Текст книги "Навстречу утренней заре"

Автор книги: Анна Самойлова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 10 страниц)

Все ведьмы и колдуны знали, что сильнейшая магия в их мире – это некромантия, колдовство, имеющее дело с душами умерших. Паладины были единственными, кто владел этим тайным знанием в совершенстве. Многие представители колдовского сообщества мечтали постичь искусство управлять энергией почивших людей, но лишь единицы осваивали некоторые заклинания из этой области Эфира. Рыцари-паладины считали, что никто из колдунов и ведьм не имеет права обладать такой силой, иначе это может привести к войне и порабощению людей, не владеющих магией.

Анна не имела дело с некромантией, но не из-за невозможности освоить заклинания, а из-за отвращения перед всем, что связано со смертью. Она напряженно следила за осужденным колдуном, и ее сердце билось все сильнее.

Паладины подняли вверх руки, и в точке пересечения их магических лучей появился белый светящийся шар. Это и был Эфир, который они хранили уже тысячу лет. Он завис над головой приговоренного разрушителя и начал медленно опускаться, увеличиваясь и поглощая замершего в ужасе колдуна. Тот скрылся в искрящемся облаке магии.

Через мгновение Эфир сжался до первоначальных размеров и исчез в магических лучах паладинов, оставив осужденного лежащим на полу. Он был жив, но обессилен. Когда он с трудом поднялся на ноги, Анна увидела лицо опустошенного, лишенного всяких эмоций человека. Больше всего девушку поразил его потухший взгляд. Даже у людей, которым она разбила сердце, в глазах оставалась жизнь, а глаза этого колдуна не выражали ничего, кроме равнодушия.

Анна не понимала, почему суд и казнь произвели на нее такое сильное впечатление. Она вовсе не жалела осужденного, но была не в силах замедлить бешеный ритм своего сердца. Заметив бледное лицо девушки, Луиза взяла ее за руку и спросила:

– Анни, с тобой все в порядке?

– Что с ним произошло? – Анна не могла оторвать взгляд от преступника.

Луиза посмотрела на Д’Араго, и тот ответил:

– Половину его магической силы поглотил Эфир, но самое главное – он почти полностью уничтожил то, что отличает разрушителей от остальных ведьм и колдунов. Как бы сказать, – задумался Жан-Пьер, – азарт, кураж, что ли. Ну, ты и сама знаешь, то, что заставляет твои глаза сверкать, когда ты выбираешь жертву. А этот несчастный вряд ли скоро станет заниматься чем-то подобным.

После того как паладины объявили, что колдун-нарушитель теряет свое право присутствовать на балах в течение десяти лет, они вихрем отправили его домой, а сами исчезли. Снова заиграла музыка, и несколько невозмутимых пар закружились в танце.

Все-таки произошедшее повлияло на большинство приглашенных, и многие стали покидать бал. Благодаря заклинанию Анне удалось наконец взять себя в руки. Луиза беспокоилась за девушку и предложила ей поехать вместе с ними на машине. Анна уверила ее, что с ней уже все в порядке, и она в состоянии сесть за руль мотоцикла. Зная, что юная ведьма прибудет на место раньше них, Луиза дала ей ключ от своего дома.

Пока Анна с огромной скоростью мчалась по шоссе в Париж, она пыталась проанализировать свое состояние и не свойственную ей реакцию на впервые увиденное. Поставив мотоцикл возле дома Луизы, где была не раз, девушка не захотела включать свет и стала дожидаться друзей в размышлениях о прошедшем бале. Жан-Пьер и Луиза нашли ее, сидящей в кресле в темной гостиной. Через десять минут друзья вместе сидели в гостиной и пили коньяк, обсуждая произошедшее.

– Не переживай, дорогая. Это на всех произвело сильное впечатление, – Луиза попыталась объяснить Анне ее состояние.

– Но, честно говоря, я впервые видел тебя такой взволнованной и бледной, – выразил свое удивление Д’Араго.

– Не знаю, почему так произошло… Я как будто оказалась на месте этого колдуна, и это было так отчетливо… У меня перед глазами – его безжизненный взгляд… не представляю, что может быть хуже такого наказания. Я в подобной ситуации предпочла бы смерть.

