Текст книги "Туман (СИ)"

Автор книги: Анна Солей

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 8 страниц)

– Федя, спасибо тебе, – прошептала Оксана. – Я, наверное, не выбралась бы оттуда, если б не ты.

– Я бы не простил себе, если б с тобой что-то случилось. Я не пережил бы, – серьезно ответил он. – Я…

Но тут подошел официант, и Федор замолчал. Приняв заказ, официант удалился, но продолжать недосказанную фразу Федор не стал. Подождав еще немного, Оксана подумала: «Так и не решился…»

– А зачем ты к Федоре ходил? – спросила она.

– Кое-что прочитал из ее архива, мыслишка возникла. Нужно было посоветоваться, – уклончиво ответил Федор.

– Что за мыслишка? – настаивала Оксана.

– Знаешь, не очень хочется сейчас говорить. Нет, ты не подумай, что я не хочу тебе рассказывать, просто оказалось, что кое-что я предположил ошибочно. Давай завтра вместе к ней сходим? Хочу еще кое-что выспросить, сегодня не смог, не успел. Только условие: одна ты никуда не пойдешь. Я заеду за тобой. Лады?

– Договорились, – кивнула Оксана.

Принесли заказ, они с удовольствием поужинали, разговаривая дальше ни о чем. Вызывая такси, Федор с надеждой спросил:

– Может быть, поедем ко мне?

– Нет, Федя, отвези меня домой пожалуйста, – ответила Оксана.

– Хорошо, не гоню коней, как ты и просила, – улыбнулся он.

Они вышли из машины возле калитки Оксаниного дома, но расставаться не хотелось. Они прошлись вдоль улицы и обратно. Туман был просто как молоко, но улица-то своя, хорошо знакомая. Дойдя до перекрестка, Федор привлек Оксану к себе и отвел немного в сторону. Признаться, ей весь вечер хотелось, чтобы он ее поцеловал… В тишине послышались шаги, гулко отдающиеся в тумане. Федор и Оксана спрятались за большим деревом. Из тумана вынырнула женская фигурка и торопливо зашагала дальше, скрывшись снова в белой пелене.

– Ого, – удивилась Оксана. – Куда это она в такую погоду? Не дай Бог, еще попадет в беду.

– Ты ее знаешь? – спросил Федор.

– Очень хорошо знаю, вернее, знала, – грустно ответила девушка. – Это тетя Наташа, мама Николая. Она с тех самых пор, как его в розыск объявили, помешалась малость. Не смогла смириться с тем, что сын убийца. Бродит иногда по улицам, бормочет что-то себе под нос. Только куда ее ночью понесло вдруг?

– Да кто же знает, что там творится в голове у помешанных, – вздохнул Федор. – Да, жаль женщину, конечно…

***

– Сегодня оба решили в гости нагрянуть? – улыбнулась Федора, открывая калитку. – Сидеть, Тим!

Алабай привычно подчинился, глядя недобрым взглядом на гостей.

– Ну, что же. Прошу в дом.

Сегодня она выглядела совершенно обыденно: джинсы, футболка, волосы заплетены в косу, никаких этнических деталей, никаких украшений. В таком виде Федора выглядела значительно моложе своих лет. Да и ничто не выдавало в ней необычного человека. Указав гостям на диван, она села в кресло напротив и спросила:

– Так зачем пожаловали? Очередные мысли?

– Во-первых, спасибо тебе, – поблагодарил Федор. – Спасибо, что вчера предупредила и направила меня. Если бы не ты, я бы потерял Оксану.

– Не благодари. Хорошо, конечно, что ты ее выручил. Но мне почему-то кажется, что она выкрутилась бы все равно. Ты, девочка, сильнее, чем думаешь. Хоть ты и не хочешь восстанавливать прерванную цепь, какие-то способности, хоть и минимальные, у тебя все равно есть. Иначе ты бы не выжила тогда, десять лет назад. Так какие есть мысли?

– На кладбище мы сегодня, понятное дело, не поедем, – ответил Федор. – Но мне бы хотелось посмотреть твой архив за те дни, когда исчезла Степанида и когда нашли тело Тимофея.

– Сейчас найду, – кивнула Федора. – Кстати, можно и смотаться. Смотрите: туман совершенно рассеялся.

