Текст книги "Не твой герой (ЛП)"

Автор книги: Анна Брукс

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 9 страниц)

Но Сэм поворачивает меня так, чтобы я оседлала его лицо, и вставляет пальцы внутрь меня.

– Ох, черт! – я наклоняюсь и трахаю его в том же темпе, что и он трахает меня в рот. Сэм запихивает свой член так глубоко, что заглушает мои крики.

Он использует вторую руку и растирает жесткими быстрыми движениями мой клитор. Когда я снова взрываюсь, его пальцы исчезают, и он тянет меня ко рту. Все мое тело бьется в спазмах пережитого оргазма и от того, что я слышу его хриплое затрудненное дыхание, вибрирующее у моего опухшего клитора. Это заставляет мои бедра подрагивать. Я чувствую вкус его соленой спермы у себя во рту и слизываю последнюю каплю со своих губ, когда его член вырывается из моего рта.

Наши тела становятся вялыми, но у меня хватает ума, чтобы сползти вниз и развернуться. Мы оба стонем, в то время как моя мокрая киска трется о его еще твердый член, и мы двигаем бедрами, получая последнюю часть удовольствия, прежде чем оно исчезнет.

В конце концов, наше дыхание выравнивается. Ощущение его рук, пробегающих вверх и вниз по моей спине и заднице, убаюкивает меня, и я засыпаю.

Глава 10

Сэм

Я смог немного отвлечься ночью, что совершенно для меня не свойственно. Я обнимаю Кортни, пока она спит, и это приносит мне удовлетворение, которого мне так не хватало. Я должен был снова заняться с ней сексом, воспользоваться этой возможностью, но что-то в ее глазах заставило меня уважать её «никакого секса на первом свидании» правило. Поза «69» была просто ох*енной, серьезно. Мы определенно должны сделать это снова.

Я по-прежнему лежу на спине, а она повернулась на бок, каким-то образом вклиниваясь между мной и спинкой дивана. Она скинула одеяло, которым я укрыл ее, одна нога перекинута через мои, а ее руки крепко сжали меня. Я обернул свои руки вокруг нее, и как бы я не думал, что должен, я не могу отпустить её.

Мои веки снова тяжелеют, когда я слышу звук смываемой воды в туалете. У меня уходит секунда на то, чтобы понять, что Бен проснулся.

Я вскакиваю с дивана и одеваюсь за десять секунд. Держа одежду Кортни в одной руке, я отвожу ее в сторону и случайно задеваю лицо девушки брюками. Она забавно отбивается, а я смеюсь, хватая ее за плечи и встряхивая.

– Кортни, Кортни, просыпайся! – говорю я спокойным голосом, так как не могу орать; я все также неистово трясу ее, когда пытаюсь натянуть свои носки, прыгая вверх-вниз на одной ноге. – Вставай, детка!

Она открывает глаза и улыбается мне.

– Доброе утро.

– Бен!

Ее глаза расширяются, она садится, сбивая меня с ног, и я приземляюсь на задницу.

– Черт. Прости!

Ее штаны вывернуты наизнанку, и я не могу удержаться от смеха, поскольку она успевает надеть их вывернутыми.

– Мамочка, – кричит Бен, его голос эхом разносится с лестницы. – Ты проснулась?

– Да, я внизу, – отвечает она, шипя под нос ругательства.

– Я одел свои тапочки, можно мне теперь большую вафлю?

– Да. Вафли.

– Да!

Я хватаю штаны и выворачиваю их, пока она натягивает рубашку и запихивает бюстгальтер и трусики за диванные подушки.

Как только она застегивает ширинку, Бен появляется из-за угла.

– Доброе утро, мамочка!

Он подбегает к ней, и, когда она поднимает его на руки, он кладет голову ей на плечо. Ее глаза задерживаются на мне, и хотя я все еще стараюсь не смеяться, становится ясно, что для неё вся эта ситуация уже не выглядит столь забавной.

– Доброе утро, дорогой.

Она целует его в макушку, и он обнимает её около минуты. Затем садится и тянется к пульту, но останавливается, снова замечая меня.

– Привет, Сэм.

– Привет, дружище.

– Ты спал здесь?

– Нет, – отрезает Кортни прежде, чем мне предоставляется возможность ответить. – Он просто пришел, чтобы кое-что починить. Так ведь? – её брови поднимаются, и она умоляет меня взглядом.

