Текст книги "Самозванка в академии (СИ)"
Автор книги: Анна Милок
сообщить о нарушении
Текущая страница: 3 (всего у книги 11 страниц) [доступный отрывок для чтения: 5 страниц]
– Как к вам обращаться? – спросил рыжеволосый парень с первой парты.
Все тут же навострили свои уши от любопытства, желая узнать, к какому сословию принадлежит их куратор.
– Обращаться ко мне нужно профессор Занвир, – мужчина ухмыльнулся, когда услышал плохо скрываемый вздох разочарования от своих адептов. – Это прекрасно, что ваши родители и предки достигли определенных высот при дворе, но в стенах академии вы – студенты, вы равны и лишены любых привилегий. Вот взять, к примеру, адепта Алекса Кингсли. Я считаю, что даже тот факт, что его прадедушка был одним из учредителей этой академии не является достаточным основанием для того, чтобы пренебрегать уставом, основанным своим же предком. А вы со мной согласны, Кингсли?
Абби повернула голову и взглянула на подобравшегося в миг соседа по парте. К счастью, тому хватило ума не пререкаться с профессором и он лишь кивнул ему в ответ. Она стала с интересом разглядывать сидящего рядом юношу. Темно-русые волосы были небрежно растрепаны, и порой закрывали ему глаза, от чего ему приходилось встряхивать своей головой, поправляя прическу. Будто почувствовав внимание Аббигейль, Кингсли повернулся к ней и резко клацнул зубами. Несколько подхалимов, от внимания которых не укрылся этот жест, дружно прыснули со смеху.
– То же рвение и внимание вам лучше уделять учебе. К концу этого года один из студентов покинет наши ряды, – осадил весельчаков профессор Занвир.
– Но мы ведь все и так прекрасно знаем, кто это будет, – опять встрял рыжеволосый умник с первой парты. Трудно было не догадаться, кого он имеет ввиду.
– Могу лишь сказать вам, Монтагью, что после подобного высказывания, я практически уверен в кандидатуре на вылет, – больше профессора Занвира не отвлекали и он продолжал спокойно рассказывать план на будущий семестр, внутренний распорядок академии и перечислять предметы, которые ожидают группу.
Немногие студенты последовали совету своего куратора и отправились за учебниками в библиотеку, но зато, возвращаясь обратно, Аббигейль застала всю свою группу в гостиной на жилом этаже за бурными обсуждениями.
– Не просидим же мы первый вечер в комнатах как книжные черви! – подбивал одногруппников Бевис на какую-то авантюру. – Эй, Донован, пойдешь с нами?
– Еще чего не хватало! – перебили Барни, не дав ему и договорить, а уж Абби и рта раскрыть не успела.
– Да после нашего свинопаса все девочки разбегутся! – выкрикнул кто-то.
Аббигейль уже порядком поднадоели эти оскорбления и откровенное свинство по отношению к ней, поэтому она не выдержала и сказала:
– Да уж, куда мне до таких развлечений? Простые свинопасы по борделям не ходят, горничных по углам не зажимают, зная, что те не посмеют отказать. Бедным парням приходится действовать по старинке: добиваться взаимных чувств. Хотя какое вы о них имеете представление? – ее горячее высказывание на молодых лордов не возымело никакого эффекта. Они заржали пуще прежнего, а рыжеволосый Монтагью от смеха даже прослезился.
– На кой черт мне эта головная боль со взаимной любовью? Благо у Его Сиятельства кошелек с монетами еще не прохудился, – был его ответ.
– Эй, Донован, а тебя часом твоя миледи не зажимала? – и снова хохот.
Аббигейль нахмурилась и отвернулась от веселой компании, которые кривляясь и жеманничая проходили мимо нее на выход. Барни выходил один из последних, и ненадолго задержался рядом с ней.
– Донован, старина, – вдруг тихо обратился он к ней. – Мне жаль, если с твоими близкими случилось нечто подобное. Это неприемлемое поведение для аристократов.
