Текст книги "Попробуй меня вспомнить (СИ)"
Автор книги: Анна Чмутова
сообщить о нарушении
Текущая страница: 7 (всего у книги 11 страниц)
На следующий день после аварии мы вместе спустились с ней к ателье. Ее отец недовольно смерил меня взглядом, но ничего не сказал, возможно, решив, что я тоже только подъехал. Спустя пару часов, как мы руководили строителями и ремонтниками, а Дюша – руководила нами, пришлось уехать.
– Дюш, мне пора на работу. Эля звонила, говорит, там поставщики бунтуют, что-то не так с договором.
– Конечно, езжай, – девушка отвлеклась от разбора каких-то материалов в мастерской.
– Я позже напишу.
– Хорошо.
– И, пожалуйста, не переусердствуй. Нога будет болеть.
– Хорошо, папочка, – девушка закатывает глаза, а я улыбаюсь, понимая, что на самом деле участил свои нотации.
– Не ерничай. Просто волнуюсь о тебе. Все, я побежал.
Уже в машине понимаю, что не поцеловал даже свою уже нынешнюю девушку. Хотя мог бы. И даже, наверное, должен был бы. Но не сделал. Отвык от отношений.
Дальше у меня на работе появляется завал, который немного раздражает. Поставщики будто бы все взбесились как один. С одними закончился срок договора – решили изменить условия. С другими – появились разногласия на ровном месте. Всеобщий экономический кризис и ретроградный меркурий явно стрельнули кому-то в головы. Мне приходится даже ночевать в ресторане, вновь воспользовавшись услугами моего старого доброго дивана в кабинете.
Дюша, 20:34
Ты уже дома?)
Да, я переименовал девушку на ласковое сокращение ее имени. Видимо, я был слегка пришибленный, когда начал искать в интернете сокращения от Аделаиды. Никогда за собой такой склонности раньше не замечал.
Олег Нестеренко, 20:36
К сожалению, торчу на работе. Дела никак не заканчиваются.
Дюша, 20:36
Бедненький. Я бы еще спросила, ел ли ты за своей работой вообще. Но ты же вряд ли там голодный)
Олег Нестеренко, 20:37
Не отказался бы от твоих сырников. Они вкуснее десертов у меня в ресторане)
Дюша, 20:37
Серьезная заявочка. Может, я приеду? Сегодня как раз сырники делала)
Олег Нестеренко, 20:37
Да уже ведь поздно. Не хочу, чтобы ты перегружалась.
Дюша, 20:38
Я не пешком идти собралась.
Я соглашаюсь с Дюшей, но при условии, что я вызываю ей такси, а не она сама садится за руль своего жигуля. Пока девушка едет ко мне, как придурок, отслеживаю на карте перемещение машины такси. Вместо того, чтобы добить последний договор. Встречаю девушку около входа внизу, целую в щеку, как какой-то подросток, и веду ее в сторону своего ресторана, который находился на верху торгового центра.
– Ты была здесь когда-то?
– Нет, но я подписана на твой инстаграм.
– Тогда сейчас проведу экскурсию легкую. Там еще есть немного посетителей.
Мы проходимся по двум залам, которые разделены стеклянным изваянием искусства, заказанного у одного местного мастера. Ада говорит, что ей очень нравится и она восхищена дизайном. И хотя моей заслуги здесь мало – только согласные кивки на предложения Эльки, я горжусь этим и сияю от радости.
– Ты хочешь здесь посидеть или в кабинете?
– Давай в кабинете. Я сегодня и так весь день среди людей, уже устала.
– Что ты делала днем?
– Давала показания полиции, отвечала на вопросы журналистов, договаривалась с ремонтной бригадой, которую вы мне подсунули.
Девушка садится на предложенный мною стул. Я усаживаюсь напротив.
– Ты хочешь есть? Кухня у нас еще трудится.
– Я бы не отказалась от кофе, если у вас таковой имеется. Кстати, – тянется к своей сумке и достает оттуда контейнер. Круглые румяные сырники в нем уложены ровными рядами, обильно посыпаны ягодами под слоем тонкой росписи из меда. Захотелось их съесть, не дожидаясь кофе.
– Спасибо, тогда я сейчас попрошу два кофе сделать.
Возвращаюсь в кабинет через пару минут. Дюша с интересом осматривает убранство.
