Текст книги "Долина Драконов(СИ)"

Автор книги: Анна Делайт

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 18 страниц)

Майлс осмотрелась осторожно, перебирая нервно свою косу, чуть-чуть кивнула присутствовавшим.

– Здравствуйте.

– А, явился, отпрыск. – протянул мужчина, вставая с табуретки. – да еще и не один. Взрослеешь, сын.

Мужчина одобрительно похлопал Кирилла по плечу и улыбнулся.

– Виолет, знакомься, это мой отец – Виктор Владимирович Серебрянников. – сказал парень, представляя девушке своего отца. – Пап, а это Виолет Майлс.

– Знакомая? Девушка? – усмехнулся ювелир. – Ладно, не буду смущать. С чем пожаловали?

– Вио, покажи кулон. Мы бы хотели узнать о нем как можно больше. Ну, это по твоей специальности.

– А сам был не в состоянии? Эх, и кого я воспитал. Позор на мою седую голову. – Виктор Владимирович театрально схватился за голову, специально подкалывая собственного сына. Похоже, что это было для них обычно. – Ну-ка, что там у нас?

Вот, значит, как. Серебрянников. Красивая фамилия. Выслушав их перепалку (театрализировал больше отец, Кирилл же, кажется, просто не реагировал), Майлс улыбнулась было.

– Я ему не девушка, – покачала головой Вио. – Мы просто знакомые. Случайные. Вот, посмотрите, пожалуйста.

С этими словами девушка протянула драгоценность Виктору Владимировичу и поправила ручку сумки.

– Только осторожнее. Мне эта вещь дорога. От моей прабабушки.

Ювелир бережно взял из рук Виолет необычный кулон и улыбнулся.

– Непременно, мисс Майлс. Пройдемте за стол.

Виктор Владимирович снова сел на табуретку, а молодым людям предложил сесть рядом на слегка потертый кожаный диванчик. Кулон отправился на специальную подставку с лупой прямо под свет включенной лампы. Ювелир нацепил очки на переносицу, смочил безворсовую салфетку в специальном растворе и протер этой салфеточкой кулон. Золотой дракон вновь приобретал свое былое величие, освобождаясь от годовых слоев пыли. А потом началось самое интересное. Осмотр кулона занял около пяти минут. Виктор Владимирович осматривал дракона тщательно, приглядывался к самым незаметным сторонам, не обделил вниманием и драгоценный камень.

– Аквамарин сорта Санта-Мария, отличается интенсивностью цвета и легкой непрозрачностью. Один из самых дорогих сортов. Сам кулон сделан из белого золота со сплавом из платины. Дорогая вещь, антикварная. В среднем могу сказать, что этому кулону около двухсот лет. Плюс-минус лет пятьдесят. Однако, что самое интересное я нашел – это то, что на нем не стоит проба. Зато есть кое-что другое. Это изображение фиалки на внутренней части крыла. Скорее всего, это так называемая печать мастера. И да, этот кулон стоит порядка двух миллионов рублей. Большего я вам не скажу.

Ювелир передал вычищенный до блеска кулон Виолет, снял очки и устало потер переносицу. Такая напряженная работа давала нагрузку на пожилого мастера.

– Спасибо, отец. Я у тебя в долгу. – произнес Кирилл. – Пойдем, Виолет. Я довезу тебя до дома.

– Еще раз такое скажешь – выпорю. – усмехнулся Виктор Владимирович. – Спасибо, что зашли. Буду рад видеть вас снова.

Слушая всё это, Виолет всё более утверждалась в мысли, что это нереально. Ну не может так быть, чтобы такой драгоценный кулон, в такую сумму, да ещё и с печатью мастера в виде фиалки (опять фиалки!..) попал к ней в руки. Антиквариат, да ещё такой… аквамарин, золото и платина, ручная работа… Да ещё и двести лет ему. Покачав головой, Виолет бережно взяла засиявший после чистки кулон и всё-таки надела его на шею, аккуратно поправив цепочку.

– Благодарю вас, – кивнула Вио, – До свидания.

