Текст книги "Венец Государя"

Автор книги: Анна Барт

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 16 страниц) [доступный отрывок для чтения: 6 страниц]

– Очень интересно, – одобрила я, а Карлос весело хмыкнул, протягивая губернаторше очередной бокал шампанского.

– А можно приготовить зелье наоборот? – поинтересовался Вадим.

– Как наоборот? – удивилась хмельная красавица.

– Ну так, чтобы приворожить любую женщину?

Тут все заговорили разом, а я откровенно зевнула. Пихнула Полонского под столом ногой. Ожидая, когда Вадим перецелуется со всеми своими сеньоритами, заметила, что губернатор не спускал глаз с весело смеющейся Бониты. Но вот он перевел взгляд на кого-то, стоявшего за моим креслом. Взгляд отнюдь не дружелюбный. Я быстро обернулась. За моим креслом спиной ко мне стояли Майк и Карлос.

Глава VIII
Среда

На следующий день Карлос отвез нас на дикое побережье. Вообще-то мы вдохновенно наврали Майку и Линде, что опять поедем в Сан-Жервазо, а сами порулили к морю. Карлос и Вадим мгновенно разделись, бросились в море, и через несколько минут я видела только их головы, качающиеся на поверхности волн, как два поплавка. Я осталась плавать рядом с берегом. Спокойно расслабиться не удалось – огромные волны то и дело с шумом накрывали меня с головой, но мне долго не хотелось вылезать из теплой воды. Устав бороться с упрямыми волнами, я отправилась бродить вдоль песчаного берега, ни о чем не думая и наслаждаясь свежим морским воздухом. На побережье никого не было – два-три человека, неясные силуэты которых я могла рассмотреть в дымке водяных брызг, были не в счет…

Что-то очень странное происходило вокруг меня. Зачем профессор настоял, чтобы меня взяли на раскопки? Какие-то странные смерти… Сначала молодой помощник профессора умирает от диареи, потом тонет брат Карлоса, затем убивают профессора. Все они работали с Майком и были так или иначе связаны с ним…

Жара становилась все сильнее, но рядом с прохладным лазурно-зеленым морем она переносилась легче. Я опять влезла было в прохладные волны, но быстро поняла, что сильно устала, выползла на берег и рухнула на нагретый мелкий жемчужно-белый песок. Вскоре ко мне присоединился Карлос. Он прилег рядом со мной и затих. Полонский все еще плескался в волнах. Это был один из тех редких моментов, когда ничего не желалось и ни о чем не мечталось. Я накрыла лицо соломенной шляпой и задремала, убаюканная шумом прибоя.

Очнулась я, когда мое плечо обожгло прикосновение ладони. Теплые и ласковые пальцы медленно сжали плечо и скользнули вниз по шее к ложбинке в вырезе купальника. Я улыбнулась, открыла глаза… И увидела прямо над собой загоревшее лицо Карлоса!

Я быстро села и со всех сил шлепнула его по наглой руке.

– Вы с ума сошли, Карлос? – сердито осведомилась я.

Он ничего не ответил и снова лег на спину. Я огляделась. Вадима не было видно.

Солнце склонялось к западу и почти касалось раскаленным красным боком темно-синей глади моря. Сколько же я проспала?

– Я знаю вашего мужа, Катрин, – глядя на меня, негромко и очень медленно проронил Карлос. Ни тени раскаяния не было в его темных миндалевидных глазах. Вот наглец! Почему иностранцы считают, что с русскими девушками можно вести себя запросто?

– Великолепно, но это не дает вам права вести себя со мной столь бесцеремонно, – рявкнула я.

– Я не хотел обидеть вас, Катрин. Простите. Вы очень красивая, но Марк никогда не говорил об этом.

– А почему мой муж должен был обсуждать меня с вами? – сухо поинтересовалась я.

– Вы знаете, что он хорошо знаком с Майком? – не обращая внимания на мои слова, спросил Карлос. – Когда он, ваш муж то есть, приезжал сюда, он всегда останавливался на вилле Майка.

– А откуда вы знаете об этом? – удивилась я.

– Я слежу за виллой Майка в его отсутствие, убираю и поливаю сад. Когда Майк здесь, я работаю у него шофером. И слугой. Американцы любят чувствовать себя господами в Мексике. А вечером я часто приводил им девочек, – равнодушно сказал Карлос, спокойно глядя на меня.