– Сейчас кое-что покажу, – улыбаюсь, выключаю основной свет в комнате, оставив только подсветку по периметру потолка. Подвожу девушку к панорамному окну. В приглушенном свете видно очертание города, который ложится перед нами, как на ладони.
– Очень красиво, – девушка становится около меня, а я решаю, что наконец-то момент подходящий. Притягиваю к себе Аду, обнимаю и целую. Ее губы сладкие, пухлые, податливые. Я забываю, что когда-то, еще пару недель назад, у меня было отторжение от любых интимных отношений. А сейчас Дюша будит во мне каких-то не изученных природой бабочек, которых отродясь не было во мне.
После поцелуя, который приходится прервать из физиологических соображений – дышать тоже нужно, стоим, обнявшись, и смотрим на город. Пока не раздается стук и официант не приносит нам кофе.
– А почему ты так долго на работе? – интересуется Ада. – Я думала, что это я не следую основам тайм-менеджмента и сама делаю часть работы. У тебя ведь бизнес больше, можно нанять и других специалистов.
– Ну, я в ресторанном бизнесе вообще ничего не понимаю, – наконец-то кому-то в этом признаюсь. – Поэтому посчитал, что юридические вопросы точно должен взять на себя. Ну и были моменты в моей жизни, когда очень хотелось загрузить себя работой.
– А что было в твоей жизни? – аккуратно интересуется девушка.
– Я расскажу. Но когда-то позже, ладно?
– Я не настаиваю, – улыбается мне в ответ. Сокращаю между нами дистанцию, утягивая Дюшу на диван.
– И не надо. Ты как вообще? Нога, рука сильно болят?
– Не включай снова папочку. Все нормально с моими конечностями. На руке уже сняли швы.
– Так быстро?
– Угу, кстати, еще одно из сегодняшних дел.
– И после них всех ты примчалась ко мне? – с некоторым удивлением и неверием смотрю на Аду. Это, черт возьми, приятно. И ее компания, и ее желание встретиться. Я явно стал забывать то, какими искренними могут быть отношения. В моих прошлых попытках сойтись с девушками такой была Марфа, но там я был недостаточно хорош для нее. Я и сейчас не уверен, что имею моральное право на Дюшу в моей жизни. Но удивительным образом она сюда подходит.
– Угу.
– Тогда после кофе с сырниками придется тебя все-таки домой отвезти, – тянусь к сырникам и надкусываю первый из них. М-м-м-м…
– Ты уже доработал?
– К сожалению, эта дребедень не закончится так быстро. Но я могу все же сегодня отказаться от идеи ночевать здесь.
– Серьезно? Ты спишь на работе?
– Иногда приходится.
– Тебе так нравится эта работа? Или наоборот – ничего не получается? – девушка задает вопрос и тут же тушуется: – Ой, стой. Не подумай, что я сомневаюсь в тебе. Вообще нет.
– А зря, – хмыкаю. – Я… потом правда расскажу о том, что было. Но после той ситуации я решил уйти из юридической компании, купил сдуру этот ресторан, выкупил дополнительные здания, нанял Эльку. На самом деле здесь больше ее труда, чем моего. Я пытался с чем-то разобраться, вникнуть во все ресторанные вопросы. Но что-то у меня мало выходит.
Ада кладет свою ладонь на мою, слегка ту сжимая.
– Мне кажется, что ты просто устал. Нужно немного отдохнуть, расслабиться. И проблемы станут проще.
– Угу. Уже почти июнь. Не хочешь куда-то вместе поехать?
– У меня теперь проблемы с работой.
– Ну-у-у, хочешь тебе для управления дам Элю на время, пока мы будем в отпуске.
– Я не об этом. Хотя тоже заманчиво.
– А о чем? – хмурюсь.
– О том, что у меня сейчас финансы немного не рассчитывают, что их потратят на отдых.
– Эй, я приглашаю, я и плачу.
– Не уверена, что я так буду чувствовать себя комфортно, – неуклонно гнет свою линию девушка.
– Ладно, мы это обсудим потом. Сейчас не хочу спорить, – обхожу стол, сажусь на соседний стул и снова целую девушку.
– А мы и потом не будем спорить, – упрямая бестия отвечает мне сразу после того, как губы наши размыкаются.
– Посмотрим, – хитро смотрю на нее.
