Текст книги "Вдова Клико (СИ)"

Автор книги: Анна Штогрина

сообщить о нарушении

Текущая страница: 16 (всего у книги 18 страниц)

Белый пушистый заяц с длинными ушами и непропорционально большими глазами. Еще и пахнет ванилью. Игрушка маленькая, помещается в одной моей ладони. Такая нежная и мягкая. Я смотрю не могу оторвать взгляда. Залип на зайке! Перевожу наконец взгляд на мою зайку – Клару. А та натянулась, пытается прочесть на моем лице эмоции.

Знала бы она, что сейчас подарила мне себя, посмотрел бы я на ее реакцию! Сжимаю в руке с силой игрушку, а ее не сломать. Руку разжимаешь, она снова белая пушистая с наивными глазами, полными обожания. Смотрю снова на девчонку. Как я ее не сжимал, не оскорблял, не ломал, а она стоит рядом, красивая, доверчивая, желанная.

– Иди сюда,– хлопаю ко колену. Клара покорно садится, быстро, с готовностью маленького солдатика.

Утыкаюсь ей в шею. Приручает меня зайка, чувствую. Шаг за шагом своей искренностью разбивает мою глухую броню.

Я обнимаю ее крепко, но не больно. Не хочу сейчас ее пугать. Запах ее волос, тела, ванильной игрушки кружит голову. Я влюбляюсь, как мальчишка и глупо противиться этому. Я еще до конца не понимаю, что нас ждет, но отпускать ее не собираюсь в ближайшем будущем. Никогда...

– Понравился подарок,– тихо спрашивает малышка.

– Да,– говорю как можно спокойнее, боюсь спугнуть момент.

– Я так рада. Не знаю почему, но я как увидела этого зайку, решила подарить тебе. У такого брутального и сурового мужчины, как ты Феликс Бергман, должна быть маленькая слабость. Маленькая пушистая зайка под рукой,– Клара смотрит на меня так невинно. Я согласен, пусть она, моя зайка будет под рукой.

И впервые смеюсь легко, будто я самый обычный влюбленный мужчина. Без подвоха и злости, просто мне смешно, как все совпадает. И какой я везучий сукин сын. Бог дает мне второй шанс. Возродиться, как Феникс из пепла. Только в моем случае – Феликс из пепла.

Целую, ошарашенную моим смехом, малышку. Она мягкая и податливая, вкусная, сочная.

– Собирайся, пойдем ужинать, у меня для тебя тоже подарок,– с трудом отрываюсь от ее губ.

А Клара вся сияет довольная. Начинает бегать по номеру, подбирать одежду. Наблюдаю за ней и понимаю, что впервые мне не все равно...

Глава 37

Я спустилась в ресторан. Феликс сидел в дальнем углу. Немного хмурое выражение лица и глубокие морщины на лбу. Он с интересом всматривался на вход. Будто ждал меня, нервничал.

Даже смешно, Феликс Бергман. Ждал. Меня. Нервничал.

Легкой походкой на высоких каблуках я поплыла ему на встречу. Сталь в его взгляде при моем появлении начала плавиться. Его напряженная поза стала расслабленее и вальяжнее. Неужели он думал, что я не прийду. Или просто устал ждать и злился.

Жаль, что нет возможности читать мысли друг друга. Хотя, зная о его грехах, это скорее благодать.

– Злишься,– спросила я. Улыбнулась ему, нежно и искренне.

Мужчина встал и поправил свой идеальный классический костюм. Обошел стол и поцеловал меня. Прямо в губы. Сладко, горячо. Будто мы одни в номере.

Мой мир сузился до нас двоих. Его порыв, такой соблазнительный и открытый, выдает его самого. Раздевает передо мной до голой кожи.

Неужели это и есть чувства, сквозь слезы и боль, сквозь напускное равнодушие.

– Садись, малышка,– ничего себе. Сегодня день открытий. Так ко мне он еще ни разу не обращался.

А как же шлюха? Еще чуть чуть и подарит мечту – устрицы, шампаское и ванна с мыльными пузырями.

Я изменилась. Прям чувствую в себе растущую циничную сучку. Спасибо преподавателям. Низкий поклон всем.

– Что будешь,– спрашивает Феликс и пододвигает ко мне ближе меню.

