Текст книги "Криминальный развод (СИ)"
Автор книги: Анна Шварц
сообщить о нарушении
Текущая страница: 6 (всего у книги 9 страниц)
Часть 20
– Я ничего не могу сказать, поймите, – со вздохом вталкивает мне по телефону мужик, который работает на Ярослава, – без подробностей. Нас уже одолевает пресса. Простите. Я понимаю ваши чувства, но все, что я могу сказать – да, Ярослав погиб сегодня.
– Спасибо, – севшим голосом говорю я и сбрасываю вызов. Потому что последние слова этого мужчины равноценны сильному удару в грудь.
Погиб. Никаких подробностей. Конечно, какие могут быть подробности для без пяти минут бывшей жены, о которой знает только ограниченный круг лиц? Не удивлюсь, если о наших отношениях с Ярославом у них сложилось самое худшее представление. Хуже, чем оно должно быть на самом деле...
Богатый мужчина и бедная женщина, которая внезапно появилась из его прошлого.
Я выхожу из Асиной квартиры. Такси не беру, потому что хочу немного подумать, пока иду к себе домой.
У меня вырывается нервная усмешка. Дурацкая реакция на стресс – я, как обычно, впадаю в ступор и начинаю гонять всякие идиотские мысли. Вот и сейчас я почему-то размышляю – в какой из костюмов веселой вдовы мне влезть на похороны Ярослава. Платье и шляпка с вуалью – слишком ведь прохладно для декабря. Из черных зимних вещей у меня только бесформенная куртка. Старые брюки и бабушкины сапоги. Можно надеть черные солнечные очки и стать похожей на суперзвезду в бегах. Мне должно быть стыдно – я не только была плохой женой, но еще и плохой вдовой окажусь. Подведу человека... Боже, Василиса, прекрати!
Голова начинает кружиться, и я по пути в метро захожу купить кофе в ближайшей кафешке, чтобы не упасть в обморок.
– Васенька! – я вздрагиваю, услышав знакомый голос над ухом и едва не проливаю кофе. Обернувшись, я вижу, как за мной стоит собственной персоной Герман. В сером пальто нараспашку, вязаном жилете с вышивкой золотыми нитями и с решительным выражением на лице... Прямо таки адвокат самого дьявола. Возле тротуара припаркован его «Мерседес» с открытой нараспашку дверью.
Боже, что этот тип тут делает?
– Васенька, – повторяет он, улыбнувшись всеми тридцатью двумя отбеленными зубами, как акула, – еле вас нашел. Не поверите, вы очень неуловимая женщина. Я ищу вас с самого утра и сейчас только абсолютно случайно увидел... Надеюсь, я не стану тем самым гонцом, который принесет плохую новость, отчего вы захотите отсечь мне голову.
– Да, я об этом. Значит, знаете уже. Примите мои искренние соболезнования или поздравления – что будет уместнее? На самом деле для вас сложилось все наилучшим образом. Любая бы женщина отгрызла б себе руку, чтобы ее богатый муж, с которым она не успела развестись, скончался так скоропостижно. Вы уже готовы к разделу имущества? Составили план покупок?
Я смотрю в его холодные, серые глаза, похожие на рыбьи, не в силах сказать поначалу ничего адекватного.
Только потом на ум приходят подходящие слова.
– Отвалите, пожалуйста, – произношу я, закрывая крышечкой картонный стакан с кофе и собираясь направиться ко входу в метро, – сделайте одолжение. Если намекаете на ваши услуги, вы ошиблись адресом. Найдите другого клиента.
– Хотите обойтись без моих услуг? Василиса, этот мир опасен. Вам не дадут просто так забрать деньги вашего покойного мужа, а я могу помочь в этом, обеспечив полную безопасность.
Этот гад бежит за мной, не обращая внимания на то, что я пытаюсь от него поскорее уйти. Черт, у меня нет проездного для метро. Я останавливаюсь перед автоматом, пытаясь одновременно игнорировать голос над плечом, удержать в руке горячий кофе и достать кошелек из сумки.
– Василиса...
– Что вам? Я не собираюсь делить имущество. Просто отстаньте, слышали меня? – шиплю тихо я, – или я сейчас позову вон того полицейского.
