Текст книги "Охота светской львицы"
Автор книги: Анна Ольховская
сообщить о нарушении
Текущая страница: 6 (всего у книги 17 страниц) [доступный отрывок для чтения: 7 страниц]
ЧАСТЬ 2
ГЛАВА 14
Мысли с грохотом ворочались в голове. Если честно, от них хотелось избавиться вообще, ну их к черту, мысли эти. Мешают, бередят, заставляют хотеть чего-то. А кстати – чего?
Алексей лениво приоткрыл глаза. Так, похоже, скоро завтрак. «Это хорошо, – оживился желудок, – вот это как раз и есть главное в твоей жизни – хорошо покушать». Алексей радостно заулыбался и, поднявшись с кровати, пополз в ванную. Из зеркала на него смотрела сияющая счастливой улыбкой кретина физиономия. «А это что за урод? – слегка удивился Майоров. – Какой-то мятый, побитый молью мужичонка. Ишь, глазки мутненькие, тупенькие, щетинка неопрятная, улыбка очаровательная – дебил просто. Сейчас, видать, слюни пустит от полноты чувств. Стоп, так ведь это же я!» – открытие, прорвавшееся с боем откуда-то изнутри, сработало, словно выстрел в горах, вызвав лавину. Тонны холодного, обжигающего снега пронеслись в голове, кроша и ломая заросший паутиной мертвый лес, где давно выгорели эмоции, чувства, желания. Было больно, так больно, что Алексей упал на колени возле умывальника и обхватил руками голову. Казалось, ледяной смерч сейчас разнесет его на куски.
Но когда через десять минут Майоров смог открыть глаза, оказалось, что глаза по-прежнему находятся в голове, голова на плечах, руки вроде на месте, ноги, да и все остальное, в целости и сохранности. Только вот слабость жуткая. Что это было? Черт, хреново как. Ухватившись руками за умывальник, Алексей с трудом поднялся. Теперь на свое отражение он смотрел с ужасом. Господи, что за истоптанный ботинок? В голове звенело, но звон уже не причинял боли, это, скорее, было похоже на ясное зимнее утро, когда прихваченные ночным морозом деревья чуть слышно позванивают. Вернулась четкость мышления, словно морозный узор на стекле, проступили воспоминания, снежинками на ладони заискрились чувства.
Но зимняя сказка продолжалась недолго. Не такие они ребята, его чувства и воспоминания, чтобы долго сохранять изысканную сдержанность. Буквально через пять минут, вопя и размахивая сосульками, эта возбужденная толпа атаковала Майорова: «Ты должен бежать отсюда!», «Тебя чем-то травят!», «Что с Кузнечиком?», «Почему не звонит хомяк?», «Надо найти Виктора!», «Надо…». «Молчать! – мысленно гаркнул Алексей. – Сам разберусь, брысь по местам! Буду вызывать по мере надобности!»
Держась рукой за стенку, он с трудом вышел из ванной комнаты и побрел к кровати. Ноги были ватные, идти нормально не желали, волочились, цепляясь одна за другую. Тихо матерясь сквозь зубы, Майоров все же дотянул себя до кровати и швырнул отвратительно слабое тело на койку.
Так, теперь надо постараться навести порядок в голове.
