Текст книги "Неправильная женщина (СИ)"

Автор книги: Анна Стриковская

сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 28 страниц) [доступный отрывок для чтения: 11 страниц]

И уже с крылечка услышала разговор:

– Ну, если во Францию сложно, то надо выехать в любую страну Шенгена. Лучше всего как уникальный специалист, по приглашению какого-нибудь университета или клиники. У тебя есть знакомый профессор по твоей части в Бельгии?

Как Вам это понравится? Это моя Катька дает советы. Я и сам о чем-то таком думала.

– Знакомый есть в Германии, и не один. В Бельгии… надо подумать. А почему ты спрашиваешь про Бельгию?

Я вошла и разъяснила:

– У нее в Бельгии есть один графский жених.

– Катюш, правда? Или твоя мама опять невесть что плетет?

– Нет, Мань, ты представляешь, у нее действительно есть бельгийский кавалер. И вроде граф. То есть сын графа. Это как называется?

– Виконт.

– Виконт, точно. Он к нам собирается в июле, а мы к нему – в августе. Только я бы, Кать, на твоем месте не торопилась: визу тебе пока не дали.

– Чего не торопилась? – вскинулась Катя.

– Делать широковещательные заявления и давать обещания. Лучше потом больше сделать, чем сначала посулить. Я так понимаю, ты хотела пообещать Манюне помощь твоего графа, или, как там его, виконта Эрика? А вдруг не сможешь?

– Ничего я не хотела.

– Ладно, девочки, не ссорьтесь из-за меня. Я же знаю, все сделаете, если будет такая возможность. А если не будет, так и не о чем говорить. Лучше расскажите про жениха. Кать, ты что, замуж собралась? Или он вовсе не жених?

Когда-то моя подруга жалела, что ее сыновья младше моей дочери. Но с тех пор она посмотрела на Катерину в действии. По-моему, теперь она уже не рвется стать Катиной свекровью, но все равно любит ее как родную.

Катя пустилась в длинный рассказ о знакомстве с сыном бельгийского графа. Манана продолжила тереть что-то на терке, Катька перетирала вымытую посуду. А я принялась резать овощи для супа.

Потом пришла Таня, и дислокация поменялась. Татьяну я подрядила резать сыр и колбасу, сама занялась кремом для торта, а Манана с Катей отправились с кастрюлей шашлыка во двор.

В результате до самого позднего вечера мы питались с переменным успехом. Сначала поспел овощной супчик, часа через полтора была готова первая очередь шашлыка. Одновременно пекся торт. Я промазала его кремом, пропитала коньяком и поставила в холодок. Осенью сделала бы штрудель, а сейчас нет подходящих яблок.

После чего все отдохнули, каждый на свой манер. Дети ушли гулять с приятелями, а мы залегли поспать на свежем воздухе.

Когда встали, то вскипятили чай и стали его пить с тортом.

Пришли Катька с Сережей, присоединились к нам. Потом Манана достала из машины гитару, объяснив, что конфисковала ее у Вики. У Татьяниной дочери, на удивление, ни голоса, ни слуха, но гитара имеется – папочка подарил на четырнадцатилетие. Гитара роскошная, профессиональная, висела без дела на стене. А у Мананы абсолютный слух, и играет она на всех мыслимых инструментах. Так что Вика с радостью предоставила инструмент в распоряжение любимой тети.

Мы разожгли костер из собранных в кучу прошлогодних листьев, сели вокруг и стали петь под Мананин аккомпанемент. Сначала взялись за романсы, потом вспомнили хулиганские песни нашего детства, перешли на Визбора и Окуджаву, Городницкого, Берковского и Кима… Больше всего меня радовало, что с нами поют мои дети. Слушают-то они такое, от чего хоть уши затыкай. А вот, поди ж ты, знают наши любимые песни. И про далекую Амазонку, и про кожаные куртки, брошенные в угол, и про солнышко лесное, и про виноградную косточку. Я даже прослезилась. Посмотрела – у девчонок тоже глаза на мокром месте.

Когда стало темнеть, снова разожгли угли на мангале и затеяли вторую очередь шашлыка, благо мяса осталось еще полкастрюли, и ели этот шашлык до самой полуночи. Хорошо, что я в этот раз панкреатин не забыла. Потом легли спать, и на этот раз обошлось без болтовни. Все так устали, что заснули мгновенно.