В самом деле, туман с самого утра постепенно редел и сейчас практически рассеялся, даже солнце снова добралось до земли своими лучами. Федора исчезла в библиотеке и вернулась с парой тетрадей.

– Держи, это как раз то, что ты просил, – она протянула их Федору. – Изучайте, я пока чай соберу.

Она исчезла на кухне, слышно было, как там заработал телевизор и зашумел чайник. Федор и Оксана жадно погрузились в чтение записей, отрешившись от всего окружающего мира. Федора вкатила в комнату сервировочный столик, расставила чашки, вазочки с печеньем и вареньем и снова ушла на кухню. Внезапно что-то привлекло ее на экране, она бегом вернулась в гостиную и щелкнула пультом телевизора, найдя местный канал.

– А ну-ка, отвлекитесь! – крикнула она гостям.

– Тело девушки найдено сегодня утром на берегу озера. Причина смерти – ножевое ранение. Ведется расследование, – вещал с экрана диктор.

Федора выключила телевизор и бросила пульт в кресло.

– Опять, – пробормотала она. – Поэтому и туман рассеялся.

Оксана вскрикнула и закрыла лицо руками, Федор так крепко сжал кулаки, что ногти впились в ладони, оставляя красные следы.

– Это надо остановить, – злобно прошептал он. – Это надо остановить.

Все трое сидели какое-то время в молчании. Пить чай совершенно не хотелось. Душу раздирала тоска, досада и бессилие.

– Как это можно остановить? – в отчаянии спросила Оксана.

– Для этого я и читаю эти записи.

– Ты хоть скажи, что ты ищешь? – спросила ведунья. – Может, я скорее тебе помогу?

– Видишь ли, есть какая-то связи между Степанидой и Тимофеем, между парком и озером. Я уже нашел, что на месте парка когда-то было кладбище. Ты говоришь, что Тимофей стопроцентно был захоронен там. Ладно, допустим, так. Но у Степаниды могилы нет, ее тело ведь так и не нашли, верно? Говоришь, что она людей на озере спасает, вернее, ее дух. Вот чувствую, что где-то здесь связь, понимаешь? Чувствую, но нащупать ее не могу никак! Уже мозги себе сломал, но ничего не выходит. Мне кажется, что тело Тимофея не перезахоронили, он по-прежнему там, в парке, поэтому вся чертовщина оттуда идет. Но вот почему его дух вдруг проснулся и почему в итоге дороги к озеру приводят, я не понимаю!

– Да, Степаниду и правда не нашли. Все знали, что убил Тимофей, но доказательств не было. Думаю, что Тимофею она отомстила, дух ее. Она очень сильной ведуньей была. Тело-то его неспроста на озере нашли. Есть еще кое-что, чего нет ни в официальных архивах, ни в архивах полиции, только в записях моих предшественников. Дело в том, что Тимофей был заколот своим собственным охотничьим ножом.

– И что?

– А то, что жена его рассказывала, что нож тот пропал. Пропал сразу после исчезновения Степаниды. А когда она, обнаружив пустые ножны, спросила мужа, куда подевался нож, очередной раз получила взбучку. Чуешь, куда веду?

– Тимофей убил Степаниду своим охотничьим ножом, а потом она заколола его им же. Так?

– Получается так, – кивнула Федора.

– Это он? – вдруг спросила молчавшая до сих пор Оксана, указывая на рисунок на одной из страниц тетради.

– Да.

– Где-то я его уже видела, – пробормотала девушка. – Вот только где?

– Девочка, думаю, что тебе кажется, – улыбнулась Федора. – Этот нож с тех самых пор никто не видел. Скорее всего, он остался в архивах полиции.

– Ну да, возможно, – согласилась Оксана. – Наверное.

– Ладно, раз на улице распогодилось, может, смотаемся на кладбище, спросим в администрации, где могила Тимофея? – предложил Федор.

– Да зачем тебе это? – удивилась Оксана.

– Хочу убедиться в том, что моя теория верна, и могилу Тимофея из парка никто не переносил. Он до сих пор там, поэтому и все это оттуда идет. Федора, у тебя в записях где-то есть его фамилия?

– Да я и без записей тебе отвечу. Силантьевы они были.

– Как?! – почти закричала Оксана.

– Силантьев, а что?

Оксана переводила взгляд с ведуньи на Федора и обратно, лицо ее было удивленным и испуганным одновременно.

– Кажется, я знаю, где я видела этот нож, – прошептала она.