– Ага, – отвечаю я, отчаянно пытаясь не потерять самообладание перед Беном, но то, как она волнуется, забавляет меня.

– Ой, – он переключает канал, затем поворачивается ко мне. – Ты опять чинишь ее трубы?

Не в силах сдержать смех, я обхватываю живот и наклоняюсь вперед, в то время как Кортни по-прежнему стоит в шоке, сгорая от стыда.

Наконец, немного успокоившись, я отвечаю:

– Да. Так и есть. Но теперь они в порядке, поэтому я могу пойти домой.

Кортни, наконец, обретает голос:

– Останься на вафли.

Я одариваю её испытующим взглядом, и ее губы изгибаются в застенчивой улыбке.

– Ну ладно. Так и быть.

– Да? – спрашивает она с надеждой.

– Да. Вафли – звучит отлично!

Она прикусывает нижнюю губу и заправляет волосы за ухо.

– Мне просто нужно несколько минут, чтобы переодеться, затем я возьмусь за них.

– Окей.

Я наблюдаю за тем, как покачиваются ее бедра, весь путь наверх по лестнице. «Какого хрена я делаю?»

– Хочешь посмотреть со мной мультики? – спрашивает Бен.

– Конечно.

Я сажусь на диван, и прежде, чем моя задница опускается на подушку, он оказывается у меня на коленях, держа плюшевого медвежонка и прижимаясь ближе.

Мы молча смотрим мультики. После того, как слышится звук шагов по лестнице, я чувствую присутствие Кортни, стоящей рядом со мной, но избегаю смотреть на нее, потому что знаю, что в ее больших зелёных глазах будет ещё больше надежды, чем прошлой ночью. А я не могу дать ей больше прямо сейчас. Мне нравится проводить время с Беном, но я не хочу обнадеживать ее. На кухне начинает звенеть посуда, и я вздыхаю с облегчением, зная, что она больше не наблюдает за мной и Беном.

Когда еда готова, Кортни зовёт нас на кухню, и я разрываюсь между семью различными начинками, разложенными на большие бельгийские вафли. Так легко и естественно: быть здесь, сидеть за их столом. Это та семья, которую я хочу? Нет. Я привык? Да. Но все же эти два человека заставляют меня понять, что я упустил.

*

Последние две недели состояли из украденных поцелуев на крыльце и нескольких проведенных тайком ночей после того, как Бен засыпал. Я хотел остаться с ней, желал засыпать с ней в своих объятиях, но это будет слишком много. Я не готов к этому снова, пока что.

Мы, наконец-то, идём на свидание сегодня вечером. Кортни пришлось попросить кого-то поменяться с ней сменами, так как она должна была сегодня работать в стрип-баре.

Я застаю Мону и Бена уезжающими, когда закрываю свою входную дверь. Мои руки дрожат, когда вставляю ключ в замочную скважину. Такое чувство, будто я не был на свидании вечность, и я не хочу облажаться. Очевидно, у меня есть проблемы с доверием, и я работаю над этим, но, чёрт, это сложно. После того, что сделала Иззи, незнание мотивов делает меня циничным ублюдком.

Я стучу в дверь Кортни и вытираю потные ладони о свои джинсы. Она открывает ее и жестом показывает зайти внутрь. Чёрт, она прекрасна. Часть ее волос заколота наверх. На ней черные джинсы, сидящие так плотно, что по праву составляют хорошее сочетание с парой сексуальных ботильонов. Ее белая рубашка на пуговицах соблазнительна во многих отношениях. У меня появляется желание облить ее водой, ведь так я смогу видеть сквозь прилипший материал, а затем расстёгивать пуговицы, одну за другой своими зубами. Нет, я хочу разорвать ее пополам и наблюдать за тем, как пуговицы катятся по полу.

– Сэм, – зовёт она меня, и я трясу головой, отгоняя своё видение.

«Нет». Потому что мы оба знаем, что произойдет дальше.

Секс. Грязный, горячий, потный. Секс у двери. Я планирую, что это случится, но после нашего свидания. Я готовился к этому так долго, и почему-то для меня сейчас сдержать слово гораздо важнее, чем нарушить обещание, данное мной, чтобы снова оказаться внутри ее.

– О! Эмм. Позволь мне захватить сумочку.

Когда она возвращается, я протягиваю ей руку, и мы идём к моей машине. Как только выезжаю с подъездной дорожки, ее смех заполняет салон автомобиля.