Он слегка кивнул Абби и, дождавшись ответного кивка, вышел прочь за остальными. Лишь Алекс Кингсли остался в гостиной. Он опирался на стол и буравил взглядом Аббигейль, в усмешке подняв одну бровь. От напряжения она переступила с ноги на ногу, ожидая какой-либо колкости или сарказма от Его Светлости. Но Кингсли лишь ухмыльнулся и вышел вслед за другом, не удостоив своего одногруппника никакого внимания.
“Позер”, – вынесла вердикт молодому аристократу Абби.
Алекс неспешно шел по коридору академии, прекрасно зная, что без него не начнется веселье. Так и было, за ближайшим поворотом его дожидался Бевис. Он хлопнул друга по плечу и по лестнице они стали спускаться уже вместе.
– А сам ты ему об этом сказать не мог? – спросил Барни.
– И лишиться образа аристократического негодяя!? – добродушно улыбнулся Алекс. – Это будет удар для маменьки, не для этого Ее Светлость мучалась, пытаясь разродиться.
Глава 9
Аббигейль ничуть не расстроилась, что лишилась такой венценосной компании. Одна она чувствовала себя намного спокойней. Порой девушке казалось, что она держится на одном упрямстве, стоило ей поймать на себе чей-нибудь косой взгляд, как она начинала нервничать, а то и жалеть о том, что решилась на такую безумную авантюру. Но каждый раз она заставляла себя собраться и не впадать в панику без видимой на то причины.
Свободное время, выдавшееся в первый же вечер в академии, Абби решила использовать с умом. Будучи в библиотеке, которая, к слову, было гораздо больше и богаче, чем библиотека в замке Ланфордов, она заприметила огромный стеллаж с хроникой. Ей очень хотелось заглянуть именно туда, и у нее была на это очень веская причина. Сегодня она поняла, что в академии царят негласные правила, которые, к сожалению, ей неизвестны, и чтобы оставаться как можно дольше незамеченной, ей просто жизненно необходимо узнать их. Одним лишь прочтением школьного устава тут не обойдёшься.
Уже знакомыми ей коридорами Аббигейль отправилась на первый этаж учебного корпуса, где находилась огромная библиотека. Коридоры академии были на удивление пустынны, видимо большинство студентов отправились в город отмечать начало учебных занятий, пока такие вылазки еще были возможны. Библиотека занимала целых два этажа, огромные стеллажи высились до самого потолка, украшенного арочными сводами. Здесь же находились и читальня и зона отдыха. Воздух был пропитан книжной пылью и словно бы знаниями, отблеск сотни свечей дарил помещению библиотеки невероятную атмосферу. Несколько студентов одиноко прогуливались между стеллажами. Очевидно, это были такие же отшельники, как и адепт Гейл Донован.
Пожилой смотритель был глубоко погружен то ли в открытую перед ним книгу, то ли в дрему, поэтому Абби беспрепятственно прошла в интересующую ее секцию. Самый первый стеллаж был посвящен истории академии, ее основателям, выдающимся выпускникам, лучшим адептам. В глазах буквально рябило от пестроты титулов, званий и заслуг молодых юношей. Обратив внимание на портреты лучших выпускников, от ее глаз не укрылось подобострастное слепое копирование их приспешниками. Стоило одному из высоко титулованных студентов ввести какое-то новшество, как его слепо повторяли все остальные.
Даже будучи одетыми в одинаковую униформу, они умудрялись выделяться и различаться по сословиям, каждая маленькая деталь играла свою роль: количество пуговиц, угол наклона берета, как носилась рубашка, какой был у нее воротник, где именно была нашивка. Каждая деталь говорила о статусе, об успехе, о положении в обществе студента.
Видя, как часто мелькает знакомая фамилия, она поняла, о чем говорил куратор на вводной лекции. Семейство Кингсли буквально правило здесь балом. Начиная с прадедушки, основателя академии, в честь которого, видимо, и был назван сам Алекс, все мужчины из рода герцога Кингсли учились в академии Халламшир. Наверняка, этот факт был предметом для особой гордости этого учебного заведения.