Девочек?!

– В каком смысле – девочек? Кому вы их приводили? – ошеломленно спросила я.

– Катрин, вы что, маленькая? Не понимаете, зачем вечером на виллу к мужчинам приводят молоденьких девочек? – теперь Карлос смотрел мне прямо в глаза. – Я приводил их Майку и вашему мужу.

Марк развлекался с мексиканскими девочками? На здоровье, конечно, но кто бы мог подумать? Или Карлос врет? А Карлос не так прост, как показалось мне вначале. К счастью, я не просто жена, а бывшая жена, и ничто, касающееся моего бывшего супруга, меня не интересовало и не могло взволновать.

– Зачем вы мне это рассказываете?

Карлос пожал плечами.

– Так, хочу, чтобы вы знали, что ваш муж – порядочная скотина. Катрин, я хотел предупредить вас. Вы хорошо…

Невдалеке раздался пронзительный голос Линды, и Карлос мгновенно замолчал. Более того, он отвернулся и незаметно отодвинулся подальше от меня. «Черт принес ее», – с досадой подумала я.

– Я только что вернулась с руин Сан-Жервазо. Думала вас там найти, а вы, оказывается, бросили работу и вовсю развлекаетесь, – Линда обращалась ко мне, но пристально смотрела на Карлоса. Я начала оправдываться, а Карлос, ничего не ответив, медленно встал и ушел к морю.

А здесь, похоже, все ведут свою игру… Недаром профессор предупреждал меня, что не доверяет Линде и Майку. Мне они тоже не внушали особого доверия. И еще Карлос со странной информацией о девочках. Зачем он это сказал и о чем хотел предупредить меня?

– Я тоже хочу искупаться, – Линда без стеснения стала раздеваться. Толстые ляжки, обвислый живот, нетренированное тело стареющей женщины. Я в смущении отвернулась.

Линда полезла в море. Вскоре подошли Вадим и Карлос, сели рядом со мной. Мы терпеливо ждали Линду. Раскаленный шар солнца почти совсем исчез за морем. Сразу сильно посвежело. Вадим молча накинул на меня свой свитер. На небе показалась серебряная луна, море стало быстро наливаться синевой, и волны зашуршали по-ночному громко и тревожно.

– Пора ехать, – негромко сказал Карлос, поднимаясь. – Майк ждет нас в Сан-Мигуэле ровно в девять.

Через полчаса мы расселись по машинам и в быстро темнеющих сумерках порулили в Сан-Мигуэль. Хорошо бы приехать на остров без сопровождения – без Карлоса, Линды, Майка, подумалось мне, и ничем не заниматься. Просто сидеть на берегу, наслаждаться закатом, а по вечерам есть шашлыки, пить текилу…

В центре Сан-Мигуэля народ расслаблялся по полной: все рестораны и бары были забиты, отовсюду орала музыка. Веселый настрой беззаботной праздничной толпы подействовал на нас оживляюще. Карлос перестал хмуриться, а Полонский начал шутливый разговор с Линдой. Но как оказалось, мы рано обрадовались. В ресторане нас встретил сильно расстроенный Майк. Не успели мы переброситься словами приветствия и усесться, как он огорошил нас известием о том, что профессора Кронина нашли убитым в его доме в Вейкавилле.

Линда громко ахнула, засопел Карлос, я сидела, не поднимая глаз. За столом повисла нехорошая тишина.

Первой отмерла Линда.

– Кто тебе сообщил, Майк? – потрясенно спросила она.

– Мне сегодня позвонила его жена, вернее вдова, – грустно поправил себя Майк. – Она только что вернулась из Сан-Франциско, уезжала на уик-энд навестить мать. Я сначала ничего не понял, она рыдала и была совершенно невменяемой. Потом предупредила, что могут позвонить из полиции. Мы все, кроме Карлоса, были последними, кто видел профессора живым. В пятницу. Жена Кронина приехала поздно ночью в понедельник, то есть вчера, и увидела мужа уже мертвым.

Майк прав, в пятницу мы все видели профессора живым, но вот в субботу… Вадим и я были последними, кто видел профессора, но только мертвым. Черт меня дернул согласиться на встречу в субботу! И странные слова Кронина накануне убийства о том, что он не доверяет Майку и Линде… Значит ли это, что он их боялся, или просто предчувствовал нехорошее? Дал мне дискетку… Надо бы наконец прочитать ее. А вдруг профессор Кронин хотел предупредить меня о покушении? Мне стало жарко от страха, пот противной холодной струйкой прополз вниз по позвоночнику.

