Текст книги "Нина и лорд (СИ)"
Автор книги: Анна Гвезда
сообщить о нарушении
Текущая страница: 2 (всего у книги 25 страниц)
2
– Ну, вот, Нина, готовься, я заставлю твою сладкую попку шевелиться – мурлыкнул Рисай, приобнимая меня за бедра. И это в кабинете ректора, при других преподавателях.
Так, это что сейчас было? Раз, я дойра, предполагается, что я весь преподавательский состав буду обслуживать. Щаз!
– А скажите господин ректор…. – начала я.
– Можете называть меня ректор Барабака.
Так, не ржать Нина, только не ржать. Ты, моя собака – Барака, почесать тебя за ушком. Мы бежали и летали, а собаки барабаки покусали. А носы холодные, языки голодные.
Э, ректор Барабака – я подавилась смехом – Скажите, а отношения между студентом и преподавателем поощряются?
– Нет, что вы строго запрещены – возмущенно закудахтал престарелый спаниель.
– Угу – я резко треснула по шаловливым ручонкам Рисая– А прецеденты я гляжу, были?
Ну – уу – ректор кисло глянул на Рисая – не без этого.
– И что грозит преподавателю? – прицельно поинтересовалась я.
– Обычно взыскания. Там понимаете, от обстоятельств зависит. Но это нонсенс, не думайте студентка здесь не вертеп!
Я сузила глазки, прикидывая. Понимаю, понимаю. Ты только попробуй, дорогуша моя усатая, таракан величавый, грабли свои еще раз приложить, я тебе быстро лапки поотрываю. И прецедент организую. Со свидетелями, кострами и флагами.
– Не смотри так на меня, у меня на твои проклятья иммунитет – снисходительно сказал Рисай.
– Ас чего вы взяли, что я думаю вас проклясть? Я в своем мире привыкла вопросы решать по старинке, по закону – лилейно ответила я.
Ловчая – хмыкнул Рисай. Ловчий – юрист, ловец законов, это я знала от магистра Моркана.
Я улыбнулась, забыл дорогуша, что я по второму образованию юрист. Так, я тебе напомню. Не нравишься ты мне акула наглая да зубастая. Я рыба мирная и красивая, пока меня не нагибают. А потом, как пасть открою, все ребра зубами пересчитаю.
– Но законов не знаешь-то наших – победно протянул Рисай.
Я улыбнулась, во все три два, только кто мне мешает их перечитать, усатик, полосатик.
– Понятно – хмыкнул Рисай.
Кстати, о чтении и прочих умениях. От этого тела мне достались все его знания, включая язык и чтение, в остальном я еще не успела разобраться. Но, думаю, танцевать я также умею. Покойная Изотерма, ну, и имечко, все ж таки была аристократка. А при такой фанатичной мамаше, гореть ей в аду, точно дневала и ночевала с учителями, чтоб лорду соответствовать.
– Ну, хватит ерничать магистр и запугивать девочку. Идемте, Ниночка провожу вас к нашему коменданту на поселение, а вы пока магистр займитесь оформлением студентки. – вмешался в наш содержательный диалог Моркан.
– Сам знаю – буркнул Рисай и хлопнул дверью.
Даже с ректором не попрощался, он, что его родственник что ли?
Одуванчик полевой, собаченька барабаченка, сиречь наш славный ректор, не обиделся, только хмыкнул, на такое хамство. А что, я с ним согласна, физрук, он и в Африке физрук. Взял меня под локоток и задушевным голосом заворковал:
– Дойра Нина, только я вас убедительно прошу, о своем иномирном происхождении никому не распространяйтесь. Об этом, очень просили наверху – и старичок многозначительно посмотрел в потолок, видать, чтоб я прониклась – ваше дело в некотором роде на маг контроле. Так что сами понимаете. Вы же умная девушка. Говорите всем, что вы дойра из северных пустошей. Места там дикие, заселены не густо. А вы у нас самородок, обнаружил вас патруль, магический соответственно. И сразу к нам. Нина и мне и вам так будет удобнее и безопаснее, чтоб без лишних вопросов. Поймите, в скандале замешаны аристократические семьи, огласка никому не нужна. Когда вас назначили дойрой, то и вопросов не возникало, обслугу никто слушать бы не стал. А так, поскольку дар у вас очень редкий, такими кадрами не может разбрасываться даже маг контроль. Так, что дальнейшее будет зависеть от вас дойра, от того как правильно вы себя поведете.
