Текст книги "Рассвет в ночи (СИ)"
Автор книги: Анна Крол
Соавторы: Евгения Матвеева
сообщить о нарушении
Текущая страница: 12 (всего у книги 17 страниц)
И тут в офисе раздался чей-то незнакомый и требовательный голос. Она замерла, прислушиваясь, но ничего не разобрав, приняла решение выйти и посмотреть. Когда дверь бесшумно закрылась за спиной, Ее взгляду предстал высокий статный блондин с блекло-голубыми глазами. Да и в целом он был несколько бледноват... Впрочем, времени на подробный осмотр у Неё не было, так как мужчина шагнул к Ней, недовольно вопрошая глубоким баритоном:
─ Мне нужен господин Зуров. Где я могу его найти?
Оглядев напрягшихся клерков, он скривил губы и выплюнул:
─ А то никто тут не может дать адекватного ответа!
Она передернула плечами, как будто стряхивая с себя налипший яд, и протараторила:
─ Он вскоре должен вернуться... А по какому вы вопросу?
─ У меня к нему выгодное предложение... Кстати, может, вы мне в этом поможете?
─ А он ожидал встречи с вами? – Напряглась Она, стараясь не глядеть в холодные глаза, шарящие по Ней, как по увлекательной картине.
─ Ну, что-то вроде этого. На точную дату мы не договаривались... Но...
─ Можете подождать в моем кабинете. – Пробормотала Она, открывая дверь и пропуская его.
Когда блондин проходил мимо, пахнуло какими-то пряными духами, от которых у Нее закружилась голова. Когда же Она пришла в себя, мужчина уже сидел, раскручиваясь, в Ее кресле и задумчиво барабанил пальцами по подбородку. Она следила за каждым его движением, точно испуганный зверек, а мозг Ее неустанно работал. Из Ее вычислений, да и из слов Константина вытекало, что тот скоро должен появиться... Ну максимум до 7 часов, хотя бы для того, чтобы успеть проводить Ее домой... Значит, этот может подождать. Ну, два часа не двадцать минут, но все же...
Молча, не обращая внимания на болтающего о погоде блондина, Она притащила ему стопку брошюрок о бизнесе и сбегала вниз за стаканчиком кофе, с неким злорадством подавая ему растворимую муть. Уж очень неуютно Ей было под этим взглядом – изучающим, но не душу, а тело. И от этого было еще неуютней, так как, если душу Она с грехом пополам умела скрывать, то безразмерные балахоны на работу Ей запретил носить возмущенный Константин. Скромно сложив ручки на коленях, Она слушала шорох страниц и шумное дыхание бизнесмена. Когда же Она решалась поднимать голову, Ее серый взгляд мгновенно натыкался на мутный голубой, и Она возмущенно и неохотно вновь опускала глаза с сведенным коленям. В какой то из моментов, примерно через час после его прихода, блондин лениво проговорил:
─ Что же вы такая молчаливая? Как вас зовут, красавица?
─ Светлана. – Брякнула Она, о чем тут же пожалела.
Надо было как-то его отбрить... Впрочем, разве имеет Она на это право? "Я исполняю здесь роль секретарши, а он бизнесмен...", – с горькой насмешкой над собой подумала Она, взглядом прожигая в полу дыру. Она думала, что блондин на этом успокоится, но зря надеялась... Мягкий, с какой-то ядовитой сладостью баритон продолжал вещать:
─ А мое имя Николай. Можете так и меня и звать!
Она что-то неразборчиво пробормотала, не желая поддерживать разговор, но мужчина, кажется, и сам это понял – минут на десять воцарилось молчание. А после Она вновь упорно игнорировала его попытки узнать о Ее жизни, возрасте и тому подобном. Так же предпочитала Она не замечать горячих взглядов, кидаемых блондином на Ее неглубокое декольте, которое Она изо всех сил пыталась прикрывать то волосами, то, поняв безуспешность этой затеи, руками. Мужчина в это время встал, прошелся по кабинету, скрипя туфлями и дергая за галстук в попытках его ослабить. Потом подошел к Ее компьютеру и внезапно ахнул, с ужасом переводя взгляд на Нее:
─ О боже! Гляньте только! У вас вирус!
