Текст книги "Земля оборотней"

Автор книги: Анна Гурова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 20 страниц) [доступный отрывок для чтения: 8 страниц]

Но за поворотом они остановились, изумленные и растерянные.

Не было там ни кучи сокровищ, ни распахнутых сундуков с самоцветами. Перед ними была небольшая пещера со сводчатым потолком, ровными стенами и полом, покрытым странными концентрическими узорами. Свод пещеры щетинился мелкими, слабо светящимися кристаллами. В середине сверкала, остро вспыхивая разноцветными огоньками, ледяная клетка. Казалось, она сплетена из прозрачного кружева, настолько тонки были ее стенки. Явно не человеческие руки ее сотворили – выросла сама, повинуясь неизвестному заклятию. А в клетке, на ледяном полу, лежала, свернувшись клубком, мертвая девушка. Пышная золотистая коса обвивала ее, словно змея. Больше ничего похожего на золото тут не наблюдалось.

– Вот так сокровище! – глубоко вздохнул Ахти – то ли с разочарованием, то ли с восторгом.

Аке нахмурился..

– Зачем мне замороженная девка? А где золото и диаманты? Где заколдованное оружие? Где короны и ожерелья? Нойда, ну-ка спроси этого бородача!

Выслушав вопрос, Брокк очень удивился:

– Ожерелья? Волшебное оружие? Но у нас ничего такого нет. Мы не умеем делать оружие. Наши кузнецы могут разве только сковать долото или лопату. Говорят, наши далекие предки умели создавать подобные вещи, но это искусство давно утрачено. Вы видели котел на ножках? Это главное достояние нашего рода, унаследованное от предков. Ты просил показать «самое ценное» – я показал.

– Тьфу на вас! – злобно сплюнул Аке. – Ох, чую, ты врешь! Ахти, зря мы не прижгли ему пятки в пещере. Давай-ка отойдем за угол и быстро расспросим его еще раз… Ахти!

Тот его давно уже не слушал – таращился на застывшую во льду золотоволосую деву.

Ильмо тоже стоял как зачарованный. Еще когда он только вошел, ему почудился в воздухе некий тонкий звон. А стоило ему прислушаться, как волшебство пещеры захватило его. Взгляд затуманился, руки и ноги ослабели, узоры на полу пошли кругом. Звон становился все отчетливее, сплетаясь в сложную, непривычную мелодию. И чем дольше слушал ее Ильмо, тем сильнее ему казалось, что пещера вращается вокруг оси – а осью была клетка с заточенной в ней пленницей…

– Ахти, не трогай решетку! – раздался возглас Йокахайнена, как будто издалека. – На ней охранные чары! Разве не видишь, что девушка лежит в рунном круге?

Ильмо моргнул, пошевелился, и музыка стихла, а вращение стен остановилось. Стоявший рядом с ним Ахти отдернул руку от ледяной решетки. Впрочем, глаз от пленницы не отвел.

– Так она не мертвая, а заколдованная!

Девушка лежала совершенно неподвижно и не дышала – но под кожей у нее розовел нежный румянец, и лицо было спокойное. Словно свернулась, как спящее дитя, и тихо уснула прямо на льду.

– Кто эта девушка? – спросил Ильмо у Брокка. – Почему она здесь?

– Это пленница Карху. Он поймал ее, когда она пыталась тайком пройти через перевал.

– Она мертвая?

– Конечно, нет. Он посадил ее сюда перед уходом, чтобы она не убежала. Среди его сокровищ нет ничего, что было бы для него дороже.

– Надо ее спаси! Вытащить ее оттуда! – воскликнул Ахти.

– Но как? – задумчиво произнес Ильмо. – Йокахайнен!

Саами повернулся к нему, неохотно отрываясь от изучения рунных знаков, процарапанных на Ледяном полу.

– Поразительное место! – воскликнул он. – Вся эта пещера – одно сложнейшее, мощное, непрерывно действующее заклинание. Воистину великий маг живет в этих горах! Вот бы задержаться тут подольше! Может, я сумел бы разгадать несколько знаков…

– Лучше подумай, как нам вытащить из клетки деву, – сказал Ахти. – Что еще за охранные чары, про которые ты сейчас говорил?

–  Япредполагаю, – сказал Йокахайнен, – что в этом рунном круге остановлено время. Конечно, это всего лишь догадка. Но проверять ее на себе я не буду и вам не советую. Тот, кто попытается разрушить клетку, сам застынет, как эта девушка. Тут нужен колдун посильнее меня.