– Поедем домой, – предлагает Дюша. – Полежим, фильм посмотрим какой-то. У меня там вино завалялось.
– Ты меня что ли соблазняешь?
– Пока нет, – нечитаемый прищур мне в ответ, в нем сохраняется что-то от первобытности, робости и хитрости. Невероятно безумная и нереальная смесь, которая становится только загадочнее в приглушенном освещении моего кабинета.
– Хм. Ладно, поедем.
Мы собираемся, относим посуду сами – девушка настаивает на этом, чтобы не гонять официантов. Соглашаюсь, потому что их рабочий день и так почти окончен. А таскать мне еду не входит в их обязанности по договору.
После я помогаю девушке забраться в автомобиль, чтобы она меньше напрягала ногу. Моя паранойя по поводу здоровья Ады скоро сведет ее с ума. Но и в помощи забраться в высокий кроссовер есть свои преимущества. Можно очертить ладонями чуть ли не все девичье тело так, что это совсем невинный жест. И ей богу, по взгляду Карауловой в моменты моей заботы, понимаю, что лучше ей думать, что я хочу ее полапать, чем я снова пекусь о ноге.
Я включаю музыку на радио и даже расслабляюсь, уверенно ведя авто по почти пустой ночной трассе. Атмосфера свободы и романтики. Кладу ладонь на руку Ады, переплетая пальцы. Девушка поднимает на меня чуть смущенный взгляд и робко улыбается. Мне нравится, как в ней в равных долях переплетается скромность и уверенность.
Паркую свой кроссовер рядом с ее жигулями, помогаю точно так же, включая джентльмена, выйти из машины. Ада любезно приглашает меня в квартиру.
– Иногда хочу завести кота или собаку, чтобы дома кто-то встречал, – делится мыслями.
– А иногда?
– А чаще всего думаю, что это слишком ответственно.
– Не мне об ответственности речи толкать.
Мой комментарий девушка оставляет без собственных размышлений. И слава богу, потому что я не знаю, зачем это сказал. А после мы смотрим фильм, выбранный наугад, пьем вино – совсем немного, ложимся спать тоже вместе. Я обнимаю девушку и думаю о своем.
Почему-то до сих пор у меня не появилось физиологического желания по отношению к Аде. Да, мне понравились собственные ощущения при поцелуе. Да, она невероятно красива – это и слепец поймет. Да, я чувствую самый большой комфорт, который мог только получить рядом с девушкой.
С ней приятно молчать. С ней интересно говорить. С ней замечательно держаться за руки. С ней хорошо отдыхать. С ней я снимал маску «а мне на все глубоко…». С ней я мог и не притворяться. С ней я расслаблялся.
С ней все отлично. Но моя сущность вовсе не подает признаков жизни. Я сам себя наказывал тогда, когда меня застукали со спущенными штанами. После этого у меня был секс только с левыми девушками. В основном всегда я их выбирал из агентств. Только однажды что-то пошло не по плану, когда я надрался в клубе и ни черта не помнил. Меня немного пугало равнодушие организма по отношению к девушке. Что, если она мне нужна как друг только? Получается, что сейчас я обманываю и себя, и ее ввожу в заблуждение?
– О чем думаешь?
– Я думал, что ты спишь.
– Не могу уснуть. Хотя и день был насыщенный.
– Может, именно поэтому. А думаю я о тебе.
– И что же ты там надумал?
– Что ты мне очень дорога.
– Голословное заявление, – хмыкает она в ответ.
– Может быть, – не начинаю спор. Тем более, что слова я и так не подтвержу.
– Спокойной ночи, милый.
– Сладких снов, Дюша.
Глава 17
Мужчины живут забыванием, женщины – памятью. Томас Стернз Элиот
Развязываю галстук и еле снимаю его через голову, едва не погибнув от него же. Кидаю на кровать и устало плюхаюсь на ортопедический дорогущий матрас. В последнее время все так вертится и крутится, что банально не успеваю дойти до зала. Тренер, который раньше меня с боем выгонял оттуда, наконец-то пишет мне в мессенджерах с вопросом, жив ли я вообще. Как-то я загонялся. Аделаида вселила мне мысль в голову, что если я постараюсь, то смогу разобраться в этом чертовом ресторанном деле.