Она подскочила, мгновенно забыв обо всем, и рванула к компьютеру, оттирая от экрана блондина и вглядываясь в открытые файлы... Только их не было. Она просмотрела все, потом перевела изумленный взгляд на ухмыляющегося мужчину и возмущенно выпалила:
─ Но здесь ничего нет!
─ И не должно быть. Я ведь уверен, вы отлично ладите с этой техникой.
Рука мужчины неожиданно перехватила Ее запястье, когда Она решила отшатнутся, чтобы отойти на безопасное расстояние. Крепкие пальцы стиснули руку так, что кожа мгновенно покраснела. Она в ужасе перевела взгляд с его пальцев на его лицо и пролепетала:
─ Что же вы... делаете?
Сальная улыбочка расплылась по холеному лицу, и глаза тускло заблестели, делая привлекательно мужчину почти уродливым:
─ Брось ломаться, милочка... Ты просто милашка, а таких берут на работу совсем не за ум... Ну, покажи мне, на что ты способна!
Она дернулась, пытаясь вырваться, но не преуспела в этом и, тихо пискнув, оказалась прижата к стене. Стул, на котором до этого беззаботно разъезжал бизнесмен, стукнулся о дверь и остановился. Она забилась, точно пойманная бабочка, извиваясь и пытаясь уклониться от железного захвата.
─ Да пустите меня!!!
─ Ни за что... Перестань строить из себя недотрогу! Зуров наверняка здорово развлекается с тобой, да, Светланочка?
Она глухо всхлипнула, пряча лицо и изо всех сил отворачиваясь от горячих губ, чье прикосновение было не только противным, но еще и до смерти страшным. Замерев на секунду, Она перевела дух, но блондин не терял времени даром, и пара пуговиц на хлопковой блузке была тут же расстегнута. Испуганно крикнув, Она начала вырываться с удвоенной силой. Но в то время пока мужчина придавливал Ее своим телом к стене, одна рука его зажимала Ей рот, а вторая настойчиво лезла под юбку. Молча захныкав, Она что было мочи укусила его за палец, и Он с шипением... нет, не отдернул руку, а наоборот – прижал к стене сильнее, причиняя Ей боль. Внезапно Она смогла высвободить руку, и ударила его ладонью по щеке, заставляя на секунду отстраниться. И дернулась еще раз. Шов на юбке разошелся с тихим шелестом, и Она в ужасе заметалась, мешая ему и тщательно препятствуя. Но, в конце концов, он справился с Ее хрупким тельцем, и жуткая, страшная рука поползла вверх по ногам, грубо лаская кожу. Слезы брызнул из серых глаз, и Она отчаянно хлюпнула носом. Губы, к которым была прижата ладонь, едва слышно двинулись, прошептав:
─ Константин...
И тут же сомкнулись, в то время как глаза в немом отчаянии взглянули на беззаботное синее небо за окном.
Глава 43.
Он, карающий и воскрешающий
Он убил этого подонка, должно быть, – просто не мог не убить. Паника, скользящая в глазах прибежавших на вызов охранников, указывала именно на это – мужчина, распластанный в неловкой позе на забрызганном кровью и слюной полу, совершенно не подавал признаков жизни. Ему плохо запомнился весь процесс уничтожения этой твари, на краю задурманенного отчаяньем и поглощенного яростью сознания мелькали лишь смутные и неясные отрывки воспоминаний – вот кровь из сломанного носа тугими волнами хлещет на белоснежную сорочку, вот хрустят переламываемые дверью пальцы, вот безвольно мотается размозженная об стену голова, вот закатываются безумные от боли глаза. Совершенно потеряв самоконтроль, Он бил и бил, ломая кости и хрящи, покрывая каждый сантиметр туши этого мерзавца кровоподтеками и ссадинами, наслаждаясь видом брызжущей во все стороны крови, упиваясь чужими страданиями! Он хотел выбить из этой мрази душу, истерзать, изувечить, уничтожить!!! Не оставить от скота этого ничего, кроме вонючей кучи тухлятины, которой тот и являлся при жизни!
─ Господин Зуров! – Вскрикнул один из охранников, кидаясь оттаскивать Его от и без того искалеченного тела. – Вы его убьете! Остановитесь!