– Наверное, ты права, – задумался Жан-Пьер.

– Я думаю, нам нужно просто отдохнуть и выспаться, особенно тебе, – Луиза обратилась к Анне. – Уверена, что завтра ты будешь вспоминать о бале, как о дурном сне, который уже закончился. У тебя есть какое-нибудь заклинание, успокаивающее нервы, или тебе дать лекарство?

– Спасибо, я уже в норме. Пожалуй, я действительно пойду спать.

Анна пожелала друзьям доброй ночи и поднялась в комнату, приготовленную для нее хозяйкой.

Ведьма проснулась в два часа дня и почувствовала, что от волнения и тревоги из-за ночных событий не осталось и следа. Теперь Анна знала, если она снова станет свидетелем подобного, это больше не заставит ее сердце биться сильнее. Увиденное превратилось в жизненный опыт, а опыт – в магию. Так всегда рос ее внутренний Эфир, а с ним и колдовская сила.

Девушка спустилась в столовую и поприветствовала Жан-Пьера, который предложил ей завтрак и сообщил, что Луиза присоединится к ним, когда закончит телефонный разговор.

– Как самочувствие? – поинтересовался колдун.

– Я в порядке, – ответила Анна.

– Доброе утро, – Луиза появилась в столовой со свежим кофе. – Как дела?

– Все хорошо, – девушка дала понять, что вчерашняя тема закрыта.

– Какие у тебя планы? – спросил француз.

– Хочешь – оставайся с нами. Жан-Пьер пробудет здесь еще пару дней. Можем придумать что-нибудь интересное. Что скажешь?

– Спасибо, но у меня дела дома. Через неделю я снова буду в Париже. Участвую в фотосессии для журнала «Гражданин мира».

– О! В качестве модели? – оживился Д’Араго.

– Вроде того. Редакция собирается познакомить читательниц с новой коллекцией Маргарет Сайм. Это она меня попросила, иначе я вряд ли бы согласилась.

– Да ладно, это – интересный опыт. Думаю, ты просто создана для перевоплощения в разные образы, – высказал свое мнение Жан-Пьер. – Интересно будет увидеть тебя в журнале. В каком месяце он выйдет?

– Кажется, в мае.

– Я согласна с Жан-Пьером и уверена, что у тебя все отлично получится, – вставила Луиза.

– Ну, уж в этом можете не сомневаться, – усмехнулась Анна.

После завтрака девушка сердечно попрощалась с друзьями и, сев на мотоцикл, отправилась домой.

Филипп

Маленькое независимое государство Сен-Таде, с трех сторон окруженное Францией, располагалось на берегу Средиземного моря. На территории площадью всего лишь два с половиной квадратных километра проживало около двадцати восьми тысяч человек, многие из которых не являлись тадеанцами. В число иностранцев, выбравших местом своего жительства эту живописную страну, входили известные спортсмены, артисты и бизнесмены. Причиной тому были низкие налоги и разнообразные развлечения: от всемирно известных казино – до самой престижной в мире регаты парусных яхт.

Одним из важнейших событий для жителей и гостей Сен-Таде был этап мирового кубка в гонках на мотоциклах Мото Куп. По такому случаю перекрывали движение по дорогам, потому что это был единственный заезд в сезоне, проходивший не на стадионе, а на улицах города. По этой причине сюда в мае приезжало много болельщиков и прессы, и без того не утихающий ни на минуту Сен-Таде превращался в огромный муравейник.

Глава государства, 52-летний принц Филипп ничего не имел против гонок. Они были частью жизни его страны и одной из традиций, которые он хранил.

До гоночного уикенда оставалось две недели напряженной работы, связанной с организацией этого мероприятия. После гонок должен был состояться прием в честь победителя. На столе в кабинете принца лежал список гостей, который ему необходимо было одобрить. Кроме того, не хватало еще одного гостя для присутствия на балконе дома приемов, откуда вся семья правящего монарха по традиции наблюдала за гонками.