Все, что происходило до того злополучного дня, когда Алексею позвонили якобы с поста ГАИ и сообщили об аварии, он помнил прекрасно. И ужас, встряхнувший его тогда и напрочь отбивший способность мыслить спокойно, Майоров ощущал до сих пор. Но вот события, последовавшие за уколом, стали какими-то мутно-серыми. Правда, сообщение о похищении Инги больно укололо сердце, и Алексей даже потерял сознание, но потом эмоции поутихли, все стало скучным и неинтересным. Хотелось одного – есть и спать. И чтобы все оставили его в покое. Даже телефонные звонки Анны стали напрягать Майорова, ибо вырывали его из такого сладкого и уютного забытья. В последние дни Алексей свел общение со всеми до минимума. Визиты генерала Левандовского были неизбежны, приходилось выслушивать его рассказы и делать вид, что они ему интересны. На самом деле Майорову было абсолютно безразлично – что там пишут в газетах, в чем его обвиняют, что с ним будет дальше. Алексея больше волновало, что сегодня на ужин. Три раза в день заходила медсестра, давала какие-то лекарства. Но, слава богу, ни о чем с ним не беседовала, молча делала свое дело и уходила. Пару раз заглядывал его администратор, Виктор, но с ним Алексею вообще не о чем было разговаривать, а слушать ерунду о каких-то кознях Жанны Кармановой не хотелось. Подумаешь, воплощение мирового зла! Да плевать ему на эту Жанну, ему бы курочку жареную на обед, а все остальное – гори оно синим пламенем!
Алексей мучительно поморщился. Похоже, он стал овощем, ведущим увлекательнейшую растительную жизнь. Понятно, что в этом виноваты лекарства, которые он глотал три раза в день. Но зачем? Он в клинике, находящейся в ведомстве генерала Левандовского. Зачем же его накачивают какой-то гадостью? Чтобы не убежал? Или это месть генерала за внучку? Неужели Сергей Львович поверил, что Алексей причастен к тем мерзостям, в которых его обвиняют? Что-то генерал говорил о новых фотографиях в газетах, но что конкретно, Майоров вспомнить не мог, он практически не слушал тогда Левандовского, неинтересно было.
И все же почему сегодня утром Алексей вдруг очнулся? Вчера он, как обычно, принял лекарство три раза, те же розовые капсулы, по две штуки. Интересно, конечно, но главное – результат. Кстати, а ведь хомяк не звонил уже три дня. Обиделась, наверное. И правильно, между прочим, обиделась. Вспомнив, как он разговаривал последний раз с Анной, Алексей с досадой грохнул кулаком в стену. Так, погорячился с определением. «Грохнул» тут не подходит, скорее, слабо тюкнул. И что же теперь делать со всем этим добром – толпой вернувшихся эмоций и слабым телом? Ладно, будем решать задачи по мере поступления, а сейчас надо позвонить хомяку. Так, где телефон?
Телефона на прикроватной тумбочке не оказалось. Алексей заглянул под кровать – пусто. Странно. Надо будет у медсестры спросить. А вот, похоже, и она.
Но в палату вошел Виктор. Он молчал и внимательно смотрел на Алексея.
– Слушай, ты еще подойди и подергай меня за нос, – не выдержал Майоров. – Да, физиономия та еще, но, к сожалению, это не маска. Свое, родное.
– Ну слава богу! – Виктор улыбнулся. – Сработало!
– Что сработало?
– Ты по-прежнему удачно изображаешь гнилую тыкву?
– Я, конечно, ослабел здорово, – засопел Алексей, приподнимаясь, – но поставить на место зарвавшегося подчиненного еще могу. Эй, медсестра, розги в студию!
– Вот как раз медсестру звать не надо, – улыбаться Виктор перестал. – Во второй раз фокус с лекарством у меня вряд ли получится.
– А я-то лежу, гадаю, почему вдруг меня сегодня так плющит, – откинулся опять на подушки Майоров.
– Что, плохо?
– Не то слово! Думал, концы отдам, но ничего, очухался. А сейчас постарайся кратенько обрисовать мне ситуацию.
– Боюсь, кратенько не получится, – Виктор посмотрел на часы. – Сейчас медсестра придет с лекарством, не вздумай его проглотить, но и не сопротивляйся, чтобы она ничего не заподозрила. Ты лучше…
– Не учите меня жить! – махнул рукой Алексей. – Лучше помогите материально.
Виктор не успел ответить, как дверь открылась и вошла медсестра с подносом, на котором стоял стакан воды, а рядом прилегли, словно два розовых поросенка, капсулы с лекарством.