Прогуливаясь вдоль ряда с портретами, кубками и всевозможными наградами и сводками достижений, глаза Аббигейль выхватили кое-что любопытное. Это был стеллаж со старыми альманахами и газетами. Ее привлекла дата на одном из корешков, для Абби это было не просто число, это был год, когда ее жизнь разделилась на до и после. В тот год погиб ее любимый опекун. Разумеется, никто не счел нужным посвещать маленькую девочку, лишившуюся своего покровителя, в детали. До сих пор многие события тех дней оставались для нее тайной. Она знала, что убийца так и не был найден, но непреодолимое любопытство влекло ее узнать больше подробностей. Абби сама не заметила, как с головой ушла в чтение нужных ей газет. Девушка вникала в каждую строчку, пытаясь соединить воедино все найденные улики, подозреваемых, мысли каждого дознавателя на этот счет.
Смерть графа Джастина Ланфорда окрестили самой загадочной в королевстве. Благодаря следователям Короны было ясно, что Джастин Ланфорд умер от истощения, как физического, так и магического, но что стало тому причиной оставалось для всех лишь догадками. На теле графа не обнаружили ни следов отравления, ни какого-либо магического воздействия, ничего, что могло стать причиной смерти. На одной из полос, посвященных этой теме, красовалась большая фотокарточка с места происшествия. Аббигейль всматривалась в до боли знакомый кабинет. Одни лишь воспоминания об этом дне приносили ей боль. Она возвращалась к изображению снова и снова, никак не понимая, что не дает ей покоя. Какая-то маленькая деталь упущена из виду, на карточке была какая-то нестыковка. Стол, чернильница, подставка для бумаг, статуэтка вепря, которую так любил граф. Чего-то не хватало, чего-то важного, чего-то, что Абби никак не могла вспомнить.
Девушка сама не заметила, как засиделась в библиотеке допоздна. Возвращаясь на нужный жилой этаж, она отметила, как тихо и пусто стало в коридорах и гостиной. Возможно, ее одногруппники еще не вернулись, а может уже крепко спят. Пользуясь таким шансом, Абби не преминула возможностью посетить душевые комнаты. Стараясь не шуметь, она пробралась к заветным благам цивилизации. Быстро ополоснувшись, Аббигейль принялась быстро одеваться, боясь быть застигнутой с поличным. Раздавшиеся шаги в коридоре заставили ее поторопиться, второпях она выскочила из душевой и тут же столкнулась с чьей-то фигурой.
– Полегче, старина, – придержал Абби за плечи Кингсли. – Не думал, что кого-то здесь встречу.
Девушка неопределенно кивнула и поспешила выбраться из захвата рук Алекса. Молча тот выпустил ее и проводил задумчивым взглядом ее удаляющуюся фигуру. Абби всеми силами старалась идти спокойно, растоптав желание сорваться на бег в зародыше. Лишь когда за ее спиной захлопнулась дверь, она вздохнула с облегчением, чтобы тут же подскочить на месте от неожиданного стука в дверь.
“Это конец, он догадался” – билась в голове одна единственная мысль.
Набравшись смелости, Абби дернула ручку. На пороге ожидаемо стоял Кингсли, с лица которого не сходила ухмылка.
– Ты кое-что забыл, – произнес он и сердце Абби ухнуло вниз. Алекс протянул ей сапоги, которые она забыла в спешке. С удивлением она отметила, что все это время даже не дышала.
– Как-то матушка надумала заменить стулья в малой гостиной, но долго треножки не продержались, – Кингсли с любопытством оглядывал аскетическую комнату Донована. – Но смеху то было, когда барон Вэйлиш свалился с них по пьяни!
Последнюю фразу он обронил уже через плечо, уверенный, что его слушают. Нетрезвой походкой, в одних лишь брюках с перекинутым через плечо полотенцем, Кингсли пошел обратно к душевым, насвистывая какую-то веселую мелодию. Абби задержала на нем взгляд, чувствуя, как предательски краснеют ее щеки. Нет, голый торс мужчины был для нее не в диковинку, но разве могли конюхи да поварята сравниться с холеной и статной фигурой молодого герцога.
