Текст книги "Туман (СИ)"

Автор книги: Анна Солей

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 8 страниц)

– Есть, а что? Рисовать будем?

– Нет, молодость вспоминать, – хохотнула Оксана.

– Ты про что? – не поняла Кристина.

– Кристи, ты знаешь, что-то я так давно в классики не играла! Лет с десяти, – продолжала смеяться Оксана.

Ура! – закричала Симочка. – Я сейчас, только мелки принесу!

Она метнулась в дом и вернулась с коробкой. Сестры вышли за калитку, и Оксана приступила к расчерчиванию асфальта возле дома на классики. Симочка пристроилась рядом, и, пока старшая сестра орудовала белым мелком, взяла цветные и, высунув от удовольствия язык, принялась разрисовывать асфальт вокруг цветами, божьими коровками, стрекозами и солнышками. Работа кипела вовсю, и обе они не обратили внимания на то, что Кристина почему-то не принимает участия в общих художествах.

– Оксана, – вдруг раздался тихий голос средней сестры. – Можно тебя отвлечь на секунду.

Оксана поднялась и увидела, что Кристина стоит и с недоумением смотрит на что-то.

– Вчера этого не было, – сказала она почти шепотом, указывая на калитку. – Получается, появилось ночью. Это ты сделала?

– Конечно нет! – опешила Оксана. – Зачем мне это? Да я и не совсем понимаю, что это такое!

На калитке чем-то черным, видимо, кусочком угля, был нарисован странный знак – пятиконечная звезда внутри круга.

– Я могу ошибаться, – ответила Кристина, – но мне кажется, что это называется пентаграммой. И это защита от злых сил.

– Хм… интересно, папа и Вера не заметили, когда утром выезжали?

– Они же не через калитку выезжали, а через ворота. Калитку, скорее всего, не открывали и не подходили к ней, – пояснила Кристина.

Девушки замолчали. Оксана вспоминала обрывки каких-то давно прочитанных статей. Кажется, пентаграмма действительно наносилась для защиты от злых сил, духов, призраков. Ну да, точно, даже в «Фаусте» было упоминание. Только вот кто нанес ее на калитку? Кто-то явно хотел защитить их семью.

– А ну, пойдем, – Оксана взяла сестру за руку и зашла во двор, оставив калитку открытой. – Симочка, мы сейчас вернемся!

– Угу! – откликнулась девочка.

Оксана и Кристина подошли к дому и стали внимательно осматривать его. Над входной дверью они обнаружили еще один совсем маленький рисунок. Та же пентаграмма. Сестры переглянулись, во взгляде каждой застыл немой вопрос: кто решил поставить замок от духов на их жилище?

– Эй! Ну где вы там? Мы играть будем? – раздался недовольный возглас Симочки.

– Пошли. Потом поговорим, вечером, – кивнула Оксана и вышла за калитку.

Улица у них тихая, прохожие, особенно в воскресный день, были редкостью, лишь соседи с умилением наблюдали из окон, как две взрослые девушки и одна маленькая девочка, заливаясь счастливым смехом, прыгали на одной ноге, играя в «классики». Со двора потянуло аппетитным запахом шашлыка.

– Ух, Симка, я все, больше не могу, – выдохнула Оксана. – Старая я уже для этой игры.

– А для свадьбы в самый раз, – Симочка показала сестре язык и скрылась в доме.

– Паршивка, – покачала головой Оксана. – Знаешь, Крис, я сейчас сдохну от жажды. Пошли в дом, хочу выпить стаканов пять воды.

Оксана жадно пила воду, когда у нее зазвонил телефон. «Федор» – высветилось на экране.

– Привет, – сказала она в трубку.

– Привет, – ответил Федор. – Как жизнь? Что-то голос у тебя запыхавшийся.

– Симочка нас с Кристи укатала в «классики», – засмеялась Оксана.

– Ух ты! Весело у вас. А я хотел пригласить тебя пообедать вместе.

– Пообедать? – переспросила Оксана.

– Ну да. А потом сходим в гости кое к кому.

Кто-то тронул Оксану за плечо. Обернувшись, она встретилась глазами с бабушкой.

– Это Федор? – спросила та шепотом. – Пригласи его к нам на шашлыки.

– Федор, у меня встречное предложение: приглашаю тебя на обед к нам. Папа шашлыки готовит.