Утром я уехала за родителями. Таня с Мананой остались, чтобы помочь детям все убрать. На всякий случай я с ними попрощалась, но в глубине души была уверена, что, вернувшись, застану их.

Рано утром в воскресенье в Москву никто не едет, я добралась очень быстро. Посмотрела на груды вещей, которые были собраны для перевозки на дачу, и чуть не заплакала. Придется погрузить в автомобиль полквартиры. Делать нечего. Но кое-что я непременно забуду. Я так и сказала. Мама попыталась вовлечь меня в дискуссию, но я не далась. Наоборот, заставила ее принять участие в погрузке: поставила подпирать дверь в подъезде, чтоб не закрывалась. Когда машина была набита под завязку, оставались лишь места для водителя и двух пассажиров, она вспомнила, что неплохо бы взять с собой скамеечку для ног и бак для белья. Стоит учесть, что на даче есть и такая скамеечка, и соответствующий бак. Даже два. Я чуть не зарычала. Но сдержалась и ласковым голосом спросила, где она планирует их разместить. И не поедет ли на электричке, предоставив свое место скамеечке.

Тогда мама утихла, села на переднее сиденье рядом со мной, и мы поехали. Я по опыту знала, что в течение лета придется перевезти им на дачу практически всю московскую квартиру за исключением мебели, а за осень вернуть все на место. Но сейчас лучше отвлечь ее от мыслей об оставленных вещах, и я сказала:

– Ты знаешь, Манана в Москве.

Манану моя мама очень любит. Ее нельзя не любить. Она тут же переключилась на эту тему и забросала меня вопросами. Ответить на них было бы не под силу даже самой Манане. Я что-то рассказывала с пятого на десятое, не особенно следя за смыслом сказанного. Все мое внимание занимала дорога. В десять часов утра из Москвы едет в Подмосковье огромная моторизованная армия дачников. И езда в этой толпе машин требует напряжения всех сил человека. Отец меня понимает, он сам бывший автомобилист. Жаль только, с возрастом у него настолько ухудшилось зрение, что водить он больше не может. В подобных ситуациях он принимает на себя удар, не давая маме очень уж активно ко мне приставать.

Мы добрались до участка только к полудню. Танькина машина стояла за забором: нас ждали. Как только я подъехала к воротам, они распахнулись. Из кустов ирги выскочили Катька с Сережкой, и проводили нас до стоянки. Пока мама с папой вылезали и разминали затекшие ноги, ребята в два счета разгрузили машину. Из кухни выбежали Манана с Танькой, и бросились обниматься с моей мамой. Какое счастье, что они здесь! Когда в доме гости, более очаровательное существо, чем моя маменька, трудно представить.

Дети носили вещи в дом, а мы прошли на кухню. Я чуть не упала, хотя и подозревала, что меня ждет нечто подобное. Все сияло чистотой, большой стол был уставлен, не побоюсь этого слова, яствами. На плите в огромной кастрюле пыхало лобио. Судя по виду, ему еще вариться час как минимум. Конечно, тут Мананка постаралась. Все эти вкуснючие грузинские блюда… И когда только успела?! Татьяна стояла рядом очень гордая собой, хотя ей не поручали ничего сложнее, чем картошку почистить. Ах да, это она вымыла всю посуду. Катьке никогда не довести тарелки до такого блеска.

Манана взяла дело в свои руки.

– Наталья Михайловна, мы тут подумали: Вам сейчас некогда будет готовить. Только приехали, надо и разобраться, и обустроиться. А здесь все такое, что может храниться в холодильнике хоть две недели. Только разогреть. Вот смотрите.

И пошла показывать, рассказывать, предлагать попробовать, попутно составляя готовое в холодильник. Кое-что, правда, оставила на обед. Я и сама неплохая кулинарка, но тут я просто снимаю шляпу. Мне до нее, как до неба. Мама моя от такого внимания таяла, как мороженое на солнце.

– А после обеда мы с Вами лобио заправим, и всю неделю можете ничего не делать, только хлеб и молоко покупать.