– Шампанское, устрицы, ванну с пеной,– глупо выдаю то, что на уме и смеюсь.

Весь этот фарс выглядит абсурдно. Я ничего о нем не знаю, у нас нет никаких общих интересов, кроме секса, мы вообще люди с разных планет.

Почему я вдруг сейчас начала это понимать. Я ведь играла по его правилам, никогда не думая о том, что хочу я.

– Ванну хочешь сюда, в ресторан?– серьезно спрашивает он.

Я смеюсь как дура.

– Нет, давай уже в номере.

– Хорошо,– лаконично. Никаких лишних слов.

Говорит официанту заказ

– Дюжина устриц и шампанское Вдова Клико,– затем оборачивается ко мне с непроницаемым выражением

Улыбка сползает с моего лица. Становится душно, жарко, плохо. Что за глупые подколы?!

– У меня для тебя подарок,– продолжает, как ни в чем не бывало.

Феликс из кармана пиджака достает маленькую бархатную коробочку черного цвета.

Черт, откройте окна, двери. Пустите морозный воздух, дайте прийти в себя.

Что этот мужчина задумал.

Смотрю на коробочку в его длинных пальцах. Невольно вспоминаю, как они по – хозяйски гуляли в моих трусах.

Перевожу взгляд на него. Ни единой эмоции. Спокоен и уравновешен.

Держит долбанную коробку в руках долго. Обращаю внимание, что его руки не дрожат. У меня бы начался уже мышечный мандраж.

Что там спрятано. Серьги? Для браслета маленькая. Или ... не может быть!

Гипнотизирую его. Он не поддается. Скорее я, как зомби, упаду под стол, чем он хотя бы моргнет.

Не человек, а скала. А мои мысли и чувства на пределе. Я как истеричка, хочется плакать и смеяться одновременно.

– Возьми подарок,– наконец говорит он. Но это не от того что у него терпение на исходе. Это скорее приказ к моему повиновению.

Протягиваю руки, случайно касаюсь его пальцев. Думаю, что сейчас он заберет эту чертову коробку и посмеется, скажет, что это черный юмор, прикол.

Но нет, легко отпускает, передает ее мне.

Нервно глотаю вязкую слюну, открываю бархатную неизвестность.

Я как в ступоре. Смотрю, не моргая.

Это. КОЛЬЦО.

Белый ободок, скорее всего платина, и бриллиант в центре. Большой искристый со множеством граней.

– Что это,– как дура спрашиваю. Я ведь знаю что такое кольцо!

– Это предложение,– и снова его тон, размеренный и спокойный. Аж раздражает.

Я тут с ума схожу, а он черствый и флегматичный сухарь. Сидит и бровью не ведет.

– Какое предложение?– продолжаю аттракцион дебильных вопросов.

– Предложение стать моей женой,– он объясняет, видит, что имеет дело с душевнобольной. Тут резко говорить нельзя. Тут нужна выдержка.

Я даже не знаю, что ответить.

– Ты хочешь, чтоб мы поженились?!– вуаля, новая порция идиотизма.

– Да,– и от него – коронное спокойствие.

– Нет,– наконец, усмиряю эмоции и закрываю с хлопком коробку.

– Почему?– не обижается, говорит тем же тоном.

– Я замужем,– кажется, этот аргумент Феликса не сильно впечатляет.

Официант приносит шампанское Вдова Клико. Наливает в бокалы и ставит перед нами.

Я жадно выпиваю две трети.

– Разведешься,– он следит за каждым моим действием.

– У нас кроме секса ничего общего, я о тебе ничего не знаю, кроме того, что ты убиваешь людей,– говорю как в тумане. Мне кажется все это спектакль, постановка одного актера.

– Убивал. Спрашивай. У нас впереди целый вечер, чтоб познакомиться и узнать друг друга поближе,– он поднимает бокал. Протягивает, чтоб цокнуться со мной.

Я отрицательно мотаю головой и сама допиваю шампанское. Искры алкоголя прожигают пищевод. Это вообще хорошее шампанское, с таким дивным названием? Как по мне жуткий кисляк. И название – жуть.

– Ты меня не любишь. Один неудачный брак в моей жизни уже есть. Зачем мне второй, еще хуже?– не сдаюсь я.

