Текст книги "Дух лунной башни (СИ)"
Автор книги: Анна Бахтиярова
сообщить о нарушении
Текущая страница: 23 (всего у книги 24 страниц)
– Как... как я сюда попала? – прошептала она с трудом. Посмотрела вверх и взвыла. В ужасе попятилась. Но руки и ноги подвели. Женщина упала, ударившись об пол подбородком.
За моей спиной испуганно выдохнула Летисия Дитрих. Я разделяла ее страх. Туча разрасталась, вознамериваясь заполнить весь коридор. От нее исходила мощь. Мощь самой темной магии на свете. Злой и беспощадной. Словно все мифические демоны, столь часто мной упоминаемые, собрались в одном месте.
– Что тут происходит, черти вас возьми?!
Новый голос – яростный голос директора Бритта – разорвал пропитанный ужасом воздух.
Но за ним последовал судорожный вздох и еще чей-то вскрик.
– О, боги! Директор, это же... это...
Я узнала мэтра Шаадея. Паникующего мэтра Шаадея.
Бритт не ответил, лишившись дара речи при виде местной достопримечательности, из легенды превратившейся в смертельного противника. Впрочем, и без духа картина взору пожилого мэтра предстала красочная: Дитрих, тащащая меня по ковру, сражающиеся Эмилио и Риц, призрачная тень, закрывающая Ульриха и Милли.
– Бритт, – протянула туча с показной лаской. – Глупый-глупый Бритт. Ты пришел как раз к кульминации. Хочешь стать зрителем? Отлично! А ты, остановись! – потребовала тварь, обращаясь к Дитрих. – Ты не заберешь мою добычу, Летисия!
Меня волной окатил страх. Нагрянул с опозданием, но прошиб основательно, добравшись до каждого нерва. Я осознала, что это конец. Все маги, кошки и призрак – ничто по сравнению с силой, парившей над нами. Никто не сможет меня от нее защитить. Никто и ничто на свете. Я исчезну. Никчемный полуцвет Лилит София Вейн перестанет существовать вместе с никому неинтересными горестями и мечтами. Большинство обитателей замка не расстроится. Сгинул полуцвет, туда ему и дорога.
Туча поплыла в нашу с Дитрих сторону. В нее летели молнии и сгустки разноцветной энергии, мэтры защищали меня, как могли. Но все старания выглядели смешными. Противница беспощадно надвигалась, как глыба, способная раздавить собственным весом. Не увенчалась успехом и попытка Маргариты. Призрака отшвырнула невидимая рука, и на пол посыпался пепел – все, что осталось от печального духа лунной башни.
– Неееееет! – заорал Эмилио отчаянно.
Дитрих всхлипнула и с удвоенным рвением потащила меня прочь, хотя и понимала, что война проиграна. Но врожденное упрямство не позволяло магине сдаться, остановиться.
«Помоги!» – мысленно взмолилась я, обращаясь к тому, кого недавно звала Маргарита – к истинному духу Гвендарлин. К душе колледжа. – «Не оставляй меня!»
Я не верила, что дух откликнется. Звала исключительно, чтобы предпринять хоть что-то, ибо на большее была не способна, тело окончательно перестало мне служить. Но ОН услышал. Услышал меня, не Маргариту. Что-то случилось в темном коридоре, будто разом зажглись все факелы, хотя они и не горели. Свет, похожий на естественный дневной, заполнил все вокруг. Явился вместе с полупрозрачной мужской фигурой: наполовину черной, наполовину белой.
Туча издала рычание и остановилась.
– Ты не сможешь победить, – процедила она, но уверенности в голосе поубавилось. – У тебя не хватит сил. И девчонку не спасешь, и себя уничтожишь.
– Не хватит, – зазвучал незнакомый голос: бархатистый, певучий. – Если только...
Черная призрачная рука поднялась к потолку в попытке остановить противницу. Бездарной? Вовсе нет. Туча наткнулась на невидимое препятствие, задергалась, будто угодила в сеть. Светлая рука духа потянулась к полуведьмаку, распластавшемуся на полу рядом с Милли.
– Ульрих Бернарду, отдай то, что получил в начале года. Мне жаль, но другого выхода нет. Мне нужна мощь твоего дара.