Говорить что-то ещё Виолет пока не видела смысла, а потому просто улыбнулась на прощание и вышла.

Кирилл кивнул отцу и вышел следом за Виолет. Парень не спешил разговаривать с Майлс, давая ей время обдумать все то, что сказал ювелир про ее наследный кулон. Они молча сели в машину, но поехали не домой. Парень остановился возле парка и заглушил двигатель.

– Не против, если мы прогуляемся немного? – предложил темноволосый, обращаясь к девушке. И, дождавшись утвердительного ответа, вышел из машины, помог Виолет, а затем поставил машину на сигнализацию.

Пока ехали, она долго думала над тем, что ей сказали. Рассматривала дракончика и так, и так, со всех сторон, поглаживала выделанные не то чешуйки, не то развевающиеся, словно на ветру, волоски гривы. Трогала подушечкой пальца аквамариновый шарик. И как-то сама незаметно для себя согласилась на прогулку. Надо было немного отвлечься от всего этого и мыслей о том, почему именно с ней всё это происходит.

– Да, пойдём, с удовольствием, – только сейчас заметив, что они приехали не к дому, улыбнулась Виолет. Они шли рядом молча, а вокруг тихо покачивались ветви подслащённых солнцем деревьев.

– Вио, возможно, я много лишнего наговорил днем, но позволь мне как-то загладить свою вину. – начал парень через некоторое время. Кирилл, даже незаметно для себя начал подходить все ближе и ближе, сокращая дистанцию между ними почти до минимума. Вокруг не было не любопытных прохожих, ни мамочек с непоседливыми детьми. Лишь свежий воздух витал вокруг да сладковатый запах каких-то цветов. Все движения Кирилла были неторопливы, осторожны. Вот он заботливо убирает выбившуюся из растрепавшейся на ветру косы прядку волос за ухо, вот осторожно оглаживает большим пальцем скулу Виолет, а вот уже дарит девушке легкий, почти невесомый поцелуй сначала в щеку, а затем уже накрывает ее губы своими.

И вдруг Кирилл остановился, заставив посмотреть на него, заглянуть в глаза. Шагнул ближе, говоря что-то о том, что случилось днём. А потом…

Его палец проходится по скуле, гладит, а после щеки касаются губы. Щека девушки тут же вспыхивает маковым цветом – да, в свои двадцать с хвостиком Виолет ещё ни с кем не целовалась ни разу, а тут… От неожиданности она растерялась, уложила как-то инстинктивно ладошку парню на плечо. Взмахнула ресницами и, как-то нервно вздохнув, приоткрыла губы, пытаясь ответить, и закрыла глаза. Сердце моментально взлетело куда-то под ключицы, стремясь выбить клеть рёбер, заставляя пальцы подрагивать.

Кирилл даже не ожидал, что Виолет ответит на поцелуй. Просто сделал это, не подумав, подавшись пылу собственных чувств. Он ощущал, что ее руки подрагивают, ощущал и собственное сердце, колотящееся где-то в горле и висках.

Голова Виолет закружилась, вокруг все превращалось в безумную карусель или цветной калейдоскоп. Девушке начали чудиться странные голоса, которые что-то непонятно шептали. И только два слова она разобрала абсолютно четко.

– Время пришло. – сказал мрачный голос, очень схожий с тем, что она уже слышала возле нотариальной конторы. Только Вио это услышала, в голове все помутилось, яркая полоска света истончилась, и девушка провалилась в темноту.

Глава 6

Обычно сны девушки заключались в постоянно повторяющихся эпизодах, изображавших ее детство. Или, похожее на воспоминания детства. И еще часто сюжет изображал какую-то погоню во сне, преследования, от которых было трудно скрыться. По пробужденииони оставляли странное неприятное впечатление. Но приснившийся сейчас девушке сон не был похож на то, что она видела обычно. Какая-то красивая долина, оставляющая настолько реальные впечатления, что даже ощущалось дуновение ветра, свежесть земли под ногами, яркие краски неба и растений. Слишком яркие, если задуматься, какие бывают только во сне.

