Текст книги "Академия. Раз, два, три, четыре, пять - я иду тебя искать! (СИ)"

Автор книги: Анна Седова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 8 страниц)

Вернулся вампир на квартиру под утро, слегка навеселе, а жена дома и с метлой наготове. Вот что значит, на ведьме женился! Притянув ее к себе, поцеловал в макушку со словами все у них хорошо и что дочь жива и здорова, учиться и в данный момент на практике. Ведьма обрадовалась, отправила мужа спать и легла следом. Но в ковен вернуться придется. Дела ей передать собираются и школу ведьмачью открывать. Ведьмочек молодых много, а учить некому. Вот и закрыли глаза на трехсотлетнее отсутствие в мире и приняли с распростертыми объятиями.

Микаса

С последнего дня практики в отведенный мне номер, я возвращалась довольная и отдохнувшая. Город тихий и спокойный, без приключений, поэтому практика у меня прошла в основном за кухонным столом, так как от наставницы у меня было задание сделать и законспектировать множество зелий и эликсиров и на себе опробовать. За время практики были три экстренных случая, но я в них не участвовала, а лишь наблюдала и записывала основы дознавательского дела. Шай меня поймал в городе, когда я ходила по лавкам для покупок подарков подругам и Мизуки. Он взял пакеты и чуть не огреб по носу, так как локоть уже летел назад, дабы наказать, решившего покуситься на мои вещи вора. Но увидев родные золотые глаза, готова была побросать пакеты и прямо на месте расцеловать его, как я по нему соскучилась. Он пригласил поесть и уже в трактире под жаренную картошку и морс он рассказал, как принял ребенка его отец, как провел практику сам и что было не так мирно, как хотелось бы. И в отличие от меня, у него она не прошла тихо и спокойно. Твари с границ напали сворой из двух сотен особей, почти три дня отбивали атаку и закрывали брешь миров, но таки всех уничтожили и портал закрыли.

Когда вернулись в мою комнту, Шай лег на кровать, на его лице отразилась усталость и я узнала почему он бледен больше чем обычно, одна из тварей пропорола его бок когтями, сразу не поняв причину, так как запахов в том переулке было много, почуяла, что от него сильно пахло кровью. Пусть он и пытался убедить меня в том, что все с ним впорядке, только боль я чуяла. Резко оспорила его возражения и потребовала, чтобы он рану не просто обработал, а еще и перевязал. И крови своей предложила. Он отказался, я рыкнула, уложила на кровать, прокусила запястье и набрав в рот своей крови, с поцелуем, напоила его и уложила голову на подушку.

– Мик, – касаясь прокушенного не так давно запястья, сказал: – больше так не делай, – на что я заглянула в его глаза и сказала:

– А ты поводов не давай, – он сузил золотые глаза, выражая недовольство, я пояснила, – ты знаешь, моя кровь способствует заживлению, – он все еще был недоволен, – и мне больно, от того, что тебе больно, – напомнила я, – не забывай, я чую твою боль и кровь, – соприкасаясь своим лбом с его, добавила: – а я не могу терпеть боль любимого существа, – и мои губы накрыли его. От притянул меня к себе, держа пораненную руку в своей. А себя поймала на мысли, что это первый раз, когда я поцеловала его сама.

– Мик, но я тоже не хочу, чтоб страдала та, которую я люблю, – касаясь моего лица, ответил он. Я лишь улыбнулась, сказав, что рада, что он понимает мои чувства и желание помочь. Так и провели последний день моей практики. А на утро отправились обратно в академию.

Хотели купить мне лошадь, только вот эти животины не хотели и рядом со мной стоять. Исключением стал конь Шая. А после оказалось что это и не конь вовсе. Змеи ездили на ящерицах, способных принимать на время приближенный вид коня. Большая ящерица, которую называли зайхэ, катала меня, не брыкаясь. Всю дорогу она выдерживала троих наездников на своей спине, а когда мы собрались ехать обратно, Шай меня завел в стойло и показал на красавицу кобылу, и сказал, что это подарок от его отца за шанс на нормальную жизнь для его сына.