– Глупо. Можете не играть передо мной благородную женщину, Василиса. Или, возможно, вы не в курсе благосостояния вашего мужа? На его счету миллионы долларов и дорогая недвижимость. Это достанется вам. Взамен я попрошу у вас только отдать кое-какие ценные бумаги и его бизнес. Он – лакомый кусочек для некоторых заинтересованных людей.
Десять рублей со звоном падают на грязный, затоптанный пол, пока я таращу глаза, не в силах вернуть себе нормальное лицо.
Миллионы долларов? Ярослав, ты псих. Как ты умудрился за пять лет превратиться из неудачника в настолько богатого человека?!
– Вы умная женщина, Василиса. И одинокая. Вы ведь не сможете отказаться от наследства, когда придет время. Вас будет ждать много сложностей, поэтому, поверьте, обратиться ко мне за помощью – самое разумное решение в вашем случае. За мной стоят непростые люди. Василиса... – я слышу, как голос этого придурка становится мягче, – вы с этим автоматом мучаетесь уже несколько минут, на кой черт вам это метро? Давайте сядем в мою машину.
– Подержите-ка, – я разворачиваюсь, пихнув кофе ошалевшему от такой наглости адвокату, и, наконец, покупаю проездной на две поездки, и, продолжаю тихо говорить, – если вы вздумали меня запугивать, Герман – не на ту нарвались. С Миленой это бы еще прокатило. Но у меня есть голова на плечах, чтобы не вестись на ваши мутные схемы. И вряд ли мне захочется делить имущество и бизнес, за который человека убили, – я отталкиваю мужчину плечом и направляюсь к турникетам.
В спину мне несется смешок.
– Все-таки, я вас сильно переоценил в первую встречу, Василиса.
– К черту идите!
– Вы в курсе, что произошло с вашим мужем? Это не просто авария, Василиса. Она была подстроена! Вы в большой опасности! Поверьте, ваш муж пригрел рядом с собой много змей. Вряд ли вас пощадят, если... – оставшаяся часть предложения тонет в шуме голосов.
– Да пошел ты, говорю же, – шепчу я тихо, сбегая по эскалатору вниз, туда, где гудит людская толпа и с шумом подъезжает поезд.
Только в вагоне поезда меня немного отпускает напряжение, которое я чувствовала все время разговора с этим слизняком. Я откидываюсь на спинку кресла, прикрыв глаза.
Дурак ты, Ярослав. Или я дура... наверное, не разойдись я с ним лет пять назад – может, не дошло бы до этого. Он бы не разозлился, не достиг бы таких высот, рулил бы каким-нибудь ООО средней паршивости и ездил бы на бу Тойоте, радуясь жизни, жирной еде, отращивая большое пузо и потихоньку лысея от того, что я его пилю вечерами. Не было бы глупых Милен и всяких хитрых мерзких адвокатов. Миллионов бы тоже не было, правда. Но вот жизнь мне в очередной раз доказывает – не в деньгах счастье. Какой же я дурой была тогда!
Я открываю маленьким ключиком почтовый ящик в подъезде и растерянно достаю незнакомую связку ключей. Там же лежит моя записка, на обратной стороне которой фирменным размашистым почерком Ярослава написано короткое «Кинул. Спасибо за все, Вася».
Может, я бы даже не сдержалась и поплакала над этой запиской, которая, по злой иронии судьбы, стала последней точкой между мной и бывшим мужем.
Но этот дурак кинул в ящик по ошибке свои ключи, поэтому мне предстоят долгие часы ожидания мастера по замкам, который вскроет мне дверь.
Черт, Ярослав. Даже тут ты умудрился накосячить... ты в своем репертуаре.
Часть 21
– Блин, – выдает Лера, которая сидит напротив меня за столом, обхватив голову руками, как глубоко задумчивый человек, – вот почему нас вечно тянет к прошлому? В родной город, в родную деревню, в родную школу... ладно это, но бывшие-то... к бывшим чего?
В коридоре раздается звон упавшего инструмента и тихий мат – сосед пытается поменять мне сломанный криворуким мастером замок.
Я допиваю кофе, ничего не ответив. Лера заявилась с подарками ко мне внезапно – без звонка, и я ничего не хотела ей рассказывать, но после того, как мне вскрыли дверь, и она учуяла запах одеколона в квартире, а потом и увидела букет на кухне...