Видела же София себя в этом сне, но со спины, словно сама на себя смотрела и могла отследить свои же действия. А потом вид поменялся, и вот уже девушка бредет среди людей, впрочем, не сливаясь с ними, ощущая себя несколько отдельно.

Внимание ее привлекла великолепная, эффектная девушка, в шикарном платье, какое носили, наверное, лишь королевы в исторических фильмах. Так подумалось Софе, пока она рассматривала затейливо уложенную прическу с жемчужинами, платье, отделанное нежным кружевом, отливавшую серебристым блеском фиолетовую ткань бархата. Казалось, протяни руку, и ощутишь эту бархатистость и гладкость.

И, как часто бывает во снах, все резко изменилось. И увиденное больше не доставляет того эстетического наслаждения, чтоб хотелось продлить этот момент. Напротив, все меняется до неузнаваемости, и уже перед взором девушки люди, превращающиеся в драконов. Это было настолько реально, что, казалось, хоть она отдавала себе отчет в том, что такого не бывает, но видела произошедшее своими глазами.

Сделав над собой усилие, София проснулась, практически подскочив в кровати, понимая, что неудобная поза способствовала появлению такого кошмара.

– Ой, приснится же такое… – Белоусова села на кровати, выпрямив затекшую спину и потягиваясь. – Днем спать, надо ж додуматься.

Радуясь, что это был всего лишь сон, девушка подошла к окну, словно пытаясь этим действием разогнать ощущение тревоги после пробуждения. Ощущение от сна было действительно необычным. Зеленая долина, люди на площади, и вдруг… драконы. Причем это действительно было настолько реалистичным, что описанию сон поддавался плохо. Это надо было видеть. Вот только Софье показалось, что подобную историю она уже где-то слышала. Когда была маленькой. Ее рассказывала мама перед сном, правда вот концовку она так и не могла вспомнить, как ни старалась.

Ада, как и обещала, пришла со всеми своими вещами после вечерних процедур. Застелила постель своим покрывалом, положила еще пару небольших подушечек для уюта и аккуратно разложила свои вещи в тумбочке. Затем достала из небольшого пакета плюшевую мышь и с любовью обняла ее.

– Я к тебе заходила. – сообщила каштановолосая, усаживаясь на своей постели поудобнее. – Ты так спала сладко. Не стала тебе мешать. Ужин будет уже через полчаса. Сегодня ягодный кисель и гречка с тефтельками.

– Ой, да, я заснула, – словно извиняясь, пробормотала девушка, приглаживая волосы и пытаясь соорудить нечто похожее на ровный хвостик, однако, те так и норовили вылезти из-под рук, и, в конце концов, Софа оставила эти попытки, с раздражением убирая резинку в карман. Волосы так и остались распущенными, смешно топорщась с одной стороны, примятые во время сна.

– Долго же я спала, получается, – задумчиво протянула она, внимательно осматривая соседку. После чего прошлась по палате, шлепая тапками по линолеуму, пару раз туда и обратно, от кровати и снова до окна.

– Ну да, долго ты спала. – подтвердила Ада, взглянув на часы. Времени до ужина оставалось все меньше. Девушка проследила взглядом за меряющей шагами комнату Софьей и слегка улыбнулась.

– Я, наверное, не пойду ужинать, – неуверенно протянула девица, прекратив хождение по палате и усаживаясь на кровать. – Кисель возьму, а вот есть как-то не хочется.

– Слушай, давай я тебе прямо сюда кисель принесу. – сказала каштановолосая, поджимая ноги к себе.

Белоусова внимательно осмотрела плюшевую игрушку, которую Ада положила на свою кровать, и улыбнулась.

– У меня дома есть кошка, игрушечная. У меня на кровати лежит, мягкая такая, мне ее в детстве подарили, и она уже такая потрепанная, – Софа снова пожала плечами, пытаясь понять, не слишком ли разоткровенничалась с девушкой, которую не знала, и которую больше вряд ли встретит после выписки.

Ада перевернулась на бок, подмяла под себя подушку и прижала к себе игрушку.

– Я беру ее с собой в больницу только потому, что она напоминает мне о доме. Мне ее мама подарила, когда я еще маленькой была.

