Текст книги "Забытый чародей. Подруга на день (СИ)"

Автор книги: Анна Бахтиярова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 11 страниц)

– Милая барышня, – Алексей Данилович посмотрел на часы. – Помните, как выглядела Инесса Павловна, когда временно работала в вашей редакции? И, главное, в каком обличье её видели вы?

Я схватилась за стену. До меня дошло. Но сделанные выводы не понравились категорически. Устинов наложил на дочь чары, превратив в меня. Но... но...

– Поверьте, все останутся в выигрыше, – пообещал маг. – Вы поможете найти Руфину, а Оля сыграет вашу роль перед мамой и гостями.

– Я не подведу, – улыбнулась чародейка, сжимая мою руку.

Стало предельно ясно, что выбора мне не предлагалось. Но я всеми местами сразу чувствовала, что добром подмена не кончится.

– Главное, к кошке не подходи, – попросила я, смиряясь с неизбежным. – Она тебя недолюбливает...

Часть 4

Маг и сыщик торопились, но я всё же забежала к себе, чтобы переодеться в джинсы и толстовку. А заодно предупредить Жозефину-Симону о внеплановой рокировке. Кошь вытаращила зеленые глазища, мигом утратившие привычную наглость, и впервые за время совместного проживания не нашлась, что сказать. Меня потеря дара речи питомицы вполне устроила. Количество забот зашкаливало и без её комментариев.

Обратно пришлось просачиваться на мягких лапах, чтобы маман и неуемные гостьи не просекли, что нахожусь в квартире в двойном экземпляре. Нервная система родительницы, того гляди, окончательно проиграет неравный бой закону подлости и магическим несуразностям. Ни к чему облегчать «противникам» задачу.

– Скажи мне, милая Яна, – донесся из зала приторно-сладкий голос Мариши, пока я всовывала ноги в осенние ботинки на плоской подошве. – Как дела на личном фронте? Слышала, последний кавалер променял тебя на матушкину протеже? Как его звали? Владик? Вадик?

Я замерла с курткой и ключами в руках. К лицу хлынул жар. На языке завертелось с десяток «достойных» ответов. Но за столом в моём обличье уже сидела Ольга, и именно к ней обращалась мегера, решившая припомнить мою легкомысленную выходку.

– Виталик, – преспокойно ответила дочь чародея, будто о погоде говорила, а не о глупой ошибке моего недавнего прошлого. – Я сама его бросила.

– Неужели? – справедливо усомнилась Мариша.

– Поняла, что он мне не пара, – парировала Ольга. – Что поделать, даже лучшие из нас совершают ошибки, – в голосе магички явственно зазвучало превосходство.

Мамина заклятая подруга явно ожидала другого ответа, ибо в зале повисла пауза. Я же, мысленно поставив Ольге пятёрку с плюсом, бесшумно выскользнула в подъезд. Оставалось надеяться, что потомственной чародейке хватит выдержки не взорваться под напором непрекращающегося потока сарказма.

– Наконец-то! – в стальных глазах Глеба Вениаминовича сверкнул огонь нетерпения, но маг похлопал его по плечу, и приготовленные упрёки остались не озвученными.

– Пора, – сказал Алексей Данилович мне, пока я натягивала перчатку – на этот раз свою собственную. – Перенесемся сразу домой к Глебу. Мальчик там. Спит спокойным магическим сном и набирается сил.

Я покорно кивнула, хотя последняя фраза Устинова вызвала новую волну тревоги. Дамиру дали передышку. А как насчёт меня? Хватит ли силёнок закончить начатое? Позволит ли дар воспользоваться ими в необходимом объёме? Мне стало по-настоящему страшно. Нельзя подвести Руфину. И её дядю. Но ведь я не могла ничего обещать!

Наверное, Алексей Данилович почувствовал нервозность или прочёл напряжение по лицу. Сжал ладонь крепче, чем требовалось. В голове зазвучал его уверенный голос, как в день знакомства. Маг не хотел, чтобы сыщик услышал слова так называемой поддержки.

«Не переживайте за Глеба. Он сильнее любого из нас. Думайте только о деле и не бойтесь неудачи. Я помогу сделать всё правильно. На этот раз».