Полночи девушка проворочалась в кровати, а стоило ей уснуть, как ей начали сниться кошмары. Аббигейль бежала сквозь лесную чащобу, ветки хлестали ее по лицу, но она никак не могла сдвинуться с места, видя как приближаются к ней зеленые змеи. Волшебные нити тянулись к ней из каждого темного закоулка, норовили схватить ее и обездвижить. Но тут навстречу ей двинулся мужской силуэт, с каждым шагом проявляясь все четче. Гадкие змеиные плети с шипением расползались, завидя блеск голубых глаз и губы, растянутые в улыбке. Он шел прямо к ней и словно бы даже деревья расступались перед ним, боясь ненароком задеть лицо Его Светлости. Приблизившись вплотную черты лица Алекса вмиг изменились.
– Попалась, – прошипел Гровер, буравя ее своим колючим взглядом.
Глава 10
Снедаемая кошмарами почти до самого утра, Абби несколько раз за ночь просыпалась в мокром поту, неудивительно, что она проспала завтрак. Ей едва хватило времени, чтобы собраться, привести себя в порядок и отправиться на первую вводную лекцию.
Права и обязанности молодых юношей – вот что было темой их первого занятия. Стоило лишь поступить в академию и прежде, чем их начали обучать магии, искусству волшебства, холеным парням, собранных со всего королевства, не поленились еще раз рассказать об их исключительности, об их возможностях, об их бесконечных правах и немногих обязанностях. Такое положение вещей Абби совсем не радовало, но она послушно сидела за партой и слушала вдохновенный голос лектора.
Темой занятия, казалось, был увлечен только сам преподаватель. Мэтью Коулман, сидевший неподалеку, был увлечен тем, что вырывал страницы из тетради и складывал из них разнообразных журавликов, лягушек и прочую живность, которыми было завалена уже вся его парта. На этот раз озорной блондин уже пришил нашивку к себе на пиджак. Но даже с того расстояния, что разделяло его и Абби сейчас, она видела безобразные стежки. Ей бы досталось плеткой от управляющей, если бы она решилась хоть раз повторить нечто подобное.
Алекс Кингсли, который опять по воле никак злого рока оказался рядом с ней, тоже не выказывал почтение к преподавателю и внимательности к уроку. Молодой герцог с увлечением портил школьное имущество, а точнее учебник по правоведению. На полях его каждой нечетной страницы разыгралось нешуточное сражение, которое Кингсли не ленился рисовать. Храбрый рыцарь сражался с полчищами врагов, обезглавливал дракона и пробирался сквозь густые дебри непроходимых джунглей, рассекая их двуручным мечом. Это занятие было для него гораздо интереснее, чем слушать то, что он наверняка и так знает с самых пеленок, поэтому он продолжал свои художества. Дорисовав очередную батальную карикатуру, он пролистал учебник, просматривая их в движении.
– Нравится? – не поворачивая головы, спросил Алекс, заметив внимание соседа по парте.
– Жаль книгу, – машинально отозвалась Абби.
– Книга книге рознь, – заметил Кингсли и добавил своему храброму рыцарю еще несколько сраженных врагов.
– У лорда, которому я прислуживал, была большая библиотека, и он вряд ли бы позволил кому-то сотворить нечто подобное с любой из его книг, – ответила девушка и совсем не слукавила. Покойный граф Джастин Ланфорд точно не простил бы подобного кощунства над бесценным источником знаний.
– У моего отца тоже прекрасная библиотека, и он не заметил, – как-то грустно сказал юноша, или Абби только показалось. Он тряхнул копной своих темных волос, отодвигая книгу подальше.
Хулиган Мэтью, который, казалось, был везде и повсюду тут же склонился над проходом и горячо зашептал:
– Конечно, свинопас, ты бы такого не сделал! Скажи, ты небось и книгу видишь в первый раз?