И был тут же отброшен к стене нечеловечески сильным локтем. Метнув в охнувшего парня залитый звериной злобой взгляд, Он со всего маху опустил жесткую подошву на сломанные пальцы, отчего раньше срока признанное мертвым тело изогнулось судорожно, выпуская из заполненных кровью легких скулящий стон.
─ Жива ваша сволочь!!! – Заорал Он, пиная истерзанного мужчину под ребра. – Забирайте отсюда это дерьмо! И катитесь... все катитесь прочь!!!
Круша мебель, сметая со столов письменные принадлежности и плоские мониторы, Он орал не своим голосом на в трепете замерших сотрудников, в стены летели мышки и клавиатуры, на пол сыпались скрепки и ручки, разлетались по офису веера бумаг. Он был взбешен, Он был на пике гнева, озверевший от отчаяния и боли разум Его совершенно потерял контроль над телом – Он не ведал что творит и говорит, Он не видел перед собой лиц подчиненных, тихой толпой вытекающих из офиса подальше от свирепого начальника, Он не слышал обращенные к Нему наставления и просьбы успокоиться. В глазах плясали кровавые пятна, бешенное дыхание обжигало глотку, кипящая кровь гремела в ушах. Словно щепку подхватив за край огромный стол, Он перевернул его одним резким движением, грохотом распугав замешкавшихся клерков. И остался, наконец, один в разгромленном офисе среди медленно кружащих в воздухе клочков бумаги и со стуком раскатывающихся по полу остатков оргтехники. Осатанело колотящееся сердце никак не желало униматься – хотелось продолжать крушить все вокруг, рвать легкие безумным криком, кинуться вслед за уволокшим того подонка охранниками и добить-таки его! Выдавить масляные глазки, смевшие таращиться на Светлану, оторвать руки, которыми эта скотина прикасалась к Его девочке, раздавить ему яйца, вырвать ему глотку! Убить! Убить, наплевав на возмездие, на закон, на всё и вся! Убить зверски, извращеннейшим из способов! Убить! Убить! Убить...
Совершенно выбившись из сил и потеряв последние запасы сдержанности, Он упал на колени, упираясь руками, по локоть забрызганными кровью, в черный ламинат пола, сплевывая тягучую слюну, стряхивая капельки пота с совершенно вымокших волос. Выдохнул долго и тяжко, опухшими пальцами размазывая по доскам отвратительно пахнущую кровь этого грязного ублюдка... И никто ведь не услышал, не заглянул будто бы невзначай в кабинет, просто так, типа что-то узнать. Всем было плевать, всем этим прилежным работничкам, мило улыбающимся Светлане, провожающим её слащавыми взглядами, дружелюбно интересующимся об успехах в работе... Когда действительно пришло время проявить внимание, они были заняты... Заняты они были! Не слышали! Не желали ничего знать! Бездушные лицемерные твари!!!
Опрокинулся на спинку попавшийся под горячую руку стул, беспомощно завращались в воздухе пластиковые колесики. Сметая все на своем пути, Он кинулся к распахнутому настежь кабинету, откуда выволок недавно перепугано верещащего мужика, осмелившегося покуситься на самое дорогое, что было в Его жизни, на всё, что у Него было... на Его трепетную тихую Мышку, на любимую девочку Его, на самое светлое и чистое создание на земле... Которое сейчас дрожащим зверьком жалось в угол огромного кабинета, пряча заплаканное личико за перекрестием судорожно сведенных рук.
Совершенно обезумев от страха, она тонко вскрикнула в ответ на Его осторожное прикосновение, сжимаясь еще плотнее, словно хотела превратиться в маленькую незаметную точку, свернуться ежиком в колючий никому недоступный комочек, сберечь то немногое, что оставил от воспрявшей было души тот похотливый тип.
─ Света... – Сведенные в оскал губы Его дернулись болезненно, когда она, чуть разведя в стороны локти, глянула на Него затравлено и будто не узнавая. – Всё кончилось уже, маленькая... Я тут, я с тобой...