Ада улыбнулась уголками губ и вздохнула. Она скучала по дому, родителям и своим друзьям. Родители навещали ее раз в неделю, а друзья и того меньше, поэтому ей ничего не оставалось делать, как разговаривать с кем-то из соседей по палатам (чаще всего она лежала одна), либо со своей игрушкой, с которой она практически не расставалась.

Через некоторое время раздался звонок на ужин, и девушка слезла с кровати, разглаживая по пути складки на своих штанах.

– Вижу, тебя что-то…эмн, удивило или поразило. Это было заметно, когда я пришла к тебе. Ладно, ты пока думай, а я за ужином сбегаю. – и Ады след простыл, ибо вездесущая девушка поспешила скорее уйти за ужином.

Впрочем, Софью тоже не навещали во время ее многочисленных посещений лечебных учреждений. Родители ее жили в области, сама же девушка училась в городе, поэтому навещать ее казалось бессмысленной тратой времени, особенно учитывая то, что посещала больницы та аккуратно несколько раз в год. И начиналось снова, одно и то же, обследования, анализы, реабилитация, рекомендуемый отдых. Поэтому Белоусова могла понять то, как должен чувствовать себя любой человек, находящийся не дома длительное время. И, видимо, Ада тоже скучала, и этот вздох подтверждал ее догадки.

Она снова осталась одна в палате, успев лишь кивнуть соседке в знак согласия. Девушка казалась активной и предприимчивой, по сравнению с ней самой, более пассивной и задумчивой.

И, пока Ада отсутствовала, Софи достала бумагу и ручку, записала свой телефон, повинуясь какому-то непонятному порыву. Все равно ведь не позвонит потом, как это бывало постоянно в таких случаях. Люди выписывались и напрочь забывали тех, с кем проводили вынужденное соседство. Положив бумажку на тумбочку темноволосой девчушки, София присела на свою кровать, прислонилась к стенке и подтянула ноги к груди, ожидая.

Ада вернулась спустя пятнадцать минут с двумя порциями ягодного киселя в руках. Гордо прошествовав по палате, девушка поставила один из стаканов на тумбочку Софьи и заодно положила ей пару больших овсяных печенек. Сама же, вернулась к своей кровати и уселась на нее, поджав ноги.

О, печенье. С детства любимое, овсяное. Девушка села на кровати поудобнее, поставив стакан рядом, следя, чтоб тот не упал.

– Спасибо, – улыбаясь, поблагодарила Софья, вгрызаясь в печенюху. Оно оказалось еще и свежее, что было вдвойне приятней.

– Соф, а Соф, а ты любишь фэнтези? – спросила каштановолосая, потягивая из стакана кисель. Довольно облизнула «усы» и откусила кусочек печенья. – Мне тут на днях книгу прислали родственники. Такие сюжеты захватывающие, хоть самой бери и пиши.

Ада замечает на своей тумбочке записку с номером телефона Белоусовой и, довольная, укладывает бумажку в небольшую шкатулочку. Обязательно позвонит Софе и узнает, каково там, за пределами больницы. И вообще, навещать ее будет.

Белоусова заметила и то, что бумажка с ее телефоном перекочевала в шкатулочку, но, если быть честной, не придала этому значения. Хотя, сама Софа была бы не против общения.

– Фэнтези? – протянула девушка, задумываясь над тем, а, действительно, нравится ли ей этот жанр? Вот классику она любила, стихи, а вот фэнтези…

– Ну, я читала пару книг, но даже не помню, какого автора. Там было что-то про вампира, который полюбил девушку. Точнее, он был человеком, а стал вампиром, – она замялась, пытаясь более внятно объяснить суть книги, которая ей на тот момент нравилась.

– Точнее, душу продал. И стал вампиром. Ради нее, представляешь? – девушка чуть не запрыгала на кровати от волнения, вспоминая суть этой истории. Вот тогда очень поразила ее эта книга, а ведь не классика, а именно современная книга жанра фэнтези. Но, вовремя подхватила стакан, чуть не перевернувшийся набок от ее движений.