– Как вы сегодня себя чувствуете? – ласково улыбнулась медсестра, но глаза ее при этом смотрели словно сквозь прицел снайперской винтовки.
– Есть хочу! – невнятно прогугнил Алексей, загребая ладонью капсулы и отправляя их в рот.
– Вот водичкой запейте, – протянула ему стакан надзирательница. Алексей шумно выхлебал воду и опять заныл:
– Чего воду носишь, еду неси. Кому говорю!
– Не волнуйтесь, сейчас принесу, – ласково прощебетала медсестра и, повернувшись, направилась к двери.
– Скажите, пожалуйста, – бросился ей наперерез Виктор, – а когда Майоров придет в норму? Он здесь почти неделю, а результата никакого, по-моему, только хуже стало.
– Вы что, медик по образованию? – невозмутимо спросила медсестра.
– Нет, а при чем здесь это?
– Тогда откуда вы можете знать, хуже больному или лучше?
– Видно же.
– А вы меньше смотрите, больше думайте, тогда, может, все и поймете! – медичка неожиданно сорвалась на крик.
– Эй, хватит болтать, есть давай! – подал голос с кровати Алексей. Сестричка бросила на него полный ненависти взгляд и вышла.
– Ну как я, справился? – Майоров самодовольно улыбнулся.
– Что касается актерского мастерства – да, – сердито повернулся к нему Виктор, – но какого черта ты лекарство сожрал?
– Обижа-а-аешь, – Алексей, пошарив в постели, вытащил еще более порозовевшие от хамского обращения капсулы. – Ловкость рук, батенька, штука нужная, на досуге потренируйся. Так, а теперь рассказывай.
– Попал, ты, приятель, в мерзейшую историю, – начал Виктор.
– Сам знаю.
– О том, что было до твоего воцарения здесь, напоминать не буду. Кстати, ты находишься в клинике Михаила Карманова.
– Что??? – Алексей вскочил было с кровати, но тут же рухнул обратно. – Сергей Львович другого места не мог найти? Теперь понятно, кто меня травит!
– Не горячись, не все так просто. Карманова и его врачей генерал к тебе не подпускает, тобой занимаются медики из его ведомства, которых Левандовский отобрал лично.
– Так получается, меня превращали в овощ с его разрешения?
– Не думаю. Поверь, Сергей Львович к тебе очень хорошо относится, даже несмотря на последние публикации.
– Кстати, а что там было? Генерал мне рассказывал, но я его не слушал.
– А был там ты, тянущий за руку зареванного Кузнечика, и ты, участвующий в оргии с похищенными девочками.
– Но…
– Твоя Анна сразу сказала, что это не ты, и смогла доказать это. И сотри с лица эту блаженную улыбку, услышал о своем сокровище и поплыл. Серьезнее надо быть, сударь.
– Завистник.
– А как же! Так вот с фотографиями разобрались, но пресса об этом не знает, и сейчас в газетах и эфире такое творится!
– Да уж, представляю.
– Вряд ли, такого еще не было. Но генерал намеренно педалирует эту ситуацию, чтобы Карманова угомонилась и не придумала еще какую-нибудь гадость. А тебя тут держат в надежде, что она появится у мужа. Скорее всего, Михаил с ней заодно.
– Понятно все, кроме одного – мной кто занимается?
– Вопрос, конечно, интересный. Я давно подозревал, что с твоим лечением что-то не так, говорил об этом Сергею Львовичу. Не скажу, будто он отмахнулся, нет. Он отдал на проверку все лекарства, которые выписал тебе его врач. Все оказалось именно тем, что необходимо в такой ситуации, это подтвердили и другие медики. Но я заметил, что дает тебе лекарства всегда одна и та же медсестра, хотя их должно быть две. У второй неожиданно заболел ребенок, и осталась только эта. Я и решил, ничего не говоря генералу, попробовать подменить капсулы. Удалось только вчера, пришлось проявить чудеса сообразительности и изворотливости, но заменил я капсулы все три раза. И видишь – сработало.