Но у меня выходит мало. Хоть убей, не понимаю всех заковыристых схем. Не тот у меня склад ума, чтобы быстро ко всем подмазываться и искать хитроумные ходы в щекотливых ситуациях. А их здесь получается более чем много. Еще и сотрудники вкрай охренели, начав воровать с кухни – не такими порциями, как раньше. На то можно было закрывать глаза, наоборот было даже что-то вроде поощрения. Но здесь завелись какие-то натуральные крысы.
Сначала вставил по самое небалуй Эльке, но понятно, что это не ее круг ответственности. Поэтому шефу на кухне тоже досталось. Правда по нашему разговору создалось впечатление, будто бы он и есть король всея крыс этого ресторана. Пришлось пригрозить увольнением. Если вам нужен эффективный менеджмент, обращайтесь, как говорится.
Иногда в моменты усталости у меня появляется желание напиться в драбадан. Но сейчас тупо не хочется что ли. Просто иду в душ, подставляя тело под упругие струи воды, которые своим напором массируют уставшие мышцы. Буквально падаю на постель, наспех вытираясь.
Аделаида последний раз писала несколько минут назад, интересуясь, добрался ли я домой. Отвечаю ей и смотрю на фотографию, которую сегодня отправила девушка. Она стоит в черном обтягивающем платье, которое ладно очерчивает всю фигуру. Но и это не основное – девушка сделала себе какую-то завивку. И теперь ее русые волосы упругими кудряшками опускались на плечи. Ей идет, хотя девушка кажется мне совсем незнакомой. Будто бы не моя.
Дюша, 22:10
Может, созвонимся по видеосвязи? Я скучаю)
Вместо ответа я просто звоню ей. Ада тут же принимает вызов и включает камеру. Она сидит на кухне, подвинув к подбородку колено, явно скрючившись на своем мягком стуле.
– Привет, – улыбаюсь и сам включаю камеру. Но уже настолько устал, что укладываю ее рядом с собой на вытянутой руке, поворачиваясь на бок.
– Привет. Ты будто бы уставший.
– Не жалей меня. Просто прислушался к тебе и пытаюсь разобраться в работе.
– Я бы хотела тебе помочь, но не знаю, как, – девушка поджимает нижнюю губу в смешной гримасе.
– Тогда соглашайся на отдых со мной через две недели. Поедем к морю. Или на дачу, где мы были на мой день рождения. Или в горы. Куда хочешь.
– Оле-е-е-г, ну мы ведь уже говорили по этому поводу.
– Говорили. Но по-другому и ты мне не поможешь.
– Я подумаю, – вздыхает моя девочка и наконец-то меняет позу. Теперь я капаю слюной, глядя на ее вздымающуюся грудь в достаточно откровенном-таки топике, возможно, он предназначался для спортивных тренировок. Тело Карауловой идеально, как по мне, поэтому обычная одежда выглядит столь откровенно.
– Хм. Кстати, не успел сказать. Кудряшки выглядят круто, хотя ты мне и кажешься абсолютно новой из-за этого.
– Да? Спасибо, – девушка будто бы невзначай склоняется ближе к камере, открывая мне хороший такой обзор на ее прелести. И в этот момент я понимаю, что вовсе не невзначай. Ада делает это специально, явно рассчитывая на что-то. – Ты тоже выглядишь круто. У тебя… отличный торс.
Смеюсь ее чуть нелепым или каким-то банальным попыткам меня соблазнить.
– Эй, ты чего?
– Ничего. Дюш, секс по-телефону – затея ужасная.
– Да судя по нашим темпам, для тебя все кошмарная затея, – девушка обиженно надувает губы. А мне становится даже немного не по себе. Потому что в чем-то она права.
– Малыш, все у нас будет. Просто позже, не хочу стремительных отношений.
Девушка тушуется, что едва заметно. А я, как идиот, улыбаюсь в ответ на это.
– Слушай, а с каких это пор мужчины так тщательны в отношениях, а девушки хотят секса?
– Ну я не всегда таким был, в мои бурные годы студенчества там… и не такое было, в общем.
– Даже страшно представить, – девушка закусывает губу. – И что же там было?
– Оу, ты уверена, что хочешь знать?
– Ну не БДСМ-оргии же? – я в это время отвлекаюсь на непонятный шум из окна, пытаясь распознать природу звуков, а Ада воспринимает молчание по-иному. – Эй, ты серьезно? БДСМ-оргии?