Взвыв подраненным зверем со всей горечью и безумием, какие накопились в её перепуганном сердечке, девочка кинулась к Нему, судорожно вцепляясь пальцами в складки футболки на Его спине, зарывая лицо в забрызганную кровью ткань, прижимаясь так тесно, точно стремясь провалиться к Нему вовнутрь, спрятаться за ребрами, прильнуть к самому сердцу. Повалившись на пол от толчка, Он обнял её что было сил, обхватил за плечи и голову, прикоснулся пересохшими губами к мокрому от слез лицу, гладил и гладил трясущуюся в рыданиях спину, спутанные волосы, покрытые мурашками плечи. Он шептал ей, носом касаясь уха, успокаивал и утешал, а она все плакала, и плакала, не имея никакой возможности успокоиться, не находя в себе и крохотной толики былых сил. Светланы сейчас не было, она вся куда-то утекла, развеялась по ветру, ускользнула в тонкие щели, оставив в руках Его лишь до верха заполненное страхом и болью хрупкое тельце свое, подвергнувшееся самой мерзкой пытке. Он сгреб девочку в охапку, поднимаясь на ноги, заметался по кабинету от стены до стены, не зная, как быть и что теперь делать, растерявшись чуть ли не впервые в жизни. Наверное, ей надо в больницу... Но как же отдать её в таком состоянии в чужие руки? Наверное, следует позвонить её родителям... Но как же расстаться с нею и не знать, как она, и что происходит? Наверное, стоит отвезти её домой к Олесе... Но как же бросить её одну с девчонкой, которая ей в подруги не стремится? Что делать? Что же делать?!
─ Света... – Должно быть, голос Его звучал сейчас надсадно и хрипло, потому что девочка сильнее прежнего затряслась от плача. – Что он?.. Он не?..
Лишь новый поток слез был Ему ответом, лишь еще один скулящий вой заполнил пустынный офис. Ему показалось, что Он успел вовремя... Он услышал её сдавленный зов, когда приоткрыл дверь кабинета... Он успел, Он не мог опоздать, не мог... Иначе всё, на этом всё... Он себе не простит никогда. Того, что привел сказочное создание в реальный мир, того, что заставил её работать в тот день, когда сам был в отъезде, того, что запретил ей пускать посторонних к Нему в кабинет, вынудив остаться наедине с этой скотиной, того, что... Он никогда себе не простит!
─ Почему?.. – Она заговорила вдруг сквозь слезы и шумное дыхание, и Он замер на месте, крепче прижимая девочку к груди, зарываясь носом ей в темечко. – Почему они считают... что им все можно?.. Как ты... как ты можешь с ними... общаться?.. Что ты делаешь... среди этих... этих мерзких... Константин?
─ Тише... – Он баюкал её на руках, точно новорожденного младенца, аккуратно и бережно поглаживая ладонями по спине и плечам. – Тише, девочка моя, тише... Всё уже кончилось... Никто тебя больше не тронет... Никто и никогда, слышишь?.. Никто и никогда...
Он не считал времени, что, конечно же, неумолимо бежало, приближая вечер, а вместе с ним и ночь. Бродя со Светланой на руках из кабинета в кабинет по гулкому офису, Он слушал её постепенно утихающие рыдания, выравнивающееся дыхание, снижающие частоту всхлипывания. Один раз в двери заглянул охранник, но, понимающе кивнув, скрылся с глаз. Он за все ответит, всех выслушает и все объяснит. Но не сейчас, не сегодня... Сегодня Он будет занят, очень занят, просто-таки поглощен заботами.
Домой Он гнал на всех парах, одной рукой вцепившись в руль, а другой обняв все еще шмыгающую носом и прячущую зареванные глаза Светлану. Ни в больницу, ни к родителям, ни к Олесе Он её не повезет. Никому не доверит. Нигде не оставит. Теперь она будет с Ним. Всегда и везде. Ни на шаг Он от неё не отступит, ни на секунду из поля зрения не выпустит. Он в ответе... И Он ответит. За все свершенное, пусть и не Его руками, но ответит. Своей собственной кровью расплатится. Всем, что у него есть. Всё отдаст, лишь бы Светлана никогда больше не плакала, прижавшись к Его груди.