– Что смешного?

– Ничего. Просто… – она делает глубокий вдох и немного опускает стекло. – Я так волнуюсь. Что глупо, так как я знаю тебя. Или так как мы не… я знаю, мы делаем так, как договорились. Но это чувствуется иначе, и я просто… Видишь? Я нервничаю и несу чушь.

Это был подходящий момент, чтобы сказать ей, что и я чувствую то же самое. Но я же мужчина, и это, бл*дь, ни за что не случится. Вместо этого, я кладу руку ей на бедро и слегка сжимаю его.

– Это всего лишь я. Не нервничай.

Она кладет свою руку поверх моей и энергично кивает.

– Ага. Просто ты. Я буду в порядке.

Я думал о том, где бы трахнуть ее сегодня ночью, больше, чем мне хотелось бы признать. Когда ни что не оказалось для меня подходящим, я решил воспользоваться проверенным на практике способом: ужин и фильм.

Ее ноги дрожали, и она перебирала пальцами на протяжении всей поездки. Когда мы припарковываемся, еще в грузовике, она поворачивается ко мне, и я всматриваюсь в ее лицо.

– Это всего лишь я, детка. Расслабься.

– Окей, – шепчет она.

Я наклоняюсь и прижимаюсь своими губами к ее. Наступает облегчение, когда она расслабляется рядом со мной. Мы разрываем поцелуй и идём внутрь ресторана, затем следуем за распорядителем к столику.

Подходит официант и выполняет свою дерьмовую работу, не сводя глаз с ее груди, когда мы заказываем напитки. Когда он возвращается, она первой заказывает цыпленка, а затем я заказывают стейк. Она ухмыляется, и я спрашиваю ее, в чем дело, после того, как официант удаляется.

– Ничего. Я просто знала, что ты будешь тем парнем, что берет стейк.

– Так и есть, я такой, – я делаю глоток пива.

– Итак, как же ты начал собственный бизнес?

– Это все мой дед. Бизнес принадлежал ему, когда я начал работать на него в восемнадцатилетнем возрасте. Когда он умер, я взял бразды правления в свои руки, что было вполне естественно.

– Тебе нравится это?

Я секунду размышляю о своём ответе.

– Да. Я имею в виду, это действительно все, что я знаю, и мне нравится, что я могу распоряжаться собственным временем и не должен ни перед кем отчитываться.

– Держу пари, – смеётся она, – он был отцом твоего отца.

– Нет. Моей матери.

К счастью, официант приносит нашу еду, так что я могу избежать ещё каких-либо вопросов. Мне не хочется обсуждать мою *баную семейку с ней.

– Могу я принести вам что-нибудь ещё? – спрашивает он.

– Нет. Спасибо.

Я качаю головой.

– Хорошо. Наслаждайтесь едой.

Настроение за столом резко изменилось, и я знаю – это моя вина. Я избегаю мыслей о своем прошлом столько, сколько могу. Забавно, что вещь, сделавшая меня тем, кто я есть, – это то, что я отчаянно пытаюсь забыть.

– Вкусно? – спрашиваю я между укусами, указывая на ее цыпленка.

– Очень вкусно, – практически стонет она. – Я не ем много, и чаще всего это простая в приготовлении пища, такая как спагетти или домашние макароны с сыром.

– Лучше, чем полуфабрикаты.

– Не на много.

– Ты делаешь потрясающие вафли.

– Признаю. Обычно я готовлю их по выходным. Бен обожает их.

Мы доедаем свои блюда, и официант приходит, чтобы забрать наши тарелки. Я весь вечер наблюдал за этим маленьким ублюдком, и когда он снова косится на грудь Кортни, я не могу оставаться спокойным. У меня действительно нет никаких прав на нее, но будь я проклят, если буду сидеть, сложа руки, и смотреть, как он трахает ее глазами.

Спокойно, контролируя себя, я говорю ему:

– Когда я впервые увидел, как ты пялишься на ее грудь, я дал тебе поблажку, потому как ее невозможно не заметить. Но с тех пор ты делаешь это всякий раз, возвращаясь сюда, – он выпрямляется и пытается удержать вилку, которая вот-вот упадет с тарелки из-за его трясущихся рук. – Сейчас ты меня просто бесишь. Поэтому я предлагаю тебе уйти отсюда и прислать кого-то с моим счётом.