Из глубин его сознания начинаю будить монстра. Я стараюсь!

– Я тебя люблю. Наш брак будет удачный,– шах и мат. Вот оно признание в любви, или я снова ослышалась.

Встаю резко. Наверное даже слишком. Потому что в голове шумит, а из глаз сыпятся искры.

Феликс не дергается за мной. Сидит, как вкопанный. Даже откинулся на спинку, чтоб удобней было наблюдать за моим неадекватным поведением!

Мне хочется наорать на него, что он больной ублюдок. Я сама не понимаю, что делаю рядом с ним. Почему позволяю ему трахать себя, почему покорно падаю на колени.

Мы оба больны, неизличимо и навсегда.

Может и есть смысл в его предложении. Таким двум сумасшедшим лучше быть вместе, чтоб не портить жизнь других людей.

Где же отличница, хорошая пай девочка, которой я была? Куда делась моя светлая часть? Невинная, добрая, видящая в людях только хорошее.

Мечтательница и художница, счастливая дочь любимых родителей... ты где, воскресни!

Что Феликс со мной сделал, кем я стала? Шлюхой, любовницей при живом муже, развратной похотливой сукой. И он хочет мою душу заграбастать своими черными ручищами навеки.

Оборачиваюсь и застываю на месте.

– Клара? Алекс? Что вы здесь делаете? Вместе?!– знакомый голос подруги выводит из оцепенения.

Лиза в спортивном костюме, с волосами, завязанными в хвост, не накрашена. Я ее такой даже после пьянок в институте не видела.

Ее зеленые глаза, как топкое болото. Затягивают своим непониманием, требуют немедленного ответа.

Я оборачиваюсь в поисках поддержки на Феликса. А он развалился, даже руки на груди заложил.

Официант приносит устрицы. Лиза смотрит внимательно. Устрицы, шампанское, бархатная коробочка на столе с моей стороны.

Ее глаза округляются.

– Ах ты ж сука, Клара, а я тебя еще считала своей подругой! Прав был Никита, что ты предательница и проститутка. Только я поругалась со своим мужчиной, как ты к нему в постель прыгнула,– закричала Лиза, метая гром и молнии взглядом,– Алекс, эта тварь задурила тебе голову. Она замужем. У нее есть муж, ты не понял.

Объясняет ему, как юнцу, очевидные вещи. Лиза еще думает, что Алекс, это богатый англичанин, приехавший за женой. И раз он отказал ей, то очевидно его окрутила я. Кольцо на столе – явное доказательство.

Феликс молчит. Наблюдает с интересом. Может в уме делает прогнозы или ставки, подеремся ли мы.

А Лиза как разъяренная кошка кидается мне в волосы.

– У нас с Алексом любовь, был секс,– кричит она.

– Ты мне только отсосала. И, кстати, не очень хорошо,– подает голос Феликс и отпивает шампанское.

А у меня в голове все смешалось. Только одна мысль пробивается сквозь хаос. Лиза сделала Феликсу минет, когда мы уже были вместе.

Конечно, на верность я не претендовала. Но эта новость меня конкретно вернула в реальность.

Лиза хочет драться, кричать и что то доказывать. А я лишь хочу провалиться сквозь землю.

Я позорно убегаю. Уворачиваюся от разъяренной подруги и бегу к лифту, отталкивая ее руки.

Все, это последняя капля в моем идиотизме.

Неужели я ждала верности от насильника и садиста?! Уже даже его предложение пожениться уходит на второй план. Думаю лишь о предательстве.

Какие бы больные отношения у нас не были, я считала, что мы честны друг перед другом.

А теперь измена.

Я поспешила в номер и с силой захлопнула дверь. Начала метаться по комнате. Уехать прямо сейчас, как можно дальше от Феликса, от Лизы, от Никиты... Куда уехать от себя?!

Глава 38

Реакция Клары – огонь. Я в ней не сомневался. Именно такая какой и представлял себе.

Только почему на душе скребут паскудные кошки. На что я рассчитывал, что милая и наивная девочка расплачется от счастья быть со мной.

