Текст книги "Жена для Главы Ковена (СИ)"
Автор книги: Анна Алора
сообщить о нарушении
Текущая страница: 7 (всего у книги 13 страниц)
Глава 21.
Когда Тася вернулась, пожилая женщина стояла, сложив руки на животе, как и положено приличной сети в ожидании госпожи. Сети Лована сразу почувствовала, да что там, поняла благодаря своему немалому опыту, что здесь, в этом доме, у мага Кивали Сияющего, у девушки статус «леди», и никак иначе.
Но откуда Тасе знать такие вещи?
Слова «леди» и «госпожа» в отношении к ней самой не звучали никоим образом.
– Леди? – выжидательно спросила сети Лована. На самом деле ее ждала кухня, где за слугами нужен глаз да глаз. Да и подносы с завтраком для домочадцев она носила только сама, только.
Привилегия.
Наша Тася была девушка догадливая, непростая жизнь в родном мире или дар предчувствия, которым, возможно она обладала, был тому виной, только она сразу поняла, что пожилой женщине пора идти.
– И так уже сколько времени она со мной, – с благодарностью подумала девушка..
Поэтому она спросила, сразу беря быка за рога:
– Сети Лована, я думаю, вы очень заняты, – тут домоправительница удовлетворенно вздохнула, качнув головой в знак согласия, и внимательно посмотрела на Тасю.
– Просто скажите мне, прошу. Этот мужчина, хозяин дома… Он Маг?! – она выпалила это слово, и, затаив дыхание, смотрела на пожилую женщину.
– Да, конечно, леди Тасся. И не просто маг. – тут сети Лована гордо выпрямилась. – А маг дара Огня первой категории!
Тасе стало нехорошо.
Она тихо прислонилась к двери в ванную.
– Огня?!.. Боже мой… – у девушки закружилась голова, но она не позволила себе тихо сползти по стенке, как того просило, прямо-таки требовало тело, а напряглась, как натянутая струна, заставив себя стоять по возможности прямо.
Сети Лована повторила:
– Да, именно стихия Огня у нашего лорда Кивали Сияющего. Весь их род такой.
Тася молчала. Кивали Сияющий… Звучно, красиво, и …страшно.
Но пора было отпускать пожилую женщину к ее обязанностям, которые, может быть, и подождали бы немного, часок – другой, да кто ж им даст?
Сети Лована не допустит. Ей было так важно чувствовать себя незаменимой.
Поэтому девушка спросила:
– И… и еще один вопрос. Сети Лована, а эта девочка… Она ведь его дочка, верно?
– Единственная. Маленькая наша герцогиня, леди Самонет Сияющая, – сети Лована ответила опять же с гордостью. Ее глаза засветились, и в них засияла любовь.
– Герцогиня…Однако попала я… – ошарашенно подумала Тася – Значит, и он герцог.
Герцог!
И маг Огня к тому же.
Ну, понятно, почему он так дернулся от меня… Мне-то далеко до герцогини.
Тут Тася опомнилась.
– А где же ее мать? Тут ведь нет больше никого, кроме вот той девушки с черными волосами.
Кто она, кстати?
Глаза сети Лованы наполнились слезами.
Она помолчала, покачав головой. На сегодня пожилой женщине хватило нервотрепки, а уж рассказывать о деталях она и вовсе была не способна. Хватит переживаний на сегодня.
– Леди Тасся… Мама малышки погибла. В доме стараются об этом не вспоминать, – и сети Лована промокнула уголки глаз своим кружевным платочком, поклонилась девушке и ушла, оставив ту в невеселых раздумьях.
Интересно устроен человек. Первая мысль, которая пришла в голову Тасе, была подленькая по сути своей. Мужчина-то свободен. Девочку жалко, конечно. Вот малышку, которую, как оказалось, звали так мило – Самонет, она понимала так, как мало кто мог понять.
Остаться без матери в раннем возрасте… Девушка, правда не знала, когда произошло это страшное по своей сути событие, но похоже, нет так и давно.
Тася же и вовсе не знала своей матери.
Только бабулю. Но хоть разница и велика, да горе одно. Бабуля ж ей была вместо мамы. Девушка вдруг только сейчас поняла, что бабуля ее на самом деле была не так и стара, чтобы реально соответствовать этому слову.
