Текст книги "Разрывая кокон (СИ)"

Автор книги: Анна Михалевская

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 6 страниц)

Глава 7. Полина

Полина уставилась на возмущенно вибрирующий телефон. Экран высвечивал незнакомый номер. Десятый или девятый за последние полчаса. И неизвестно какой по счету за прошедшие пару дней. Подавив раздражение, Полина ответила на звонок.

– Полинка, привет! Это Вера, помнишь, мы учились вместе в художке? Слушай, не хочешь поучаствовать во флешмобе "Сюрреализм в каждом доме"? Одиннадцатого мая, в день рождения Сальвадора Дали мы перенесем одиннадцать репродукций самых известных картин художника на стены Одессы. Нужны добровольцы...

Девушка рассеянно дослушала восторженную речь Веры, так и не сумев вспомнить ее лицо. И, воспользовавшись небольшой паузой, пока активистка переводила дух перед очередным пассажем во славу сюрреализма, быстро вклинилась:

– Я занята, Вера. Пока.

Нажала "отбой".

Что им всем от нее надо?! Девушка опасливо глянула на телефон, будто тот мог взорваться у нее в руках. Откинулась на спинку скамейки, откусила кусочек булочки с маком, запила молоком.

Домой идти после работы не стала – давили тишина, воспоминания об Ите, отсутствие Артема и присутствие стеклянного гроба со спящей красавицей. Полина побаивалась куклу, хотя так и не смогла отнести ее в подвал, спрятала в дальний угол шкафа.

Она облюбовала скамейку в Горсаду. Под крышей ажурной ротонды играл духовой оркестр, над фонтаном зависла радуга. Не обращая внимания на брызги, снующих туда-сюда бронзовых от загара приезжих и иссиня-белых одесситов, танцевали двое. Старичок в золотистом мешковатом костюме и в блестящей ковбойской шляпе неспешно переставлял ноги, вторя своему внутреннему, не связанному с мелодией ритму. А между ним и фонтаном кружилась в танце женщина в красном платье со шлейфом. Женщине было немало лет, но старухой ее назвать язык не поворачивался.

Странная нелепая пара. Такая же, как ее жизнь. Может, в нелепости тоже заключался какой-то смысл? Может, но Полина его пока не нашла.

Ей звонили все. Те, кого она хорошо знала. С кем виделась пару раз. Кого совсем не помнила и с трудом представляла, через какую немыслимую цепочку знакомых люди могли заполучить ее телефон. Каждый от Полины чего-то требовал: душевного тепла, денег, заступничества, на худой конец – просто быть выслушанным. Незабвенный Семен Аркадьевич оказался лишь началом в череде абсурдных просьб. Ей настойчиво предлагали купить шампунь "Орифлейм", просили помочь племяннику сестры мамы одноклассницы найти учебник, посидеть с бабушкой, сходить на базар за редиской, перебрать все книги на складе магазина, подержать намыленного кота... Сперва Полина бежала на помощь, но к вечеру поняла, что долго так не выдержит. Когда вчера возвращалась от Гренадера – они с Ларисой переклеивали в спальне обои (Гренадер и домашний уют – неправильное, невозможное сочетание!) – решила не брать трубку. Но быстро передумала – вдруг позвонит Тема с незнакомого номера? Приходилось отвечать на звонки и отказывать всем "просителям".

Полину учили другому. Не поможешь людям, не помогут тебе – вбивала Ита в ее голову с детства. Открываться она так и не научилась, а вот быть нужной умела. Не потому что хотела этого, просто не знала другого способа общения. Но иногда в душе поднимался протест. Полина чувствовала: внутри нее живет нечто большее, а показать она это не может. И бабочка давно бы взмахнула крыльями, но кокон никак не раскалывался. Никто не видел бабочку, все знали только пресного, скучного человека.

С Артемом было по-другому. Рядом с братом Полина оживала, а Тема, наоборот, успокаивался. Его друзья, конечно, косо посматривали на девчонку в компании "крутых пацанов", но постепенно смирились с обществом Полины.