Дара? У меня закружилась голова. Дух просил назад подарок, полученный Ульрихом в первый рассвет года на крыше.
– Забирай, – шепнул парень хрипло.
Из его груди полился свет – смесь сотен цветов и оттенков. Разделился на тысячи переливающихся нитей. Они опутывали все вокруг. Не липкой паутиной, а некой энергией, нежной и жизнеутверждающей. Нити походили одновременно и на согревающие солнечные лучи, и на питательные дождевые струи. Несли надежду, прогоняя мрак.
Туча завизжала, уменьшаясь в размерах. Риц, все это время не прекращавший битву с остальными мэтрами, повалился на колени. В глазах погасла ярость, а вместе с ним и свет.
В последний миг помощник духа посмотрел на меня, и губы шевельнулись. Слово так и осталось не озвученным. Но я его угадала. Простое и многозначительное слово: «помоги».
Это было всё, на что Рицу хватило сил. И времени. Беспощадная туча метнулась к сообщнику, прошла сквозь его тело и вылетала в окно – в ночь. Но прежде чем поверженный мужчина рухнул, мой уплывающий разум зафиксировал еще одну странность: из живота Рица в пол утекла похожая на смолу субстанция, словно мэтра покинула чёрная сущность.
Истинный дух Гвендарлин, одержавший победу в очередном раунде, тяжело вздохнул и расправил плечи.
– Бритт! – он повернулся к белому, как сама смерть, директору. – Не смей исключать этих детей. Они должны остаться в колледже. Особенно Лилит. Враги еще вернуться за ней, когда восстановят силы. Но девочка – ключ. Без нее эту войну не выиграть. Охраняйте её!
Берегите! Вы все!
На этом мое сознание отключилось. Почти на этом. Затуманенный взгляд успел выхватить еще один эпизод. Эмилио бросился к поверженной Тире. Но та не нуждалась в его помощи. Черная кошка яростно зашипела на среднего герцога, не позволив к себе прикоснуться. С трудом поднялась и, пошатываясь, побрела в темноту.
Глава 24. Тайна Тиры
– Получай! – снежный ком угодил прямиком по затылку Лиана и, пока мальчишка соображал, я ловко засунула горсть снега ему за шиворот.
– Ай! Ай-ай-ай! – завопил он, прыгая на месте.
– Жестоко! – возмутился Шем, вступаясь за Лиана, но получил еще одним комком – в лоб.
Агния в безобразие не вмешивалась. Как и большинство полуцветов, выведенных погулять на крышу, подруга вела себя чинно и скромно. Одна я разошлась. Устроила зимнюю битву с двумя приятелями. Они не возражали, быстро вошли во вкус. Мне же было наплевать с самой высокой башни Гвендарлин, что думают о нашей забаве остальные. Я жаждала выпустить пар и нашла отличный способ.
А почему нет? Это полноценные каждый вечер проводят на свежем воздухе – внизу. Нашего брата выпустили подышать впервые за долгое время. Я так вообще с памятной отработки в саду Шаадея, сидела взаперти. Надо не стоять столбом, а пользоваться моментом. Пейзажем – замерзшим морем и заиндевевшими деревьями – я из окна спальни полюбуюсь. Зимний вид вообще не особо вдохновлял. Тяжелое белое покрывало спрятало звериную сущность водной стихии, заставило уснуть до весны, а я скучала по изменчивому морю.
С ночи духа прошло восемь дней, но о ней редко вспоминали. Точнее, не хотели вспоминать, поверив директору Бритту. Пожилой мэтр пообещал, что реалистичные сны не повторятся. Собственным креслом поклялся. Дал слово покинуть пост, если еще хоть в одно новолуние юные обитатели Гвендарлин окажутся во власти древнего пожара. Впрочем, кресло под директором всё равно зашаталось. Несколько родителей обратилось в совет Многоцветья с требованием заменить руководителя Гвендарлин. Однако на крайние меры никто не решился.
Учеников мало волновала судьба директора. Всех поглотили иные заботы – череда контрольных по теории и зачетных отработок по практике. Полноценные ходили по замку бледные и хмурые. Полуцветам доставалось меньше, от нас выдающихся результатов никто не требовал. Тем более, на практических занятиях. Искаженная магия изначально не претендовала на свершения. Агния, правда, отлично выполнила задание. Да и Лиан, много времени проведший за учебниками по целительству, набрал неплохие баллы. Даже леди Виэра, встретив в коридоре, похвалила.