– А чем заменил, гений?
– Да понимаешь, – Виктор отошел подальше от кровати. – По виду абсолютно похожим и, надеюсь, безвредным, оказался витаминно-минеральный комплекс для беременных. Ну, я и…
– Задушу, скотина!
ГЛАВА 15
Осуществить угрозу не удалось, принесли завтрак. Виктор ушел к себе: он тоже состоял на довольствии, поскольку долечивался после аварии.
После еды Алексей был полон энтузиазма заняться физподготовкой – пять раз обойти комнату по периметру, не цепляясь за стены. Но подлый желудок, не желая возвращения хозяина к активной жизни, заурчал умиротворяющий гимн сытости, и Алексей сам не заметил, как уснул.
Сколько он так бездарно потратил времени, Майоров не знал. Сквозь сон он услышал, что в палату кто-то вошел, раздались приглушенные голоса. Алексей осторожно, стараясь не разбудить желудок, растормошил слух, звук стал четче, и Алексей узнал голос генерала Левандовского:
– Доктор, скажите, что происходит? Почему Майоров до сих пор в таком состоянии? Вы же говорили, что поставите его на ноги за три, максимум за пять дней! Но прошла уже почти неделя, а динамика скорее отрицательная, чем положительная!
– Честно говоря, Сергей Львович, я сам ничего не понимаю, – растерянно загудели басом, – скорее всего, дело в препарате, которым его накачали изначально, это было что-то новое, неизвестное. Во всяком случае, анализ крови до сих пор дает странные результаты…
– Кто здесь? – невнятно пробурчал Алексей, решив вступить в игру.
– Здравствуй, Леша, – повернулся к нему Сергей Львович, – ну, как ты?
– Нормально, – безразлично обронил Майоров и уставился в потолок пустым взглядом.
Генерал свирепо посмотрел на бородатого доктора. Тот беспомощно развел руками и, криво улыбаясь, сказал:
– Ну, вы тут пообщайтесь, а я попозже зайду, хорошо?
Как только дверь за ним закрылась, Алексей перевел взгляд на Сергея Львовича и тем же скучным тоном проговорил:
– И где вы только такого эскулапа откопали, уважаемый генерал? Это же доктор Айболит какой-то, ему бы только гоняться за несчастными зверьками и пришивать им дополнительные конечности, делая из бедняг сороконожек.
– Да вот, порекомендовали на мою голову, – Левандовский досадливо махнул рукой, потом на лице у него появилось озадаченное выражение. – Стоп-стоп, так ты…
– Знаете, – рассмеялся Майоров, – вы выглядите так, словно сейчас споете: «Ой, а кто это такой просыпается, ой, а чьи это глазки открываются?» Любопытно было бы послушать.
– Ах ты, паршивец, – Сергей Львович облегченно улыбнулся, – ты на кого тапкой стучишь? Совсем распустился, всякий страх потерял!
– Виноват, ваше сиятельство, исправлюсь!
– Рад, что ты вернулся, Леша, – обнял Майорова генерал, – теперь хоть часть груза с моих плеч свалилась. Но почему так внезапно? Тебе сменили лекарство?
– Практически, – усмехнулся тот. – По распоряжению Виктора.
– Не понял!
– Сейчас объясню. – И Алексей вкратце обрисовал картину происшедшего. Картина получилась так себе, чувствовалась рука дилетанта, но суть уловить было несложно.
Генерал сидел с непроницаемым лицом. После того как Алексей закончил дозволенные речи, Левандовский посидел еще минут пять, затем достал свой мобильный и набрал номер:
– Александр? Подготовь мне к пяти часам весь материал на бригаду медиков, которая работает сейчас с Майоровым, особенно меня интересует медсестра. Только сделай это тихо, не привлекая внимания. Что значит – какой именно материал? На платье, черт побери! Все, что есть: где родились, где учились, где работали до нашего ведомства, кто родственники, где живут. В пять часов чтобы документы, если тебе так понятнее, лежали у меня на столе!
