Текст книги "Призрачная любовь (СИ)"

Автор книги: Анна Елагина

сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 9 страниц)

– Что ты стоишь у двери как неродной и такой виноватый? – мягко проговорила та.

Меймор вздохнул и присел на ее кровать: нежно-голубую, как почти вся комната Ки.

Ему так многое хотелось ей сказать, терзали сомнения, терзали воспоминания о том, что было когда-то: о Сандре, о Биарте, о них всех, о былых днях и ошибках. Но Меймор не мог позволить себе этого: хватит, Кира и так всегда, как могла, поддерживала его, и на этот раз он должен быть сильным для нее. А еще должен в конце концов разобраться в своей душе, частью которой Ки давно уже стала. Неотъемлемой и такой важной. И почему он раньше этого не понимал. Пока опять Демона не выпустил, а тот…

– Думаю, как извиниться за поведение Демона, – рассматривая пол, произнес Меймор.

– Ладно тебе, – Кира села рядом и коснулась его руки, – эй, – приподняла его подбородок, заставляя посмотреть на нее, – я даже соскучилась по нему, как оказалось, – попыталась приободрить мужчину.

– Не злишься?

– Разве я могу на тебя злиться. Он – часть тебя Меймор, – пояснила Кира на недоуменный взгляд, – старательно отрицаемая, но часть.

– Воплощение худшего, – мрачно заметил тот. – Он ведь наговорил тебе…

– Не такие уж и гадости он мне говорил, – усмехнулась Кира, – можно даже сказать, в основном комплименты, – не удержалась она, видя, как Меймор смущается все больше и больше. Однако голубые глаза мужчины были полны благодарности.

– И не воплощение он худшего, – тише добавила Кира. Больше всего на свете в этот момент хотелось сказать, что Демон и Меймор всегда были для нее едины, что Демон – это скрытые, извращенные и перевернутые страхи Меймора: Демон хотел убить Сэм, так как Меймор боялся ее потерять, а не будет сестры, не будет и страха потери. Вот такая странная логика. Но Демон мог быть и скрытыми желаниями, и тогда…но эту мысль Кира гнала от себя, тем более даже Демон обещал Бонне вернуть ее мать, вернуть Биарту. Обещал, хоть и утверждал раньше, что не хочет этого.

Только вместо этого, вместо слов и рассуждений, Ки просто положила голову на плечо Меймора – лучшая поддержка для него сейчас, да и для нее тоже – то, что нужно.

– Ки, – Меймор коснулся ее щеки, – как думаешь, у нас действительно ничего кроме легкого флирта не выйдет? – спросил тише, на доли секунды в его глазах промелькнули черные огоньки.

«Скрытые желания», – глухо отдалось в сердце. Кира чуть отстранилась и неопределенно помотала головой.

Черные огоньки в глазах мужчины стали чуть ярче. Навести порядок в душе, а без Ки это никак, пусть даже она и оттолкнет, все лучше, чем мучить их, всех троих: ее, его и Демона.

– Я всегда хотел тебя. И в этом я не соврал, – проговорил он голосом Демона, огоньки тут же погасли – вернул обратно контроль над ним.

– Я обещал вернуть Биарту и сделаю это, – продолжил Меймор, всегда он так, что Демоном, что нет, но ловит ее мысли, как ни блокируй, видит ее смятения, чувствует сомнения. – Верну ее, но не сюда и не себе. Я найду Биа и отдам Бонне ее координаты.

Меймор запустил руку в ее волосы, коснулся лбом лба, смотря в большие карие глаза.

«Разве не красавица? А ты…», – укором отозвался в подсознании Демон.

«А я… – согласился Меймор. – Биа всегда видела во мне только хорошее. А она принимает таким, какой есть».

«Нас обоих», – согласился Демон.

А Кира не отталкивала. Хватит уже мучиться. Может, пора побыть счастливой, по-настоящему: с болью и тихой радостью, блаженным экстазом от простого касания, разрывающим и соединяющим за микросекунды. Демон, Меймор, Рыцарь – голубые глаза или черные, или вовсе маска – все одно, все в сердце, давно проникли, давно там. И просто надо было понять, что забрали его, как оказалось. И отдать давно уже пора. И получить взамен. Кира нежно сняла с его шеи лиловый кулон, но глаза мужчины по-прежнему остались голубыми, разве что черные огоньки стали чуть ярче – единое целое для нее, единое целое с ней.