Глава 11

– Где?! – хором воскликнули тёзки.

– У Коли в доме, тогда еще, давно, – ответила Оксана.

– Получается, что нож Тимофея хранится в доме Николая? Но почему? – удивился Федор.

– Как фамилия Тимофея была? Силантьев? Так вот, фамилия матери Коли тоже Силантьева.

– Надо же! Вот где потомки объявились! – воскликнула Федора.

– Получается, что за всем этим и правда стоит Коля? – тихо спросила Оксана.

– Вряд ли, – ответила ведунья. – Как тогда объяснить исчезновения, происходившие ДО твоего случая? Нет, не он. Но то, что его семья – это несомненно. Недаром ножичек у них хранится, кто-то же пустил его в дело…

– Значит, нож и есть тот самый предмет, о котором ты говорила?

– Скорее всего. Во всяком случае, других мыслей у меня нет. Сам посуди: этим ножом была убита ведунья, и этим же ножом был убит сам убийца. Нож – очень сильный артефакт. Как бы нам узнать, там еще нож или уже нет?

– Ничего нет проще, – сказала Оксана. – Схожу в гости к тете Наташе.

– Эй погоди, – возразил Федор. – Это может быть опасным.

– Да ну, чем может быть опасна несчастная женщина с тихим помешательством? Не выдумывай. Я схожу. Наоборот, будет невежливым не зайти. Раньше я на день приезжала, а теперь на две недели. И вдруг не зайду. Так нельзя. Она же знала меня и очень хорошо ко мне относилась.

– Солнышко, только будь осторожна. Телефон держи наготове. Да и вообще…

– Федя, я думаю, что ты преувеличиваешь, – засмеялась Оксана.

– Возможно, но лучше перебдеть, как говорится. Ты помнишь, где лежал этот нож?

– Конечно. Да он у них практически на самом видом месте хранился, как семейная реликвия. На ковре над диваном висел.

– Ого! Значит, мама Николая дорожила им.

– А ты не дорожишь вещами своих предков? Все дорожат. Она ведь не знает, что это за предмет, – сказала Оксана. – Коля говорил, что его снимать запрещено строго-настрого, мама лишь пыль с него смахивала. Реликвия и есть.

– Федор прав, – задумчиво сказала Федора. – Будь осторожна, оберег бабушкин не снимай на всякий случай. Этой реликвией кто-то хорошо воспользовался.

***

Оксана вернулась домой задумчивая и растерянная. Вера, видя ее состояние, улыбнулась про себя, поняв все по-своему: чувства. Девушка закрылась в комнате, ей сейчас не хотелось ни с кем говорить, нужно все обдумать. Снова и снова прокручивала она в голове весь поток новой информации, навалившейся на нее в эти несколько дней. Все было так сумбурно, что выстроить из этого логический ряд пока не удавалось. Для начала надо узнать, на месте ли нож, а уж потом плясать дальше. А куда дальше-то? Самое интересное, что таким вопросом она озадачилась лишь сейчас. Действительно, как действовать дальше? Допустим, нож там, в доме. Что тогда? А если нет, то что? Ответов не было, поскольку и первый, и второй варианты не проливали свет на происходящее. «Ладно, назвавшись груздем, полезай в кузов, – решительно подумала Оксана. – Вызвалась выяснить, на месте ли этот треклятый нож, значит, выясню. А там уже вместе решим». От мысли о том, что придется войти в дом Николая, ее передернуло. Снова нахлынули воспоминания десятилетней давности, от которых до сих пор по коже пробегали неприятные мурашки. Лицо Коли, когда они вместе были на озере, так и стояло перед глазами. Его совершенно сумасшедшие глаза, перекошенный злобной усмешкой рот, то, с какой ненавистью и яростью он смотрел на нее и подходил все ближе, как напал и пытался убить… Оксана вздрогнула и отогнала от себя это наваждение. «Ну хватит! – решительно скомандовала она себе. – Взрослая девочка, забудь!»

Она вышла и отправилась в комнату к Верочке.

– Заходите, кто там такой робкий? – откликнулась мачеха на стук в дверь.

– Это я. Можно? – спросила Оксана, заглянув в комнату.

– Конечно, заходи! Что ты спрашиваешь? – засмеялась Вера.

– Ну мало ли… Вдруг, отдыхаешь, – ответила девушка, входя и прикрывая дверь.