Я прикинула: всего наготовленного хватит, чтобы неделю кормить роту солдат. А если еще учесть то, что мы привезли из родительского дома… Так что после обеда я сделала смотр припасам. Оставила то, что точно будет съедено. Остальное погрузила частично к себе, частично к Таньке. Теперь и маме, и мне, и Манане можно всю неделю не готовить. Про Татьяну я и не говорю. Сделала я это с Катькиной помощью, пока никто не видел. А то девчонки начнут отмахиваться, и разговоров не оберешься. А я очень не люблю, когда еда пропадает.

Я настояла на отъезде в пять часов. Стоит промешкать, и стояние в пробках обеспечено. А в это время еще не все переварили дачный обед. Мама хотела нас удержать, но папа встал на защиту интересов родной дочери и внуков. В это время к родителям заехали их старые друзья. Очень удачно! Мы вывели наши машины, чтобы гостям было, где поставить свою. Потом быстренько распрощались, сели и уехали. Манане было немного неловко сбегать вот так, но Татьяна знает, в чем тут «фишка».

Дома, не успела я войти, зазвонил телефон:

– Поганка, ты что нам полный багажник еды напихала? Это же для твоих родителей! – вопила Танька.

Я лаконично ответила:

– Пропадет.

– Что пропадет?

– Еда пропадет. Им столько ни в жизнь не съесть.

– Себе бы взяла.

– Я и взяла. Вполне разумное количество. А что осталось – вам. Да что ты так волнуешься? Вы там с Мананой наготовили столько, что все мы это будем есть неделю, и дай Бог, чтобы съели. Ты лучше мне скажи, какое впечатление на тебя произвел Егоров.

– Ты спятила? Какой Егоров?

– Виктор Андреевич. Ну, ты говорила, что познакомилась с ним на тусовке. Я все забываю тебя спросить, а мне это важно.

– А, банкир? Да никакое. Мужик как мужик. Ну, не урод. Хороший рост, приличная фигура.

– Тань, я не об этом. Мне с ним не спать. А, возможно, работать.

– По-моему, вменяемый. Очень себе на уме. И, как мне показалось, жутко упертый. Из тех, кто: «уж если я чего решил, то выпью обязательно». Такой информации тебе достаточно? Больше я все равно ничего не знаю. Да и это всего лишь домыслы.

– Спасибо тебе, Тань, огромное. А то все окружающие меня им пугают, а чего бояться, не говорят.

Танькиному мнению в этом вопросе я полностью доверяю. Интуиция у нее звериная, она феноменально тонко чувствует людей. Мне, чтобы разобраться в человеке, нужны факты, желательно побольше. А ей достаточно с ним слово сказать. И не было случая, чтобы она ошиблась. Моя интуиция слабее, и работает по-другому. Я очень остро чувствую опасность. На мои глаза, Егоров – человек очень опасный. Но я его не боюсь, а разумно опасаюсь. Только не знаю, чего именно. Поэтому и метода борьбы подобрать не могу. А вот теперь Татьяна дала мне ниточку. Надо понять, во что он «упирается». И постараться занять такую позицию, чтобы не затоптал.

* * *

Когда я вылезла из ванной, было еще не поздно. Катерина висела на телефоне, сговариваясь погулять не то с подругой, не то с молодым человеком. Пусть гуляет, сессия позади. Сережка завалился на диван с учебником, завтра у него консультация. Я села за стол и попыталась провести анализ ситуации. Рисовала схемы, крутила их и так, и этак, но ничего путного в голову не приходило.

Тогда я все бросила, достала с антресолей чемоданы и стала разбирать вещи: что на выброс. Два раза в год выбрасываю старье, и что-то конца этому не видно. Откуда берется столько барахла?

Дело оказалось полезным. Я убрала остатки зимних вещей, нашла в чемодане летние кофточки, купальник и любимые полотняные брюки, выбросила, наконец, ядовито-зеленый шелковый костюм, который терпеть не могу. Катька к этому времени убежала, так что остановить меня было некому. Она у нас барахольщица и скопидомка.

А Сережка, посланный с мешком на помойку, так же как я, любит всякое старье выкидывать.

Разборка шкафов и чемоданов заняла меня допоздна. И около двенадцати я провалилась в сон, не дождавшись Катерину. И даже не слышала, как она пришла.