Меймор притянул ее к себе и поцеловал.

«Ох, что же мы делаем? – Кира перебралась на его колени и обвила шею руками. – Ой, еще будут у нас проблемы. – Она сильнее прижалась к нему, слегка покусывая ему губы и доводя этим до экстаза. – И вот не надо бы».

«Только кто нас остановит», – поймала его мысль.

«Наконец-то», – счастливо улыбнулся в глубине души Демон.

***

Выдохнув, Дарион зашел в свои покои. Стелла лежала на кровати, свесив руку, но увидев его, тут же встрепенулась.

– Мой принц, – радостно махнула она хвостом. – Как все прошло? – заботливо поинтересовалась.

– Оставил Мирону память, – вздохнул Дар, присаживаясь рядом.

– Он хороший, – поддержала Стелла, ласково потерлась о его щеку, затем скользнула рукой, помогая снять рубашку. – Дар, – обняла его, – у нас ведь будет еще много неприятностей? – не могла не спросить, слишком терзало.

– А как иначе, – Дарион лег и притянул ее к себе, стараясь прижать как можно сильнее, словно боясь, что она исчезнет, скорее коснулся губ, перевернул на спину, подминая под себя, углубил поцелуй: его живительный источник, такой необходимый. Не отпустит, ни за что. – Стелла, – прервавшись, посмотрел ей в глаза: желтые с вертикальными зрачками, самые родные, не даст грусти и сомнениям прокрасться в них, ни за что, – никакая знать, никакие различия, никто и ничто не встанет между нами, – большой палец приложил к ее губам, а остальными играючи провел по лицу. – Я буду править, и буду править с тобой. И следующим правителем Монархии станет наш сын. И только так, – вновь жадно прильнул к ее губам, и она в ответ только прижалась сильнее. – Ты согласна? – все-таки не мог не спросить.

– Ты мой, принц, – улыбнулась девушка, – а я всегда буду твоей.

П.С

Верховный Лорд смотрел на бесконечное светлое пространство перед ним: чистое, идеальное, – и одновременно верил и не верил своим глазам.

– То зло, что гналось за послами из другой галактики, – рассказывал стоявший рядом Метт Браун, – было очень сильно. Оно покорило время и пространство, и даже мы в МАДе не могли бы как следует сдержать его. Ему нужно было разрушать. Но, к счастью, оно пошло на сделку. Злу дали возможность поглощать пустое пространство, одновременно при этом, оно создавало новое, но иное, нечто находящееся вне времени, вне миров. Я назвал это «Междумирье». Если мы изучим его, освоим, то сможем нарушить линейность течения времени наших двух миров, сможем заглянуть в ваше прошлое и в будущее.

– И вам стоит поторопиться в своих исследованиях, – мрачно заметил Верховный.

«Магия времени, которую даже я не рискнул бы использовать, в руках обычной предсказательницы. Так случилось, но так не должно быть, пусть ход истории и не нарушен. Но все же…»

Верховный Лорд вновь посмотрел на пространство: новая бесконечность, пугающая даже его, пугающая скрытой мощью, пугающая прошлым, настоящим и будущим.

– Жаль Сандру, хорошая темная ведьма получилась бы.

– Ничего страшного. Самое главное она сделала – отдалила молоденькую принцессу от семьи.

– А почему не нанести удар сейчас, когда планета без Хранительницы? Зачем ждать год?

– Один веский повод – и планета призовет Хранительницу – та вернется сильной и разъяренной, настолько, что ничего у нас не выйдет. Но когда она вернется сломленной и несчастной, уставшей, тогда наступит ключевой момент. Тогда мы все изменим.

Бонус-рассказ про Бина и Лиану

Бин поправил галстук, пригладил лапой шерсть на голове и критически посмотрел на свое отражение.

«Так-то хорош, но ты все-таки антропоморфный пес», – проворчал внутренний голос. «Помолчи», – ругнулся сам на себя и открыл портал в МАД.

Сегодня он обещал Лиане, наконец, показать его родной мир – показать город Катен.

Переместившись вместе с ней домой, Бин не мог просто так оставить напуганную, мало что понимающую девушку на попечение МАДа, хоть там и были специальные адаптационные программы, обученные специалисты, помогающие беженцам из других миров.