Можно было бы подумать, что чародей имел в виду утреннее несанкционированное проникновение в сознание Дамира. Но речь шла о другом. Устинов напомнил о моём выборе два месяца назад и продемонстрировал неодобрение. Нахлынула обида от несправедливости. Да, окажись он сам лицом к лицу с призраком Полины Андреевой, быть может, сумел бы вывести Гаврилова из здания живым. Но у меня-то опыт переговоров с обозленными духами отсутствовал.

Мысленно ругая чародея, я пропустила момент перемещения, и, открыв глаза, обнаружила, что стою в прихожей незнакомой квартиры. Признаться, я ожидала попасть в элитную новостройку с большими габаритами, а не в тесную «хрущевку», пусть и с дорогущим ремонтом. Глеб Вениаминович мог позволить себе больше старого жилья, жмущего в бёдрах. Но, судя по немногочисленной мебели, предпочитал практичность.

Пахло крепким кофе и сладкой сдобой. Не магазинной, а настоящей домашней, какую пекли внукам бабушки. Не считая моей, разумеется. Мартыновна тесто в жизни в руках не держала, ибо не царское это дело – пачкаться чем-то липким.

– Проходи в зал, – велел хозяин квартиры, забирая куртку. Джентльмен и в критической ситуации остается таковым.

Но я не торопилась выполнять распоряжение. Подождала, пока в комнату шагнёт чародей, оставив на вешалке щегольское темно-синее пальто и шейный платок, пахнущий чем-то пряным, но не приторным. Хотелось отдалить встречу с Дамиром. Я представила себя, стоящей возле абсолютно гладкой высоченной стены. Мне предстояло на неё взобраться, но я не понимала, с какой стороны подступиться к преграде.

– Вы долго! – раздался взволнованный женский голос, вызвав новую волну паники и желание кинуться наутёк.

Я почти физически ощутила, как горло обхватывают сильные мужские руки. Пальцы безжалостно вдавливаются в плоть, желая причинить максимум боли, прежде чем жизнь покинет податливое тело. А потом комната с неброскими бежевыми обоями поплыла, потому что навстречу вышла темноволосая женщина, несколько часов назад смотревшая на меня из зеркала – в странном сне, слишком реальном и красочном.

Сейчас она предстала во плоти. В чёрном облегающем платье в пол с довольно-таки откровенным вырезом. На груди красовался серебряный кулон в виде сердца. На смуглом лице застыло выражение крайней озабоченности, а в карих глазах вместе с беспокойством я заметила невероятную усталость.

– Вы? – выдохнула я, мечтая проснуться. – Но как?

Затем я, кажется, выругалась матом. Причём трехэтажным. И схватилась за дверной косяк.

– Спокойно! – сзади меня подхватил Глеб Вениаминович, не дав съехать на пол.

Женщина изумлённо вскинула брови, а чародей тяжело вздохнул, поняв, что дело нечисто. В зеленых глазах читался вопрос. Вернее, самый настоящий приказ немедленно объясниться. Но я посмотрела затравленно, чувствуя странную слабость. И обреченность.

Устинов сразу смягчился, стёр с лица недовольство.

– Покажите, – попросил он, вполне достоверно изобразив заботу.

Впускать мага в мысли хотелось меньше, чем самой проникать в голову Дамира. Но рассказывать о сегодняшнем сне было ещё труднее. Я зажмурилась, вспоминая наш первый разговор с Устиновым в «Забытом чародее», зиму за окном, Жозефину-Симону, подавившуюся молоком. И форд, который, благодаря моему согласию, предстал пред взором Алексея Даниловича.

– Разрешаю увидеть мои воспоминания о ней, – я указала рукой на притихшую брюнетку, ставшую похожей на раненную птицу, забившуюся в угол. Подальше от хищников – четвероногих и двуногих.

Долго ждать результата не пришлось. Нити, видимые мне одной, побежали к Устинову, как стремительные весенние ручейки. Замелькали кадры. Испуганные тёмно-карие глаза в зеркале. Расчёска, заплясавшая в руке. Мужчина, поправляющий перекосившийся халат. Пальцы, перебирающиеся по плечам к шее.

– Красочно, – мрачно изрёк Алексей Данилович, «досмотрев» сновидение до конца. – Но вполне объяснимо. Вы – локатор, Яна. Как и в случае с фордом, увидели объект заранее. Вам суждено было встретиться с нашей давней знакомой, вот она и явилась во сне.

