Текст книги "Сегодня я умру (СИ)"

Автор книги: Анна Сойтту

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 9 страниц)

Глава 18

Лариса

То ли забег по-пластунски по эльфийским кустарникам мне приснился, то ли мазь тут весьма чудодейственна. Казалось, что совсем недавно я чувствовала каждое перо, которое нещадно ломило от боли, а вот ведь… Лёгкость и покой отзывались сладкой дремотой в мышцах, попытка потянуться принесла только расслабление и ни одной неприятной эмоции.

– Одевайся и иди поужинай, – нарушил моё наслаждение потягушками хриплый голос хозяина дома. – Через двадцать минут отправляемся.

Сон как рукой сняло, а взгляд мгновенно нашёл застывшего в дверях, с любопытством меня разглядывающего, Дорханиэля. Организм сразу вспомнил, что одеяло потерялось где-то на просторах простыней и взгляду эльфа открыто всё тщательно скрываемое одеждой в обычное время.

– Эм, – рука нащупала край хоть какого-то тканевого укрытия и потянула на себя. – Выйди, пожалуйста…

Дор насмешливо приподнял бровь в намёке на вопрос о том, чего он там не видел, но скрылся за разделяющей спальню и гостиную шторкой.

Ух! Вот и как это называется? Столько поводов на него сердиться, а внутри всё рассыпается крошечными фейерверками от одного его взгляда. Я влюбилась? Только этого для полного счастья не хватало! Лет через пятьдесят из меня уже песок посыплется, а он будет всё такой же. Эльф остроухий! Вытряхнуть из головы и не думать. Живут же в этом мире люди. Найду вот Гейба и отправлюсь к своим соплеменникам из чужого мира. Оно будет лучше, наверное. И нечего меня тут вечным единением пугать, я по взаимной любви жизнь прожить хочу!

Возле кровати обнаружилась заботливо сложенная смена белья для похода, состоящая из брюк, рубахи и сапожек. Наспех приняла ванну, попросила древесного духа убрать грязную воду, втайне боясь его появления, но тот не почтил меня своим присутствием. Лишь что-то тёплое и невесомое коснулось волос в намёке, что просьба моя услышана.

Брюки, из ткани древесного оттенка похожей на лён, обтянули ноги как вторая кожа. Сапожки до середины икр из кожи мягчайшей выделки по удобству можно было сравнить с тапками. Пошитая по внешнему виду специально для меня зелёная рубаха, была скроена так же как и та, в которой я утром уворачивалась от мелких и метких камешков. Свободная, по длине до колена, спереди стягивалась шнуровкой, а сзади имела вырез и на шее застёгивалась на пуговицу. Быстро местные мастера нашли выход из ситуации!

Ужин порадовал тушёными овощами и тонко нарезанным мясом. Я же не расплачусь за такое гостеприимство!

– Дор, – отвлекла эльфа от созерцания остатков отвара в чашке. – Эти наряды, они дорого стоят?

– В смысле? – ответил недоумённым взглядом эльф.

– В моём мире принято платить за вещи, еду, жилье. У вас ведь тоже есть какая-то цена за всё это?

– Лариса! – Дорханиэль подскочил на месте, едва не опрокинув остатки питья. – У нас не нужно ни за что платить. Эльфы не берут монет за то, что делают от души и в заботе о том, кто попал в беду!

Взбешённый эльф вылетел из гостиной, оставив меня недоумённо переводить взгляд с остатков своего ужина на полупустую кружку. Это сейчас что было? Сморгнув с ресниц недоумение, перевела взгляд на входную занавесь и чуть не завизжала от неожиданности.

– Фарадир, ну зачем так пугать!

– Учись, – криво ухмыльнулся мой личный экзекутор. – Чем меньше шума ты производишь, тем больше шансов остаться незамеченной. Пора идти.

Избавившись от грязной посуды, последовала за светловолосым на улицу.