А утром получила по мозгам: моя красотка, проходя около помойки, видела, как бомжиха рассматривала знакомый костюмчик. Катька не стала приставать к чужой тетке, а отыгралась на родной матери. Верещала так, что уши закладывало.

Я подождала, когда она выдохнется, а потом сказала:

– Я тебя не понимаю. Костюм мой, я с ним что хочу, то и делаю. Ты его носить не будешь никогда, не твой размер. Я тоже. Так пусть бедная тетка прибарахлится. Тебе что, жалко?

Катерина не выносит обвинения в жадности. Она тут же заткнулась.

Сережка высовывался из-за двери, мимикой выражая мне всяческую поддержку.

Чувствуя, что поле битвы осталось за мной, я отправилась на работу.

* * *

На работе меня встретила тишь да гладь. Шла обычная работа, в которую я с удовольствием погрузилась. Дома меня удивила дочь, но скорее приятным образом. Катя договорилась выйти на практику со вторника, хотя до ее начала оставалось еще около месяца. Практика у нее в банке, ее там уже знают, и берут с удовольствием. Когда я удивилась, она мне напомнила об Эрике: приедет, и надо будет проводить время с ним. Приедет он 14 июля, в день взятия Бастилии. Нечего смеяться, это французский, а не бельгийский национальный праздник. А практику все равно надо пройти. Я не стала спорить. Девочка права.

А так до самой пятницы не происходило ничего незапланированного. Наоборот, все катилось, как по маслу. С утра в понедельник Валера отзвонился, что все материалы по торговым точкам у него на руках. Я вовремя закончила предварительную работу по питерскому проекту, а шеф договорился с питерцами о встрече на среду следующей недели. Все шло по плану.

Шеф расслабился, а я начала беспокоиться. Слишком все гладко. Так не бывает. Действительно, в пятницу началось. С утра заявился Валерка с результатами бухгалтерского аудита. Мне не показал, понес его прямо Сергею Ивановичу. И из-за стеклянных дверей понеслись сердитые вскрики. Это наш Сергей Иванович читает и комментирует. Судя по его голосу, все очень плохо.

Я не стала торопиться, пусть сначала спустит пар. Налила себе чаю и залезла в почту. Тут прозвенел телефон: Игорь Анатольевич.

– Надежда Николаевна, Вы почту уже смотрели?

– Вот, смотрю. А что?

– Я Вам переслал письмо из компании «СпецБанкМонтаж». Пришло на корпоративный ящик. Посмотрите, пожалуйста. А я Вам через полчасика скину свои комментарии.

– Спасибо, Игорь Анатольевич, сейчас посмотрю, – поблагодарила я, и заволновалась. Нам регулярно приходят письма из разных компаний. Обычно Игорь скидывает их мне и шефу без комментариев. Да его никто никогда ни во что не посвящает, а он и не спрашивает! Работает себе, не в свое дело не лезет.

Но я давно убедилась: несмотря на то, что Игорь сидит в своей стеклянной клетке и, кажется, ничем, кроме компьютеров, не интересуется, он знает все, что происходит в компании и вокруг нее. Если прислал, значит важное. Я бросилась открывать письмо.

Послание оказалось вполне обычным. Компания «СпецБанкМонтаж» хотела провести полный аудит и предлагала нам поучаствовать в тендере. Не люблю я эти тендеры. Очень часто они проводятся для виду, победитель известен заранее, все затевается для того, чтобы инвесторам или учредителям мозги запудрить. Условия тендера не были оговорены в письме, о них предлагалось запрашивать. Если бы Игорь не обратил мое внимание, возможно, я просто послала бы это письмо в корзину. Сейчас у нас хлопот полон рот, незачем встревать в этот дурацкий тендер. Но Игорь меня заинтриговал, и я с нетерпением стала ждать его комментариев. Они воспоследовали незамедлительно.

Игорь прислал справку. ЗАО «СпецБанкМонтаж», компания по монтажу и обслуживанию банковского оборудования, входила в холдинг господина Егорова и принадлежала ему единолично. В списке акционеров никто более не значился. Интересно, в присутствии Игоря имя господина Егорова не звучало ни разу. По крайней мере, при мне.

«Так вот ты какой, северный олень!»