– Вам плохо? – неожиданно спросил меня Карлос.

Я подняла на него глаза. Как мне показалось, Карлос уж слишком пристально смотрел на меня, но я не могла поймать выражение его глаз. Темные, почти черные глаза не выражали ничего.

Ни за что никому ничего не скажу, мрачно решила я.

– Э-э… Просто потрясена известием, – пробормотала я.

– А как его убили? – спросил Карлос, продолжая сверлить меня взглядом.

– Пулевое ранение в голову, – ответил Майк, теперь тоже пристально рассматривая меня. – Он умер мгновенно.

Я вспомнила кровавое месиво там, где полагалось быть лицу, и меня затошнило.

– Извините, – прижимая ладонь ко рту, прошептала я.

– Нам всем надо выпить, – решительно сказал Вадим и подозвал официанта.

Всегда завидовала его самообладанию. А… если он все-таки убийца? Нет, не может быть. Не буду об этом думать, иначе сойду с ума. Надо верить хоть кому-то.

Верткий официант, от которого одуряюще несло тяжелым парфюмом, принес наш заказ.

Мужчины закурили, зазвенели бокалы, первый шок прошел, мы немного расслабились. Спиртное помогло, и через некоторое время мы уже перебросились первыми, ничего не значащими фразами. В тот вечер мы больше не возвращались к убийству профессора, но было видно, что все думали о нем.

Мне было очень грустно, слезы то и дело наворачивались на глаза. Только в конце ужина, который был весьма щедро приправлен спиртным, я смогла заставить себя включиться в общую беседу.

Линда посетовала, что без профессора наша экспедиция может закончиться безрезультатно, но Майк не согласился с ней. Он не видел причины уезжать. С профессором или без него, заявил он, решено продолжать поиски венца.

– Завтра я хочу, Катья, взять тебя на раскопки Буэно Виста, – решительно сказал он, когда мы почти заканчивали ужин.

Я совершенно не понимала, зачем ему это надо, но пришлось согласно кивнуть головой.

– Эль-Седраль не стоит повторного посещения, на мой взгляд, – поддержала его Линда. – Что касается Сан-Жервазо, я бы хотела съездить туда с мальчиками еще раз, – она кокетливо подмигнула Полонскому и Карлосу.

– Отлично, давайте так и сделаем, – поспешил согласиться с Линдой американец.

Мальчики не выразили огромной радости, но и перечить не стали.

– Катья, а что ты думаешь о развалинах Сан-Жервазо? – ласково и как бы между прочим спросил меня Майк.

Начинается, с тоской подумала я. Ну и денек сегодня выдался!

– Ничего, – лениво отозвалась я.

– Ты ничего не увидела, подтверждающее мою гипотезу о русско-ордынском завоевании Мексики?

В его взгляде появилась деловитость, и голос звучал на редкость уверенно. Быстро же он оправился с потрясением.

– Ничего, – пожала я плечами.

Ни за что не расскажу ему о своих предположениях. Вот профессору Кронину – с удовольствием, а этой гадкой парочке, Майку и Линде, ни за что на свете!

– Меня вот что интересует, – задумчиво протянул Полонский, ненавязчиво спасая меня от внимания Майка-инквизитора. – Если на острове жила эта самая богиня Икс-чель и в ее честь была построена пирамида, то причем здесь божества Луны-Солнца?

– Так богиня Икс-чель и была богиней Луны, – ответила Линда.

– А кто же тогда богиня плодородия? – озадачился Полонский.

– Она же, – улыбнулась Линда.

– А причем здесь Солнце?

Все, включая меня, весело рассмеялись.

Тут к нашему столику подвалила веселая ватага молодых смуглых ребят. Карлос обрадовался и начал знакомить нас со своими родственниками и друзьями.

Напряжение немного спало. Мы зашевелились, более удобно устраиваясь на микроскопических плетеных стульчиках за кукольным столом. В процессе передвижения и усаживания за наш столик мускулистых и плечистых молодцев, как-то так получилось, что я оказалась стиснутой со всех сторон телами, перилами и стеной – ни подвинуться, ни пошевелиться не могла. Меня страшно злила теснота, потому что на улице было душно, я обливалась потом, а Карлос еще закинул руку на спинку моего стула из-за недостатка места. Я практически сидела в его жарком полуобъятии.