Случалось, что буйный характер брата перетягивал весы, и они попадались на горячем. Один раз – в прямом смысле, когда подожгли во дворе кучу палой листвы и огонь перекинулся на деревья, спалив заодно табуретку дяди Макса. Ита задала трепку обоим! А иногда Полина одерживала верх, и Артем, забыв про своих мальчишек, завороженно слушал ее вольный пересказ "Острова сокровищ", "Таис Афинской", "Всадника без головы"...

На лето друзья разъехались, и они вдвоем слонялись по высушенному жарой двору. Полина рисовала на плитах, Тема стучал мячом о стенку гаража.

Она услышала приглушенный крик. Повернулась.

Старшеклассники, подростки из соседского двора, обступили восьмилетнего Темку.

– Чо, пацан, допрыгался? Хорэ выеживаться, гони стольник!

Квадратный качок по кличке Медведь запустил пятерню в сальные волосы, на рубашку посыпалась перхоть.

Второй, Шакал, длинный и нескладный, чемпион школы по волейболу, крутил в руках цепь и пустым взглядом смотрел куда-то поверх головы Темы.

Полина огляделась – никого! Завтра у брата день рождения. Ита дала деньги на подарок. Ей. А Темка выпросил. Дурень! Он же не умеет драться, вечно с синяками ходит!

Она разозлилась – по-настоящему. Редкий случай!

Подбежала, дернула Медведя за рукав. Округлились Темины глаза.

Старшеклассник неспеша развернулся. Криво усмехнулся.

– Я... – начала Полина, ее голос звучал глупо и тоненько, – я только хотела спросить... – Она лихорадочно соображала, что говорить дальше. – Слушай, ты шампунь не хочешь поменять? А то перхоть – это некрасиво...

Вальяжный огонек в глазах сменился опасным, парень сжал губы.

–Ах ты ж, сука...

–Отой-ди-от-мо-его-бра-та! – Полина вложила во взгляд всю ненависть, что клокотала внутри. Страха не было. Воздух стал плотным и Полина чувствовала, как он искрится невидимыми молниями.

Вероятно, Медведь почувствовал что-то похожее. На шаг отступил, застыл в растерянности. Шакал перестал крутить свою цепь.

– В милицию уже звонить, или сами разойдетесь?– раздалось за спиной.

Полина еще никогда не видела тщедушного Бершадского в таком гневе.

– Вон отсюда!

Лишнее напоминание. Старшеклассники моментально смылись.

– Спасибо! – пролепетал Темка, – и простите нас за пожар!

– Чего уж там... – Махнул рукой сосед...

Подарок Темке они так и не выбрали. Побежали на базар за новой табуреткой для Бершадского.

Полина сжевала булочку, выцедила остатки молока. Взялась за отложенный лист, добавила несколько линий, недовольно нахмурилась, стерла. Где ошибка? На рисунке Полины кружились две планеты – разнесенные в разные концы Галактики. Все не так! Мужчина и женщина, хоть и танцевали каждый сам по себе, держали друг друга взглядом, именно это притягивало к ним внимание.

Надо перерисовать глаза! Полина достала ластик, взялась за работу.

Вчера ночью прорвался Тема.

– Полька-бабочка, у меня все пучком. Ты это, не волнуйся, я с пацанами договорюсь! – говорил Артем прерывающимся голосом.

Неужели снова напился?

– Где ты, Тема, ответь? Как тебя найти?

– Нигде и никак, Поля.

Молчание.

– Я все сделаю, Тема, не верь им!

Но трубка уже зачастила короткими гудками...

Глаза не получались ни в какую. Полина их стерла, оставила глазницы пустыми. Отложила в сторону неудавшийся эскиз, снова взялась за телефон. Чуть ли не каждые полчаса она проверяла форумы. Так хотелось верить, что кто-то заинтересуется куклой, она отстоит квартиру, Артем вернется...

Полина разблокировала экран, смарт долго думал и наконец показал панель. Интернет, открытые странички форумов. Девушка просмотрела записи, новых сообщений нет. Настроение совсем упало.

На автомате она открыла последнюю вкладку. Пролистнула страницу – как и подозревала, дубль пусто. Полина уже собралась выключить экран, но глаз выхватил затерявшееся внизу сообщение. Некий Хтон ответил ей! Повеяло легендами древней Греции, подземными чудищами, царством Аида. Ничего себе ник!