Оказавшись в Его квартире, Светлана тут же подняла с полу приветливо мяукающую Усатую и с ногами забралась на диван, свернулась там калачиком, прижимая к себе теплое кошачье тело. Усатая будто бы сердцем почуяла свою необходимость для исстрадавшейся Мышки, ласково мурлыча, ткнулась мокрым носом в соленую от засохших слез щеку. Присев на минутку возле дивана, Он погладил девочку по голове, поймал горестный взгляд опустевших глаз, поцеловал в висок, сжимая дрожащие ладошки в ноющих тупой болью руках, с костяшек пальцев которых была начисто содрана кожа.
─ Тебе надо ванну принять. – Шепнул Он, поднимаясь с полу и направляясь в ванную. – Побудь тут... Я скоро.
Ходить до изнеможения вымотанная Светлана не могла, или не хотела, да Ему и нетрудно было носить её дрожащие тельце на руках – даже спокойнее как-то, когда чувствуешь, что она здесь, рядом, в полной безопасности. На мгновение Ему показалось, что пережившая такую мерзость девочка содрогнется, когда Его пальцы пробежались по застежке блузы, одну за другой расстегивая пуговички, но нет – Светлана лишь потупила взгляд и развела руки, не мешая Ему снимать с себя одежду и белье. Порванная юбка тут же полетела в мусорное ведро, худенькие ножки переступили, позволив Ему завершить разоблачение хозяйки, сняв кружевные трусики. Странное дело, но Его она совсем не боялась, стеснялась, конечно же, но страха и отвращения не испытывала, видимо, чувствовала, что Он сейчас подавлен и разбит не меньше её самой. Подхватив неловко мнущуюся на месте девочку под спину и колени, Он пощупал кончиками пальцев воду, проверяя температуру, и только после этого опустил напрягшееся тельце её в заполненную до краев ванну, бережно откинул волосы Светлане на грудь, прошелся намыленной мочалкой сначала по спине, потом поочередно по руками, подмышкам, груди и шее, животу, ногам... Черные волосы причудливыми узорами расплывались по поверхности воды, тонули, превращаясь в тонкие вуали, изгибались и закручивались кольцами. Тихонько, без малейшего напора Он смывал с нагого тела всю грязь, которой замарали его лапы той скотины, и грязь эта сходила легко и без усилий – не могла она закрепиться на таком существе, как Его дивная Мышка. Когда волосы были сполоснуты чистой водой, а кожа скрипела от прикосновений, Он помог девочке выбраться из ванны и закутал в огромное полотенце, растер плечи, промокнул тяжелые пряли и поцеловал Светлану в губы. Не сдержался, не устоял... К Его удивлению она ответила на поцелуй, опухшими губами прихватив Его нижнюю губу и опять прижавшись к Нему вплотную.
─ Ты сам весь в крови... – Девочка носом указала на забрызганную темными пятнами футболку. ─ И руки...
Внимательные пальчики осторожно ощупали ранки на Его руках, опухшие от слез глаза распахнулись Ему на встречу, заливая Его жалостью и виной, поджались искусанные губы, и дорожки слез вновь побежали по только что отмытым щекам. Не в силах больше терпеть всё это, Он сгреб Светлану вместе с полотенцем и поволок в спальню, усадил на кровать, распахнул шифоньер и опустил к девочке на руки синюю шелковую сорочку на тонких лямках, ответил недоумевающему взгляду:
─ Купил после той ночи, что ты у меня провела... Надеялся, что будут еще такие ночи...
─ У тебя перекись есть? – Спросила Светлана тихо, надевая сорочку и расправляя складки на коленях. – Надо руки твои обработать.
Перекись неприятно пощипывала открытые раны, грубая ватка терлась о содранную кожу, причиняя мерзкую боль, но она несравнима была с той болью, что рвала Его сердце, будоражила разум, в узел скручивала внутренности. Он внезапно почувствовал себя слабым и бессильным, каким-то загнанным и растерянным зверем, сбившимся со следа и в отчаянии прижавшим уши. Он сделал для Светланы всё, что только мог, но это казалось ничтожно малым, бесполезным, глупым... Он должен был привести девочку в чувства, вернуть её к жизни... И не мог... Не получалось...