– Возвращаясь к нашему разговору, Вадим. У майя была сильно развита идея дуальности: Луна-Солнце, жизнь-смерть и так далее, – после приветствий и рассаживаний продолжила объяснения Линда. – А еще куча символов. М-м-м… например, Солнце часто представлялось в виде ягуара, смерть – в виде летучей мыши, дождь – змеи. Майя верили в злые и добрые силы природы, понимаешь? И наделяли свои божества характеристиками животных. Так, они преклонялись перед красотой и силой ягуара, и божество Солнца получило красоту и силу хищника. А что касается богини Икс-чель, то она тоже носила печать дуальности: была богиней плодородия и Луны. Одна из пирамид принадлежит ей, а другая – божеству Луны и Солнца.

– Без пол-литра не разобраться, – резюмировал Полонский.

– Майя верили в загробный мир, – поддержал Линду Майк. – Вы знаете, что пирамида соединяла три мира: тот, в котором жили люди, и тот, где обитали боги: поднебесье и подземное царство умерших. Сама пирамида олицетворяла собой жизнь человека на земле и напоминала ему о двух невидимых мирах – неба и загробного царства. Вот такой тройственный союз.

– Как вам нравится наш остров? – вежливо спросил меня один из накаченных молодцев, налегая на пиво и соленые орешки и явственно скучая от беседы за столом.

– Очень нравится.

– Вы ведь русская, да? – влез второй молодец.

– Катрин из России, – недовольно поморщился Карлос.

– Ну я и говорю, русская…

– Ты думаешь, в России живут только русские? – начал злиться Карлос, но я пихнула его под столом ногой, и он послушно замолчал.

– Очень часто в основаниях пирамид встраивали секретные двери, которые вели в подземные пещеры, то есть в загробный мир, – громко говорила Линда, с аппетитом поедая свое мясо.

– Вы в каком отеле остановились? – спросил меня мускулистый юноша, не обращая внимания на Линду.

– Плайя Азул, – ответила я быстро. То, что говорила Линда, меня страшно интересовало. Молодые ребята перестали грызть орешки и вытаращились на меня.

– Плайя Азул? – повторили они хором.

– Плайя Азул, – нетерпеливо подтвердила я, пытаясь не упустить нить объяснений Линды.

– Некоторые колодцы тоже выполняли функцию двери, соединяющей загробный подземный мир с настоящим, – лениво заметил Майк. Общаться с ним было, ох, как нелегко. Майк постоянно капризничал, и его настроение менялось, как у голливудской кинозвезды, по сотне раз в день. Что угодно могло испортить ему хорошее расположение духа: дождь, слишком жаркое солнце, жажда, несогласие с его версией, испачканная футболка, отсутствие места на парковке, недостаточно охлажденный алкоголь или слишком горячая еда, толпа на улице и неожиданные телефонные звонки… Он был отвратительно избалованным капризулей.

– Да, это так, – с видимой неохотой отдавая пустую тарелку официанту, подтвердила Линда. – Дверь, ведущая из одного мира в другой, была важной частью верования индейцев.

– Вы слышали, что произошло в вашем отеле совсем недавно, сеньора Катрин? – спросил меня один из друзей или родственников Карлоса.

– Нет, – невежливо отмахнулась я от него. Как же надоедливы бывают молодые люди!

– Кстати, – опять подал голос Майк. Он исподтишка наблюдал за мной. – Богиня Икс-чель всегда изображалась бледнолицей и сильно напомнила испанцам, впервые увидевшим ее, образ Святой Марии в католических церквях.

– Если православный женский монастырь построили на площади, где индейцы до принятия христианства поклонялись Луне и Солнцу, – сказала я, внимательно рассматривая содержимое своего бокала, – то пирамида могла легко превратиться в храм, посвященный Богу-Отцу и Богу-Сыну. Конечно, православие признает идею Троицы (Бог-Отец, Бог-Сын и Святой Дух), а не дуальности, но в момент принятия новой религии возможна ассимиляция некоторых идей. Может, дуальность отражала концепцию двойной сущности Бога, божественную и человеческую?