– Строг, но справедлив! – усмехнулся Алексей.
– А как иначе!
– Да, Сергей Львович, я тут утром решил лекарство, принесенное мне заботливой сестричкой, не принимать, – вытащил из-под подушки капсулы Алексей. – Отдайте своим спецам, пусть выяснят, тот ли это препарат, который назначал мне врач.
– Молодец, – улыбнулся генерал, пряча капсулы в карман, – надоест по сцене прыгать – ко мне иди, сделаем из тебя человека, нужного обществу.
– Я подумаю. Скажите, вы не забирали мой телефон?
– Нет, а зачем он мне?
– Не знаю, – Алексей почесал затылок, – мало ли, по какой нужде.
– По нужде, сынок, я телефоном не пользуюсь, – рассмеялся Сергей Львович, – ты поищи получше, кому он нужен, твой мобильный!
– Да искал я! Нет нигде.
– Ладно, буду уходить – у охраны спрошу, может, они в курсе. Что, небось по своей подружке соскучился? Да, она у тебя молодец, за тебя кого хочешь на куски порвет, а такая вроде спокойная, улыбчивая.
– Как там Анна, кстати? – светским тоном осведомился Алексей, чем вызвал у генерала приступ буйного веселья:
– Не ерунди, Леша! «Кстати», фу-ты, ну-ты, так и быть, поинтересуюсь! Передо мной-то не надо ваньку валять!
– Где? – заглянул под кровать Майоров.
– Что – где? – Сергей Львович оторопело посмотрел на него.
– Ванька где, спрашиваю, которого надо валять?
– Ну никакого уважения к органам! – сокрушенно покачал головой Левандовский.
– Смотря к каким! – поспешил уточнить Алексей.
– Умничаешь все, это хорошо. Ладно, мне пора собираться. Завтра приеду с результатом анализа лекарства, там и решим, что делать дальше. Вы тут с Виктором поскрипите мозгами, может, что-нибудь толковое предложите. А пока возьми мой телефон, переговори с Аннушкой, только недолго. Долго будешь потом болтать, со своего.
– Спасибо, Сергей Львович, – Алексей взял аппарат, набрал номер: – Алло, хомяк? Кто это? Тише, не кричите, я ничего не понимаю, спокойнее, женщина, говорите внятно, кто вы и откуда у вас этот телефон? Лапченко? Шурочка, ты? Это Алексей. Да, да, Майоров. Что случилось, да не реви ты. Так, так, – чем дольше слушал Алексей сбивчивый рассказ, тем сильнее бледнело его лицо.
Генерал с тревогой смотрел на своего подопечного. Тем временем Алексей, изо всех сил стараясь говорить спокойно, руководил Шурой:
– Теперь слушай меня внимательно. Шум не поднимай, милицию не зови. Бесполезно. Собери все вещи Анны и поезжай по этому адресу… – Он диктовал адрес генерала, вопросительно глядя на него. Левандовский одобрительно кивнул. – Там тебя будут ждать бывшие Ксюша и Павел, помнишь, их Анжела фотографировала? Да, да, они, только их на самом деле зовут Алина и Артур. Так вот, у них дождись отца Артура, Сергея Львовича, ему еще раз все расскажешь, договорились? Вот и молодец, а теперь действуй, – и Алексей без сил упал на подушку. Пальцы его разжались, словно тело отключили от сети, и телефон упал на пол.
Сергей Львович подобрал мобильник и присел на край кровати:
– Что произошло?