Ахти еще раз взглянул на пленницу, решительно потянулся к вороту рубашки и вытащил наружу материнский оберег, зашитый в полоску ткани.

– Не надо, – остановил его Ильмо. – Крайний случай еще не наступил.

– Мать сказала – это заклинание одолеет любые чары. Один раз.

– Прошу, побереги его для себя, Ахти. Ты видишь эту девушку впервые в жизни…

– Ну и что? – пробормотал Ахти едва слышно. Ильмо только сокрушенно вздохнул.

В этот миг мерцающий свет колдовской клетки застила черная тень, и в одним прыжком темницу ворвался Хиттавайнен.

– Если хотите освободить ее, то поспешите! – рявкнул он, мельком взглянув на девушку. – Слышите, что внизу творится?

Все замолчали, и в тишине четко расслышали далекий глухой гул, похожий на звук приближающегося оползня, – мерный топот сотен ног…

– Это карлики. Их тут полчища – и все бегут сюда, – продолжал оборотень. – Тут под горами десятки пещер, и в каждой сотни жителей. Пока этот жрец отвлекал ваше внимание, его сородичи побежали за подмогой, и теперь сюда близится целая армада белоглазых. Эй, среди вас же есть колдун! Ломайте клетку – или уходите отсюда, немедленно! Сотню-полторы я раскидаю, но с полутысячей мне уже не справиться…

– Но что делать с девушкой?! – воскликнул Ахти. – Я не могу ее здесь оставить! Йо, сделай что-нибудь!

Йокахайнен быстро отступил назад и покачал головой. Ахти отчаянно посмотрел на Ильмо – тот ответил беспомощным взглядом и пожал плечами.

– Ты же слышал – любой, кто коснется решетки…

Голоса и топот в нижних ярусах становились все громче. Неожиданно Брокк, которого Аке придерживал за шиворот, вырвался и бросился бежать. Аке упустил белоглазого, но на выходе из пещеры его перехватил Ахти. Недолго думая, он схватил альва за пояс и за волосы – и со всех сил швырнул в клетку.

Круглая пещера наполнилась немелодичным стеклянным хрустом. Ледяная статуя, в которую мгновенно превратился Брокк, со стуком покатилась по полу, а в ажурном кружеве решетки возникла изрядная дыра. Не успел кто-нибудь остановить Ахти, как тот засунул туда руку по локоть. В следующий миг он вытаращил глаза и заорал:

– Помогите!

Аке и Ильмо схватили его за пояс и рывком вытащили из обломков клетки.

– Рука! – стонал Ахти. – Не чувствую! Где моя рука?

– Да вот она, – сказал Аке, ухмыляясь. Потому что в правой, мгновенно онемевшей руке Ахти была крепко зажата золотистая коса пленницы.

– А вот теперь, – скомандовал Ильмо, выволакивая девушку из разрушенной клетки, – бежим!

– Туда! – Хиттавайнен показал в проход. – До конца, направо, а потом – вверх! Там северный выход из берлоги Карху. На поверхность альвы не полезут…

– Северный выход из берлоги?!

– Да, мы уже миновали перевал. Скоро выйдете по ту сторону гор – если успеете! Бегите, я их задержу!

Больше не останавливаясь, они бросились в указанном направлении. По пятам за ними, отражаясь эхом от стен, несся ужасающий вой Хиттавайнена – оборотень вышел на охоту.

Глава 10
Сломанная стрела

Ильмо стоял перед раскидистой елью, невесть как выросшей посреди каменной осыпи, и ругался, мешая карельские и варгские слова. Еще ни разу с начала похода он не был так зол.

– Сволочь, людоед! Ахти, скажи ему – я от него такого не ожидал! Я думал, он достойный доверия воин, а не хищный зверь, который не может сдержать голод! Слышишь меня, Хиттавайнен? Я к тебе обращаюсь! А я-то за тебя всегда заступался, когда мне твердили, что тебе нельзя верить! Всё, уходи куда хочешь. Я не хочу иметь с тобой дела!

Ахти старательно переводил, украшая брань Ильмо забористыми варгскими ругательствами. Остальные сидели у костра, угрюмо глядя в их сторону.

– Что толку ему говорить, все равно он не признается. – сказал Ахти, отворачиваясь от елки. – Конечно – он и сожрал, больше некому. Что ему тощий мальчишка – на один зуб!