Так, так, маг контроль. Как интересно. Значит, в академию меня отпустили, но руку на пульсе держат, и меня под колпаком. Это может, быть большими проблемами на мою шикарную лопес, или же своего рода страховкой, против маг контроля фиг попрешь. Смотря как все повернуть. Тут надо хорошо все обдумать. Ох, скорей бы попасть в местную библиотеку. Вот моя, нежданно ставшая чувствительной лопес, просто кричит, что надо срочно штудировать весь юридический массив, в независимости от масштабов и объемов.
– Ниночка, не поймите меня неправильно, но вы бы поосторожней были с магистром Рисаем, он опасный человек и злопамятный – похлопывая меня по плечу, прошептал Моркан.
Ну, я то, тоже не пальцем деланная, но совет приму к сведению, и если этот краб усатый свои клешни распускать не будет почем зря, буду вести себя тише травы, ниже воды, так сказать во избежание.
– Спасибо большое магистр, за совет. И поверьте, мне искренне жаль, что ваше направление не главное.
– Ах, как мне жаль. Но что делать Ниночка, такова жизнь, деньги решают все.
Ой, а то я не знаю. Сколько из-за этих зеленых бумажек таракашек во время чиновникам не подсунутых от меня проектов улетело – тьма. Это я потом уже научилась, руку натренировала, а поначалу, страшно вспомнить, чуть с должности не слетела из-за потери возможностей.
Вот так мирно беседуя, мы вышли с магистром из главного корпуса, и я обвернулась, чтобы посмотреть на главное административное здание своей вотчины, где мне предстоит провести очень веселеньких пять лет
Ну, что я вам могу сказать, здание некая помесь замка графы Дракулы и жилища безумного кролика. Сам по себе остов дома, величественный и строгий, выдержанный в готическим стиле. Высокие стрельчатые окна, узкие шпили башенок, уплывающих вверх, ажурная вязь железных кружев над дверьми. А дальше такое ощущение, что здание передали какому-то другому архитектору, буйнопомешанному. Какие-то балкончики, непонятные галереи, пристройки, все в коньках, завитушках, ужас. Но мой вкус полная жуть, никакого выдержанного стиля. А наверху, как изюминка на торте, противно скрипящий флюгер, в виде полуголой дородной тетки. Кошмар.
Я подняла голову и спросила:
– А что за абсурдическое дополнение на крыше?
– Что вы, это же Ангесса Лимеская, великая колдунья прошлого, между прочим проклятийница. Да, великая женщина была.
Ну, то, что великая, это понятно, необъятный бюст отсюда видать. Наверно, колдунья, крепко любила покушать, ну, чтоб, ни грамма величия не растерять.
– А знаете Нина, вы на нее чем– то похожи – неожиданно брякнул Моркан.
Я чуть не поперхнулась от такого комплимента. Так, надо срочно на диету. Я на величие не претендую, и о своей туше на крыше, в виде изваяния не мечтаю. Я лучше мужиков при жизни привлекать буду, чем всяких какающих птичек посмертно.
Перед главным корпусом была расположена круглая площадь, с небольшим фонтаном по середине. И фонтан, вы не поверите, представлял собой толстую полуголую тетку с кувшином, из которого текла вода. Я ж говорю, архитектор с приветом, и в душе явный поклонник Рубенса. Ну, если бы он был знаком с художником.
– А это, дайте– ка, я угадаю, наверно, какая-нибудь великая водница?
– Да, нет, что вы, это просто задумка автора.
Не, ну, мне все таки, интересно, архитектор и скульптор одно и тоже лицо, вот прослеживается одна и та же тенденция.
Слева от площади располагался густой парк, немного бестолковый. Всего было понатыкано, кривые аллейки, закоулки, лавки. Никакой симметрии. Не парк, а просто лес, где пьяный дракон сбросил сверху скамейки. Как бомбардировку устроил.