– Ага, интересная книга. Я тоже ее читала. «Дракула» называется. В конце обрыдалась, поняв, что книга закончилась. Такой захватывающий сюжет! Так бы и дальше читала, не отрываясь. – улыбается девушка, с интересом поглядывая на свою соседку. Софа понравилась Аде, несмотря на то, что та была немного неразговорчивой. Ада же на деле была любопытной по большей части и все время пыталась найти точки соприкосновения с человеком, чтобы подружиться.

– А вот и не «Дракула»! – неожиданно хохотнула девушка на ответ соседки. – У нее другое название, но я забыла. Но с «Дракулой» я бы не спутала точно. Там сюжет другой совсем. Хотя, – задумалась она, – они все похожи.

И правда, часто в книгах сюжет был один, но обыграть его получалось настолько по-разному. Вот даже при описании книги Софьи Ада приняла ее за другую. Надо будет обязательно покопаться в прочитанном в электронке, найти название и посоветовать той тоже ознакомиться. Софья вспомнила, что тоже плакала, пока читала, и тоже особенно в конце.

– Так что, наверное, я не против любого жанра. Главное, чтоб интересно было и запомнилось хоть чем-то.

– Ммм, я тоже «за». Книга всегда должна чем-то запомниться и оставить свой след в душе. Именно поэтому ее хочется перечитывать снова и снова. – согласилась каштановолосая, с удовольствием допивая кисель из стакана. Облизнулась, затем встала, помыла свой стакан и поставила его на свою тумбочку. Утром отнесет, когда на завтрак пойдет.

Когда раздался звонок, призывающий пациентов больницы заканчивать свои дела, София уже и печенье догрызла, и стакан ополоснула, и теперь он стоял у нее на тумбочке. Надо бы на кухню вернуть, сходить, утром, до того, как покинет стены больницы. Спать не хотелось совершенно, но, учитывая, что дел на утро было не впроворот, и собрать все, и с бумагами побегать, ложиться все-таки было нужно.

– А мне вот прислали что-то о драконах. Только начала читать. Как раз займусь этим, пока свободное время после процедур будет.

Сказав последнюю фразу, Ада потянулась, сладко зевнула, затем свернулась в кровати клубочком и практически сразу уснула. Видимо ей еще и снотворное давали помимо других таблеток, так как буди-не буди, Ада уже никого и ничего не слышала. Благо, уже спать было можно. Звонок-то на отбой уже прозвенел.

При упоминании о драконах в памяти Белоусовой всплыл недавний сон. Надо же, какое совпадение. До этого драконы не появлялись в ее снах ни разу, а тут такое. Не придавая этому более значения, она широко улыбнулась, но решила, что тоже пора поступить примеру соседки, уже удобно расположившейся в постели.

Тихонечко щелкнув выключателем ночника, находившегося рядом с кроватью, она скользнула под одеяло, потянулась, расслабляя тело, ощущая, как устала за долгий однообразный день. И, несмотря на то, что в палате явно чувствовалась прохлада, видимо, от окон сквозило, практически сразу же согрелась и тоже уснула. Завтра планировался довольно насыщенный день, нужно было отдохнуть как следует.

* * *

Ночь прошла без неожиданностей и страшных снов. Обычная тихая ночь, полная россыпью звезд на небе и молочно-белым светом луны, осторожно заглядывающим в палату. Утро началось как обычно. Недовольная уборщица, гремя ведрами и шваброй, что-то бормотала снаружи. Так и мертвого разбудит своим грохотом. Можно было даже не заводить будильник. Все равно приходящая каждое утро уборщица стабильно будила, казалось, все отделение. И что людям не нравится, но они упорно продолжают работать так и дальше? Такими вопросами Софие задаваться было некогда в это утро.

Софа нехотя открыла глаза и, потянувшись, встала с постели. Ада тоже через пару минут зашевелилась под одеялом и выползла из-под «шалашика», высовывая наружу голову, обрамленную копной спутанных каштановых волос. Белоусова сегодняшним утром уже должна была покинуть стены больницы и возвратиться в общежитие. Ада как раз быстро царапала ей записку со своим номером телефона и положила ее на тумбочку девушке, пока та умывалась и одевалась.