Мне подарили зайхе, и я была рада, что в этом мире у меня есть свой транспорт. Пусть ящерицы полуразумны, к хозяевам привязываются и возят только его. А эта девочка была настроена на меня, благодаря змею, теперь и я могла не переживать по поводу длительного путешествия. Раньше приходилось ходить пешком, но теперь у меня есть она.

– Дай ей имя, и она станет к тебе еще ближе, – сказал Шай и показал, как держаться в седле самостоятельно. А для них седло сделано, как для кошек в том мире поводки. Тела гибкие и простые седла слетают, поэтому подпруги надеваются не через спину и живот, а передние и задние лапы, и крепиться к специальным застежкам сиденье.

– Ксая? – предложила я, ящерка фыркнула, показывая недовольство, – Има? – снова фыр, – Зита? – девочка переминалась с лапы на лапу и довольно встрепенувшись, попыталась меня достать своим длинным языком. Значит, Зита. Ладно, пусть будет так. И как же хорошо, что в детстве я с мамой смотрела Индийские фильмы и помню имя одной из главных героинь.

Из города мы выехали на лошадях, а как только за нами закрылись ворота, зайхэ скинули образ кобылок и предстали в своем истинном облике. У Шая зайхэ был темно-зеленого цвета, а моя Зита нежно-голубого оттенка с желтым пузиком. Бежали они мягко, не то что лошади, готовые тебе зад отбить или скинуть на поворотах в любой канаве.

Ехали мы днем, под кронами деревьев, а путь наш лежал через эльфийский лес, что туда, что обратно, солнце не так активно на меня действовало. Поэтому к вечеру я не подыхала горя изнутри, а лежала на коленях змея или рядом, попивая чай или настойку на травах.

Кстати о них. Эта настойка была одним из моих практических заданий, которые мне задала ведьма. Десять трав, а из них зелье, но нужно было не только найти каждую травку, но и использовать в отдельно взятом настое, мази или тонике, дабы запомнить, куда и к чему данная трава относиться.

Я хотела выть в голос, так как зелья у меня получались лишь с пятого раза, и то в лучшем случае. Но хотя бы этого эффекта я упорно добивалась, часами проводя у плиты. Записывала, зарисовывала и пробовала. И как же мне повезло! Не одна отрава, коей мог оказаться любой состав, не возымел на мне действия.

Путь домой прошел спокойно. К Шаю мы не поехали, так как его и меня срочно вызвали в академию. Причину не сказали, лишь отложить каникулы, сдать практику и на ковер к ректору. О столь срочном вызове нам написал темный эльф. А он не шутит на счет зова ректора. Значит, случилось что-то серьезное. Шай уговаривал отца не приезжать лично, пообещав, что как только мы выясним причину, по которой понадобились ректору в срочном порядке, вернемся в змеиную долину и проведем остаток каникул там. Отец Шая был доволен, как и Мизуки, который за две недели успел по мне соскучиться.

В академию мы вернулись в напряженном состоянии. Но не распаковывая чемоданы, оставив их в моей комнате, пошли на ковер к ректору. Кабинет, как и полагалось темному дракону, был в темной половине академии. Я не была там ни разу. Шаю было проще, он учился на темном отделении и кабинет ректора если и не посещал, то хотя бы знал, где находиться, а если учесть, что он в скором времени станет преподавателем, будет частенько там находиться.

Постучавшись, получили разрешения и закрыв дверь вошли. А у окна стоит незнакомец, но вот фигура почему-то заставляла слезы наворачиваться и предательски капать. Ректора в кабинете не было. И этот знакомый незнакомец, повернувшись ко мне, заставил таки разреветься. Я молча плакала, а Шай забеспокоившись подошел и положив руки на плечи спросил:

– Мышка, ты его знаешь? – я лишь закусила губу и кивнула головой. Он прижал меня к груди и спросил голосом маньяка: – и кто этот смертник, заставивший мою маленькую мышку заплакать? – послышался рык, глаза его приобретали змеиный разрез, зрачок вытягивался, а сила бурлила и рвалась наружу, дабы обрушиться карой небесной на голову нечестивца.

– Отец, – тут же его состояние, как пленка кинофильма отмоталась назад, и вновь он стал самим собой, без звериных замашек и спецэффектов.