Правее от парка как мне объяснил Моркан, находились оранжереи. Зверинец, хозяйственные постройки и конюшни. Их мне еще только предстояло посмотреть. Ну, и, слава Богу, надеюсь, этот исторический момент в моей жизни наступит не скоро. Неповторимое амбре из навоза и удобрений, мухи, солома, последнее, с чем бы мне хотелось соприкоснуться. А придется.
За главным корпусом, шли учебные корпуса, разномастные. Обитель боевиков. Высокое черное здание, мрачноватый памятник замка людоеда, был самым массивным и немного давящим. Рядом с ним стоял яркий белый, ажурный и легкий корпус целителей. Барочный стиль, Смотрелись эти здания как легкомысленная кокотка и мрачный министр черной металлургии. А что в моей жизни часто такое случалось. Никогда не понимала, почему серьезных умных дядек, ворочающих миллионами, тянуло на вот таких вот кружевных, обязательно губонадутых фиф, обряженных в прозрачные шмотки. Может на контрасте. Намучаешься за день с дюже вумной теткой, как я, на переговорах, а дома хочется вот такого вот сюра, глупости и простоты. На работе, меня, кстати, называли железной скрепкой. Я не обижалась, все по делу, на мякине меня сложно было провести, а ростом я была метр с кепкой в конька и в прыжке.
Дальше шел дом алхимиков и зельеваров, цветной как радуга. Как я поняла эта братия магов очень творческая, и они не мудрствуя лукаво, выливали остатки своих неудавшихся экспериментов прям в окно. Из-за чего здание и было похоже на объемные каляки маляки трехлетнего ребенка. Их за это, конечно, ругали, штрафовали, но ничего поделать не могли. В общем, к этому зданию без магического купола или маг плаща лучше не подходить. А то вполне возможно стать блондинкой, обрести новую кожу от ожога или еще чего хуже: вырастить на голове грибы ядовитые.
Так, корпус артефактеков, понравился мне больше всего. Он был весь от холки до копыт увешан, изделиями выпускников. Каждый считал необходимым оставить свою нетленку. В результате корпус издалека напоминал огромный кубик рубика, который так никто и не удосужился сложить.
Очень порадовал меня корпус некромантов. Ну, вы подумайте только. Обитель смерти, нежно пудрового розового цвета, каменная свинка Пепа. Моркан мне сказал, что их работа связна с трупами и зомби, вот они и компенсируют, общую мрачность профессии, жизнеутверждающим цветом. Я как представила себе подругу с косой в розовом плаще, а вокруг нее зомбиков в малиновых пантолончиках, так чуть со смеха, не удавилась. Ну, что ж поделать богатое воображение мой бич. Вечно, как придумаю что-нибудь, сама не рада. А все правильно, не мертвых надо бояться, а живых. За розовым пристанищем смертников, как положено, располагалось кладбище. Вполне себе такое типичное кладбище. С каменными статуями и склепами, как в средневековом фильме ужасов.
И самый маленький корпус, притулившийся с боку. Проклятийников. Лазорево голубой, мой любимый цвет. Такой минимализм меня несколько покоробил. Магистр на мое возмущение ответил, что кафедра действительно очень маленькая. Два профессора, один помощник. И всего пару учеников, да и то факультативом. Проклятийники очень слабенькие, и с моей мощью их дар не сравнить. Вот Моркан и предложил мне пока вести индивидуальные занятия. Чтоб я научилась держать свой дар в узде. Иначе смету проклятийной волной, неподготовленных студиозов. Умный мужик, люблю таких. Не злобный, воспитанный, такие и в моем мире были редкость.
Около проклятийников расположилась библиотека, вот сюда я дорогу запомнила особенно, и собиралась посещать эту альма-матер знаний довольной часто. Здание было небольшое, но величественное, с колоннами, балюстрадой и лежащими по бокам каменными ни то львами, ни то птицами, мне объяснили, что это, гарпии, древние стражи храма божества смерти и ключей от всех дверей Зарха. А сюда их принесли прямо из разрушенного временем храма. Для охраны теперь, как я понимаю, знаний. Ночью эти твари оживали, и бродили вдоль территории академии. Так что по ночам здесь строго настрого ходить запрещено. Не то можно нарваться на каменные объятия. Ну, учтем. А то мало ли.