Еще и эта подруга – прошмандовка вовремя показалась на горизонте. Когда Клара ушла, я быстро приструнил Лизу. Стоило ее чуть сильнее прижать и сказать, что прибью на месте, если еще хоть раз полезет к Кларе, так она сразу сдулась. Начала просить поговорить, все выяснить. Что я ей нравлюсь и у нас еще может все наладиться. Что она меня прощает и еще кучу всякой сопливой хуйни, которую я не слушал.

Клара убежала, сейчас наверняка пакует вещи. Я не могу допустить этого.

Не хочу ее снова отпускать никуда.

Я стремительно помчался за ней. Никто никогда меня не любил. И я никогда не влюблялся. А сейчас влип. Я чувствую, знаю, что Клара мне нужна. Но это не дает мне права требовать от нее эту самую любовь.

Умом понимаю, я достаточно опытный взрослый мужик. А зверь внутри требует крови, жаждет мести.

Сжимаю кулаки. Я не должен больше причинять ей боль, я и не хочу.

Моя злость скорее на себя. Почему я такой ущербный и малодушный.

Я должен найти в себе силы обращаться с ней как с любимой женщиной, уважать ее выбор.

Ужасная шальная мысль ослепляет меня, я должен отпустить Клару.

Если я ее люблю, то должен отпустить навсегда и не портить девочке жизнь.

Мои шаги становятся медленее. Неувереннее.

Черт, что со мной происходит. Я становлюсь мягкий, как дерьмо. И такой же мерзкий.

Я для нее всегда буду жестоким насильником, ублюдком, мучающим ее.

Она никогда не доверится мне, не перестанет дрожать от страха рядом со мной.

Всегда будет оглядываться и вспоминать о нашем прошлом, о моей профессии киллера.

Я в жопе. В глубокой и темной. И пытаюсь затащить в нее Клару. Единственный светлый лучик в моей жизни.

Моя белая зайка, чистая и невинная. Она не для меня. Никогда я не смогу стать ей ровней, плечом, на которое она сможет опереться.

Вхожу в номер. Клара в душе. Вода течет тихо. Неужели она наполняет ванну.

Улыбаюсь, как придурок. Вспоминаю ее слова за устрицы, шампанское и ванну.

Дергаю ручку на двери. Закрылась.

– Клара открой, давай поговорим,– пытаюсь говорить спокойно, чтоб не выдать тот пиздец, что внутри.

– Пошел к черту, Феликс. Я тебя больше не боюсь. Я тебя ненавижу. Убирайся, слышишь,– малышка кричит зло и агрессивно.

Эти эмоции уже кое-что.

От ненависти до любви один шаг.

Я собираюсь быстро, чтоб не передумать. Достал чемодан, покидал в него все вещи. Перед выходом обвел номер взглядом. Забыл самое главное – игрушку зайку на столе.

Взял мягкое чудо и засунул в карман. Как там Клара сказала, у большого брутального сурового мужчины должна быть маленькая слабость – пушистый белый зайка. Да будет так.

Вместо него оставил на столе кольцо. Оно ее.

Куплено ей, еще когда я приехал за ней в Буковель. Я просто решил для себя, что это может быть судьба и второй шанс.

Даже себе не признавался в своих глупых надеждах. Спрятал его глубоко в чемодан, надеялся не найти. Но вот оно, стоит на столе одиноко , мое предложение и ее отказ.

Вышел из номера в никуда. В свою холодную бессмысленную жизнь.

Как позади, так и впереди – одиночество, опустошающее ничего!

Я же не рассчитывал, что она скажет да!

Глава 39

-Да, мам,– Клара с трудом оторвала голову от подушки. Сколько на часах, пять или шесть утра.

– Клара, ты где, родная,– мамин голос встревожен, что то случилось.

Клара быстро села и откинула одеяло.

– Мам, что произошло. Чего ты нервная и так рано звонишь,– девушка попыталась унять сердцебиение.

– Ты не знаешь где Никита? Он не с тобой,– странным срывающимся голосом говорит женщина.

– Нет, я его после Нового Года не видела. Мы немного повздорили. Я думаю, он уехал к своим дружкам,– девушка удивилась. При чем тут она к мужу. Мама же в курсе, что они не общаются.