Я беру салфетку и бросаю ее на пустую тарелку, после чего скрещиваю руки, чтобы не дотянуться и не долбануть его лицом о стол.

– Я… – он заикается и уходит. Умный чувак.

– Святое дерьмо, – шепчет Кортни.

Ее глаза расширяются, и она прижимает руку к сердцу.

– Извини, – я пожимаю плечами.

– Нет… Ты… Все в порядке. Спасибо.

Через мгновение молоденькая девушка приносит наш счёт, и я вручаю ей свою кредитку, даже не взглянув на нее. Когда она возвращается, я оставляю дерьмовый отзыв, подписываю бумагу, и мы выходим. Больше Кортни не проронила ни слова, и я беспокоюсь, что разозлил ее.

Прежде чем я успеваю открыть ей дверцу, она толкает меня к грузовику и фактически набрасывается на меня. Сначала ее руки погружаются в мои волосы, а после ее горячий маленький ротик обрушивается на мой. Я хватаю ее за бедра и притягиваю ближе, не в состоянии получить достаточно – никогда не смогу получить достаточно. Она делает шаг назад и смотрит на меня.

– Отвези меня домой.

– Но мы не закончили наше свидание, – шепчу я.

– Мне это необходимо. Пожалуйста, отвези меня домой.

Я жёстко целую ее и открываю дверцу.

– Мне не нужно говорить трижды.

Видимо, моя женщина заводится от парня, что вступился за нее. Как только мой ключ в зажигании, она начинает говорить.

– В первый раз, когда я вышла с Кевином, он заказал пасту, а я подумала о том, что Сэм заказал бы стейк, – она наклоняется и обхватывает мой твердый член. Я стискиваю зубы. Христос, она делает меня твердым. – Затем официант продолжал разглядывать мою грудь, а все, о чем я могла думать, что Сэм непременно сказал бы что-нибудь на это, – она все сильнее сжимает и трёт мой ствол через джинсы.

– Ты должна остановиться, детка. Я волнуюсь, что разобью этот грёбаный грузовик.

– А я знаю, как? – она не останавливается, вместо этого, наклоняется и облизывает мое ухо, а затем кусает его. – Ты заводишь меня. Я никогда в своей жизни не была так возбуждена. У меня никогда не было никого, кто мог бы заступиться за меня.

Я хватаю ее за руку, сбрасываю газ и паркуюсь на подъездной дорожке, едва не наезжая на бордюр.

Мы выходим из машины и бежим в дом. Зайдя внутрь, она сразу же опускается на колени, стаскивая мои штаны. Не то, чтобы я возражал, да если бы и захотел, она не дала мне времени. Она всасывает меня в свой горячий влажный рот, и меня смущает то, что я уже близок к разрядке.

– Где ты хочешь, чтобы я тебя трахнул? – спрашиваю я, наклоняясь, чтобы снять рубашку. Я действительно пытаюсь расстегнуть пуговицы, но нетерпелив, поэтому просто отрываю их. Она не сбавляет темп, но я поднимаю ее, и она заканчивает снимать свою одежду. Всю ее. Я делаю то же самое.

– Где, детка?

– В спальне.

Она бежит впереди меня, и я шлепаю ее по попке. Я уже на полпути к лестнице, прежде чем вспоминаю о том, что нужно схватить презерватив. Я натягиваю его, взбегая вверх по лестнице.

Как только добираюсь до ее комнаты, вижу, что Кортни уже лежит на кровати и раскрыта для меня. В тусклом свете ее тело так прекрасно, что мое дыхание стало прерывистым и неровным. Так чертовски красиво. Я встаю на колени между ее ног и приближаюсь вплотную. Толчок. Всхлип. Мы стонем от тесного контакта, и она поднимает свои бедра, призывая меня продолжать.

Я врезаюсь в нее снова и снова. Она встречает каждое мое движение и подстраивает под них свои собственные. Боже, она чертовски прекрасна. Все в ней прекрасно.

– Поцелуй меня, – шепчет она.

Я опускаюсь на локти и замедляю свой темп. Я делал бы это вечно, если бы мог. Наши губы соприкасаются, и чертов электрический разряд проходит сквозь меня. Ощущение шокирует меня, и я отстраняюсь. Когда открываю глаза, вижу, что она смотрит на меня с трепетом. Я прижимаюсь лбом к ней и двигаю своими бедрами, занимаясь любовью с женщиной, которая делает меня цельным.