– Ой, Окси, покой нам только снится. Сейчас Симке надоест бабушку доставать, ко мне прибежит, ты же знаешь, – продолжала смеяться мачеха.

– Это точно, – улыбнулась Оксана. – Она не даст скучать.

– Садись, – предложила Вера. – Что-то случилось? Ты какая-то озабоченная.

– Да, – рассеянно ответила девушка, присаживаясь на стул. – Я спросить тебя хотела… Как там тетя Наташа?

Вера удивленно уставилась на падчерицу. Ни разу за эти десять лет она не поинтересовалась матерью Николая, да оно и понятно было: воспоминания об этой семье у нее явно не радужные.

– Странно, почему ты вдруг спросила? – поинтересовалась Вера.

– Да ты знаешь, вчера вечером, когда Федя провожал меня, мы увидели ее. Она куда-то шла, несмотря на густой туман. Куда так поздно? И вообще странная такая была, походка неровная, озирается нервно… С ней совсем плохо, да?

– Ох, Оксана, – вздохнула Вера. – Да, с ней плохо. Ты в курсе, что она помешалась после того случая, да не видела ее ни разу. Знаешь, иногда она почти нормальная, можно с ней остановиться, поговорить, а иногда совсем невменяемая. Бродит одна, бормочет что-то. А в тумане у нее, видимо, совсем «крыша плывет»: ходит одна по улицам, исчезает неизвестно куда. Наверное, мозг так сработал, кто знает… Жалко ее, хорошая женщина была…

– Как думаешь, если я зайду к ней?

– А ты знаешь, зайди. Она всегда тебе рада была. Сейчас туман рассеялся, она наверняка более-менее нормальная. Я к ней захожу иногда, разговариваем. Вроде бы ничего, хотя бывает, что начинает нести всякую чушь. Но я не обращаю внимания. У нее ведь никого не осталось, совсем одна. Родители уже умерли, муж вообще ушел, когда Колька еще совсем малой был. Только сын и был светом в окошке, да видишь, как сложилось… Зайди, думаю, ей приятно будет. Испеку пирожков, возьми с собой, да и заскочи на чай.

– Спасибо, Верочка, – Оксана обняла мачеху и вышла из комнаты.

***

Федор развернул на столе карту и склонился над ней. Если бы директор кладбища не был одноклассником Федоры, то вряд ли ему показали бы план старого кладбища и книгу захоронений. Даже по протекции ведуньи Василий (директор) сделал это весьма неохотно.

– Да зачем тебе этот план? – удивился он. – Я и не знаю, найду ли.

– Очень тебя прошу: постарайся. Ну правда, очень надо!

– Ты какой-то малохольный, ей-богу! – ворчал Василий. – Федька когда мне позвонила, я не думал, что такое попросят. Иначе сразу бы отказал.

– Почему?

– Да потому, что это в архив переться надо, искать там. Его ж никто не доставал с тех самых пор, как захоронения перенесли. Как забросили в архив, так и валяется где-то.

– Слушай, ну давай я помогу.

– Ладно, пошли, – вздохнул Василий.

И вот он, это план. Большой лист, довольно старый, но не поврежденный, занимающий весь стол. Федор шарит по нему, пытаясь найти то, что собирался. Прошло немало времени, пока, наконец, он не нашел. Федор сделал несколько снимков и, довольный, спрятал телефон.

– Ну что, нашел? – спросил Василий.

– Нашел. Спасибо!

– Федьке спасибо скажи. Если б не ее просьба, послал бы тебя куда подальше…

– Все равно спасибо. С меня коньяк. Хороший.

– Иди уж, – отмахнулся с улыбкой Василий.

Федор ехал к ведунье, сгорая от нетерпения, нужно срочно рассказать ей о результатах поиска, а лучше – показать. То, что прах Тимофея не был перезахоронен, теперь не вызывало сомнений. Сравнив книгу захоронений старого кладбища с книгой захоронений нового, Федор в этом убедился. Тимофей остался там, в парке, неизвестно, почему. Как пояснил Василий, возможно, за могилой не было ухода, и опознавательные знаки не обнаружены. Если нет надгробия, памятника или креста, нет даже таблички, то как можно опознать могилу? Да и захоронен он был на самом отшибе. За могилой, скорее всего, никто не ухаживал, травой заросла, никто и не заморачивался. Если б в центре, то еще заметили бы, а так… Давнее дело, кто теперь сможет ответить…

– Ну как твои поиски? Увенчались успехом? – сходу спросила Федора, открывая калитку.