– Хиттавайнен, ты меня слушаешь или нет? – закричал Ильмо.

Из-под еловых лап донесся громкий зевок.

Оборотень лежал под елкой – прятался под колючими лапами от утреннего солнца. Больше всего ему хотелось завалиться спать на весь день. Накануне ночью он славно поохотился, живот его был полон, свежий горный воздух вгонял в дрему – а настырный Ильмо никак не мог успокоиться.

Повод для ругани, правда, был серьезный. Только-только они выбрались из подземелий и, отойдя сколько возможно от входа в пещеру, устроились на ночлег под открытым небом – как на заре обнаружилось, что пропал Калли. Исчез бесследно.

– Да не ел я его, не ел! – слышалось из-под елки сварливое ворчание. – Ваш мальчишка сбежал сам. Ушел на юг, к перевалу. Что я его, вместе с припасами, спальным мешком и копьем сожрал, что ли?

– Он разве ненормальный – убегать? – недоверчиво сказал Ахти. – Один, через перевал? Там небось уже столько снегу навалило…

– Мне-то откуда знать, что ему в голову стукнуло. Может, он передумал с вами идти.

– Нашел время передумать! Нет, тут что-то другое…

Оборотень снова зевнул:

– Отстаньте от меня, я спать хочу!

– В самом деле, Ильмо, – окликнул его Йокахайнен. – Ну сам подумай, зачем волку Калли, когда накануне он так обожрался альвами, что у него едва куски из пасти не вываливаются?

– Пусть докажет, что он тут ни при чем, – буркнул Ильмо.

Из-под елки донеслось громкое сопение:

– В твоем спальном мешке – его вещь. А теперь оставь меня наконец в покое.

Ильмо и Ахти поспешили к костру. Охотник вытряхнул спальный мешок, и на землю упало нечто странное – переломленная посередине стрела.

– Наверно, он мне на грудь положил перед уходом, – сказал Ильмо, растерянно вертя в руках стрелу. – Что бы это значило?

Аке и Йокахайнен дружно пожали плечами.

– Это воинский знак, – задумчиво сказал Ахти. – Нечто вроде сообщения. Но не варгский. Где-то я его встречал. Может, потом припомню…

– Калли вчера весь день был какой-то странный, – добавил Йокахайнен. – До самого вечера ни слова не проронил, только бормотал себе под нос.

– Что бормотал, не помнишь?

– Про оружие да про богов. Наверно, огорчился, что мы не нашли сокровищницу…

Сломанная стрела вселила в душу Ильмо непонятную тревогу. Ой, не нравилось ему это исчезновение! Одно утешение – теперь было ясно, что Калли действительно ушел сам. Зачем же он это сделал, дурачок? Чтобы, пройдя такой путь под горами, замерзнуть насмерть на снежном перевале или погибнуть под лавиной? Что могло случиться в подземельях такое, чего они не заметили, но именно это подтолкнуло парня повернуть назад?

– Эй, Хиттавайнен, – мрачно окликнул он оборотня. – Извини!

Из-под елки донесся раскатистый храп. А от костра, словно в ответ, – сладкий зевок.

– Что творится? – спросил сонный девичий голосок на языке варгов. – Вы кто, воины?

– Она очнулась! – воскликнул Йокахайнен.

Калли вместе с оборотнем были мгновенно забыты. Путешественники собрались вокруг девушки. Освобожденная пленница лежала в спальном мешке, точно в коконе, и щурилась на солнце. Казалось, она не вполне осознает, что уже не в клетке. И неудивительно. Йокахайнен опасался, что девушка вообще не проснется.

Весь вчерашний день они несли ее по очереди – дева была не слишком тяжела. Йокахайнен сокрушался: будь он колдуном посильнее, снял бы чары вмиг, а так приходилось ждать, пока они спадут сами. Колдовство развеивалось, но медленно. До вечера девушка оставалась труп трупом, только что не коченела. А как зашло солнце, начала дышать – сначала редко, затем чаще… Перед рассветом Йокахайнену показалось, что колдовской сон перешел в обычный. И вот – проснулась.

Она была очень красива – благородной северной красотой, которую так ценили в Норье. Высокие скулы, длинное лицо, брови вразлет, прямой нос, решительный рот. Сразу видно – нрав у девы не подарок. Фигура статная, стройная, крепкая. Явно не теремная девушка.