Бин знал, что Лиана попадет в добрые, заботливые руки, что ей помогут освоиться, научат даже обращаться с техникой и подберут дело по душе. За последнее Лиана переживала больше всего, уверенная, что ни на что толком она не годится. И разве мог Бин оставить это прекрасное создание на попечение незнакомцев.

Тем более всех, кроме него, Лиана первое время боялась.

А Бину радовалась, даже слишком. И все нежнее и нежнее смотрела на него, а ее запах все больше и больше сводил с ума – она хотела его, Бин это в буквальном смысле чувствовал.

– Только зачем я ей? Такой молоденькой, такой невинной? Старый глупый пес, – признался Бин своему лучшему другу Янтарю, отхлебывая из высокой кружки их любимого лайола.

– Не такой уж ты и старый, – как мог приободрил тот, – особенно для живущего под сто лет Шангая.

– Вот-вот, а еще я Шангай, – обреченно стукнулся лбом о барную стойку Бин.

Но не мог не навещать Лиану.

Та постепенно осваивалась. Больше всего ей понравилось заниматься с детьми. И не успел Бин и глазом моргнуть, как его предприимчивая мама Шет уже завлекла Лиану в помощь за своим многочисленным потомством. Псу на это оставалось лишь развести лапами, так как судя по взгляду мамы, никаких возражений не принималось категорически.

– Можно спросить? – осторожно поинтересовалась как-то раз Лиана, когда он провожал ее до дома. Бин кивнул.

– Твои братья и сестры, – Лиана ласково улыбнулась, – они такие замечательные, но… – она засмущалась и все-таки продолжила, – они немного другие. Они не совсем такие как ты или Шет. У них более темная шерсть.

– А еще у них нет этого, – Бин сел на ближайшую скамью, жестом подозвал Лиану и закатал штанину на левой лапе, – смотри, – указал он на родимый знак – несколько переплетающихся линий – символ Харона, символ его дома, – такие отметки есть только у чистокровных Шангаев, – вздохнул пес и откинулся на лавке, рассматривая чужое слишком чистое небо – без туч, с пушистыми облаками – МАД всегда заботился о своем внешнем виде. Лиана села рядом, даже слишком близко, скромно сложив руки на коленях, явно желая спросить, но не решаясь.

– Я и Шет – последние, – проговорил Бин, – есть еще старая Шона, но она стара как мир. Много-много лет назад случилась большая беда, – голос пса зазвучал глуше. – И вся раса Шангаев добровольно принесла себя в жертву, чтобы отвести ее, чтобы спасти остальных, – сердце невольно защемила, Бин уже давно не рассказывал эту историю и даже не ожидал, что воспоминания окажутся болезненными. – Почти вся, – исправился он, – мы трое случайно выжили.

Лиана, не сдержавшись, накрыла своей ладонью его, сжала и посмотрела с болью и сочувствием. Бин покачал головой.

– Что было то было, – ласково произнес он. – Прошлого все равно не изменишь. Да и потом в МАДе мама Шет нашла себе пару из очень похожего вида. И, как видишь, все у них вышло. Не чистокровные, но разве это важно, – тепло улыбнулся Бин. Лиана понимающе кивнула и опустила взгляд.

– А ты, Бин? – тихо спросила она.

– А что я? – пожал в ответ плечами. – Вначале спасал мир, потом путешествовал. Иногда думаешь, вот закончится всё, победим и будем жить себе спокойной обычной жизнью. А потом – изгоняешь Само Зло, и оказывается, что спокойная жизнь не для тебя, что суть твоя в другом. И приключения с азартом слишком манят. Не хватает в крови адреналина, скучно. Знаешь, я тогда немного на Верховного сердился, свои причины были. А он пришел ко мне, спустя время, виноватый такой, глазки под накидкой старательно прячет. Говорит: «А хочешь, Бин, я тебя на любую из планет перемещу, на экскурсию?». А я как раз давно Стоук хотел посмотреть и Сабек. А с Лордом перемещаться – оно быстрее и надежнее. Короче, быстро простил я этого паршивца бессмертного. А там, пока мы попутешествовали, пока очередные неприятности с семьей решили, пока Университет построили… И за детенышами друзей еще присмотреть надо. В общем, как-то все не до постоянных отношений было даже после того, как мир посмотрел.

Бин покосился краем глаза на Лиану: смущена, но лапу не отпускает, держит, обхватив своей нежной ладонью, маленькой, аккуратной. И сама Лиана такая нежная, такая беззащитная. Оберегать ее, защищать нужно, от себя в том числе.