Софа умылась и привела себя в порядок, готовя себя к скорому расставанию с больницей. По крайней мере, в этот раз. И тоже увидела на своей тумбочке записку с номером телефона. Она взяла ее и улыбнулась Аде, словно благодаря ее за такое проявление взаимности.

Минут через 10 зазвонил телефон Софьи. Телефонный звонок в такое время несказанно удивил девушку. Она посмотрела на экран телефона, отметив, что номер ей был незнаком, но все равно ответила. Это могли звонить из колледжа, и ей не хотелось пропустить что-то такое важное, что даже сообщали на сотовый.

– Здравствуйте. Это Софья Белоусова? – спросил приятный женский голос. – Вам сегодня нужно зайти к нотариусу. У нас для вас есть посылка и завещание. Забрать желательно сегодня.

– К нотариусу? – Она уже хотела сказать звонившей, что та ошиблась, потому что ни к какому нотариусу ей не нужно, как следующие слова заставили ее задуматься.

Девушка назвала адрес и, вежливо попрощавшись, отключилась.

– За-завещание? – еле успев записать адрес, прямо на той бумажке, что оставила Ада с ее номерком. После чего, сразу же положила ее к своим вещам, чтоб не потерять. Не хотелось думать о том, что что-то случилось. Словно этим она могла проигнорировать явно нелепую, недосказанную ситуацию.

Софье же оставалось только позавтракать, принять утренние таблетки, а затем зайти к Андрею Сергеевичу за выпиской и направлением в профилакторий. И все, она теперь свободна от гнетущих больничных стен, недовольных пациентов и вечно снующих медсестер и врачей. За завтраком девушка едва прикоснулась к еде. Так, буквально проглотила пару ложек, запила чаем и понеслась разыскивать своего лечащего врача, чтобы забрать документы.

Кардиолог как раз выбегал из ординаторской, но в коридоре натолкнулся на Белоусову. Девушке пришлось напомнить загруженному по самые уши врачу, что он должен ей листок с выпиской и направление в профилакторий. Извинившись перед Софой и рявкнув на излишне торопящую его медсестру, врач забрал со стола лист выписки, поставил свою подпись с печатью, с подоконника забрал недавно пришедшие путевки и вместе с больничным листом вручил все пациентке.

– Вопрос с профилакторием решай сама. Мое дело выдать путевку. Здоровья тебе и желаю, чтобы сюда ты больше не попадала. – пожелал на прощание Андрей Сергеевич и поспешил за нервной медсестрой прямо по коридору.

Было немного неловко тревожить врача, который, что естественно с утра, был занят, но Софье так хотелось побыстрее уехать из четырех стен, выйти на воздух, заняться, наконец, учебой. Поэтому, закончив со всеми бумагами, получив-таки все нужные подписи, выставив печати, девушка вернулась в свою палату для того, чтоб уже спокойно собрать все вещи.

Ада же сразу после завтрака ушла на утренние процедуры, поэтому ее в палате не было, и Софа знала, что та вернется только через полчаса. Зато было время спокойно собрать вещи и решить, каков будет план дальнейших действий. Укладывая немногочисленные вещи по пакетам, Софа специально тянула время, чтобы еще раз попрощаться с темноволосой девчушкой, пожелать той скорейшего выздоровления и обнять перед уходом. В сумку отправились аккуратно сложенные халат, ночная рубашка, лекарства, упакованные в прозрачный пакетик. Мысль о каком-то завещании не покидала студентку на протяжении всего процесса укладывания пожитков, но Белоусова умела напрасно не думать о том, что будет впереди, придерживаясь правила «всему свое время».

Закончив, наконец, со сборами, девушка сняла постельное белье, сложила его, поместив на кровати. Позже придет санитарка и уберет, взамен застелив постель для другого пациента, который будет находиться здесь заместо нее. Поэтому, когда та закончила, наконец, возиться, можно было сесть и отдохнуть, перед тем, как покинуть лечебное заведение. Садиться, однако, Софа не стала, а в ожидании подошла к окну, высматривая там что-то или кого-то.