Да я с ними поседею! Компанию нервно хмурящемуся Дорханиэлю составлял рыжеволосый эльф с внешностью отпетого уголовника! Распущенные взлохмаченные космы казались местами неровными и в самой большой своей длине спускались до поясницы. Широкий рубец пересекал лицо от подбородка до белоснежного в своей слепоте правого глаза, придавая лицу разбойный и лихой вид. Левый глаз отличался прозрачной почти бесцветной зеленью и слегка косил в сторону острого, чуть загнутого на кончике, носа. Тонкие губы, сжатые в упрямую линию, кривились в горькой насмешке с опущенным к низу правым уголком рта. Левая рука, обхватив живот, держалась за шлёвку на брюках. А вот на месте правой руки, болтался подшитой складкой свободный рукав.

Это в какой же передряге он побывал? Мамочки, я домой хочу, а не в разведку!

– Тарналиэль, – представился рыжеволосый, глядя будто сквозь меня.

Да он же совсем слепой! Перевела изумлённый взгляд с Дора на Фарадира, но новый знакомый эльф будто почувствовал моё смятение.

– Мои глаза не видят, но слепота даёт больше знаний, – губы изувеченного эльфа расползлись в удивительно ласковой и доброй улыбке. – Не нужно стесняться своих чувств и жалости. Они значат лишь то, что ты неравнодушна и ничего более.

– Да… Ага, – мысли застыли в ступоре. – Лариса.

– Я знаю.

Фарадир молча указал в сторону мостков и, не обмениваясь больше ни словом, мы двинулись в путь. За спинами мужчин одетых в похожую на мою одежду, оказались небольшие мешки по виду напоминающие котомки. Мне такого не выдали, лишь Дорханиэль молча протянул ножны с коротким тонким кинжалом, которые пристёгивались к поясу на брюках и мех с водой, с вшитым сбоку кармашком для пары завёрнутых в листья лепёшек. Теперь точно выживу, кинжалом можно порезать на части лепёшки, сражаться им я всё равно не умею. Что-то в моём лице, когда я принимала из рук Дора свои вещи на время похода, видимо, намекнуло мужчинам на посетившие меня мысли.

задумчиво протянул Фарадир. – Значит

– Про кинжал-то я и забыл, – потренируешься на привале.

Что? Опять?

Спустившись вниз, эльфы перешли на лёгкую рысь, если это применимо к ним, и двинулись прочь от теряющегося в кронах серебролистых деревьев города. На ходу пришлось приноравливаться к их манере передвижения и получать упрёки от тела за то, что пренебрегала физкультурой и не занималась ею со школьной скамьи.

Не обращая внимания на свои увечья, Тарналиэль ничем не уступал своим собратьям и двигался в едином темпе с ними, подчас даже более гибко и аккуратно уклоняясь от преград на пути.

Дорханиэль

Кажется, Фарадир переоценил возможности нашей крылатой гостьи, которая уже через полчаса пути хватала ртом воздух и спотыкалась на каждом шагу. Скрипнув зубами на очередном падении Ларисы, другу пришлось менять темп движения отряда и всерьёз раздумывать о том, что трое суток пути было весьма оптимистичным прогнозом. Хорошо если за неделю справимся.

– Лариса, – окинув суровым взглядом девушку, рыкнул Фар. – Тебе крылья на что даны? Маши ими сверху, следуй чуть позади, но не взлетай над макушками деревьев. Расстояния между стволами хватит для твоего размаха. Заодно потренируешься летать.

Мне показалось, или она хотела высказать всё, что думает по этому поводу? С удивлением отметил для себя, что из глаз Ларисы исчезла тень от загнанного напуганного зверька. Уверенность и смирение с неизбежным сквозили в каждом жесте, намекая на внутреннюю силу и готовность идти к цели.

Да, легко сказать. Следующий час мы, усиленно сдерживая хохот, наблюдали за попытками Ларисы взлететь. Прыжки вверх и отданные голосом команды крыльям были ещё не самым плохим вариантом. А вот карабканье по деревьям и спрыгивания с ветвей, что были всё выше и выше, внушали некоторое беспокойство.

– Ты ведь уже летала? – спросил у девушки Тар, не сводя с неё невидящего взгляда.

– О чём ты думала тогда? Попробуй вспомнить и восстановить то своё состояние.