Я справилась так себе. Слишком много энергии забрала чужая подчиняющая магия в новолуние. Силы восстанавливались медленно, и несколько последующих дней я соображала с трудом. По большинству предметов едва наскребла необходимые баллы. Разве что в теоретической части вспомогательной магии справилась получше многих, но этот предмет мне всегда нравился. Зато на практическом зачете, который полуцветы сдавали все вместе, не сумела заставить исчезнуть белый шарик. Подпалила его основательно, как и стол, на котором тот лежал.
– Ничего, – успокоил тогда Эмилио Ван-се-Росса. – Это всего лишь первый семестр.
Но я и не переживала. Что такое успешные зачеты и контрольные по сравнению с силами, с которыми нам пришлось столкнуться в ночь духа. По сравнению с жизнью, висящей на волоске. Перед глазами стояли яркие картины: два кота висящие на противниках, черно-белая фигура истинного духа и призрак Маргариты, рассыпающийся в прах. Да, в отличие от большинства, я думала о новолунии постоянно.
– Ну, хватит! Хватит! Сдаюсь!
Поверженный в снежной битве Лиан завалился на спину, поднимая руки.
– Еще чего! Не принимаю капитуляцию! – я накинулась на мальчишку, бросая снег в лицо.
– Лилит, ну, правда! Угомонись! – возмутился Шем. – Лилит!
– Упертая, как баран! – припечатала Агния, и я плюхнулась в снег, расстегивая ворот.
Тело пылало от желания бесноваться, я не чувствовала легкого морозца.
– У вас всё в порядке?
К нам подошел Рэм Дюваль – наш сегодняшний сопровождающий.
– Да, мэтр, – я схватилась за протянутую руку и поднялась на ноги.
Педагог подарил понимающую улыбку, пряча смущение. Он чувствовал себя неловко рядом со мной. Еще бы! Так опростоволоситься! Позволить Рицу вырубить себя одним движением! Но я не винила Дюваля. Жив, и то ладно. Противник-то ему попался с сюрпризом. Да и кто вообще подозревал Алакса Рица? Никто! Никто, включая орден и Эмилио с Дитрих, не воспринимал этого мага всерьез.
А, впрочем, я и сейчас не воспринимала. Не верила до конца, что... что...
Нет, я не хотела об этом думать. Не могла. Отказывалась.
– Всё! Возвращаемся в замок, пока кто-нибудь не простудился! – объявил Дюваль.
Послушные полуцветы потянулись к выходу. Шем с Лианом принялись отряхивать друг друга от снега, Агния несколько раз шлепнула меня по спине, избавляя кроличью шубку от белых хлопьев. Лишь одна фигура не сдвинулась с места. Девушка в скромном черном пальто стояла недалеко от края крыши, отпираясь на перила. Всматривалась вдаль, будто надеялась найти у линии горизонта ответы на накопившиеся вопросы.
В темных глазах Дюваля отразилась печаль.
– Милли! – позвал он. – Нам пора!
Бывшая подруга старосты не шевельнулась. Шем и Лиан смущенно переглянулись, даже Агния торопливо отвела взгляд и принялась изучать носы сапог. Секрет раскрылся, и теперь все знали, как Милли выглядит без маскирующего зелья. Старые шрамы оказались столь глубокими, а состав средства – мудреным, что леди Виэра не могла быстро помочь незадачливой девушке. Но пообещала вручить лекарство после каникул. Пока же Милли приходилось терпеть любопытные или сочувствующие взгляды. Даже среди своих нашлись те, кто не удержался от злорадства. А уж Кайл Нестор чуть не лопнул от злости. Два года встречаться с «уродиной»! Позор тысячелетия!
Впрочем, девчонке еще повезло. В особом секторе никто не узнал, у кого и за какие заслуги она доставала зелье. Вряд ли полуцветам бы понравилось, что под боком столько времени жила шпионка вредной воспитательницы.
– Милли! – снова окликнул девушку Дюваль.
– Давайте я, мэтр.