Майоров походил на обесточенного робота. Глаза потухли, лицо напоминало маску. Генерал потряс его за плечо – ноль эмоций. Тогда Левандовский взял графин с водой, стоявший на тумбочке, и выплеснул всю воду в лицо роботу:
– А ну встать, слюнтяй!
Вероятно, от воды робота замкнуло, и он вскочил, не скрывая ярости:
– Да кто вам дал право…
– Ты, – жестко ответил генерал. – И Анна. И мой сын. И Кузнечик. Все.
– Извините, – тихо проговорил Алексей, – просто… Все повторяется.
– Не мямли, говори толком, что произошло.
– Это была Шура Лапченко, предводительница моих фанаток. Каким-то образом она умудрилась пересечься с Анной в «Детском мире» и пригласила хомяка, извините, Анну, в гости. Оставила ее буквально на пять минут у бокового выхода из магазина, чтобы сходить за деликатесами, а когда вернулась – увидела, как Анну какой-то мужик заталкивает в фургон. По словам Шуры, Анна была без сознания. Шура бросилась на помощь, но не успела, фургон уехал. Она говорит, что успела заметить в машине какую-то заплаканную девочку. Думаю, это была Инга, ею Анну и заманили. В общем, Шура сидела среди разбросанных вещей Анны и ревела, потом услышала какой-то странный пикающий звук и увидела мобильник. Похоже, Анна звонила кому-то, когда все это произошло.
– Скорее всего, Алине, – Сергей Львович тяжело вздохнул. – Раз она собралась в гости, то должна была предупредить, чтобы мы не волновались.
– Сергей Львович, объясните мне, – Майоров едва сдерживался, – почему Анна шлялась по городу одна? Я же просил никуда ее не отпускать!
– А я вам не нянька, черт побери! – взорвался генерал. – У меня хватает забот – внучку украли, у жены инфаркт, сын не в себе, с тобой вот возиться приходится!..
– По-моему, я вас ни о чем не просил. – Алексей выпрямился. – Да лучше бы я был рядом с Анной, тогда с ней бы ничего не случилось! Признайтесь, вы сунули меня в клинику Карманова, чтобы ловить Жанну на живца, верно? А что там будет с Анной, со мной – вас не волнует!
Хрясь! Алексей, держась за подбородок, отлетел в угол комнаты.
– Остынь, мальчишка! – генерал, потирая кулак, быстро вышел из комнаты.
ГЛАВА 16
– Людка!
– Да, Жанна Феодоровна?
– Что «да», что «да», ты куда подевала мою сумочку, корова бестолковая?
– Я не трогала вашу сумочку, вы же запретили к ней прикасаться!
– Не ври, ты обожаешь совать свой длинный нос в мои вещи!
– Но я…
– Замолчи! – раздался звук пощечины. – Я тебя, мерзавка, в доме у себя поселила, деньги бешеные плачу за ерундовую работу, а ты вместо благодарности воровством занимаешься? Дрянь подзаборная, вот выгоню, что делать будешь?
– Не выгоняйте, Жанночка Феодоровна, миленькая, – плакала Люда. – У меня мама больна очень, деньги на лекарства нужны! Не брала я вашу сумочку, не брала!
– А кто брал? Может, мой муж? Решил с дамской сумкой на работу поехать? Так, а это что за куча тряпок на полу? Почему мои вещи не убраны?
– Вы вчера очень поздно вернулись, а утром я боялась вас разбудить, потому и не убрала.
– Немедленно займись, да аккуратнее с платьем, оно от Кардена! Ха, а это что?
– Сумочка. Я же говорила, что не брала…
– Хм, так и быть, поверю. Ладно, убирай тут, а я пока в ванную.