─ Константин... Ты что? – Рука Светланы бережно коснулась Его подбородка, приподнимая хмурое лицо, серые глаза расширились, взгляд сменился с задумчиво-пустого на растеряно-перепуганный. – Ты... плачешь?
─ Нет! – Торопливо ляпнул Он, в не меньшем изумлении касаясь своего лица и замечая на кончиках пальцев поблескивающую влагу, что секунду назад пленочкой застилала черные глаза. – Это... Это от злости... Это не слезы.
Руки Светланы опустились к Нему на плечи, лицо оказалось совсем близко, скользнула по обнаженной груди Его шелковистая ткань сорочки – девочка опустилась к Нему на колени, заглянула в глаза, попросила молитвенно:
─ Не расстраивайся... Со мною все уже хорошо.
─ Останься у меня! – Жарко прошептал Он, обхватывая её за талию. – Хотя бы до завтра... Хотя бы до конца недели... Не пойдем на работу, отдохнем от всего. Я съезжу за твоими вещами... Пожалуйста, останься со мной.
─ Хорошо. – Был спокойный ответ, ласковые пальцы отвели за ухо непослушную прядку темно-каштановых волос, а Он все просил, будто не слыша согласия:
─ Съездим к морю, или сходим в парк, или в лесу прогуляемся, или... Да куда хочешь пойдем! Хочешь, из города уедем?
Серые глаза смотрели уже осмысленнее, но все еще печально, и Он замолчал, устыдившись своего мальчишечьего порыва, саркастично подумал, что сейчас совсем не похож на Константина Зурова. Он уложил девочку спать, дождался, пока она задремлет под мягким поглаживанием Его руки, и ушел в кухню, где оставил ноутбук. Вышел на нужный сайт и погрузился в работу...
Это не походило на охоту, это был четко спланированное убийство. Шаг за шагом Он рушил всё, что успел создать тот мерзавец – работа спорилась. К утру в его мелкой империи начнутся катастрофические изменения, а через пару-тройку дней от неё не останется и следа. И плевать Ему было сейчас на ни в чем неповинных работников его фирмы, на жен их и детей, на всё на свете. Вот кого Он с удовольствием загонит в петлю, так это ту циничную мразь, что посмела коснуться Его маленькой Мышки.
От работы отвлек сдавленный стон из спальни. Метнувшись на зов, Он тут же очутился подле всхлипывающей Светланы, забрался под одеяло, обнял перепугавшуюся чего-то девочку, поцеловал в макушку.
─ Ты где был? – Спросила она, носом утыкаясь к Нему в бок. – Не уходи больше.
Он и не собирался, погладил потревоженную Усатую, пристроившуюся на подушке, лег поудобнее, притягивая к себе теплое тело Светланы и, сам себе удивившись, запел. Он знал, что голос Его, глухой и низкий, как нельзя лучше подходит для колыбельных, потому не удивился, что Светлана в восхищении подняла взгляд, хлопнула ресницами и вдруг... улыбнулась, слушая "Дождь и ветер" в Его исполнении.
─ Ты увидишь на бархатном небе спелые звезды и месяц волшебный... – Допел Он строчку и кашлянул, тоже улыбаясь. – Отвратительно пою?
─ Нет... – Прошептала она, опуская голову Ему на грудь. – Пой еще...
И Он пел – тихо, почти шепотом, касаясь губами прядей черных волос, поглаживая спокойно опущенные плечи и расслабленные руки. Мышка спала, позабыв, кажется, обо всех горестях, и боль в сердце Его постепенно сменялась безысходной нежностью.
Глава 44.
Вы-Здо-Рав-Ли-Вай?
Она проснулась рано, когда из окна только-только забрезжил солнечный свет. Недовольно сощурилась, прикрывая пальцами заболевшие от яркого солнца глаза, и потянулась с хрустом, с удовольствием... Правда, мышцы тут же отозвались ноющим криком, напоминая о том, что было вчера. Темно-серые глаза испуганно распахнулись, и Она тут только поняла, что Ее обнимают сильные, теплые руки. Резко обернувшись в объятиях, Она наткнулась взглядом на лицо Константина. Как ни странно, он еще спал, и Ей совсем не захотелось его будить. Улыбка вышла чересчур болезненная, поэтому Она просто замерла, сосредоточенно и серьезно изучая каждый миллиметр его кожи. Вот уголки губ, которые скорбно опущены вниз, вот устало сведенные на переносице брови... Такое впечатление, что он просто притворяется, но все сомнения развеивает тихое ровное дыхание и расслабленное тело.
