Текст книги "Перстень для Избранной (СИ)"
Автор книги: Анна Алора
сообщить о нарушении
Текущая страница: 6 (всего у книги 8 страниц)
Помните, как пробирались по траве хора Кольхи и хора Эльхи? Ведь не сколько та трава была велика да длинна, а сколько то, что пожилые матроны были невеликого росточка. Вырождался потихоньку род Кобэлло, что и говорить. Удивительно еще, что мальчики в роду рождались такими, как и века назад. Доживали, правда, до пятнадцати лет далеко не все, но ни в росте, ни в крепости тела не страдали.
Вера же, которой трава доставала до колен, вполне могла с ней справиться. Однако вот сапожки пришлось снять. И то, какая же это ходьба, с расстегнутой молнией да в меховых сапогах?
– Эхх, – девушка устало опустилась в траву, и с удовольствием стащила сапоги с распухших стоп, – Ну нет, нет тут змей. Я бы заметила! – уверяла она себя, потому что надеть сапожки по новой даже под страхом наступить на страшную местную гадюку не хотела. Да и что говорить, не только не хотела, а и не могла.
Распухшие ступни просто отказывались подвергнуться этакому издевательству.
– Однако куда же сапожки пристроить? – задумалась девушка. А солнце, между тем, уже миновало свой пик, и жара явно стала спадать.
– В рюкзачок – без вариантов. Не войдут. Тут бросать не хочу, мало ли, пригодятся.
Она задумчиво перебирала пальчиками ног траву-мураву, которая явно радовалась такому вниманию. Ноги отдыхали, по небу плыли легкие перистые облака, все вокруг навевало дрему. Вера вздохнула, и поняла, что вот только лечь и заснуть в чистом поле ей и не хватало. Но хотелось, хотелось страшно.
Однако девушка вдруг совершенно четко поняла, что нужно идти. Идти, и лучше не останавливаясь. В конце концов и развалины те, к которым она и направлялась, явно стали ближе. Вера даже почудилось, что она различает что-то, очень похожее на жилые дома.
– Так, нечего, Веруша, рассиживаться, – сказала девушка, и поднялась на ноги, – Вот сейчас решим вопрос с сапогами, и вперед. Она раскрыла рюкзачок, и стала просматривать все кармашки на предмет чего-нибудь подходящего. чтобы вот связать сапожки, и просто перебросить их через плечо.
А почему нет?
Девушка представила себя, этакую русскую валькирию, с полуобнаженной грудью, переброшенными через левое плечо сапогами, вглядывающуюся вдаль, аки Илья Муромец на известной картине.
И ее пробрал смех, очень похожий на нервный. А может быть, это был обычный, здоровый смех. Ведь картина вырисовывалась действительно смешная.
Тут подул лёгкий ветерок, освежающий и несший явное напоминание о морских просторах, где он только что побывал. Вера вдохнула полной грудью, почувствовав соленую морскую воду на губах. Ей даже показалось, что она слышит, как волны бьются о берег.
– А не тепловой ли удар ты получила, матушка? – спросила себя Вера. – Какое море? Кругом трава. Море травы, и горы, далёкие горы, высоченные, окружающие долину. И до гор тех мне точно не дойти.
Ветерок стих.
И только тут Вера поняла, что она обгорела. Обгорела, как человек, который никогда не был на море, а приехав, тюленем залег на пляже, со всеми вытекающими.
– Но я-то! Я! И как меня угораздило снять свитер? Жарко было. Понятно, что жарко. Но у меня же был опыт! Да а той же Турции год назад обгорела, – расстроилась девушка, потому что плечи были краснющие.
А она нашарила-таки в рюкзаке невесть как оказавшуюся там веревочку с красными шариками, малюсенькими, на концах.
Вы подумайте, а?
Вера даже растерялась. Вот не могла она припомнить, как эта веревочка там очутилась:
– Сама я точно не могла, да и не держу я дома ничего подобного. Ибо ни к чему….