Усиленная работа мысли на лице, коснувшаяся на мгновение глаз обида и быстрый взгляд в мою сторону сказали о многом, а через мгновение крылья распахнулись и Лариса с шальной улыбкой оторвалась от земли.

Двигаться стало не в пример легче. Друзья бежали рядом, придерживаясь годами заведённого порядка: я впереди, а Тарналиэль и Фарадир следом. Лариса быстро приноровилась к полёту, вскоре от неуверенности не осталось и следа. Попытки приструнить и привести к порядку чаще нарывались на озорное поблёскивание зелёными глазами и дразняще высунутый кончик языка.

Первый привал сделали когда уже окончательно стемнело. Крылатая давно спустилась на землю и вышагивала рядом, крепко вцепившись в мою руку и нарушая тишину шорохом травы.

– Здесь, – я указал на едва различимые в темноте очертания расколотого грозой дерева.

Молния ударила в его подножие много столетий назад, сросшийся с годами разлом, образовал что-то вроде пещеры в широком стволе дерева. Лариса, не говоря ни слова против, с благодарностью приняла тёплый плащ и, завернувшись в него, устроилась в глубине у внутренней стены дерева. Я и Тарналиэль устроились рядом с ней. Фарадир заступил на ночной пост первым, обещая разбудить ближе к рассвету.

Сон прервала лёгкая едва ощутимая тряска за плечо и, мысленно отмахнув крутящееся во сне крошечное белое перышко, с трудом открыл глаза. В кромешной темноте Фар молча дотронулся до моего плеча и едва ощутимо хлопнул по нему ладонью, затем дотронулся до безымянного пальца моей правой руки.

Тролли, отряд из девяти существ, рядом. Только этого не хватало!

Глава 19

Лариса

Как и в день катастрофы мне снилось маленькое пёрышко, оно танцевало перед глазами свой плавный танец, движения гипнотизировали своей тягучестью. Пёрышко росло и ширилось, падая на меня сверху, придавливало к земле. Я ощущала его тяжесть на своём теле. Разве во сне чувствуют?

Если не учитывать того, что всем своим немаленьким весом меня впечатали спиной в землю и закрыли ладонью рот, то можно сказать, что пробуждение было достаточно лёгким и мирным.

– Тише, это я, – раздался над ухом едва уловимый шёпот Дорханиэля.

И только я хотела возмутиться тем фактом, что не ожидала подобных извращений от воспитанных и адекватных эльфов, как вдогонку донёсся столь же слабо различимый рык Фарадира.

– Тролли, а не то, что ты подумала, бестолочь.

А, ну раз тролли тогда другое дело. Постойте, что? Тролли? Мамочки…

Вот же тихушники, если бы я не ощущала сейчас вцепившегося в меня как клещ остроухого, то ни за что бы не поверила, что я тут не одна. В кромешной темноте разносилось лишь моё испуганное сопение и хлопанье крыльев по полу. Ругнувшись сквозь зубы, Фарадир придавил одно мое крыло, а Тарналиэль аккуратно лёг на второе. Эльфы притихли и не шевелились, замерев и слившись с окружающей темнотой. До истерики чесался позвоночник. Сапфировые глаза, нависая сверху, слегка поблёскивали в темноте как у взбешённой кошки, гипнотизируя и отвлекая от настойчивого зуда.

Шум снаружи, показавшийся сначала мне шелестом травы от ночного ветра, стал ярко выраженным и уже грохотал вокруг, отбивая такт. Шаги. Ровные, размеренные, неторопливые, отдающиё железной тяжестью. Они стервятниками кружили вокруг нашего убежища, но через десятки томительных, бешеных ударов сердца, отступили и вскоре растворились в противоположной от появления стороне.

– Тар, проверь, – тихая команда Дорханиэля и его рука осторожно соскользнула с моих губ. – До возвращения соблюдать тишину.

Слепой эльф тут же выскользнул наружу. Фарадир застыл возле входа, по крайней мере, последний шорох донёсся оттуда. Дорханиэль сел возле стены и, обняв, устроил меня у себя на коленях, разглаживая нервно встопорщившиеся перья. Ладно, будем считать, что извинился.