– Вот как! – воскликнул сыщик. Но отнюдь не весело. А потом спросил. Со страхом и надеждой одновременно. – Предзнаменование? Фрагмент будущего?

– Нет, это прошлое, – маг подбадривающе похлопал друга по плечу и повернулся ко мне. – Полагаю, инцидент исчерпан?

– Да, – кивнула я, снова ощутив лёгкую обиду. – Просто растерялась, увидев её здесь. Утром возле больницы убедила себя, что она мне померещилась.

Видимо, на этот раз я сказала нечто из ряда вон, ибо мужчины многозначительно переглянулись. А Алексей Данилович ещё и головой покачал.

– Между нами было метров сорок, не меньше, – ответил Глеб Вениаминович на незаданный вопрос чародея. – А это значит...

– Наша Яна проявляет очередные таланты, – подсказал маг, посмотрев на меня прищурившись. – Впрочем, сюрпризы её дара – не новость. Их мы обсудим в более подходящее время. А теперь знакомьтесь. Яна, это Карина Евдокимова, – Устинов поманил встревоженную женщину ближе. – Она происходит из древнего колдовского рода, но способностями пользоваться не любит. По многим причинам. Яна Светлова – девушка любознательная, что свойственно представителям её профессии. Обладает даром неизвестного пока происхождения и тоже не является поклонницей магии.

Меня «умилило» это представление. Карину, кажется, тоже. Я внутренним чутьем ощутила, как она прячет улыбку, протягивая мне ладонь. Вполне дружелюбно, кстати.

– Хотите кофе? – спросила она немного смущенно. – Через пять минут будет готов яблочный пирог. Знаю, не вовремя, – женщина развела руками, извиняясь, – но я всегда начинаю возиться у плиты, когда нервничаю и... Может быть, позже, – она оборвала сама себя под хмурым взглядом чародея и поспешила скрыться на кухне.

Под «предводительством» Алексея Даниловича мы втроём проследовали в соседнюю комнату. Но не в спальню, как я ожидала, а в кабинет, являвшийся также библиотекой. Помещение было похоже на сыщика – строгое, но в то же время здесь не было холодного безразличия, как в рабочих комнатах многих начальников. Отсутствовали и дорогие безделушки или картины, призванные продемонстрировать вкус (а иногда и полное отсутствие оного) владельца. Краем глаза я заметила разбросанные на столе бумаги. Но это был не творческий бардак, вечно царивший у меня. А деловой беспорядок.

Дамир спал в кресле на боку в совершенно немыслимой позе. Скрючившись, притянув к себе колени. Но, кажется, никого здесь не волновало его удобство.

– Недоразумение ходячее, – процедил сыщик сквозь зубы, борясь с желанием дать ухажеру племянницы основательного пинка.

А мне вспомнился «разговор» возле больницы. Парень сказал, дядя похищенной подруги его не жалует. Что ж, теперь это не удивляло. Не мог Дамир выглядеть рыцарем в доспехах в глазах Глеба Вениаминовича. Не мог, и всё тут.

– Яна, сейчас я разбужу молодого человека, – проговорил Алексей Данилович мягко. – Делайте то же самое, что и утром. Я буду давать подсказки, если наткнётесь на барьер. Не спешите. Действуйте поступательно. Глеб волнуется за Руфину, как и все мы. Но промедление в нашей ситуации не главная опасность.

Лицо сыщика исказила судорога.

– Неужели? – не сдержался он впервые на моей памяти. Видимо, последние двадцать минут изображал спокойствие из последних сил. – Ты же её не чувствуешь!

– Верно, – отозвался маг абсолютно спокойно, касаясь пальцами висков Динара. – Но это лишь означает, что девочку отключили. Её смерть я ощутил бы в полной мере. Руфина нужна похитителям, Глеб. Хотели б убить, давно бы это сделали.

Я молчала. Сейчас любое неосторожное слово могло причинить не меньше боли Глебу Вениаминовичу, чем грубая отповедь чародея и его ледяная интонация. Я вдруг ясно осознала – Устинов может быть очень суров. Не только с посторонними, вроде меня. Но и с самыми близкими.

– Поднимайся, – велел маг Дамиру, отнимая руки от его взлохмаченной головы.