Глава 11

Кортни

Выскальзывая из-под руки Сэма, я тихонько крадусь в ванную. Пока чищу зубы, замечаю в своих глазах блеск, который так долго отсутствовал. Прошлая ночь была идеальной. Я не только чувствую, что мы сделали по-настоящему важный шаг в формировании наших отношений, но и секс был потрясающим. Я улыбаюсь, когда возвращаюсь в свою спальню и беру кое-какие вещи, чтобы переодеться. Сэм все ещё лежит на боку, обнимая подушку.

Так тихо, как только могу, снимаю пижамные шорты и майку, заменяя их удобной парой штанов для йоги и балахоном. Ему понравились вафли, которые мы ели в те выходные, поэтому я начинаю доставать необходимые продукты, чтобы сделать их снова. Пока жду, когда приготовится тесто, быстро посылаю смс-ку, чтобы узнать, как там Бен. Мона отвечает, что он спит, а так же ворчит, чтобы я перестала беспокоиться.

Трудно просить ее присматривать за Беном, потому как я сама уже не вижусь с ним столько, сколько должна. Когда я работаю в стрип-клубе и, если Мона не может посидеть с ним, у меня есть на примете несколько студенток, которые приходят, и это, как правило, происходит три раза в неделю. Трудный баланс: быть матерью-одиночкой и работать на двух работах. Остаётся не так много времени на себя. Итак, мои последние свидания заставили чувствовать себя виноватой. Но Мона говорит, что мне всё-таки нужно жить и быть счастливой. И я рада, что послушала ее, потому что Сэм сделал прошлую ночь такой особенной.

Когда все готово, раскладываю еду на подносе и отношу его наверх. Толкаю дверь, открывая ее ногой, ставлю поднос на тумбочку и целую Сэма в щеку. Он шевелится, затем, не открывая глаз, прикасается ко мне и тянет вниз ближе к себе, уткнувшись мне в шею.

– Доброе утро, – говорит он сонным сексуальным голосом.

– Доброе утро. Я приготовила вафли, – я беру тарелку и сажусь рядом с ним.

– Спасибо, – он садится и начинает есть, пока я открываю жалюзи.

– Итак, мне нужно забрать Бена в полдень, и Мона пригласила нас на обед.

– Нас?

Я поворачиваюсь и залезаю на кровать, стоя перед ним на коленях, говорю:

– Ага. Нас, – я наклоняюсь и нежно целую его в губы. – И я сказала Бену, что отведу его в парк, чтобы погонять мяч, и он спросил, сможешь ли ты прийти.

Он не отвечает, но сидит, скрестив руки и уставившись на меня.

– Сэм?

– Нет никаких нас… Боже, Кортни, – он встает и резко дергает свои джинсы и рубашку, затем засовывает ноги в ботинки. – Мы всего лишь трахались, вот и все. Я не занимаюсь всякой хренью, связанной с твоими друзьями.

Мое сердце разбивается, я сажусь на пятки.

– Но…

– Но ничего. Я сказал, что возьму тебя, чтобы доказать, что говорил правду о том, что не сплю с кем-либо еще. Я никогда не говорил, что хочу «играть в семью».

– О, – смотрю вниз, чтобы скрыть тот факт, что моргаю, чтобы скрыть слезы. Я так устала плакать перед ним. – Я думаю, что неправильно тебя тогда поняла, – подхожу на несколько шагов ближе к нему. – Ты имеешь в виду, что до сих пор не можешь дать мне больше, нежели отношения с исключительными привилегиями?

– Это именно то, о чём я говорю.

Я думала, что вчера ночью все изменилось, полагала, что для него это также важно, как и для меня. Видимо, нет.

– Хорошо. Этого не произошло. Я сказала тебе, если ты не можешь дать мне больше, я ничего не хочу. Что происходило в последние две недели, а? Ты целовал меня на крыльце, прокрадывался ко мне по ночам. Все это ничего не значило?

Он смеется и качает головой.

– Нет. В последние две недели я лишь обеспечивал себе место между твоих ног.

Моя рука дергается по инерции, и я бью его по лицу так сильно, как только могу.

– Убирайся.

– Корт…

– Нет! – ору я и выталкиваю его из своей комнаты. – Ты – мудак. Боже, как я могла быть так глупа?

– Я не это имел в виду, – он делает шаг вперед, имея наглость смотреть на меня с жалостью.