Более того. Она задумалась, почему ей пришло в голову называть единственного родного человека так. Бабуля и бабуля, по-другому она ее и не называла никогда.
Ах, да это ли важно?
Тасины мысли опять вернулись к лорду. Получается, он отец-одиночка. Надо же. На своем веку девушка частенько общалась с одиночками, воспитывающих своих чад. Да только это были матери, матери-одиночки.
А вот отцов-одиночек ей встречать не приходилось до сих пор.
Интересно, какие у них отношения? Лорд этот, верно, души не чает в дочери.
А малышка?
И Тася решила внимательно посмотреть, понаблюдать за отношениями в этой семье.
Ей, которой так хотелось замуж за мага, теперь было тяжело и думать об этом.
– Ах я, бестолковая. Хотела замуж за мага? … Вот тебе и маг, маг Огня, герцог. Вот тебе отец-одиночка.
Не так был ей страшен отец-одиночка, как то, что мужчина, покоривший ее сердце, был магом Огня.
На минуту ей представился полыхающий дом бабули.
На минуту сердце забилось и остановилось, будто к чему-то прислушиваясь.
Потом девушка почувствовала жар, жар, заливающий ее тело, ее всю, с еще запятнанных травой ног до макушки темных прямых волос.
Ее затрясло как в лихорадке. Глаза, ее глаза обычного серого цвета, цвета облачного неба, вдруг засияли изумрудным цветом.
Она закашлялась и задохнулась.
Внутри нее, где-то в самой середине груди, в районе солнечного сплетения клубился тягучий невыносимый жар, которого она никогда раньше не ощущала.
Ее губы обветрились, стали сухими как прошлогодние листья. Девушка двумя руками вцепилась в свою грудь, будто желала разорвать ее, выпустить на свободу этот невыносимый жар, опаляющий, казалось, все внутренности.
Наконец давление этого неподдающегося описанию жара начало спадать, и буквально через пять минут ничего не напоминало об этом страшном, непонятном явлении.
Тасино сердце застучало ровнее, губы увлажнились, глаза приобрели присущий им от природы глубокий серый цвет.
Вот только руки еще тряслись, и пот градом струился по ее лицу. А волосы прилипли к голове и свисали сосульками. Девушка была мокрая, как мышь. Ночная рубашка покрылась темными разводами, прилипла к телу, обрисовывая его каждый его изгиб и приятную мужскому глазу выпуклость.
Тася побрела в ванную, и едва открыв дверь. В голове у девушки не было ни единой мысли. Ни единой разумной, и ни единой не разумной.
Хотя могли бы и появиться.
Но хорошо о всяких необычностях читать в книжках, а вот когда совершенно небывалое случается в твоей жизни, тут почему-то все по-другому.
Нет никаких мыслей. Только ощущения. Только страхи, выползающие из глубин, грозящие затопить тебя, снести рекой паники.
Впрочем, не дремлют и включаются защитные механизмы, не дающие обилию чувств пойти в разнос.
И девушка просто выключилась, бессознательно отстранилась от происходящего, снимая, как сомнамбула, промокшую почти насквозь ночную рубашку. Автоматическим движением руки включила душ. Упругие струйки теплой, насыщенной местными минералами, пузырящейся воды, пролились благодатным дождем на упругую Тасину кожу.
Вода лилась и лилась. Тася стояла, запрокинула голову, ловя ее ртом, и медленно приходила в себя. Пить хотелось страшно. Вода оказалась мягкой, приятной на вкус, чуть щекочущей и с небольшой кислинкой. Нарзан, да и только. Наконец она согрелась, расслабилась и перестала дрожать.
Провела руками по волосам, желая промыть их, как следует, и тут заметила одну странность.
Ее волосы, от природы прямые и гладкие, хоть и довольно тонкие, но достаточно густые, обычно промывались быстро и легко.
А сейчас…
Сейчас это ведь черт знает что!
Девушка кинулась к зеркалу, которое здесь висело с обратной стороны двери, и, взглянув на себя, обомлела.
Ее волосы… Ее стильное боб-каре…
Волосы стояли дыбом, и на ощупь были жесткие, прямо как проволока.
Мало того, они теперь и напоминали пружинки.