– Нет, конечно. Оргии, но не БДСМ, – наблюдаю за ревностью, которая проскакивает на лице моей спутницы. – Шучу, не оргии. Но групповушки были.
– Ладно, все. Не хочу это слушать теперь. Меня корежит от картин, которые в моем воображении.
– Не стоит. Это все в далеком прошлом.
– Хотелось бы верить, – ворчливые нотки так и сочатся в голосе. От этого мне хочется улыбаться все чаще.
Совсем клиника. Чертов шеф продолжает воровать с моего кармана, а мне приходится делать вид, что я ничего не замечаю, пока ищу замену ему и всему коллективу. Сам же его не предупреждаю. Эля активно помогает в этом, но и сама уже выглядит, будто загнанная лошадь.
– Что у тебя случилось? – мы с директором ресторана усаживаемся за одним из столиков. Я первый раз за день ем, хотя на часах уже почти пять вечера. Эля в руках только вертит чашку с кофе.
– У меня? С чего ты взял?
– Выглядишь ты не так, будто бы в жизни у тебя все отлично. Потрепанная, осунувшаяся.
– Немного не высыпаюсь. А так все ок, босс. Лучше уж ты мне расскажи, как дела у тебя на любовном фронте? Аделаида пала бастионом к твоим ногам, я так понимаю?
– Все-то тебе нужно знать. Но вообще да, мы встречаемся. Уже две недели как.
– Ты еще и дни отсчитываешь? М-м, – задорно в своей манере растягивает губы. – Кстати, а что вы там вообще с ее ателье? В новостях видела с ней интервью как с успешным стартапером.
– Да что, работает по прежнему. Сделали ей там ремонт, собирается дальше развиваться.
– Какая целеустремленная особа.
– Так и всё же, – настаиваю на ответе. – У тебя какие-то проблемы?
– Да нет у меня проблем, привязался. Жизнь великолепна.
– Ладно, сделаю вид, что поверил. Тогда мне скажи, что Аулова ответила по поводу шефства?
– У нее время до сегодняшнего вечера. Думаю, что она – лучший вариант для нас. Опыта нормально, понтов не так много. Команда у нее есть. Тогда увольняем наших по статье, чтобы не отрабатывали.
– Стой, всех что ли по статье?
Эля закатывает глаза:
– Ладно, пятерых. Остальным даём доработать две недели.
– А есть у нас там какие-то таланты? Если не воровали на пару с шефом, можем и оставить.
– Да вряд ли таланты. Так, есть двое способных.
– Ну их пока и оставляем.
– Ладно, эти вопросы будем решать завтра утром по ходу дела.
Соглашаюсь с Элей. И еще раз переспрашиваю, уверена ли она в том, что ничем не хочет поделиться со мной.
– Господи, Нестеренко, ты нарываешься быть посланным.
– Но-но-но. Не фамильярничай тут.
– А ты не задалбывай меня. Мужик у меня появился.
– Когда появляется мужик и девушка выглядит подавленной, мужик у нее так себе получается.
– А вот это уже не твое дело, – слишком резко отвечает моя директор ресторана.
– Ладно-ладно. Захочешь, расскажешь.
Я доедаю свой ужин или обед, а Эля задумчиво вертит чашку с уже остывшим кофе.
– Андрей сидевший, – вдруг выдает девушка, настолько неожиданна сама речь и ее значение, что я теряюсь в первое мгновение.
– Он тебе что-то сделал? Он в заложниках тебя держит?
– Не думай о нем так плохо. Он не плохой. Совсем даже хороший. Просто уставший.
– А ты почему уставшая?
– За него переживаю. Он сидел по делу с наркотиками. Но там подстава чистой воды. Ищу доказательства.
– Не понял.
– Доказательства для себя. Чтобы я точно была уверена.
– Хм, рационально.
– Только вот, – почему-то моего директора тянет на откровения. – Мне кажется, что это нечестно по отношению к нему. Будто бы его слова вообще ничего не значат.
– Думаю, что нужно всегда быть рациональным. Это как попросить у партнера справку о винерическом здоровьи.
Мой телефон светится входящим. Незаметно для Эли, которая, вроде как, уже погрузилась в собственные размышления, открываю сообщения. И хорошо, что к этому моменту я уже проглотил всю еду. Аделаида присылает мне свою фотографию. В белье. Совершенно выбивает меня этим из привычной колеи. Я смотрю на эту аппетитность, которую осознаю снова-таки только мозгом, в кружевном совершенно каком-то нежном шелке.
