Текст книги "Купчиха. Часть вторая (СИ)"
Автор книги: Анна Стриковская
сообщить о нарушении
Текущая страница: 4 (всего у книги 23 страниц)
Маг задумался, потёр свой длинный нос и проговорил как бы через силу:
– Выходит, после посещения, например, господина мэра по вопросу подпитки амулета от крыс, я должен буду записать нечто вроде Б, А, подпитка от крыс, мэр... Денег он мне не платит, поэтому суммы нет. А если принял роды у госпожи Л, то запишу П – за деньги, роды, госпожа Л, и сумму... Да, информация достаточная. А вы, значит, всё это расшифруете и внесёте в тетрадь. Пойдёт. Мне даже нравится. Делайте, Виола. И не торопитесь особо: мы, маги, сдаём отчёты ко дню весеннего равноденствия, так что время есть. Питание от бухгалтерии пострадать не должно.
Виола окинула взглядом долговязую, тощую фигуру мага. Да уж, питание. Наградили боги хозяином. Куда только в нём всё девается? Как в прорву! Но если в этом ему угодить, то на всё остальное он просто закроет глаза. Она на глазах у Мельхиора настригла квадратиков, сложила их стопочкой и отнесла вместе с вазой в приёмную, а книгу забрала. Если там всё так запутано, как она предполагает, то двух декад ей не хватит. Хорошо, что время терпит.
***
Утро началось со скандала. Не успела Виола открыть чёрную дверь на улицу, чтобы вынести помои, как мимо неё, чуть не сбив с ног, метнулась тень и забилась в угол между буфетом и мойкой. Регина. Вилька вовремя успела поставить ведро в безопасное место, потому что в следующее мгновение на неё наскочила разъярённая фурия. Не молодая, но и не старая тётка из породы "руки в боки" с невыразительным как блин лицом и толстой задницей. Эту женщину Виола видела впервые, но не сомневалась ни на минуту: явилась Мариза.
– От меня не спрячешься, сучка! – кричала она, совершенно не отдавая себе отчёт, где находится, – Будешь знать, как отбивать чужой кусок хлеба! Мало тебе вчера досталось! Ну, погоди! Все волосья тебе вырву, лысая ходить будешь!
Перепуганная Регина сидела в углу, прикрыв голову руками и не подавала признаков жизни.
Виола была в шоке. Она к такому не привыкла. Гремонские женщины были ничуть не мягче и не добрей здешних, элидианских, но такого скандала устраивать бы не стали. Побоялись. Да и темперамент у них не тот. Скорее бы подложили конкурентке хозяйскую вещь, чтобы выставить воровкой, да даже ядом бы не побрезговали. Но вот так в открытую орать и угрожать в присутствии работодателя? Ни за что. Да и скорость впечатляла. Только вчера Регина пришла сюда с надеждой на заработок и уже об этом все знают. Не только знают: принимают меры, чтобы её отвадить.
Представляла бы Виола, что всё так повернётся, вчера бы бедняжку здесь ночевать оставила под каким-нибудь предлогом. Но что сделано, то сделано. Разбираться приходится с тем, что есть.
Для начала хулиганку следовало остановить, что она попыталась совершить, постучав ту по спине.
– Уважаемая! Уважаемая, что вы здесь делаете?
Но Мариза не обратила на вежливое обращение ни малейшего внимания, а всё продолжала наступать на Регину с криками. Тогда Вилька вспомнила мачеху, взяла стоявшую в углу метлу и со всего маху огрела женщину по спине.
Это подействовало, да ещё как! Мариза развернулась и пошла в бой уже против Вильки. Только просчиталась: перед ней была не забитая Регина, а вполне себе боевая девушка. Виола схватила ведро с помоями и спокойно сказала:
– А ну охолони! А то я тебя остужу по-своему!
То ли вонь от ведра, то ли холодный Вилькин тон привели женщину в чувство. Она остановилась и прищурилась:
– А ты меня не пугай, мы здесь не пугливые! Да кто ты такая есть? Фря столичная? Нечего тут свои порядки заводить и командовать! Тебя завтра назад отошлют, а я как работала тут, так и работать буду!
Виола выдала улыбку, от которой дракона бы пробрал понос, поставила ведро на пол и сказала ещё спокойнее, чем раньше:
– Ошибаешься. Ты тут больше не работаешь.
– И почему это? – подбоченившись, спросила Мариза.
– Потому что, – отчеканила Виола, – меня не устраивает качество твоей работы. Халтуру я не терплю, а ты вместо мытья только грязь возишь. Регина в отличие от тебя старается, она и будет тут служить.
Это заявление Маризу не напугало, а только ещё больше раззадорило. Она снова завопила:
– Это мы ещё посмотрим! Ты особо не заносись! Думаешь, ты чем-то лучше здешних? Почище тебя не могли удержаться на этом проклятом месте, одна я тут уже десять лет тружусь. Плохо, говоришь? Уж как делаю, так и будет! Тебя этот придурок через декаду отправит обратно в свою столицу и преступницу твою вышибет вслед под зад коленом. А не выгонит тебя, так тоже не беда: с переломанными руками эта гадина немного наработает.
Регина в углу сжалась ещё больше и совершенно напрасно. Голос мага прозвучал как гром в ясную погоду:
– Угрожаешь моим людям в моём доме? А не прогуляться ли мне с тобой к нашему судье?
Нахальная тётка сжалась и стала занимать вдвое меньше места. Она никак не ожидала, что маг в такую рань не греется под одеялом, а разгуливает по дому. Залепетала в испуге:
– Да как же так, господин маг! Я же столько лет верой и правдой! Честно работала, можно сказать надрывалась...
Виола оторвала взгляд от Маризы, вдруг переставшей в одночасье казаться опасной, и воззрилась на своего нанимателя. Тот явно только что вылез из кровати: на ногах войлочные домашние туфли, расстёгнутая на груди рубашка не заправлена в широкие штаны из небелёного полотна... Вид уютный: к нему совсем не идёт суровый тон и сошедшиеся на переносице хмурые брови. Но взгляд при этом на Маризу он устремил такой, что той впору самой в землю закопаться.
– Ты здесь больше не работаешь, Мариза. Запомни это. И я тебе ничего не должен, за всё уплачено с лихвой.
– Как же так, господин маг, как же так?! – заголосила женщина.
– А вот так. Когда моя новая домоправительница мне пожаловалась на то, что ты некачественно выполняешь свои обязанности, я проверил её слова. Она права: тебя наняли мыть, убирать и содержать дом в чистоте. Мне некогда было за этим следить, а ты пользовалась: везде, кроме приёмной и моей спальни, грязь как в свинарнике. Так что пошла вон, пока я не предъявил тебе обвинение за угрозы моей новой служанке и оскорбление меня лично! И не вздумай мстить, а то знаю я вас! Пойдёшь в тюрьму на долгие годы! Свидетели угроз у меня имеются, а если с госпожи Виолы или Регины хоть волос упадёт – ты ответишь по закону. И не думай, что сумеешь всё обстряпать так, чтобы отвести от себя подозрения. Помни: я маг и в случае чего подключу магические методы! А сейчас вон!
Мариза, в течение речи Мельхиора стоявшая столбом, отмерла, развернулась и опрометью бросилась прочь. По дороге оттолкнула Виолу, не успевшую отскочить, подолом зацепила помойное ведро, перевернула его и сама плюхнулась в вонючую лужу, но не остановилась, а так и поползла на выход, собирая юбкой грязь с пола. Жером, который, как оказалось, уже давно стоял в дверях и был свидетелем всей сцены, брезгливо посторонился.
– Знал я, что она противная баба, – сказал он небрежно, – Но что такая сука – не представлял.
Виола подошла к Регине, так и сидящей в углу за буфетом, и показала рукой:
– Вставай, она ушла и не вернётся. Господин маг тебя защитил. Так что бери ведро, тряпку и мой пол, а то воняет, а мне нужно завтрак готовить.
Женщина с трудом поднялась и стало видно, что платье на ней порвано и зашито в нескольких местах, руки расцарапаны, губа распухла и кровоточит, а под глазом наливается синевой характерный фонарь. Маг, который уже было собрался уходить, тут же вернулся и выпалил:
– Тебя избили? Когда и кто? Мариза? Она подкараулила тебя, когда ты шла отсюда?
Регина быстро, но твёрдо проговорила:
– Нет, господин, я просто торопилась домой, упала и ударилась об забор.
– А руки тебе тоже забор расцарапал? – насмешливо спросил маг.
Не Регина стояла на своём.
– Там рос шиповник, он колючий.
– Ну хорошо, – пожал плечами Мельхиор, – Иди работай. После завтрака жду тебя в приёмной, твои раны надо залечить. И не пугайся так, – добавил он, увидев её реакцию, – Своих я лечу бесплатно.
Щёлкнул пальцами и вонючая лужа исчезла, будто её вовсе не было, затем напомнил Виоле о завтраке в восемь утра и ушёл. Уф! А Виола беспокоилась, как она успеет всё приготовить к восьми, ведь в такой обстановке работать с продуктами всё равно что их портить. Так что спасибо большое господину магу. Он хоть и противный тип, но хороший человек.
А новая служанка... Нет, в такой рванине женщина, работающая в порядочном доме, ходить не должна. Виола прикинула, подойдёт ли Регине одно из её платьев. Не новое, а то серо-лиловое, которое они с Тео купили в Бармане. После того, как в него наряжали Ули, оно так и валялось в Вилькином саквояже. Она прикинула на глаз. Выходило что не очень. У Вильки и рост был поменьше, и объём побольше, особенно в груди. Но это можно и ушить, надставить труднее. Она спросила:
– Ты шить умеешь?
– Шить? – удивилась женщина, – Могу, меня учили. А надо?
– Надо перешить на тебя одно из моих платьев. Не в рваном же тебе ходить, это неприлично, а другого, как я понимаю, нет. В груди ты легко ушьёшь, но я ростом ниже. Справишься?
Виола думала, что женщина станет возражать, но она молча поклонилась и улыбнулась самым краешком разбитой губы.
– Справлюсь, госпожа. Я хорошо шью, так что вам за меня краснеть не придётся. И спасибо огромное, не знаю, в чём бы я завтра на работу пришла. Я вижу, что вам не жалко, но всё равно. Я отработаю.
Виола кивнула, подтверждая сделку. Можно было бы до хрипоты спросить, уговаривая Регину принять платье безвозмездно, но Вилька сама была гордая и понимала, что той так легче. Не быть никому обязанной, а за доброту платить сполна. Работой, верностью, привязанностью. Эх, не была бы Регина такой забитой, они бы могли подружиться. Вслух девушка сказала:
– Хорошо. Займись пока кухней, вымой пол, а после того, как господин маг тебя подлечит, я принесу платье и сегодня можешь уже не работать.
Регина подняла ведро и пошла с ним на двор. Его надо было отмыть дочиста прежде чем налить туда горячую воду для полов.
***
Платье Вилька для Регины подобрала, но отправить после завтрака домой не сумела. Та предпочла работать весь день и было ясно почему. Боялась снова встретить своих обидчиц.
Вечером Виола не дала Регине корзинку с едой, а усадила за стол в кухне и накормила до отвала. Маг залечил её синяки и ссадины и теперь ничто не мешало ей с аппетитом уминать жаркое. Виола сидела рядом и следила, чтобы служанка насытилась. Заодно узнала что произошло. Вечером городские подёнщицы подкараулили женщину и попытались избить. Кое-что им удалось, например, фингал поставить, но Регина, не принимая бой, вырвалась раньше, чем её повалили, и успела запереться в своём домике. Разъярённые женщины рвались внутрь, колошматили дверь, но она постояла за свою хозяйку. Крыша в домике Регины текла, зато входная дверь могла выдержать осаду и посерьёзнее.
Утром бедняжка вскочила ни свет, ни заря и поспешила в дом мага, надеясь прийти туда раньше Маризы. Она не учла, что путь её лежал мимо дома другой подёнщицы, в котором и затаились её враги. Две других поленились вставать в такую рань, а вот Мариза уже сидела у окна и караулила. Стоило ей заметить удачливую конкурентку, как она понеслась отвоёвывать обратно своё место. Несмотря на то, что Регина бегала быстро, догнала её и успела ударить несколько раз у самой калитки дома Мельхиора. Разбила женщине губу, рассадила лоб и поставила фонарь под глазом. Регине еле-еле удалось вырваться и забежать на кухню под крылышко к Виоле. Она помнила, что та обещала защиту и очень на это надеялась.
Весь рассказ Вильку очень удивил. Мариза не казалась такой уж крепкой, да и лет ей было немало. Регина хоть и выглядела худой, но зато была выше злобной тётки почти на голову, да и в крепости её рук Виола имела случай убедиться.
– Почему ты не сопротивлялась, не давала сдачи? – спросила она.
Женщина потупилась.
– Понимаете, – пробормотала она себе под нос, как будто боялась, что Виола всё расслышит, – Я ведь в тюрьме сидела и ко мне особое отношение. Если Мариза меня изобьёт, её в лучшем случае пожурят, ну, штраф наложат. А если я ей хоть синяк поставлю, меня упекут как опасную преступницу.
– Вздор какой, – возмутилась Вилька, – Выходит, она может бандитничать, а ты должна терпеть. И потом: насколько я слышала, тебя обвиняли в чём-то, – она не стала уточнять, – но суд тебя оправдал. Значит, ты такая же ни в чём не виновная подданная нашего короля как любая другая и к тебе должны относиться непредвзято.
Регина горестно усмехнулась.
– Я не местная, а Мариза родилась и выросла в Эделе. Это тоже чего-то стоит. У неё здесь братья и сватья, а у меня только тётя, сестра мамы, которая вышла замуж в Эдель, только муж у неё скоро умер. Она тоже была всем чужая, поэтому и позвала меня к себе жить, но и она умерла. Так что я здесь никто, поэтому считается, что меня можно бить безнаказанно. Я не ожидала, что господин маг возьмёт меня под защиту и теперь бесконечно благодарна ему. Но ещё больше я благодарна вам.
Регина сделала движение как будто хотела встать перед Виолой на колени.
– Ну, ну, ну, – девушка выставила перед собой ладонь, требуя прекратить, – Не надо! Я не люблю таких жестов. Лучше просто скажи спасибо и на этом закончим. В принципе я ничего особого для тебя не сделала. Просто мне нужен был честный и трудолюбивый работник, ты идеально подошла. А защищать своих – это не благодеяние, это долг. Что бы ни случилось с тобой в прошлом, сейчас ты достойный член общества и обращаться с тобой нужно соответственно, – и добавила, – А Мариза сама виновата: не халтурила бы, я бы о тебе и не узнала.
Кажется, назвав Регину достойным членом общества, Виола нажала на какую-то тайную кнопку, потому что после этого женщину потянуло на откровенность. Для начала она поклялась, что не убивала мужа и призвала в свидетели Добрую Мать, а затем выложила свою историю.
Родом Регина была с севера, из Этина. Её мать, самая настоящая ведьма, была недовольна, что у старшей дочери не оказалось дара, и совсем ею не интересовалась, всю свою любовь отдавая двум младшим, которые тоже уродились ведьмами. Но жили хорошо, зажиточно. Второй муж матери был помещиком и в его доме Регина росла пусть заброшенная, но сытая, одетая и обутая. Ей даже наняли гувернантку и учили всему, что положено знать и уметь благородной девице. Это была инициатива отчима: он бы чувствовал себя униженным, если бы дочь его жены оказалась не на уровне. Пусть он не любил Регину так, как родных дочерей, но, как бы там ни было, пристойное образование он падчерице дал. Он бы и мужа ей нашёл в своём кругу. Родство с богатым помещиком для многих само по себе могло сыграть роль приданого, а Регина в юности была очень хорошенькой и нравилась многим. Но он умер, когда ей не исполнилось восемнадцати, и тут выяснилось, что имение – майорат. Дальний родственник, который стал новым хозяином поместья, выгнал матушку-ведьму вместе с дочками. Та прокляла его напоследок, но ситуацию это не изменило. Четверых женщин, младшей из которых не было ещё тринадцати, выставили за ворота, не дав толком собраться.
В принципе для ведьмы ситуация не такая уж страшная: работа по её профилю всегда есть и хорошо оплачивается. Но тут Регина, на которую мать не обращала внимания, в одночасье стала для неё невыносимой обузой.
Поэтому она обрадовалась возможности спихнуть дочь замуж буквально за первого встречного. Им оказался Гонтран Годо, землемер из Этинской межевой комиссии. Мужчина был не стар, всего каких-нибудь сорок лет, вдов и имел собственный дом. Всё это показалось ведьме подходящим, чтобы спихнуть дочь со своей шеи на него. Регина и до сих пор гадала: отдала бы её мать за Гонтрана, если бы знала подробности его личной жизни? Пожалела бы дочь или ей было на неё совсем уж наплевать?
В общем, Регина вышла замуж, а её матушка, прихватив младших дочек, уехала из Этина и полностью пропала с Регининого небосклона. С тех пор старшая дочь её никогда больше не видела и не представляла где искать мать в случае надобности.
А что же не так было с мужем?
Да всё так, пока не напьётся. В обычные дни это был не самый приятный, равнодушный, неласковый, нудный, но относительно сносный человек. А вот во хмелю он становился зверем. Напивался же Гонтран регулярно каждую декаду. По сути свою первую жену он забил до смерти и не важно, что умерла она от страшной, разъедающей внутренности опухоли, которую не брались лечить маги. Причиной были постоянные побои. Женщина не доносила ни одной беременности, потому что Гонтрану было всё равно когда её бить. В результате что-то сломалось внутри и она умерла. Та же участь ждала и Регину.
Виола слушала в ужасе. Выходит, её брак с Куртом, который она считала кошмаром, был ещё цветочками. Ягодки достались Регине. Курт её хоть не избивал, так, мог двинуть пару раз для острастки и всё. А тот кошмар, о котором рассказывала Регина, Вилька даже представить себе не могла.
Прожила бедная женщина с этим извергом целых десять лет. Она мечтала о ребёнке, чтобы иметь хоть какую-то отдушину, трижды беременела, но каждый раз после очередных побоев наступал выкидыш. Годо, казалось, раздражала самая мысль о том, что женщина будет принадлежать кому-то кроме него и в то время, когда она носила ребёнка, бил с особой жестокостью, норовя ударить ногой в живот. После третьего выкидыша стало ясно, что детей у Регины не будет.
После этого что-то в ней надломилось. Про отдушину она уже не думала. Единственной мыслью, единственным желанием стало избавиться от проклятого Гонтрана. Сбежать? Она знала, что её вернут и тогда он всласть над ней поизмывается. Ведь несмотря на то, что Годо был вроде бы простой землемер, в родне у него ходили влиятельные люди: начальник Этинской стражи и первый помощник мэра. Снарядить погоню для них труда не составляло, а у неё не было денег чтобы осуществить единственный стоящий план побега: сесть на кортальский или мангрский корабль, идущий по Каруне. К ним местные власти цепляться бы не рискнули, к тому же пойди догони такой. Но это стоило немало, а Гонтран не давал жене лишних денег, за каждый гаст она должна была отчитываться и горе ей, если счёт не сойдётся.
Рассмотрев разные варианты, Регина пришла к выводу, что может только отравить гада. Её за это повесят, но зато ужас наконец закончится, а она отомстит за смерть своих нерождённых деток. Всё-таки от матери-ведьмы она кое-что переняла: знала травы и сумела бы составить яд. Но судьба решила иначе.
Гонтран любил пить не дома, а на людях и ходил для этого в трактир. Глупо думать, что его злобность проявлялась только по отношению к жене, он и в трактире вечно на кого-нибудь нападал. Вот только мужчины не желали терпеть побои и частенько били его сами, правда, не до смерти, так, учили уму-разуму. Вернувшись после очередной экзекуции, он с особым ожесточением вымещал злобу на жене.
А тут он пристал к двум молодым дворянам, которые были в городе проездом и его не знали. Он их тоже не знал и нарвался. Парни отходили его так, что переломали все рёбра, и выкинули под ближайший забор. Этому нашлись свидетели, приезжие не таились. Затем они сели на ожидавший их корабль и отплыли.
Гонтран же каким-то чудом дополз до дома и стал стучать в дверь. Регина выглянула в окно со второго этажа, увидела, в каком он состоянии, и не стала открывать. Легла и спокойно уснула первый раз за много дней.
У Годо не было сил позвать на помощь, а сломанные рёбра проткнули ему лёгкое и разорвали печень, вызвав внутреннее кровотечение. Утром его нашли мёртвым на пороге собственного дома.
– В чём же тебя хотели обвинить? – не поняла Виола, – Убили его, выходит, те двое. Ты-то тут при чём?
– При том, – со вздохом пояснила Регина, – Все знали, как мы живём. Вот соседи и заявили, что я видела, как он вернулся, и намеренно не оказала ему помощь. Могла бы мага позвать. Им бы поверили, если бы они для красочности не стали прибавлять от себя: мол, я смеялась и кричала в окошко: "Сдохни!", ну и всякое такое. Видеть меня они не могли, из их дома моих окон не разглядеть было, а если бы кричала, то слышала бы вся улица. Но так как у Гонтрана сильная родня, меня терзали много дней, желая заставить признаться. Даже мага-менталиста на меня натравили. Но и он не смог доказать, что я видела своего мужа раненым. А я стояла на своём: устала, заснула, не слышала. Так и отступились. Но из Этина пришлось бежать буквально в чём была. Единственный человек, к которому я могла обратиться, была сестра моей матери. Тетя Луиза тоже уродилась без дара и они с сестрой не поддерживали отношений. Но про меня она знала и, когда я приехала, не прогнала. Домик свой завещала. Муж её не зажился и оставил молодой вдовой, а детей у них не было, вот я и вышла единственная наследница.
– А как так случилось, что ты стала подёнщицей? Я не к тому что это плохо, любую честную работу следует уважать, но ты ведь грамотная, образованная женщина. Я это сразу по твоей речи заметила. Неужели тут тебе не могли предложить иного? Ведь эта Мариза явно темнота бескультурная, думаю, другие не лучше. Почему же тебя поставили с ними на одну доску?
– Нет, ниже, гораздо ниже, – с застарелой болью в голосе произнесла Регина, – я для них чужачка, преступница, меня в дом-то никто впускать не хотел, только на грядках и позволяли работать. Ещё стирку давали, но это было уже везение. Хотя... Какое уж там везение. Жить мне незачем. Руки бы на себя наложила, да смелости не хватает. Вот уже восьмой год так живу и мучаюсь. Я каждую зиму надеялась умереть от холода, говорят, это не больно. Но не дозволили светлые боги. Если вы меня не прогоните, теперь и эту перезимую.
Виола больше не могла этого слышать, поэтому убедилась, что служанка всё съела, и повела её в свою комнату, где дожидалось платье. Не слишком красивое, серо-лиловое с тоненькой бирюзовой отделкой, оно было практически новым. Не брать же в расчёт тот случай, когда его надевал Ули для маскировки. После этого Вилька его отстирала и вычистила. К платью она добавила пару рубах, панталоны, чулки и огромный фартук, чтобы всё это прикрывать во время работы.
Увидев обновы, Регина сначала разрыдалась, а потом вытерла слёзы и деловито стала соображать, как донести все эти вещи до дому. Её Мариза не тронет, но про то, что она несёт в руках, никто не говорил. Вилька согласилась с этим мнением и кликнула Жерома: пусть проводит. У неё уже зрел план перевести Регину в дом. Пустых комнат полно, пусть живёт. Жалованье ей повышать маг не даст, зато она сможет сдавать свой домик и иметь хороший приварок. Заодно и от преследования местных гадюк будет избавлена. А у Вильки появится хорошая помощница в любое время дня и ночи.
Она уже поняла, что, приняв приглашение на работу от Мельхиора, поставила себя в оппозицию всем эдельским дамочкам и девицам, а, выгнав Маризу, усугубила своё положение. Здесь её никогда не примут как свою. Но девушка не огорчалась: Эдель не тот город, где она собиралась обосноваться. Пройдёт год , она уедет и все эти курицы останутся в далёком прошлом.
А вот Регину можно будет взять с собой. Грамотная, толковая, не боящаяся никакой работы. Сейчас она готова за Виолу в огонь и в воду, это тоже дорогого стоит. Если и дальше проявит себя с лучшей стороны, то такая помощница – просто находка. Кроме того она симпатичная. Если откормить, она перестанет выглядеть такой измождённой и помолодеет. Сколько ей? Вышла замуж в восемнадцать, замужем десять лет, да потом восемь... Сейчас ей должно быть тридцать пять-тридцать шесть лет. В самый раз для Тео.
Вилька любила видеть вокруг себя довольные и счастливые лица, а Теодору, как ни крути, нужна была не только дочь, но и подруга. Он сколько угодно может утверждать обратное, но Вилька-то знает. Всё-таки мужик он нестарый, да при деньгах... Ещё окрутит какая-нибудь фря, оберёт и сделает несчастным. Не лучше ли если с ним будет свой, доверенный человек?
Но торопиться в таких вопросах было не в правилах Виолы. Всякий план должен вызреть, а Регину стоит проверить не один раз. Непростая жизнь научила Вильку осторожности и осмотрительности, поэтому она не спешила открывать Регине своё сердце, хотя и не исключала возможности, что в конце концов это произойдёт.