Нет, Тася временами отваживалась на химию, и была у нее знакомая парикмахерша Нелька. Хорошо делала, волос был как живой.
Но тут…
– Боже мой! Да я пугало, чистое пугало… Хоть соломой набивай да в огород ставь… – девушка кинулась обратно в душ, и с удвоенной силой принялась мыть-перемывать волосы, используя все местные средства, которые стояли на полочке в ванной. Брала она не все подряд, одно за другим, а исключительно по наитию. Интуиция, которая была ей присуща от рождения, обычно не подводила. Да, собственно, наверное, как и у всех женщин.
Ведь интуиция, способность почувствовать, понять другого у нас в крови.
А уж их как эти средства пахли… Нет, какое там пахли. Они благоухали!
Но Тасе нашей было не до запахов, и даже сейчас, в эту минуту, не до лорда Кивали Сияющего и его дочери.
Хотя, по большому счету, это не совсем верно. Ведь внешний вид, девочки, так нам важен почему?
Вот не очень-то верила Тася тем, кто уверял, что хочет быть красивой только для себя, родной.
– Все для мужиков. Для них. Да, для лорда, – призналась себе Тася, наконец кончая втирать в волосы пятое по счету средство.
Смыв его под теплой водой, девушка отжала волосы как следует и, замотав голову мягким, приятно пахнущим свежестью полотенцем, выключила душ.
Очередной раз вылезла из ванной, и скорей к зеркалу. С замиранием сердца, с опаской сняла полотенце с головы, и медленно подняла глаза.
Пока еще закрытые.
– Ой, как страшно открывать-то, мамочка дорогая, – подумала девушка, – но делать нечего, надо.
И Тася открыла глаза.
– А что? Довольно миленько…,– девушку пробил нервный смех, когда она увидела результат своих непомерных усилий.
Волосы теперь не стояли колом, а легко пушились во все стороны, превратив ее голову в некое подобие одуванчика в последние дни его жизни.
Да и цвет волос, как ей показалось, тоже изменился. Он был достаточно темным, но некоторые прядки стали отливать явной рыжиной.
– Странно, как все это странно. Однако все лучше, чем было, – и Тася вышла из ванной.
Ей очень не хотелось, чтобы хоть кто-нибудь, а в особенности этот несносный лорд, увидел, во что превратилась ее прическа.
Был у девушки в жизни случай, когда она покрасила сама волосы недорогой, но качественной, как уверяла продавщица, краской производства то ли Италии, то Франции.
Так там получился этакий зеленоватый цвет, вместо обещанного цвета шоколада.
И здесь нечто похожее.
Девушка тогда повязала голову косынкой, и на следующий день отправилась к Нельке.
Здесь вот нет ни косынки, ни Нельки. Зато есть он. Мужчина ее мечты.
– Ничего, найду что-нибудь. Еще в шкафу надо посмотреть, много ж одежек приносили. И шарфики они носят, вроде бы, – и девушка направилась к шкафу.
Она думала только о том, как скрыть волосы, а вот о случившимся с ней думать не хотела от слова совсем.
Однако задуматься все же пришлось.
Потому что стоило только Тасе выйти из ванной и направиться к шкафу, как ее взгляд споткнулся о четкие, гладкие, словно проплешины, следы босых ног, на некогда пушистом в этих местах ковре, устилавшем всю комнату.
Ее ног.
* * *
А вот лорду Кивали Сияющему, возвращающемуся к себе после бессонной, полной открытий ночи, закончившейся полным его фиаско, не так повезло, как нашей Тасе.
Мало того, что лодыжка побаливала, так еще навстречу лорду попалась вездесущая домоправительница. Сети Лована только что вышла из комнаты девушки, и направлялась на кухню, очередной раз проверить, насколько хорошо выполнены ее распоряжения.
Увидев несколько помятого мужчину, да еще прихрамывающего, она всплеснула руками:
– Сияющая Мать! Сейчас, сейчас я помогу вам, милорд, – и она стала быстро спускаться навстречу лорду. Ну как быстро, настолько, насколько это возможно матроне с весьма достойными формами.