Тарналиэль вернулся когда стены нашего укрытия стали различимы даже моему человеческому взгляду, или просто глаза привыкли к темноте?

– Они опять пошли на ту поляну, – последние слова вернувшийся эльф многозначительно выделил. – Я предупредил дозорных.

– Придётся идти другой дорогой, – задумчиво протянул Дор. – Возвращаться будут здесь же кто уцелеет, а для того, чтобы выставлять ведущего и замыкающего нас слишком мало. Значит, по-прежнему держимся вместе. Выходим на рассвете, я дежурю.

Мой остроухий скрылся из виду, а остальные эльфы устроились, чтобы ухватить у ночи еще час-другой сна.

Сказать, что я не хотела спать – это ничего не сказать. Мой сон от души со мной простился в тот момент, когда Дорханиэль вторгся в мирную дрёму. А страх лишь усилил обострившиеся чувства. В итоге через несколько минут бесцельного ворочанья я, завернувшись в выданный мне плащ и спрятав под ним крылья, поползла к выходу, стараясь не разбудить спящих. И, кажется, даже получилось! Не зря они меня по тем кустам… гоняли! Радуясь маленькой победе, высунула нос наружу.

Усыпанное звёздами небо огромным куполом нависало над лесом, чёрные тени деревьев тянули к нему свои ветви, трава утопала в море ночи и где-то здесь спрятался Дорханиэль.

– Далеко собралась? – а я так радовалась тому, что смогла обмануть эльфов, но, как оказалось, не этого. – Если тебя не прибьют раньше, то это сделаю я. |К|н|и|г|о|л|ю|б|.|н|е|т| Ползи к своей стенке и не думай в следующий раз, что если случайно на что-то наткнулась, то это ветка. Это был мой палец! А тебя ждёт много тренировок по возвращении, сделаем из тебя эльфа, раз ты так стремишься лезть куда не просят. Будешь с отрядом каждый день в разведку ходить.

Фарадир за шкирку оттащил впечатлённую открывающимися перспективами меня от входа. Надо же, я ему палец отдавила, а он даже не шелохнулся. Вот у них тут выдержка! А в разведку я больше не пойду. Молча показала Фару язык, на что тот лишь иронично хмыкнул и, оттащив мою тушку на место, снова устроился спать.

– Да, – разрезал наступившую на несколько мгновений тишину голос изувеченного эльфа. – Хорошо, что не я в неё влюбился. Придушил бы.

Со стороны Фара донёсся приглушённый хохот, которому через мгновение отозвался сдавленный смешок снаружи. Дорханиэль. Не быть мне эльфийской ниндзя. Ни от кого не укрылись мои передвижения, а я-то себе вообразила всякого. Ну и ладно, не больно-то и хотелось.

Насупившись, отвернулась к своей древесной стенке и практически сразу уснула.

Второе пробуждение уже было более близким к нормальному, если бы не тихая ругань эльфов, пытающихся выбраться из-под распахнутых мною во сне крыльев. Убийственные взгляды, что бросал на меня Фарадир, предполагали, что лёгким наше совместное путешествие не будет.

Впрочем, так оно и оказалось, это чудовище в милом ушастом облике всерьёз вознамерилось исполнить данное мне ночью обещание. И теперь перед завтраком и ужином меня ожидали по полчаса тренировок каждый день. Ползанье, карабканье, упражнения с острым маленьким клинком. Всё больше я мечтала о том, чтобы отправить их одних к Тёмным землям, а самой вернуться в эльфийский город. Но лицо Габриэля, что с укоризной вставало перед внутренним взором, заставляло стиснуть зубы и лететь дальше, придерживаясь указанной Фарадиром высоты чуть позади отряда.

Дорханиэль

Рассвет едва окрасил верхушки деревьев и. прислушавшись напоследок к лесу, я разбудил остальных. Быстрые сборы в очередной раз нарушила Лариса. И если Фарадир вначале лишь грозился устроить ей настоящие тренировки и будущее разведчика, то сейчас всерьёз принялся за крылатую.