– Клара, доченька, ты только не нервничай. Позвонили из полиции. Говорят, что когда расчищали очень опасный склон, нашли мертвого мужчину. Документов при нем не было. Только телефон. С него позвонили Константину. Мы сейчас выезжаем. Нужно опознать тело,– голос матери стал глуше,отдаленнее.

У Клары словно в уши засунули вату. Какой Никита, при чем здесь труп. Так не бывает, чтоб молодой мужчина превратился в какой то труп. Она не верит.

– Мам, что ты мелешь,– говорит грубо и раздраженно,резко вскакивает с постели. Это очень жестокая глупая шутка.

Клара, не убирая телефон, натягивает дрожащими руками брюки.

– Повтори, что ты сказала. Нашли Никиту и труп. Или только Никиту. Я ничего не понимаю,– она нервно теребит свитер. Не решаясь убрать телефон от уха даже на миг. Вдруг мама сейчас скажет самое важное.

– Доченька, успокойся, главное сейчас нам всем держаться, не нервничать. Собирайся, поедим опознать тело. Я очень надеюсь, что телефон Никиты у него оказался случайно. Мы ждем тебя внизу в холле, поторопись. Костя долго ждать не сможет,– мама положила трубку.

Клара натянула одежду. Не расчесываясь и не умываясь, схватила сумку с курткой, впрыгнула в кроссовки. И побежала, так быстро, как только могла.

Общее время сбора не больше трех минут, они ж не уедут без нее.

Кровь гулко стучала в висках. Голова шла кругом. Неужели с ее непутевым мужем что то случилось. И не что -то, а смерть.

Она не готова была к такому осознанию жестокой действительности.

Вчера ушел Феликс, а сегодня находят какого то мертвого человека и предположительно, ее мужа.

Страшная догадка закралась в ее душу.

Только не это. Феликс убил его.

Не может быть, она не верит.

Внизу у входной двери, она увидела, как размашистым шагом Константин Олегович шел к машине. А за ним бежала мама. Они не ждали ее. Мужчина шел быстро, не оглядываясь.

Там может быть его мертвый сын. Он торопится скорее узнать правду.

Клара побежала со всех ног, пытаясь догнать. Она впрыгнула в заведенное авто, не раздумывая. Успела.

Молчание, гнетущее и мрачное. Лицо немолодого мужчины искажает боль. Глубокое чувство потери уже накладывает отпечаток.

Константин даже не посмотрел на Клару, отвернулся в окно. Он сейчас теряет последнюю надежду. Сейчас решается, жив ли его единственный наследник.

Клара отвернулась от него и посмотрела на маму. Женщина растрепана и тихо плачет. Неужели не понимает, что ее слезы только нагнетают еще большее чувство горя.

Доехали к моргу молча, в гнетущей обстановке.

Их встретил лейтенант полиции и провел в помещение. Впереди их уже ждут несколько санитаров и судмедэксперт.

Клара не смотрит на них, не слушает.

Когда выкатили тело, накрытое простыней, все перестали дышать.

– Кто будет опознавать. Вы жена?– врач обращается к Кларе,а она смотрит на синие ноги, длинные пальцы, бирку сбоку.

– Я, – говорит Константин Олегович, – Я отец.

Он подходит ближе. Мужчина в халате откидывает простынь.

Холод вокруг, в воздухе, в душе, в сердце. Отчетливый запах смерти. Тело безжизненное, синее, искаженное муками. Не верится, что когда то живой и активный, сейчас перед ними он совершенно пустой и мертвый.

Осталась только сдувшаяся оболочка, будто душа покинула этот мир, это тело.

Константин Олегович кричит,рычит как раненое животное, воет и оседает на пол.

– Никита, сынок, Никита, сынок,– повторяет сотню раз. Будто хочет дозваться, разбудить его.

Но мужчина лежит спокойно, умиротворенно. Он уже свой выбор сделал. Он ушел в другой мир. И надежда,что ему там лучше, это единственное, что остается бедным родственникам...

Все как в тумане. Никиту решили хоронить на кладбище возле Соснового Рая в семейном склепе. Соседние могилы бабушки и дедушки, проживших долгую жизнь, принимают молодое тело внука.

Церемония похорон – это ужас.

Приехал весь поселок сотни людей в черном. Клара как тряпичная кукла, потеряла свой стержень, двигается словно сама привидение.