Майк и Линда быстро переглянулись. Я бы не обратила на них внимания, но в этот момент почувствовала, что под столом мне кто-то сильно сжал рукой коленку. Да что там «кто-то»! Это был приставучий Карлос, но, когда я возмущенно повернулась к нему, он быстро убрал руку.

– Мне показалось интересной постройка дворца-колоннады рядом с пирамидой Луны-Солнца, – заметила как ни в чем не бывало Линда, не переставая что-то жевать. – Почти такая же колоннада, но гораздо больше по размерам, находится в Чичен-Итце. Называется она колоннадой Воинов. Никто не знает, какова была функция этой постройки.

– Гид сказал нам, что дворец-колоннада в Сан-Жервазо использовался для хранения подношений божествам Луны и Солнца от верующих, – влез в разговор Вадим.

– Год назад, – снова заговорил родственник и друг Карлоса, – на наш остров приезжала русская археологическая экспедиция. Они тоже останавливались в Плайя Азул.

– А месяц назад там поселился очень богатый русский, – перебил его другой родственник или друг. – Вечером ему стало скучно, и он привел к себе девушку…

– Да, это возможно, но все равно постройка выглядит как-то неестественно. Она выбивается из всего ансамбля. Слишком «по-европейски», на мой взгляд, она смотрится…

– В отеле практически никого не было – сезон дождей, туристы не любят дождь… – собеседники за столом продолжали перебивать друг друга.

– Но колоннада могла быть построена как дворцовое здание для правителя…

– Сначала все было тихо, а потом раздались крики из комнаты…

– Если мы говорим о ритуальной функции построек, то дворец не имеет к ней никакого отношения, – поморщилась Линда и возвысила голос, стараясь не обращать внимание на молодых людей: – Как в такой постройке можно было жить или устраивать приемы? Одни колонны, пропорциональные, дружные ряды колонн… Вы заметили, какие колонны толстые?

Я больше не могла сдерживаться и весело фыркнула в бокал. Наверное, сказалось напряжение долгого дня. Все посмотрели на меня. Я знала, что выпила лишнее, и сейчас менторский тон Линды страшно забавлял меня.

– Я сказала что-то смешное? – надменно осведомилась она.

– Еще бы. Даже очень, – отозвалась я радостно. – Как серьезно вы рассуждаете о постройках и событиях! Но никаких сведений, я имею в виду достоверных сведений, о племенах майи или их архитектуре, живописи, их обычаях с уничтожением книги Популь-Вух ни у кого нет. Я говорю о том, что все, что мы знаем о майя и других племенах американских индейцев – инках, ацтеках – взято из записей отца Ланда, а он сжег практически все письменные источники майя и инков. Уничтожив все, что только можно, он стал через двадцать лет восстанавливать их по памяти.

Все, что мы знаем, взято из записей отца Ланда. Девяносто девять процентов наших знаний об американских индейцах основывается на его летописях, и только один-единственный дохленький процент знаний базируется на найденных археологами в раскопках «вещдоках». А вы сейчас с такими умными лицами дискутируете, что мог и что не мог представлять собой дворец-колоннада! Может, там и дворца-то никакого не было…

А рассказы о жертвоприношениях! – Я не сдержалась и опять фыркнула. Вадим с любопытством посмотрел на меня, но я чувствовала, что меня понесло. Нет, мне нельзя много пить, особенно после тяжелого дня. – То, что люди разучились читать и им можно впарить все, что хочешь, выдавая за свое произведение, – обычная практика сегодняшнего дня. Откуда мы знаем об истории майя? Из фильма Мела Гибсона, который считается в Голливуде ученым братом. Смотрели его «Апокалипсис»? Ну, естественно, кто же может пропустить шедевр! Помните место в фильме, где жрецы в Чичен-Итце усмиряют народ после затмения солнца? Ах, как все красиво показано! Пирамиды, затмение солнца, хитрые жрецы, обманутый народ.

Я не могла остановиться.

– А вы знаете, что в 1895 году Болеслав Прус написал книгу «Фараон», где и была в деталях описана точно такая же картина солнечного затмения, причем великолепно описана? Только у Пруса действие происходило в Древнем Египте. Никто книг не читает, подумаешь, затмение в Египте! А мы возьмем, скопируем сцену из Пруса и поместим действие в древнюю Мексику! Вот и все ваши научные сведения.