Алабай, покосившись на гостя, оскалился и заворчал.

– Фу, Тим! Место! – скомандовала хозяйка.

– Я думал, он уже привык ко мне, – сказал Федор.

– Не для того его тренировали, – ответила женщина. – Он моя охрана и защита. И привык он только ко мне. Остальные – чужаки. Ладно, выкладывай.

Они зашли в дом, и Федор вкратце рассказал о результатах своих поисков, продемонстрировав фотографии, сделанные им с книги и плана.

– Хм… Получается, что могила Тимофея была аккурат на месте той части парка, где сейчас любят уединяться парочки, – задумчиво сказала Федора.

– Что ты этим хочешь сказать?

– Сама не пойму, крутится что-то в голове, но форму пока не обретает. Знаешь, похоже, что есть там нечто такое, что тревожит его дух.

– Ты же вроде про нож говорила.

– Нож – это предположение. Должен быть предмет, возможно, это нож. Дух себя ассоциирует с ним. Но тревожит его что-то иное. Ведь все эти убийства происходят вроде бы, не подчиняясь никаким особенным временным промежуткам. Они бессистемны во времени. Значит, здесь что-то другое. Прогуляемся? – вдруг предложила Федора.

– С удовольствием.

– Не с удовольствием, а с Тимом, – ответила женщина.

***

Оксана подошла к знакомой калитке и долго не решалась позвонить. Ее охватывало какое-то неприятное чувство, справиться с которым никак не получалось. Держа в руках завернутую в полотенце миску с пирожками, она топталась на месте, судорожно оглядываясь по сторонам: не видит ли кто ее метаний? Наконец, решившись, она нажала кнопку звонка. Послышались шаги во дворе, и калитка распахнулась.

– Оксаночка пришла! – пропела Наталья сладким приветливым голосом. – Заходи, девочка моя, заходи. Давненько не была у нас.

– Здравствуйте, тетя Наташа, – растерянно поздоровалась девушка.

– И тебе не хворать. Проходи в дом, будем чай пить. Коленьки вот только нет дома, уехал. Да ты не стой столбом, входи.

Оксана зашла в дом и последовала за Натальей на кухню.

– Присядь, девочка, – хозяйка указала ей на стул.

– Ой, что это я! Теть Наташа, это Вам. Вера испекла пирожки, – Оксана протянула миску.

– Спасибо, девочка моя, спасибо, – ответила растроганная Наталья. – Сейчас я чайку соберу.

Она захлопотала возле плиты, Оксана сидела и молча оглядывалась по сторонам. Ничего здесь не изменилось, будто и не было этих десяти лет. Все то же, даже шторки и скатерка на столе те же самые. Чистенько, аккуратненько, видимо, хозяйка следит за домом. Выглядела Наталья совершенно нормально. Глядя со стороны на эту милую, улыбчивую, хозяйственную женщину, никто никогда не подумал бы, что она не в себе. Она вскипятила воду, заварила чай в фарфоровом красивом чайнике и поставила перед Оксаной чашку с блюдцем и вазочку с вареньем.

– Твое любимое, – улыбнулась Наталья.

– Абрикосовое? – тоже с улыбкой спросила Оксана.

– Да, деточка, осталась одна баночка, будто специально для тебя берегла. Жаль, Коленька не скоро вернется. Да ты пей чаёк, пей, не стесняйся.

Оксане было не по себе. Все упоминания матери о Николае снова и снова вызывали в ней неприятные воспоминания. Надо было как-то пробраться в гостиную и взглянуть на стену.

– Ой, теть Наташа, можно я руки помою? – нашлась Оксана.

– Деточка, да что ж ты спрашиваешь, будто не родная, – засмеялась хозяйка. – Конечно, иди. Где ванная, знаешь.