Филипп подошел к окну и увидел, как закатное солнце окрасило розовым цветом белые яхты, которые заполняли залив на сотни метров от берега. Скоро по дороге, идущей вдоль побережья, с невероятной скоростью будут проноситься гонщики, и рев тысяч фанатов, свисающих из окон, с балконов и трибун, вряд ли заглушит шум моторов.

Мысль о мотоциклах напомнила Филиппу, с каким трудом ему и его жене удалось отговорить их двадцатилетнего сына Тео, любителя экстремальных видов спорта, от участия в мотогонках. Наследный принц Сен-Таде Теодор был причиной беспокойства родителей не только из-за своих спортивных увлечений. Он терпеть не мог официальные мероприятия, а аристократов и придворных находил чопорными и скучными.

Филипп сам в молодости пережил период разочарования в уготованной ему роли главы государства, и он надеялся, что у его сына с возрастом изменится отношение к делу. Но сейчас этому препятствовала связь Тео с французской певицей Эмме Поли, известной скорее своим скандальным поведением, чем музыкальным творчеством.

Принц и его жена Элеонора неоднократно пытались образумить сына, но как только тот чувствовал давление, то сразу начинал угрожать отречением от титула. Подумав об этом, Филипп вздохнул, затем посмотрел на часы и отправился в свою комнату, чтобы переодеться к ужину.

Ужин проходил в кругу семьи и двух близких друзей – Оливье Бодри, занимающего должность личного советника принца, и Валери Сен-Жак, кузины принцессы Элеоноры.

Супруга принца рассказывала о том, как прошла встреча членов благотворительного общества «Сердца мира», в котором она была председателем. Ее внимательно слушали все, кроме детей. Тео откровенно скучал в ожидании окончания ужина, время от времени заглядывая в журнал, который листала его сестра.

Восемнадцатилетняя принцесса Мари была полной противоположностью своему брату. Веселая и общительная, она обожала светскую жизнь и доставляла родителям гораздо меньше проблем. Выслушав жену, Филипп напомнил присутствующим о том, что стоит как можно скорее принять решение относительно гостя на балконе во время гонок.

Обсуждение этого вопроса происходило уже не в первый раз, но новых имен от своих домочадцев принц не услышал. Предложенные идеи Филиппа не устраивали: либо это были люди, с которыми они и так близко общались, либо далекие от спорта ученые и политики. И тут Мари сказала:

– Давайте ее позовем, – принцесса подняла и развернула журнал, указав на модель, демонстрирующую голубое платье.

– Мари, ты же знаешь, мама с папой готовы терпеть в своем обществе моделей, только если они кого-то сопровождают, – с легкой усмешкой заметил Тео.

– Между прочим, это – баронесса Анна фон Лаумер. Тебе что-то говорит это имя? – спросила Мари у брата. Тот пожал плечами, давая понять, что не обязан знать всех аристократов, но, тем не менее, скосил глаза на фото в журнале.

– Это ведь дочь барона фон Лаумер-Гарденау из Швейцарии? – уточнил Филипп и напомнил жене: – Мы были на похоронах ее родителей семь или восемь лет назад.

– Да, да, я помню. Не удивительно, что она стала моделью. Еще бы, потерять семью в таком возрасте, – ответила принцесса Элеонора. Мари, у которой было много знакомых в индустрии моды, была, как обычно, возмущена мнением родителей о них и не могла промолчать:

– Модели – умные и трудолюбивые девушки. Почему все считают, что красота и интеллект – взаимоисключающие вещи? А что до Анны, то она акционер какой-то крупной компании.

– Хорошо, дорогая, мы будем иметь ее в виду, – примирительно сказал Филипп.

После ужина принц вернулся в свой кабинет и, сев за стол, открыл журнал «Гражданин мира», который оставила в столовой его дочь. Со страницы на него смотрела красивая молодая девушка. Наряды, в которых она была на фото, подчеркивали совершенство ее тела. Впрочем, Филипп догадывался, что компьютерная графика способна преображать до неузнаваемости, и что этот пронзительный блеск в глазах девушки, скорее всего, добавлен фотографом искусственно, но именно блеск в глазах запомнился принцу во время их единственной встречи на похоронах.