В общем, отмазку я не смогла быстро придумать. Но и все тоже не рассказала. Так, вкратце. Поплакалась.
– Кстати, видела недавно одного твоего бывшего... Владик который.
– На Лексусе был? – иронично интересуюсь я, потому что этот разговор мне что-то напоминает. Лера хлопает ресницами в ответ.
– Да нет. Я в парке с мелкой гуляла позавчера... Он бухой на лавке спал.
– Владик? – удивленно переспрашиваю я, – он же вроде приличным мужиком был...
– Видимо, был, Вась.
С Владиком я встречалась пару месяцев. У всех моих подруг он вызвал восторг, особенно после Ярослава – успешный кандидат, свое ИП, ни бывших жен, ни детей в анамнезе, некрасивый и тихий. Из-за этого мне было очень стыдно говорить о нашем расставании. В глазах подруг светилось «ты, мать, зажралась там, что ли? Бери, что дают». Но я так и не смогла пересилить себя – даже до близких отношений у нас с Владиком не дошло.
– Может, узнаешь, что у него произошло? – продолжает Лера, а я чувствую ,как мои брови ползут неумолимо вверх, – вдруг помощь мужику нужна. Хорошим ведь мужиком был, способным. Мне на одном тренинге говорили, что мужики без женщин часто теряют вкус к жизни и спиваются. Может, ему тоже женского тепла не хватало, а тут ты... всю жизнь благодарен будет.
– Ты предлагаешь мне отмыть и привести домой какого-то алкаша, Лер?
– Ну он не пропащий же алкаш какой-нибудь. Перспективный, – дергает плечом подруга, – у тебя конкретно с личной жизнью не клеится, Вась. Остановись на одном варианте... это как с плохой работой. Лучше с такой, чем вообще без нее. Кто-то и в Макдональдсе до директора дослуживается же.
Мне хочется застрелиться.
– Спасибо, дорогая. Может, когда я буду совсем в отчаянии, я схожу в тот парк, – фыркаю я.
Все-таки, пять лет назад стоило игнорировать советы подруг, накручивающие меня до белого каления, и рванувшие потом такой откровенно гадкой ссорой с Ярославом. Это я поняла давно, и еще лучше начинаю понимать сейчас, после пассажа Леры об алкоголике.
Думать надо только своей головой – простая истина!
– Тук-тук, – внезапно раздается голос, и мы с Лерой, вздрогнув, поворачиваемся к дверному проему. Там стоит моя сестра с коробкой в руках и криво улыбается, – привет. Не отвлекаю? У тебя дверь открыта, поэтому я не стала звонить.
– Что-то случилось? – обеспокоенно спрашиваю я, а сестра дергает плечом.
– Нет. Кофеварку привезла твою, – она водружает коробку на свободный стул и вздыхает облегченно, – я ненадолго. У меня клиентка тут, рядом, вот и решила к тебе заскочить.
Лера приподнимает брови, глядя на коробку, а я тихо откашливаюсь.
– Зачем? – интересуюсь я, кивая на кофеварку, – ты не виновата ни в чем. Оставь себе, у меня уже есть кофемашина...
– Я не могу. Как посмотрю на нее – так хочется убивать, – мотает головой сестра, – я куплю новую себе сегодня. Еще и из мамочки этого выбью полотенца и все, что он передарил. Мудак!
– Надеюсь, ты не станешь мне приносить использованные полотенца? – осторожно интересуюсь я, а сестра хмыкает.
– Нет. Просто это уже дело принципа. На, кстати, тебе подарок, – она достает из сумочки небольшую коробочку с «умными часами» на руку и кладет на стол, – вроде бы ты мечтала о таких?
– Ох, черт, – я хватаю коробочку и улыбаюсь в ответ сестре, – Да! Боже. Это то, что надо. Спасибо тебе огромное, ты меня сегодня осчастливила!
– Да не за что, – произносит она, чмокая меня в щеку и обнимая, – так, я поеду. У меня осталось десять минут. Наверное, уже только после Нового года увидимся. Если вдруг не придумаешь, где отмечать – не оставайся одна. Звони мне, Вась, я приеду, отметим вместе, сходим куда-нибудь!