А! Это, наверное Классик! Точно, он игрался и загнал мне прямо в рюкзак, очевидно. Вот когда я последний раз у Светка была.
– Классик… Светик!.. – и на глаза нашей неунывающей Веры опять стали наворачиваются слезы.
Ведь неунывающая не значит бесчувственная или ничего не чувствующая.
Вера была человеком живым, чувствующим. Вот толькопредаваться унынию и разного рода мрачным мыслям было не в ее характере.
Случится что, выводящее ее из себя, так сразу и выведет. И потом тишь да гладь да Божья благодать. Горячих кровей была девушка, темперамента боевого.
Ей бы не отчеты проверять да дебит с кредитом сводить, а сеть на боевого коня и с палашом наголо гнаться за врагом, разбивая того в пух и прах.
Да где в условиях современной России, да и мира, можно найти такие возможности?
Вера аж опять села в траву, зажав найденную веревку в обеих руках.
– Точно, перегрелась ты, голубушка. Экие странные мысли в голову пробрались, – очумело покрутила головой девушка.
В обычных, нормальных условиях, да ей в жизни ничего подобного в голову не приходило.
Лошадок да, любила. Но смотреть, а поездить вот не пришлось. И никогда-то она в себе не замечала желание махать шашкой наголо. – С перегреву, не иначе, – постановила Вера, и стала собираться в путь-дорогу.
Кое-как приладила эту веревку, которая, на ее счастье, оказалась резинкой. Потому что наперевес через плечо не получилось. Так-то оно может и ничего, но вот горящие огнем плечи напрочь отказывались от этакой нагрузки.
Пришлось девушке прикрыть их драгоценным, любимым джемпером тонкой кашемировой шерсти. Она вздохнула, глядя на одежку, которой предстояло быть завязанной рукавами прямо на шее.
Но выбора не было.
И пошла наша Вера с аляской, кое-как державшейся на крепкой талии, на которую пришлось навьючить еще и сапожки. Проклятая резинка врезалась в кожу не хуже тупого ножа, перетягивая талию девушки так, что почти скрывалась в ней.
– Это ж как раньше дамы корсеты носили? – думала, дыша через раз, Вера. – Героя им и памятник при жизни надо было. Девушка наконец выбралась на место, показавшееся ей пригодным для небольшого привала.
Естественная полянка, образованная купами травы или нет, скорее это кустарники, уверилась Вера, когда подошла поближе. Трава имела несколько другую структуру, а эти явно более твердые.
– Похоже на наш ивняк, только малорослый какой-то, – решила для себя девушка, – наверное, тут есть вода. Потому что пить хотелось страшно. Немудрено, столько прошла на жаре, да еще шоколадка.
Вспомнив о шоколадке, Вера почувствовала, как желудок, на время умолкший, встрепенулся. И от шоколадки он бы не отказался. Но сначала – пить.
Пить!
Почему девушка решила, что здесь есть вода? Вот ни разу она не следопыт ведь. Может быть, запахи изменились, а может быть, изменение растительности, а может быть, пробудились какие-то давно забытые знания?
Кто знает.
Но Вера оказалась права. Потому что чуть ниже той полянки она обнаружила ручей. Совсем небольшой, с кристально чистой водой и мелкими камушками на дне. Он юрко извивался, скрываясь в траве. Однако девушка сразу поняла, что ведет он как раз к тем заброшенным строениям, которые сейчас виднелись совсем явно.
– Ага! Вот в чем дело-то… Это наверняка жилые дома. Деревня. Ведь жилье принято возводить у воды, раньше, по крайней мере, – сказала Вера, которой эти знания моментально пришли в голову. Явно из долговременной памяти выбрались. Девушка любила историю, и имела твердую пятерку в школе.
– Мда, вот и не знаешь, где что пригодится. Ученье – свет, не ученье – тьма, – весомо заключила Вера, очередной раз убедившись в мудрости народной.