Мы ушли с тропы, которой прошлой ночью прошли тролли. С тем отрядом вполне можно было бы справиться, если бы рядом не было девушки. Я уже всерьёз задумывался над тем, что зря не пошёл против воли Владыки и не оставил её на попечение Нарлины. От производимого ей шума Фар только морщился. И если во время полёта звуки могли быть списаны на движение крупной птицы, то на земле… Топот, шорох, шарканье по первым опадающим листьям вызывали у чувствительных даже для эльфа ушей Тара желание свернуться трубочкой. Но тот терпел, стиснув зубы.

Вторую ночь мы собирались провести в старой медвежьей берлоге, придётся изрядно потесниться, но так меньше шансов быть обнаруженными. Впереди нас ждали многочисленные открытые участки. Лес сменялся луговиной, а та упиралась в горы.

Весь вечер, отойдя на некоторое расстояние от нашего нового укрытия, Фарадир учил Ларису обращаться с кинжалом. Наверное, без крыльев у неё получалось бы довольно неплохо, но с попытками удержать одновременно равновесие и сделать выпад, её движения становились предсказуемыми и медленными.

В итоге вспыльчивый друг скрылся в лесу в поисках дичи, на одних лепёшках и родниковой воде далеко уйти невозможно.

– Лариса, давай сюда свой кинжал, – протянул я под тихий смешок Тарналиэля.

Кусая нижнюю губу, как всегда делала в моменты сосредоточенности или растерянности, девушка подошла ко мне и протянула кинжал.

– Ты слишком контролируешь своё тело, – вложил рукоять ей в правую ладонь и помог сжать пальцы в более удобном положении. – Кинжал должен стать продолжением твоей руки.

Возмущённое сопение девушки сменилось чуть участившимся дыханием.

– Расслабь руку и не думай о своих крыльях, – зашёл за спину и помог принять боевую стойку. – Они тебе сейчас не нужны.

Кончики моих пальцев ощутили покрывшуюся мурашками нежную кожу.

– Прижми левый локоть к телу и старайся не двигать им, – моя рука нашла удобное положение на её талии. – Ты делаешь выпад всем телом, двигаешься вперёд в едином движении, которое начинается с кинжала в твоей правой руке.

Короткие локоны медовых волос щекотали подбородок, вызывая мысли далёкие от обучения боевому искусству.

– Ты и есть твой кинжал.

Отпуская Ларису, я поразился прохладе окружающего нас воздуха.

– Попробуй напасть, – вернулся в исходную позицию и встал перед ней.

Глаза девушки закрыты, губа закушена, чуть хриплое дыхание отзывается теми же чувствами, что бушуют у меня внутри. Кажется, Фарадир был прав, и от пары лет наедине с ней в выяснении наших отношений, я бы не отказался.

Ресницы вздрагивают и освобождают слегка осоловевшую зелень глаз.

– Кхм, – кашлянул неподалёку Тар, вспугнув Ларису. – Пойду прогуляюсь, тут вроде рядом был ручей, надо запасы воды пополнить.

– Можешь заодно Фарадиру с дичью помочь, вдруг не справится, – произнесла крылатая под моим изумлённым взглядом. – На четверых мяса добыть – это как минимум олень нужен.

– Определённо, – хохотнул друг и скрылся среди деревьев.

Кинжал выпал из ладони девушки на траву, но из нас двоих никто не обратил на него внимания. Единственным, что имело сейчас значение, была близость губ и тел под раскидистыми ветвями молодого бересклета, скрывшего от любопытных взглядов.

Глава 20

Лариса

Мне не стыдно за своё поведение. Ну да, на виду у всего леса, который по всем признакам очень даже живой, в отличие от земного. И вообще всё это естественно, он же мне нравится? Нравится. Значит, не стыдно. А что я Тару наговорила, ой… Всё ведь понятно: куда и зачем его послали.

Самокопание близилось к точке кипения и готовилось разлиться по щекам пунцовыми пятнами, когда от мыслей отвлекла появившаяся передо мной палочка с обжаренными кусочками мяса.