Я зависаю на фотографии. Это первый раз, когда Ада такое делает. Фото тут же исчезает, стоит мне прекратить ее разглядывать. Будто бы привидилась.
Олег, 17:32
Эй, куда?
Дюша, 17:33
Я думала, что тебе не понравилось.
Олег, 17:33
Ты что? Я просто забыл, как писать.
Дюша, 17:33
Хм, ну тогда все уже)
Олег, 17:33
Не-е-ет, ты должна повторить.
Дюша, 17:34
А все уже.
Олег, 17:34
Ада, это не честные правила игры.
Дюша, 17:35
Ну, если только справедливости ради, то…
Олег, 17:35
Ну же?
Дюша, 17:36
Предположим, что это была демо-версия. Полную можно увидеть сегодня в 20:00 по адресу…
Хм, по адресу. Этот адрес я знаю прекрасно. Как никак в этой квартире особенно часто я ночевал в последнее время. Я пытаюсь разобраться в себе, но все равно ни черта не понял. Что для меня важно, как мне сейчас поступить? Все же пишу Аде, что буду. Бросаю на задумчивую Элю ресторан и еду в зал. Только там, в окружении старого рока и с тактильным ощущением тренажеров, я могу адекватно мыслить.
***
Ровно в двадцать ноль ноль я стою около квартиры Карауловой. Уже полон решимости и серьезности своих намерений. Нажимаю на звонок, сжимаю в руках букет каких-то герберов, которые мне расхваливали в цветочном. Дверь открывается почти сразу. Ада стоит передо мной в скромном сарафане на тонким лямах. Улыбается и смотрит на меня. Протягиваю цветы молча, а потом шагаю в квартиру и целую Аду.
Она поддается мне навстречу, прикасаясь полностью грудь к груди. Одной рукой цепляется за мою шею, другой внизу держит букет, вовремя убрав его от тела. Иначе пришлось бы нам после с одежды соскребать пыльцу. Удивляюсь тому, как могу об этом думать, полностью растворяясь в поцелуе.
– Очень добрый день, – выдает девушка, когда мы отрываемся друг от друга, – точнее вечер.
– Привет, – c этой девушкой я определенно чаще стал улыбаться. Снимаю туфли и иду вместе с Адой вглубь квартиры.
– Ты есть что-то хочешь? – спрашивает, ставя в вазу букет цветов.
– Ты же меня не для этого звала?
– Ну я могу и накормить, – почему-то смущается Дюша, отчего щеки ее краснеют.
– Да не нужно, я хотел бы открыть подписку на предложенный мне ассортимент.
Девушка заливисто смеется и подходит ко мне вплотную.
– Тогда код для подтверждения подписки в спальне.
Я подхватываю Караулову на руки и несу в сторону ее спальни. Аккуратно укладываю на кровать и нависаю сверху. Целую не менее осторожно, будто бы держу в руках самый ценный фарфор этого мира. С лица перехожу на шею и ключицу, спуская лямку сарафана вниз по точеному плечу. Опускаю свои губы и на него. Ада тихонько стонет, хотя звуки иногда больше похожи на хныканье.
Руками изучаю новые владения и наслаждаюсь как эстет ее формами. Девушка шикарна – в меру худая и в меру пышная. Понимаю как никогда, что я нашел идеал фигуры. И все было бы отлично. И податливое тело подо мной, и приятные стоны на ухо, и нежные поглаживания ладони на моей шее. Все было бы отлично, если бы я что-то чувствовал. Внутри я горю фактические, внутри меня буря и шквал эмоций. А снаружи я не чувствую самой что ни есть банальной эрекции. Это меня смущает. И пугает.
Поэтому я не довожу дело нормально до конца. Только делаю все, чтобы девушка кончила. На моих руках, но не более. Когда Ада, шумно дыша, приходит в себя, я целую ее в губы. От этого всего кайфую, но определенно чувствую себя импотентом. Даже начинаю думать над походом к врачу, хотя в моем возрасте это слишком критичный диагноз.
– Хм, а дальше? – выдает мне девушка, не спеша поднимать взгляд на меня. Она так завораживает в своем непоказном смущении. Поэтому я приподнимаю ее лицо за подбородок и смотрю внимательно, как ее взгляд из чуть неуверенного постепенно наполняется вызовом мне.