– Ого! Я с удовольствием приеду. До встречи.

Она отключилась и посмотрела на бабушку, Серафима Аркадьевна довольно улыбалась, в глазах ее мелькнуло торжество. Ничего не понимая, Оксана отложила телефон и пошла в ванную вымыть руки. Чего вдруг бабушка сама предложила пригласить Федора? Особенно после того, что сказала ночью? Или хочет, чтобы они с Оксаной были на глазах? Так ведь все равно потом уйдут… Похоже было, что бабушка что-то задумала, но что именно и зачем оставалось загадкой для девушки. Оксана размышляла, задумчиво глядя на струю воды, вытекающую из крана. Так и не придя ни к какому выводу, она закрыла воду, вытерла руки и уже собиралась выйти из ванны, как ее внимание привлек одни предмет. В углу стояла корзина для белья, она как раз наполнилась, и Вера собиралась завтра затевать стирку. Сверху лежало что-то знакомое, небрежно брошенное поверх остального белья. Подойдя ближе, Оксана поняла, что это та самая ночная сорочка, в которой она видела Серафиму Аркадьевну нынешней ночью в беседке. Сбоку на сорочке виднелись какие-то темные пятна. Присмотревшись, Оксана поняла, что это след от пальцев, испачканных углем…

Глава 7

Девушка растерянно вертела в руках сорочку. Получается, пентаграммы нарисовала бабушка? Но зачем? От кого или от чего она решила защитить их дом? Получается, что бабушка что-то знает? Но почему бы ей тогда не рассказать обо всем ей, Оксане? Слишком много вопросов и ни одного вразумительного ответа. Оксана сунула сорочку обратно в корзину, решив сегодня же, во что бы то ни стало, вытянуть из бабушки ответы.

– Окси, где ты там? – раздался с улицы окрик Симочки. – К нам дядя Федор пришел.

«Вот ведь язва, – подумала с улыбкой девушка о сестренке. – То ли еще будет, когда вырастет!» Оксана вышла на крыльцо. Во дворе стоял Федор и смеялся.

– Привет! – сказал он, увидев Оксану. – Вот видишь, с твоей легкой руки я все же стал дядей Федором. Мне ничего не остается, как завести пса и кота.

– Ага, и про галчонка не забудь, – съязвила девушка. – Привет!

Она спустилась по ступенькам крыльца и подошла к Федору. Он ласково незаметно погладил ее по плечу. В его черных глазах плясали веселые чертики. «Надо же, – подумала Оксана, – он, оказывается, умеет улыбаться одними глазами. Обалденно». Верочка выглянула из беседки и крикнула, чтобы все подтягивались, так как папа готов торжественно внести шашлыки.

– Идем, – тихо сказала Оксана, взяв Федора за руку.

– Идем, – кивнул он. – Как же трудно это.

– Что?

– Видеть тебя и не поцеловать.

– Держи себя в руках, – улыбнулась Оксана.

– Стараюсь, а что мне еще остается, – шепнул он ей на ухо.

От его шепота по телу девушки пробежала приятная дрожь. Оглянувшись по сторонам в желании убедиться, что никто ничего не заметил, Оксана столкнулась взглядом с бабушкой. Серафима Аркадьевна внимательно смотрела на Федора, и Оксане показалось, что взгляд ее потеплел. Все расселись вокруг накрытого стола, Федор протянул Верочке пакет.

– Примите пожалуйста. Я решил скромно поучаствовать.

В пакете оказалась бутылка очень приличного сухого вина.

– Федор, право, не стоило, – смутилась Вера. – Но нам очень приятно, спасибо.

У входа в беседку появился папа с большим блюдом, на котором лежали только что снятые с костра шампуры. Запах от них шел невероятный. Торжественно водрузив блюдо в центр стола, он произнес:

– Налетайте!

Зазвенели тарелки, все потянулись за мясом. Верочка разлила по бокалам вино, за столом стало шумно и весело. Наливая Симочке сок, вдруг обнаружилось, что девочки нет за столом.

– А где же Серафима? – спросил папа. – Эй! Сима! Ты где? Одну тебя дожидаться, что ли?

– Иду! – раздался голос младшей дочки.

Симочка залетела в беседку и тут же устроилась на скамье рядом с Федором, протянув папе тарелку.

– И мне шашлык! – попросила она.