– На всякий случай, чтобы ты знала, – устроился рядом Тарналиэль и на мгновение сжал мою ладонь. – Мир сегодня не разрушился.

– Угу, – предательский румянец всё же обжёг кожу.

– Первое время, пока идёт привязка – это нормально, – продолжил остроухий невидяще глядя впереди себя. – Обычно, пара уединяется на это время. Вам с Дором просто не повезло. К тому же, ты – его избранница, а это обостряет все ощущения во много раз.

– Угу, – хотелось спрятать голову между колен и зажать руками уши.

Чёрт, я чувствую себя будто папа говорит со мной об отношениях с мальчиками! Когда же я смогу привыкнуть к их прямолинейности?

– Вот только один эльф с обручем на голове как-то забыл про этот факт, – раздалось сбоку ворчание Фарадира. – Хотелось бы думать, что не специально.

Выдохнув сквозь сжатые зубы, я всё же уткнулась пылающим лицом себе в колени. И надо же было Дорханиэлю так не вовремя уйти в обход близлежащей территории! Всё внутри меня просто вопило о том, чтобы тот скорее появился и избавил меня от общества двух таких заботливых папаш.

– Лариса, что случилось? – на поляну неподалёку от медвежьей берлоги вылетел Дор и замер напротив, недоумённо наблюдая мирную картину с ужинающими эльфами и краснеющей мной.

– О! – хмыкнул, поднимаясь с земли возле небольшого костра Фарадир. – Позвала, что ли? Тьма вас побери, всё ещё хуже, чем я думал.

– Позвала? – я недоумённо уставилась на разминающего после сидения ноги эльфа.

– Пары, связанные узами, даже вне брака со временем начинают чувствовать друг друга, – ответил Дорханиэль, устраиваясь слева от меня на старом поваленном бревне, справа уже расположился рыжий, и принимая из рук Фарадира свою порцию мяса. – Когда связь становится прочной, то можно передавать свои эмоции другому.

– А в вашем случае, – добавил к сказанному Тар. – Всё это произойдёт в считанные недели. Ещё и характеры поменяются. Кто-то станет мягче, кто-то жёстче. Равновесие – залог того, что союз будет крепким и не распадётся как в случае с теми, кто сходится на время, в ожидании своей пары.

– А любовь? – от всех их глубокомысленных выражений хотелось побиться головой о какое-нибудь дерево. – Как можно жить с кем-то без любви? Только потому, что соединились эти ваши узы?

– Лариса, – задумчиво протянул Тарналиэль. – А представь, что Владыка отправит Дора на границу на несколько лет, а ты останешься здесь. Что думаешь?

Смерила подозрительным взглядом погрузившихся в молчание эльфов. Дорханиэль не сводил с меня своего синего взгляда. По лицам Фарадира и Тарналиэля расползались улыбки.

И в чём подвох? Он же будет где-то, а я за это время с древесным духом научусь общаться.

Вот только в мыслях передо мной раскрывались синие занавеси и знакомая до мелочей обстановка в его доме с коллекцией шишек, до которых так и не добрались мои руки. Спальня со смятыми от моей прошедшей истерики простынями, ужин из перепелиных яиц в уютной гостиной и Дор сидит напротив, пряча улыбку за кружкой отвара.

– Могу поспорить, – вырвал из рассеянных воспоминаний Фарадир. – Что про твоего иномирного друга ты сейчас даже и не вспомнила.

Глупая улыбка, что растянула мои губы, сошла на нет. Вот же, заноза!

– И, если бы не твоя верность тому, кого ты считаешь другом, – продолжил светловолосый экзекутор, будто не заметив моей реакции. – Тебя бы здесь не было.

К моему стыду, я почувствовала, что эльф, поставивший себе задачу сделать из меня разведчика, был прав. То безумное стремление, что толкало меня вперёд угасало. На месте привязанности, что протянулась через всю мою жизнь, оставались лишь уважение и желание помочь.

– Иди отдыхай, – опустилась на плечо рука Тарналиэля. – А мы пока решим кто будет дежурить. Ты уж прости, из тебя дозорный неважный.