Парень дёрнулся, ударился лбом об подлокотник – отнюдь не мягкий. Посмотрел на нас мутным взглядом, как у щенка, едва открывшего глаза. На бледном с ссадинами лице не было страха. Равно как и других эмоций. Дамир продолжал спать. Наяву.

– Он полностью в вашем распоряжении, – объявил чародей. – Работайте спокойно, не торопитесь. Я подскажу, если возникнут трудности.

– Возникнут, – проворчала я, ставя рядом с креслом стул. – В прошлый раз меня вышибло, когда пыталась посмотреть на преследователя. Я не смогла сконцентрироваться на нём. Это был кто-то очень злой.

Глеб Вениаминович за спиной тихо выругался, а Алексей Данилович ни капли не встревожился.

– Разумеется, он злой, – произнёс Устинов спокойно. – Белые и пушистые личности девиц не похищают. Яна, главное, не волнуйтесь, иначе преследователь почувствует ваш страх и поймёт, что пытаетесь проникнуть в заблокированное воспоминание мальчика. Когда попробуете разглядеть его снова, скажите: «Ты меня не увидишь. Я не в твоей власти». Мощи вашего дара должно хватить для защиты.

– А если он уже понял? – спросила я, усаживаясь на стул, напротив Дамира.

– Возможно и так. Но вряд ли он успел разглядеть вас, Яна. Тем более, наш противник уверен, что вы не сумели пробиться. Он считает себя сильнее, и это наше преимущество.

Меня заверения чародея не успокоили. Но я не стала медлить. Посчитала, лучше, как на пляже – сразу заходить в реку после солнцепёка, а не мучиться, стоя в холодной воде. Наклонилась к Дамиру, глядя, не моргая, в затуманенные серые глаза. Сейчас он походил на куклу, вроде манекена, но чуть-чуть достовернее.

Пальцы обхватили запястья парня. Губы шепнули:

– Впусти.

А дальше всё повторилось по знакомому сценарию. Расширенные зрачки. Стена. Поиск трещинки и пыль, в которую превратился бетон.

– Как сделать картинку чётче? – спросила я чародея, тщетно пытаясь разглядеть Руфину, как и в прошлый раз, выходящую с Дамиром из подъезда бесплотной тенью.

– Просите о помощи дар. По-другому не получится. Вы – одно целое. Нужно принять это как данность.

Ответ мне не понравился, но я сдержала ругательство. Стараясь не потерять одну картинку, представила другу – золотую клетку и крылатую фигуру внутри. Но спросить ничего не успела. Неуемная «нечисть» сама жаждала пообщаться.

«Уверена, что хочешь выпустить меня?» – сладко зашептал в ухо знакомый голос – слишком высокий для мужчины и низкий для женщины. – «Обратного пути не будет».

– Не уверена, – ответила я вслух. – Но мне нужна помощь. Выходи!

Раздался щелчок и дверь клетки с ударом распахнулась. Над моей головой со свистом мелькнула крылатая тень.

«Действуй», – шепнула она весело.

О том, чем чревато это внеплановое освобождение, я решила подумать позже. И пообещала себе не жалеть ни о чём. А пока сосредоточилась на Дамире и его спутнице. Картинка и, правда, стала чёткой. Даже напрягаться не пришлось. Руфина превратилась в саму себя. Точёная фигурка на пассажирском сидение появилась из ниоткуда, будто невидимая кисть за секунды прорисовала линии.

– Мне надоела эта конспирация, – проворчал Дамир, уверенно ведя машину. – Ну, не нравлюсь я твоему крутому дяде. И что? Я тоже не какой-нибудь тупой пацан. Мои родаки ни во что не вмешиваются! И это нормально!

Лицо Руфины осталось беспристрастным. Почти. Только брови чуть-чуть нахмурились.

– У меня нет родителей, которые могли бы во что-то вмешиваться, – проговорила она, доставая из сумки пудреницу. – Только дядя Глеб.

– Он тебе даже не родственник, – усмехнулся Дамир. – У него нет прав!

Девушка внимательно оглядела смуглое лицо в зеркале.

– Ты мне тоже пока никто, – заявила она, поворачиваясь к парню. – Поэтому, будь добр, не командуй мной. Если я решу, что у нас всё по-настоящему, ни дядя Глеб, ни даже толпа магов меня не остановят.

Руфина сейчас говорила очень серьезно, но для Дамира её слова ничего не значили. По крайней мере, вторая часть отповеди.