Привет, Лиса, заинтересовала кукла, сколько стоит, когда можно забрать.

Сразу забрать? Такой стремительный успех выглядел подозрительно. Но, возможно, Хтон просто не догадывался, что куклу Полина обменяет только на большие деньги и точка. Утром деньги, вечером кукла. Вечером деньги, утром кукла. А можно наоборот? Можно, но деньги вперед. Она быстро набрала сообщение, отослала в личку.

Хтон, стоит дорого, забрать можно сразу после оплаты.

Точную сумму Полина написать не решилась.

Небо затянулось облаками, начал накрапывать теплый дождь. Девушка сощурилась, глянула на облака: рваная сахарная вата, немного грязная. Домой идти по-прежнему не хотелось. Капля угодила на рисунок, размывая лицо женщины. Так даже лучше, подумала Полина. Дождь стер то, что было неправильным. Она спрятала листы в сумку. Снова схватилась за телефон. Новое сообщение!

Дорого это сколько, я хочу купить куклу, деньги есть, откуда она у тебя.

Судя по экономии на знаках препинания, Хтон тоже отвечал с мобильного. К чему такая спешка?

Досталась по наследству, стоит пятьдесят тысяч, ты коллекционер.

Полину бросило в жар от собственной смелости, но другого выхода все равно не было. Еще с полчаса она просидела на скамейке, поминутно обновляя страничку, но Хтон так и не появился.

Тем временем дождь усилился. Поверхность воды в бассейне фонтана покрылась гусиной кожей. Но оркестр и не думал затихать – на радость танцорам, которые снова пустились в пляс.

Телефон задрожал от вибровызова.

– Любочка, я весь на нервах! Звоню днем и ночью. Так и сказал Андрюше, у нашей Полиночки что-то случилось! Может, тебе деньги нужны, помощь?

– Семен Аркадьевич, вы не поможете...

– Полиночка, не морочь старику голову! Что у тебя стряслось?

– Все в порядке...

Полина нажала отбой. За шиворот скатилась крупная капля, девушка поежилась.

С отцом Андрея они познакомилась, когда Полина решилась зайти к своему парню домой, чтобы окончательно выяснить отношения. Рассорились из-за пустяка – она де не ответила на звонок, а он ждал. Оправдания не помогли. И Полина не знала, что делать. Она трезвонила уже с минут десять, но Андрей так и не открыл ей дверь.

Семен Аркадьевич жил в соседней квартире, недалеко от сына – пришлось пробираться в самый конец длинной галереи, которая выполняла назначение общего балкона – через летние столики, тумбочки, напичканные хламом, велосипеды, коляски, кадки с цветами.

– Полиночка! – сразу признал ее Семен Аркадьевич, щуплый невысокий мужчина в спортивных штанах с вытянутыми коленками. – Андрюшеньки нет дома, но вы у меня подождите!

Квартирка была крохотной – кухня совмещена с прихожей, потолки низкие, развернуться негде. Но почему-то показалась уютной – может, благодаря обилию книг и цветов, которые здесь проживали в полном симбиозе. Горшки с кактусами, розалией, рождественником стояли на стопках пухлых томиков у окна, с дореволюционного серванта свисали лапы лиан, нежно касаясь разбросанных книг, на подоконниках рос лес денежных деревьев.

Из комнаты вышла черно-белая кошка, недовольно дернула хвостом и принялась грызть лист китайской розы.

– Василиска, как не стыдно! – шикнул на кошку Семен Аркадьевич.

Василиса послушалась и отошла от вазона.

Полина мялась на пороге – спросит, все ли в порядке с Андреем, и уйдет. Так она решила раньше, а сейчас почему-то захотела остаться. То ли своеобразный уют подействовал, то ли болезненное любопытство. Должна же быть у их разрыва реальная причина.

– С Андреем все нормально? Он... давно не звонил...

– Андрюша на работу устроился, разве вам не сказал? С утра до вечера теперь пропадает. Не то, что он хотел, но я настоял – в банк его взяли! Зарплата не ахти, но со временем все у него будет. А то мечты, художества! А я, знаете ли, вот только тренинг личностного роста прошел. Очень рекомендую! Сразу отношение к жизни меняется. Чувствую такое умиротворение! Крайне пользительно.

