандра сожалела о содеянном, но ничего не стала бы менять. Она только надеялась, что у Найта не будет неприятностей из-за её побега.
– Прости, – шептала Сандра. – Прости меня за то, что я так поступила с тобой. Если бы мне дали быть с тобой… Просто быть с тобой! Я смирилась с тем, что буду «гардой», но только твоей «гардой»! А большего… большего я не могу. Слишком большая цена за то, чтобы любить тебя.
Сандра оставила Найту короткую записку, и надеялась, что он если не простит, то хотя бы поймёт, почему она это сделала. На самом деле ей хотелось написать ему огромное письмо, целый рассказ, книгу вроде тех, что она читала по вечерам… И даже этого не хватило бы, чтобы рассказать, как её жаль, как ей стыдно, как ей плохо и как она любит его.
Утром она заставляла себя подняться с раскатанного на полу матраса, умыться, одеться и жить дальше, словно ничего не произошло.
Она думала, что это пройдёт. Должно было пройти если не за неделю, то хотя бы за три или за месяц. Но мысли о Найте её не отпускали. Она ошиблась насчёт того, что сможет быстро его забыть. Как ошиблась вообще со всем. Сандра не считала себя способной на такие чувства. Любовь, привязанность, нежность были для героинь из книг, натур чувствительных, тонких и сложных. Она была не такой. Она была их полной противоположностью – простой и бесчувственной. Её мало что трогало и мало что могло огорчить – мнение других людей точно не могло, и вот теперь она не может спать от тоски по Найту и не может перестать думать о том, презирает он её теперь, или ненавидит, или просто предпочёл забыть… Или, может быть, где-то глубоко в душе тоже скучает?
По утрам у Сандры почти не было работы, но без дела она не сидела. Всегда находились дела: составить список жильцов, у кого истекала квота на электричество, подновить номера на дверях комнат, накачать воду в резервуары на крыше, потому что два дня из трёх давление воды в трубах было таким слабым, что на верхние этажи она не поднималась…
Глава 15. F24X
В то утро она хотела войти в комнату у входа, которую занимала управляющая домом, но остановилась под дверью, услышав голоса. Голоса там звучали постоянно, но Сандру насторожило то, что один был мужской. Вряд ли за ней. Она старалась держаться подальше от цивилизованных мест, где были камеры и много полиции, и Киниц выбрала ещё и потому, что люди в него постоянно приезжали и уезжали и никому не было дела друг до друга.
– …есть ещё работа, туда она ходит днём, – уверено говорила управляющая. – Или врёт, что ходит, а на самом деле болтается где-то по улицам. Откуда мне знать? Она свою работу выполняет, мудачьё всякое отгоняет, а остальное меня не волнует.
– А есть кто-то, кто знает? – поинтересовался мужчина. – С кем-то она общается?
– Да ни с кем она не общается. Сама по себе. Приходите вечером и спросите у неё документы сами.
– Как вы вообще взяли человека на работу, не спросив ничего?!
– Я не лезу в чужие дела. Тут все от чего-то бегут. Кто-то от страйдеров, кто-то от бывших...
– Она может быть преступницей, – настаивал мужской голос. – А вы позволили ей тут жить.
– Если она преступница, – хрипло хохотнула управляющая, – то это именно то, что нам нужно, чтобы защититься от ублюдков, от которых вам, сержант, некогда нас защищать.
– Ну, как знаете, но я ещё зайду… Посмотрю, кто она такая. По рассказам – очень подозрительная.
– Заходите в любое время после четырёх.
Они ещё какое-то время говорили о каких-то воротах и шлагбаумах, а потом полицейский ушёл, ещё раз напомнив, что зайдёт вечером. Сандра тут же распахнула дверь со своей стороны.
– Спасибо, что не выдали меня.
Управляющая осмотрела её с ног до головы, словно впервые видя, и покачала головой:
– А, ты думаешь, я о тебе заботилась? Ну, может, чуть-чуть. На самом-то деле я переживала за сержанта Мазура. Если бы он пошёл к тебе, то ты бы уж точно не захотела показывать ему никакие документы. Так ведь?
– Так, – согласилась Сандра.
– А избитые полицейские мне тут не нужны.