Не дожидаясь ответа, я поспешила к краю крыши. Наверное, стоило злиться на Милли. Осуждать за помощь леди Сесиль. Но, узнав её историю, я поумерила пыл, а планка мстительности опустилась почти до отметки: «простить воровку».
До Гвендарлин Милли жила в «доме сломанных» на границе с бескрайней пустыней. Я и не подозревала, что такие места существуют. Никогда не задавалась вопросом, что случается с сиротами-полуцветами. А стоило. Ведь избавиться от неправильного ребенка
– отличный способ для женщин избежать позора и изгнания. Но я горевала о собственной незавидной участи, не задумываясь, что встречаются судьбы похуже.
А они встречались. Милли – наглядный тому пример. Подкидышу, найденному на крыльце «дома сломанных», досталось в жизни сильнее других отверженных. В пять лет девочка стала жертвой розыгрыша полноценных детей, живших по соседству. Они подговорили простодушного полуцвета пробраться за малиной в сад на окраине посёлка. Умолчали, что хозяин завел пса, натасканного на поимку нарушителей. Собачьи когти и зубы покалечили Милли крепко. Она выжила, но шрамы глубоко впечатались в плоть.
Уродством девушки и воспользовалась леди Сесиль. Милли единственной из всего «дома сломанных» предложили учиться в Гвендарлин. Остальные сироты не проявляли серьезных способностей, как я до встречи с медведем. Но девушка отказывалась ехать в колледж. Леди Сесиль, приехавшая для знакомства с новой ученицей, предложила сделку: зелье, скрывающее шрамы в обмен на услуги. Милли поначалу разозлилась, но желание скрыть уродство победило.
– Пора в сектор, – проговорила я, подойдя к застывшей фигуре в черном пальто.
Милли мрачно кивнула, не отрывая взгляда от неба, покрывшегося фиолетово-красными разводами на западе. Торопливое зимнее солнце наполовину скрылось за линией горизонта, оставляя нас до следующего дня. Предпоследнего дня в Гвендарлин перед трехнедельными каникулами.
– Я не хочу сюда возвращаться, – призналась Милли едва слышно.
– Придется. Этого желает дух.
Милли не подозревала о своем предназначении. Эмилио велел ордену сохранить это втайне до следующего семестра, чтобы дать восьмой участнице оправиться. Ближайшее новолуние выпадало на каникулы, и обряд проводить не требовалось. В отсутствии учеников враги не получат подпитку в особенную ночь, следовательно, и дух мог продержаться без новой порции энергии защитников.
– А та тварь? Чего хочет она? – спросила Милли плаксиво. – И ее сообщник? Тень?
Меня пробрал озноб. До костей.
Тень...
Я знала, что девчонка тоже разглядела похожую на смолу субстанцию – ту, что покинула тело Рица перед убийством. Её видели лишь трое: я, она и Ульрих. Остальные не заметили приключившейся странности. И не поверили. Даже Эмилио с Дитрих сомневались. Всем хотелось считать, что это Риц – злодей.
Я тоже хотела в это верить. Но подозрения не давали покоя.
– Тварь и ее сообщник хотят заполучить меня, – ответила я на вопрос Милли. – Для чего, понятия не имею. Но, как видишь, не бегу. Они настигнут, где угодно. Однажды дома следили из зеркала. А в замке есть дух, и он на нашей стороне.
Милли мои слова не успокоили. Она спрятала закоченевшие руки в карман и, молча, зашагала к выходу по хрустящему под сапогами снегу. Но я не сомневалась, что она вернется в Гвендарлин после каникул. Хотя бы ради лекарства, обещанного леди Виэрой.
* * *
Первую половину следующего дня ученики провели за сборами. Большинство полуцветов управились быстро – в особом секторе жили не богачи с горой вещей. Одна я копалась, в третий раз вытащила из дорожного сундука одежду и начала складывать заново. Агния фыркнула под нос, но предпочла не нагнетать. Убежала в общую гостиную к остальным – пить чай с пирогами.
Я нарочно не спускалась. Не хотела портить всем настроение мрачным видом. Сегодня даже Шем светился. Всю последнюю неделю бедолага ходил с опущенной головой. Мать написала, что после изгнания из родного герцогства, устроилась в богатый дом. Хозяева не подозревали, что сын новой служанки – полуцвет. Парень волновался, как бы ее не выставили, едва правда раскроется. Проблему решил Лиан, который с разрешения родителей пригласил Шема на зимние каникулы к себе.