А когда разглядела его запятнанные травой панталоны и распахнутый камзол, то чуть не запнулась на ровном месте. Лицо же лорда в этом момент просто окаменело. Сети Лована остановилась, как будто наткнулась на препятствие.
У пожилой женщины появилось четкое желание избежать встречи с хозяином дома. Да и вообще, сделать вид, что ее здесь нет.
Нет, и не было.
Уж что-то, а сложить дважды два тут мог каждый. Не нужно было большого ума, что бы понять, что Тасины слезы и зеленые пятна на ее ночной рубашке и вид помятого лорда с теми же пятнами, Сияющая Мать, на панталонах, связаны друг с другом, ох, как связаны…
Сети Лована непроизвольно вздрогнула. Неужели лорд, глава Ковена, маг в третьем поколении, пытался… Пытался?! У женщины даже не нашлось приличного слова для предполагаемого поступка лорда.
Немыслимо!
Десять лет служила сети Лована у лорда. И никогда, никогда ничего подобного не видела, и предположить не могла.
А уж как Кивали нравился женщинам! Сами на него после гибели жены вешались. И никаких не нужно ему было ухищрений, да еще подобного рода.
Но вот что бы в саду, на траве и с молоденькой, беззащитной девушкой, постоять за которой тут некому?
С гостьей в доме?!
В том, что хозяин дома человек благородный, сети Лована не сомневалась никогда.
Оснований для этого не было, никаких.
Нет, что-то здесь не так.
Все эти мысли промчались в голове у сети Лованы с немыслимой быстротой.
И не успела она спуститься к лорду, как тот уже поднялся на второй этаж и вошел к себе, с силой хлопнув дверью, даже не одарив напоследок взглядом свою домоправительницу.
Этот стук дверей, чуть ли не один за другим, разбудил маленькую леди Самонет. Она чуть не свалилась с подоконника, на котором так и проспала всю ночь. Девочка немедленно открыла глаза.
– Проспала. Ведь что-то интересное проспала! – расстроилась Самонет.
Обычно в их доме было тихо.
Слуги приходили рано утром, когда все домочадцы еще видели самые сладкие сны. Исключая, конечно, сети Ловану. Она старалась к их приходу быть на ногах. Контроль, и только контроль.
Но вот дверями никто не стучал, да так громко и часто.
Самонет решительно спрыгнула с подоконника, и, как была в своем немарком комбинезончике, надетом еще вчера вечером, быстренько подбежала к двери.
Медленно открыла ее, и высунула любопытный носик.
Но только ей не повезло. Опять не повезло! Ничего нового, необычного, ничего интересного она не увидела.
Девочка вздохнула, и только собралась закрыт свою дверь, как из-за соседней, а мы помним, что там была как раз комната Таси, раздался дикий крик.
Так могла бы кричать леди Лоранс, когда ее сжигал огонь собственной силы. Могла бы…Она и кричала, да только звук не выходил за пределы поставленной ею щита.
Но Самонет видела ее лицо…
Мама…
Девочка, несмотря на свой малый возраст, была храброй и бесстрашной. Да-да, вы уже это знаете.В папу пошла да в дедушку.
Она испугалась, сильно испугалась.
Но, вопреки страху, распахнула свою дверь настежь. Выбежала из комнаты, только льняные волосы пружинками в разные стороны размело.
Подбежала к Тасиной двери и со всей силы ее толкнула.
Вбежав в комнату девушки, Самонет увидела Тасю, которая, слава Сияющей, была жива и похоже, здорова. Только выглядела донельзя странно.
Прическа на ее голове потрясла девочку, но больше всего ее удивило другое.
Тася смотрела в одну точку, вниз, на ковер так сосредоточенно, что даже не заметила, что в комнату вбежал ребенок.
Заинтригованная Самонет подошла поближе к девушке, и тоже посмотрела вниз, на ковер.
Ковер украшали свежие, точно вырезанные резцом, да не простым резцом, следы.
Они были будто выжжены, такие ровные, а ворсинки ковра по краям запеклись, как от высокой температуры.
И запах…запах такой знакомый.
– Тасся… А чем это пахнет? – осторожно спросила девочка – И что ты так кричала?
Тася только сейчас заметила, что не одна в комнате. И не просто не одна, а рядом с ней любопытная детская мордашка дочки лорда.