В тот октябрьский день с самого утра, не прекращая, лил дождь. Гости, прибывшие попрощаться с бароном фон Лаумер и его женой, кучно стояли возле фамильной усыпальницы на маленьком кладбище в городе Гарденау. Приехав на похороны, принц Филипп со своей супругой отдавали дань традиции, установившейся много веков назад между родами Сен-Таде и Гарденау. По этой традиции представители одного рода присутствовали на мероприятиях по случаю важнейших событий в жизни другого. Филипп и Элеонора были в числе официальных лиц.

Внимание всех гостей, конечно же, было обращено на пятнадцатилетнюю девушку, юную баронессу фон Лаумер. Она стояла рядом со своим опекуном, который держал над ней зонт. Филипп тогда удивился ее выдержке во время всей печальной церемонии. Темные глаза Анны излучали спокойный, холодный блеск, а лицо не выражало печали или волнения и не выдавало следов слез.

Когда все вернулись в замок, девушка поблагодарила гостей за поддержку в этот трудный для нее час и продолжила принимать соболезнования. Она была также спокойна, как и на кладбище, и одинаково вежлива со всеми гостями. Невозможно было догадаться, какие чувства она испытывает, и что пережила, узнав о смерти родителей. Филипп видел, что эта загадка волновала многих присутствующих. Кроме того, принц заметил, что многие мужчины смотрят на Анну, одетую в скромное черное платье, вовсе не сочувствующе. При этом юная баронесса вела себя со всеми не более любезно, чем того требовали приличия. Филипп признался себе, что ему тоже доставляет удовольствие наблюдать за Анной, и от него не укрылось, что девушке прекрасно известно о впечатлении, которое она производит на мужчин. Не доверяя фотографии в журнале, принц отчаянно захотел узнать, как Анна выглядит сейчас.

До начала гонки оставалось двадцать минут. Принц Филипп и его семья находились в большом зале дома приемов. Через десять минут они выйдут на балкон, чтобы поприветствовать подданных, гостей и участников заезда и тем самым ознаменовать начало гонки.

Кроме них и кузины принцессы присутствовали также Ален Буало и Даниэль Котен, друзья Тео, которые, как и он, были выпускниками военной академии имени святого Иуды Фаддея. Молодые люди и Мари активно обсуждали предстоящую гонку, а Филипп беседовал с Элеонорой и Валери. Впрочем, его участие в разговоре было формальным, так как его мысли в этот момент занимала Анна Лаумер, которая приняла приглашение и должна была появиться с минуты на минуту.

Чтобы не выдать своего волнения, принц наблюдал за детьми и их друзьями. Филипп заметил, что Ален проявляет интерес к Мари, и она отвечает ему тем же. Принц знал о склонности своей дочери к офицерам, а Буало был единственным из друзей Тео, кто продолжил военное обучение.

В этот момент в открытые двери зала вошел Оливье Бодри, который сопровождал последнюю сегодняшнюю гостью. Анна была одета в белое платье с коротким рукавом, свободной юбкой до колена и красным цветочным принтом во всю длину платья. Красные босоножки на высоком каблуке подчеркивали стройные ноги девушки. Она выглядела еще лучше, чем на фото в журнале и в воспоминаниях Филиппа.

Глаза Анны светились спокойным, сдержанным блеском, когда она, ответив на приветствие, поблагодарила принца за приглашение. Филипп видел, что девушка не чувствует смущения или неловкости, находясь в обществе незнакомых людей и, к тому же, представителей монаршей семьи.

Появление Анны произвело впечатление на всех присутствующих. Элеонора была вежливо холодна с гостьей. Филипп видел, что его жену возмутил тот факт, что Анна не поклонилась принцу и принцессе при представлении, как этого требовал этикет. Такое происходило, когда гости не были осведомлены о правилах поведения при дворе. Но в данном случае Филипп не сомневался, что Бодри проинструктировал Анну, как нужно вести себя в присутствии главы государства.

Кроме Элеоноры, на нарушение этикета обратил внимание Тео, которому, в отличие от его матери, это понравилось.