И девушка, не долго думая, решительно зашагала к ручью. Скинула скорее с плеч свитерок, с трудом, но развязала узел на талии и скинула аляску, за ней полетели сапожки, а за ними и джинсы.
– О-о-о… – сладострастно простонала Вера, оставшись в одном кружевном наборе в тонах аметиста.
– О-о-о…, – еще более сладострастно простонала девушка, когда вошла в ручей, который ей был чуть ниже колен, и встала, не думая о возможных последствиях нахождения в неизвестном источнике.
Вода, свежая, прохладная, пахнущая всем разнотравьем, какое только можно вообразить, звала к себе.
Однако Вера быстро опомнилась.
– Что ж это я, как дитя малое? А ну как водица эта полна разных там бактерий да паразитов? – она уже поднесла ладони, сложенные ковшиком, ко рту, который жаждуще открылся, желая принять в себя живительную влагу.
И девушка махнула рукой на возможные последствия. В конце концов, без воды сколько там человек может прожить? День или два, вроде.
А так рано прощаться с жизнью Вера вовсе не собиралась.
Но она, тем не менее, вовсе не стала хлебать эту чистейшую с виду воду как обезумевшее от жажды животное, а сначала лизнула, и, закрыв глаза, постояла минуту-другую. По вкусу вода напоминала вполне обычную, только более легкую и сладкую.
Тогда Вера сделала глоточек, совсем небольшой, и застыла памятником, внимательно отслеживая реакцию организма. Организм отреагировал однозначным образом – еще, еще! – закричала каждая его клеточка.
И девушка решилась. Она сделала, один за другим, несколько маленьких глоточков и решительно остановилась.
– Хватит пока. Посмотрим, что дальше будет, – сказала она измученному организму, который не смел возмущаться, рассчитывая на разумность хозяйки.
А хозяйка взяла да и опустилась в воду, как была, в кружевных трусиках и лифчике.
– Какое блаженство…, – простонала Вера и залегла в ручье, опустившись на его каменистое дно. Камешки были маленькие, обточенные достаточно бурным потоком, который сейчас явно снизил скорость. Но все-равно этаким душем Шарко пробегался по телу, охлаждая и увлажняя.
– Так бы и лежала, так бы и осталась тут до самого вечера, – блаженно думала девушка., -А что? Куда мне торопиться? Кто меня здесь ждет?
Ах, если бы только наша Вера могла предположить, как ее тут ждут. И не просто ждут, а ждут отчаянно и почти уже безнадежно. Целых три века!
Ждут, как избавительницу от проклятья Богини-праматери. Ждет целое племя, целый род. Уже довольно немногочисленный, увы.
Но такого характера предположения ей и в больную голову прийти не могли. А сейчас, на голову вполне себе здоровую, уже активно пребывающую в прохладе бегущего ручейка, и тем более.
Однако Вера сделала над собой усилие, и поднялась – таки из воды. Потому что солнышко заметно снизилось, и того и гляди соберется прятаться за эти непостижимо высокие вершины. И здравый смысл, который практически никогда не покидал девушку, так и подталкивал её в спину.
Она стояла, глядя прямо перед собой, на убегающий вдаль ручеек, который почти мгновенно скрылся в высокой траве, и о его наличии теперь можно было только догадываться. Но Вере-то что догадываться?
Девушка просто знала, что он там.
Она стояла, и капельки воды блестели, стекая по ее роскошному телу. Эх, не было только вокруг никого, кто бы замер в восхищении и повалился к ее ногам, немея от восторга.
Но я очень надеюсь, да что там, я совершенно в том уверена, что таковой обязательно найдется.
А пока наша валькирия отжала свои роскошные волосы цвета пшеницы, которые, вырвавшись на волю из давно распустившейся косы, растеклись солнечным маревом по солидным плечам девушки, окутав плащем ее грудь четвёртого размера.