– Заткнись, Коулман, – беззлобно прошипел Алекс, увидев как напрягся Донован, и сжал кулаки под партой.
Вся группа дружно заозиралась на них, не скрывая своих улыбок. Лишь один лектор оставался верен занятию и продолжал рассказывать сколько перспектив ждет молодых юношей, когда они получат диплом об окончании академии Халламшир.
– Профессор, если магическая одаренность величина непостоянная, то есть все равны, почему женщины не могут получать подобное образование? – гнев Абби требовал выхода. Она сначала сказала, а потом подумала.
Лектор опешил и захлопал своими большими зелеными глазами, за двадцать лет его службы в академии ему впервые юноши задавали подобный вопрос.
– Какой вздор вы несете, Донован! Вам прекрасно должно быть известно, что юные прекрасные особы не вправе получать подобные знания, – менторским тоном заговорил он.
– Почему? – не отступал адепт Гейл Донован, за что заслужил удивленные взгляды от остальных студентов.
– Вы решили взять на себя столь тяжелую и ответственную ношу быть защитником прав женской половины общества? – с усмешкой спросил преподаватель.
– Кто-то должен, – бесстрашно пожал плечами Донован. – Раз у них самих для этого прав нет.
С каждым новым словом, произнесенным Аббигейль, преподаватель закипал все больше. Казалось, еще чуть-чуть и пар повалит из его ушей.
– Вам стоит быть, Донован, благодарным чести, которая оказана вам, и не идти против правил, установленных еще задолго до вашего рождения, людьми гораздо мудрее, опытнее и сильнее вас. Тратить на вас свое бесценное время, как и отвлекать других благоразумных студентов от лекции, я не хочу. Отправляйтесь к своему куратору. Надеюсь, он найдет вашему рвению достойное применение и такое же незаурядное наказание, чтобы вы раз и навсегда усвоили урок и перестали пререкаться с людьми старше вас.
Сопровождаемая презрительным взглядом преподавателя Абби покинула аудиторию. Встреча с куратором группы на второй день занятий пугала ее, как и возможное наказание. Может быть и стоило попридержать язык за зубами, но злость внутри нее говорила обратное. Нет, скорее это много лет назад, еще до ее рождения, какой-нибудь женщине стоило открыть рот и воспротивиться тем самым мужчинам, которые были намного мудрее, опытнее и сильнее.
Профессор Занвир ожидаемо находился в своем кабинете. Едва Аббигейль вошла, он поднял взгляд от книги и удивленно посмотрел на нее.
– Признаться, я ждал скорой встречи с одним из своих студентов, но меньше всего ожидал увидеть вас, Донован.
Абби стало стыдно перед профессором, она молча подошла к столу и положила перед куратором записку, которую второпях нацарапал обиженный лектор. Несколько минут профессор Занвир не отрывал свой взгляд от записки, Абби даже показалось, что он перечитал несчастный клочок бумаги несколько раз, после чего сильно нахмурился. Едва он свел на переносице свои черные брови, как девушка опустила глаза, боясь даже представить, какое наказание ее ждет за непослушание и пререкательство. В то же время она была уверена, что окажись на ее месте кто-либо другой, они обошлись бы малой кровью.
– Вы поступили весьма безрассудно с вашей стороны, – наконец проговорил куратор. – Не обладая достаточной протекцией глупо наживать себе врагов среди преподавателей академии. Надеюсь, впредь вы будете умнее, – Аббигейль только согласно кивнула в ответ, ожидая дальнейших распоряжений. – Пожалуйста, займите место в дальнем кресле, оставшееся время до конца урока проведете у меня. Постарайтесь не мешать и не отвлекать меня от дел.
Абби удивленно вскинула глаза на куратора, она ожидала куда более страшного наказания, чем просто компания профессора. Хотя эта участь ее тоже пугала.
– Вы не станете меня наказывать? – спросила она.
– За что? – профессор приподнял свои брови. – За то, что у вас есть свое собственное мнение и оно отличается от мнения преподавателя? Не самая страшная провинность, на мой счет. Но это вовсе не значит что вам впредь будет так же легко все сходить с рук. Есть такие грехи, которые не прощаются в стенах академии.
Абби глянула на куратора с благодарностью и поудобнее уместилась в дальнем углу кабинета, погрузившись в учебник по правоведению, который был намного информативнее, чем все то, что она успела услышать на занятии. Перезвон колоколов стал сигналом для окончания занятия и Абби засобиралась на выход. Сейчас был большой перерыв между занятиями, и, как и все студенты, она стала подниматься на жилые этажи, чтобы там скоротать время.
Едва подойдя к гостиной, девушка услышала веселый смех. Очередная порция колкостей Мэтью была куда страшнее наказания профессора. По одним только веселящимся глазам и улыбке на лице Коулмана, она догадалась, что сейчас ей придется выслушать уйму насмешек в свой адрес. Мэтью уже было открыл рот, чтобы выдать очередную порцию сарказма, но тут же остановился, глядя куда-то вперед. Аббигейль обернулась, желая узнать, что же могло отвлечь весельчака.
В этот момент на их этаж как раз поднимались Кингсли и Бевис. Они прошли по коридору, переговариваясь между собой и не обращая ни на кого внимания, в том числе и на застывших на месте двух одногруппников. Абби проводила их внимательным взглядом, разглядывая фигуры каждого из двух юношей, затянутые в пиджак, застегнутый на все пуговицы.
Глава 11
Глупо было надеяться, что покровительство двух более знатных студентов, сразу же изменит все в лучшую сторону. Едва зайдя в столовую, Абби тут же поняла, что сильно ошибалась насчет смены ее статуса в их маленьком обществе.
Практически все студенты академии сидели за большими столами, как раз вместе со своими одногруппниками, но Аббигейль свое место за общим столом еще только предстояло заслужить. Сейчас для нее, а точнее для Гейла Донована, там было слишком тесно. Мэтью на пару со своим дружком Оливером постарались на славу, заставив половину стола своими тарелками, а сами сидели, как короли, сразу на двух стульях. Стоило Абби подойти ближе, как Коулман закинул ноги на последний оставшийся свободным стул и ощерился в самой гадкой из своих улыбок.
Девушка обвела взглядом ребят, но никому до нее не было дела, все были увлечены или болтовней друг с другом или уплетанием обеда. Никто не обращал на нее внимания, словно она – пустое место. Не это ли пытался донести до нее Мэтью?
Свободное местечко нашлось за дальним столиком, почти в самом конце огромного обеденного зала, за столами с раздачей. Записка на столе, гласящая, что это место свинопасов, заставила пожалеть о том, что вообще решила спуститься в столовую. Леди Аделис не баловала свой штат трехразовым рационом, так что Абби было не в новинку терпеть легкий голод.
Несмотря на все старания шутников, мыслями она была очень далеко. Ее голову вовсе не занимали их унижения и подколки. Нет, она думала лишь о предстоящем испытании – подтверждении своих способностей. Всем первокурсникам предстояло вступить в контакт с каждой из стихий, и воссоздать простейшую магическую формулу. Абби пугало, что все это действо будет происходить под надзором не только куратора, но и других преподавателей. Девять пар глаз, что наверняка не сведут с нее любопытных взглядов, как и их девять снисходительных улыбок она в расчет уже не брала. Этих балагуров ей и так приходится терпеть постоянно.
Определение уровня магических задатков проходило на одном из полигонов во внутреннем дворе академии. Преимущества полигона перед аудиторией было на лицо, ведь здесь на улице соседствовали все стихии. Кроме их группы здесь были и все остальные первокурсники со своими кураторами. Несмотря на некоторую нервозность, процедура была очень быстрой и, по сути, мало на что влияла. Ну разве что помогала определиться адептам с профильными предметами.
Профессор Занвир обвел ленивым взглядом своих студентов, поведение которых сейчас ничуть не отличалось от барышень на выданье. Грудь колесом, горделивая осанка, все как один уверены в своей исключительности и безграничных возможностях, веру в которых им привили домашние тьюторы.
Целью испытания было проверить сколько стихий откликнется на зов мага. С каждым годом и поколением их число становилось все меньше, не говоря уже о том, что теперь им требовались амулеты для призыва магических сущностей. У каждого из них такие есть, без сомнения.
“А вот на потуги Донована будет забавно глянуть”, – предвкушал куратор.
По очереди адепты подходили к преподавателям, сверкая фамильными перстнями с заточенными в них элементалями, призывали стихии и расходились по своим местам. Абби молча наблюдала за своими одногруппниками, лишь один раз не сдержавшись.
Мэтью Коулман вышел вперед словно гордый павлин и, встав перед преподавателями, потянулся силой к ближайшему источнику воды – небольшому прудику заросшему камышами возле стен академии. Абби, прикрыв глаза, мысленно потянулась к воде, прося свою старую приятельницу об услуге. Открыла она глаза, лишь услышав крик Мэтью больше похожий на девчоночий визг. Коулман стоял перед профессорами мокрый с головы до пят, а по рядам студентов раздавался дружный хохот. Мэтью без труда высушил на себе одежду и волосы, которые теперь топорщились в разные стороны и вызывали еще больше улыбок.
Аббигейль улыбалась вместе со всеми, уверенная в том, что ее милую шалость никто не заметил. Но задумчивое выражение лица, с которым профессор Занвир разглядывал своего студента, говорило об обратном.
Когда наконец настал черед Абби показать свои силы, мальчишки застыли и онемели, как околдованные, не желая пропустить ни единой промашки или оплошности от простолюдина. А в том, что такие будут, они ни капли не сомневались. Боясь выделиться среди остальных, девушка взяла школьный небольшой амулет, хотя она в нем мало нуждалась. Зажав камень с тиснеными узорами покрепче в руке, она обратилась к ветру и воде. Их призыв был для нее самым простым. Вспомнив о том, как помогла ей земля избежать гибели в доме Верны, она снова молила ее о вмешательстве. Но та была глуха к ее просьбам. Огонь, плескавшийся в большой чаше, тоже не спешил идти на зов.
“Покажи, что ты, если не сильнее, то хотя бы ровня ему” – вспомнились Абби слова ее наставницы. Она всеми силами попыталась представить, что есть между ними общего. Как огонь был заперт в казане, так и Абби оказалась заложницей своей роли. Но искры костра вполне могли переметнуться на что-либо по соседству, значит и она может бросить весь этот маскарад в любой момент. Может это не такая уж и плохая идея? Шутки титулованных снобов уже сидели ей поперек горла. Огонь резко взметнулся вверх, отвечая девушке, ее ярость была ему по душе.
Преподаватели удовлетворенно кивнули, что-то отмечая в журналах.
– Судя по предварительным данным, вы не теряли времени даром, Донован. Прогресс на лицо, – сказал ей куратор таким голосом, что было непонятно хвалит ли он Абби или подозревает в чем-то.
У Аббигейль побежали мурашки по спине от его тона и взгляда, которым он провожал ее фигуру на место. Многие из студентов повысили свой уровень и повысят впредь, но интуиция все равно не давала Занвиру покоя. Он решил, что присмотрит за парнем, хотя сам не мог сказать, что именно его настораживает.
Учебные будни потянулись своей неспешной чередой, лишенные разнообразия и возможности попасть в город. Протекция герцога и успешно пройденное испытание сыграло свою роль. Над Аббигейль стали меньше подтрунивать, возможно просто привыкли. Колкости и насмешки сменились молчаливым игнорированием, и для Аббигейль это было более, чем достаточно.
Не имея ни друзей, ни тяги к развлечениям юношей, Абби все силы бросала на учебу. Преподаватели отмечали неплохие результаты адепта Донована, а одногруппники каждый раз заслышав похвалу состраивали кислые мины. Но на открытую конфронтацию с ней идти не спешили, возможно причиной тому был Алекс Кингсли, так и оставшийся с ней сидеть по соседству.