Вообще молодые люди и юная принцесса были очарованы новой гостьей и с удовольствием общались с ней во время гонки.

Анна была приветлива и любезна со всеми, обнаружив интерес к разным вещам. Она обсудила с Тео и его друзьями технические характеристики мотоциклов, рассказала Мари о своей фотосессии для журнала, поспорила с принцем о дальнейшем расширении восточного автомобильного рынка и немало удивила принцессу Элеонору тем, что тратит много средств на развитие детского спорта в Швейцарии.

После гонки, перед тем как спуститься к подиуму для вручения награды победителю, Филипп поблагодарил Анну и сказал, что его семья будет рада видеть ее сегодня вечером на приеме.

Официальное чествование победителя проходило в том же доме приемов, откуда принц и его гости наблюдали за гонкой. После торжественной поздравительной речи Филипп с удовольствием пообщался со спортсменами и представителями команд, многих из которых давно знал.

Гостей было много. Они перемещались по залу, обсуждали прошедшую гонку и весь турнир. Беседуя со спортивным директором команды «Торо Руж», принц заметил оживленную группу мужчин в нескольких метрах от себя и захотел узнать, что является в ней центром притяжения. Несколько гонщиков и менеджеров команд, а также Даниэль Котен пытались произвести впечатление на девушку в длинном голубом кружевном платье.

Анна была очаровательна. Она охотно принимала знаки внимания мужчин, не выделяя и не поощряя никого в отдельности. Собеседник Филиппа тоже обратил внимание на эту компанию, выразил восхищение внешним видом Анны, которую знал несколько лет, и высказал предположение, что она, должно быть, кого-то сопровождает. Но принц уверил его, что баронесса фон Лаумер здесь по личному приглашению его семьи.

Мысли об Анне не давали Филиппу покоя и на следующий день, когда он, сидя в своем кабинете, готовил речь для выступления в парламенте. Принц как раз думал, не будет ли выглядеть странным его желание пригласить Анну еще на какое-нибудь мероприятие в Сен-Таде, когда в дверь постучали, и в кабинет вошел Оливье Бодри с папкой в руках и сообщил неприятную новость. На одном сайте были выложены недавно сделанные фотографии Эмме Поли, садящейся за руль автомобиля в явно нетрезвом состоянии. Фото на сайте были снабжены комментариями, в которых упоминалось имя Тео. Принц тяжело вздохнул и вслух произнес вопрос, мучавший его уже долгое время:

– Что же делать?

– У меня есть идея на счет этого, но боюсь, что она может показаться несколько сомнительной, – ответил советник.

– Я готов выслушать любые идеи, – заинтересовался принц.

– Его высочеству кажутся скучными официальные приемы, вся эта жизнь на виду, поэтому он ищет экстремальные развлечения, в том числе со, скажем так, неподходящими девушками. Думаю, бесполезно убеждать его, что наследному принцу не подобает быть вовлеченным в скандалы. Но можно заинтересовать и примирить его с той жизнью, которую ему предстоит вести.

– Ох, – снова вздохнул Филипп, – вы же знаете, что мы только ни делали, чтобы переубедить его.

– Если позволите, ваша светлость, здесь нужен более тонкий подход, – Бодри сделал паузу, тщательно подбирая слова. – Вот если бы Тео заинтересовался девушкой из придворного окружения…

– Он считает их высокомерными, капризными и зацикленными на моде. Между нами, я с ним в этом согласен, – устало произнес принц.

– Тут нужна девушка, способная на нестандартный подход, с богатой фантазией и сходными увлечениями. Но при этом хорошо воспитанная и образованная, принятая в высшем обществе и, – советник замолчал на миг, – само собой, привлекательная.

Филипп встал из-за стола, подошел к окну и через минуту задумчиво проговорил, как бы обращаясь к самому себе:

– Заменить неугодную нам девушку другой…

– Если грубо, то да, – ответил Бодри. Принц усмехнулся:

– Если Тео нравится эта певица, то как он может увлечься кем-то другим?

– Я думаю, для него это – скорее, выражение протеста, а не серьезное чувство.