Девушка еще раз вздохнула, и вышла наконец на берег. На берегу ее ждала аляска и сапоги.
– Эхх, – еще раз вздохнула Вера, страсть как не желавшая опять навьючивать на себя зимние вещички. Она постояла ещё минуток пять, чтобы вода стекла окончательно, и стала натягивать джинсы. На мокрое тело те лезли с трудом, а уж когда девушка застегнула молнию, то вся прелесть от купания мигом испарилась.
То еще удовольствие ходить в мокрых трусах.
– И почему мне не пришло в голову вообще из снять? Тут же ни души вокруг! Вот и тащись теперь в мокром, брр, – пеняла себе девушка, когда все, что нужно было навесить на её объемистую талию, было навешано.
– Ну что же, дорогу осилит идущий, – решительно сказала Вера, и пошла вдоль ручейка, который тек себе и тек, неспешно. Ибо было лето и когда-то могучие потоки, бегущие с гор, давно унеслись к далеким морям, а частью впитались в эту, сразу видно, плодороднейшую землю.
Девушка к земледелию имела весьма опосредованное отношение, а честно сказать, практические никакого, не вспоминать же матушкин огород? С огорода того Веруша только плоды и вкушала, потому как хватало у матушки помощников.
Но тут даже совсем неопытному человеку видно. Земля под травой скрывалась жирная, черная. Недаром и травы с хороший куст высотой выросли.
Идти вдоль ручья было куда как хорошо. Прохлада от воды придавала Вере темп. И те строения, едва видные поутру, приближались. Девушка уже отчетливо могла их различать. Похоже, это действительно когда-то были жилые дома.
Вскоре Вера почувствовала, что вполне можно и свитерок накинуть. Солнце уходило, скрываясь за пиками гор.
И девушка неосознанно прибавила шаг. В голове, откуда ни возьмись, закрутились какие-то страшилки. А сумерки спускались быстро.
– Даже удивительно, – подумала Вера, и вздрогнула, когда за ногу зацепился особо приставучий стебель.
Девушка одернула себя:
– Да что это я совсем, трава уж в дрожь ввела!
А мы помним, что Вера имела нервы что канаты, и какая-то там трава напугать ее просто не могла.
– Что же это со мной? – недоумевала она.
Девушка даже остановилась на минуту, и пораженно вслушиваясь в себя. Ощущения были совершенно новыми. А может быть, давно забытыми… Опять вспомнилась матушка, ее ласковые руки и почему-то какао с ванилью в старинной глубокой чашке.
– Да, какао бы тут не помешало, – задумчиво сказала Вера.
– Ну, а мы сейчас “Аленки” жахнем. Вот пару долек сразу, – громко, будто желая себя успокоить, или показать кому-то неведомому, что вот мол, не боюсь, ни на такую напали, – сказала Вера и, сняв рюкзачок, достала остаток своего НЗ.
Когда вожделенные дольки оказались во рту и растаяли, тревога, а это была именно тревога, начала потихоньку отступать. И тут Вера поняла, в чем же было дело. Поняла, откуда взялась эта тревога.
Ощущение чужого взгляда. А это само по себе было удивительно. Потому что уж к чему, к чему, а к взглядам она давно привыкла, и внимания не обращала.
Понятное дело, любой, кто ее видел, мог и на месте застыть. Не часто на улице встречаешь девушку такого роста и габаритов, да с обалденной фигурой. Ведь ни капли лишнего жира на ней не было. Мышцы сплошь.
Конечно, тут Вера немного лукавила. Куда ж без жирка-то? Но если ей хотелось думать, что в основном это мышцы, то и пусть ее. Тем более, что мышцы у девушки действительно были на редкость накаченные. Причем ни в какую качалку она сроду не хаживала.
Что сказать. Гены. Гены – великая сила.