– Она наверняка из наших, из варгов, – говорил Аке. – Вот увидите.

– Бывают такие девы и в землях эсти, – возражал Ахти. – Да и у карьяла попадаются. Вот моя последняя невеста тоже смотрелась словно верховная жрица самого Укко…

А потом смотрел на деву и о невесте забывал, умолкал на полуслове…

Девушка приподнялась на локте. Ее затуманенный взгляд остановился на снежной вершине правого Клыка.

– А-а-а… Врата Похъёлы… – Взгляд скользнул по лицам обступивших ее парней. – Где Белый Карху?

– Карху – это медведь-то? Его здесь нет, – сказал Ахти. – Он куда-то ушел. Нам всем повезло.

Девушка попыталась сесть, но сил у нее не хватило, и она упала бы, если бы Ахти ее не поддержал.

– Спасибо, воин, – слабым голосом сказала девушка и осмотрелась вокруг. – Так вы меня вытащили из клетки! Как вам удалось? Среди вас есть искусный маг или вы кем-то пожертвовали?

– Одним из твоих тюремщиков, – усмехнулся Аке.

Девица кивнула и поудобнее оперлась на Ахти, положив золотоволосую голову ему на плечо.

– О чем они говорят? – спросил Йокахайнен, не знавший языка варгов.

– Вот именно – о чем? – фыркнул Ильмо. – Мы теперь с тобой остались в меньшинстве – одни варги в отряде! Даже поговорить не с кем!

– А кто тебе сказал, рыжий, что я в вашем отряде? – неожиданно обратилась к нему девушка. – Даже и не мечтай. Я сама по себе.

– Откуда ты знаешь язык карьяла? – опешил Ильмо.

– От рабов научилась.

Ильмо строго поглядел ей в дерзкие серые глаза:

– Здесь тебе рабов нет!

Девушка ответила ему насмешливым взглядом:

– Я вижу. Вы все воины, а вон тот косоглазый – колдун. Идете в Похъёлу, да? Воевать с Лоухи?

На этот раз дар речи потеряли все. Дева оглядела изумленные лица вокруг – и расхохоталась.

– Меня зовут Асгерд, – сказала она, отстраняясь от Ахти. – Дайте мне поесть.

Уж неизвестно, сколько дней ее не кормил Карху, но на еду бывшая пленница накинулась, словно голодный волк. Аке, сначала заботливо подкладывавший ей куски, понемногу начал опасаться, хватит ли им еды до низовий. Когда девушка утолила голод, приступили к расспросам. Асгерд и не думала что-либо скрывать. Она тоже направлялась в Похъёлу. Причем с той же целью, что и они, – на поиски сампо!

– Моему отцу стало известно, – говорила она с набитым ртом, – что старая ведьма Лоухи либо сама сотворила колдовством, а скорее, где-то украла, некий могущественный предмет, созданный явно не по мерке Мидгарда. Теперь с миром творится что-то нехорошее, словно бы трещины по нему пошли, и с каждым днем все хуже. А старшие только болтают и чего-то ждут. Я пришла к отцу и заявила, что медлить нельзя – надо остановить разрушение, пока не поздно! Папаша наорал на меня, дескать, это не мое дело, велел не вмешиваться. Он, мол, и без меня сам все решит. А сам даже задницу от скамьи не оторвал. Конечно, я не стала его слушать, а направилась прямиком в Похъёлу. Нарочно выбрала эту дикую тропу, чтобы не являться сразу в Луотолу, а разведать всё потихоньку: что за волшебный предмет, и нельзя ли его как-нибудь уволочь и приспособить для благих целей, – и, только вошла на перевал, как сразу попалась этому проклятому медведю. Ну и крепки у него заклятия!

Аке укоризненно покачал головой:

– Вот, что бывает с глупыми девами, которые ослушались отца и сбежали из дома, да еще куда – в Похъёлу! Ильмо, недаром я тебе говорил давеча, что дева должна сидеть дома и ждать. Пример – перед нами.

К разумным слова кормчего Асгерд отнеслась непочтительно:

– Да где такого понабрался, Аке Младший? Уж небось не от отца!

– Ты знала моего отца? – напрягся варг.

– Кто же в Норье не слышал об Аке Проклятом? Ходят слухи, что его последний сын тоже где-то сгинул, и род пресекся…

– Надеюсь, эти слухи не дошли до моей невесты? – встревоженно пробормотал Аке.