– Покомандуешь тобой, ведьмочка, – проворчал парень.

Он, разумеется, шутил, не подозревая о магических способностях подруги.

– Я не ведьма, – ответила Руфина сурово. Терминология «нечисти» явно имела для неё большое значение. Себя она считала лучше, чем таких, как Валерия.

Дамир, судя по хитрому взгляду, хотел поддеть девушку, но та вскрикнула.

– Остановись!

Что-то случилось с машиной. Она продолжала ехать. Но не по Южной трассе, а в неком ином измерении. В сумрачном, я бы сказала. Мерс окутала потусторонняя дымка, замедляя движение вокруг. Но заметить это смогла только Руфина, благодаря магическому дару.

Дамир ничего не понял. Не расслышал в голосе подруги страха.

– Отлично, – проворчал он раздраженно. – Теперь мы будем дуться. Сказал, отвезу домой. Значит, отвезу!

И сразу появился серый джип. Пересек ряд и пристроился рядом с мерсом, сокращая расстояние. Дамир, выругавшись, дернулся в сторону, но это не сработало. Водитель внедорожника продолжил прижимать черную легковушку к обочине.

– Да что этот гад творит?! – вскричал парень, вдавливая педаль газа в пол.

– Быстрее! – взмолилась Руфина, увидевшая то, что дружку было неподвластно.

Я поняла: сейчас или никогда.

– Ты меня не увидишь. Я не в твоей власти, – шепнули губы.

Я мысленно повернулась, пытаясь зафиксироваться на лице пассажира джипа. Злом и безжалостном. Магия защитных слов сработала. Я не почувствовала пронизывающего взгляда похитителя. Он меня не видел. Но и я его тоже. Картинка расплывалась и прыгала, словно я смотрела запись с камеры, дрожавшей в руках пьяного оператора.

Запись...

Идея пронзила разум вспышкой молнии.

– Стоп-кадр! – приказала я, неуверенная, что поступаю правильно.

– Молодец, – похвалил Алексей Данилович. – Теперь смотрите внимательно.

О, да! У меня появилась такая возможность. Картинка замерла, став, наконец, чёткой.

Это был пожилой мужчина в чёрном пальто без шарфа. Я сумела разглядеть белую рубашку и туго затянутый галстук. Седые волосы были аккуратно зачесаны назад, волевое лицо гладко выбрито. Мне был знаком этот типаж. Большой начальник. Властный, холеный и самоуверенный.

Сердце кольнул шип тревоги, пытаясь что-то подсказать.

– Яна, запоминайте черты старательнее, – попросил чародей. – Я не смогу перенять образ мысленно. Не в этот раз. Придется общаться с художником.

– Хорошо, – шепнула я, концентрируясь.

Прищурилась, словно фотографировала похитителя взглядом.

И вздрогнула. Я знала это лицо! Только в моей памяти мужчина был лет на десять моложе и гораздо худее. И не таким злым.

– Это он, – пробормотала я, сильнее сжимая запястья Дамира, чтобы не потерять связь.

– Кто? – требовательно спросил маг.

– Мужчина из моего сна. Это его я видела в комнате с Кариной. Только теперь он старше.

– Не может быть! – простонал Глеб, и я услышала в голосе панические нотки.

– Яна, посмотрите на водителя, – велел Устинов. – Скорее!

Я сосредоточилась, перевела взгляд правее и вскрикнула. Машину вёл не человек. Я не разглядела фигуру или лицо. Но ясно увидела, что на руле лежат не руки, а мохнатые лапы с длинными чёрными когтями на пальцах.

– Ой, мамочка! – заорала я и приземлилась на пятую точку посреди кабинета сыщика.

– Спокойно, – приказал чародей, пока Глеб Вениаминович поднимал меня с пола и усаживал на диван. – Это не самое страшное, что существует на свете.

Но я закрыла лицо дрожащими ладонями, пытаясь прогнать жуткий образ.

– Как оно выглядело? – потребовал объяснений Алексей Данилович. – Какого цвета шерсть? Черного? Серого? Яна, немедленно отвечайте!

– Бурого! – выкрикнула я, едва не плача. Меня трясло, будто стою в летнем платье на тридцатиградусном морозе. – Как у медведя!