Но вот этот взгляд… Он был необычным. Обжигающим. Казалось, что все ее тело загорелось и пожалуй, до сих пор пребывало в огне. Куда там солнечные ожоги, о которых девушка и думать забыла.
Вера без колебаний натянула свитерок, и будто ненароком огляделась. Вокруг все та же трава высотой с хороший куст. Впереди ясно, несмотря на сгущающуюся темноту, видны развалины былого поселения. Как раз туда девушка целенаправленно шла, и как раз туда ей сейчас так не хотелось входить.
Потому что она чувствовала, что именно оттуда шел взгляд, так ее встревожащий. Была ли в том взгляде угроза? Пожалуй, нет…
Но почему же сердце вдруг забилось, да и этот перстень, подарочек-притворялка, будто стал пробуждаться от сна, в который явно пребывал.
Его поверхность вдруг замерцала, и показался этот до боли знакомый луч белого цвета.
Вера успела только пробормотать:
– О нет…Боже мо-ой…, – как практически мгновенно, не сделав ни единого шага, оказалась именно там, куда первоначально и собиралась.
В развалинах.
Причем как она там очутилась, девушка не поняла. По ее подсчетам, идти предстояло еще минут тридцать. Тут перстень, будто привлекая ее внимание, замигал теперь уже фиолетовым цветом и опять померк, сделавшись темным и неживым.
Вера разозлилась. Она и так была человеком взрывчатого темперамента, а тут и святой выйдет из себя.
– Ну все!! Хватит с меня! – грозно сказала девушка, и принялась стаскивать с пальца перстень, справедливо полагая сей драгоценный предмет виновником всего с ней приключившегося.
Предмет этот совершенно не поддавался ее усилиям, и, поднатужившись да поднапружившись, выдал на гора луч белого цвета, правда совсем слабый. И Вера оказалась теперь уже за развалинами, ближе к горам.
Похоже, девушка начала привыкать к такому виду перемещений в пространстве. Потому что это было именно перемещение, мгновенное и, надо сказать, практически безболезненное. Так, немного голова закружилась. А перстень, поганец этакий, опять погас. И что интересно, вместе с этим исчезло ощущение чужого взгляда.
Вера, оказавшись в едину секунду уже в другом месте, только вздохнула. Девушка поняла, что с перстнем бороться бесполезно.
– Да что же ты за чудо чудное? – обратилась она к изделию древних мастеров.
– Ну и куда ты меня в итоге притащил? – задалась вопросом девушка, не рассчитывая на ответ.
Какой ответ от бессловесной вещицы? Но хоть иллюзия собеседника в новом мире, и то благо.
Вере взгрустнулось. Да есть ли здесь вообще люди? Живые существа есть. Видела, познакомилась. Вспомнив о чудесных лошадях, девушка, несмотря на свое положение явной попаданки неизвестно куда, улыбнулась. Ах, какие же они чудесные!
Чудесные, умные и волшебные существа!
От раздумий её отвлекло какое-то движение впереди. Вера напряглась и замерла, вглядываясь вперед, изо всех сил напрягая зрение. Но больше никакого движения не заметила.
– Показалось, – решила девушка, но напряжение так ее и не покинуло.
– Темнеет, однако. Неужели придется ночевать прямо тут, среди чиста поля? – подумала Вера, и напряглась еще сильнее.
– Но вот это там что? Или мне кажется…, – пробормотала девушка, упорно вглядываясь вперед. Тут из-за гор величаво показалось луна, что безмерно удивило Веру.
– Как?! Еще и солнце не зашло, а уж и луна на небе? – задалась вопросом девушка. На самом деле, такие явления и на Земле не редкость, но, просто Вере не удавалось их наблюдать. Да и где, собственно? Большой город, постоянная работа. Где поля нескошенной травы, до самого горизонта, вот скажите?
Ну, неважно. В любом случае в свете заходящего солнца или только что взошедшей луны, но Вера поняла, что у нее не обман зрения.