Оксана встала и вышла из кухни. Вымыв руки, она тщательно вытерли их полотенцем. В ванной тоже все чистенько, аккуратно, как и десять лет назад. Видимо, у Натальи сейчас единственное занятие – это наводить чистоту. Осторожно выглянув за дверь и убедившись, что хозяйки нет в коридоре, девушка крадучись, бесшумно подошла к гостиной. В комнате никого нет, обстановка тоже, как и тогда, когда Оксана часто бывала здесь: та же мебель, те же шторы, те же ковры. На стене тоже… Только вот ножа не было… Оксана подошла ближе и огляделась еще раз. Нет, все, как всегда, только нож исчез…

– Оксаночка, что ж ты тут делаешь? Я тебя жду, жду, а ты в комнату пошла, – раздался за ее спиной голос Натальи. – Чаёк же остывает.

Оксана оглянулась и встретилась взглядом с женщиной. В глазах той мелькнуло нечто такое, что заставило девушку вздрогнуть. Это был всего лишь миг, и снова женщина тепло и приветливо смотрела на гостью.

***

– Можно поинтересоваться, что ты ищешь? – спросил Федор, следуя за ведуньей в ту не облагороженную часть парка, в которой по идее должен был остаться прах Тимофея.

Федора шла впереди, ведя Тима на поводке, алабай молча трусил рядом с хозяйкой, изредка бросая недобрые взгляды на редких прохожих.

– Ну-ка, покажи мне еще свои снимки, – попросила Федора.

Мужчина достал смартфон и протянул ей. Женщина внимательно еще раз рассмотрела фотографии, затем огляделась вокруг.

– Нам туда, – махнула она рукой и повлекла за собой пса.

Они зашли в совершенно дикую часть парка, скорее похожую на лес, здесь Федора, убедившись, что нет никого поблизости, отстегнула поводок и скомандовала:

– Гулять!

Тим, радостно виляя хвостом, ускакал вперед, потом вернулся снова к хозяйке, затем убежал куда-то вбок.

– Как правило, мы сюда не приходим, – поведала хозяйка. – Сам понимаешь, пес такой непростой. Хоть и в наморднике, но напугать может неслабо. Обычно мы в лес ходим гулять, но сейчас совместим приятное с полезным.

Они медленно шли по тропинке, Федора то и дело бросала взгляды на фотографии. Внезапно впереди в кустах послышалось глухое ворчание Тима. Подойдя поближе, Федор и Федора обнаружили спрятанную за густым кустарником скамейку, рядом с которой стоял пес и, набычив свою большую голову, угрожающе рычал, уставившись в одну точку.

– Молодец, хороший пес, – тихо сказала женщина, потрепав Тима по холке. – Спокойно, мальчик, спокойно.

– Что это с ним? – спросил Федор.

– Похоже, пришли, – улыбнулась ведунья.

Пожалуй, это была единственная такая скамья на весь парк. Тщательно спрятанная в зарослях, она являла собой весьма привлекательное место для влюбленных парочек, жаждущих уединения. Только далеко не все про нее знали.

– Федор, поверишь? Всю жизнь живу в этом городе, брожу по парку, но эту скамейку вижу впервые.

– Тимофей лежит где-то здесь? – тихо спросил Федор, почувствовав какое-то напряжение.

– Похоже на то, – так же шепотом ответила Федора.

Они огляделись по сторонам, обошли скамейку, углубились чуть дальше, вернулись обратно. Тим сидел рядом и неотрывно наблюдал за хозяйкой, изредка скаля зубы и тихо рыча. Что-то ему очень не нравилось.

– Что же тут может быть? Что может происходить такого, что будоражит злой дух? – бормотала ведунья.

Внезапно у нее в руке завибрировал телефон Федора, он неожиданности она чуть было не выронила его. Вскрикнув, женщина протянула телефон хозяину. На экране высветилось: «Оксана».

– Привет, красавица, – весело сказал в трубку Федор. – Как продвигается расследование? Да ты что? Ясно.

Федор стал серьезным и, нахмурившись, продолжал слушать.

– Понятно. Ладно, я все понял. Ты умница. Ты сейчас дома? Отлично, не уходи никуда. Я приеду вечером.

Отключившись, он повернулся к спутнице:

– Оксана побывала в гостях. Ножа нет.

***

– Оксаночка, ну как сходила? – спросила Вера.

– Ох, Верочка, зрелище, конечно, грустное, – вздохнула девушка. – Гнетущее впечатление.

– Понимаю, – кивнула мачеха. – Мы-то привыкли уже, а ты впервые ее увидела такой…

– Представляешь, она говорит о Коле, будто все еще живет десять лет назад.

– Я знаю. Мне кажется, она смириться не смогла, поэтому все так и случилось с ней. Ладно, давай ужин собирать.