Михаил прислушивался к скандалу, который закатила его жена прислуге, и усмехался. Да, стерва Жанночка первостатейная, корыстная, жестокая, мстительная, лживая, но… Парадоксально, но теперь, когда Карманов абсолютно не заблуждался насчет своей супруги, ему стало гораздо легче и проще общаться с ней. Прежде, когда над головой жены сиял нимб верности и преданности любимому супругу, Михаил безумно любил Жанну, буквально боготворил ее, но ему приходилось напрягаться, чтобы быть достойным такой жены, чтобы она, не дай бог, не разочаровалась в нем. Ведь Жанне знакомо такое понятие, как честь, а это большая редкость в наши дни! Конечно, шок от прозрения был серьезным, на какое-то время Карманов расслабился, поддался эмоциям, и это очень дорого ему обошлось. Он фактически потерял свой бизнес, «Карманов-Фарма» попала под жесткий контроль ФСБ и лично генерала Левандовского, который, в отличие от некоторых своих коллег, был категорически против экспериментов над людьми. Ни о каких коммерческих заказах больше речи не шло, Михаила вынудили заниматься только тем, что поручала ему контора. Четко отлаженная структура, на которую было потрачено столько времени и средств, рухнула в одночасье. Конечно, у Карманова еще оставались кое-какие связи, но сплести новую паутину оказалось практически невозможно. Левандовский отслеживал буквально каждый шаг, каждый звонок Михаила. Карманов старался изо всех сил хоть как-то ослабить хватку генерала: он сделал все возможное, чтобы вернуть память Артуру, но, увы, не получилось. И давление стало еще сильнее.
Первое время Михаил был безумно зол на жену. Попадись ему тогда Жанна, участь ее ждала бы довольно печальная. Но изворотливая супруга знала своего мужа гораздо лучше, чем он ее, да к тому же чутье у Жанночки оказалось просто невероятным. Она исчезла из дома литовского партнера Карманова, где пряталась от генерала Левандовского, буквально за пару часов до того, как там появились молчаливые парнишки с неприметными лицами. Разумеется, Михаил сдал тогда жену с мстительным удовольствием, он даже был искренне разочарован, когда узнал, что Жанна скрылась, да еще успела все деньги со счета снять. Но прошло две недели, и Михаил с удивлением обнаружил, что злость и обида на жену куда-то испарились, а новые для него черты характера Жанны ему импонируют. Такая Жанна стала, как ни странно, гораздо ближе и понятнее. И когда спустя три недели Михаил услышал в телефонной трубке голос жены, он был искренне рад, но, разумеется, виду не подал.
– Здравствуй, Жанна, – сухо ответил он на робкое приветствие супруги.
– Миша, я… я не хотела тебе звонить, я думала, что прекрасно проживу сама, деньги есть, внешность есть, так что захомутать какого-нибудь западного жеребчика проблем не составит…
– Так что же не захомутала? – поинтересовался Карманов.
– Ты только, пожалуйста, не подумай, что я выкручиваюсь, мету хвостом, но оказалось, что мне нужен только ты.
– Ага, и ты меня любишь, как любила все эти годы, – Михаил саркастически усмехнулся.
– Нет, не так. Я действительно все эти годы жила с тобой по расчету. Когда-то я сделала правильный выбор, хотя дался он мне нелегко. Пожалуйста, постарайся меня не перебивать. Понимаешь, я действительно очень любила Майорова, любой другой мужчина был мне неприятен. Но надо было как-то устраиваться в жизни, надо было вскарабкаться на вершину, попасть в число сильных мира сего, чтобы разговаривать с Майоровым на равных. А пока мне нужен был ишачок, который привез бы меня на эту вершину. Не сердись, я пытаюсь честно тебе все объяснить. Вот я и выбрала тебя, хотя, честно скажу, поначалу мне приходилось очень тяжело, уж очень ты был, м-м-м, неприятным тогда. Но я чувствовала тот потенциал, который в тебе был заложен. И не ошиблась. Знаешь, Михаил, все эти годы я тебе действительно изменяла мало, потому что, как оказалось, остальные мужчины, даже писаные красавцы, тоже не вызывали у меня восторга, так зачем было рисковать? А потом появилась эта тварь Лощинина, и случилось то, что случилось. Я разрушила и свою жизнь, и твою. Меня смертельно оскорбили и унизили. Я не могу все это так оставить, не могу и не хочу. И единственный человек, который мне нужен сейчас, – это ты. Только ты, я чувствую это, можешь понять меня. Твою жизнь тоже уничтожили, пусть и по моей вине. Неужели ты, поджав хвост, будешь послушной марионеткой старого козла Левандовского? Неужели ты будешь скрипеть зубами от бессилия, глядя на улыбающегося с экрана телевизора довольного и счастливого Майорова? Не верю. Разреши мне вернуться, разреши быть рядом, чтобы вместе все начать заново. Я клянусь тебе: вернее и надежнее партнера и помощника тебе не найти. Что касается супружеских отношений – решай сам. Я приму любые твои условия, только дай мне шанс.