Она коснулась взглядом исцарапанных пальцев, и в сердце стукнулось чувство вины. Ведь это из за Нее ему сейчас плохо... Вспомнив грязные прикосновения чужих рук к своему телу, Она неуютно скукожилась, отчего руки Константина судорожно сжались на Ее талии, а глаза под закрытыми веками забегали, точно в панике. Она замерла, стараясь даже не дышать, но когда его губы приоткрылись, искажаясь в зверином оскале, Она просто вспыхнула беспокойством, понимая, что ему наверняка снится кошмар!
Она никогда не умела утешать людей. Не умела подбирать слова, не умела прижимать к себе, не умела вытирать слезы... Да и редко Ей приходилось это делать. Поэтому Она просто старалась избегать подобных ситуаций. Но не сейчас... Как бы Ей самой ни было мерзко и грустно, к Ней в какой-то беспомощной ярости прижимался самый важный человек Ее жизни... И Она просто не могла оставить все просто так. Холодные губы коснулись его лба, прошептали что-то бессмысленно-нежное на ухо, прижались к пульсирующей жилке на шее. Обвиваясь вокруг него и стараясь передать все свое тепло и нежность, Она и сама успокаивалась. Как будто весь ужас вчерашней ситуации утекал из Нее, плюя ядовитой слюной и цепляясь из последних сил за Ее душу. Перед глазами снова встал образ ухмыляющегося извращенца, и Она вздрогнула, не в силах совладать с собой. Сердце тут же застучало быстрее, и Она испуганно покосилась на Константина. Но он по-прежнему спал... И, кажется, ему даже не снилось ничего плохого. Обычно жесткое и напряженное лицо разгладилось, нос доверчиво уткнулся Ей в плечо, а руки еще тесней, как любимую и верную игрушку, прижали Ее к его телу... Едва заметно улыбнувшись, Она вновь поцеловала его в лоб и склонила свою голову на подушку, закрывая глаза и понимая, что, если хоть на миллиметр отойдет от него, Ее начнет судорожно трясти. Но ведь Ей не нужно от него отходить... пока...
Константин заворочался, и Она с дрожащей на губах улыбкой встретила его сонный, еще мутный взгляд, который, впрочем, через пару секунд прояснился, и руки его перестали напоминать железный обруч, принимая облик нежно обвивающей лианы. Пальцы пробежались по Ее спине, и вскоре Ее кудрявая голова покоилась на его теплой груди. Зажмурившись, Она слушала стук его сердца, и все никак не могла собраться с силами, чтобы отодраться от него и показать, что на самом деле с Ней все хорошо... Вздохнув, Она тихонько пробурчала:
─ Тебе снился кошмар.
─ Откуда ты знаешь, Мышонок?
Голос был охрипший – то ли со сна, то ли от волнения. Нежные пальцы проехались по Ее волосам, приглаживая их. Она дернула плечом, утыкаясь носом ему в шею, и улыбнулась, понимая, что ему щекотно:
─ Это было видно.
Взгляд серых глаз встретился со взглядом черных:
─ Не нужно... Я не хочу, чтобы тебе снились кошмары.
─ А я не хочу, чтобы эти кошмары... происходили с тобой наяву.
Она вздрогнула и почувствовала, как он бережно отстранился. Она расстроено опустила уголки губ, потянувшись вслед за ним:
─ Я не боюсь тебя... Константин, я не боюсь тебя...
Лицо Ее любимого исказила гримаса насмешливого отчаянья:
─ Я не должен был этого допускать.
─ Ты не мог об этом знать.
Он нахмурился, скорее всего, намереваясь продолжать обвинять себя во всех смертных грехах. Но Она робко коснулась его губ, поймав его горячее дыхание и завернулась в одеяло по самый нос, следя за ним щелками глаз:
─ Не нужно... Пожалуйста, не кори себя.
Сглотнув, Она срывающимся голосом добавила:
─ А можно... Я больше не буду.... в том кабинете...