– Ну, хорошо. Но где мы найдем девушку с качествами, которые вы перечислили? – спросил Филипп и, посмотрев на своего советника, добавил: – У вас ведь уже готов ответ на этот вопрос, иначе вы бы не стали заводить данный разговор.

– Вы правы, ваша светлость. Что вы скажете о баронессе фон Лаумер?

Принц усмехнулся и снова задумался на некоторое время.

– Что ж… Анна умна, красива. Что нам еще о ней известно? Я полагаю, в вашей папке – подробная информация о ней?

Советник кивнул, достал из папки несколько листов, протянул их принцу и начал рассказ:

– Она училась в частной школе в Швейцарии, а после – в Оксфорде. И то, и другое заведение мадмуазель Лаумер закончила с отличием и на год раньше, чем этого требовала программа обучения. В своем замке она организовала отель для состоятельных людей. Отзывы о нем весьма положительные. Кроме того, Анна приумножила наследство своих родителей, вложив деньги в акции «Би-Эм Холдингс»…

– Да, да, я знаю. Анна – один из крупнейших акционеров этого концерна. В общем, это подтверждает уровень ее аналитического ума. Но вот только для нашего дела это не так уж важно. Вы говорили что-то про сходные интересы.

– В ее замке – большой парк автомобилей и мотоциклов, которыми она сама управляет. Заметна склонность к любому спорту, где есть скорость: горные лыжи, сноуборд.

– Теперь расскажите мне о главном, – Филипп на секунду замолчал. – Что вам известно о ее личной жизни?

– Анна ни с кем не встречается, если вы это имеете в виду. Честно говоря, мне ничего не удалось узнать о ее связях с мужчинами.

Принц прищурился и произнес, делая паузы между словами:

– Э… вы уверены, … что ее… э… интересуют мужчины? – Филипп махнул рукой и сам ответил на свой вопрос: – Какая глупость. Это же очевидно. Неужели нет ни одной фотографии, ни одной сплетни?

Бодри покачал головой. Принц улыбнулся и добавил:

– Да уж, некоторым девушкам не помешает подобным образом охранять свою личную жизнь. Ну, хорошо, последний вопрос. Что мы можем предложить за услугу девушке, чей доход превышает доход всей нашей семьи?

– Насколько я успел изучить баронессу, вряд ли стоит говорить с ней о деньгах.

– Вы правы. Но знаете, что я думаю, – Филипп помедлил, – она не откажется сразу. Возможно, ей будет это просто интересно.

На следующий день без пяти три, когда Тео и Мари не было во дворце, принц с супругой находились в его кабинете, ожидая прихода баронессы фон Лаумер. Филипп очень волновался, до конца не решив, какие слова подобрать для беседы с Анной. Он взглянул на жену и вспомнил свой вчерашний разговор с ней. Стоило огромного труда, чтобы убедить ее принять эту идею. Принц видел, что Элеонора по-прежнему сомневается в этичности этого способа решения проблемы. Ровно в три часа в дверь постучали, и в ответ на приглашение в кабинет вошла Анна в сопровождении Оливье Бодри, который запер за собой дверь.

Девушка была одета в свободные бежевые брюки с коричневым ремнем, белую блузку с коротким рукавом и белые босоножки. В руках она держала небольшую коричневую сумку, которую положила рядом с собой на стул, после того как принц жестом попросил ее присесть.

Анна терпеливо ждала, когда ей сообщат о цели их встречи. Она была спокойна и с интересом наблюдала за тем, как ведут себя присутствующие. Филипп был уверен, что от нее не укрылось волнение, которое он испытывал, не решаясь начать разговор. Он посмотрел сначала на жену, потом на Оливье, наконец, взял себя в руки и произнес:

– Я начну прямо. Мадмуазель баронесса, мы пригласили вас, чтобы обратиться с одной просьбой. Но прежде, чем высказать ее, хочу заметить, что просьба очень деликатного свойства. И в случае вашего отказа прошу сохранить в тайне дело, о котором пойдет речь. Могу ли я рассчитывать на конфиденциальность?

– Разумеется, ваша светлость, – заверила его Анна.