– Ладно, – отвечаю я тихо, чувствуя, как предательски увлажняются глаза. Никогда не были с сестрой близки – почему-то так получилось, но сейчас я чувствую из-за ее слов тепло в груди. Все-таки, Новый год – семейный праздник, а она напомнила мне, что у нас есть семья.
– Вась, проверяй, – Сестра уходит, а в дверях появляется сосед, вытирая с лысины пот, – Сделал я тебе замок.
– Спасибо, Дядь Вить. Сколько с меня?
– По-соседски – двести. Если нет – то картошкой приму и яйцами. Ну или водкой. Праздник на носу...
– Давайте лучше деньги отдам, – произношу я, вставая из-за стола. Лера тоже поднимается, бросив взгляд на часы.
– Я тоже поеду, Вась. Меня свекровь сожрет, я ж ей сказала, что в поликлинику схожу, зуб посверлить. Пока от тебя доберусь, пока в магазин зайду – уже час пролетит. Давай, что ли, с наступающим тебя... Будь счастлива, Вась. Тебе уже пора бы.
Мы обнимаемся. Я провожаю Леру до двери, которую дядя Витя оставил открытой, а в голове бьется последняя фраза Леры. Пора бы, да. Только где это счастье искать? Не под лавкой же...
Закрыв дверь, я разворачиваюсь. И начинаю визжать, едва не отдав концы от ужаса.
Часть 22
А потом, схватив зонтик, начинаю бить две огромные фигуры, от которых воняет мужским одеколоном. Только этот маленький нюанс позволил мне понять, что в мою квартиру не медведи случайно забрались – а ведь в первый момент я именно так и подумала!
– Ай, мать! Полегче! Твою мать! – басят фигуры с каждым ударом, пока я, выпучив глаза, изо всех сил сражаюсь за свою жизнь, от души раздавая лещи элегантным черным зонтом, – твою... дивизию!
Зонт с треском ломается пополам. Я направляю обломок на фигуры – если они решат напасть, мне придется их заколоть!
– Василиса, твою налево! – рычит голос и я, попятившись, нашариваю рукой свет в прихожей. Он вспыхивает ярко, заставляя чуть зажмуриться меня, а потом и двух мужчин напротив, которые пытаются на всякий случай прикрыться от моих ударов, выставив вперед мощные локти.
Боже. Я тихо и виновато откашливаюсь, вспомнив, где видела этих двух.
Это же они тащили меня в машину к Ярославу! Приговаривая всякие глупости о такси комфорт-класса! На всю жизнь этих придурков запомню.
– Вы что тут делаете?!
– Полегче. Опусти зонтик, Вася, – фыркает один из них, – чуть руку не сломала.
– Сначала скажите, что вы тут делаете! Или достану сковородки и точно сломаю что-нибудь!
– Дверь у тебя открыта была, – бугай встряхивает руку, поморщившись, и потом разминает шею, угрожающе ею хрустнув. Я вздыхаю. Не будь это ребята Ярослава – я бы уже била их чем-нибудь еще – настолько они пугающе выглядят, – закрываться надо. Это мы мирные, а если бы кто-то еще пришел?
– Все сказали? – начинаю заводиться я, – у меня замок был сломан. Дядя Витя чинил его. Вам никто не говорил, что врываться в чужое жилье – это преступление?
– Нам надо наедине с тобой поболтать, – пожимает плечом бугай, – а у тебя были гости. Ну мы и решили тихонько в комнате посидеть, подождать
– Давай, блин, к делу, – подает голос второй, – Она уже нервничает.
– А, ну да. Короче, Вася, поздравляем. Ты у нас теперь вдова.
Я закрываю глаза, чтобы не схватить что-нибудь потяжелее и не треснуть этих двоих с идиотскими шуточками.
– Ладно, не пыхти. Короче, Вася, муж твой умер. Ты в курсе уже. Эта жирная гнида Герман даже не подал тогда заявление ваше на развод... Исчез со всеми доками. Придется тебе в наследство вступать. Точнее, сделать пока вид.
– Что? – непонимающе произношу я, – но зачем?
– Тебе деньги лишние, что ли? Получишь свою долю, станешь богатой. Богатая вдова – это лучше, чем бедная вдова. Но это все фигня. Нам нужен бизнес Ярослава.