– Хорошо, что не сам лорд, – с облегчением подумала девушка. А то у меня видок… Такой видок, что мама не горюй.
– А ведь и правда пахнет… – Тася принюхалась. Запах был скорее приятный, чем нет. Свежий, чуть резковатый, пожалуй. Необычный. По крайней мере, в ее комнате.
Этот запах почему-то навевал воспоминания о горах, в которых Тасе бывать не приходилось.
О бескрайних равнинах, покрытых высокой, кое-где выжженной травой.
О летних грозах, стремительных, как ураган и также быстро уносящихся туда, в далекую даль.
– Пахнет, как после грозы. Озоном, точно, – пришла к выводу девушка, неожиданно успокоившись. Как верно говорят, что объяснение разгружает!
Маленькая леди Самонет прищурилась, принюхалась еще разок, и согласно кивнула головой.
– Летом так бывает, ага. Раз в саду мы с папой попали. Ух, какие молнии сверкали! Хорошо, что папочка сразу купол защитный поставил.
Тася, задумчиво глядя на девочку, согласилась:
– Хорошо, это он молодец.
Самонет прямо засветилась вся. Ее милое детское личико расцвело. Изумрудные, как у отца, глаза, засияли и девочка улыбнулась так широко, что появились ямочки на щечках. Девушка, глядя на нее, вдруг ясно поняла, насколько ребенок любит отца. Любит и гордится им.
Но вот это воспоминание девочки о молниях как-то смутили, насторожили и пробудили смутные сомненья в душе Таси. Недавнее необычное состояние, тот странный, неожиданно прекратившийся жар, который пронизывал девушку, будто желая разделить надвое и вырваться на свободу.
Вчерашний припадок внизу, в комнате сети Лованы.
И эти следы… Мои следы, – опять ужаснулась Тася.
Поняла, и ужаснулась. Ужаснулась и ничего не поняла.
Однако маленькая Самонет не отставала.
– Ты меня так напугала. Кричала так, что я прибежала. Ты знаешь, что моя комната рядом?
Ты из-за этих следов, да?
Не бойся, я скажу сети Ловане, она этот ковер заменит на новый. Вот и все.
Тася попыталась улыбнуться, глядя на непосредственного ребенка.
– Какая добрая малышка, заботливая, – подумала она, и на сердце потеплело.
– Однако надо что-то делать и со следами, и с ковром, и с этими непокорными волосами, – вздохнула девушка, подумав, и решительно выпрямилась.
Не ребенку же с этим разбираться. Самой, только самой.
И, по жизни привыкнув не сдаваться, сказала:
– Как тебе моя новая прическа, нравится?
Девочка, которая с непосредственным интересом ее разглядывала, но до сих пор тактично молчала, нерешительно кивнула головой.
– Вот воспитание у аристократов поставлено! – поразилась Тася ее терпению. Она бы точно в первую же минуту выпалила все, что думала о подобном неподражаемом дизайне.
Как мы с вами уже знаем, пушистые волосы нимбом окружали голову девушки, придавая ей невиданный доселе объем.
– Э-э-э… А как ты это сделала? – не смог в конце концов промолчать ребенок в своей непосредственности.
– А это секрет! – Тася улыбнулась девочке. – Если по-честному, то и сама не знаю. Как-то случайно получилось, само собой.
Самонет, будучи умным и наблюдательным от природы ребенком, усомнилась в этакой случайности. Она хорошо помнила, что волосы девушки были короткие и темные, гладкие и хорошо лежали.
А теперь почти как у нее самой, мелкие пружинки, а не волосы!
Уж как и сети Лована, и сама Самонет с ними намучились в свое время, причесывая да укладывая.
Ничего не помогало. Наконец сети Лована махнула на них рукой, оставив милые льняные кудряшки расти как им захочется.
Хорошо еще, что когда волосы у девочки достаточно отрасли, их стало возможно собирать в аккуратные пучки и закалывать красивыми заколочками.
Поэтому Самонет очень хорошо понимала Тасю, и сочувствовала иномирянке.
Ей-то кто будет помогать? У нее же нет сети Лованы.
– Тася, ничего, отрастут когда твои пружинки, их можно будет в косичку заплести или заколоть, – сочувствующе сказала девочка, тем самым подтвердив Тасины самые серьезные опасения.