– Проклятье! – выругалась я, уронив шкатулку с простенькими украшениями.
Воспоминания, которые я гнала всю последнюю неделю, предательски прорывались назад, погружая в кошмар.
Я помнила всё. Каждую деталь. До и после потери сознания. Но самое сильное отвращение вызывало не произошедшее в коридоре, не гибель Рица и побег тучи-убийцы, а короткий разговор, состоявшийся под утро в целительском блоке. Леди Виэра несколько часов приводила меня, Ульриха и Милли в порядок, а потом явился директор и выставил даму вон. Я никогда не забуду выражения его посеревшего лица. Бритт сходил с ума от беспомощной ярости, чувствовал себя загнанным в угол, но не желал этого признавать.
– Никому! – прорычал он. – Никому ни слова о том, что произошло ночью! Ясно?
Мы послушно закивали, а я подумала, что у директора глаза безумца. Если возразить, развеет в прах всех троих и не раскается.
– Откроете рты, пеняйте на себя, – добавил Бритт тоном хозяина положения. – Выгнать вас я не смогу, но превращу жизнь в колледже в кошмар наяву.
Пожилой мэтр ушел, хлопнув дверью. Милли горько заплакала, а мы с Ульрихом многозначительно переглянулись. Знали, что не выполним распоряжение директора. Да, большинство учеников услышит сказочку Бритта. Но пятеро магов всенепременно узнают правду. Те, кого истинный дух выбрал в защитники.
А сказочку глава колледжа придумал знатную, свалив всю вину за мистические события на Алакса Рица. Приписал ему игры с запрещенной черной магией, что якобы и стало причиной реалистичных кошмаров в новолуние. Погиб же мэтр, по легенде, из-за собственной небрежности. Опасные чары оказались не зубам. Директор произнес целую речь перед учениками. Говорил и говорил: о том, как ужасно поступил почивший педагог, и как важно не допустить подобного впредь. Все слушали, затаив дыхание, а я мечтала, чтобы Бритт провалился сквозь пол.
– Никакого духа в замке нет, – отчеканил пожилой мэтр напоследок. – Есть жажда власти, обуревающая глупцов. И желание некоторых магов «оживлять» сказки. Не более.
Ученики поверили и радовались, что с кошмарами покончено. Я их не осуждала. Белому сектору пришлось несладко. Светлые маги во сне горели снова и снова. Разбудить их не помогали никакие ухищрения мэтров. Спасибо леди Виэре. Целительница догадалась применить сложное заклятье, снимающее порчу. Оно разорвало и паутину магического сна. Не меньше светлых досталось мальчишкам-полуцветам, оставшимся без помощи в отгороженном магией блоке. Они проснулись лишь, когда истинный дух вернул подарок Ульриха и выиграл битву с силами зла. Лиан до сих пор вздрагивал, если кто-то вспоминал новолуние, а Шем бледнел и хмуро сводил брови, напоминая недовольного старичка.
– Всё! – я, наконец-то, закончила сборы и закрыла крышку дорожного сундука.
– Мяу!
Сквозь закрытую дверь прорвался Урсул. Скакнул на кровать и вальяжно разлегся. Кот быстро оправился после потасовки с помощниками духа. На то он и магический кот.
– Ну, что ты решил? – спросила я, устраиваясь рядом с питомцем. – Со мной поедешь или останешься тут на каникулы?
Серебряные глазки хитро прищурились, и я догадалась, что котяра не планирует покидать пределы Гвендарлин.
– Ладно. Пригляди тут за всеми. Главное, к директору не подходи. Он нам не друг.
Я и раньше не любила пожилого мэтра, но теперь не испытывала ничего, кроме презрения. Хотя и признавала, что появление Бритта пошло на пользу. Не увидь он черный сгусток и убийство Рица своими глазами, еще неизвестно, как бы все закончилось. Он бы ни за что не поверил ни нам с Ульрихом и Милли, ни Эмилио с Дитрих. Впрочем, благодарить следовало мэтра Шаадэя. Это он расставил в коридорах предупреждающие ловушки, вроде той, что перед испытанием устанавливал орден. Одна из них среагировала, и мэтр кинулся ловить нарушителей, прихватив директора. К тому моменту, леди Виэра разбудила светлых учеников, и помощь Бритта не понадобилась.