На секунду воцарилось молчание, а потом Майк как ни в чем не бывало сказал:

– Вот об этом я и толковал с тобой, Катья, всего несколько дней тому назад. На даче у профессора. Просил тебя взглянуть на некоторые исторические факты с другой стороны, но ты упорно шипела на меня. Времена-то меняются, появляются новые факты. Кто знает, может быть сегодня мы лучше поймем наших предков? – и Майк довольно рассмеялся.

Да, пожалуй, меня занесло не туда, куда я хотела. Подтвердила, так сказать, свою готовность посмотреть на его гипотезу «другими» глазами, к чему он призывал меня у профессора.

– Не об этом речь, – я свирепо отмахнулась от Майка и опрокинула бокал с водой. – О чем я говорила?

– Об отце Ланда, – вежливо подсказал мне Кар лос, вытирая разлившуюся воду бумажной сал феткой.

– Да. Я верю, что он был образованным человеком, но ведь не Господь Бог, правда? Почему же мы должны полностью верить его записям? Это же не Святая Библия, в конце-то концов, а обыкновенные мемуары. Кто сказал, что он не приврал и ничего не выдумал в своих рассказах?

– Нам говорили, что вы – специалист по средневековой Руси, – прищурилась Линда.

– Да ладно вам, что я читать не умею, что ли? – возмутилась я. – Полно книг о цивилизации майя, только там нет ответов, пустота. А про отца Ланда профессор Кронин много рассказывал. Он говорил о том, как испанская инквизиция уничтожала все летописи и священные книги майя, а отец Ланда руководил процессом. И о каких-то документах, сохранившихся в архивах Ватикана…

И опять Майк и Линда переглянулись. И опять Карлос больно сжал мою коленку под столом, словно предупреждая не говорить о чем-то. Да что здесь происходит, в конце-то концов?

– Что же вам рассказывал Кронин? – медовым голосом поинтересовался Майк, и тут я насторожилась. Что-то такое было в его нарочито мягком голосе – опасность? До меня дошло, что Карлос не заигрывал со мной, он пытался предупредить меня о чем-то. Но о чем?

За столом воцарилось молчание.

– Никто не понял, как она упала с балкона…

– Кто упал с балкона? – рявкнул Майк. Было видно, что друзья и родственники Карлоса наконец-то достали его постоянным вмешательством в наш разговор.

– Так девушка, которая пришла к русскому…

Мы переглянулись.

– Я же пытаюсь рассказать вам, что в отеле, где живет Катрин, – опять завел молодой человек, которого представили как кузена Бониты, – месяц назад поселился богатый русский и вызвал вечером девушку. Ну, скучно ему стало. Сезон дождей. Все закрыто. В отеле даже ресторан не работал. Никто не знает, что произошло между ними, но девушка выпала с балкона.

– Ужас, кровищи там было!.. – добавил его друг.

– Она погибла?

– Ну… да. Она как-то неудачно упала, хоть балкон находился совсем невысоко от земли. Они будто бы стали ссориться на балконе. Мужчина и девушка, то есть… Мужчина ее толкнул сильно, девушка не удержалась и упала. И еще брат сказал, что она была не проститутка, а студентка, с Большой земли откуда-то.

– И я не думаю, что она была проституткой. Наверное, в экспедиции нашли что-то и не поделили, – заявил Карлос, глядя на Майка.

Майк величественно проигнорировал едкое замечание.

– Так что же вам рассказывал Кронин? – опять настойчиво спросил он меня, отмахиваясь от Карлоса и молодых людей.

– Ничего, кроме того, что упомянул факт сожжения книг под руководством отца Ланда, – неохотно пробормотала я, замявшись под испытующим взглядом Майка, но тут, к моей радости, к нам подскочил официант с предложением отведать самый-самый вкусный на свете десерт, и наша беседа опять прервалась.

– Скажи, Карлос, – тихо спросила я молодого человека через некоторое время, – в археологической экспедиции можно кого-нибудь убить?

– Ты хоть раз была в такой экспедиции? – вопросом на вопрос ответил Карлос.

Я помотала головой.

– Никогда.

– Представь себе: дикие джунгли на сотни миль кругом и несколько человек в одной палатке. Совершенно одних, без связи с миром. О сотовых всего-то десять лет назад вообще никто не слышал. До ближайшего населенного пункта десяток километров. А в Сальвадоре и Гондурасе даже банды местные пошаливали.