Я, конечно, задолбала магистра своими вопросами и осмотром зданий, но старичок стоически терпел и отвечал на вопросы, а мне было просто интересно. Я же архитектор, как никак, и ничего за неделю пребывания в этом мире, кроме камеры, лаборатории, да кабинета Барабаки не видела. Любопытно же, где мне предстоит жить. Еще более интересно, а где все? Или студиозы попрятались по норкам, пока грозная я осматриваю окрестности. Вряд ли, конечно, но помечтать-то можно?
– Магистр, почему мы никого не встретили?
– Так заезд только завтра, Ниночка. Ваше появление в этом мире просто чудо, вы явились как по заказу, к началу занятий.
Да, несказанно мне свезло. Прям, как золушке перед балом. Только чует мое сердце, бал будет маскарад. И маски шоу устроят мне.
– Да, Нина, публика здесь очень своеобразная. В основном отпрыски из аристократических семейств. Дейраны, эльфийские князи, омры – дети старейшин оборотней, фурийцы. Они все гордецы, кичатся своим даром и происхождением. Вы должны быть очень осторожны, не задевайте их, ведите себя очень скромно и незаметно. Иначе, как бы, не было беды. К дойрам, ну, что поделать, отношение несколько пренебрежительное. Так, что вы не обессудьте. Ниночка, я понимаю, что вам придется трудно. Но, вы же девочка умная, скандалы нам не нужны.
Нда, перспективы те еще. Но ничего, где наша, не пропадала. Еще посмотрим кто кого. Надменные местные лорды, еще не в курсе какая змея с ними поселилась. А Моркана в курс вводить не будем. Мне еще с ним проклятия учить. На рожон я первая лезть не буду. Профессор, в чем то, прав, нужно прежде осмотреться и прицениться к масштабам гонений на меня, так сказать. Если по малости задирать будут, так я не жадная, ради бога, пусть слегка посамоутверждаются за мой счет, убогие. Я ведь и вправду сюда учиться пришла, а не воевать. И вообще нечего нагнетать, лезть поперед батька в пекло. Может, не так страшны черти, как их малюют. Оптимистка ты Нинка, слепая и хромая оптимистка. Почему слепая? Да, потому, что как дура верю только в хорошее. Почему хромая? Да, потому что ни одних грабель не пропускаю. Вот и хромаю по жизни, как вечно угнетенный пролетариат с упорной верой в светлое будущее.
Тем временем мы дошли до жилых корпусов. Ну, что вам сказать типичный такой спальный район хрущовка, только в средневековой стилистике. Я чего-то по заковыристей ожидала, видать Гарри Поттера в свое время перечиталась. Корпуса всего два, пятиэтажные, мужской и женский соответственно. Значит мальчики к девочкам ни ни. Нда проблемка. В семнадцать-то лет гормоны играют «мама не горюй», да я и сама по этой части была ого – ого, в удовольствии телу никогда не отказывала, и так почти всю жизнь ничего не видела кроме работы, так к чему еще плотские радости ограничивать, это мазохизм к самой себе какой-то.
А жили в общаге, ну, догадайтесь, с трех раз, ага, строго по рангам и статусам. Вот же, очаг шовинизма и цветник расизма. Маги все одинаковые, держи карман шире. На первых этажах располагалась администрация, на втором этаже жили отпрыски айве-деев, верхних лордов. Полная дискриминация. В мальчуковой общаге аж пять человек на весь этаж, в девчачей, вы не поверите, ДВЕ сверхпородистые самки. И как им там не одиноко, гусыням бедным, наверно, перекликаются с друг с другом, как кукушки. Пара гордых куриц на семьдесят койкомест, не жирно ли? Дурацкое государство! Растят отмороженных уродов, которые пятьдесят процентов своей жизни посвящают усилию, чтоб не лопнуть от собственной значимости. Богоправные. Тьфу, ей Богу. На третьем этаже, дейраны, отпрыски благородных семейств поплоше, и светлоэльфийсие князьки. Там народу будет погуще, потеснее. Четвертый этаж – детки полкашей и прочих адмиралов, фурийцы – АМОН местный, и оборотни, куда ж без задиристых детей игноторских полей. Ну, и пятый этаж мой, там всякая шлакотень вперемежку натыкана. Орки, жолки, дойры, дейры, аорки. Хотя какие дойры, я одна единственная на всю академию, оказалась. Да уж, обрадовал меня Моркан.