Увидел директор и стенающую на полу леди Сесиль.
– Это не я! Не я! – причитала она. – Я ничего не делала! Оно меня использовало! Против воли! Я не хотела! Это не я!
Воспитательница рассказала, что в каждое новолуние на целые сутки теряла память и, хотя догадывалась, что её тело кто-то использует, боялась признаться. Не знаю, поверил ли директор в непричастность сотрудницы, однако на следующий же день она покинула Гвендарлин навсегда. По официальной версии, из-за обострившейся болезни. Ученики, не выносившие вредную даму, вздохнули с облегчением. Даже Агния кружилась в танце по нашей спальне от радости. А я... я не знала, как расценивать изгнание помощницы духа.
– Всё к лучшему, – заверил Эмилио на возобновившейся тренировке. – Чем дальше Сесиль Ларс от Гвендарлин, тем лучше.
Он чувствовал себя виноватым. Он таки организовал в ночь духа слежку за подозреваемой дамой. Но она провела его, как мальчишку. Исчезла из закрытой комнаты. «Традиционным» способом – через окно.
– Вы верите, что ею управляли?
– Верю, – ответил мэтр хмуро. – Некто проникал в ее тело. Сама бы она не сумела попасть в твой сектор. И полеты сквозь стекла присущи призракам, а не живым магам. Но Милли Дорвис она начала использовать по своей инициативе, чтобы шпионить за учениками. За одно это следует изгонять с позором, а не прикрывать правду выдумками о недугах.
– Но если та жуткая сущность заставляла леди Сесиль проникать к нам в новолуние и забирать энергию учеников, значит, она способна воспользоваться и другими...э-э-э... телами?
Я вновь вспомнила убитого Алакса Рица, но не посмела заговорить о нем с Эмилио. Кажется, средний герцог предпочитал верить, что это он убил Марго. Риц, а не странная субстанция, покинувшая тело коллеги за миг до смерти.
– Не факт, что подобрать подходящий «сосуд» просто, – усмехнулся Эмилио. – Не беспокойся, Лилит. Твоя задача – участвовать в обрядах ордена и держаться подальше от неприятностей. Остальное – наша с леди Дитрих забота...
«Наша с леди Дитрих», – передразнила я мысленно.
А, впрочем, я не возражала, если эти двое снова сойдутся. Если они обретут счастье друг с другом, проклятье ордена – всего лишь легенда.
* * *
Вечером полноценные ученики собрались на прощальный ужин в столовой, украшенной бумажными снежинками. Обычно в это время в замке устраивался грандиозный зимний бал танцами до утра, но в этом году его отменили из-за гибели мэтра Рица. Какой бы ни была подоплека трагических событий, смерть – есть смерть, веселиться и радоваться – плохая идея.
Нашего брата ужины и праздники не касались. Полуцветов никогда не приглашали отмечать окончание семестра. Народ коротал время в общей гостиной, рассуждая, кто как проведет время дома. Мне быстро наскучило это занятие. А когда Лиан с Шемом начали планировать зимние забавы на каждый день, сердце кольнул шип обиды. Да, я соскучилась по маме и мечтала оказаться рядом с ней, но мне на веселые каникулы рассчитывать не приходилось. Соседи и тетка Дот об этом позаботятся.
Я незаметно покинула общую гостиную и выскользнула из сектора полуцветов в коридор. Захотелось прогуляться по замку. Глупая затея? Не в этот раз. Кого мне сегодня бояться? Злые силы контужены истинным духом, полноценные на праздничном ужине. Им не до бедового полуцвета, едва не уничтоженного в последнее новолуние. Я потянулась к древним камням и ощутила их тепло. Жизненные силы вновь наполнила стены, словно кровь вены. В голове легко сложилась карта из синих молний, и я побрела туда, куда ученикам запрещалось подниматься.