Вдова Клико. Насмешка судьбы.

Все ей сочувствуют, приносят искренние соболезнования.

В полиции рассказали, что это был несчастный случай. Мужчина принял тяжелый синтетический наркотик, не совладал со скоростью. Многочисленные переломы и ушибы. Но смерть наступила гораздо позже, от переохлаждения. Он боролся за свою молодую жизнь до последнего. Пытался встать, спуститься с горы. Но его сломанные ноги не слушались. Единственное, что ему осталось, это подыхать от холода и одиночества.

Тяжелая правда. Константину Олеговичу эта ноша была непосильна. Некого винить в смерти сына, некому отомстить. Остается лишь упиваться горем, страдать от потери.

С Кларой свекр так и не разговаривал больше. Вот она – вина смерти единственного наследника. Для него так точно, это Клара. Жена, которая не смогла приструнить своего мужа. Отпустила его в праздник страдать в одиночестве, опять подтолкнула к употреблению наркотиков.

Лиза избегала бывшую подругу. Для нее она еще хуже. Помимо того, что в ее глазах, она виновата в гибели брата, так она еще и предательница, отбившая понравшегося мужчину.

Клара считала себя виновной еще больше других. Никита тогда в первый день в отеле поцеловал ее. Пошел навстречу, открыл занавес на свои истинные чувства. А она, как последняя шлюха, переехала в номер к Феликсу. Занималась с ним сексом и не думала, что причиняет Никите боль.

Она должна была с ним поговорить, быть более чуткой и восприимчивой к его печали. Она же посчитала лучшим решением отгородиться и равнодушно бросить мужа. Пусть, как к мужчине, она не испытывала к нему должного влечения. Но они знакомы с детства, выросли вместе. Они считались друзьями. А теперь, она предательница в квадрате. Ничтожная жалкая женщина, оставшаяся совсем одна.

Как дальше жить в этом горе? Как она сможет принять себя?!

***

Феликс наблюдал за похоронами со стороны. Затесался в черной, мрачной толпе и смотрел на Клару. Чуть сгорбленная, хрупкая фигура девушки в длинном траурном платье и больших черных очках. Ее роскошные шоколадные волосы были полностью спрятаны под фетровую шляпку. Рядом с ней мама, обнимает ее худые плечи и плачет.

Клара не выдирается, не ревет в голос.

Но весь ее облик говорит о тяжелой ноше, придавившей ее безысходностью случившегося.

Феликс несколько раз порывался подойти к ней. Он сдерживался с трудом. Понимал, она оттолкнет его. Стоять возле трупа мужа под руку с любовником, она не сможет и не будет.

Ей нужно время, чтоб принять сложившуюся ситуацию, поскорбить в одиночестве, выплакать свою беду.

Снова обстоятельства их разлучают. Но теперь Феликс не намерен сбегать, уходить и бросать ту, которую он любит.

Он будет рядом, будет ждать столько, сколько потребуется этой маленькой женщине, чтоб принять его большое чувство.

Феликс осознал, что ему предстоит самая масштабная битва в его жизни – с самим собой. Выдержать, не подходить, наблюдать со стороны. Вот она такая манящая и близкая, в то же время недосягаемая и далекая.

Время лечит, играет в его пользу. Он точно знает, что дождется. Даже если прийдется потратить на это всю свою никчемную жизнь. Ведь теперь в ней появился смысл.

***

Уже прошли и девять дней и сорок. Все поминальные ужины организовывали в Эдеме.

Я надломилась. Сильно. Не знаю, что еще меня держало. Но я, как зомби, ходила на работу, принимала ответственные решения. Одевалась на автомате, ела, раздевалась.

Мне было ужасно плохо. Из-за отсутствия правильного питания, я начала часто чувствовать слабость и по утру меня очень мутило. Несколько раз на работе, я заказывала в офисной столовой суши и после еды, бежала в туалет, рвала.

Помимо надломленного душевного состояния, я чувствовала себя разбитой физически.

Плохое самочувствие и ужасный внешний вид стали моими постоянными спутниками.

Я была совершенно одинока. Даже мама съехала из дома. Я не знаю куда, но вестей от нее было не много. Звонки и немногословные разговоры типа : Как дела, все хорошо. Это все, что нас с ней связывало.