Интересно, как Семену Аркадьевичу удалось уговорить Андрея пойти в банк? Да, у него было экономическое образование, но тот бредил карьерой художника. Даже на дизайн не соглашался, а тут – клерк... Нет, Полина была рада за Андрея, но что-то в новости насторожило.

Она без сил опустилась на диванчик у стола и принялась рассеянно гладить примостившуюся под боком Василису. Девушка покорно слушала про уникальные технологии, про тренинги, спасающие жизни, про непередаваемое чувство единения со всем миром.

– Вот возьмите! – Семен Аркадьевич протянул ей брошюру.

Пытаясь хоть чем-то себя отвлечь, Полина принялась разглядывать фото улыбающихся людей. Улыбки показались ей неестественными, натянутыми. Но делиться наблюдениями с Семеном Аркадьевичем она не стала. Пожилой мужчина светился таким воодушевлением – зачем портить ему настроение?

"Мы сделаем это за вас!" – кредо тренинговой компании было отпечатано крупными буквами на титульной странице.

– Вот какая штука мне открылась, любочка – все в этом мире взаимосвязано! Мы – лишь винтики, ничтожная часть общего механизма. И смысл в том, чтобы понять и найти свое место. Не слишком высоко зарваться, не слишком низко пасть...

Ушла девушка поздно вечером, так и не дождавшись Андрея. У ворот она едва не натолкнулась на застывшие в объятиях фигуры. Ее бывший парень и какая-то девушка не могли оторваться друг от друга...

Трудно сказать, что тогда ранило больше – потеря человека, которого она считала близким, или сам факт предательства. Неужели она не стоила того, чтобы сказать обо всем открыто?

Время от времени Полина навещала Семена Аркадьевича. Да и тот названивал по поводу и без повода. То новые книги по философии отложить, то посоветовать, как переставить мебель в квартире, то выбрать овощи на вегетарианский шашлык. Последнее время девушка частенько забывала, с кем именно когда-то встречалась – с отцом или сыном.

***

Полина бесшумно прокралась к своей двери – так чтобы не разбудить дракона в лице тети Фани. Соседка, конечно, старалась помочь, и выходило это гораздо лучше, чем у Семена Аркадьевича, но молчать в присутствии Фаины невозможно, а выкладывать все на чистоту Полина не хотела. Бершадского девушка тоже избегала – вдруг он прямо на глазах превратится в птицу и начнет кричать, чтобы она кого-то не упустила?

Она бросила сумку на пол, поставила на огонь чайник, уселась на табуретку, подперев подбородок рукой.

Не упусти его, он твой... Кто твой? Брат? Темку она уже упустила. Друг? Друзей у нее не было. Сосед? Тех попробуй упусти, сами десять раз напомнят. Отец? Это случилось много лет назад и от нее не зависело. Елки зеленые, она пытается найти смысл в бреду сумасшедшего!

Полина вытащила из кармана джинсов мобильник – разрядился! Придется идти за ноутом. Каждый раз она по привычке относила его в Темкину комнату.

Девушка не стала трогать разбросанную на кровати одежду, та еще пахла знакомой туалетной водой. Она подхватила с тумбочки ноут, взгляд упал на заваленный хламом подоконник. Между чашкой с отломанной ручкой и растрепанной стопкой распечаток аккордов валялось несколько фотографий. Мужчина с некрасивым лицом смотрел устало и чуть насмешливо. Хм, да ведь это гость из ее сна!

Она поставила фото так, чтобы время от времени поглядывать – может, вспомнит еще что-то про загадочного мужчину. Уселась на кровать, включила ноут. Новое сообщение! Полина едва не завизжала от радости.