– Ниночка вы зря на нас так обиделись, намедни. Мы ведь как лучше хотели. Пожалел я вас. Если б вас в дейраны определили, не вышли бы вы из карцера. Чтоб не было утечки информации. Кто же знал, что у вас от огорчения такой мощный магический дар откроется. И не работали вы бы в трактире. Я бы выкупил ваш договор, да и определил к себе помощницей. Вы не подумайте ничего такого. Понравились вы мне. Глазки блестят, ум живой и не ноете вы Ниночка, а это скажу я вам, среди дам такая редкость. А хорошего, толкового помощника тяжело найти.
Деликатный старичок все таки, да от моего огорчения весь маг совет до сих пор с рогами ходит. Никто проклятья снять не может. Об этом мне сам же Моркан и проговорился.
– Все понимаю, магистр. Я просто действительно очень сильно ээээ расстроилась. И вы меня великодушно простите. Я ведь не знала, просто в сердцах пожелала всякого.
– Так, я вас и не виню, Ниночка. Что вы, такое потрясение для девушки. Вы приходите сразу ко мне после занятий, будем разбираться с вашими пожеланиями многоуважаемую совету. Иначе, если не разберемся в трехдневный срок, по головушке нас с вами не погладят.
Вот засада. Не попала, а залетела, прямо в лужу под названием глобальные неприятности. Разбираться. Знатье б как. Ну, ничего, Моркан старичок умный, что-нибудь вдвоем придумаем, я надеюсь.
Тем временем мы зашли в кабинет коменданта.
Ну, здравствуйте, Зоя Михайловна. Добро пожаловать, Нина, в сериал Общага. Двадцатый сезон сто надцатая серия, на манеже те же. Только если пресловутая киношная Зоя Михайловна отличалась малеванием коней на выпасе вида устрашающего. То здешняя тетка увлекалась поделками, по всей видимости, собственного изготовления. Вся комната была украшена угрожающего вида икебанами ядовитых расцветок с шипами, костями и трупами птичек в сухоцветах, куклами, позаимствованными из американских фильмах ужасов и прочей просто непередаваемой белиберды. Сама комендантша тетка колоритная, Зоя Михайловна со своим скромненьким каре не попадала. Высокая, косая сажень в плечах, на голове осиное гнездо цвета пергидроля, если только перекись в этом мире доступна. Губки гузкой, густо намазанные какой-то кровавой субстанцией. Потому, что, судя по комкам, которые свисали с губ красными бородавками, помадой эту мазюку никак не назовешь. Одета это чудо комендантского разлива была в зеленую кофтюлю, расцвеченную в яркие красные цветы и малиновую юбку
– вырви глаз.
– Здравствуйте дойра комендант – прокаркал Моркан
Ага, дойра. Вот и значок на месте. Забыла сказать. Помимо статуса, ты еще, должен был носить значок соответствующий оному. Хорошо, что не клеймили огнем как коров. У дойр значок был в виде перечеркнутого цветка лилии. У аоров аналог местного одуванчика – перпис. Дейры тоже носили перпис только перечеркнутый. Дейраны с гордостью носили трилистник. Айве деи лилию и эдельвейс, причудливо переплетенные вместе. А как же эдельвейс горный цветок, они ж у нас верхние, как никак. Высоко сидят, далеко глядят. Орлы недоделанные. Хоть бы не перепутать все эти значки, там же не художественные произведения, а так схематические изображения. Можно посмеяться, но значки дойр и айве деев были похожи, вот такой вот парадокс.
Но вернемся к нашим баранам. Моркан быстро передал меня в лапы коменды, а сам ускакал в неведомые дали. И вот я осталась наедине и с колоритом и с мощью местной кастелянши. Так, будем подбивать клинья к этому монументальному танку, а то заселит меня где-нибудь на чердаке и пиши, пропало.
– Здравствуйте многоуважаемая дойра. Меня зовут Нина Дубр – как можно более, почтительней сказала я.