– Всё равно спасибо.
Управляющая вздохнула:
– Знаешь, я очень наделась, что ты скажешь, что у тебя документы в порядке и ты не скрываешься от полиции, но не особо верила, конечно. Ты бы здесь очень пригодилась.
– Я бы всё равно не осталась надолго. Мне лучше не задерживаться на одном месте. Но я хот…
Сандра замолчала, увидев, как на экране телевизора, стоявшего в углу комнаты, резко сменилась картинка. Вместо фильма теперь показывали диктора, а внизу экрана появилась красная полоса с бегущей строкой.
Сандре даже не надо было читать, что там было написано. Все знали, что это значило: где-то появилась очередная червоточина.
Управляющая подошла к телевизору и прибавила звук.
– …часов по местному времени. Сейчас во Портовой зоне два начата эвакуация. Школы и больницы эвакуируют под купол, который находится в четырёх километрах от места предположительного открытия червоточины. Остальные жители покидают зону согласно плана эвакуации. Сотрудники полиции и военные обеспечивают порядок на дорогах. На большинстве дорог сейчас все полосы отданы на движение из города, движение в противоположную сторону запрещено. Полосы встречного движения сохранены только на трассах, по которым должны прибыть отряды защиты. Ответственность за оборону этой территории лежит на военной базе «Мёльн». В соответствии с протоколами безопасности в качестве резервных прибудут «клинки» с баз «Висмар», «Риман» и «Фройнд».
– Вторая портовая от нас, к счастью, далеко, – сказала управляющая, отводя взгляд от экрана.
Садра думала в этот момент только об одном. Об одном-единственном человеке.
Интересно где он сейчас? Если бы всё шло своим чередом, то его бы уже отправили на базу «Фройнд», но он остался без «гарды»? Или уже нашли новую? Флеминг бы постарался. Сандра бы не удивилась, если бы он забрал Лору у Скиббы, но обстановка на базе из-за всех этих дел и так была напряжённая, и Флеминг бы не пошёл на такой шаг.
Что с Найтом? Где он?
И почему это тебя, Сандра, так интересует?
После побега Сандра старалась смотреть новости, а сообщения о страйдерах и «клинках» – особенно внимательно. Но за все эти недели про Найта ни разу не упомянули. Да и с чего бы? Но она всё равно надеялась услышать хотя бы слово о нём. Казалось, что сейчас, после того, как она сбежала с базы, он стал для неё ещё нужнее и важнее, чем был.
– Я соберу вещи и уйду, – сказала Сандра. – У вас не будет из-за меня проблем. И ещё… Я хочу сказать, что я не преступница. Меня разыскивают, но не за преступление. Наоборот, они думают, что я могу помочь кое в чём. – Встретив непонимающий взгляд управляющей, Сандра добавила: – Я говорю это, чтобы вы не думали, что помогаете убийце или ещё кому-то такому. Для очистки совести.
– Господи, о чём ты говоришь? Какая совесть? Сейчас каждый сам за себя.
Санда пожала плечами. Она-то знала, что какие бы насмешливые и циничные заявления ни делала эта женщина, она была вовсе не такой чёрствой в душе. Сандра недавно узнала о себе то же самое: её сердце оказалось гораздо уязвимее, чем она думала.
***
В следующие два месяца Сандра сменила три места, но все в одном регионе. Перебираться дальше стоило денег, которых у неё было не очень-то много, и в целом было непросто. А ещё она надеялась обрасти связями, чтобы выйти на людей, который помогли бы ей достать другие документы. Сандра знала, что после каждого нападения страйдера люди гибли, документы терялись, и кто-то на этом неплохо зарабатывал… Карточки с биометрией выдавались только в крупных агломерациях, а у всех остальных был обыкновенный пластик. Главное было найти карточку девушки с похожей внешностью и подходящим возрастом.
Что она будет делать дальше, после того, как получит новое имя, Сандра пока не знала. Жить, как все живут, ото дня ко дню.
Последние три недели дней она провела на железнодорожной станции на подъездах к Первой портовой зоне. Она нашла лучшую работу, что у неё за всё время была, и надеялась тут задержаться. Возле станции находились большие хранилища горючего, его подвозили по железной дороге и просто автоцистернами, а потом машины из города везли его по заправкам.