Вера достала пачку какао и полезла в холодильник за молоком.

– Уф, – вздохнула она, открыв бутылку. – Молока совсем мало.

– Я сбегаю, – Оксана быстро обула мокасины и вышла на улицу.

Уже темнело, она быстро дошла до магазина, взяла бутылку молока и направилась к кассе. Перед ней было еще два человека, Оксана стала в очередь. Внезапно она услышала знакомый голос. Повернувшись, девушка увидела у соседней кассы Наталью, складывающую покупки в пакет.

– Девушка, вот еще у меня купон есть от прошлых покупок, проведите его пожалуйста, – говорила она.

У Оксаны подошла очередь, она расплатилась за молоко и спряталась за колонной, решив проследить за Натальей. Та сложила все покупки в пакет и вышла на улицу, девушка осторожно последовала за ней. Наталья остановилась, озираясь по сторонам, словно проверяла, нет ли кого поблизости. Убедившись в этом, она направилась в противоположную от дома сторону, Оксана следовала за ней на расстоянии, прячась за деревья, углы домов и скамейки. Шли они так довольно долго, пока Наталья не остановилась перед каким-то домом. Оксана поняла, куда они пришли, это был дом бабушки и дедушки Николая. «Наверное, тетя Наташа присматривает за домом, – подумала Оксана. – Чего я поперлась за ней?» Ответ на этот вопрос настойчиво вертелся у нее в голове. Ей не давало покоя то выражение лица Натальи, которое мелькнуло, когда женщина увидела ее в гостиной. Такое искаженное дикой злобой лицо она видела разве что тогда, десять лет назад, на озере, у Николая. Сначала она решила, что ей просто показалось, но это лицо преследовало ее…

Странно, Наталья позвонила в калитку прежде, чем открыть её. Когда женщина отворила калитку, издали Оксане показалось, что в доме, стоящем в глубине двора, горит свет. «Но ведь дедушка с бабушкой давно умерли. Кто там может быть? – думала она. – Может, жильцы? Она, наверное, сдает дом». Что-то неумолимо влекло Оксану туда, в это двор, в этот дом. Решившись, она подошла к забору, стараясь держаться подальше от калитки, чтобы ее не было видно, и, убедившись в том, что ее никто не видит, быстро перелезла через забор. Спрыгнула во дворе она как раз за кустарником. Отсидевшись несколько минут, Оксана, крадучись, направилась к дому. Что такое? Может быть, ей показалось? Все окна темные…

Оксана остановилась, прислушиваясь и вглядываясь в сумерки. Внезапно чья-то сильная рука захватила ее сзади за шею, другая рука зажала ей рот.

– Хорошая девочка, хорошая, – прошептал ей на ухо вкрадчивый голос.

Глава 12

Медленно возвращалось сознание, Оксана приоткрыла глаза и ничего не увидела. Тьма кромешная, лишь где-то далеко слабый звук капающей воды. Она попыталась пошевелиться, но получалось плохо, затекли руки, затекли ноги. Оксана села, привалившись к чему-то, вроде бы к стене. Надо немного прийти в себя, потом размять ноги и попытаться встать. Она прикрыла глаза, досчитала медленно до пятидесяти и вновь открыла. Ощущение конечностей вернулось, но ничего хорошего не принесло: девушка поняла, что сидит на полу связанная. Ноги крепко связаны между собой, руки скручены за спиной. Пошевелив кистями, она поняла, что освободиться не удастся, уж больно качественно ее связали, да еще и веревка тянется куда-то… Глаза постепенно привыкали к темноте, Оксана огляделась. Похоже, это подвал. Ну точно, вон под потолком окошко, через которое пробивается слабый лунный свет. Теперь хоть предметы стали немного различимы. Веревка, оказывается тянется к трубе. Получается, ее посадили на привязь, как собаку, и ей ничего не остается, как дождаться своих похитителей. Девушка шевелила ступнями и кистями рук, стараясь хоть немного разогнать кровь и убрать онемение, и вспоминала последние события. Ну да, она следила за тетей Наташей, та привела ее в дом своих родителей, а во дворе на нее напали, зажали рот и ударили по голове. И вот она здесь…

Тот голос за спиной… такой знакомый… Оксана зажмурилась, не желая признаваться самой себе в том, что узнала его… Это слишком страшно и жестоко…