Нет, я не собиралась заходить в лунную башню. Лишь хотела посидеть на нижней ступени, почувствовать присутствие Маргариты. Никогда не забуду горечь, что испытала, увидев ее тень, рассыпающуюся в прах. Я решила: это конец. Но Дитрих, пришедшая навестить нас с Ульрихом и Милли в целительском блоке, успокоила. Тот, кто уже мертв, не способен погибнуть снова. Марго лишили энергии. На время. Она восстановит силы и вновь проявит себя.
Марго...
Жаль, что директор Бритт не слышал слов Алакса Рица о смерти несчастной девушки. Её гибель для всех так и осталась самоубийством. Маргарита Ван-се-Росса, по-прежнему, была предана забвению. Забыта всеми, кроме самых близких. Близких, которые даже друг с другом о ней не говорят.
Я не добралась до лестницы, ведущей в лунную башню. Повернула к ней и...
– Вон! Я сказала: вон! Не смей сюда являться!
– Мааааууууу!
Черная кошка кубарем слетела вниз, пересчитывая древние ступени. Шмякнулась на пол, растопырив лапы. В желтых глазах отразилась гамма эмоций: от гнева до печали.
– Тира? – спросила я шепотом.
Показалось неправильным говорить в полный голос. Ибо это точно была она – кошка, приходившая ко мне дома. Собственной персоной. Если раньше меня одолевали сомнения, то теперь я отлично ее разглядела.
Странная живность (или сущность?) тяжело поднялась, посмотрела вверх – на дверь, ведущую в обитель Маргариты, и осуждающе покачала головой. Не как животное. Как маг. Фыркнула в усы и проворчала:
– Ну, спасибо тебе, доченька. Вздорная девчонка.
Я не успела даже охнуть. Тира подпрыгнула, будто к лапкам прикрепили пружинки, кувыркнулась в воздухе и... исчезла. Вместо нее, морщась и потирая бок, стояла герцогиня Виктория Ван-се-Росса. Не такая, как я привыкла ее видеть. Платье покрывали пыль и клочья паутины, черные волосы не помешало бы помыть и причесать.
– Здравствуй, Лилит, – усмехнулась госпожа. – Идем, поговорим. Только сначала верни челюсть на место.
Ну, да. Я стояла с открытым ртом. А кто бы ни стоял?
Тира и герцогиня – одно и то же?! Какого демона?!
Её сиятельство выбрала первый попавшийся зал с диванами вдоль стен. С легким стоном опустилась на ближайший, отбросила с лица спутанные волосы.
– Всё, пора возвращаться домой. Пока Марго мне все кости не переломала. Чего застыла, Лилит? – госпожа похлопала ладонью по дивану. – Садись.
Я выполнила указания, хотя предпочла бы постоять. Но ноги отказывались меня держать.
– Почему? – спросила я, глядя мимо герцогини. Мимо ее пронзительных стальных глаз.
О, боги? Она же сотни часов провела у меня дома! Слушала жалобы! В том числе, на себя саму же и всю родню! Вот тебе и второй дар! Тайное оружие!
– Всё просто, – ответила госпожа абсолютно спокойно. – Я поняла, что за тобой наблюдают. Те же силы, что погубили мою дочь. Решила сама превратиться в наблюдателя. Понять, чего они хотят. И почему – ты. Я не буду за это извиняться.
Ну, еще бы! Чтобы герцогиня Ван-се-Росса просила прощение у полуцвета!
– Поняли? – спросила я тоном далеким от почтительного.
– Нет. Не моя весовая категория. С этими тварями даже сильнейшая защита не срабатывает. Кулон на твоей шее способен беречь от многих бед, но против них он не лучше безделушки. Как и другие ухищрения.
– Кукла работает, – прошептала я.
Герцогиня передернула плечами.
– Полезное исключение. Никогда не знаешь, какая магическая вещица пригодится. Особенно приятно, если помогают талисманы, в которые даже не веришь.
Я усмехнулась. Всё-то она знает! Шпионка хвостатая!
И все же не покидало ощущение, что я сплю. Или брежу.
– Значит, вот почему вы встречались с директором Бриттом. Просили разрешение находиться в замке.
Герцогиня презрительно скривилась.
– Разрешение? С какой стати? Я лишь поставила достопочтенного мэтра перед фактом моего присутствия в Гвендарлин. Сделала ему одолжение.