По истечении второго месяца после похорон Никиты, я начала замечать окружающий меня мир, постепенно возвращаться в реальность.

Мои охранники отчитывались каждый день, что за мной следят. Показывали фото машины, которая ежедневно стояла у моего дома, следовала за мной на работу.

Я не придавала этому значения. Наверное, или полиция или Константин Олегович пытались выяснить не причастна ли я к смерти Никиты. А может Феликс приставил ко мне слежку, чтоб знать, что и когда я делаю.

Меня это не напрягало. Пока мне не пытаются причинить вред, пусть делают что хотят.

Плохое самочувствие усилилось и я с ужасом отметила, что не помню, когда последний раз были месячные.

Догадка о беременности выбила меня из колеи. Я сходила в аптеку и купила тест. Я планировала сделать его сразу в туалете моего офиса. Но возникшее малодушие и страх, заставили дотянуть аж до вечера.

Я приехала домой и, очень нервничая, прошла сразу в туалет. Сделав все, как написано в инструкции, я подождала пару минут. Самых долгих минут в моей жизни.

Две полоски. Приговор.

Я беременна.

Вдох выдох. Попыталась справиться с панической атакой. Но слезы сами полились рекой из глаз. Я разрыдалась громко и горько. Я так не плакала ни узнав о смерти мужа, ни на его похоронах.

Гормоны и скопившиеся проблемы прорвали плотину. Слезы обжигали щеки, мои всхлипы становились все обреченнее.

Я беремена от Феликса. Что теперь делать. Я самая глупая женщина в мире. Бестолковая. Я с ним часто не предохранялась. Не принимала никакие таблетки. Была беспечна и наивна.

Вот расплата – две полоски.

Об аборте не может быть и речи, успокоившись, решила я. Теперь я не одинока. У меня появился смысл жизни. Я погладила руками плоский впалый живот. Во мне уже растет новая жизнь.

Первая мысль – Феликс не должен узнать о ребенке. Эта мысль пронзила резко и ясно. А даже если и узнает, я должна сказать, что он Никитын.

Но Феликс умный мужик, его так просто не проведешь. Он может потребовать сделать тест днк. И потом, я сама ему говорила, что кроме него ни с кем не спала.

Материнский инстинкт, желание защитить свою кровиночку, просыпался во мне. А что, если Феликс, узнав, что я жду его ребенка убьет меня или потребует сделать аборт.

Мои руки стали влажными от леденящего страха.

Я только обрела надежду на будущее, как сама своими мыслями, отчаянно лишала себя ее.

Слежка. Я вспомнила, что за мной постоянно наблюдают. Если это Феликс, то он быстро узнает в каком я положении. Необходимо поговорить с ним. Выяснить его ли это рук дело и что он хочет от меня.

На следующий день, я впервые проснулась с четким осознанием зарождающегося счастья. Оно во мне. Словно маленький теплый лучик солнца пронизывает мой живот. Я погладила пупок, оставила на нем руки.

– Не бойся малыш, я сделаю все, чтоб тебе не навредили. Я уже люблю тебя,– проговорила я вслух и слезы заблестели в моих глазах.

Но теперь мне нельзя нервничать и заниматься самобичеванием. Нужно поехать на прием к гинекологу и стать на учет.

Опять вспомнила о слежке. Устроилась поудобнее в подушках, взяла телефон и набрала номер, который из моей памяти даже амнезия не сотрет.

– Клара,– голос мужчины бодрый и знакомый, выбил из меня всю решимость. Под ребрами предательски затрепетало.

– Привет, Феликс,– я постаралась унять нервное возбуждение.

– Что то случилось?– спросил он, встревоженно.

Серьезно, это тот Феликс, которого я знаю. Бессовестный ублюдок, нервничает, не произошло ли со мной что то.

Так и хочется закричать – Произошло – Ты!

– Нам нужно поговорить,– уняв раздражение, начала я.

– Хорошо,– он ответил и отключился.

Вот это номер! Он видно пьяный или совсем свихнулся.

Звонить этому равнодушному человеку было плохой идеей. Пообещала себе больше такую глупость не совершать.

Я накрылась теплым одеялом. Так не хочется сегодня на работу, может притвориться больной? Хотя, почему притвориться...