– А, – выдыхаю я, почувствовав укол разочарования. Понятно. Эти – не хуже Германа, который потирает ручки, готовясь поделить имущества человека, на которого он работал, с растерянной вдовой, – я, к сожалению, не хочу вступать в наследство. Так что обратитесь к родителям Ярослава с этой просьбой.
– Блин, ты... Вася... ты не вкуриваешь.
– Я все вкуриваю. То же самое предлагал мне Герман, но, ребята, я не хочу... не хочу в это вмешиваться, если честно... конечно, если вы не начнете меня бить, – снова вздыхаю я, понимая, что, скорее всего, так и будет. Если с Германом мы встретились у метро, то с этими двумя я стою одна в квартире. Очень глупо отказываться сотрудничать в такой ситуации.
– Нет, ты не вкуриваешь, – бугай закатывает глаза, – Слышь, Лютик, она думает, что мы хотим типа кинуть Ярослава.
– Ага. Я это уже понял, – хмыкает второй, – Может, сказать ей?
– Нафига? Она вроде не убивается с горя.
– Просто она не верит нам. Не будешь же ты пытать же ее паяльником? Нормальная баба, обижать ее жалко. Уговаривать – долго. И бесполезно, наверное.
Я чувствую, как у меня шевелятся волоски на теле от их странного разговора.
– А если разболтает?
– Не разболтает, – пожимает плечами тот самый Лютик, – мы ее в Воркуту отправим тогда.
– Ребят, вы... – подаю я голос, а они оба смотрят на меня, – во-первых, в Воркуту я не поеду. Во-вторых, вы меня начинаете напрягать.
– Ладно, Вась... мы тебе скажем, но потом не отмажешься от нас. Проболтаешься – точно улетишь в вечную мерзлоту. Потому что об этом знают всего несколько человек.
– Да о чем вы?!
– Эх, – вздыхает здоровяк, – короче, Вася, жив твой муж. Не побудешь ты пока вдовой. Извиняй уж и шампанское спрячь подальше.
– Что? – шепчу я. Мне кажется, что в этот момент сердце кто-то сильно сжимает, отчего оно останавливается. Мир начинает плыть, – шутите, что ли?
– Смеешься? Плохая тема для шуток. Правда, не можем обещать, что это надолго. Переломался он сильно... пока в сознание не приходит. Хорошее время для того, чтобы вычистить всех крыс. Слишком уж много их развелось. Вась? А, Вась? Блин.
Я чувствую, как меня ловят, прежде чем я впечатываюсь лицом в пол – слишком эта новость стала для меня неожиданной.
– Вась? Ты норм? – трясет меня бугай, а я тихо шепчу:
– Ладно. Это все дело меняет... Говорите, что надо делать. Только для начала я хочу увидеть Ярослава. Хотя бы на видео.
– Тогда мы тебя домой к нему отвезем. Ты только кроссовки накинь. Мы обувать людей не умеем, – он опускает взгляд на мои босые ноги, – пойдешь в комфорт-такси наше босиком, а там холодно сегодня.
– Придурки, – шепчу я.
– Не ругайся. Работа у нас такая. Мы к тебе со всем уважением, – бугай со вздохом ставит меня на пол, – других бы не уговаривали. На плечо и понесли бы. И отказ от наследства подписать заставили б. Много их было хитрых... одна до сих пор на Мальдивах жопу греет. А ты одна такая...
– Ага, – кивает второй, – Зря вы с Ярославом разошлись.
Я устало фыркаю. С одной стороны, приятно иногда слушать неприкрытую лесть, с другой, я сейчас чувствую себя глуповато.
Часть 23
– Располагайся, Вась, – предлагает мне бугай, открывая дверь дома, – учти только, тут камеры. Женскую любопытную натуру мы знаем. Не делай то, за что мы тебя не будем уважать.
– Вы меня за кого принимаете?! – фыркаю возмущенно я, поставив сумку с вещами на пол, – за тетку, которая будет рыться в вещах своего бывшего мужа?
Возмущаюсь я ни капельки не фальшиво. Хотя, в мыслях я уже шлялась по дому Ярослава, заглядывая в шкафы в поисках каких-нибудь намеков на то, что он по мне скучал все это время. Например, хранил рубашку, которую я подарила ему на день рождения.
С другой стороны, на его месте я бы ее выкинула. Сейчас она смотрелась бы на нем ужасно, а тогда была в моде!