Жутко она выглядит.
Жутко, несмотря ни на какие ухищрения со всевозможными доступными ей средствами, которые она в ванной перепробовала все.
Но девушка решительно выпрямилась, и еще раз посмотрела в зеркало. Лучше бы она этого не делала. В этот раз зеркало отразило не просто пушистый нимб, а пушистый нимб, цвет которого переливался с рыжеватого на красный.
– Ну-ка, Самонет, – дрогнувшим голосом проговорила Тася. Посмотри на меня внимательно. Мои волосы какого цвета, скажи?
Тася, как мы знаем, не очень-то умела общаться с детьми. В тех редких случаях, когда их приходилось с ними общаться, говорила она с ними, как со взрослыми.
И, кажется, дети это воспринимали как должное. Похоже, им даже нравилось.
Вот и Самонет, почувствовав со стороны девушки серьезное отношение, совсем не как к малышке, ответила с удовольствием и со всей ответственностью.
– Красивого цвета. Такого необычного, прямо когда краски смешиваются. Вот у меня раз они упали в воду, и там разноцветные яркие круги пошли…
По мере того, как девочка говорила, лицо Таси меняло свой цвет от бледного до розового, от розового чуть не до малинового.
Маленькая леди Самонет, глядя на нее, поняла, что ее слова вовсе не утешают девушку.
– Тасся, ты знаешь что. Ты не расстраивайся. Вот я сейчас побегу к папочке, и все ему расскажу. И про следы, и про запах, и про волосы.
Он, он знаешь у меня какой! Он маг первой степени, вот! Вот увидишь. – и девочка вынеслась за дверь быстрее молнии, оставив Тасю стоять столбом, окруженную облаком переливающихся уже всеми цветами радуги волос.
Опять в розовом домашнем халатике, босую и дико смущенную.
– Боже мой, что будет, что будет?! Как я покажусь мужику, да не просто мужику, госспади прости, а герцогу, в таком виде?! – мысли галопом скакали в голове у нашей Тасе, играя в чехарду и доводя несчастную попаданку до головной боли.
И тут, к своему ужасу, девушка опять почувствовала, как внутри нее сгущается, стягивается невесть откуда этот невыносимый жар, уже знакомый, но от этого не менее страшный и совершенно непонятный.
Не успела Самонет пробежать и нескольких шагов, направляясь в кабинет отца, как увидела его, растрепанного и в полу расстегнутом камзоле, быстрым шагом идущего прямо в ее сторону.
– Девочка моя, родная… – увидев дочку, которая, что есть сил бежала ему навстречу, задыхаясь от волнения, проговорил лорд Кивали Сияющий.
– С тобой все хорошо, все в порядке? – на лорде лица не было. Его щеки побледнели, а шрам наоборот, горел огнем.
– Папочка, папочка, – девочка кинулась к отцу. Хорошо, все хорошо. Вот только у Тасси… С Тассей нехорошо!
– Пойдем, пойдем скорее! – она схватила лорда за руку.
Кивали Сияющий вдруг задохнулся, шрам дернуло с еще большей силой, да так, что лорд и сам дернулся. Мужчина аж зашипел, выдохнув сквозь зубы. Он едва сдержал горячее словцо, да не одно, которое прямо рвалось с языка.
Однако выдержка не изменила магу Огня. Без выдержки, которая воспитывалась и тренировалась с детских лет, долгими годами и упорным трудом, никак. Давно бы уж не было ни самого Кивали Сияющего, ни всего поместья. А может быть, и леса, окружающего поместье.
Кивали постарался не спуститься на бег, но тревога, которая его подняла и выгнала из кабинета, гнала и гнала лорда вперед.
Часом раньше, когда мужчина вернулся с неудавшейся романтической прогулки, он вошел к себе, со злостью хлопнув дверью. Бросился прямо на пол, и бил, бил его кулаками. Наконец, чуть успокоившись, мужчина повернулся на спину и бездумно уставился в потолок.
Возможно, он на минуту даже заснул. Но шрам, шрам…
Кивали опять почувствовал, что рядом идет работа с силой, с магией, с его родной магией Огня.