Мою фамилию Смелякова, почему то перевело как Дурб, что значит смелость на древнерихарском наречении, мертвый язык, как у нас латынь.
– Можно мне присесть? – продолжала поражать своим воспитанием я.
Тетка от моей вежливости явно прибалдела, видать не часто разные лорды ее о чем то, таком спрашивали.
– Ну, присядьте – неуверенно сказала она.
– Ой, как у вас здесь красиво. Это все вы сами сделали? – спросила я с восторгом взирая в глаза куклы, обозначенные черными крестами. Если честно от вида этих глазюк икать со страху хочется, но чего не сделаешь ради нормального поселения.
– Да, все сама – с гордостью ответила тетка – мои поделки на всех конкурсах в районе роз выигрывают.
Да? Если эти выигрывают, то какие же остальные просто страшно представить. Это ж какой – то филиал кунц камеры. Или у них здесь, чем страшнее, тем лучше.
– Вы знаете это удивительно, так талантливо – заливалась соловьем я, а пока заливалась быстро – быстро лепила из листочков для записок обычные бумажные лилии – квакушки – магией то кто угодно может, а вот так руками это ж сколько труда нужно, терпения, усидчивости.
Шмяк третья лилия, умостилась в сучковатую корзинку на столе комендантши.
– Да, я смотрю, ты сама рукастая, вон какие цветочки в секунду сделала – восхитилась коменда.
– Ой, да вы мне только какие-нибудь лоскуты дайте. Я вам в миг топиарий сделаю. Закачаетесь. Все на конкурсе в обморок упадут от зависти.
– Топиарий? Это что еще?
– А это дерево такое шарообразное, все в красивых веточках и цветочках.
– Ну, в цветочках это хорошо. Правда, сделаешь? – пытливо спросила тетка. Видно сильно хотелось утереть нос своим товаркам по конкурсу.
– Конечно, знаете, мне тоже хочется приобщиться к прекрасному, да на конкурсы будет некогда ходить за учебой, лучше вы за меня.
– И откуда ж ты взялась такая додельница?
– Сирота я, с северных пустошей. Маг патруль набрел на меня. Ну, я с перепугу, и колданула, думала зверье какое-то нападает. Тут они меня и повязали.
– Ох, ты бедная, натерпелась. Ты наверно, дейра, раз руками все делать умеешь? – запричитала тетка.
– Да, нет. Дойра, я. Кухарка.
– Мать моя, и куда ж тебя занесло? – всплеснула реками комендантша.
– На факультет боевой магии, воздушница.
– Ох, ты, боги предвечные, там же одни лорды да князья, заклюют тебя. Ты держись деточка как мышь, за притолокой, не вылазь, и чуть что беги к Моркану. Он магистр хороший, добрый, защитит.
Да чтоб вас! Заладили, мышь, все да мышь. Ладно, мыша зверь маленький, негордый, молча, нагадит в тапки всяким лордам, хвостиком махнет и в норку.
– Спасибо вам за совет, добрая вы женщина – запричитала я, может, слезу пустить для пущей жалости.
– Ладно, пойдем, поселю тебя, горемычная. Комнату хорошую дам. Правда, соседка своеобразная. Ну, сама разберешься. Девка-то она хорошая. Так что не ссорьтесь. Вот держи матрас хороший новый, одеяло теплое не замерзнешь. Щетки расчески, у тебя, небось, и этого нет.
Я замотала головой. А ж себя жалко стало. Сиротинушка я несчастная. Так, надо мне зубы в руки и идти из Рисая стипендию выбивать авансом. Или может сразу ректора осчастливить, раз там наверху моей судьбой интересуются, должен же он озаботиться, так сказать по его же словам во избежание. А то и, правда, из имущества одна хламида на мне непонятного происхождения да ботинки мужские, ножища у меня сорок первого размера, хоть и изящная, тонкая да узкая.
– Спасибо вам большое. Лоскутки для поделки не забудьте – напомнила я.
– Вот же оторва – поразилась кастелянша – и правда, делать собралась. Ты не обижаешься, что я тебе тыкаю, все ж таки маг будущий.
– Еще не хватало, чтоб вы женщина, при такой должности, мелкой студентке выкали. Я землю под ногами чую, и с хорошими людьми дружить предпочитаю.