– Вась, – от меня не отстают, даже когда я быстренько топаю по мраморным полам в сторону туалета, – еще раз, то, что ты видела – не для подруг. Не для кого-то постороннего. Об этом должна знать только ты. Ясно?
С ума он сошел, что ли? Я поворачиваюсь к нему, выразительно закатив глаза.
– Как вас зовут?
– Митя, – мужик смотрит на меня очень пристально и тяжелым взглядом, от которого начинают дрожать поджилки. Чисто инстинктивно. Как при виде питбуля без намордника, – а что?
– Просто спросила. Митя, я не дурочка. Это во-первых. Во-вторых, мне проще сказать моим подругам, что я вдова, чем признаться в том, что я помогаю бывшему мужу. Мне не хочется, чтобы они считали меня пустоголовой идиоткой, любящей по два раза наступать на одни и те же грабли.
Губы Мити трогает ухмылка.
– Ну окей, Вась. Принято.
– Могу я... – мой палец красноречиво указывает на дверь. Честное слово, сейчас описаюсь. Я должна была сделать это еще когда боролась с этими двумя зонтиком.
– Конечно. Вась, – бугай окликает меня, когда я берусь за ручку двери, и я мысленно рычу, – я б хотел, чтобы вы с Ярославом помирились... Но если вдруг что – я свободен. Тридцать четыре года, ни разу не женат, детей нет. Есть дача в Испании. Зарплата хорошая.
Мои брови взмывают вверх.
– Тебя Ярослав выгонит.
– Это будут уже мои проблемы. Без работы не останусь. Подумаешь над этим вариантом?
– Не знаю. Я в туалет, извини, – бормочу я, быстро забегая в санузел и закрываясь там.
Еще мне для полного счастья не хватало ухаживаний от сотрудников Ярослава! И отказать неудобно – хороший вроде человек, хоть и пугающий местами. И аргументов нет. Скорее бы Ярослав вернулся, елки-палки.
Хотя, после видео из палаты реанимации, мне становится безумно страшно, что та ночь была последней, когда мы друг друга видели.
* * *
– Так, – слышу я деловой голос Аси в трубке, – мне тут Валентина Вячеславовна позвонила, говорит, что в нашу квартиру мужик какой-то заходил. И унес кошку. Ва-а-ась?
– Симпатичные, говорят, у тебя планы. Косая сажень в плечах, одет хорошо, после себя оставил запах дорогущего буржуйского одеколона – это слова Валентины. С кисками, похоже, знает, как обращаться. Ворковал с ней ласково, пока нес. И кто это, Вась? Ты, наконец, нашла нормального мужика?
– Эм... я...
– Не говори ничего, правильно. А то сглазим тебя. Ладно, я за тебя рада. Надеюсь, ты нормально отпразднуешь Новый год.
В гостиную заходит Митя, жестом показав телефон у уха. Я, кивнув, прощаюсь с любопытной Аськой и сбрасываю вызов.
– Что такое?
– Есть две новости, хорошая и плохая. С какой начать?
– С плохой, – выдавливаю я, чувствуя, как холодею. Что? Что же там?! Неужели Ярославу стало хуже? Умер? Боже ,нет!
– Боже, а какая тогда хорошая?! – сглатываю нервно я.
– Ярослав пришел в себя. Перевели его из реанимации в обычную палату.
* * *
Плевать на квартиру. Не знаю уж, что там искали, но явно ничего ценного не нашли – все деньги у меня на карточке, документы я вожу с собой, драгоценности не ношу!
Самое главное, что Ярослав встретит Новый год в сознании, а не подключенным к аппаратам и на грани жизни и смерти. Мне не придется хоронить мужа и всю жизнь мучаться от этого.
– Я могу с ним поговорить?!
– Вась, извини, ему надо прийти в себя. Пусть его врачи понаблюдают. Мы, конечно, можем посещение организовать – деньги и связи нынче все решают, но лучше не тревожить человека сейчас. Завтра вечером. Окей? Как раз перед Новым годом. Поздравите друг друга.
– Окей, – вздыхаю я, чувствуя, как дрожат руки.
Вечером я ворочаюсь на непривычно огромной постели, терзаясь разными мыслями.