– Будь она такой глупой, как я, – невинным голосом произнесла Асгерд, – она бы отправилась тебя искать. Но ведь она благонравная дева и, конечно, выйдет замуж за того, кого укажет ей отец, когда до него дойдут слухи о твоей смерти.

Аке нахмурился, а Ахти рассмеялся.

– Ты, наверно, единственное дитя в семье, – сказал он Асгерд, ласково ей улыбаясь. – Потому отец и воспитал тебя, как сына? Что ж, я слышал, в прежние времена такое бывало частенько.

– Вот еще! У меня полно братьев и сестер.

– Кто твой отец? Какой-нибудь ярл? – спросил Аке наугад.

– А то как же! Могущественный!

– Как его зовут? Я его знаю?

Дева развеселилась.

– Конечно, знаешь! Поэтому и не скажу его имя. Мой папаша – старый хитрован, и мы с ним отлично ладим. Но иногда на него находит, и он становится таким кровожадным, хуже вашего блохастого оборотня. Ух как мы с ним ругаемся! Он упрям, а я – вся в него.

– Матушка у тебя такая же воинственная? – спросил Ахти.

Асгерд поморщилась.

– Нет. Мать… ну, баба, что еще о ней скажешь. Поколдовывает понемногу. Если, скажем, неурожай или тяжелые роды, все к ней бегут за помощью – у нее есть волшебное ожерелье… Моего братца обожает без памяти. Он ведь красавчик, девичья присуха… вроде тебя, Ахти. А меня и сестер она никогда не любила. По-моему, просто боится нас, ха!

Снежный перевал остался позади, как и оба Клыка. Древняя тропа шла под уклон, извиваясь в скалах. Это было то самое каменистое, поросшее черным еловым лесом ущелье, куда Рауни когда-то колдовством отправил душу Ильмо. Только черепа под ногами больше не попадались – чем дальше от входа в логово, тем их становилось меньше. Теперь-то Ильмо знал, что сын Лоухи перенес его прямо к входу в пещеру Карху. Если бы тогда медведь оказался дома, едва ли Ильмо успел бы разрушить чары и вернуться в явь…

Деревья росли только в узких ущельях, надежно укрытых от ветра. Стоило горам немного расступиться, как ельники исчезли, сменившись голым камнем и рощицами мелких многоствольных березок, которые выглядели так, словно горный ветер завязал их узлом.

– Еще несколько дней, и мы войдем в пределы Внутренней Похъёлы, – сказал Йокахайнен. – Что мы будем делать дальше – когда встретим тунов?

Ему долго никто не отвечал. Хотя они обсуждали это много раз, еще сидя на горе у Вяйно, но ничего толкового так и не придумали. А сам Вяйнемейнен ничего не предложил.

– Едва ли мы сможем идти и дальше незамеченными, – продолжал саами. – Опасность наткнуться на тунов по эту сторону гор увеличивается во много раз. Надо что-то придумать… какую-то байку – хотя бы что им сказать при встрече. Как объяснить свое появление в Похъёле, куда людям путь закрыт, – чтобы туны не сразу оторвали нам головы!

– А что вы все на меня смотрите? Будем действовать по обстоятельствам, – неохотно сказал Ильмо. – Ничего умнее я придумать не могу.

– А меня совсем другое заботит – что мы будем делать с нашей девицей? – спросил Аке. – Не тащить же ее с собой в Похъёлу!

– Ну, с гор-то мы спустимся вместе, – надменно ответила Асгерд, которая шагала рядом с ним. – Так и быть, пригляжу за вами. А дальше каждый пойдет своей дорогой. Мне тоже обуза не нужна.

– Баба с возу… – язвительно отозвался Аке.

Ильмо покачал головой: он вполне понял нрав Асгерд – и видел, что упрямую деву не переспоришь. Йокахайнен тоже не особенно огорчился. Зато Ахти сразу же впал в отчаяние. Он догнал девушку и пошел с ней рядом, уговаривая остаться с ними, пугая опасностями одинокого пути по чуждой, жестокой земле. Асгерд только посмеивалась.

За прошедшие дни Ахти совершенно потерял голову. Видно, недаром к его рождению был как-то причастен Лемпи, бог любви. И недаром тот же Лемпи считался демоном в свите Калмы. Только демон мог сыграть с парнем такую злую шутку. Ахти не сводил глаз со спасенной девицы, постоянно отирался около нее, пользовался каждым случаем, чтобы поговорить с ней или чем-то подсобить. Ильмо впервые увидел, как быстро и безоглядно влюбляется его друг, и только молча сочувствовал. Ибо Асгерд, хоть и держалась с Ахти дружелюбно и не изводила его колючими насмешками, как спесивого Аке, но при этом явно оставалась к нему равнодушной.