– Мне плевать. Я не игрушка! Либо нам по пути, либо нет. И, очевидно, ты не такой, поэтому убирайся.

Он кивает, а я стараюсь оставаться в вертикальном положении до тех пор, пока входная дверь не захлопывается, после этого хватаю ближайшую вещь в пределах досягаемости, ею оказывается фотография Моны со мной, и швыряю ее через весь холл, разбивая стекло на тысячи осколков. Поражает меня то, что я верила, будто он порядочный парень. Что у меня действительно был шанс стать кем-то больше, чем «мама Бена». Моя вина в том, что я подтолкнула его к большему. Это мне урок на будущее.

*

Прошел месяц с момента нашего разговора с Сэмом. Мы обедаем с Моной, и я рассказываю ей о вчерашней встрече с ним.

– И он ничего тебе не сказал? Ничего? – спрашивает она.

– Нет. Мне – нет. Он поздоровался с Беном, затем вошёл внутрь и закрыл дверь.

– Чёрт, – сделав последний глоток своего чая, она наклоняется над столом. – А ты уверена, что все в порядке? Не хочешь, чтобы я надрала ему задницу?

– Нет, – смеюсь я. – Я в порядке. Это будет лишнее, не такая уж он важная персона.

Я снова лгу. Это было подобно удару в живот, когда он проигнорировал меня. Я видела его силуэт в его окне, а вчера был первый раз, когда мы прошли мимо друг друга. Он не может избегать меня вечно. Я не знаю, почему он злится на меня. Он укрепляет мое решение остаться одиночкой, воспитывать сына и забыть о мужчинах. По правде говоря, я зла сильнее, чем когда-либо. У меня действительно было ощущение, что мы приняли одно за другое. Но, опять же, я ошиблась.

– Дай мне знать, если передумаешь!

Я закатываю глаза, затем мы выбрасываем наш мусор, прежде чем попрощаться. Моя смена в продуктовом магазине заканчивается через четыре часа, а после этого я поеду и заберу Бена. Я спешу, чтобы добраться до сада вовремя и, в конечном итоге, задерживаюсь, разговаривая с педагогом. Она милая дама, но у меня нет желания слушать, насколько мой сын дружелюбен. Боже, я похожа на стерву, но я тороплюсь. Сегодня вечером я работаю в стрип-баре, а няня Бена, Кейт, будет дома меньше, чем через час.

Наконец, мне вместе с Беном удается вырваться, и мы добирается до дома за сорок минут до того, как мне нужно уходить на работу.

– Привет. Извини. Я знаю, что опоздала, – кричу я своему боссу, когда бегу в раздевалку и надеваю мини-юбку, каблуки и ярко-розовые кисточки на соски. Я съеживаюсь, когда меня обдает холодом, но бросаюсь в бар, чтобы схватить свой блокнот и фартук. Здесь не так уж многолюдно, но ещё рано. Одна из вещей, которые я ненавижу больше всего в этом месте, – насколько оно темное. Почти никакого естественного света. Стенды, размещенные на стене, располагаются ниже маленьких прямоугольных окон, а безвкусные неоновые вывески закрывают все стекла. Яркие прожектора светят в центр сцены, и частички пыли кружатся в ослепляющем свете.

– Я обслужила седьмой столик и приняла заказ. Он должен быть готов через секунду, – говорит Бренди, другая официантка.

– Спасибо. Я у тебя в долгу.

Так как мы обычно работаем вместе, у нас есть свой распорядок.

– На самом деле, нет. Там кучка братьев по колледжу, которым едва исполнился двадцать один год, распускающие руки и, по всей видимости, тупые и отвратительные типы. Будь осторожна, – она печально улыбается мне и берет свой поднос.

– Мисти. Заказ готов.

Бармен подмигивает мне, и я улыбаюсь, когда расставляю все напитки на подносе.

Я приближаюсь к столику и глубоко вздыхаю, прежде чем позволить моему фальшиво томному голосу повыситься.

– Привет, мальчики, – я немного виляю задницей перед лицом одного из них, пока расставляю все напитки на столе. – Ваш заказ. Могу ли я предложить вам что-нибудь ещё? – спрашиваю я, невинно строя им глазки и покусывая ноготь.

– Как насчёт того, чтобы подпрыгнуть? – спрашивает меня блондин, хватая за руку.

– О, малыш, прости. Это не входит в мои обязанности. Хотя, я могу послать за Холли, – я хватаю его руку, чтобы вырвать свою, и он отпускает меня.