Почему же ее просто не уничтожили? Ведь легко могли. «Будь осторожна, оберег бабушкин не снимай на всякий случай», – звучали в голове слова Федоры. А она, Оксана, сглупила, посчитав Наталью тихой сумасшедшей. Ведь было, было кое-что, увидела же она мельком ее лицо, но отогнала от себя эту мысль, теперь расплачивается. Вот дурочка… Оберег! Точно! На ней же под рубашкой надет бабушкин оберег! Может быть, это остановило их? Почему же они его не сняли? Странно…

Голова болела нестерпимо, Оксана прикрыла глаза. Стало немного легче. Да, лучше сидеть вот так, пока не прояснится хоть что-то.

Кап-кап-кап… Какой противный звук.

***

Снова и снова Федор названивал Оксане. Безрезультатно.

– Да что такое? – с досадой бормотал он.

– Не отвечает? – спросила встревоженная Федора.

– Нет, уже раз двадцать набирал.

– Не нравится мне это.

Они вернулись в дом ведуньи, и Федор собрался смотаться за Оксаной и привезти ее сюда. Настал момент привести в порядок всю полученную информацию и поразмыслить, что им делать дальше.

– Поезжай к ней, срочно! – ведунья вдруг задрожала, глаза ее закатились, она упала в кресло. – Беда, беда, беда.

– Что? Что ты видишь? – Федор тряс женщину, словно хотел вытрясти из нее душу.

– Подвал. Темно. Беда, – бормотала Федора.

Она пришла в себя и обмякла, уставившись в пол.

– Что? Что ты видела?! – кричал мужчина.

– Темнота, подвал, капает вода. Больше ничего. Плохо там. Беда, Федор.

– Она там? Оксана там?

– Да. Но я не знаю, где это.

Федор кинулся к двери, выскочил на улицу и побежал, сломя голову. Он бежал, не останавливаясь и не оглядываясь, желая лишь как можно скорее добежать до дома Оксаны. Внезапно его обогнал автомобиль, взвизгнула тормоза, и с заднего сиденья раздался голос Федоры:

– Вот оглашенный! Полезай сюда!

Он молча запрыгнул в такси, и машина двинулась дальше.

– Чего побежал? Такси вызвать не догадался? – проворчала женщина.

– Нет, – прохрипел Федор.

– Я Вас умоляю: если можно, побыстрее, – попросила водителя Федора.

– Пожар, что ли? – недовольно спросил он.

– Почти, – буркнул Федор. – Пожалуйста, быстрее.

Через пять минут машина резко затормозила возле дома Оксаны. Все окна были освещены, в доме явно никто не спал. Федор несколько раз настойчиво нажал на кнопку звонка. Калитка распахнулась.

– А, это Вы, – сказала заплаканная Вера. – Заходите.

– Что случилось?

– Я надеялась, может, Оксанка с Вами.

– Нет, мы договаривались, что я позвоню, но она трубку не берет.

– Ее нет дома, мы не знаем, где она, – заплакала Вера.

Они вошли в дом, где застали встревоженных Серафиму Аркадьевну, Кристину и маленькую Симочку. Отца не было.

– Понимаете, Федор, она всего лишь в магазин вышла. У нас молоко закончилось. Нет и нет ее, я забеспокоилась. Потом побежала сама в магазин. Без толку. Заглянула к ее подружке, что на нашей улице живет, нет, к ней Оксана не заходила. Саша искать ее пошел, сказал, в полицию заявит. А я что, не знаю, что ли, что никто заявление не примет? Скажут, сама вернется, загуляла, они всегда так говорят, – разрыдалась Верочка.

– Ну, ну, успокойтесь пожалуйста, – растерянный Федор не знал, что еще сказать. – Может, к какой другой подруге зашла. Мало ли.

– А телефон почему не берет? – продолжала рыдать Вера.

– Ну, может кинула в сумку и не слышит.

– Кто это с тобой? – вдруг спросила Серафима Аркадьевна.

Федор оглянулся, он совершенно забыл о своей спутнице. Ведунья стояла на пороге и внимательно разглядывала окружающих.

– Ох, простите! Из головы вон. Познакомьтесь: это моя двоюродная сестра. Мы с ней почти тёзки, ее зовут Федора. Мы собирались втроем пойти куда-нибудь, – врал на ходу Федор.