– Ой, Симочка, где ты уже успела изгваздаться? – удивилась Вера.

Все оглянулись на девочку. Правая рука и правый бок ее футболки и джинсов были испачканы чем-то черным.

– Ой, а я и не заметила, – ответила Сима. – Я мелки на улице возле калитки забыла, пошла забирать и прислонилась.

– Так откуда там чернота? – спросил папа.

– Не знаю. Кто-то нам на двери нарисовал углем картинку, я к ней и прислонилась.

– Вот хулиганьё, – возмутился папа. – Ладно, потом отмоем, а ты пока сбегай руки вымыть и переодеться.

Симочка кивнула и выскочила из-за стола. Оксана украдкой посмотрела на бабушку, лицо Серафимы Аркадьевны вытянулось, во взгляде читалась досада, она пристально смотрела на Федора, который с невозмутимым видом подносил к губам бокал.

– Федор, а Вы не могли бы принести мне из дома платок? Вы просто ближе к выходу сидите. Я его в прихожей оставила, что-то мне здесь, в тени, зябко немного, – попросила бабушка.

– Ой, Серафима Аркадьевна, ну что Вы! – воскликнула Вера. – Я сама принесу, что это Вы гостя решили напрягать!

– Мне не сложно, – улыбнулся Федор, поднимаясь.

– Нет-нет, сидите, я сама!

Вера скрылась в доме, а Федор повернулся к Серафиме Аркадьевне.

– Извините, мне не дали за Вами поухаживать.

Взгляды их встретились, Серафима Аркадьевна смотрела с едва скрываемой досадой и даже враждебностью. Но никто, кроме Оксаны, этого не видел. Ну и, естественно, Федора, которому этот взгляд и предназначался, похоже. Мужчина не отводил глаз, пока первой не отвернулась бабушка. После этого Федор улыбнулся одними уголками рта и снова принялся за шашлык. Вернулась Вера и протянула Серафиме Аркадьевне платок.

– Спасибо, дочка, – кивнула та.

– Я сейчас заодно сходила калитку нашу посмотрела. Это просто безобразие! – воскликнула Верочка. – Изрисовали углем, да еще и какой-то знак, вроде как сатанинский, что ли. Сейчас же пойду отмою его!

– Он не сатанинский, – вдруг вмешался Федор.

– Да? – удивилась Вера. – А что это такое?

– Пентаграмма. Оберег от злых сил, духов и сглаза, в общем, от всего плохого, – пояснил он, глядя при этом почему-то на Серафиму Аркадьевну. – Только он уже нарушен.

– Как это? – не поняла Вера.

– Симочка, когда прислонилась и запачкалась, стерла часть этого знака, – продолжал мужчина, по-прежнему глядя на бабушку. – Помните «Фауста»? Там Сатане удалось проникнуть в дом под видом пуделя именно потому, что пентаграмма была испорчена.

– Ну что за тему для разговора мы нашли, – укоризненно покачал головой папа. – Будто колдуны какие. Кристина, а ну-ка, притащи музыку, будем веселиться.

Обед подходил к концу, про пентаграмму все, похоже, забыли, лишь Серафима Аркадьевна продолжала кидать на Федора редкие тревожные взгляды. «Да что с ней происходит? – думала Оксана. – Никогда ее такой не видела. Чего она на Федора взъелась вдруг? Сама же признавала, что он ей понравился, а теперь вообще непонятно себя ведет». Федор больше не смотрел на бабушку, лишь слегка улыбался, чувствуя ее повышенное внимание. Бросив незаметно взгляд на часы, он повернулся к Оксане и прошептал ей на ухо:

– Я на сегодня о встрече договорился и хочу, чтобы ты со мной пошла. Ты не передумала?

– Нет, – помотала головой Оксана.

– Тогда нам пора, иди собирайся.

Оксана кивнула и ушла в дом. Тут же следом за ней поднялась со своего места Серафима Аркадьевна.

– Ну, спасибо за такой славный обед, пойду я отдохну, пожалуй.

– Отдыхай, мама, – сказал отец. – Рад, что все было вкусно.

Бабушка отправилась в дом, Верочка принялась убирать со стола, Кристина и Симочка кинулись ей помогать.

– Федор, я так понимаю, Вы с Оксаной куда-то пойти решили? – спросил папа.