– Отец? – переспросил он, я кивнула, а папа удивленно смотря на нас, задал один его единственный мучавший на данный момент вопрос:

– Мышка? – а ведь отец называл меня мышонком, и я не задумывалась почему. А оказалось, суть летучей мыши во мне с рождения и унаследовала я свое вампирское животное от него. Он, так же как и я, точнее наоборот, мог оборачиваться в летучую мышь. И услышав мое детское прозвище из уст змея, начинал свирепеть.

– Па? – пыталась успокоить его, но отец плевать хотел на все мои слова. В данный момент его волновало следующее:

– Кто ты и что тебе надо от моей дочки? – и у меня такое чувство, добиться ответа он был готов любым дня него доступным способом.

– Шайнадар лор Шадар, змей Стального клана, – и тряхнув головой, показал заплетенную мною косу. Надо было видеть лицо отца и его гневный взгляд. Я же потупив глаза, прикусила язык и не собиралась лезть. Но не тут то было. Отец потребовал ответов на свои вопросы, и мне как на духу пришлось все ему рассказать с самого начала. По ходу рассказа, глаза отца приобретали размер, как у героев японских мультиков. Но на последних словах про Шая и мое теперь состояние почти невесты, решил выпить. И рассказ мой, продолжился. Не забыли и мы с Шаем стребовать с него причину моей запечатанной сути. Меня же интересовало и то, когда они с мамой меня откупорят и я буду полноценно жить, а не существовать.

– Когда мама из ковена вернется, – ответил папа и разговор продолжился. Из кабинета ректора мы переместились ко мне в комнату и за чаем продолжили историю со всеми подробностями и нюансами. У отца каждое слово вызывало ряд других вопросов и так до самого утра. Я улеглась наглым образом спать, и мне было плевать, что голова моя покоилась на коленях змея, а руки его касались моей талии и спины, обнимая и поглаживая. Отец смотрел на Шая и меня, поначалу был гнев и тирады, что до брака ни-ни, но заверив его что все будет, но чуть позже, поймали улыбку пофигизма и удовольствия от нахождения меня рядом.

Разговор по душам закончился днем, и змей с отцом пребывали в довольном состоянии. Когда проснулась, их уже не было в моей комнате, лишь записка с пояснениями, где они находятся. Эти двое оставили меня и направились решать мужские дела, так гласила записка, написанная рукой отца.

Найдя этих двоих ближе к вечеру в компании эльфа и демона, услышала от отца следующее:

– Завтра приедет мама и мы будем снимать с тебя блок, – я радовалась, но не долго. Каникулы мои накрылись большим и медным тазом. Вместо того, чтобы гостить в змеиной долине, я буду красивой куклой высшего света. А все почему? Так родителей восстановили в должностях и при дворе, что мать, что отец у меня отказываются дворяне. Как же мне было хорошо без их титулов и показухи. Но снятие блока того стоит.

– Пап, а можно я как-нибудь потом?

– Нет, – возразил отец, – но радуйся, там ты будешь не одна, – намек был в сторону Шая. Он как преподаватель будет представлен императору и наделен почетным званием педагога магической академии.

– Мышка, ты же не бросишь меня? – и как я могла устоять, когда эта змеюка улыбается и светиться от мысли о совместном времяпровождении. Пришлось согласиться. А пока я просила отца рассказать о том, как мне научиться использовать кровавые клинки. У матери это были парные сабли, выкованные из черного метала, а у отца, как истинного мага крови это черные кровавые клинки. Отец удивился моему познанию, но обещал научить основам высшего вампира.

– А почему высшего? – спросила я, так как я обращенный и сил во мне для повышения уровня нет. На что на до мной посмеялись всем составом, исключением был змей. Он понимал, что я просто не понимаю некоторых вещей из-за банальной нехватки знаний. Меня не научили тому, чему учат с детства. Отец, чмокнув меня в макушку, пояснил:

– Все просто, теперь ты ближе ко мне, а я высший вампир в пятом поколении. Когда ты родилась, потенциал и предрасположенность была к обеим расам. Но там, в том мире рожденная, силу свою не знала и плюс блок. Так что не умри ты тогда в горах и не обрати тебя Марикай, после блока могла бы стать или ведьмой или вампиром, на выбор.