Хтон сказал, что знает толк в куклах, хоть и не коллекционер, предложил немного поболтать... Они быстро разговорились. Хтон сразу начал отвечать на незаданные вопросы, будто мысли читал, и Полина провалилась в переписку с головой. "У тебя бывает так, Лисичка – ты хочешь сказать что-то, сделать и не можешь? Будто что-то не пускает тебя, какая-то преграда?". "Кокон", – отвечала Полина. "Да, кокон, – соглашался Хтон. – Я испытал то же самое. Безумно рад, что мы понимаем друг друга. Сейчас ведь тебе ничто не мешает со мной общаться?". "Нет, – с удивлением писала Полина. – Но откуда знаешь?". "Чувствую, Лиса. Я умею чувствовать". От ощущений разговор переметнулся на семью: Полина рассказала про Иту, узнала, что Хтон гордится своей матерью. Они поговорили о живописи и архитектуре, обсудили реалистичную фантастичность Босха, неоготичность Гауди, золотой период Климта, болезненную откровенность Фриды Кало... Буквы превращались в слова, строчки текста на экране наполнялись эмоциями, и девушка поймала себя на мысли, что с нетерпением ждет нового сообщения Хтона. За час он узнал о ней больше, чем Андрей за год! Правда, о сделке парень пока помалкивал. Полина поняла только, что он представляет какую-то корпорацию, или концерн?

Ее внимание отвлек странный запах. Что-то горело! Она опрометью бросилась на кухню. Чайник! Выкрутив конфорку, сняла с плиты полуобгоревшую жестянку с оплывшей пластмассовой ручкой.

Чертыхнулась, так недолго и дом сжечь! Это уже третья жертва ее рассеянности. Каждый месяц она палит по чайнику! Девушка пошарила в тумбочке, вытащила небольшую кастрюльку, налила воды. Попытка номер два. Конфорка начала шипеть. Полина подняла кастрюльку – течет! Черт, шайзе и мерде одновременно! До чего дошла – полезли Темкины ругательства.

Она перерыла тумбочки, выудила шесть мисочек и две трехлитровые кастрюли. Не кипятить же чай в кастрюле – три литра она не выпьет. В мисочке неудобно. Аристократка, елки зеленые!

Кажется, в подвале на глаза попадался старый чайник – целый, просто внутри накипь, но это она как-то переживет.

Полина схватила с полочки у зеркала связку ключей, помедлила у своей комнаты. Может, стоит спрятать куклу в подвал? Но вдруг на пути попадется Фаина и придется показывать, что именно "несчастное дитё тащит аж надрывается". Нет, пусть лучше кукла полежит здесь, что с ней за пять минут случится?..

Чайник никак не хотел откапываться под грудой хлама. Перерыв весь подвал, она увидела, что тот преспокойно стоял на полке со старыми банками. Девушка облегченно вздохнула и собралась выходить, как в коридоре раздалась возня.

Крысы? Нет, судя по шуму – более крупные существа.

– Дитё что-то прячет и мне не говорит, – шипела за дверью тетя Фаня. – Ты понимаешь, что это гембель на нашу голову и тухес одномоментно?

– Да, – коротко отрезал дядя Макс.

– Что "да", мишигенер? Фотографию его видел? То-то и оно!

Две пары ног прошаркали мимо. Звук шагов стих в конце коридора, скрипнула дверь. Полина с чайником под мышкой скользнула к выходу.

Она споткнулась на верхних подвальных ступеньках, огляделась и обомлела. Отсюда, с другой стороны двора, хорошо просматривались окна квартиры. Там горел свет. И что еще хуже – мелькали силуэты людей.

Звонить в полицию? Но у нее нет при себе телефона, да и куклу нельзя никому показывать...

Задыхаясь, Полина добежала до квартиры, с третьей попытки вставила ключ – грабители позаботились закрыть за собой дверь – ворвалась домой, как налетчица. В комнате Артема мигнул свет, в лицо кинулся сквозняк.

Полина бросилась к себе, в воздух полетели разноцветные лоскуты, краски, кисточки, головы и ноги несбывшихся марионеток... Она смела весь хлам на пол, и в этот момент вспомнила, что спрятала куклу в шкаф. Осторожно вытащив футляр, прижала куклу к себе. Так крепко она, наверное, обнимала только Иту.

Новый порыв сквозняка привел ее в чувство. Она поплелась к Артему в комнату, наверняка дует оттуда. И точно – окно нараспашку, штору затянуло на улицу и та как парус трепетала над розовым кустом. Край был оборван – лоскут болтался на пожарной лестнице, которая проходила в полуметре от окна.