– Да, если не возражаете, – кивнул Федор. – Здесь живут мои друзья, они нас пригласили.

– Как я могу возражать? – улыбнулся отец. – Оксана взрослая. Желаю вам хорошо повеселиться.

– Спасибо, мы постараемся.

Оксана переодевалась в своей комнате, когда раздался тихий стук в дверь. Открыв, девушка обнаружила на пороге Серафиму Аркадьевну.

– Можно? – спросила она.

– Заходи, ба, – ответила Оксана, продолжая собираться.

– Оксаночка, я так понимаю, что просить тебя никуда не ходить с ним бесполезно. Поэтому прошу о другом: надень на себя вот это, пожалуйста, – бабушка протянула девушке какую-то подвеску на длинном шнурке.

Оксана взяла ее в руки и, рассмотрев, не смогла сдержать возглас изумления:

– Опять пентаграмма? Значит, это действительно ты? Ты нарисовала? Но зачем?

– Так надо, хотела проверить…

– Что проверить? Вернее, кого? Федора? И как? – насмешливо спросила Оксана.

– Ничего не получилось, – вздохнула бабушка. – Симочка вмешалась.

– Ой, ба, ну не говори такой ерунды!

– Девочка моя, ты можешь просто сделать для меня приятное? Надень пожалуйста этот оберег. Пусть мне будет спокойнее.

– Ну хорошо, бабуль, только ради тебя!

Оксана надела на шею кулон и спрятала его под рубашкой.

– Довольна? – с улыбкой спросила она бабушку.

– Да, – кивнула та. – Довольна и спокойна. Только дай слово не снимать его.

– Ох, бабушка! Ладно, даю слово!

***

– Ну и куда мы идем? – спросила Оксана, когда они с Федором вышли на улицу.

– Для начала найдем тихое место, где я смогу беспрепятственно тебя поцеловать! – ответил он. – Не могу совладать с собой, хот ты тресни! И целоваться на улице тоже не могу, уж увольте, но воспитание не позволяет. Да, я знаю, какая у меня репутация, но выставлять напоказ я не привык.

Он быстро шел по улице, ведя девушку за руку. Оксана слушала и никак не могла понять: он это всерьез говорит или подтрунивает над ней? Вдруг она поймала себя на мысли, что ей просто до безумия, до дрожи хочется его поцелуя! Внезапно Федор остановился, увлек Оксану за собой в подворотню какого-то дома и прижал к себе, впившись в ее губы. Когда он, наконец, отстранился, Оксана почувствовала такое головокружение, что ей показалось, еще чуть-чуть, и она упадет.

– Ух, ты точно колдун, – выдохнула она.

– Возможно, – засмеялся Федор. – А возможно, ты колдунья. Приворожила вот меня.

– Да ну, я не умею!

– Это тебе так кажется. Ладно, теперь хоть можно делом заняться. Пошли!

– Так все же: куда ты меня ведешь?

– Мы с тобой идем на встречу с одной весьма занимательно особой. Я только очень попрошу тебя не подавать вида, если тебе покажется что-то странным. А покажется обязательно!

– Заинтриговал, – усмехнулась девушка.

– На том стою, – парировал Федор. – Ты не против долгой прогулки?

– Я только за, – ответила Оксана. – Растрясти шашлык совсем не помешает.

– Отлично. Можно, конечно, проехаться. Но только знаешь, мне так хочется погулять с тобой, – признался Федор.

– Мне тоже, – тихо ответила Оксана.

Они долго бродили по городу, около двух часов. Просто по улицам, не заходя ни в парки, ни в скверы, ни в кофейни, выбирая тихие улочки с минимумом прохожих. Федор обнял Оксану за плечи и не убирал руку, так они и шли, очень медленно, почти не разговаривая. К чему разговоры, когда так хорошо? Кто-то правильно сказал, что самое ценное, если с человеком комфортно молчать. Сейчас Оксана, как никогда, поняла эту фразу. Единственные ее серьезные отношения остались в далеком прошлом, практически, в детстве. Тогда, с Колей, они не молчали никогда, они смеялись, болтали, целовались. Но с ним Оксана ни разу не испытала такого сладкого головокружения, как после поцелуя Федора. И с Колей никогда не возникало желания просто сидеть рядом или просто идти рядом, ничего не говоря. «Наверное, то было детство. Скорее всего, с Колей ничего бы не получилось, – думала девушка. – Хотя… Зачем задаваться вопросами, начинающимися со слова «если» … Это печаль невыбранной дороги, а она будет тянуть назад, туда, где ничего реального нет». Тем временем зажглись уличные фонари, проливающие на тротуары немного таинственный оранжевый свет. Оксана взглянула на Федора, его бледное лицо в таком освещении приобрело какой-то теплый оттенок, стало мягче и в то же время загадочней. Он повернулся к девушке, резко приблизил к ней свое лицо, так, что черты стали размытыми, лишь его невероятные черные глаза выделялись в этом туманном пятне.