Его дружелюбное отношение к простаку Доновану скрашивало ее дни в академии. И пусть их нельзя было назвать друзьями или приятелями, его расположение она очень ценила. Поэтому для Абби стало болезненным ударом, когда все враз пошло под откос. Она не могла припомнить ни одного проступка, которым могла прогневать герцога, но его отношение к своему соседу круто изменилось.
Глава 12
Алекс сидел на кровати, потирая красные невыспавшиеся глаза. Он терпеть не мог академию с ее ранними подъемами. Хотя причина его недосыпа была вовсе не в них. Полночи он готовился к урокам, делал домашнее задание, едва ли не впервые в своей жизни. Но по-другому он поступить не мог. Даже если он за весь урок не скажет и слова по делу, ему нужно было самому знать, что он к нему готов.
Он делал это не ради преподавателей, многие из которых заискивающе поглядывали на герцога, прекрасно отдавая себе отчет, какой титул и какая власть прячется сейчас за словом адепт. Он делал это и не для положения среди одногруппников. На этот счет ему вообще было плевать. Лодырство – общий порок для всех именитых студентов. Он учился в первую очередь для себя, и потому что ему было стыдно. Видя как чудак Донован старается из последних сил, он не мог оказаться хуже него. Это вылилось у них в целое соперничество. Сам того не ведая, Гейл Донован тащил Кингсли вперед, не позволяя забросить учебу или заняться любимым “ничегонеделаньем”.
Его общество ему нравилось тоже, несмотря на огромную пропасть между ними, Гейл был единственным в группе, который общался с ним будто бы на равных. Если он забывал в комнате учебник, Гейл протягивал ему свой в нужный момент не потому что он наследник герцога Кингсли, а потому что он его сосед по парте – Алекс. Парень это чувствовал и ценил.
Вот только сегодня он хотел встать раньше, чтобы успеть прийти в аудиторию первым и чтобы сесть как можно дальше от Донована. Кингсли посмотрел на часы, висящие над столом, и чертыхнулся, понимая, что эта идея опять провалилась. Ему нужно поторопиться, чтобы вообще успеть к началу занятий.
В аудиторию Алекс влетел практически последним.
– Я рад, Кингсли, что вы почтили нас своим визитом, – его опоздание не осталось незамеченным для куратора, лекция которого была первая по расписанию. – Потрудитесь, пожалуйста, занять свое место, – махнул рукой профессор Занвир, указывая на парту у окна, где уже сидел Донован.
“Рожу бы твою не видеть”, – думал про себя Кингсли, усаживаясь рядом с соседом.
Конечно, он мог бы попросить куратора или же просто махнуться местами с кем-либо из ребят, но это было бы просто унизительно. В конце концов, он герцог, а не глупая капризная девчонка. Кингсли достал свои принадлежности и, подперев голову рукой, приготовился дремать все занятие. Легенды и мифы о зооморфах его не интересовали от слова совсем. Алекс повернул голову к окну, сощурившись от слепящих лучей яркого утреннего солнышка. И тут же пожалел о содеянном.
Гейл обернулся к нему и приветливо улыбнулся, обнажив ряд белых аккуратных зубов. С начала учебы прошло уже немало времени и синяки, как и следы побоев, постепенно сходили на нет. С лица Гейла исчезли кровоподтеки, которые прятали за собой пухлые губы. Спали отеки, обнажив маленький курносый носик. Почти сошла на нет синева вокруг глаз, позволяя разглядеть медовые глаза в обрамлении черных густых ресниц.
– Чего уставился? – рявкнул Кингсли, сам не понимая, кому из них двоих обращена эта фраза.
Гейл нахмурил брови и молча отвернулся. Алексу стало тошно от самого себя. Донован был дружелюбен и ничего не сделал ему плохого, но каждый раз рядом с ним Алексу все труднее было держать себя в руках.