Следующим утром я принимаю наспех душ, умываюсь и вытираю волосы полотенцем, едва не поскользнувшись на гребаном мраморе. Надо будет сказать осторожно Ярославу, что если он захочет однажды завести ребенка, то мрамор – не лучшая вещь для дома с детьми...
Когда я думаю о другой женщине возле бывшего мужа, в горле как-то неприятно и больно сжимается.
Нет. Нет. Давай без страдашек, Вася, будь реалисткой. Мы не подходим с ним друг к другу. Мы уже были женаты и наш брак вышел плохим. Я не умею быть милой, а ему, в свою очередь, сейчас явно не нужна женщина, которая на все имеет свое мнение. Ему сейчас важнее надежный тыл и уют. А я разучилась доверять мужчинам. Зачем портить друг другу жизнь? Лучше остаться с ним друзьями. Будем встречаться раз в шесть лет и поздравлять друг друга – с замужеством ,с рождением детей, с выходом на пенсию, с внуками. Ходить друг к другу на могилку и поправлять оградку.
Высушив волосы, и одевшись, я собираю небольшую сумку. Я хочу устроить праздничное настроение Ярославу. Больница – не лучшее место встречать Новый год, но когда нет выхода... надо попробовать как-то подсластить горькую пилюлю.
– Садись, Вась, – Митя помогает мне забраться в огромный «Гелик». Захлопнув дверь, спереди он устраивается вместе со вторым бугаем – Лютиком, – это специальная тачка, ее просто не прострелишь. Надеюсь, конечно, вообще никто не выкупит, что это мы едем в тачке в гости к Ярославу, а то всем планам конец. Можешь пока расслабиться и поспать. Как настроение предпраздничное?
– Ты издеваешься, да?
– Ладно тебе... не переживай. Все ведь обошлось. Посмотри в окошко ,на людей. Не надо с унылым лицом к Ярославу приезжать. Поверь, вот это выражение – худшее, что можно увидеть, когда ты на больничной койке. И так хреново, так еще и переживаешь, что близким людям беспокойство принес.
Я тихо вздыхаю, понимая, что он прав.
Снег снова падает большими слипшимися хлопьями с неба, присыпая все вокруг. Сначала мы едем по шоссе среди огромных елей, с которых срываются целые сугробы, а потом выезжаем в город, который мигает новогодними огнями. Уже вечер, но на улице все равно куча людей. Спешат с красивыми пакетами в гости... а у меня даже ощущения праздника нет из-за всех этих событий.
– Приехали, – сообщает Митя, припарковавшись возле больницы.
Даже возле нее нарядили елку.
Мы заходим в теплое помещение больницы, поднимаемся на четвертый этаж. Охрана открывает дверь палаты перед нами и меня пропускают вперед. Я делаю шаг внутрь, стараясь выглядеть спокойной, но когда нос чует запах лекарств и я поднимаю взгляд на постель ,где лежит Ярослав, подключенный ко всяким страшным аппаратам, похоже ,на мое лицо набегает тень беспокойста.
– Ну, привет, Вась, – произносит бывший муж, как ни в чем не бывало, словно я и не сбежала от него с утра, оставив в своей квартире. Я только и могу, что кивнуть в ответ, так как в горле встает ком, – с наступающим. Как дела у тебя?
– Да нормально, – я отвожу взгляд, чтобы не смущать Ярослава и ставлю на тумбочку сумку, принимаясь вынимать из нее все, что принесла. Меня словно прорывает и слова льются потоком, хотя, секунду назад я не могла даже ничего придумать, – как себя чувствуешь? Я тут пару вещичек интересных захватила – ну, чтобы тебе было не так скучно встречать Новый год. Кого-нибудь пригласил уже отмечать? А то я и вино взяла. Тебе, думаю, нельзя, но мы, хотя бы, чокнемся и я за тебя выпью. Чего тухнуть в палате в такой праздник...
Я со стуком ставлю бутылку и два бокала. Краем взгляда замечаю, как Ярослав усмехается.
Боже, ну чего он такой бледный?! Страшно смотреть. Тень человека, которого я знала.
– Извини, выпить не смогу.
– Да я понимаю. А еду какую-нибудь можно? Я тут пару вкусных штук захватила. Вот, кстати, новогодняя лампа, – я ставлю на столик рядом с его кроватью лампу в виде фонарика. Если ее включить – то светится очень сказочно и внутри нее будто начинает падать снег. Чувствую себя немного глупо, но вроде бы это должно создать уютную атмосферу, – включи потом, как я уйду.