– Какая же ты красивая, аж глазам больно, – прошептал Федор. – Ты, наверное, много раз слышала такое?

– Ты не поверишь, но нет, – грустно ответила она.

– Такого просто не может быть, – уверенно заявил Федор.

– Может, если сама избегаешь любых отношений.

– Меня тоже будешь избегать?

– Ты хозяин моей квартиры, – отшутилась Оксана.

– Ого! А я об этом и позабыл, – расхохотался Федор. – Это отлично, значит, я всегда знаю, где тебя найти и как встретиться. Спасибо, что напомнила.

– А ты захочешь снова встретиться?

– А ты сомневаешься?

– Наверное, – ответила девушка после небольшой паузы. – Понимаешь, этот городок, он такой… как бы сказать?

– Романтичный, загадочный, – подсказал Федор.

– Да, верно. А когда вернемся, все может стать по-прежнему. Особенно, зная твою репутацию, – подмигнула Оксана. – Возможно, сейчас тебе городок что-то навевает…

– Дурочка, – ласково сказал Федор, откидывая со лба Оксаны локоны. – Городок здесь ни при чем. А это что?

Он увидел на шее девушки шнурок и заинтересованно потянул за него. Показался кулон с пентаграммой. Федор отпустил шнур, и Оксана опять спрятала оберег под рубашку.

– Ого! – удивился он. – Ты зачем это носишь? Боишься чего-то?

– Нет, просто так. – уклончиво ответила она.

– Ладно, идем, кажется, по времени нам как раз осталось дойти до места встречи.

Они немного ускорили шаг, Федор больше не задавал вопросов о кулоне, на вообще ни о чем не говорил. Бросив украдкой взгляд на его лицо, Оксана увидела нахмуренные брови и какое-то озабоченное выражение. Он убрал руку с ее плеча, просто взял ее ладонь в свою и повел за собой. Девушка послушно шла, увлекаемая все дальше. Она с интересом оглядывалась по сторонам, вдруг поняв, что никогда раньше не бывала в этой части города. Похоже, что они где-то недалеко от леса, но где именно, она не понимала. Пустынные улочки, небольшие дома, из окон которых льется мягкий свет, кое-где слышны звуки телевизора, из одного двора донесся дружный смех и музыка, там явно шло гулянье. Они уходили все дальше и дальше, сворачивая то на одну, то на другую улицу, пока Оксана совершенно не потеряла ориентир.

– Ты представляешь себе, где мы сейчас находимся? – внезапно спросил Федор, повернувшись к ней.

– Совершенно не представляю, – призналась Оксана. – Я, кажется, никогда тут не бывала. Не понимаю, как ты ориентируешься, ты же не местный!

Вместо ответа Федор повел ее дальше. Очередной раз свернув, они увидели перед собой длинную улицу, часть фонарей на которой не горело. Федор осторожно увлек Оксану дальше, иногда подсвечивая дорогу телефоном. Так, дойдя до самого конца, Оксана обнаружила, что они находятся на окраине города, улица, по которой они шли, упиралась прямиком в лес. Оксану начала бить нервная дрожь, почему-то пришли на память слова бабушки, когда она хотела отговорить ее идти куда-то с Федором, девушка незаметно нащупала под рубашкой кулон и сжала его в кулаке.

– Вот этот дом, – пробормотал Федор.

Он подошел к последнему участку на улице и нажал кнопку на заборе, где-то в глубине двора раздался звук звонка и над калиткой зажегся фонарь, осветивший тротуар. Во дворе послышались чьи-то шаги и через некоторое время из-за двери прозвучал женский голос:

– Кто там?

Оксана немного успокоилась, а Федор ответил:

– Мы от Марины Игоревны, она Вам звонила.