– Я подумаю, – голос Михаила был по-прежнему холоден. – Больше сама не звони, Левандовский может засечь тебя. Номер на экране моего мобильного твой личный?
– Разумеется, нет. Я что, так похожа на идиотку?
– Как тебе сказать? – Голос Михаила впервые за весь разговор потеплел, и Жанна, моментально это почувствовав, заворковала:
– Так это же замечательно, отличная маскировка, верно, Мишенька? А звоню я с мобильника старой шведской калоши, которая думает, будто мне интересны ее нудные беседы. Агнес, овца безмозглая, так прониклась сочувствием к бедной русской, разлученной со своим любимым, что дала свой телефон на целый час, чтобы бедная Жаннет смогла наконец поговорить с дорогим ее сердцу человеком. Ведь у Жаннет собственного мобильника, увы, быть не может, ведь Россия – дикая страна, удивительно, что там неплохо учат иностранным языкам, кто бы мог подумать! Я едва сдерживалась, чтобы не разрыдаться от смеха, когда эта Тортилла обучала меня премудростям мобильной связи. Но теперь, если разговор и засекут, – тебе звонила шведка Агнес, а зачем – придумай сам. Если только в твоем аппарате не завелись насекомые.
– Нет, я провел дезинсекцию. Ну что ж, соображаешь, когда прижмет. Но с этого телефона больше не звони. У тебя есть личный?
– Конечно. Записывай…
– Так, – черкнул несколько цифр Михаил. – Я приму решение и сообщу тебе…
Михаил перезвонил Жанне через три дня, намеренно выдержав паузу, хотя решение принял почти сразу. Он моментально сообразил, что жажда мести, изматывающая его жену, может помочь ему решить большую часть проблем. Пока Жанна, трубя в фанфары и размахивая шашкой, будет отвлекать на себя внимание генерала Левандовского, Карманов займется созданием новой сети, еще более хитроумной паутины.
Возвращение Жанны осталось никем не замеченным, хотя осуществить это было довольно сложно и стоило немалых денег. Поселил Михаил жену поближе к Москве, в одном из многочисленных коттеджных поселков, выросших вокруг столицы. Жила Жанна абсолютно легально, дом был оформлен на ее новое имя. Завела прислугу – горничную и кухарку, в этот раз обошлась без фокусов, наняла через агентство, а Михаил по своим каналам проверил их послужной список. Вот только хозяйкой Жанна стала омерзительной. Она искренне считала прислугу людьми второго сорта и была абсолютно убеждена, что за деньги они вынесут любые унижения. Пока ей все сходило с рук, женщины терпели выходки хозяйки, уж очень большую зарплату им пообещали. Правда, заплатили пока только один раз, так и работают они чуть больше месяца.
Приезжал Карманов к жене довольно редко, общались в основном по телефону. План действий был составлен быстро, Жанна активно занялась подготовкой, а Михаил даже увлекся этой игрой в кошки-мышки с Левандовским, ведь вопрос, «кто же кошка?», оставался открытым.