Я-то думала, каким образом Егоров на нас выйдет, но и представить себе не могла, что он изобретет такой простой способ, позволяющий ему при желании остаться в стороне. Но мы можем от тендера отказаться. Даже условий не запрашивать. Хотя в любом случае придется ответить. Мол, спасибо, очень тронуты, но от участия отказываемся. Или сначала все-таки запросить условия?

Ладно, придет шеф, надо будет обсудить.

Тут я заметила, что голос Сергея Ивановича стих. Так, он все прочитал, пора выяснить, из-за чего был шум., и я пошла к нему.

Он с порога огорошил мне фразой:

– Ваша Корн совсем с ума сошла, или просто дура набитая?

– Хороший вопрос. Надо подумать. А в чем дело-то?

– Такое чувство, что она подписывает документы, не читая. А если читает, то не понимает, что там написано. Столько нарушений! Приди хоть одна проверка, и готово дело! Да ее можно сажать в тюрьму хоть сегодня.

– За неуплату налогов?

– За нее, родимую. Причем неуплату злостную, намеренную. Вон, иди посмотри.

Я села за компьютер, просмотрела файл, и ужаснулась. Все было гораздо хуже, чем я предполагала. Все начало рушиться год назад, сначала шло довольно тихо, потом поехало по нарастающей. И это не были управленческие просчеты, виден был злой умысел. Это я и так знала. Но то, что мне открылось сейчас, признаюсь, пугало.

В последние четыре недели началась просто какая-то вакханалия. То есть, как только мы начали, еще не работу, а просто переговоры, наши злодеи заспешили так, что даже перестали заметать следы. А Лариса Корн, как доверчивая овечка, шла на поводу у своих губителей, подписывая платежные поручения и счета-фактуры, за которые могла получить срок.

Думаю, сажать ее никто не собирался. Но угроза тюрьмы – сильное оружие.

Лариса мне не нравилась, я ничего не имела против ее разорения: дураков надо учить. Но эти полууголовные интриги мне были отвратительны, и я твердо вознамерилась вывести мерзавцев на чистую воду. Они не должны получить выгоду из своей подлости.

Видно, у меня на лице все было написано, потому что Сергей Иванович спросил:

– И что Вы намерены делать, дорогая моя Надежда Николаевна?

– Пока не знаю. Но верьте мне, Сергей Иванович, с рук им это не сойдет.

– Кому?

– А то Вы сами не знаете. Нашему общему знакомому Кинг-Конгу и этому их бухгалтеру. Я не я буду, а они свое получат.

– А эта Ваша Корн?

– Если честно, на нее мне плевать. Таким в бизнесе не место. Но глупость – не преступление, а то у нас на свободе народу бы не осталось.

– Да уж. А что делать будете?

– Многого тут не сделаешь. Но помочь ей выйти из этой истории с минимальными потерями я постараюсь. Просто потому, что она наш клиент. А мы ведь с Вами профессионалы?

– Да, – со вздохом подтвердил Сергей Иванович, – мы – профессионалы. А она почему Вам так не нравится?

– Не нравится? Действительно, не нравится, – я вздохнула, – Помните, у нас была клиентка, Лебедянко? Ну, черненькая такая, строила из себя очень крутую?

– Помню прекрасно. Довольно противная особа. У нее, кажется, была похожая ситуация?

– Примерно. Но там ситуация было полегче, она так не подставлялась. Но все равно, бизнес чуть было не потеряла. Так она, когда поняла, что что-то не порядке, ночей не спала, с нашим аудитором всю дорогу рядом просидела, во все вникая, меня затеребила до обморока, и впитывала, училась. Сама въехала, кто ее подставляет, и как, и расправилась с обидчиком очень жестко, но в рамках закона. Противная, но личность с мозгами. Хотела разобраться – и разобралась. Не пустое место. Это я уважаю. А Лариса ждет, когда ей все разжуют и в рот положат. Она сидит, а время уходит, если уже не ушло.

– Я Вас понял. А сейчас что собираетесь делать?

– Дождусь шефа, посоветуюсь с ним и с Вами, тогда и решим.

– Я бы Вам посоветовал представить госпоже Корн ситуацию как можно скорее. Лучше сегодня.

Да я и сам так думала, но без Андрея принять такое решение было бы неэтично. Поэтому я вернулась на свое место и стала задумчиво просматривать почту. Шеф все не шел. И вдруг раздался звонок.