Калитка распахнулась, и перед ними возникла женщина лет сорока-сорока пяти в длинном до пола пестром платье. На шее на массивной цепи висел большой переливающийся камень в металлической оправе. Такой же камень сверкнул в перстне. Длинные прямые черные волосы струились по спине, доходя почти до колен, глаза черные, внимательные, пронзительные. Рассмотрев визитеров, она неожиданно рассмеялась:

– Надо же, какая парочка! Не ожидала у себя ТАКИХ гостей, да сразу обоих! Ну что ж, проходите, коли пришли.

Она посторонилась, пропуская Оксану и Федора во двор.

***

Серафима Аркадьевна сидела в беседке. Очередной раз посмотрев на часы, она вздохнула. Времени уже двенадцать, все давно спят, лишь Оксана не вернулась. Тревога не покидала женщину. Несколько раз она порывалась позвонить внучке, но каждый раз одергивала себя: девушка взрослая, самостоятельная, не дай Бог еще опозорить ее звонком от бабушки. Ее фокус с пентаграммой не сработал: рисунок на калитке невольно нарушила Симочка, а заманить Федора в дом не удалось. Верочка выполнила свое намерение и смыла рисунок с калитки, но, как только все уснули, Серафима Аркадьевна снова изобразила пентаграмму, только на этот раз сделала ее меньше и расположила в самом низу, в углу, в надежде, что ее не заметят.

Половина первого.

Бабушка плотнее закуталась в платок и положила перед собой телефон. «Еще полчаса подожду и позвоню», – решила она для себя.

Скрипнула калитка. Ну, наконец-то! Серафима Аркадьевна встала и нос к носу столкнулась с Федором, входящим в беседку.

– Вы думали, что я не пройду? – с улыбкой спросил он.

Женщина попятилась и опустилась на скамейку.

– Пожалуй, нам есть о чем поговорить, – сказал Федор, присаживаясь напротив.

Глава 8

 За несколько часов до этого…

– Надо же, какая парочка! Не ожидала у себя ТАКИХ гостей, да сразу обоих! Ну что ж, проходите, коли пришли.

Федор и Оксана зашли во двор, хозяйка закрыла за ними калитку и слегка подтолкнула гостей в сторону дома.

– Давайте, давайте, не стесняйтесь, прошу в дом. Фу! Сидеть! – грозно сказала она куда-то в сторону.

Обернувшись туда, Оксана вздрогнула: из темноты молча вышел огромный алабай и тихо приблизился к ним. «О, Господи! А ведь мы и не услышали, – подумала девушка. – Даже не лаял! Вот это выучка!» По команде хозяйки пес сел и продолжал молча смотреть на посетителей настороженным недобрым взглядом.

– Какая у Вас серьезная охрана, – похвалил совершенно обалдевший Федор.

– Да, приходится защищаться иногда и от людей тоже, – загадочно ответила хозяйка. – Пожалуйста, проходите.

Она открыла дверь и впустила гостей в дом.

– Хотите чаю?

– Нет, спасибо, – робко ответила Оксана.

– Да, не откажемся, – одновременно сказал Федор.

– Понятно, – кивнула хозяйка. – Проходите вон в ту комнату, я сейчас.

Комната оказалась очень уютной, изысканно и стильно обставленной гостиной. На стене висел огромный телевизор, на экране которого мелькали кадры какого-то знакомого фильма. Звук был отключен. Гости сели на диван, оказавшийся необычайно удобным, спинка его будто подстраивалась под сидящего, мягко принимая на себя нагрузку и давая отдых телу. Подле дивана находился журнальный стол с причудливой необычной столешницей неправильной формы, будто бы выточенной из цельного куска древесины. На окнах плотные шторы, совершенно не пропускающие свет. Наверняка наружу ни одного лучика не пробивалось. Стены светлые, однотонные, ни одной картины или постера. В углу большие напольные часы с маятником. По обе стороны дивана два кресла, такие же удобные, в одном из которых уютно устроился большой пушистый серый кот. Он открыл глаза, лениво поднял голову, зевнул, посмотрел на сидящих на диване и, решив, что они не стоят его внимания, снова положил голову на лапки и сладко уснул. Видимо, работы у него сегодня было немерено, устал не на шутку.