– Видите ли, наш сын Теодор, как многие молодые люди, очень увлекающийся человек. Но для наследного принца и будущего главы государства порой он ведет себя не слишком благоразумно. Боюсь, что он несколько подвержен влиянию со стороны. И не всегда позитивному, – тщательно подбирая слова, Филипп медленно продвигался к цели беседы.

Едва заметная улыбка скользнула по лицу девушки, и она спросила:

– Вы имеете в виду французскую певицу?

Элеонора брезгливо покривилась, а принц вздохнул и сказал:

– Да. Так вот, мы бы хотели, чтобы вы оказали на Тео благотворное влияние, помогли бы нам заинтересовать его тем, чем ему придется впоследствии заниматься.

Филипп искал на лице Анны реакцию на его слова. Она была спокойна так же, как и в начале разговора.

– Вы хотите, чтобы он расстался с Эмме Поли? – прямо спросила девушка.

– Да, именно это! – заявила принцесса.

– Элеонора, прошу тебя, – Филипп попытался успокоить жену. Но видя ожидание во взгляде девушки, понял, что прямого ответа не избежать. – Это было бы для нас весьма желательно.

– Я не понимаю, принц, почему вы обратились именно ко мне, – сдержанно сказала Анна. – Не думаю, что подхожу для этой цели.

Девушка пристально смотрела на него, не отводя глаз, и Филипп пытался понять, что стоит за ее ответом: кокетство, или она набивает себе цену. И тут он догадался, что дело – в другом.

Он как будто со стороны увидел всю эту сцену в своем кабинете. Напряжение Элеоноры, которая уже тысячу раз пожалела, что согласилась на эту авантюру. Его волнение и неловкость из-за того, что он вынужден просить о помощи в решении личных проблем постороннего человека. Оливье, который переживает за принца и, наверняка, желал бы избавить его от этого мучительного разговора.

И лишь Анна по-прежнему спокойна и с интересом и даже с некоторым удовольствием наблюдает за остальными и ждет, что будет дальше. Филипп понял, что для нее это – игра. Эта мысль была неприятна, но в то же время он почувствовал облегчение: теперь он был уверен, Анна не откажется. Принц посмотрел девушке прямо в глаза и твердым голосом произнес:

– Я убежден, что только вы справитесь с этой задачей. Вы умны, красивы и независимы. У вас есть, чему поучиться наследнику престола.

Филипп неотрывно следил за Анной. Она сдержанно улыбнулась, но принцу показалось, что ей понравились его слова. Тут в разговор снова вмешалась Элеонора:

– Мы готовы заплатить за Ваши услуги.

Девушка перевела взгляд на принцессу и усмехнулась. Филипп был на грани отчаяния, думая, что его жена все испортила. Но Анна снова взглянула на принца. Ее глаза вспыхнули ярким блеском, и она, сохраняя легкую улыбку и не обращая внимания на Элеонору и Оливье, завораживающим голосом спросила:

– С чем вы готовы расстаться, принц, чтобы сберечь репутацию семьи?

Филипп был обезоружен. На секунду он почувствовал, что если она попросит, он забудет обо всем и подчинится ее воле. Принц страстно захотел этого. Но вот глаза девушки стали холодными и далекими, и она обратилась к принцессе:

– Вряд ли у вас найдется что-то, что меня заинтересует, – Филиппу показалось, что Анна намеренно выдерживает паузу. – Но я согласна.

– Что ж, – выдохнул принц, – что вам потребуется для этого, и какое содействие мы можем вам оказать?

– Мне нужно только знать распорядок дня его высочества и план мероприятий с его участием.

– Господин Бодри даст вам все необходимое, – сказал Филипп и добавил: – Спасибо, что согласились.

Принц надеялся, что это прозвучало искренне.

Когда Анна ушла, и Филипп остался наедине с женой, Элеонора заметила:

– Боюсь, что эта девушка обойдется нам дороже, чем француженка.

Принц усмехнулся, но промолчал. Он был рад тому, что, скорее всего, увидит Анну еще не раз.