Спустя минут 40 ожидания, вернулась Ада, довольно размахивая махровым полотенцем в синюю клеточку. Девушка уже думала, что Софа ушла, не попрощавшись, но она ошиблась и с удовольствием заключила в свои объятия Белоусову, едва не разрыдавшись от накативших эмоций.

– Соооф, – протянула Ада, улыбаясь во все 32 зуба, – а меня через три дня выписывают. Андрей Сергеевич сказал, что моему сердцу уже ничего не угрожает, и я могу реабилитироваться дома. Ааа, как же я счастлива. И мы с тобой нормально сможем по улице погулять, а не сидеть в больничных стенах с вопящими по утрам уборщицами.

Каштановолосая рассмеялась. Тем, кто месяцами лежит в больницах было за счастье вновь вернуться домой и почувствовать полную свободу действий. Обняв возвратившуюся с процедур соседку, Софа отстранилась и, улыбнувшись, посмотрела той в лицо. Искренне порадовалась известию о скорой выписке.

– Вот видишь. Три дня пролетят, сама не заметишь. – И улыбнулась удачной шутке об уборщицах. Казалось, такой способ просыпаться по утрам она не забудет еще долго.

Мысль о том, что Ада всерьез хочет встретиться после того, как выйдет из больничных стен, заставила девушку живо представить себе это. А, учитывая, что та еще и чтением увлекалась, будет теперь с кем обсудить прочитанное.

Ада, постояв с минуту в раздумиях, вдруг полезла под кровать, выудила оттуда сумку с вещами и, порывшись внутри нее, извлекла довольно-таки пухлую книгу.

– На, держи, это на память от меня. – улыбаясь, девушка протянула Софье книгу в красном переплете под названием «Мифы и легенды древних народов. Том 3». – Она очень интересная, почитай как-нибудь на досуге.

Наверное, для студентки это было одним из самых важных вещей в мире. Поделиться с кем-то своими ощущениями, мнением, подискутировать на какую-то тему, возможно, даже с противоположным мнением. Ух, будет о чем поговорить!

Взяла книгу, что протягивала сейчас Ада, и, словно поверив окончательно в возможность встречи в другой, внебольничной жизни, девушка расплылась в улыбке.

– Спасибо! Я обязательно прочитаю. Ты позвони только, как выйдешь отсюда. Буду ждать, – смущенно прибавила сероглазая, укладывая томик к своим вещам, явно не зная, что делать дальше. – Ну, я пошла. Выздоравливай.

Тихонечко прикрыв за собой дверь, девушка шла уже знакомыми коридорами, не смотря ни на кого сейчас, а с каждым шагом ощущая себя счастливее в данный момент. И лишь тревога по поводу утреннего звонка параллельно грызлась внутри, омрачая практически идеальное состояние счастья.

Тепло попрощавшись с Софьей, Ада ушла по своим делам, явно довольная, что ее соседка выписывается из больницы. Нет, корысти в ее мыслях не было, учитывая, что она всем желала лишь скорейшего выздоровления. Да, она обязательно позвонит Белоусовой и узнает, как у той дела, какие новости ходят во внебольничных стенах и что интересного появляется в жизни каждого из выписавшихся «узников» больничных палат.

Софье ничего не оставалось сделать, как вернуться в родные стены общежития и, наконец, привести себя и комнату в порядок. Работы было достаточно, но Софе не следовало забывать, что ее ждут у нотариуса, чтобы забрать посылку и завещание, о которых упомянула девушка, звонившая утром. Ведь посылку нужно было забрать до шести вечера и обязательно сегодня.

Вернувшись в общежитие, первым делом, закинув больничные пакеты подальше, с намерением разобраться в них позже, девушка навела порядок в комнате. Протерла пыль, разложила кое-какие вещи, перестелила кровать. Осталось лишь выстирать вещи, в которых та находилась в больнице, еще хранящие запах, словно впитавшийся навечно, хлорки и лекарств. Поморщившись, студентка закинула пижамку в таз, наполненный теплой водой, добавив ароматный порошок и ароматизатор, после чего оставила стирку на вечер.