– Так, значит, в принципе, можно?

– И без принципа тоже. В такой экспедиции можно было сделать все, что угодно, а уж на тот свет отправить – проще простого. При достаточной сноровке и желании.

За кофе Вадим решил вернуть разговор к прерванной теме.

– Скажите, Линда, – неторопливо помешивая ложечкой в огромнейшей чашке, спросил он. – У вас есть объяснение отпечаткам красных ладоней на стене здания – «Дом доктора», кажется, – в Сан-Жервазо?

– Нет, – честно призналась Линда. – Абсолютно никаких. Наверное, что-то связанное с ритуальными действиями, но кто и почему оставлял отпечатки – не имею ни малейшего представления.

«Врет», – мрачно констатировала я про себя. Ладно, над красными ладонями я еще подумаю.

– А-а-а, «красные ладони», – пробормотал задумчиво кузен Бониты. – Когда я был совсем маленьким, сестра пугала меня сказками о них.

– А что она рассказывала? – заинтересовалась я.

– Ну жила там жрица, – забубнил молодой человек. – А испанцы ее убили. Расстреляли из луков, а потом порезали мертвое тело на куски. Через какое-то время ее призрак стал появляться на развалинах монастыря и оставлял кровавые отпечатки ладоней на стене, пугая испанцев до ужаса. Они тогда искали сокровища в разграбленном монастыре и в подземной пещере. Каждый раз, когда появлялись кровавые отпечатки ладоней, кто-нибудь из испанцев умирал. Что они только не делали – и стирали отпечатки со стены, и пытались стены сломать – ничего не получалось. Стену они разрушить не смогли и стереть отпечатки – тоже.

– Как хорошо вы помните детскую сказку, – тонко улыбнулась крепышу Линда.

– Я ее до смерти не забуду, – признался молодой человек. – Мы сидели в доме вечерами, когда родители уходили на работу и если мы плохо вели себя днем, Бонита начинала рассказывать эту страшилку. Представляешь, дождь льет за окном, ветер воет, темнота, а тут Бонита в лицах спектакль разыгрывает…

Хм, никогда бы не подумала, что Бонита была такая кровожадная.

– Еще она любила подождать со сказкой, пока ветер не начинал стучать в окна. Тогда она говорила, что это жрица стучит, а мы в визгом лезли под одеяло или под кровать, кто куда, чтобы спрятаться, – пожаловался кузен Бониты.

Сейчас сказка не пугала. Кругом веселились люди, пахло устрицами и морским бризом. Официанты сновали между столиками, музыканты наяривали давно забытые хиты, темное небо казалось еще темнее от ярко освещенных улиц.

После обильного обеда и выпитого спиртного нас разморило, и общий разговор больше не клеился. В начале двенадцатого мы с Вадимом стали прощаться. К концу ужина я пришла в благодушное настроение. Церемония прощания «до завтра» прошла, как написали бы советские газеты брежневских времен, «в дружественной обстановке», и даже заявление Майка о том, что завтра он заедет за мной в десять, не испортило мне настроения.

В машине я крепко уснула, а потом в полудреме, спотыкаясь и отдыхая на каждой ступеньке, доплелась до номера. Я со сладострастием предвкушала крепкий сон до утра, но не успели мы войти в комнату, как Вадим заявил, что хочет пойти на раскопки. Немедленно. Сейчас. И вместе со мной.

С меня тут же слетел сон. Сначала я подумала, что Полонский тоже не хило набрался и поэтому так глупо шутит. Но – нет, он не шутил и был решительно настроен на ночную экскурсию.

Я сопротивлялась, как могла, и отказывалась до последнего, но Вадим не слушал меня. Он быстро покидал какие-то вещи в заплечный мешок, проворно вытащил меня за шиворот из номера, сволок вниз по лестнице, проигнорировал удивленное лицо ночного портье у стойки и молча впихнул меня в машину.

Часы показывали четверть первого, когда наш джип вырулил со стоянки. У меня слипались глаза от усталости, а мысль о том, что вскоре придется топать несколько километров по диким ночным джунглям, а потом лазить по мрачным пирамидам, приводила меня в глубокое уныние. Вот съездим, а потом задушу Полонского собственными руками!