– Значит, помощничков в аренду сдала Клавдия, – поморщился Устинов. – Придется навестить неугомонную каргу. Поболтать о старых и новых грешках.

На лице мага отразились ненависть и ярость, каких я прежде не видела. Ох, не хотелось мне оказаться на месте этой Клавдии, кем бы она ни была.

– Я с тобой, – заявил Глеб Вениаминович, расстегивая верхнюю пуговицу на рубашке, словно ворот его душил.

– Нет, – отрезал чародей. – Ты пока останешься здесь. С Кариной.

– Но если это Аркадий...

– Это Аркадий, Глеб, не сомневайся, – перебил друга Устинов.

Сыщик стал белее мертвеца.

– Но как? Почему?

– Не те вопросы задаёшь, – грустно констатировал маг. – Причина его визита очевидна. Важно, не как он вернулся с того света, а кто ему в этом помог? Какая цель у этого «доброго самаритянина»? На кого из нас у него зуб? Именно это я сейчас и попытаюсь выяснить у Клавдии. Жди здесь, но пока ничего не говори Карине.

– Но... – Глеб Вениаминович не желал сдаваться.

– Давай не будем тратить время на споры, – попросил Устинов мягко. – Главное, теперь мы знаем, что Руфина в безопасности. Девочке Аркадий вреда не причинит.

– Я в этом не уверен, – глухо проговорил сыщик. – У ненависти не бывает предела. А у мести, тем более.

Алексей Данилович ничего не ответил. Сжал руку друга и посмотрел на меня.

– Берите перчатки, Яна. Вы идёте со мной.

Я протестующе замотала головой, не веря ушам. Но чародей был непреклонен.

– Вставайте, милая барышня. Вы ведь предпочитаете сохранить здоровый сон и не шарахаться от каждой тени в собственной квартире? Поверьте старому человеку, Яна: страху нужно смотреть в глаза. А зрительный контакт я вам обеспечу.

****

Переместились мы из кабинета сыщика. Я медленно натянула перчатку и взяла чародея за руку с непробиваемым спокойствием. Если не сказать, с равнодушием. Но в этот миг я ненавидела Алексея Даниловича. Люто!

Точкой прибытия стал мрачный коридор с сырыми каменными стенами, как в подземелье. Скудный желтоватый свет нехотя дарили пыльные лампы на потолке, покачивающиеся на сквозняке. Воздух был затхлый с примесью чего-то горького. В горле запершило, захотелось закашляться. Метрах в двадцати виднелась железная дверь. Даже в тусклом освещении я без труда разглядела на ней кривые полосы, оставленные когтистой лапой.

В голове вертелось множество непростых вопросов. Например, кто такой Аркадий, и с какого перепуга он явился с того света? Но, разумеется, я молчала, косясь на поцарапанную дверь, становившуюся ближе с каждым шагом.

– Не бойтесь, Яна, – шепотом посоветовал Устинов. – Это обычный подвал. Но Клавдия любит создавать определенный антураж. Для клиентов.

– Угу, – буркнула я едва слышно.

Мохнатые когтистые помощники, умеющие управлять авто, тоже антураж?!

Дверь открылась сама, едва мы подошли вплотную. За ней оказалось ещё одно своеобразное помещение – на любителя. С факелами на стенах и летучими мышами под потолком – зверушками, которые я только по телевизору и видела. В фильмах ужасов!

Я сделала шаг вслед за чародеем и с трудом сдержала стон.

За чёрным, словно перепачканным сажей, столом восседало нечто. В буквальном смысле. Бурое, мохнатое и когтистое НЕЧТО! Оно напоминало одновременно волка и хорька. Дополнял крышесносительную картину свиной пятачок. Правда, отнюдь не розовый, а под цвет всего остального. Нечто сосредоточенно водило пером по странице толстенной книги.

– Чем обязаны? – прогнусавило оно, не поднимая головы.

Алексей Данилович усмехнулся, складывая руки на груди.

– Клавдия, выходи, – велел он. – Если не хочешь неприятностей.

Я подумала, что без боя «карга» не сдастся. И ошиблась.

Посреди комнаты волчком завертелась пыль, постепенно обретая краски, пока из ниоткуда не появилась вполне ухоженная бабуля. В жизни б не поверила, что она чем-то отличается от тех, что у подъездов на скамейках сидят и сплетни об остальных жильцах распускают.