– Ну, и то, правда. Пойдем что ли, сиротинушка. Ох, не сдобровать тебе, детка, чует мое сердце.
Да, что ж она распричиталась. Не нагоняй пурги, тетка. А то я уже сама себе всяких ужасов придумывать стала. Так, не куксись Нинка.
И поплелись мы на пятый этаж с баулами. Тяжеловато. Но вперед к милой комнатке.
– Ну, вот смотри, не хоромы – протянула коменда.
Ой, да ладно, по сравнению с моей общагой, просто палаты царские. Только очень грязно. Комната хорошая, мебель добротная. Две кровати, две тумбочки одно зеркало Шкаф, даже есть какие-то занавески, но все такое засранное, чуть ли не в паутине, что создается впечатление, будто здесь нора заброшенная, пещерного человека, или здесь вовсе лет двадцать никто не жил.
– Ты ж сама должна понимать до верхних этажей бытовики особо не доходят – пробасила Зоя Михайловна местного разлива.
– Да ничего страшного, вы мне просто ведро и тряпку организуйте, если вас не затруднит. Глаза бояться, а руки делают. Ничего без бытовиков как-то обойдемся.
– Ой, хорошая ты девка, хоть на дойру, совсем не похожа.
А что есть какие-то знаки отличия? Я, конечно, эту реплику проигнорировала, меня сейчас больше уборка интересовала, только с чего она это взяла, ладно потом разберемся.
– А как вас зовут, а то как-то неудобно, вы столько для меня сделали, а я не знаю, кого благодарить. – спросила я.
– Ахрен.
Так, Нина, да что ж за день такой, не ржать! Держаться как в последний раз!
– Ой, какое красивое имя – прохрипела я, едва сдерживая смех.
– Ага, значит: чарующая, жди сейчас ведра принесу.
Дверь захлопнулась, а я задохнулась хихиканьем. Ахрен, хрен А класса, самый зубодробительный и слезоточительный, просто Ахренительно. Боже, дай мне сил, то ли мир, куда я попала, и вправду больной, то ли я просто истеричка на стрессе.
Ладно, полезный труд, всегда выбивает из организма бесполезные мысли. Убирала я долго и самозабвенно. Запал пропал после того, как я в санузел зашла. Отдельный, и то неплохо. Но, Ешькин дрын, тут, что стадо бизонов опорожнялось, а потом весь водопойный зверинец из джунглей ополаскивался. Кто здесь жил до меня? Гризли в спячке? Что же делать? Здесь без туалетного утенка и белизны, лучших друзей российских домохозяек просто не обойтись. Проклясть местный клозет что ли? Как я там формулировала беды для ученого совета? Так, сначала условие: если я…., а потом следствие. Может попробовать?
«Если я кухарка, то чтоб ванной комнате блестеть как звезде, от чистоты и свежести».
Нет, не получилось. Не в кухарке дело. Может, я мало разозлилась? Может, про звезду высшие силы не так поняли?
«Чтоб ты была чистой как в рекламе Доместоза!»
Ноль эмоций. А вообще, что я жду от ванной? Как проклясть неодушевленный предмет, да еще такого общего понятия? Так, а если, условие по другому поставить:
«Стоять тебе ванна вечно чистой, пока семейство жолков здесь до седьмого колена не испражниться».
От чистоты все заблестело, я от испуга и сияния на попу упала, и ведро с грязной водой опрокинула. С тихим шипеньем вода с пола ванны исчезла, а пол стал чистым. Н-да, может великой волшебницей я не стану, а величайшим из сантехников так точно. Любо дорого посмотреть, унитаз допотопный сияет, ванна чугунная блестит, умывальник с раковиной белизной подмигивают. Главное, теперь никому не проговорится, как я из скунсового гадюшника, Версаль туалетный сделала. Моркан точно не поймет.
После уборки, я поплелась в библиотеку, предварительно нагруженная рекомендациями бесподобной Ахрен. Библиотекарь у нас был, не поверите, приведение, правда без мотора, но вредное. Литературу выдавал студиозам исподволь, как бы не хотя, и по большому одолжению. Потому, как этот малый полтергейст, страдал комплексом неполноценности. А проще говоря, из-за малых габаритов, не вызывало ни у кого эта эктоплазма положенного священного ужаса.