– А вот и чай, – провозгласила хозяйка, толкая перед собой сервировочный столик на колесиках. – Приступайте, будем пить чай и знакомиться. Пожалуй, начнем с меня. Я Федора.

– Ох, ничего себе! Так мы тезки! Я Федор.

– У меня все проще: я Оксана. Можно вопрос?

– Вот так сразу с вопроса? – усмехнулась Федора, разливая по чашкам чай. – Задавай свой вопрос.

– Что означали Ваши слова «не ожидала у себя ТАКИХ гостей, да сразу обоих»?

– Ну как же, – женщина в упор посмотрела на Оксану. – Чтобы в твой дом явились сразу Охотник и Ведунья – такого у меня еще не было.

– Теперь и я в растерянности, – признался Федор.

– Вы хотите сказать, что вы оба не в курсе и пришли ко мне просто так? – вскинула великолепные брови хозяйка.

– Не в курсе чего? Можете объяснить по-человечески? – нервно спросила Оксана.

– Пришли мы, естественно, не просто так, – подхватил Федор. – Но мне тоже хотелось бы услышать пояснения.

Федора села в кресло, кот, перед этим крепко спящий в другом кресле, поднял голову, лениво потянулся, спрыгнул и подошел к хозяйке, хрипло мяукнув.

– Что, Тихон, соскучился? – спросила ласково хозяйка. – Ну, иди на ручки.

Кот тут же легко запрыгнул на руки к Федоре, она погладила его по голове, тот зажмурился и довольно замурчал.

– Так вы, значит, действительно не знаете, кто вы такие? Это потрясающе, честное слово! И никогда не чувствовали, не замечали за собой ничего необычного?

– А что могло быть необычного? Вроде бы, не замечала, – задумчиво сказала Оксана.

– Ладно, – кивнула Федора. – Для начала расскажите, что вас ко мне привело?

Оксана рассказала свою историю с того давнего случая на озере с Николаем до сегодняшнего дня. Федор лишь добавил свои наблюдения и найденные факты. Федора задумчиво выслушала и внезапно тихо засмеялась:

– И вы говорите, что никогда ничего необычного за собой не замечали! Нет, клянусь жизнью, это прелестно. Значит, одной удалось выжить там, где и до нее, и после нее, все погибли, лишь она одна каким-то образом сбежала. Потом она же затевает свое частное расследование неизвестно зачем, видимо, из-за спортивного интереса, не иначе. Второй собирает всякие легенды и предания, водит экскурсии по мистическим местам, тоже проводит нечто вроде своего расследования, и это называет лишь увлечением! И все это, конечно, просто так!

Вдоволь насмеявшись, женщина вдруг резко успокоилась и окинула гостей серьезным тяжелым взглядом, под которым и Оксана, и Федор невольно съежились.

– Нет, мои дорогие, все это происходит с вами не просто так. Такое никогда не бывает просто так. Вы оба из необычных семей, но, поскольку, вы не в курсе, значит, где-то прервалась цепочка. Ну что ж, это не страшно. При желании все можно восстановить. При желании… А если нет, то нет. Но зачем-то же вы ко мне пришли?

– Честно говоря, я так ничего и не понял, – признался Федор. – Давайте подойдем с другой стороны: а Вы кто? Чем занимаетесь? Я просто не пойму, почему Марина Игоревна направила нас к Вам?

– Со мной все просто: я потомок той самой Степаниды, со смертью которой началась череда вот этих неприятных событий, – улыбнулась Федора. – В отличии от вас, в нашей семье цепочку не прерывали, а бережно хранили знания и умения и передавали их от матери к дочери или от бабушки к внучке. Мы ведуньи, хотя люди предпочитают всех нас называть ведьмами. Чьи потомки вы, мне неизвестно, я лишь могу увидеть печать на ваших лицах.

– Какую печать? – не поняла Оксана.

– Например, твою. Ты тоже ведунья, только, в отличии от меня, ничего не умеешь и не знаешь, но кое-что чувствуешь. Разве нет?

– Бабушка всегда говорит, что у женщин в нашей семье сильная интуиция, – пробормотала Оксана.

– Воооот, – протяжно ответила Федора, – значит, и бабушка что-то чувствует.

– Она не только чувствует, а еще и кое-что знает, – вдруг усмехнулся Федор.

– Ты о чем? – не поняла Оксана.