– Ох, батюшки! – всплеснула она пухлыми ручками. – Какие гости пожаловали!

– Не старайся, – приказал маг холодно. – Я знаю, что ты из себя представляешь. А моей спутнице представление ни к чему. Девушка посерьезней тебя.

Старушенция вздохнула и в сердцах сплюнула на пол. Хлопнула в ладоши, мигом утратив «блеск». Вместо чудо-бабушки перед нами предстала дамочка не первой свежести, хотя ещё и не старая. По крайней мере, на вид. Одета она была в чёрный балахон и восточные туфли без задников. На всклоченных огненно-красных волосах совершенно не к месту красовался тёмно-серый бант.

– Ну? – спросила она, сердито дунув на прядь, свисающую на лицо. – Чего надо-то? Раз сам заявился, дело, видно, шибко важное.

Устинов внимательно прищурился, пытаясь разглядеть что-то невидимое.

– Рассказывай, кто на сегодня твоих чертей нанимал, – велел он жестко.

Но дамочка хмыкнула.

– Мы клиентуру не сдаём, – объявила она почти гордо. – Коли буду направо-налево конфиденциальные сведения распространять, кто ж ко мне обращаться станет?

– Клавдия, не юли. Твой клиент зацепил мою команду. Клянусь, если они пострадают, будешь пару сотен лет без колдовства работать горничной в третьесортной гостинице.

Угроза дамочке не понравилась. Лицо приобрело кислое выражение.

– Ладно-ладно, уел, – смирилась она показательно, но вдруг завопила. – Брысь!

И сразу в разные стороны хлынули тени. Я ахнула, прикрывая голову руками.

– Яна, хватайте телесного гадёныша! – раздался приказ чародея.

– А?

Наверное, дело было в освобожденном даре. Я сумела оценить обстановку за секунду. Как в замедленной съемке увидела Устинова, стоящего посреди комнаты с вытянутой рукой. Пальцы сжимали воздух, а метрах в трёх Клавдия висела над полом: сучила ногами и, задыхаясь, хваталась за горло. По стенам к дымоходу ползли тени, подталкивая друг друга. А мерзкое нечто почти достигло двери, держа в лапе хвост, как у тушканчика. Видно, боялось, что кто-нибудь наступит, пытаясь поймать.

– Стой! – велела я и интуитивно повторила движение мага.

Разумеется, я не надеялась на успех, а хватать «гадёныша» руками не собиралась.

Увольте!

Однако ж, финт сработал. Нечто дёрнулось и с визгом поднялось к потолку не хуже Клавдии. Засуетилось, торопливо перебирая конечностями.

– Какая прелесть, – развеселился Алексей Данилович и опустил руку. «Карга» плюхнулась на пол, громко кашляя.

– Дитятко-то за что? – прохрипела она обиженно.

– За грехи родителей, – отчеканил чародей. – А теперь, говори!

«А мне что делать?» – чуть не спросила я, но вовремя прикусила язык. Ибо Клавдия с тоской посмотрела на моего пленника, лягающего воздух, и тяжко вздохнула.

– Леший с тобой, – она с отвращением посмотрела на Устинова. – Только много не скажу. Сама толком ничего не знаю.

– Не прибедняйся, – посоветовал Алексей Данилович, выдвигая на середину комнаты стул и вальяжно усаживаясь. – Ты с непроверенными клиентами не работаешь.

– Я правду говорю! Клянусь чертями! – оскорбилась дамочка и театрально ударила себя кулаком в грудь. – Тут особый случай. Пришлось задушить принципы.

Устинов закинул ногу на ногу, снисходительно глядя на Клавдию.

– Принципы? – усмехнулся он. – Ну-ну.

– Ладно, называй, как хочешь, – махнула рукой поверженная собеседница. – Но я обычно на идиотские авантюры не соглашаюсь. Наигралась в юности. Теперь шкура дороже.

Она примолкла, косясь на мохнатое чучелко, продолжающее моими стараниями болтаться между полом и потолком. Отвратительное нечто никак не желало угомониться. Упорно дрыгалось и пыталось дотянуться когтями на ногах до ободранного паркета. Мне приходилось напрягаться, чтобы оно не удрало.

– Отпусти ребёнка, – попросила Клавдия. Но обратилась не к Устинову, а ко мне. – Обещаю, расскажу, что ведаю. Не стану врать.