Как-то, перекинувшись парой фраз с Асгерд, Ахти внезапно покраснел и быстро ушел далеко вперед. Ильмо догнал его и заговорил без обиняков:

– Да что с тобой такое творится? Ты на себя не похож! Можно подумать, ты в первый раз влюбился…

– «В первый раз!» Глянь на эту деву: будто не оттаяла по сей день. Холодом от нее так и веет. Ты не думай, что я о себе много мню. Но мать давно сказала, что на мне благословение Лемпи – не знать неразделенной любви. А эта Асгерд… Я ведь спас ее – так могла бы хоть проявить благодарность! Нет, это явно не просто так. Уж не в Аке ли дело? То-то этот варг на нее все поглядывает…

– Вот только слежки нам не хватало! Оставь ты ее в покое!

– Не могу, – горько ответил Ахти, – и тут же завертел головой, высматривая златовласую найдёну.

Глава 11
Нет прощения предателю

Несколько дней подряд Ахти втихомолку следил за Асгерд, хотя она вроде бы не подавала к слежке никаких поводов. Но вот однажды ночью Ильмо проснулся от того, что кто-то тряс его за плечо и шипел в ухо:

– Тсс! Просыпайся!

– Что?

– Помнишь, что я тебе говорил про Асгерд?

Ильмо перевернулся на другой бок.

– Отстань, Ахти…

– Проснись, и пошли со мной! Я тебе его покажу.

– Кого – Аке?

– Если бы!

Вскоре они взбирались на скалистый гребень. Небо было светло от звезд, но в ущельях лежали черные тени. В одной из этих теней и затаились друзья.

– А теперь потихоньку высунься и посмотри туда!

– Ну, если только это все твои выдумки…

Ильмо выглянул.

– Ого! – пробормотал он.

Шагах в ста от них, на соседнем гребне, четко виднелись две фигуры, освещенные луной. Обе опознавались легко и безошибочно – Асгерд и Хиттавайнен.

Оборотень так и следовал за ними, хотя его роль проводника вроде как закончилась. Догонял их по ночам, днем где-то отсыпался. Изредка он показывался им, если надо было выбирать дорогу, – но чаще оставлял знаки из сломанных веток или заметных камней. Встречались они нечасто, и это никого не огорчало. Ильмо каждый раз благодарил оборотня за помощь, а сам с некоторой тревогой ждал ближайшего полнолуния. До него оставалось уже недолго.

– Они нас не видят?

– Нет. Хорошо, что ветер в нашу сторону.

– Надо подобраться поближе и послушать…

– Не смеши меня. Волк нас учует…

Оборотень вдруг припал к земле, умоляюще протянул к Асгерд морду. Она не шевельнулась.

– Ты это видишь?

– Ветер меняется, – сказал Ильмо. – Пошли-ка отсюда.

На следующий день, когда отряд растянулся редкой цепочкой, пробираясь через очередную каменную осыпь, Ильмо снова догнал Ахти и заговорил с ним об увиденном ночью:

– Знаешь, я все утро думал и решил – ты был прав. Их в самом деле что-то связывает. Они явно знакомы, принадлежат к одному племени. Возможно, они даже вместе сюда прибыли…

– Волк сам говорил, что он шатается в предгорьях не меньше чем полста лет, – проворчал Ахти. – Асгерд же никак не больше двадцати от роду.

– Откуда ты знаешь, сколько она пробыла в заколдованном льду? Я тебе больше скажу, Ахти. Оборотень привел нас к ней нарочно. Чтобы мы освободили ее из темницы Когтистого Старца.

– Что ему самому мешало это сделать?

– Видно, что-то мешало. Может, он не знал, как вызволить ее из клетки. Но если бы Хиттавайнен не счел нас полезными, наши черепа висели бы сейчас на сосне по ту сторону гор.

– А я то все думаю – и чего он с нами идет? И все равно, я благодарен ему, что он завел нас в пещеры, что бы он при этом ни замышлял – ведь мы нашли Асгерд!

– Вот именно, – кивнул Ильмо. – Что бы ни замышлял.