Кто-то очень заинтересовался ее персоной. Или куклой? Тогда почему не взяли добычу?

Взгляд упал на мерно гудящий ноут. Елки зеленые, она совсем забыла про Хтона!

Полина кинулась к экрану, пробежала глазами последние сообщения.

Куда пропала, Лиса?

Через пятнадцать минут:

У меня проблемы, свяжусь позже.

И две минуты назад:

Насчет цены не переживай. Я поговорю с боссом. Завтра на связи. Спокойной ночи, Лисичка.

Полина улыбнулась. Лисичка. Ее детское прозвище. Она замечталась, взгляд бездумно шарил по комнате. Сейчас даже Темкин беспорядок казался уместным и приятным. Только с подоконником было что-то не так. Полина нахмурилась, пытаясь вспомнить... Она принялась перебирать завалы бумаг. И точно – фотография некрасивого мужчины пропала!

О ней же и говорили соседи в подвале.

Загадки множились. В отличие от ответов.

Глава 8. Виктор

Я смотрел на блеклых аксолотлей, суматошно перебирающих лапами-плавниками по дну аквариума, а в голове крутились события прошедших дней.

Как и предполагал, Елену Зимнюю, которую я окрестил Титановой леди, клиника быстро поставила на ноги. И даже допустила к участию в тренинге. Утром от дублеров пришла информация, что двойка для клиентки готова. Дело было за малым: создать ячейку в сети, подождать, пока она укрепится, зарастет свежим коконом паутины, и сигнал станет отчетливее.

А потом привычная рутина. Сонастроить сигнал с другими ячейками. Поместить в кокон двойку. Подсоединить каналы от активных центров тела к двойке. Макушечный, лобный, горловой, сердечный, солнечное сплетение, пах. Есть! Выждать время, наблюдая реакцию – не будет ли воспринято подключение как вторжение в психику. Получить доступ к эмоциям, желаниям, мыслям, двигательной активности. Обойти защиты, растворить блоки. Запустить поток обмена через паутину.

Я остался доволен результатами своей работы, но с Зимней пришлось повозиться. Ригидная психика плохо поддавалась вмешательству. Титановая леди не привыкла тратиться на других людей. Будь-то деньги или душевные силы. Ее не интересовал окружающий мир, только личные цели. Я извел немало времени, чтобы найти лазейку – но в конце концов наткнулся на вытесненное на задворки памяти воспоминание.

Некрасивая девочка стоит перед отцом, она виновата, она порвала платье, она ждет наказания; но гнев в глазах отца тускнеет, он смотрит поверх головы дочери, Лена знает – там висит портрет матери, недавно отец выгнал ее из дома. Он подходит, и девочка сжимается, ожидая удара. Но отец вдруг обнимает ее, гладит по голове. Лена замирает, она хочет, чтобы этот момент длился вечно...

Я воссоздал сцену, усилил эмоции внезапной радости, счастья. И клиентка открылась.

С реципиентами всегда так: очень трудно пробиться в психику. Они привыкли получать все силой или хитростью. Но чтобы сотрудничать с "Коконом", надо хоть раз отойти от своих привычек. В итоге реципиент немало получит: все едва сформировавшиеся планы будут реализованы. Пока игрался с психикой Зимней, поймал пару мыслеформ. Та давно хотела подмять под себя филиал банка во Львове, но все не находилось повода. После работы "Кокона" сознание клиентки максимально сфокусируется на решении этой задачи, внимание к деталям обострится за счет поддержки полей доноров и мозг найдет оптимальный выход. Возможно, Титановая леди "внезапно" обнаружит компромат на текущего директора филиала, или предложит новаторский проект, а его сместит высшее руководство. Тут уж как сложатся обстоятельства и позволит совесть. Но что-то мне говорило, что за последним дело не станет...

Засмотревшись на аксолотлей, я не сразу расслышал внутренний телефон. Нехотя потянулся за трубкой.

– Виктор Витальевич, – бесстрастно произнесла секретарши Карабаса, – директор вас ждет с нетерпением.