– Надежда Николаевна, там представитель «СпецБанкМонтажа» на третьей линии, – доверительным тоном сообщила Ирочка. – Они хотели говорить с Генеральным, но я им предложила пообщаться с Вами. Андрея-то Викторовича нет, и неизвестно, когда будет.

– Молодец, – похвалила я нашу секретаршу, – Давай их сюда. Как, кстати, они тебе представились?

– Это дама, зовут Анастасия Матвеевна.

Я переключилась.

– Добрый день. Коноплянникова Надежда Николаевна слушает.

Голос, который я услышала, лился медом и маслом.

– Здравствуйте, Надежда Николаевна. Меня зовут Анастасия Матвеевна Орлик. Я представляю компанию «СпецБанкМонтаж». Скажите, пожалуйста, Вы уже получили наше предложение участвовать в тендере?

– Да, Анастасия Матвеевна, я уже видела это письмо.

Я нарочно не стала продолжать, а взяла паузу. Но дама не смутилась.

– Могу я Вам выслать условия тендера?

– Может быть, это преждевременно. Понимаете, Анастасия Матвеевна, мы пока не приняли решение об участии.

– А когда примете, разрешите Вам позвонить и справиться?

– Ну конечно, будем рады.

– Когда можно будет ждать решения?

Я решила подинамить тетю, и посмотреть, что будет.

– Ну, не раньше вторника. Сейчас нет на месте нашего генерального директора, Андрея Викторовича Казанцева, а такие решения у нас принимает он.

– Мне сказали, что Вы имеете огромное влияние на принятие решений.

– Влияние имею, но, повторю еще раз, принимает решение наш директор.

– Понимаете, меня попросил связаться с Вами наш директор, Станислав Сергеевич Говорков. Он заинтересован в том, чтобы Ваша компания обязательно приняла участие. Могу выдать Вам секрет. У Вас есть все шансы на победу. Станислав Сергеевич о Вас очень высокого мнения. Но порядок есть порядок: мы обязаны провести тендер или обратиться в аудиторскую фирму, с которой у нас уже был контракт.

Секреты она выдает. Как же. Заманивает.

– А почему бы Вам так не поступить? Не обратиться к тем, с кем Вы уже работали?

– Видите ли, они нас не очень устраивают. У них нет опыта проведения полного аудита. А Вас нашему директору рекомендовали на очень высоком уровне. Но я не понимаю, Надежда Николаевна, Вам что, не нужны клиенты?

– Ну что Вы, Анастасия Матвеевна, нужны, конечно. Просто сейчас наш портфель заказов полон, и я не представляю, как мы справимся с еще одним. Если только Вы не согласитесь ждать нас до ноября.

– Надежда Николаевна, я, с Вашего разрешения, все-таки пришлю Вам условия тендера.

– Хорошо, присылайте, Анастасия Матвеевна. У Вас есть мой адрес электронной почты? Если нет, потом я соединю Вас с секретарем, она продиктует.

– Спасибо. И мне кажется, было бы замечательно, если бы Вы согласились встретиться с нашим директором.

– Зачем? – я даже не сумела скрыть любопытство.

– Он просто мечтает с Вами познакомиться. И после разговора с ним Вы сможете более детально осветить Вашему директору картину для принятия решения.

Тетка – супер! Профессионалка! Даже если мне это было совсем не нужно, и то я бы согласилась.

– Ну хорошо. Я готова встретиться с Вашим директором. Где и когда?

– Вы не могли бы подъехать в наш офис в понедельник? Часа в три?

– Три часа, понедельник. Вашего директора зовут…?

– Станислав Сергеевич Говорков.

Замечательно, Анастасия Матвеевна. Перевожу Вас на секретаря. Пусть она запишет куда ехать, а также возьмите у нее мой электронный адрес. До свидания.

* * *

Вот так. В понедельник встречаюсь с Егоровским клевретом. Ну, берегись, Станислав Сергеевич Говорков. Меня распирала веселая злость. Именно с таким настроением я любила идти на экзамен – пятерка была обеспечена. С этим настроением я защищала свою несчастную диссертацию. Именно эта злость придавала блеск моим презентациям. Все будет отлично, Надежда Николаевна, вот увидишь! Не растеряй только запал до понедельника!