Он оглянулся по сторонам и тихо сказал:

– Об этом я и хотел с тобой поговорить. Мне, знаешь ли, не нравятся эти тайные встречи по ночам. Асгерд, может, и не желает нам ничего плохого, но Хиттавайнена я что-то начал опасаться. Теперь уже точно ясно, что он ведет свою игру…

– Хотелось бы узнать, какую роль в игре он отвел нам, – кивнул Ахти. – Как бы выведать, о чём они разговаривали! Но как это сделать? У оборотня такое чутье и слух, что он заметит нас за сто шагов…

– Йокахайнен, – почти шепотом ответил Ильмо. – Он нам поможет.

Вечером Ильмо под каким-то предлогом отозвал Йокахайнена и посвятил его в тайну. Саами отнесся к его словам очень серьезно, но без удивления – как будто ожидал услышать нечто подобное.

– Заклинание, которое удерживало девушку во льду, такой силы, что вам даже не представить, – сказал он. – Но ты помнишь, как быстро Асгерд оттаяла и ожила?

– Ничего себе быстро! Почти полтора дня не могла прийти в себя!

– Поверь, это очень быстро. Обычный человек, такой как я или Аке, вообще бы не проснулся. Эта девушка непростая…

– Йо, – сказал Ильмо, – нам надо узнать, что ее связывает с оборотнем. Это может оказаться вопросом жизни и смерти. Нашей.

– Хиттавайнен гнет свою линию, я вам давно сказал, – кивнул нойда. – И постоянно лжет – теперь-то ты не станешь отрицать?

– Всё же он выполнил обещание и провел нас через Врата Похъёлы.

– Еще нет. Мы еще не спустились с гор. Кроме того, приближается полнолуние…

– Да, я об этом не забыл. До полнолуния нам надо непременно все выяснить, – сказал Ильмо. – Но подобраться к оборотню близко, чтобы он не заметил, не так просто…

Йокахайнен сразу смекнул, чего от него хотят.

– Я могу усилить магией слух. Могу заставить свои глаза видеть в темноте – лучше, чем у оборотня. Это первое, чему я научился, общаясь с тунами…

– Но ты не знаешь языка варгов. А скажи, можешь ли ты заколдовать нас с Ахти?

– Хм… Н-никогда такого не делал, – растерялся Йокахайнен. – Впрочем… думаю, получится.

Ночью Ахти разбудил всех, кроме Аке, которому решили пока ничего не говорить.

– Она ушла! – прошептал он, откидывая со лба волосы. – Йо, давай!

Йокахайнен достал заранее приготовленный уголек и нарисовал Ахти и Ильмо на лбу по водяной руне «Поток», что смывает все преграды и пробуждает внутреннее зрение, затем прочитал заклинание.

В тот же миг мир для них обоих словно проснулся, ожил, став ярким, прозрачным, светлым и многоголосым. Ночь шептала вокруг на тысячи ладов; все ее запахи и звуки стали внятными обостренным чувствам Ильмо и Ахти. Запахи талого снега, остывающей золы и еловых семечек в прошлогодних шишках; кислый аромат вороники под тонкой корочкой ночного льда и вонь свалявшейся шерсти оборотня, которой тянуло откуда-то с севера. Неожиданно издалека донеслись голоса Асгерд и оборотня. Они о чем-то жарко спорили.

– Пошли, – прошептал Ахти. – Я присмотрел место, где они нас не увидят.

Ночь, на их удачу, выдалась безлунная, небо затянуло тучами. Под вой и свист ветра они смогли подобраться довольно близко к месту встречи. Расположившись шагах в пятидесяти от каменистого русла сухого ручья, где на этот раз встречались девушка и оборотень, они укрылись за поваленной елкой и стали слушать.

– …поверь мне, воительница! У меня нет других желаний, кроме как всей своей жизнью служить твоему отцу!

Голос оборотня был совершенно не похож на его холодный, низкий, лишенный каких-либо чувств рык. Теперь он стал скулящим – едва ли не подвывающим.

– Ты слишком дешево хочешь купить прощение, предатель, – резко ответила Асгерд.

– А что, твое спасение из лап Карху – недостаточная цена?

– Разве это ты разрушил заклятие и освободил меня?