Я едва удержалась от желания закатить глаза.
– А если бы Брит запретил. Нужна же гостевая печать...
– Мне – не нужна, – перебила госпожа с усмешкой на тонких губах. – Я могу попасть в колледж в любое удобное время. Я – потомок Милинды Ван-се-Дорн. Существовал в Многоцветье такой знаменитый и влиятельный род много веков назад. Милинда и ее сестра-погодка были последними носителями фамилии. А из потомков сестер остались лишь я, Эмилио и Элиас. Обоим моим сыновьям тоже не требуются печати. Но они их носят, чтобы не привлекать внимания к нашей семейной особенности.
– Но...но... но...
У меня ум в буквальном смысле заходил за разум.
– Дело в крови, – пояснила ее сиятельство весело. – Сама по себе Милинда не играет роли для истории. Она была дамой не выдающейся и достопочтенной до скуки. А вот младшая сестра... Её звали Гвенда. Она вышла замуж за Дарлина Ван-се-Рмуна и основала вместе с ним этот колледж.
– Ох... То есть, вы трое...
– Кровные родственники основательницы, – закончила госпожа.
Я вздрогнула и чуть не съехала с дивана. Жуткая догадка пронзила молнией.
– А злые силы не могли... э-э-э... заинтересоваться Маргаритой из-за родства с Гвендой?
– Вряд ли, – протянула герцогиня монотонно, но я вдруг ощутила ее усталость и горечь. – Тебя-то выбрали не по этой причине. Кто бы ни прятался под маской шута на нашем карнавале, он точно не родственник Гвенды Ван-се-Рмун. Они все учтены и давно мертвы.
Это был мастерский укол. Госпожа не сказала ничего обидного, однако указала мое место.
В другой момент я бы стушевалась. Но Виктория Ван-се-Росса мне задолжала. За годы притворства!
– Значит, вы сдаетесь? – спросила я жестко. – Вернетесь домой и оставите дочь в башне? Вы и в битве не особо помогали. Что могла сделать «кошка»?!
Я ожидала бури. Пощечины. Грубых слов. Но госпожа лишь с любопытством взглянула сквозь ресницы. Неужели, ей, правда, нравилась моя неуместная спесь?
– В истинном обличье от меня бы было мало пользы. После обращения я беззащитна. Требуется время, чтобы сила мага восстановилась. Пришлось пользоваться когтями и зубами. А для Марго я хочу две вещи: справедливости и свободы. Но ей моя помощь не нужна. Ты сама видела, какие «очаровательные» у нас отношения. О! Не думай плохо о моей дочери. Я заслужила ее гнев. Самые страшные ошибки родители совершают, прикрываясь благими намерениями во имя счастья детей. Я не исключение. Надеюсь, однажды Марго сумеет если не простить, то хотя бы перестать меня ненавидеть, – герцогиня Виктория помолчала, разглядывая собственные длинные пальцы, а потом добавила другим тоном – деловым и почти беспечным. – Без помощи Марго не останется. Здесь Эмилио. И его несостоявшаяся жена. Они не остановятся. Чем бы для них всё не закончилось.
Мне вспомнилась картина, увиденная глазами Урсула: Летисия Дитрих, прижатая к стене, руки Эмилио на ее бедрах, жадный поцелуй. Сколько бы эти двое ни сторонились друг друга, искры былого пламени не погасли.
– Почему они расстались? – спросила я. Не удержалась.
Госпожа печально развела руками.
– Потому что мой старший сын – идиот. Разрушил и свою жизнь, и Летисии. Я не знаю, кого он не может простить: ее или себя. Думаю, сам до конца не понимает. Когда погибла Марго, Эмилио уже закончил учебу. Но остался в Гвендарлин. Еще не мэтром, а воспитателем и помощником педагогов. Охранял сестру. Вместе с невестой охранял. Но в ту роковую ночь Летисии не было в спальне. Они с Эмилио упорхнули на тайное свидание. Марго спала под действием снотворного – работы лучшей подруги. Но случилось непредвиденное. В тот раз – единственный раз за всё время – Летисия перепутала дозировку ингредиентов. Марго проснулась и... итог ты знаешь.
Я закрыла лицо ладонями. Как несправедливо! Как глупо!