Я открываю бутылку с вином и разливаю по чуть-чуть в два бокала. Руки немного дрожат от волнения.
Кода я закрываю бутылку, то ловлю на себе внимательный взгляд бывшего мужа. Ладно, чего я его избегаю? Видели друг друга в ситуациях и похуже. Поэтому я, мысленно убедив себя расслабиться, сажусь на стул рядом с кроватью и улыбаюсь – чуть кривовато, но уж как получилось.
– Так как ты? – спрашиваю я, – как самочувствие? Лучше?
Он хмыкает.
– Как видишь. Я не в лучшей форме, но, надеюсь, хуже и не будет никогда. Эти двое тебе все сами разболтали, как понимаю?
– Да, – я пожимаю плечами, – а что? Если б ты был в сознании, то никто бы не рассказал? Я б сидела и думала, что ты мертв?
– Ну... Честно говоря, я не думал, что ты будешь переживать за меня.
– Ага, ясно, короче. Спасибо, – я обижаюсь. Искренне и до глубины души, – если ты не забыл, Ярослав, меня зовут не Милена, а Василиса.
Фыркнув, я кидаю на стол две коробочки с салатами и поднимаюсь. Я к нему со всей душой, а он так... я из-за него всю ночь уснуть не могла, а он, оказывается, не думал, что я умею волноваться! Я тут Новогоднее настроение ему создаю, а он его мне портит!
– Ладно, поправляйся скорее. Не буду тебя напрягать своим присутствием.
– Твою дивизию, Вася, – издает обреченный стон Ярослав, когда я разворачиваюсь, надув губы напоследок, – сядь ты, ради бога.
– Зачем тебе под Новый год человек, который за тебя не беспокоится? Позвони Милене. Вероятно, она вся извелась там, в отличие от меня. Все глаза выплакала. Все, пока, не провожай.
Я подхожу к двери, решительно схватившись за ручку. Не дождавшись никакого ответа, осторожно оборачиваюсь. На лице Ярослава неприкрытая ирония. Бровь изогнута, взгляд красноречивый.
– Ты не изменилась, – констатирует он внезапно, и я закатываю в ответ глаза, – вообще ни капли.
– Ты тоже. Как пять лет назад выбрал стратегию молчания, так и сейчас выбрал бы, если бы не твои сотрудники.
– Окей, Вася. Один-один. Вернись, пожалуйста, и присядь. Я никого не жду, кроме тебя, так что давай поговорим.
Вздохнув, я отпускаю ручку и возвращаюсь обратно. Поправляю фонарик, включив его, чтобы отвлечься от плохих мыслей и снова сажусь.
– У тебя телевизор даже есть, – я киваю на большой экран, чтобы замять предыдущий разговор, – сможешь смотреть президента. Давай, короче, забудем, все, что я сказала, – я беру один из бокалов, а второй протягиваю Ярославу, – чокнемся. За твое выздоровление.
– Вась, – слышу смешок, – я же сказал, что не буду.
– Просто возьми и чокнись. Представь, будто бы мы не в больнице, а где-нибудь в ресторане встречаем Новый год. Я пытаюсь поднять тебе настроение.
Он по-прежнему не берет бокал, и я поворачиваюсь. Ярослав смотрит на меня так странно, будто бы о чем-то сожалеет.
– Не вредничай, – улыбаюсь я.
– Вась, – уголок губ бывшего мужа чуть приподнимается в ответ, но взгляд остается напряженным, – я попал в аварию, если что, – он кивает вниз и я перевожу взгляд на его руку. Бывший муж едва заметно шевелит пальцами, но рука так и остается почти неподвижно лежать на постели, – ничего крайне серьезного, но пока я не смогу тебя поддержать тебя в этой игре. Представь, что... Вась? Прекращай. Ты чего?
Я всхлипываю, чувствуя, как слезы водопадом льются по щекам и падают прямо в бокал с вином.
– Прости, – выдавливаю я, чувствуя себя так, словно весь мир только что рухнул, – это все из-за меня. Если бы я не ушла с утра, ты бы не поехал на этой дурацкой машине и не лежал бы сейчас здесь.