– А дальше мы не будем торопиться, – ну не могу же я девушке, к которой определенно неравнодушен, сказать о своих проблемах. А чтобы Аделаида не начала спор, просто целую ее.
Глава 18
Напрягите память, и вам обязательно захочется что то забыть.
Аделаида
Я прохожусь вдоль новых вешалок, которые ровным рядом вмещают плечи с отшитой заново коллекцией. Удивительно, как после аварии мои девочки смогли быстро восстановить утраченные вещи. Мои восхищения их трудом стали поводом нового сабантуйчика, организованного в кафе через две улицы от моего ателье. Мы заказываем метровую пиццу и старого доброго пива.
– Начальника, – снова начинают девчонки свою старую песню. – А что это ты себе хахаля завела и молчишь?
Сначала меня посещает огромное желание просто проигнорировать коллег, чтобы не начинать больно уж щепетильную тему. Но все же под четырьмя любопытными взглядами сдаюсь:
– Не хахаль он.
– Оу, пардоньте. Мужик? Мужчина? Ухажер? Потенциальный трахатель?
– Фу, Света, откуда столько такого… пафоса. Просто… Олег.
Не могу придумать ничего иного. У нас, вроде бы, отношения. А кто он мне? Парень? Звучит как-то будто бы из школьного возраста. Мужчина? Хочу назвать «своим мужчиной» уже человека, в котором буду уверена на все возможные баллы из всех. В совместной жизни, в понимании нашего предназначения и во взглядах на жизнь. Я хочу быть уверена, что мой мужчина в любой момент встанет не огромной скалой передо мной, а рядом, чтобы решить все проблемы вместе. Я хочу быть уверена, что мне принесут кофе в постель и не посчитают это «прогибом под бабу», как заявляли некоторые мои ухажеры. Я хочу быть уверена, что смогу с ним говорить на любую тему и вести себя непринужденно. С Олегом много из этого сходилось, но я боялась думать наперед. Проще было находиться в стагнации и просто наслаждаться его вниманием. Я была не из тех, кто будет бороться за мужика, хоть и была в него влюблена с детства. Но я довольствовалась тем, что мне и так предоставлял с лихвой Олег.
– Так чего молчишь-то по поводу… просто Олега?
– А что мне о нем говорить?
– Ну, например, то, – начинает Алена, – что два раза в неделю я, приходя на работу, нахожу его машину рядом с твоей.
– Ну ставит он там машину. И что теперь?
– Эх, Аделаида, совсем ты нас не бережешь, – вздыхает Анжелка. – Вот лопнем мы от любопытства.
– Я вас соберу по частям, не волнуйтесь.
Слава богу, подруги понимают, что я не настроена на обсуждение своих отношений с Олегом, и отстают от меня. В итоге мы сначала обсуждаем шашни Анжелки с преподавателем, Света говорит, что познакомилась с матерью своего парня, Ира рассказывает, как первый раз посещала сексшоп, а Аленка делится впечатлениями от разрисованной дочкой стены в гостиной.
А я погружаюсь в их рассказы, что немного теряю связь с реальностью. Забываю о времени и выхватываю от родителей за то, что забыла им позвонить в оговоренное время. Отхожу в коридор для разговора с родителем. Папа вздыхает в трубку:
– Вот вы с матерью меня доведете.
– Не поняла. Ладно я, забыла о времени, а мама чего?
– Вчера загуляла с подругой в клубе так, что пришлось ее выискивать в толпе пьяных танцующих тел.
– Вы были в клубе? Папа, вы меня удивляете. Что, серьезно?
– Ты нас с матерью совсем в каких-то стариков записываешь?
– Вовсе нет. Но удивительно.
– Ладно, хорош оправдываться, – вздыхает в трубке отец. – Меня мать твоя делегировала звонить тебе. Твой… этот… какую еду ест?
– Кхм, пап, его зовут Олег.
Да, завтра мы с Олегом должны посетить моих родителей. Насколько я знала, пока Нестеренко с папой устраняли последствия аварии в моем ателье, они были вполне сговорчивы. А после отец перешел в странный режим, когда величал мужчину просто «этот». И это наиболее нейтральная среди всех вариантов форма, остальные слушать можно только под наркозом.