Оборотень угрожающе заворчал, но сдержался:

– Так назови свою цену! Хочешь, я пойду с тобой в Похъёлу и мы вместе отберем у Лоухи эту магическую вещицу, которая всем не дает покоя? Хочешь, я убью этих бестолковых мальчишек? Они тебя только задерживают, а скоро еще и привлекут внимание тунов. Давай я их съем! Я давно уже собирался сожрать белобрысого наглеца Ахти. Да и этот всезнайка-саами тоже меня раздражает. А ты убей рыжего лесовика-карьяла…

Ахти зашевелился. Ильмо тронул его за руку, призывая успокоиться.

Асгерд засмеялась с презрением.

– Я смотрю, ты оставил мне самое легкое? А как насчет крови богов, которая падет на мою голову?

Оборотень смутился.

– Да я так, к слову. Могу и сам…

– Послушай, Хиттавайнен. Ты сказал много громких слов и дал множество разных пышных клятв. Но одного я в тебе не вижу – раскаяния в своем предательстве и искреннего желания вернуться под руку моего отца. Тебе ведь нравится быть оборотнем, признайся! Ты по-прежнему жаждешь крови и власти – и только. Благодаря своему тщеславию ты попал в рабство к Лоухи, вот теперь и хочешь вернуться к прежнему господину, ничего не теряя. Ты считаешь, мой отец так глуп, чтобы этого не понять?

– Каких доказательств моей искренности ты хочешь? – рявкнул оборотень, теряя терпение.

Асгерд на миг задумалась:

– Что ж, изволь. Ты должен избавиться от этого мерзкого обличья. Перестать быть оборотнем.

– Да я только этого и жажду!

– Нет, ты не понял. От власти Калмы тебя может освободить только Лоухи, а она этого делать, конечно, не станет. Так что от этой шкуры ты избавишься только после смерти. Так умри, совершив подвиг, умри во имя благого дела – и тогда твоя душа, очищенная от скверны, вознесется в Чертог Героев. Это я тебе обещаю!

– Это всё, что ты хочешь мне сказать?!

– Мой отец скажет тебе то же самое. В лучшем случае. Если вообще захочет разговаривать с предателем.

Шерсть на загривке Хиттавайнена поднялась дыбом. Из глотки оборотня вырвался рев, полный бешенства и разочарования:

– Будьте вы прокляты – всё ваше мстительное, подлое, лживое семейство!

Асгерд расхохоталась.

– Так я и знала, – воскликнула она. – Вот оно, твое фальшивое раскаяние!

Оборотень навис над девушкой.

– А если я унесу тебя в мою долину, посажу в яму и в обмен на твою жизнь потребую у твоего отца то, что хотел получить по-хорошему?

Ахти дернулся, собираясь броситься девушке на помощь. Ильмо едва успел перехватить его и прижал к земле.

– Пусти!

– Нет! Ты нас выдашь…

Но Ахти и сам перестал вырываться. Он ожидал от Асгерд чего угодно – только не того, что последовало за угрозой. В глазах у девы вспыхнули зловещие огоньки. Она выпрямилась и сделала шаг вперед, заставив Хиттавайнена попятиться.

– Хочешь сразиться? – спросила она. – Давай. С удовольствием!

Несколько долгих мгновений они стояли друг против друга, меряясь взглядами. Внезапно оборотень прыгнул – молча, стремительно, без предупреждения. Но бросок оборвался на середине – никто не успел понять, почему. Хиттавайнен перекувырнулся через голову и покатился по камням. Асгерд, каким-то образом оказавшись позади него, схватила его за шкирку, приподняла без видимого усилия и пнула под зад так, что оборотень отлетел в ближайший овраг.

– Проваливай, собака Лоухи, и не докучай больше моей семье! – раздался ее звонкий голос.

Судя по нему, даже дыхание у девы не участилось.

Хиттавайнен прижал уши, взвизгнул и по-звериному, на четырех лапах метнулся в темноту. Сверху было видно, как его черный силуэт мелькает на белом снегу, удаляясь куда-то к северо-востоку. Потом из-за скал донесся далекий, заунывный вой… И в ущелье вернулась тишина.

– Как же так? – спросил Ильмо, обращаясь в пустоту. – Голыми руками? Оборотня?

Он был поражен и сбит с толку.

– Этого просто не могло быть! – убежденно сказал саами. – Нам привиделось.

– Она двигалась быстрее, чем он! – благоговейно прошептал Ахти. – Она – великий воин!

Асгерд проводила оборотня взглядом, пока он не исчез из виду. Тогда она плюнула ему вслед, опустила плечи, села на первый попавшийся валун и опустила голову, закрыв лицо руками.