Он вздрогнул, кинулся к Ней, остановив самого себя перед самым Ее испуганным лицом, и тут же протараторил:
─ И слова не говори! Я больше не оставлю тебя одну! Ни за что! Будешь со мной в кабинете! Это даже... Даже не говори ничего!.. Но это еще нескоро... малышка моя, мы еще отдыхаем.
Неуверенная ухмылка прорезала его лицо, и рука осторожно коснулась Ее щеки, на которой отпечатался след подушки:
─ Хочешь, проведем весь день дома, а хочешь, можем, куда-нибудь пойти.
Она задвигалась, хмуря бровки и думая. Вообще-то, Ей не хотелось никого видеть... Даже один вид мужчин вызывал у Нее дрожь. Ну, кроме Константина, конечно. Но дома...
─ Может... пойдем в парк? – Неуверенно предложила Она, опуская ресницы и скукоживаясь.
Правда, получив мягкий поцелуй в висок, Она робко улыбнулась, поднимая взгляд на него и следя, как он встает, потягиваясь и урча, как сонный ленивый кот. Черный взгляд обратился к Ней, мгновенно наполнившись какой-то яростной заботой:
─ Конечно, пойдем в парк. Куда ты захочешь, моя милая.
Несмотря на то, что Она полностью ему доверяла, с кровати сползла, только когда Константин отправился варить верный кофе. Первым делом была ванная, полочки в которой были полупусты – только принадлежности для бритья, пара одеколонов и неряшливо брошенное большое синее полотенце. С глубоким вздохом Она подняла его, на секунду прижав к лицу и вдохнув резкий запах Константина, и повесила на услужливо изогнутый крючок. Плеснув в лицо холодной водой, Она скинула с себя подаренную им ночнушку и придирчиво осмотрела себя. Пальцы испуганно прошлись по едва заметным синякам на ногах, а рука судорожно прижалась к распухшим алым губам. Искривив те самые губы, Она хлюпнула носом: "И так неказистой была, а сейчас вообще некрасивая". Худые плечики дернулись, и Она поспешно отвела взгляд от зеркала, натягивая рубашку и тщательно умываясь. Вчерашние события были как в тумане, и только кинув взгляд на ванну, Она вспомнила, как Константин бережно укладывал Ее туда, скользил мочалкой по телу. Тело тут же подвело разум, вздрагивая... Отнюдь не боязливо, скорее наоборот. Но разум испугано вскричал, и Она мигом загнала странные мысли подальше, обхватывая себя руками за плечи и стараясь скрыться за этим телом, потеряться в нем... Стоило Ей распахнуть дверь, как перед Ней предстал обнаженный по пояс Константин, с беспокойством оглядывающий Ее и вопрошающий:
─ С тобой все в порядке? Ничего не болит?
Она не удержалась от улыбки, успокаивающе погладив его по щеке и прижавшись на секунду всем телом. На разум и чувства тут же снизошло спокойствие, и мгновение Она чувствовала себя уверенно, как за каменной стеной. Но потом Она отстранилась и с сосредоточенной мордашкой попросила его вытянуть руки. Он безмолвно подчинился, следя за Ней взглядом, пока Она осматривала подсохшие ранки и цокала языком, увидев загноившиеся. А потом последовала длительная и болезненная процедура промывания, которую Константин сносил, стиснув зубы и, кажется, больше переживая за Нее, чем за себя самого. Наконец, перекись была поставлена на прежнее место, ночная рубашка натянута до колен, а волосы свешены на лицо. Кухня встречала Ее терпким ароматом кофе и чуть пережаренной яичницы. "И не мудрено, – с некоторой долей вины подумала Она, – ведь он стоял и терпеливо сносил мои пытки. То бишь, уход за царапинами". Неуверенно глотнув горькое кофе, Она отставила кружку и беспомощно покосилась на свои ноги. "Только бы он не заметил синяки...", – жалобно подумала Она, стараясь натянуть подол сорочки как можно ниже. Получалось плохо. Через десять минут безуспешных попыток спрятать все следы вчерашнего позора, Она захлюпала носом, а он испуганно подскочил на своем стуле, вглядываясь в Нее и переходя на сдавленный шепот:
