Текст книги "Купчиха. Часть вторая (СИ)"
Автор книги: Анна Стриковская
сообщить о нарушении
Текущая страница: 12 (всего у книги 23 страниц)
Глава 9
***
Регина с сомнением отнеслась в плану Вильки переехать в мансарду: летом там жуткое пекло. Но та отмахнулась: пекло там днём, а в это время она или на кухне, или в саду, или где-то ещё. Если оставлять окна на день открытыми, то ночью в мансарде будет самое то. Главное, что лестница туда убирается и люк запирается: ни студенты, ни их преподаватель не войдут.
Регина возразила: маги могут открыть любую дверь. Виола же напомнила, что им это строжайше запрещено. Особенно студентам: стоит на них пожаловаться, обвинить в нарушении общих законов, и красавцы могут с треском вылететь из своего университета. Так что вряд ли они осмелятся, если их пугнуть этим делом заранее.
Регина с ужасом и восторгом слушала речи своей начальницы. Сама она относилась к магам с трепетом, переходящим в преклонение. Никто иной как приезжий маг-следователь в своё время снял с неё все обвинения, предварительно запугав до полусмерти, и этот эпизод так запал ей в душу, что с тех пор все маги, даже Мельхиор, были для неё сродни небожителям. Идея Виолы, что магов можно пугнуть, казалась бедной женщине чем-то неслыханным. Она никогда бы не посмела сказать магу в лицо ничего подобного, но в Вильку боги забыли положить страх. Она всегда знала свои права и отстаивала их, плюя на обычаи, по которым девушка должна быть робкой.
Мельхиор ничего не знал о её планах по переезду наверх и, только случайно увидев Жерома, тащившего туда комод, заинтересовался. Конюх отправил мага к экономке, а тот и не сомневался: кроме неё, никто бы этакого не выдумал.
Грустная Вилька нашлась в кухне. Пока на плите пыхтело жаркое, она заполняла страницы отчёта и подсчитывала прибыль. Маг сел напротив и ему тут же, не отрываясь от тетради, всучили булочку с корицей. Виола так прониклась мыслью о том, что магов надо хорошо кормить, что теперь совала ему вкусняшки при любой оказии. Пришлось положить булку на стол, только тогда Виола согласилась обратить внимание на Мельхиора как на собеседника.
– Что-то случилось? – спросила она.
– Зачем Жером тащит ваш комод в мансарду? – вопросом на вопрос ответил маг.
Глаза девушки распахнулись во всю ширь.
– Ну как же!– воскликнула она, всплеснув руками от недогадливости мага, – Студенты же приезжают с этим вашим Либерием. Вот пусть и живут в гостевых, а мы с Региной в мансарде прекрасно уместимся. От чужих подальше.
Мельхиору польстило, что его явно причислили к своим, но он спросил для порядка:
– Вам там не будет неудобно? Поймите, Виола, вы имеете право остаться в своей комнате, всё же вы не простая служанка. Они впятером прекрасно поместятся без жертв с вашей стороны, тем более что на время их практики я уеду в отпуск. Либерий поживёт в моей комнате, а студентов положено селить по двое.
Вилька фыркнула.
– Нет уж. Чем меньше я буду пересекаться с магами, тем лучше. Этот ваш Либерий ещё приставать начнёт, я уж не говорю о студентах. Если бы было куда, я бы и сама на это время уехала. Регина с Жеромом отлично справились бы без меня.
Мысль о Вилькином отъезде показалась Мельхиору на редкость здравой. Пусть побудет вдали от Эделя до тех пор, пока студенты не уедут. Он предложил:
– Возьмите отпуск, Виола, вы вполне можете покинуть свой пост. Регина приглядит за чистотой, а еду они могут брать из трактира, как было уже неоднократно. А вы съездите, например, в столицу, развлечётесь.
Он не прибавил «вместе со мной», хотя очень хотел.
Вилька затрясла головой.
– Нет, не выйдет. В столице мне нечего делать, а жизнь там дорогая. И потом... Вы, кажется, упоминали, что за обслуживание и питание практикантов мне полагаются отдельные деньги?
Мельхиор нахмурился и кивнул. Очень хотелось соврать, что это не так, но не хотелось, чтобы она поймала его на нечестности.
– Всё верно, – подтвердил он, – По гиту с носа в декаду за обслуживание и отдельные деньги на питание. У студентов это вычитается из стипендий, а за преподавателя платит кафедра.
Виола сморщила носик и завела глаза к потолку: она считала и результат её явно вдохновлял.
– Три недели, говорите? Пятнадцать гитов только за обслуживание! Неплохо. А из продуктов мы с Региной столько всего своего вырастили... Если брать даже по половине рыночной цены...
У мага окончательно испортилось настроение.
– Вы такая выжига, Виола? – ляпнул он, не подумав.
Она обиженно поджала губки.
– И вовсе я не выжига, а практичная. Почему-то это моё качество вас не раздражает, когда дело касается вашего кармана. А когда я забочусь о своём...
В голосе девушки послышались близкие слёзы и Мельхиор тут же сдался.
– Простите, Виола, я не подумал. Вам деньги очень нужны сейчас, особенно после известий о вашем отце. Мало ли когда и в каком состоянии он вернётся. Действительно, лишний гит не помешает.
Ну вот, хотел как лучше, а вызвал поток слёз. Виола и так сидела грустная, а тут он напомнил ей, что Тео может вернуться живым, но без руки или ноги или того хуже: парализованным. Но даже если целым, всё равно это случится очень нескоро, ждать придётся гораздо больше, чем она планировала. Все эти мысли, собравшись вместе, пробили защиту и девушка зарыдала.
Меньше всего Мельхиор хотел достичь такого результата. Он всегда терялся, когда встречал яркие проявления чувств, а женских слёз боялся как огня. Нет, много сильнее, ведь магам огонь не страшен в отличие от слёз. Он осознавал, что девушку надо успокоить. Подойти, обнять, прижать к груди и прошептать ей на ушко какие-нибудь бессмысленные, но утешительные слова. Вот только как это сделать, если всё тело вдруг стал деревянным, ноги перестали гнуться в коленях, а руки – в локтях?
Маг всё же поднялся и похлопал Виолу по плечу, как сделал бы со старым университетским товарищем. Пробасил неуверенно:
– Ну-ну, не надо плакать. Всё обойдётся. Живи и работай спокойно. Вернётся твой Теодор живым и здоровым, а если что не так, то мы его тут вылечим. И, да, твои булочки с корицей – это нечто божественное!
Как ни странно, его тирада подействовала. Виола вытерла слёзы кухонным полотенцем, глубоко вздохнула и протянула ему ещё одну булочку. Промолвила дрожащим голосом:
– Угощайтесь, я их много напекла. Стоят всего ничего, а как всем нравятся. Думаю, и практиканты от них не откажутся.
Тут Мельхиор чуть не впервые на памяти Вильки от души рассмеялся, отчего сразу помолодел и похорошел до неузнаваемости.
– Студенты-то? Студенты от съестного вообще никогда не отказываются! Они вечно голодные. Ваша стряпня будет у них иметь феерический успех.
Виола сдержанно улыбнулась, хотя глаза у неё всё ещё были красные.
А на следующий день она порхала по всему дому как птичка и на губах её цвела самая радостная улыбка из всех возможных. Один из бывших преподавателей Мельхиора написал ей личное письмо, в котором содержалась радостная весть. В коллегию магов из империи пришла депеша о том, что глава посольства, который пропал в дальней провинции Анталис, нашёлся, а вместе с ним его сопровождающие. Все живы и здоровы, сейчас отдыхают во дворце императора. Одним из сопровождающих как раз и был Теодор.
Глядя на счастливую Виолу, улыбались все в доме, даже Мельхиор, так заразительна была её радость. Маг смотрел и думал: девушка счастлива, получив весть, что её приёмный отец жив. И никому на всём белом свете нет никакого дела до того, как дела у него, Мельхиора. А так хочется, чтобы кто-то ( не стоит говорить кто) ждал его и беспокоился, а потом искренне радовался тому, что с ним всё в порядке. Иначе вся жизнь, все достижения не имеют смысла.
***
Переезд в мансарду совершился, после чего женщины привели в порядок комнаты для магов, а значит вытащили оттуда всё, что студенты невзначай могли разбить или сломать. Например, стеклянные и фарфоровые предметы заменили на металлические и деревянные. Вазы, кувшины, подсвечники, пепельницы – всё пришлось поменять, благо в закромах тётушки Жизель нашлись нужные вещички. В своей спальне Виола сняла весёлые шторы в цветочек и повесила мрачные синие в серую полоску, свои же сложила в сундук: в мансарде решительно негде было их пристроить. В приёмной, гостиной и столовой она тоже провела некоторые преобразования, направленные на то, чтобы хозяйство потерпело как можно меньший урон, если молодёжь пойдёт в разнос. Теперь, по её мнению, дом был готов принять буйных молодых магов. До их приезда оставалось совсем немного, меньше двух декад.
В садах между тем наливались яблоки, уже темнели на солнце вишня и черешня, Виола каждый день подвала на обед блюда из овощей со своего огорода и готовилась варить варенье и делать наливки с настойками, для чего закупила в Балинаре сахар и спирт. Она даже приобрела брошюру, где рассказывалось про домашнее виноделие, но поняла, что растущий вокруг дома виноград для этого не подходит, он столовый. В хлопотах она совершенно забыла о грядущем нашествии магов, а Мельхиор не напоминал, хотя сам готовился к отъезду.
Идея Виолы переселиться на время визита магов его не радовала, но он признал, что это со всех сторон ему удобно. И в своей спальне не надо ничего убирать, только запереть на ключ, и любимая (да, любимая) девушка будет подальше от навязчивого внимания того же Либерия. Ломать дом ради того, чтобы до неё добраться, никто не станет.
Сам он решил по мере возможности сократить свой визит в столицу. Будет сидеть в библиотеке до рези в глазах, но сделает всё задуманное не за три декады, а за полторы максимум. Заодно сэкономит на жилье. При последней мысли он фыркнул как конь: надо же, мысль об экономии. Не иначе от Виолы заразился. Он всегда жил скромно, не позволяя себе шиковать, ибо средств на это просто не было, ограничивал себя в тратах, думая: денег на это нет, но сознательно экономить у него никогда не получалось.
В этот раз он всё продумал и подготовил заранее. Летом университет по дешёвке сдавал тем магам, которые хотели поработать в библиотеке, комнаты в общежитии. Всё равно пустуют. К комнате прилагалось питание в университетской столовой. Не очень вкусно, но сытно и удобно: не надо тратить времени на поход в город. Желающих воспользоваться такой возможностью было много. Обычно Мельхиор вспоминал об этом поздно и приезжал тогда, когда мест не оставалось, приходилось селиться в трактире и платить за жильё и питание значительно больше, чем предполагалось. Сейчас же на его столе лежал ответ коменданта общежития, что ему оставлена комната номер 334 на все три декады. К письму прилагался счёт, который Мельхиор оплатил. Конечно, если он съедет раньше, никто денег ему назад не отдаст, но и так получалось дешевле, чем одна декада в самом дешёвом трактире.
Маг видел в этой своей предусмотрительности положительное влияние своей экономки.
***
Либерий нагрянул внезапно за четыре дня до срока. Вообще-то это было обычной практикой: преподаватель должен был заранее изучить местные условия и подготовиться к принятию студентов. Но последние годы Мельхиор сам проводил практику и совсем забыл об этом нюансе. Так что ему Либерий пришёлся как снег на голову. А главное, он не успел предупредить Виолу. Так что появление у дверей молодого и самоуверенного мага застало её врасплох.
Она как раз вышла из дома, чтобы поискать Регину. Та с утра зудела что-то про прополку и скорее всего сейчас копалась в огороде. Стоило ей сделать пару шагов по тропинке, туда ведущей, как её кто-то окликнул:
– Эй, куколка, это дом мага? Я правильно пришёл?
Она оглянулась. У калитки стоял статный мужчина в шёлковой мантии стального цвета. Маг, к гадалке не ходи. Только они рядятся в эту разновидность женского платья. Цвет тоже что-то значит. У Мельхиора болотная – зельевар, а что значит стальная Виола понятия не имела. Хорошо хоть хозяин практически не надевает свою, только когда идёт по делу к мэру. Знает: у него в ней глупый вид, на длинном, тощем и сутулом теле она смотрится как тряпка на заборе. Этот маг выглядел в мантии не в пример солиднее, да и на лицо показался ей красивее Мельхиора. Наверное, это и есть пресловутый Либерий.
Симпатии при своей внешней привлекательности он не вызывал. По всему было видно, что у него чересчур хорошее мнение о себе самом и самое низкое обо всех остальных. Это проявлялось в выражении лица, в горделивой позе, совершенно неуместной, когда стоишь у чужой калитки, и в том, как он говорил. К ней он обратился вроде бы ласково, а на самом деле пренебрежительно. Но Виола сделала вид что ничего не заметила. Нацепила на лицо приветливую улыбку и крикнула:
– Не ошиблись! Тут маг живёт! Заходите, открыто!
А сама, вместо того, чтобы встретить гостя и проводить в выделенную ему комнату, дунула со всех ног в огород. Регина действительно сидела на грядках и полола клубнику, отрезая ей по ходу дела усы. Вилька замахала руками:
– Бросай свою клубнику, к нам маг приехал. Надо его поселить. Так что займись, а я пойду, суп поставлю. И зачем-то я тебя искала... А, надо поднять из подпола кое-что. Мёд кончился, смальца осталось на донышке и, раз приехал маг, надо достать соленья. Так что как поселишь, приходи на кухню. Я залезу в подпол, а ты наверху примешь банки.
Регина уже не слушала указаний, она с остервенением отмывала руки у колодца, переживая, что она в таком непрезентабельном виде: поверх платья грязная серая хламида, которая должна изображать фартук, а под ногтями чернота. Выйти к незнакомому мужчине такой неряхой просто невозможно, надо что-то сделать немедленно, чтобы гостю не пришлось ждать.
Служанка зря нервничала: в приёмной, куда Либерий вошёл без стука, как раз находился Мельхиор. По нему было заметно: хозяин гостей не ждал. Он сразу понял свою ошибку: не вспомнил и не предупредил Виолу, что руководитель практики обычно приезжает на пару дней раньше. На четыре? Ну пусть на четыре. Он успеет расставить всё по местам до отъезда.
После приветствий Либерий, сально ухмыляясь, сказал:
– В саду мне встретилась прехорошенькая куколка. Твоя?
– Моя, – не стал отказываться Мельхиор, – Моя домоправительница. Та самая дочь Теодора Бенье, по поводу которой я тебе писал.
Он не гадал, кого именно встретил в саду Либерий. Хотя Регина отъелась и похорошела, но куколкой эту женщину никто бы не назвал. С тех пор как она получила возможность пристойно одеваться и регулярно мыться, в ней с каждым днём все более проступало хорошее происхождение. Не зря шла молва, что ведьмы в отцы своим дочерям выбирают знатных мужчин. Далёкое от эдельского общественного идеала красоты лицо Регины с тонким, чуть длинноватым носом и высокими скулами было отчётливо породистым, а большие голубые глаза в сочетании с чёрными волосами подчёркивали происхождение от горных ведьм. Высокий рост и стройная, худощавая фигура больше подошли бы не служанке, а благородной госпоже. Если бы Регина жила не в захолустном Эделе, а в столице, то у женщины отбою бы от поклонников не было, причём большая их часть пришлась бы на высшее общество, где высоко ценили такую специфическую красоту.
Её можно было назвать как угодно, от «старой вешалки» до «красавицы», только «куколка» никак не вписывалась в этот ряд. А вот Виоле балинарские торговцы часто кричали вслед именно это слово. Так что у Мельхиора не возникло сомнений, кого встретил его коллега. Сейчас у него было огромное желание взять дрын потяжелее и съездить им Либерию по голове, чтобы не нахальничал, а вёл себя уважительно. Но делать этого не следовало, поэтому он сжал кулаки, но сдержался. Заметил только:
– Ты с ней повежливее, магам надо поддерживать хорошее отношение с наёмниками. А вообще ты рановато приехал. Мы тебя ждали не раньше чем послезавтра. Но комната готова, можешь заселяться. Сейчас служанку позову, она проводит.
Он взял со стола колокольчик, который Виола приспособила, чтобы он мог звать прислугу, и на пороге приёмной возникла стройная фигура Регины. Она успела снять «фартук» и пригладила волосы, но в остальном по собственному мнению не дотягивала до образа прислуги из хорошего дома. Либерий же, стоило ему её увидеть, открыл рот да так и застыл. Втайне он всегда завидовал дворянству, старался подражать манере держаться титулованных господ и восхищался женщинами из благородных фамилий, мечтая когда-нибудь жениться на какой-нибудь графине или маркизе, близкой ко двору, и занять место придворного мага по праву члена знатной семьи. В Регине он не заметил ни простого платья, ни стоптанных башмаков. Перед глазами стояли только породистое лицо и привитая хорошим воспитанием осанка, которую не смогли сломить ни бедность, ни унижение, ни тяжёлая работа.
Мельхиор не понял, что происходит, но пауза ему не понравилась, поэтому он поспешил её заполнить. Сказал:
– Регина, господин Либерий приехал проводить практику студентов в нашем городе и будет жить тут. Отведи нашего гостя в комнату, которую вы с Виолой для него приготовили, и сообщи ей, что к обеду будет ещё один человек.
Регина изобразила церемониальный поклон и обратилась к Либерию:
– Пройдёмте, я покажу вашу комнату, господин, она на втором этаже, – затем оглянулась в недоумении и спросила, – А где ваш багаж?
Этот простой вопрос вывел мага из ступора. Богиня, знатная дама оказалась простой служанкой. Да это просто удача! Он самодовольно похлопал себя по боку, на котором висела небольшая плетёная сумка и сказал:
– Никакого багажа, зачем он магу? Всё здесь, милая. Всё своё ношу с собой.
Мельхиор даже позавидовал: его сумка с расширением пространства была далеко не такой изящной и вмещала не так уж много. Модель, висевшая через плечо Либерия, должна была стоить немалых денег, если только он не сам её создал. Но то, что он помнил о магических пристрастиях своего старого товарища, заставляло сомневаться. Либерий никогда не занимался пространством, несмотря на то, что был талантливым артефактором.
Отметив отличную вещь, Мельхиор обратил внимание и на то, как маг отреагировал на его служанку. Самому ему в голову бы не пришло заинтересоваться Региной, но то, что Либерий сделал на неё охотничью стойку, он заметил. С одной стороны это было хорошо, даже очень. Если распутник увлечётся Региной, то Виола в относительной безопасности. За три декады оприходовать двух женщин на глазах друг у друга практически невозможно. Но он взял бедняжку в дом, а значит предоставил ей свою защиту. Будет нехорошо, бесчестно, если Либерий с ней поиграет и бросит. Несчастную и так судьба не пощадила. Значит, до отъезда надо будет провести беседу с Региной об особенностях Либерия, предупредить Виолу об опасности и сделать втык самому виновнику переполоха.
В последнем пункте он сомневался: вряд ли на Либерия подействуют уговоры и нотации, а превентивно выдать ему по шее затруднительно. Придётся действовать по обстоятельствам и постараться до отъезда внушить всем правильный образ мыслей. Мелькнуло желание остаться, но Мельхиор его отмёл. Эта поездка нужна ему как воздух, если он хочет на будущий год выйти отсюда магистром. Предлагать Виоле руку, в которой ничего нет, он считал недостойным. Вот звание магистра – это да, это даже лучше наличных денег, потому что обеспечивает своего владельца хорошим доходом до конца жизни. Она девушка практичная и должна понимать все преимущества такого брака.
Он твёрдо решил сделать Виоле предложение как только это станет возможным, а значит, поездка в Элидиану из желательной становилась необходимой. Вот только как нейтрализовать на это время Либерия?
А тот даром времени не терял. Позволил Регине довести себя до комнаты, а когда она открыла ему дверь и собралась уйти, поймал за руку и стал целовать с трудом отмытые от земли пальчики, чем очень смутил женщину. Она вырвалась и побежала к Виоле, бросив ему на бегу:
– Не надо, не надо так, господин!
В панике ворвалась на кухню, и застыла, не в силах вымолвить ни слова. Там крутилась Вилька, на ходу придумывая, каким дополнительным блюдом можно украсить уже приготовленный обед и при этом не слишком надрываться. Регину встретила вопросом:
– Как думаешь, может, подать рыбный салат? Или лучше сделать фаршированные баклажаны с острой начинкой?
Женщина не сразу сообразила о чём её спрашивают. Вместо этого высыпала на Виолу все свои впечатления:
– Представляете, он мне руку поцеловал! Он! Мне! Руку! И не тыльную сторону, а пальцы, пальцы! Такой красавец! Мантия шёлковая! Маг, настоящий маг! И мне руку прямо на пороге спальни! Не знаю что было бы, если бы я не убежала.
К чести Виолы она мгновенно разобралась в этом потоке эмоций.
– Приезжий маг стал целовать твои руки, когда ты проводила его в спальню? Я верно поняла? – спросила она.
Регина вместо простого кивка затрясла головой. Она никак не могла успокоиться. Вилька задумалась. До сих пор на служанку никто не покушался, эдельцам она казалась непривлекательной. Сама Виола прекрасно осознавала, что это происходит просто потому, что эдельская аристократия – по сути те же крестьяне. Здесь нет ценителей тонкой, изысканной красоты. Её собственное милое личико местным гораздо больше по душе. А маг, выходит, предпочитает благородных дам простушкам. И тут такой поворот: служанка, зависимый персонаж – и с внешностью придворной дамы.
Виола сердито фыркнула.
Такие как Либерий устроены просто, хоть они маги, хоть нет. Знавала она подобных, например, их сосед, молодой хозяин модной лавки. Нанимал молоденьких продавщиц, очаровывал их сказками о неземной любви, делал мелкие подарки вроде лент и шпилек, приманивал намёками на скорый брак, а стоило им уступить и очень скоро в лавке работала уже новая продавщица. Так и маг. Он явно надеется заполучить Регину в постель, не потратив на неё ни гита. Постарается приобрести чувства понравившейся женщины по дешёвке. В лучшем случае подарит платье, в котором она будет выглядеть ещё ближе к его идеалу. А там... Пара прогулок и ворох комплиментов...
Говорить об этом Регине сейчас смысла не имело, она была слишком взбудоражена. Поэтому Вилька спросила:
– Он тебе понравился?
– Мне? – вдруг растерялась женщина, – Не знаю. Как вообще это может быть? Он маг, зачем я ему?
– Ну а всё-таки, – не отставала Виола, – Понравился? Вот я его видела всего несколько минут, но у меня уже есть мнение. Может быть неправильное, но моё. А у тебя?
Регина затосковала. Чувств в связи с приезжим магом была целая куча, но вот выразить их слов не хватало. Наконец она собралась с мыслями и начала выдавать:
– Во-первых, он хорош собой. Лицо, фигура... Производит впечатление. Во-вторых... Не знаю. Он меня напугал. Я не привыкла к такому напору. С тех пор как умер мой муж у меня мужчины не было и, если честно, я к этому и не стремилась. Слишком тяжело дался мне жизненный опыт, чтобы желать повторения. И потом, поглядим правде в глаза. Ведь мне уже не двадцать лет и даже не тридцать, особой красотой тоже не блещу. Какой интерес я могу представлять для молодого, перспективного мага? Практический? У меня кроме крошечного домика ничего нет. Тогда только постель.
Виола в душе возликовала. Регина без её подсказок пришла к правильным выводам. Но вслух она сказала спокойно:
– А если и так? Нам, вдовам, близость с мужчиной никто в вину не поставит. Ты ещё не старая и, на мой взгляд, даже очень красивая. Просто не по-деревенски, вот здесь никто и не ценит. Но не в этом дело. Мне, например, всё, что связано с постелью, внушает отвращение. В романах пишут о страсти и наслаждении, а по мне это такая гадость. Но ведь, наверное, бывает иначе.
Регина тяжко вздохнула:
– Бывает. Я поначалу со своим мужем неплохо жила и в принципе против постели ничего не имею. Даже хочется иногда, особенно если увидишь кого-то симпатичного. Но лучше перетерпеть, чем пустить в свою жизнь на короткий срок. Привязываешься же. Я вот и к Жерому, и к хозяину нашему привязалась, мне будет до слёз жалко их покидать, хотя мы просто живём в одном доме и вместе работаем, никаких чувств, никакой близости. А если бы была... Слишком больно потом по живому рвать от сердца. В общем, мужчина на раз мне не нужен, тем более этот маг.
– А если он будет настаивать, домогаться?
Регина схватила свою начальницу за руки:
– Виола, умоляю, скажите нашему хозяину, чтобы он поговорил с приезжим. У нас в городе полно девиц, которые за честь сочтут скрасить его досуг. Пусть оставит меня в покое. Не хочу больше мучиться.
Виола высвободилась, схватила ложку и помешала соус.
– Регина, я, конечно, поговорю, но и ты старайся пореже попадаться на глаза нашему гостю. А господину Мельхиору я предложу погулять с господином Либерием, познакомить его с местными дамами и свозить в балинарский бордель. Что так на меня смотришь? Думаешь, я такого слова не знаю? Мне уже двадцать четыре и я кое-что повидала в этой жизни. Иди лучше займись своей клубникой: вряд ли маг, не успев приехать, отправится инспектировать наш огород. Только сначала помоги мне достать банки из подпола.
Отправив служанку в безопасное по её мнению место, Виола снова занялась обедом, до которого был ещё добрый час. Когда она посадила в печь пирог с ягодами, в кухне появился Мельхиор. Ему очень неловко было начинать этот разговор, но он чувствовал, что должен, поэтому начал:
– Виола, вас не сильно обеспокоил приезд Либерия?
Она понимающе улыбнулась.
– Меня ни капли, а вот нашу Регину – весьма и весьма. Ваш знакомый маг позволил себе целовать ей руки, она к такому не привыкла. Он её очень напугал. Часа не прошло, как она умоляла меня уговорить вас, чтобы вы объяснили господину Либерию: не надо пытаться за ней ухаживать, ей это неприятно. За мной, кстати, тоже не надо, но вы и так об этом знаете.
Маг уточнил:
– То есть, Регине неприятны ухаживания?
– Смотря чьи, – пожала плечами Виола, – Этого вашего знакомого – неприятны. Регина не дура и прекрасно понимает: он ведь не жениться на ней собирается. А она у нас женщина серьёзная, согласная только на замужество, ей лёгкие отношения ни к чему. Так что если он готов пойти с нею в храм – это одно, а если нет... Но, думаю, господин Либерий о браке не помышляет, тем более со служанкой.
– Я постараюсь ему объяснить, – ответил Мельхиор, – Но если он всё же будет настаивать... Мне надо вам объяснить ваши права. Лучше сразу обеим.
– Объясните мне, – сказала Виола, – Я донесу до Регины всю информацию. Ей лучше сейчас не крутиться в доме если она не хочет пасть жертвой вашего знакомого.
Маг не мог не признать правоты этого простого замечания.
– Хорошо, тогда слушайте. Я ещё раз предлагаю вам на время моего отсутствия покинуть дом. Во время студенческой практики и вы, и Регина здесь по доброй воле. Если вы работаете, вам обязаны платить. Но во многих местах практики слуг и служанок просто нет, студенты и их преподаватели обслуживают себя сами. Так что не будет криминала, если вы уйдёте, когда почувствуете, что не можете здесь больше находиться. Ваши потери я возмещу: вы обе мне гораздо дороже Либерия и я бы не хотел вас потерять. Но если вы сочтёте для себя возможным остаться, то знайте: никто ничего не имеет права вам навязать, никто не смеет принудить против вашей воли. При любых попытках угрожайте, что пожалуетесь в ректорат и в Коллегию. Не поймут с первого раза – не ждите повторения, пишите жалобу, адреса я дам. Ещё раз: они ничего не могут вам сделать. Не имею права. Если же маги попробуют применить свою силу или зелья, чтобы подавить вашу волю, то это уголовное преступление. Студенты за такое вылетят из университета, а Либерий потеряет работу. Я так до конца и не понял, почему он взял на себя эту обузу – практику по общей магии, но, вероятно, она ему для чего-то нужна, а он не такой человек, чтобы жертвовать своими целями ради сиюминутной прихоти.