– Пентаграмму на двери ведь она нарисовала, разве нет? А для кого, знаешь?

– Откуда же мне знать? – удивилась девушка.

– Дорогая, – вмешалась хозяйка, – если твоя бабушка рисовала пентаграмму, то для твоего нового друга. Он явно ее встревожил.

– Почему? – спросила Оксана. – Она мне говорила, что Федор ей понравился.

– Думаю, что понравился, – лукаво подмигнула Федора. – Смотри, какой красавец. Да только почувствовала она кое-что. Друг твой Охотник.

– Кто я? – засмеялся Федор. – Охотник? Да я в жизни на охоте не был.

– Верю, – кивнула хозяйка. – Я про другую охоту говорю. Когда-то давно твое семейство охотилось на нечисть. Поэтому-то ведуньи и не любят вашего брата. И мне вот тоже ты не очень-то импонируешь. Без обид, ничего личного. Просто у нас с вами разные задачи, охотники истребляли нечисть и возвращали призраков обратно, а ведуньи всю жизнь используют нечисть в своих целях, из этого общения, видите ли, много хорошего можно извлечь. Если коротко, то у охотников все делится на черное и белое, а у нас, ведуний, сплошные полутона, серый цвет и его оттенки. Так зачем же вы пришли ко мне?

– Марина Игоревна порекомендовала обратиться к Вам, сказала, что Вы, скорее всего, сможете помочь выяснить, что тут происходит. Вы же сможете помочь?

– Какого рода помощи вы ждете от меня?

– Гибнут люди, это надо остановить, – решительно ответил Федор.

– Попробуй, – пожала плечами Федора. – Это как раз твое дело. Я не в силах.

– Я готов, хоть и не знаю, как. Только для начала неплохо бы понять, что происходит? Я давно понял, что это все не дело рук человеческих. Неужели и правда не упокоенная Степанида?

– Нет, не она. Хотя она действительно не упокоенная. Степанида НИКОГДА не стала бы убивать.

– Ой ли! – саркастически воскликнул Федор.

– А как ты думаешь, почему с тех самых пор ни один человек не утонул в этом озере? Думаешь, случайность? Думаешь, за полтора века такое возможно? Дух Степаниды живет в том озере, в котором утопили ее тело. Она при жизни людей спасала и после смерти продолжает. А ваш брат, охотник, столкнись он с ее духом, вернул бы его обратно. Теперь понимаешь, почему мы, ведуньи, не любим охотников? Вы упертые, – вздохнула Федора.

– Погодите, – помотала головой Оксана. – Теперь я вообще ничего не понимаю. Я-то была уверена, что это Степанида.

– Ну уж нет! – возразила женщина. – Если человек при жизни помогал людям, то с чего ты взяла, что после смерти он будет их убивать? Нелогично как-то даже. Нет, не Степанида это, точно. Но вот кто, я не знаю.

– А можно узнать?

– Можно, – кивнула Федора. – Когда туман снова нагрянет.

***

Серафима Аркадьевна настороженно смотрела на Федора, понимая, что если ее подозрения насчет него верны, то ей сейчас несдобровать. Да, она нанесла снова пентаграмму на калитку. Раз он здесь, то либо Федор чист, либо рисунок все же поврежден. Она знала историю своего семейства, но тщательно скрывала ее и от дочери, и впоследствии от внучек. В свое время и сама она отказалась перенимать знания от своей бабушки, как еще раньше сделала ее мать. Вот и получилось, что Серафима Аркадьевна разорвала цепочку, но она ни разу не пожалела об этом. Просто жила жизнью обычного человека и находила в этом счастье, хоть и горя тоже хлебнула. Но все же кое-что она от бабушки почерпнула, например, она научилась делать обереги и ставить защиту от злых сил. Если уж быть честной до конца, то не очень-то и верила Серафима Аркадьевна в существование этих сил, до сих пор не верила…

Федор сидел напротив, и женщина настороженно наблюдала, как он закатывает рукав рубашки. Обнажив руку, он положил ее на стол и указал на татуировку чуть выше локтя. Присмотревшись, Серафима Аркадьевна подняла на Федора удивленные глаза.

– Видите? – спросил он. – Вы напрасно ставили защиту и проверяли меня.

На руке у мужчины красовалась пентаграмма. Серафима Аркадьевна с облегчением вздохнула.