– Ты сделаешь это, – говорит он, хватая свой стакан и делая глоток. Все приятели подбадривают его. Понятия не имею почему, да это и не важно.

Я разворачиваюсь на каблуках и ухожу, затем проверяю другие свои столики, прежде чем найти Холли в ванной комнате.

– Эй, за седьмым столиком хотят приват. Но будь осторожна, он распускает руки.

– Неужели?

Холли великолепна. Она обладательница рыжих волос и нефритовых глаз. Холли популярна, потому что она – единственная рыжая, и, по-видимому, большинство парней это заводит.

– Наверное, – я пожимаю плечами.

– Ты в порядке? Что-то ты грустишь в последнее время, но мы всегда так заняты, что никогда с тобой не разговариваем, – она поправляет лифчик и проводит пальцами по своим длинным волосам.

– Да просто жизнь, понимаешь?

– Всегда веди себя, как я.

Мы идем на первый этаж, и я сжимаю ее плечо, прежде чем сделать очередной обход. После утомительной ночи, я забираю счет у парней из колледжа. Маленькие говнюки оставляют мне только десять процентов чаевых. Слезы наворачиваются на глаза от гнева на то, что десять процентов от трехсот долларов так чертовски важны для меня.

Я машу девушкам и иду к своей машине, все ещё злясь. Я не хочу делать это больше, чем мне необходимо, но когда у меня удачная ночь, я могу получить столько денег, сколько не могу заработать где-либо еще.

Хотя уже почти три часа утра, Кейт все еще не спит, когда я прихожу домой и захожу в дом.

– Привет, – шепчу я.

– Привет. Он вел себя хорошо. Просидел до 9:30, прости.

– Все в порядке, это же пятничная ночь. Ну, субботнее утро, по сути.

Она зевает, а следом и я, и мы обе смеемся. Я протягиваю ей деньги и провожаю до двери.

– Ой, забыла тебе сказать. Какой-то парень приходил сюда и искал тебя.

– Он сказал, что хотел?

– Нет. Просто спрашивал тебя. Он искал Кортни Галлахер.

Мои подозрения росли.

– Он не сказал, откуда он?

– Нет, прости.

– Что ты сказала?

– Лишь то, что в данный момент тебя нет дома. Он сказал, что вернется завтра и ушел.

Я скрещиваю руки на груди и опираюсь на дверной косяк.

– Это странно.

– Ага, я тоже так подумала.

– Хмм. Хорошо, будь осторожней за рулем. И спасибо.

– Не за что. Пока.

– Пока.

Как только она уезжает, я, убедившись, все ли двери заперты, проверяю Бена, прежде чем принять быстрый душ и лечь спать.

*

Непрекращающийся стук в дверь будит меня, я сбегаю вниз, все еще в полудреме, не желая, чтобы шум разбудил Бена. Я тихонько открываю дверь, и мужчина в костюме поднимает брови.

– Кортни Галахер?

– Да?

Он протягивает мне конверт, и у меня нет выбора, кроме как взять его.

– Вы оповещены.

– Что? – мое сердце колотится, когда я закрываю дверь, чтобы Бен не мог услышать. – Эй. Что ты имеешь в виду? Что это?

Он игнорирует меня и садится в машину, затем уезжает.

– Оповещена? Какого черта?

Я сажусь на качели, которые стоят между нашими с Сэмом дверями, и разрываю клеевой шов на конверте. Когда вытаскиваю письмо, голос Сэма отвлекает меня.

– Пока, Лиза.

– Пока, Сэм. И еще раз спасибо.

Я поднимаю голову вверх, и та же блондинка, что я видела прежде, выходит из его дома. Закатываю глаза и делаю вид, что не замечаю его присутствия на верху лестницы. Какой внимательный парень, убедился, что она добралась до своей машины. Я не в состоянии прочитать что-либо на бумаге, пока дверь машины блондинки не захлопывается. Я глубоко вздыхаю и объясняю себе:

– Мы не вместе, и мне все равно. Мне все равно, с кем он спит. Это не мое дело.

Я разглаживаю бумагу и начинаю читать. Когда я, наконец, сосредотачиваюсь на словах, то падаю на колени и прижимаюсь к ним грудью. Все мое тело трясет, и я не могу дышать. У меня кружится голова, я хватаю ртом воздух. Пытаюсь встать, но мои колени слишком слабы.