Виола немного помолчала, обрабатывая в уме сказанное, затем резюмировала:
– То есть, если пообещать, что при попытке домогательства на них будут жаловаться, они отстанут? Не только Либерий, но и студенты? А могу я ссылаться при этом на наш контракт? Никто же не знает что точно там написано.
Мельхиору такое бы и в голову не пришло, но по зрелом размышлении он признал, что это должно стать хорошим аргументом: пойти против условий магического контракта может только редкий идиот. Обычно такие действия очень плохо заканчиваются и все об этом знают. Поэтому он подтвердил: так поступить можно и даже желательно.
Как раз подошло время вынимать пирог из печи и Виола выгнала хозяина с кухни, чтобы не мешал священнодействию.
Обед получился поистине парадным: целых три закуски и салат, суп в горшочках, мясо, зажаренное на решётке, к нему роскошный гарнир из разных овощей и солений, а на десерт клубничный мусс и пирог с ягодами, украшенный взбитыми сливками. Либерий даже поинтересовался: их тут каждый день так будут кормить? Если да, то он завидует своему старому другу.
Виола смутилась, но ответила, что так расстаралась ради редкого гостя. Кормить практикантов будет попроще, но обещает, что еда будет вкусная и сытная, особенно если останется довольна оплатой и их поведением.
Тут вдруг Либерий вспомнил о Регине и спросил:
– А где та девушка, которая меня тут встречала и селила? Почему её нет за общим столом? Я хочу, чтобы она к нам присоединилась.
Тон Виолы из мягкого, гостеприимного стал внезапно ледяным.
– Наша служанка ест в кухне вместе с конюхом. К гостям она не выходит. Это её решение и условие её работы. К сожалению, я не могу выполнить это ваше желание и пригласить её к столу, тем более что она уже пообедала и сейчас занята.
Либерий понял, что потакать его капризам тут никто не собирается и воскликнул:
– Скажите хоть как её зовут! Ведь у неё есть имя? А то не буду знать как к ней обратиться.
Ему ответил Мельхиор:
– Служанку зовут Регина.
– Ого! – восхитился Либерий, – Как ей подходит это имя! На древнем языке демонов это означает королева. Женщину с такой осанкой могут звать только так.
– Уймись, – попытался остудить его пыл Мельхиор, – Лучше расскажи как там в Валариэтане. Ты же продолжаешь работать на Острове Магов?
– Меня там больше ничто не держит, – сделал пренебрежительный жест Либерий, – Я перевожусь в наш университет, благо есть вакансия. Понимаешь, дружище, это издалека Валариэтан кажется этакой светлой обителью науки. А внутри всё те же интриги, помноженные на зависть и спесь.
Виола тихонько фыркнула. По её мнению именно зависть и спесь были чуть ли не главными качествами приезжего, а он весь мир готов в них обвинить. Либерий ничего не заметил, он, как глухарь, распустил хвост и самозабвенно токовал, пытаясь выставить себя этаким непонятым героем. Пусть Регина на него сейчас не смотрит, но кто сказал, что она не подслушивает под дверью?
– Ты помнишь, у меня была своя тема, я и поехал на Остров Магов, чтобы её там развивать. Но эти замшелые старцы не оценили новизны идеи, потребовали, чтобы я делал то, что прикажут и не высовывался. Тему мне подобрали неинтересную и, по моему скромному мнению, бесперспективную. Работу я сделал, но защитить её мне не дали. Да-да! Представь себе, я до сих пор не магистр. Сказали, что диссертация моя не имеет научной ценности и велели делать новую по столь же бесперспективной тематике. Я несколько лет ковырялся, пытаясь делать и то, что мне велели, и то, что хотел я сам, но толку не было. Хорошо, что в родном университете меня не забыли. Я обратился к архимагу Геронтию, ты его не знаешь, он читал у нас на старших курсах и всегда меня выделял. Геронтий предложил мне место ассистента и пообещал, что под его руководством я смогу доделать свою работу и защититься наконец. Но старикан тоже оказался с подвохом. Не успел я согласиться, как он отправил меня сюда вести практику по общей магии. Мне ещё повезло, я сумел подсуетиться и выбить себе Эдель. Поначалу меня планировалось заслать к Драконьему хребту.