С трудом оторвавшись от созерцания аквариума, я вышел в коридор. Прозрачный лифт с видом на парк довез прямо на мансарду. Не обращая внимание на протесты секретарши, которая вдруг вознамерилась меня задержать – и зачем так выразительно выговаривать "с нетерпением"? – я ввалился в кабинет, или точнее, на крышу.

По ободу парапета тянулись цветники, перемежающиеся с небольшими елочками и можжевельником, а в центре высился прозрачный купол кабинета. По желанию стены затемнялись, но шеф редко пользовался этой возможностью.

Кабинет напоминал сад камней. Между мхом и порослью изумрудной травы вились выложенные плиткой дорожки, из островков гравия торчали кактусы, в небольших озерках плавали лилии.

Карабас – в любимых порванных джинсах и белоснежной рубашке – вальяжно расхаживал по дорожкам, а двое посетителей в деловых костюмах неуютно ерзали на ротанговых креслах, едва помещавшихся на единственном пятачке в центре, где ничего не торчало, не журчало и не грозило вымазать лакированные туфли.

Солнце повисло желтой люстрой над куполом, блик отразился от стеклянной поверхности. Недавно мечтал стать аксолотлем, напомнил себе я. Что ж, ты уже в аквариуме. И даже с компанией.

– А, Виктор, заходите, – бросил Карабас между делом, будто встретил случайно знакомого на улице. – Присаживайтесь!

Я огляделся и наконец увидел еще одно плетеное кресло – между кустами можжевельника. Пробрался по тропинке и занял предложенное место. Узлы плетенья впились в спину. Вряд ли шеф поскупился на удобный стул, он просто не любил, когда визитеры слишком расслабляются.

– Итак, господа, не могли бы вы повторить суть просьбы еще раз? Виктор – первое доверенное лицо в компании. У меня нет от него секретов.

Едва сдержался, чтобы не расхохотаться. Первое доверенное, мать твою! Нет секретов! В конторе черт знает что творится, со дня на день припугивают увольнением, и вдруг – такая честь! С мимикой я, конечно, справился. И даже приготовился внимательно слушать: приподнял брови и чуть наклонил голову. Психологи говорят, эта поза располагает к общению.

Но, видимо, я упустил какой-то нюанс. Тот гость, кто был помоложе, с нервным рябым лицом подпрыгнул на кресле, достал из кармана платок – надо сказать, весьма чистый – вытер вспотевший лоб, промакнул ладони. Второй визитер постарше остался неподвижен; его лицо с выпирающим подбородком и маленькими глазками было напрочь лишено эмоций – Терминатор в исполнении Шварцнеггера! Не сдвинувшись ни на йоту, и даже не повернув голову в мою сторону, он заговорил:

– Значит так. У вас проблема. Служба безопасности корпорации засекла нелегальное использование сети "Кокона" на вашей территории. Мы очень надеемся, что это недоразумение. Но доказательств у вас нет...

По тону Терминатора было не очень понятно, спрашивает гость, или утверждает, но суть ситуации не менялась. У обоих на лацканах пиджаков поблескивали золотые значки паутины. Что и следовало доказать – киевское начальство обеспокоено. Я ждал чего-то в этом роде с момента злополучного прорыва сети.

– Виктор, сколько понадобится времени, чтобы найти канал утечки и устранить его? – Карабас лучезарно улыбнулся.

Хорошо хоть не добавил "радость моя". Я чертыхнулся про себя. Постарался сесть прямо в плетеном стуле. Безрезультатно.

– Нисколько. Это невыполнимо.

Терять мне было нечего, я мог позволить роскошь говорить, что думаю. Если утечки и были, то их можно проследить только имея код доступа к внешней сети, включая другие подразделения корпорации. Это выходило за рамки моих полномочий. И Карабас прекрасно знал, что должен просить о помощи совет директоров, но уж никак не работягу-паука.

– Вы должны устранить все немедленно! Найти виновных и наказать! Иначе мы закроем ваш балаган! – возмущенно взвился визитер с рябым лицом.

Я поднял глаза на Баса – сейчас шеф задаст трепку! Но Карабас неожиданно подмигнул.