– Дерьмо, Кортни, что случилось? – руки Сэма поднимают меня, и он убаюкивает меня на своей груди.

– Нет. Нет. Нет, – плачу я. – Бен, – я изо всех сил пытаюсь высвободиться из его хватки, и Сэм отпускает меня. Я отталкиваю его и снова падаю на землю.

– Бен? Что с Беном? Он в порядке? – отчаянно спрашивает он, открывая мою дверь. Он бежит внутрь, а я продолжаю плакать на крыльце, потому что моя жизнь разрушена.

Сэм возвращается и снова подхватывает меня, вынуждая стоять. Он сжимает мой подбородок, и вспышка боли пересекает его лицо, когда он видит ужас на моем.

– Что, черт возьми, произошло? В чем дело? Бен спит в своей комнате.

Дрожащими руками я протягиваю ему бумагу. Он обхватывает меня одной рукой вокруг талии, а я цепляюсь за его фланелевую рубашку. Он втягивает воздух и ругается, его хватка становится все сильнее.

– К черту это. Мы будем бороться с ним.

– Я не могу, – выдавливаю я. – Он победит. Он снова пытается отобрать у меня Бена.

Это мой самый худший кошмар, воплотившийся в жизнь. Мэтт пытается получить опеку над Беном. Он предъявляет мне иск, обвиняя в укрывательстве от него ребенка. Я не понимаю, почему он пытается уничтожить меня? Почему сейчас?

– Нет, он, бл*дь, ни хрена не выиграет, – рычит Сэм.

– Ты видел, что он пишет обо мне? – я отступаю и указываю на слова, цитируя их. – Полная опека. Нестабильна. Угроза для ребенка, – делая резкий вдох, я продолжаю: – Посмотри на эту юридическую фирму. Я знаю название. Они – гиганты. Я не могу себе позволить защищаться от них!

Сэм закрывает глаза и глубоко вдыхает через нос. Когда он снова открывает их, они пылают от ярости.

– Я знаю лучшего адвоката в городе.

Глава 12

Сэм

Я даже не задумываюсь, когда открываю свой рот и произношу эти слова, но меня это устраивает. Я сделал бы все, чтобы помочь Кортни и Бену, даже если это означает просить помощи у моего отца.

Прошлый месяц был гребаной пыткой. Я избегал ее, а невозможность прикасаться к ней разрывает меня на части. Я облажался. Знаю, что сделал это, и Лиза, выходящая из моего дома этим утром, все усложнила. Она пришла поздно ночью и спала на моем диване. Между нами ничего не было. Несмотря на то, что мы с Кортни не вместе, я чувствую себя обязанным быть ей верным. Я планировал прийти и поговорить с ней сегодня вечером, чтобы извиниться за то, что я мудак. Попросить у нее еще один шанс. Но сейчас ее бывший судится с ней за полную опеку, и я уверен, что мои извинения – последнее, с чем она хочет иметь дело прямо сейчас.

«Боже, все ее тело дрожит». Я отношу ее в кровать и натягиваю одеяло до подбородка.

– Я позабочусь об этом. Не волнуйся, хорошо?

Она хватает меня за руку, но не может произнести ни единого слова из-за слез.

– Все нормально. Все будет хорошо, – я сажусь рядом с ней и убираю влажные волосы с ее лица. Мое сердце разрывается с каждым ее всхлипом, и я сжимаю челюсти, когда перед глазами мелькают картинки того, как Бена увозят.

Через несколько минут ее рука отпускает мою, а глаза закрываются, когда она проваливается в сон. Я наклоняюсь и целую ее в лоб. «Я не позволю ему тронуть Бена». С этим обещанием я выхожу из ее комнаты и едва не спотыкаюсь о мальчика, который нашел путь к моему сердцу.

– Привет, Сэм, – он протирает свои сонные глаза и пытается пройти в комнату Кортни.

– Привет. Давай дадим твоей маме немного поспать. Я могу приготовить тебе что-нибудь поесть, и можем посмотреть мультики.

– Конечно, – он подходит ко мне и поднимает вверх руки, все еще слишком вялый для того, чтобы самостоятельно спуститься вниз.

Я поднимаю его маленькое тело, и он кладет голову на мое плечо, пока мы не спускаемся вниз. Оказавшись на диване, Бен отползает в угол и хватает одеяло, прежде чем включить телевизор.

– Ты голоден? – спрашиваю я.