Я налила себе чай, вернулась за стол, и телефон зазвонил снова.

– Надежда Николаевна, Лариса Юрьевна Корн на пятой линии.

А шеф так и не пришел. Ну, что теперь делать, придется принимать решение самостоятельно.

– Давай Ларису Юрьевну.

Голос Ларисы дрожал.

– Надежда Николаевна, здравствуйте.

– Очень хорошо, что Вы позвонили. Нам необходимо срочно встретиться.

Я сказала это намеренно жестко, чтобы мобилизовать мою, растекавшуюся, как квашня, заказчицу.

– Надежда Николаевна, я хотела просить Вас о том же. Вы к нам подъедете?

– Нет, Лариса Юрьевна. На этот раз Вам придется приехать ко мне. Я не могу к Вам вывезти стационарный компьютер. И приезжайте ОДНА.

– Я приеду. Я… Я перезвоню Вам, Надежда Николаевна, – вдруг произнесла она совсем другим голосом, и повесила трубку.

Наверное, ее Кинг-Конг вошел. Перезвонит. Хорошенькое дело. Когда?

Ладно, будем ждать.

А пока суд да дело, позвоню-ка я шефу. Куда это он запропастился?

Шефа дома не оказалось, а мобильный нудил: «Аппарат абонента выключен или находится вне зоны действия сети». Прячется. От кого только, хотелось бы знать?

Минут через двадцать Лариса перезвонила и коротко сообщила, что едет. Я пошла к Сергею Ивановичу.

– Сейчас сюда приедет Корн.

– Андрей знает?

– Да ничего он не знает, пропал куда-то с концами. Не могу дозвониться.

– Ну и ладно, без него справимся, не первый раз. Вы ее ведите прямо ко мне, и я ей покажу, что у нее в компании творится. А потом ведите в кабинет Андрея и поговорите тет-а-тет. Все же ей с Вами, женщиной, легче будет.

– Хорошо, Сергей, Иванович, так и сделаем.

Я вернулась на свое место, перебирая в уме возможные варианты разговора, и тут телефон зазвонил снова.

– Надежда Николаевна, а мы можем перенести встречу?

Ну что она, совсем тупая, эта Лариса?

– На какое время? – сказала я злобно.

– На понедельник.

– Любое время до двенадцати.

А то я на встречу с Говорковым не успею.

– А после двенадцати?

– Тогда шесть часов вечера.

– Я приеду к Вам в понедельник в шесть часов.

– Хорошо, Лариса Юрьевна, до понедельника. Жду Вас.

Что такое произошло за эти двадцать минут? Кто-нибудь мне объяснит?

Я позвонила Сергею Ивановичу:

– Отбой, не приедет наша Лариса Юрьевна. Теперь в понедельник вечером.

– Она что, с дуба упала?

– Фи, Сергей Иванович, откуда такие выражения?

– Да от внуков набрался. Ну правда, надо быть полной идиоткой, чтобы медлить в ее-то ситуации!!! Согласитесь!

– Соглашусь. Дура, кретинка, идиотка, дебилка, имбецилка, кто там еще?

– Какой у Вас, однако, богатый лексикон.

– Стараюсь.

И тут в разговор вклинилась Ирочка. Не позвонила, а подошла и зашептала мне в ухо:

– Извините, что вмешиваюсь. Там эта Анастасия Матвеевна на второй линии. Возьмете?

Я кивнула.

– Сергей Иванович, прошу извинить, клиент на проводе.

И нажала вторую кнопку.

– Надежда Николаевна, извините, что второй раз беспокою. Вы не могли бы прийти к нам в понедельник пораньше? Лучше с самого утра, часов в десять. А то наш Директор после обеда срочно улетает в командировку.

Я от удивления чуть со стула не упала. И вяло промямлила:

– В десять?…

– Если нужно, мы за Вами шофера пришлем, только скажите, куда…

Я опомнилась.

– Нет, не нужно шофера, я сама за рулем.

В десять, говорите? Ну что ж, пусть будет десять.

– Хорошо, Анастасия Матвеевна, в понедельник в десять я у Вас.