Моя мама решила воспользоваться поводом их с отцом годовщины знакомства для семейного ужина. На котором, естественно, должен присутствовать мой молодой человек, раз уж он оказался рассекреченным по сложным (нет) схемам родительских размышлений. Мама мне заявила, что ей сразу стало понятно, что Нестеренко – не просто мой друг и заказчик в ателье, ей что-то там чудилось и мерещилось еще в то утро, когда мы ели втроем рыбу.
– Олег ест всю еду. Где нет чеснока – на него аллергия.
– Ты посмотри, аллергетик нашелся, – ухмыляется явно в трубке папа.
– Аллергик.
– И он тоже, – в трубке слышу как-то споры, отчего понимаю, что мама отцу тоже высказывает свое «фи» его откровенной грубости. Не удивлюсь, если сегодня еще дважды она расскажет ему лекцию о правилах поведения при гостях и повторит ее еще раза три перед нашим приходом. – Ладно, ждем вас к семи. Пока, донь.
Прощаемся с папой. А я думаю, когда мой милый и довольно-таки интеллигентный отец успел превратиться в настолько недовольного мужчину по отношению к Олегу? Вроде бы, папа почти ни с кем и никогда не конфликтовал. Наоборот – был спокойным и открытым. Я могла предположить, что все это на фоне назревания первых для меня хоть мало мальски приличных отношений. Возможно, это кризис среднего возраста. Не могла я утверждать точно, какова причина изменений в моем родителе.
Но точно могла сказать, что я волновалась. Приводить мужчину в дом – для меня непривычно. Я только в детстве один раз Митьку Балабанова к нам притащила, всего в крови. Мы играли на стройке, а мой друг детства упал в какой-то проем и долго не мог выбраться. Кое-как совместными усилиями, ему удалось вылезти обратно на плиточное основание, но вот нога была хорошенько посечена куском арматуры. В итоге, боясь получить нагоняй из-за порванных штанов, Митька собирался даже ночевать на стройке. А я его домой к нам притащила, чтобы защитить.
В итоге я тоже отхватила за игры на стройке. Митьку передачи в руки родителей, сообщив им более упрощенную версию, которая бы объясняла его боевые раны.
Так что после этого никогда больше мужчина под мою белу рученьку в отчий дом не входил. Теперь было не понятно, как же все-так поведет себя отец, включивший некстати режим «упертого родителя». И насколько будет мила бабушка, которая обычно не замолкает, поддевая всех, кого не лень. Я около недели отбивалась от активных приглашений моей мамы, не желая так быстро знакомить семью с Нестеренко как с моим потенциальным мужчиной. Или уже действующим?
Но мама перешла к наиболее серьезным аргументам из серии «не сделаешь, наследства лишу». Мне же пообещали отказаться от меня. Точнее моя матушка активно искала болевые точки. И пообещала, что не будет со мной общаться еще два месяца, если я не послушаюсь.
– Да ты же и сама столько не выдержишь, – улыбаюсь в ответ на ее в какой-то степени абсурдное заявление.
– Вот! Сама буду страдать, но и ты будешь!
В общем, Олег, который присутствовал при этом телефонном разговоре, беззвучно смеялся. А после, дабы не выдавать свое присутствие, на противоположное от телефона ухо шепнул мне, что не готов так рисковать мной. Поэтому мне пришлось покорно согласиться с мамой и завершить уже эту беседу. Иначе рисковала я сойти с ума от абсурдности и настойчивости родителей, которые так активно свалились на мою голову.
Олег после моего тяжелого вздоха рассмеялся уже в полный голос.
– Угу, смейся-смейся. Когда к тебе начнут самым наглым образом приставать с вопросами, я посмотрю, как ты будешь хихикать.
– Боюсь-боюсь, – продолжает улыбаться мужчина. А после целует меня. Да и вообще я заметила, что Олег в последнее время стал значительно веселее. Еще тогда, на его день рождения, он будто бы изменился. Немного, но заметно. Я так и не узнавала, что же случилось в его жизни. Слухам, которыми меня подпитали в свое время девчонки, верить не хотелось. Но в моей голове будто бы уже выстроилась логическая цепочка из причинно-следственных связей, которая привела нас в этот момент. Которая подсказывает мне, что на самом деле произошло с Олегом и его отцом. Но я молчу и не спрашиваю. Да и не уверена, что хочу знать настоящие причины. Боюсь, моя ревность не выдержит этого.