– Это объективная реальность, господа. Если мой специалист находит задание невыполнимым, я ему верю.

– Значит так... – начал было Терминатор.

– Так или не так, но вы сами сказали, доказательств нет. Возможно, утечка произошла во Владивостоке, а хакеры прописали адрес нашей сети, – голос Карабаса зазвенел стальной струной. – Конечно, мы окажем посильную помощь корпорации. При условии, что с нас снимут клеймо воров.

Гости переглянулись, глаза Терминатора раскрылись и перестали казаться щелками. В воздухе повисла щедро сдобренная недоумением пауза.

Наконец Терминатор кивнул.

– На все про все вам неделя.

Они поднялись, показывая, что разговор окончен, и по клумбам протоптали дорогу к двери.

Бас поморщился, но промолчал.

– Спасибо, радость моя, я в тебе не сомневался, – бросил Карабас, когда за визитерами закрылась дверь. – Но работу тебе придется сделать при любых раскладах.

Занавес радушия Баса был готов вот-вот сорваться и явить миру дуло оптической винтовки.

– Повторюсь, эта работа невыполнима.

– Так подумай, что сделать, чтобы она стала выполнимой. У тебя пара дней.

– И кто мне даст доступ к сети корпорации?

Это даже не средневековье, думал я, глядя в ясные синьковые глаза Карабаса. Тогда люди страдали годами в осажденных городах, но знали, кто им друг, кто враг, могли выбирать. Сейчас мы живем в комфорте, и борьба разворачивается не за камень стен, драгоценности, рабочую силу, война идет за сознание. И почти никто не способен отследить тот момент, когда уже стал рабом. Нет ошейника, нет клейма, нет надсмотрщика с хлыстом. Только слабый отзвук чужих мыслей в голове. Не исключено, что именно сейчас за меня тоже кто-то думает.

– Уж точно не я.

Карабас жестом отпустил меня. Аудиенция была закончена.

***

Я внимательно изучал пузырьки в граненом стакане с минеральной водой, а Евгения, краснея и стесняясь, ковыряла торт «Павлова» – воздушное безе с шапкой ягод. Десерт был моей идеей, привлекло название – хотел посмотреть, имеет ли торт что-то общее с собаками Павлова и безусловными рефлексами. Но пока не пришел к определенному решению – насчет торта. Зато, подглядывая за Женей, пришел к другому определенному решению – с подобранными волосами и в платье с красными маками девушка выглядела довольно мило.

Выискался же престарелый дон Жуан, ругал я себя, но никак не мог перестать пялиться на ножку, видневшуюся в разрезе платья.

И зачем позвонил ассистентке? Чтобы почувствовать рядом кого-то, кому наплевать на мои паучьи способности? Или хладнокровно использовать, как это делал Карабас со всеми нами? Я путался в ответах.

Пытаясь отвлечься от стройных ног Евгении, я принялся глядеть на дореволюционную кровать с набалдашниками; ее ребристая спина торчала сквозь буйные заросли сорняков. Ресторан "Старая усадьба" на Французском бульваре походил на заброшенную дачу со всеми ее атрибутами: висящими между деревьями гамаками, покосившимися тумбочками, расставленными как попало на лужайках, обшарпанным балкончиком террасы.

Мы выбрали столик в садике; трудно представить, какие изыски фасонов прежних лет могли скрываться в самом помещении ресторана. Он расположился в особняке девятнадцатого века, некогда принадлежавшем господину Перецу, гласному думы и соседу городского головы Одессы, Григория Маразли. Позже советская власть приспособила особняк под санаторий. Сейчас, благодаря предприимчивым рестораторам города, у особняка случилось второе рождение.

Особый шик старины и аутентичность вдвое накручивали цены меню, но я не имел привычки считать деньги. Напротив, не всегда знал, на что их тратить. Сегодня эта проблема легко разрешилась.

– Желаете что-то заказать? – Ко мне подошла пухленькая официантка в халатике со шлейками.

– Да, желаю! Мне, пожалуйста, печень вепря Ы в собственном соку и зелени добавьте побольше!

Терпеливо ожидая ответа официантки, я с любопытством изучал ее лицо. Растерянность на нем быстро сменилась решительностью.