– А что тебе хочется сейчас? – еще тише спросила она.

У Бина было много вариантов ответов, но он ни один не озвучил: все правдивы, и все лживы. Потому что дует легкий ветерок и с каждым дуновением Бин вдыхает ее аромат, тайно, скрыто наслаждается им. Потому что именно сейчас он хочет сидеть рядом с ней. Но именно сейчас он не идет на поводу у желаний. Он встает, беззаботно улыбается, собирается отшутиться, но вместо этого говорит:

– Хочу тебе весь мир показать! – и невольно щелкает зубами, в МАДе так просто лишний раз не соврешь, все наружу да вылезет.

«Глупый пес», – ругает себя через несколько дней, собираясь к ней на встречу. Уже показал ей Университет на Рине, теперь решил в Катен сводить.

«Вот зачем ты ей сдался? – сам собой недоволен, понимает ведь, что Лиана неравнодушна. – Да просто она благодарна, синдром "спасенной" это», – сам себя уверяет. Лиана росла в не лучших условиях, Лиана жила бесправной и покорной, с мыслью, что любой может взять, попользоваться ей и выкинуть, как надоевшую вещь. От этих мыслей Бин скрежет зубами: не вещь, а добрейшее создание. Всегда берет его за лапу, всегда слушает, чуть помахивая своим хвостом с золотой кисточкой на конце. Хочется гладить его, и ее золотистые волосы, настоящую гриву с запахом луговых трав – тоже. Но Бин каждый раз сдерживается. Лиана только начинает понимать, что свободна. И тянется к тому, кто ей свободу подарил.

«Синдром "спасенной", – повторяет себе. Бин к такому не привык, Бину нравится периодически находить себе самочек на Ките, тех, что ближе всего к дикой природе и переживать за отношения не будут. У Бина и так ответственность в виде не одной тысячи студентов, а про детенышей друзей, он и вовсе промолчит. – И нужен ты ей? – спрашивает себя, стоя перед зеркалом. – Лучше найдет. И более подходящего вида».

Но он еще раз поправляет галстук и уходит в портал. А Лиана уже ждет у фонтана, что рядом с ее новым домом, улыбается: одета в нежное белое платье: воздушная, нереальная иномирка.

– Идем! – кивает Бин и ловит себя на мысли, что слишком уж счастлив.

– Главное, не пугайся, – предупредил ее перед тем, как они вошли в портал.

Прекрасный сумеречный город раскинулся перед ними. Бин галантно помог Лиане сесть на расстеленное на крыше одной из многоэтажек теплое плотное покрывало, с тихим наслаждением отмечая восхищенный взгляд девушки. Рядом с покрывалом стоял столик с фруктами и вином, и Бин поспешил наполнить бокалы.

– Как здесь красиво, – Лиана любовалась открывающимися видами и как музыку слушала гул города и пролетающих машин. Последних уже не так пугалась, как первое время в МАДе. – Иногда я думаю, – проговорила девушка, помахивая хвостом, – вдруг Морской Царь все-таки забрал меня и все это лишь сладостный сон. Но потом я понимаю, что это реальность, та, что идеальна и нет, прекрасна и печальна, – чуть грустнее добавила она.

– А почему печальна? – озабоченно спросил Бин.

– У меня есть друг, – призналась Лиана, слишком близко прижимаясь к нему, а ее изумрудные глаза говорили лучше всех слов, аромат этой девушки, этой самочки опять сводил с ума, настойчиво требуя выпустить всю его звериную сущность, Бину хотелось взвыть и от этого, и от того, что он уже понимал, знал, что она имеет ввиду. – Но я хочу, чтобы он стал для меня больше, чем другом, – девушка подалась чуть вперед, коснулась своим носом его.

– Лиана, – с трудом прохрипел Бин, – я же пес.

– А я – наполовину гоблин, – улыбнулась та, крепко обнимая за шею, зарываясь пальцами в серую шерсть. Никогда ничего не желала, не просила от судьбы, пока не поняла, что свободна, но ей не нужна свобода с пустым сердцем, она первый раз в жизни хочет и хочет его, тянет за собой на покрывало.

«Синдром, разные виды, ответственность…да ну вас всех. Хочу и буду с ней», – и Бин следует за ней, счастливо смеется: отдаст всего себя, его самочка, наконец-то.