Старший контролёр хранилища искал человека не из этого городка и вообще не из Первой зоны и окрестностей. Ему нужен был человек без друзей, родных, бывших сослуживцев, то есть вообще без связей. Чтобы это был целиком и полностью его человек. Сандра ему показалась подходящей; и даже то, что она была женщиной, сыграло в её пользу: контролёр решил, что так ниже шансы, что она споётся с кем-то из водителей – они-то все были мужчинами, и естественное недоверие должно было сыграть на руку. К тому же, Сандра умела управляться с новым сенсорным интерфейсом главного компьютера – такие для большинства людей были пока чем-то невиданным и непривычным; но она имела с похожими дело с шестнадцати лет – операторы тренажёров работали именно на таких, а Сандра часто им помогала.
Сама работа была нехитрой: пропускать на территорию машины с цистернами, замерять их вес и повторно взвешивать на выезде. Если разница не сходилась с данными от главного компьютера хранилища, то не выпускать. Водители часто сговаривались с контролёрами на воротах, и могли не опустошать цистерны полностью, когда привозили топливо, или наоборот вывозить больше указанного в документах, когда покупали, – хитростей было множество. Главный контролёр говорил, что людей приходится менять чуть не каждый месяц: не успеешь найти и обучить, уже с кем-то скорешился и помогает воровать. А автоматическую систему контроля обещали установить ещё пять лет назад и до сих пор ничего не сделали…
Сандра ни с кем здесь «корешиться» не собиралась, так что рассчитывала проработать месяца три: осмотреться, познакомиться с кем-то кроме сотрудников хранилища и раздобыть документы. Её настоящие работали только до первого полицейского.
А если про неё объявят по телевидению? Вряд ли, конечно. Если бы хотели, сделали бы это давно, сразу после побега. Но кто знает, что им придёт в голову?
На работе Сандре доставались только ночные смены. Отсидеть их было тяжелее всего, зато и работы было меньше. Машины чаще приходили днём.
Из всех развлечений было только хриплое радио, которое ловило два канала. Сандра думала наведаться на рынок, где продавали вещи, найденные в разрушенных домах, и поискать там книги, но так и не собралась. Ей вообще всё реже хотелось что-то делать кроме необходимых вещей вроде работы, покупки еды и приведения дома в приличный вид. Дом она заняла пустующий, и надо было очистить хотя бы одну комнату и кухню от мусора и грязи, заделать чем-то разбитые окна, притащить мебель и прочее.
В тот день об появлении признаков разрыва объявили в пять утра, когда смена Сандры ещё не закончилась. Сандра взяла с полки старый засаленный атлас автомобильных дорог – почти бесполезный, потому что в этой части Европы, сильнее других пострадавшей от страйдеров, две трети обозначенных в атласе дорог не действовали, – и начала искать это место. Получалось, червоточина должна была открыться близко к Первой зоне и тому месту, где жила сейчас сама Сандра. По атласу вышло, что примерно в ста пятидесяти километрах к северо-западу. На машине добираться часа три или четыре. Только вот страйдеры ходят по прямой.
Сандра тряхнула головой, прогоняя ненужные, глупые мысли. Или детские страхи, которые до сих пор не удавалось изжить.
Даже если предположить, что страйдер по какой-то невероятной причине нацелится именно на их станционный городишко, он ни за что не пройдёт сто пятьдесят километров. Они и десять-то редко когда проходили.
Сейчас наверняка «клинки» со всех баз в округе ехали к месту открытия. Сандра ощутила то пугающее и восторженное волнение, которое овладевало ею каждый раз, когда они садились в фургоны и мчались на точку. Постоянный стрёкот вертолётов в воздухе. Низкий гул от движения страйдера, который больше чувствуешь ногами, чем слышишь ушами. Искажения пространства, которые иногда едва не сбивают с ног, а иногда делают с тобой что-то невозможное, и кажется, что сейчас взлетишь, потому что законы физики надо тобой больше не властны. Всё это рождало в теле напряжение сильное до зуда и ещё… И ещё возбуждение слишком похожее на сексуальное.