Я, вооружившись этим знанием, решила изобразить трепетный испуг при виде местного приведения, дабы получить нужную мне литературу в исключительно краткие сроки.
Впрочем, отнюдь не актерские способности мне помогли при знакомстве с милым приведением.
Не ржать Нина не ржать, эта фраза надоела даже мне за этот длинный, ознакомительный день.
Но не возможно не ржать!
Ну здравствуй мой Каспер, самое милое приведение в мире. Общего веселья добавлял тот факт, что местный Каспер, состоял в близком родстве с диснеевским лизуном, и к общему добродушному виду обладал еще и нежно-зеленым окрасом. Ну, совсем не страшное приведение, а очень симпатичное. Ну, такое миленькое, прям, потискать хочется. Особенного шарма ему придавали маленькие рожки, очаровательный хвостик со стрелочкой на кончике. И некая гремящая инсталляция на шее. По всей видимости, долженствующая изображать суровые путы, а на самом деле похожая, на цепуры разбитной цыганки моего мира.
Я как увидела это чудо юдо зеленое, так за сердце и схватилась, а другой ручонкой рот от зубоскалиния прикрыла.
– Боже, какой вы устрашающий – простонала я – какой же жуткий, просто слов нет, язык отнимается.
– Ага, вижу, как язык у тебя не отнялся. Чего пришла, убогая? – ехидненько пропищал Каспер.
Я изобразила хрип скаковой лошади пришедшей к финишу.
– Агр…, ахах, да я даже и не знаю, как к вам обращаться, господин, исчадие ада.
– Не знаю, что такое ад, но исчадие мне нравится – застенчиво сказало приведение.
– Ад, это где, все грешники горят. А вы вылитое исчадие, ужасное чудовище и зловещий кошмар.
Вы видели когда-нибудь, как краснеет зеленое приведение. Ой, это так мило! Он сиреневым стал. Прелесть.
– О вот это ты правильно молодка! Всем студиозам и гореть в огне за их непочтение к моим сединам – проворчал кузен Лизуна.
Так, надо брать быка за рога, или Каспера за хвостик.
– Я по этому поводу и пришла. Мне бы устав академии, да книги по праву, ловчие книги. Чтоб впросак не попасть с почтением. Я же дойра из Северных пустошей, всех порядков не знаю. По вам-то сразу видно, вы приведение солидное, одним своим видом священный ужас вызываете, но на других-то не написано. Очень не хочется в аду гореть господин чудовище, самое устрашающее приведение на свете.
– И ж ты подлиза! Ладно, ты меня, конечно, не боишься, но за старания так и быть, дам тебе нужное. Вижу, что тебе и в правду припекает.
Я испросила разрешения, притулится в уголок. И стала штудировать юридические документы. А именно, свои права и обязанности, как студиоза, и прочую ловчую информацию, так необходимую одинокой девушке в незнакомом мире. Кто предупрежден, тот вооружен.
Тем временем со своего закутка, я пронаблюдала следующую картинку.
Приперся в вотчину знаний, злонадменный эльф, видимо залетевший в академию раньше срока. И что мне не понравилось, как этот молокосос со столетним пусть и смешным приведением, стал обращаться. Непотребство какое-то, да и только.
– Слышь, ты, хрыч старый, быстро книгу по зельеваренью нашел – сквозь зубы брякнул остроухий сноб.
Ни тебе здравствуйте, ни тебе пожалуйста, хам малолетний, зарвавшейся во свей красе.
Приведение мое миленькое, под взглядом местно поместного эльфийского князька, как-то зло стушевалось, глазки прищурило и кинуло книжецей, прямо на стол перед стручком эльфоухим.
– Идиот, как ты смеешь мне так кидать, хочешь, чтоб я ректору пожаловался – брюзжал слюной малолетка, как бы не захлебнулся, болезный.
А мне так стыдно стало перед Каспером, разве можно так со старшими разговаривать. Эльфенок со злости на стул стал присаживаться. Ну, я и пожелала, от преизбытка чувств.
«Чтоб каждый грубиян, на стул в библиотеке, как на кактус присаживался, пока старших не научиться уважать»