Не так далеко, буквально метрах в ста пятидесяти, вряд ли больше, она разглядела две темные, побитые временем и ветрами, колонны.
Недолго думая, Вера направилась прямо к ним. А о чем думать, когда что делать, непонятно, а оставаться в чистом поле, да рядом с развалинами, совсем ей не хотелось.
Что интересно, и перстень ожил, давая уже совсем тоненький луч белого цвета, который явно показывал именно это направление.
Вот так, ведомая, того и гляди, готовым погаснуть, лучом, Вера и подошла к колоннам. Вблизи они показались ей древнее тех развалин, и намного. Это были когда – то довольно величественные сооружения, и сейчас производившие впечатление, несмотря на побитость временем.
– Интересно, с какой целью их поставили здесь? Ведь это явно не остатки храма какого-то или другого сооружения. Где ж тогда все остальное? – удивлялась Вера, обходя колонны кругом.
– Но колонны колоннами, а где-то нужно провести эту ночь, – сказала девушка, зябко передернув плечами. В темнеющем небе уже появились первые звезды, так загадочно мерцающие, что сложно было отвести взгляд. Сложно, и совсем не хотелось.
Ведь где-то там, среди этих звезд, и родная Земля.
И Вера, которую эти странные, поставленные в чистом поле колонны, привлекали своей таинственностью, решила тут и расположиться на ночлег. Сначала девушка попробовала привалиться спиной к одной, и вытянув ноги, закрыть глаза.
Не тут-то было.
Жестковато, что и говорить. Камень он камень и есть. Вера вздохнула, еще раз обошла колонны кругом, и тут ей в голову пришла чудесная мысль.
– О! Вот тут и лягу, как раз между ними, – с удовлетворением подумала девушка, и, войдя в промежуток между колоннами, которым был не так уж и мал, положила рюкзачок у основания одной из них.
На рюкзачок свою усталую головушку, и вытянула наконец ноги, не менее уставшие от непривычно долгой ходьбы. Нечего и говорить, как тут ей пригодилась аляска, на одну полу которой девушка улеглась, а другой укрылась.
Сапожки, пока не востребованные, стояли рядом с рюкзачком.
Вера лежала, и смотрела на звездное небо, которое было совсем незнакомым. Оно было совершенно другим, и девушка не узнавала знакомых созвездий. Конечно, она вовсе не была астрономом-любителем, но уж Полярную звезду, а с ней и Большую Медведицу знала.
То тревожащее чувство, ощущение чужого взгляда, так и не появилось больше, и Вера расслабилась. Да и сложно не расслабиться, когда над головой такая неимоверная красота.
И глаза девушки постепенно закрылись, и дыхание ее сделалось легким и едва заметным. Вера спала. Спала спокойным сном, в чужом мире, в совершенно непривычных для себя условиях, а спала.
Однако ближе к полуночи ее сон стал беспокойным, дыхание прерывистым и в конце концов девушка проснулась, и села. Во всем теле она ощутила непривычную вибрацию. Казалось, каждая клеточка жила своей жизнью, звучала по своему, но в результате эта вибрация, этот звук, который издавала каждая, складывался в один, ни на что не похожий, никогда ею не слышимый раньше.
Гармоничный, пронизывающий все вокруг. И ее тело, и воздух, и траву, и землю, и саму эту планету. И сам Космос, и все великое Пространство вокруг.
Девушка встала, и бессознательно развела руки в стороны, будто желая обнять весь мир, и в этот момент перстень, отдав последние силы, тихо тренькнул и выдал совсем слабый лучик белого же цвета.
Вера, уже прекрасно понимая, к чему такой лучик может привести, схватила в охапку и рюкзачок, и аляску.
И вовремя.
Потому что лучик неожиданно окреп, и ярко засветился в темноте, образовав сияющий туннель метрового диаметра, в котором Вера и исчезла.
У основания колонны остались лежать ее любимые замшевые меховые сапожки