Шрам задергался, лицо свело в гримасе. Лорд мгновенно сел. Его как магнитом тянуло выйти, выбежать навстречу другому Огню. И тянул мага его собственный Огонь, который давно был в повиновении, покорный и уже родной. И Кивали, повинуясь его силе и собственной интуиции, вылетел из кабинета, даже не чувствуя больной лодыжки.
На магах Огня все заживало быстрее, чем на обычных людях. И гораздо быстрее, чем на магах других стихий. Метаболизм был чрезвычайно высок.
Правда, его конечность еще не была достаточно подвижна, но как он мог думать о ноге, когда где-то рядом, в его доме, опять кто-то игрался с Силой?
Игрался? Э, нет… Это Сила, Кивали чувствовал всей душой, играла с кем-то.
И Сила эта была велика. Так велика, что глава Ковена, пожалуй, лет этак с десяток не сталкивался с таким уровнем. А в доме дочка. Единственная, маленькая леди Самонет. И в доме Тасся…
И тут Кивали как накрыло. Его интуиция вопила в голос.
– Раскрой, маг, глаза! Вполне вероятно, что дело как раз в ней, в иномирянке. В девушке с серыми, как грозовые облака глазами, которая пахла медом и летом.
В Тассе, чье имя будто таяло на языке. В девушке, чей поцелуй он так грубо отверг.
В той, что покорила его сердце и жила в нем с того самого момента, как только он ее увидел.
Лорд летел как на крыльях, и Самонет, держась за руку отца, едва поспевала следом.
Кивали влетел в комнату девушки, и остановился, потрясенно глядя на Тасю. Его рот непроизвольно открылся, но лорд сдержался от изумленного крика и только сглотнул, да так, что кадык дернулся.
Тася стояла в ореоле разноцветных волос, с горящими щеками и глазами, которые уже не были серыми, нет.
Ее глаза были изумрудными как море в хороший солнечный день.
Кивали Сияющий почувствовал слабый запах озона, который становился все сильнее и сильнее. Он увидел, что девушка обняла себя руками, будто сдерживая нечто, которое пыталось вырваться наружу.
Лорд похолодел.
Времени на размышления не оставалось. Кивали мгновенно повернулся назад, увидел свою малышку, которая тоже в изумлении смотрела на девушку, и крикнул дочке:
– Самонет, за дверь, быстро!
Маленькая леди Самонет выполнила его приказ тотчас. Когда дверь за ней закрылась, лорд занял защитную позицию, сосредоточив все внимание на девушке.
Тасю уже начинало трясти.
Кивали сразу понял, что прорыв близок. – Сияющая Мать! Ведь эта девушка, его Тасся она ведь…Маг… Маг Огня, только неинициированный.
И как это бывает в таких случаях, нестабильный дар мог натворить много бед.
Одним прыжком лорд оказался рядом с девушкой, обнял ее и приник ртом к ее вздрагивающим губам, тут же открыв зонтичный щит тройной защиты, который закрыл их обоих.
Тася мгновенно обмякла и почувствовала, как невыносимый жар стал слабеть, как будто что-то его из нее вытягивало. Как будто этот жар нашел, пробил себе другой путь, перестал ее мучить, оставив наконец в покое.
Кивали сдерживал прорыв изо всех сил, перенаправляя мощные потоки магии девушки в свои энергетические каналы. Однако вскоре маг почувствовал, что его каналы расширяются и переполняются. Того и гляди, прорыв грозит теперь и ему.
Лорд с трудом, нехотя, оторвался от губ девушки.
Посмотрел в ее глаза, которые наконец-то приобрели свой естественный цвет. Цвет облачного неба и снежных вершин под заходящим солнцем. Он видел, как неустойчивая волна ее еще пробуждающейся магии успокаивается и затихает.
Кивали вздохнул с облегчением, и убрал защитный полог. Не полностью, о нет. Только два его слоя. Опыт главы магического Ковена никуда не делся, а бывало ведь всякое.
Особенно в таких, неожиданных и редчайших случаях.
– Надо же… – подумал усталый лорд, – И у нее магия огня…
Тася же смотрела в его глаза, которые налились таким нестерпимым изумрудным сиянием, что и глядеть в них было невозможно. Она зажмурилась, но слезы все равно брызнули из глаз.