– Не вздумайте верить! – приказал чародей, не оборачиваясь. – Начинай говорить, Клавдия. Иначе получишь назад отпрыска с опаленным мехом.

Дамочка зарычала, обнажив кривые зубы. По-звериному острые.

– Я не знаю, кто настоящий заказчик, – отчеканила она, продолжая скалиться. – Правда, не знаю. Ко мне вчера мужик пришёл. Холёный и самоуверенный. Зыркал презрительно, похуже чем ты сейчас. Всё руки потирал брезгливо, будто вымыть хотел. У-у-у чистоплюй проклятый! Я б не приняла такого. Да он карту показал. Туза бубнового. Зачарованная она. Отказать я не имела права. Иначе б сама... того.

Устинов подался вперёд.

– Карту? – переспросил он, хмурясь.

– Глупость моей юности, – покачала крашенной головой Клавдия и причмокнула несколько раз пухлыми губами, умильно глядя на чучелко.

Меня передёрнуло. Тоже мне, мамаша!

– В общем, облажалась я однажды за карточным столом, – продолжила она, нехотя. Молодая была, самонадеянная. Пришлось откупаться, чтоб ноги унести. Долгая история. Тебе, чародей, нужно знать лишь, что я тузов заколдовала и отдала четырём господам в качестве платы. Обладатель каждый карты мог трижды обратиться ко мне вне очереди и попросить об услуге.

Устинов покачал головой. Весь его вид говорил: «Поделом тебе, карга!»

– И кому принадлежит бубновый туз?

Клавдия развела руками.

– Первый владелец помер давно. Подружки твоей, – дамочка мстительно кивнула на меня, – ещё в проекте не было. Родители, и те пешком под стол ходили.

На лице Алексея Даниловича не дрогнул ни единый мускул, зато мои щёки однозначно стали розовее. Меня уже принимали за близкую знакомую чародея, но в устах Клавдии это прозвучало особенно мерзко.

– Туз достался брату. Обладателю ещё одной карты – червовой. За тем памятным столом оба напротив меня сидели. Своего-то козырька он быстро израсходовал, вот на братское «наследство» и позарился. Но не успел воспользоваться. По уважительным причинам.

Устинов закатил глаза.

– Уж не ты ли постаралась?

Клавдия оскорбленно хмыкнула.

– Мы руки не мараем, – бросила она. – В отличие от некоторых.

– Поговори-поговори, – пригрозил чародей елейным голосом, но угроза в нём прозвучала ого-го какая!

– В общем, туз бубен сынку покойничка в наследство перешёл, – объяснила женщина поспешно, но ехидную ухмылку спрятать даже не попыталась. – Только выбросил дурачок карту, не подозревая об её истинной ценности. Пробовала я тузика моего отыскать, да сгинул он. Столько лет с тех пор прошло. И вот, пожалуйста! Принесла вашего холеного нелегкая!

– Нашего, – повторил Алексей Данилович с нотками отвращения. – Как ты поняла, что за ним кто-то стоит?

Клавдия снова сплюнула. На лице промелькнула звериная ярость. Того гляди, огненные волосы дыбом встанут.

– Пахло от него. Мертвечиной. Не живой он. Вот! Только-только прибыл. А карта у кого-то хранилась всё это время. К тому же, хоть мужик и привык указания направо-налево раздавать, его явно натаскали, как себя со мной вести. Неопытный он по нашей-то части.

– Куда он девушку увёз?

– Не знаю, – Клавдия повела плечами. – Он двух чертей попросил. Их задачей было технику обмануть и ухажёру девицы разум затуманить. А как дело сделали, высадил мужик обоих и сам за руль пересел.

– Где?

– Возле метро «Горки». Куда клиент дальше отправился, мои парни не знают. Чар ещё минут на пятнадцать должно было хватить. Если уложился в это время, значит камеры тачку не засекли.

Я поморщилась. В выходные без пробок за четверть часа можно уехать на очень приличное расстояние.

– А теперь отпустите детеныша, – велела Клавдия, неуклюже поднимаясь с пола. – Я всё рассказала. Как договаривались.

Устинов поднял руку и щёлкнул пальцами. Я была уверена, что мой пленник плюхнется на пятую точку. Без моего участия. Поэтому чуть не подпрыгнула, когда карга поперхнулась и схватилась за горло.