Нужно было сейчас привести себя в порядок и отправляться к нотариусу, адрес которого был наскоро записан на бумажке. «Чем скорее, тем лучше», решила Белоусова, раскрывая шкаф, чтоб выбрать одежду, но, чуть поколебавшись, просто схватила первое попавшееся, на что упал взгляд. Темно-серое платье до колена, вязаная кофточка на случай прохладного ветра, и вскоре девушка уже готова к выходу на улицу. Волосы она уложила как обычно, стянув резинкой на затылке в тугой хвост.

Бумажку с адресом София уложила в кармашек кофточки, постоянно проверяя затем, не выпала ли та. Хотя, проще было поместить ее в рюкзак, но, так как адрес был незнаком девушке, она постоянно вытаскивала записку и перечитывала ту, словно боясь забыть местоположение конторы.

Контора нашлась не сразу, пришлось поспрашивать у прохожих, которые неравнодушно подсказали Софье, куда нужно идти. Даже сказали, на каком транспорте можно добраться туда и обратно. Нотариус оказался в одном из зданий административного типа и, собственно, перепутать эту контору ни с чем было невозможно. Благородное здание конца 19 века, с расписными витражными окнами и массивными двойными дверями. У входа в контору красовалась целая клумба с дикими фиалками.

Добравшись, наконец, до нужного места, Софья, чуть постояв перед зданием, сперва оглядела то, задержавшись взглядом на окнах с цветными стеклами.

– Надо же, – протянула девушка, чуть задумавшись, – такое интересное здание. И двери, вон какие.

Да, исторических зданий в городе оставалось не так много, и это было не исключением. Причем, было видно, что о прилегающей территории заботились, вон и цветы высажены, и чисто, и стекла не покрыты пылью, а переливаются цветными бликами в лучах солнца. Толкнув, наконец, тяжелую дверь, студентка оказалась внутри. Сразу почувствовав ощущение прохлады, видимо, из-за толстых каменных стен, девушка поежилась, однако подошла к стойке администрации.

Внутри контора была разделена на несколько отделов. Приемная, несколько кабинетов, администрация. В приемной сидела рыжеволосая девушка в фирменной блузке и что-то печатала в компьютере.

– Добрый день! Чем я могу вам помочь? – с вежливой строгостью спросила девушка, отвлекаясь от своего дела.

Софья, собравшись, извлекла зачем-то из кармана бумажку с адресом.

– Здравствуйте, – несмело поздоровалась, но сразу выпрямилась и продолжила. – Мне позвонили сегодня, просили зайти. Я Белоусова Софья.

Бумажка снова отправилась в карман вязаной кофты, а темноволосая замолчала, не зная, что добавить, и стояла сейчас, лишь теребя пальцами краешек одежды.

– Да, это я вам звонила. – подтвердила рыжеволосая, вновь поворачиваясь к экрану компьютера и вводя в адресную строку данные. – На ваше имя поступила посылка и завещание, переданное 20 лет назад. Можно ваш паспорт?

Администратор нотариуса извлекла из запертого на ключ шкафчика небольшую квадратную коробочку и конверт с завещанием. Протянула Софье. Покопавшись в сумке, София передала паспорт и с нетерпением уставилась на небольшую коробочку, которую и протянули ей в руки.

– Завещание было передано нам некой Мирабэль Левицкой, кажется, вашей прабабушкой. – сказала девушка, указывая пальцем на строку в мониторе. Действительно, дата обращения Мирабэль была ровно в этот же день, но только 20 лет назад.

Софья должна была помнить ее. Кажется, прабабушка частенько рассказывала ей разные сказки, учила всему, а в особенности привила Софе любовь к книгам.

Белоусова кивнула. Да, прабабушку она помнила. Особенно хорошо в памяти задержалось то воспоминание, когда маленькая девочка, которой едва исполнилось четыре года, научилась, наконец, читать, и именно прабабушке, а не кому другому, тогда сидела и демонстрировала свое умение разбираться в буковках. Кажется, это был мамин букварь. А пожилая женщина улыбалась и гордилась своей правнучкой.