– Тасся… – услышала она несмелый голос лорда.
Первый раз он назвал ее по имени.
Девушка, не открывая глаз, потянулась губами к мужчине, желая продлить их первый поцелуй.
– Тасся… – выдохнул Кивали, и чуть заметно отстранился.
Он тоже хотел, ах, как хотел. О, как его тянуло к ее таким сладким и желанным губам. Как бы он хотел покрыть поцелуями все лицо девушки, ее нежные щеки и высокую шейку с бьющейся синей жилкой.
Но нет.
Он не мог.
– Тасся… – Нет. Не сейчас… – и мужчина разомкнул объятия, отступив от девушки на пол шага.
Буря, было улегшаяся в душе Таси, заклокотала пуще прежнего, и ее глаза опять стали наливаться изумрудным огнем.
Кивали начал было объяснять девушке, что сейчас никак, ну просто никак невозможен этот желанный для обоих поцелуй. Да мгновенно поперхнулся, увидев происходящие с той изменения.
Лорд прислушался к себе, мгновенно оценивая своей потенциал, и понял, что еще одного прорыва он не выдержит.
Кивали, как Маг Огня первого уровня, был силен. Спешу напомнить, лорд был сильнейшим магом Огня всей Латонии. Однако, чтобы раз за разом сдерживать прорыв неинициированного, неопытного мага, требовалась мощь нескольких магов одновременно.
И сейчас рядом не было никого из них.
Поэтому он сделал то единственное, что мог. То единственное, что помогало магам прошлого. То единственное, на что у него была надежда.
Нужно было срочно успокоить девушку, отвлечь ее внимание, перевести его на что-то другое.
Этим другим явилось не что иное, как… Глаза лорда в который раз остановились на девушке.
– Тасся… Какая у тебя чудесная прическа! Цвет волос просто изумительный, – сказал лорд, вкладывая в эти слова всю искренность, на которую был способен в этот момент.
Девушка, которая чуть не задыхалась от бешенства, просто оцепенела от его слов. Она пристально посмотрела на Кивали. Тот смотрел на нее ясным, честным взором.
– Странные тут мужики, однако, – подумала Тася, удивляясь его реакции. Но… но бешенство, гнев, который в очередной раз пытался завладеть девушкой, вдруг стал сдуваться как воздушный шарик на сильном морозе.
– Надо же, оказывается, ему нравится абстрактная живопись, – мелькнула мысль. Оцепенение стало постепенно проходить, и девушка даже выпрямилась, тряхнув видоизмененными волосами.
Кивали, который на свой страх и риск применил технику встречного огня, о которой только слышал от батюшки, да читал кое-что в старых манускриптах, был на миг от провала – ну, а вдруг бы она сочла его слова за издевательство? Кто знает этих леди?
Но нет… Похоже, старая техника сработала на ура. Знаете, как тушат лесные пожары? Когда ничего не помогает, навстречу стене огня идет другая волна, более мощная. И огонь останавливается. Кивали Сияющему удалось, что называется, выбить клин клином. Маг немного расслабился, но продолжал держать зонтичный щит.
Правда, на тройную защиту его сил уже не оставалось.
По лицу лорда струился пот. Волосы, беспорядочно разбросанные по плечам, свисали сосульками.
У Таси был вид не лучше. Пушистый разноцветный нимб вокруг ее головы несколько опал, и волосы мокрыми пружинками падали не ее лицо.
– И что в такой прическе может нравиться? – очередной раз изумилась девушка. Но ему… Моему мужчине нравится – смущенно, но уверенноо подумала Тася.
– О боги, боги! Как же быстро некоторые женщины так и норовят присвоить себе свободного, одинокого мужчину. Как же быстро … – Тася будто очнулась, и в душе посмеялась над собой.
Перед ней пронеслась картина недавней обиды, разговор с сети Лованой, новое знание о том, что мужчина, завоевавший ее сердце, не прикладывая к этому ну никаких усилий, герцог.
Герцог! Вы только подумайте. Герцог и я, обычная, ничем не примечательная ипешница. Торговля текстилем.
Почти как Золушка и принц. Сказка, е-мое…
Мысли эти просто убивали.
Тася мотнула головой, будто можно было от них избавиться таким простым способом.