Анна

В начале июня Анна снова приехала в Сен-Таде. На этот раз она была приглашена на собственную яхту принца Филиппа «Ондин» для празднования девятнадцатилетия принцессы Мари.

Анна оставила вещи в отведенной для нее каюте и вышла на палубу. Было четыре часа дня, а это означало, что все гости уже на яхте, которая, отплыв от берега на достаточное расстояние, курсировала по заливу вдоль побережья.

Ведьма задумчиво смотрела на горизонт и задавала себе вопрос, почему она согласилась помочь семейству Сен-Таде. Поначалу ей показалась интересной идея очаровать наследного принца, чтобы он бросил свою скандально известную девушку. Но, во-первых, это было не так уж сложно, а во-вторых, Анна не знала, нужен ли ей вообще Тео. Она привыкла сама выбирать себе мужчин, и то, что она сейчас знала о принце, не возбуждало интерес узнать его ближе.

В конце концов ведьма решила, что самое скучное, что может получиться в итоге, это он станет ее очередной жертвой. И это тоже будет неплохо. «Что ж, – усмехнулась про себя Анна, – видно, Тео не избежать моего вмешательства в его жизнь».

Неожиданно рядом с собой ведьма услышала речь на итальянском языке и знакомый голос:

– Анни, какая встреча! Не ожидал тебя здесь увидеть! – Жан-Пьер Д’Араго в сопровождении юной девушки приблизился к своей подруге, немало удивив ее своим появлением.

– Паола, познакомься. Это – баронесса Анна фон Лаумер, – колдун представил Анну своей спутнице. – Паола Басси.

– Очень приятно, – ответила ведьма по-итальянски, с любопытством и легкой улыбкой рассматривая девушку, которая выглядела лет на пятнадцать. Зная, что принципиальный в этом отношении Жан-Пьер не имеет дело с несовершеннолетними, Анна оценила ее, все-таки, на восемнадцать. Паола была сосредоточена и слегка нахмурена. Она еще крепче сжала руку Жан-Пьера, давая понять, что ей в любом случае не понравятся его знакомые девушки. Но потом, вспомнив о манерах, с натянутой улыбкой проговорила:

– И мне приятно. Вы немка?

– Я из Швейцарии, – ответила Анна.

– Хм, и что же вы создаете – часы, сыр или шоколад? – спросила Паола с ухмылкой.

Ведьма взглянула на друга. В его глазах читалась усталость. Затем Анна перевела взгляд на девушку и медленно произнесла:

– Я ничего не создаю, я разрушаю.

Паола нахмурилась еще сильнее. Увидев, что Жан-Пьер не в восторге от того, как повернулась беседа, ведьма решила его пожалеть, попрощалась с ними до вечера и вернулась в свою каюту.

Когда Анна выбирала наряд для праздника, в дверь постучали. Ведьма открыла, и в каюту вошел Д’Араго.

– Ты мне не говорила, что знакома с принцессой Мари, – начал Жан-Пьер.

– Мы познакомились не так давно. Она заинтересовалась моим сотрудничеством с «Гражданином мира», – ответила Анна. – А вот ты здесь откуда?

– Паола – бывшая одноклассница Мари.

– Как Луиза? – спросила ведьма. Жан-Пьер махнул рукой и, вздохнув, произнес:

– Не спрашивай. Как обычно.

– Ты специально чередуешь женщин постарше и помоложе?

– Нет, здесь дело в другом, – рассказал колдун. – Ты помнишь графиню Ди Колани?

– Из Милана? Та, что коллекционирует экспрессионистов?

– Именно, – продолжал Д’Араго. – Так вот. Она попросила меня оказать ей небольшую услугу. Паола – ее дочь от первого брака. Она недавно окончила закрытую школу для девочек. Ну, знаешь, строгое воспитание, никаких глупостей. Видимо, ее мать, вспомнив о своей бурной юности, решила оградить дочь от лишних соблазнов и взять на себя контроль над ее взрослением, – Жан-Пьер помедлил и проговорил с ухмылкой: – В общем, по словам матери, Паоле был необходим положительный опыт первой любви, и графиня, конечно же, вспомнила обо мне. Ну, и я не мог отказать старой знакомой.