Спорить, отстаивая своё право ещё немного посидеть наслаждаясь потрескиванием веток в костре, не хотелось и, получив поцелуй в кончик носа от Дорханиэля, я отправилась спать. В этот раз мы остановились на ночёвку значительно раньше, эльфы объяснили, что дальше таких безопасных укрытий не будет и спать придётся урывками на голой земле. Поэтому, прижав ставшие послушными крылья как можно ближе к телу, я протиснулась в достаточно широкий медвежий лаз. Внутри берлога оказалась довольно большой и судя по отсутствию каких бы то ни было запахов, кроме земляного, покинута хозяином много времени назад.

Слова Фарадира и Тарналиэля не выходили из головы. Если я правильно поняла, то такого слова как "любовь" в их речи не было. Были пары, узы, связи, но под всеми этими словами понималось то самое чувство, что соединяло двоих навсегда, или на время.

К тому же, для меня окончательно достучалась та мысль, что посетила ещё перед уходом из его дома – я действительно влюбилась! И всё то, что произошло, лишь итог того чувства, что заставляло подсознательно тянуться к нему в поисках тепла и заботы.

С этими мыслями я и уснула, не почувствовав ни возвращения эльфов, ни того как сапфировоглазый притянул меня к себе, устраиваясь рядом на ночлег.

Дорханиэль

Тарналиэль разбудил когда уже занимался рассвет, сегодня пришлось выходить раньше, чтобы до темна найти хоть минимальное укрытие. Впереди предстояли долгие часы пути под последними лучами тёплого осеннего солнца на открытой ладони лугов. Завтра должны быть на месте.

Лариса поднялась сразу, не выпрашивая ещё пару минут как в предыдущие дни. Тихая и молчаливая, лишь бросала в мою сторону задумчивые взгляды, из которых исчезла прежняя настороженность и пугливость. Скорее любопытство и робкая нежность поглядывали на меня из зелёных глаз.

Крылья девушке пришлось сложить, чтобы не привлекать к себе ненужное внимание и двигаться по земле, на ходу приноравливаясь к тому, чтобы бежать как можно тише. Западный Лес остался далеко позади и Тихие равнины раскинулись перед нами, выставляя на всеобщее обозрение наш крошечный отряд.

Двигаясь к Тёмному Оплоту, мы взяли южнее, чтобы выйти к нему под защитой скал. Каждый час-полтора приходилось делать остановки, непривычная к подобным забегам Лариса нуждалась в кратковременном отдыхе. И хоть она и не просила о нём, но спотыкаясь и падая от усталости, скорости отряду не прибавляла. С крыльями было проще и быстрее, но не в этих условиях.

Местом ночлега выбрали небольшую ложбину между трёх холмов, а утром снова двинулись в путь, уже через четыре часа достигнув подножия Кряжа, одной из возвышенностей, что образовывала Горы Иватара.

Несмотря на всю осторожность, с которой мы передвигались, страх не давал расслабиться. Что если сейчас я сам веду Ларису к тому, от кого надо держать её как можно дальше? Что если нас давно засекли и ждут там?

Судя по нахмуренным лицам друзей, не одного меня посещали эти мысли. Но, вопреки всем опасениям, вскоре перед нами предстал Тёмный Оплот во всей его мрачной красоте. Чёрная башня, окруженная стенами скал, казалось, вырастала из горы. На поле перед ней рассыпались хижины троллей, увешанные высушенными черепами убитых ими эльфов, гномов, людей и дриад. Ощерившийся копьями частокол окружал дома тёмных прислужников, а между деревней и башней клубилась непроглядная чёрная завеса не то дыма, не то тумана. А на самом верху одной из стен по направлению к башне хищной походкой двигался затянутый в чёрный плащ темноволосый мужчина с резкими чертами лица.

– Это… – договорить Лариса не успела, я прижал её к себе и закрыл ладонью рот. Слишком близко.

– Отступаем, – отдал едва слышную команду Тарналиэль и мы двинулись в обратном направлении.

Только бы успеть подобраться к тем холмам, где мы ночевали, до темноты и молиться, что неосторожный вскрик крылатой девушки остался незамеченным.