Все интереснее и интереснее. Кто-то на ушах стоит, лишь бы я не встретилась с Ларисой Корн до того, как поговорю с Говорковым. Или это у меня крыша едет? На почве конспирологии?

Одно ясно, все эти тайны мадридского двора основательно издергали мне нервы. Еще день не кончился, а я устала так, как будто выкопала яму до центра Земли.

А ну их всех. До понедельника еще далеко. И я пошла обедать.

Вернулась – в почте у меня уже висели условия этого «СпецБанкМонтажа». Ничего, вполне приемлемые. Мы потянем.

Я залезла на их сайт, и полюбовалась. Солидно, добротно, делал тот же дизайнер, что и у «Флоры». Не Артемий Лебедев, но и не обсевок в поле. Кстати, если с тендером не полная туфта, можно взять такой заказ. Ребята, вроде, солидные.

А вот и сведения об учредителе. Так, 100 процентов акций принадлежат Егорову Виктору Андреевичу. Руководство компании. Генеральный директор… Главный бухгалтер… Коммерческий директор… Никакой Анастасии Орлик я в руководстве компании не нашла. Остается предположить, что она референт Генерального.

Контакты. Ну-ка, посмотрим, какой адрес она мне дала… Я позвала Ирочку и попросила выписать мне координаты этого самого «Монтажа» на бумажку. Посмотрела – совпадают. Уже хорошо.

Наши партнеры. У-ууу, сколько банков.

Ссылка на сайт егоровского холдинга. Перейдем… Ага, дизайнер тот же самый.

Тут у меня застопорилось. С главной страницы я никуда не смогла попасть. Везде извинялись, говоря, что страница “is under construction”. С горя я полезла на страницу «Наши подразделения» и стала тыкать во все ссылки. О чудо! Каждый раз я попадала на вполне работающий сайт. Работали сайты всех компаний, входящих в холдинг, а вот сайт головной организации был блистательно не готов. Создавалось ощущение, что его просто не стали делать.

Не знаю, как это мне пригодится, но хорошо, что я все это увидела. Лишнее знание – как дорогое белье. Никто его не видит, но уверенности в себе прибавляет.

Я закрыла сайт и вышла в почту. Ответила на несколько писем, которые еще с утра дожидались. Больше бездельничать было нельзя, и я открыла файл, присланный мне Вовой. Оказалось, я совершенно не в состоянии работать. Просто ничего не соображаю. Обычно читать графики для меня удовольствие, а тут я смотрела на них, как баран на новые ворота.

Ну и Бог с ними. Пойду-ка я домой. Тупо пялиться в монитор бесполезно. Надо прийти в себя, а там я все быстренько сделаю.

Я сохранила все необходимое в лэптопе. Дома поработаю. Собралась и уехала. По дороге решила проехать мимо банка, где проходит практику Катерина. В пятницу ее отпускают в пять, очень удачно. Забрала девочку, поехала домой. По дороге Катя развивала мне свои взгляды на банковский менеджмент, который, по ее мнению, оставлял желать лучшего. Как ни странно, эти разговоры меня отвлекли и успокоили. Но какая-то она сегодня странная.

Дома сидел Сережка, сдавший еще один экзамен. Он собирался на дачу. Молодец, правильно мыслит. На дачу!

И я начала лихорадочно собираться. Катька попыталась меня остановить – не тут то было! В рекордные сроки я покидала вещи в машину, и мы поехали. Катька все беспокоилась.

– Мама, а в Ашан заехать? У нас же нет с собой продуктов.

– Ничего, завтра с утра съездим в Бронницы, там все купим.

– А если бабушка попросит привезти ей что-нибудь с той квартиры?

– Перебьется недельку. Пусть список составит, тогда все сразу привезу.

И тут Катька не выдержала и лопнула:

– Мне визу дали.

Сережка сразу загундел:

– Ну да, а что же ты молчала? Не может быть… И откуда ты знаешь?

– Мне сегодня позвонили и пригласили за визой. Тебя, кстати, тоже.

– А мне почему не позвонили?

– Да у тебя мобильный вечно выключен!

– Цыц! – гаркнула я. – Ссориться будете в другом месте. Это хорошо, что визу дали. В понедельник за ней съездите, а я закажу билеты.

– Мамуль, билеты заказывать не надо. Ты мне только скажи, какого числа выезжаем, и все.