– Интересно, – на этом веселье не закончилось, и отец продолжил:

– Когда Марикай обратил тебя, ты потеряла права выбора, и стала больше вампиром, чем ведьмой. А когда снимется блок, то от ведьмы тебе достанется только сила.

– А она у меня и так есть, – отец с этим согласился, я же спросила: – и что поменяется? Разница?

– В силе и восприятии, – пояснил молчавший и не лезший в дела семейные демон, – сейчас ты ощущаешься как низший вампир, пусть и носила до этого талисман, – и улыбнувшись сказал: – передавай Диру привет, – я кивнула, – а когда они снимут блок, то будешь полноценным высшим вампиром со всеми их прекрасными дополнениями в виде родовой магии и частичной трансформации.

– А это интересно! Пап, – он напрягся, – что за частичная трансформация?

– Раз ты летучая мышка, то можешь призвать крылья и ушки мышонка, получишь их силу и способности.

– Покажешь?

– Как-нибудь потом, – я согласилась.

– А родовая магия – это кровавые клинки? Или в целом использование крови как оружие?

– Соображает девочка, – а это темный эльф. Наставник был на веселее и когда он под этим делом, разговорить его куда проще, он и сам охотно с тобой обо всем поговрит, – твой отец из своей крови мог такое творить, что любой высший позавидует. И надеюсь, – посмотрел он на меня, – ты унаследовала его способности.

– К магии крови у меня любовь с первых основ. Я ей в телах других существ могу управлять, пусть пока только на грызунах, но учусь контролировать больший объем, – на что рот открыли все, в том числе отец. Оказывается, эта способность была у моего деда, и за эту способность его сожгли на костре инквизиторы. Так что, по словам сидящих рядом, говорить об этом не стоит.

– Учту, – согласилась с мнением старших и ушла, пусть побудут в мужской компании. Мне нужно в город, проверить Дира и почтенного Грода. Диру я шла передать привет и ответную услугу, которую должна за амулет, а вот к гному мне надо за литературой по кровавым клинкам и ритуалам. Видела пару книжек, надо почитать.

Мужчин оставила одних, дабы они насладились компанией друг друга и обо всем поговорили. Я в мужских разговорах лишняя. Да и отец выпал из этого мира на три сотни лет, так что им есть что ему рассказать и ввести в курс дела. А у меня пока есть свои дела и давно хочу поговорить с Диром. Есть у меня одна задумка, но нужно обговорить ее с личем.

Его я нашла, как и думала, в баре. Все мои знакомые, увидев меня, одаривали улыбкой и спрашивали как дела на магическом фронте. Я сказала, что теперь на втором курсе и что пока каникулы, отдыхаю и набираюсь сил. У владельца взяла письмо, которое мне передали друзья, приглашая на свадьбу в клан гарпий. Я написала ответ, что если получиться, то приеду и не одна. Отдала письмо и пошла к любимому месту Дира.

– Мика, – обрадовался лич, – какими судьбами?

– Попутными Дир. К тебе в гости зашла. Да и отчитаться надо. Твою просьбу я выполнила и передала привет дракону и темному эльфу, – и добавила, – от них ответный привет. А от меня благодарность за талисман, помог и не дал умереть, – он улыбнулся и ответил:

– Спасибо, конечно, – и тут понял, – но ведь что-то тебя все-таки привело ко мне снова? Не просто так ты пришла в каникулы привет передать?

– Да, – и сказала: – есть у меня предложение, и думаю, ты не будешь против, хотя…– тут я задумалась, не факт, но лич уже требовал от меня слов, сказала «А», говори и «Б», так гласила фраза из того мира, где жили мы с родителями.

– Ну! – требовал лич.

– Я тут подумала, – но грозное «Мика говори!», заставило меня сказать то, о чем я думала, – а что если тебе в академию устроиться преподавателем? – на меня смотрел злой взгляд мертвых глаз, – вот видишь, дурацкая идея, я уже это поняла, – но он заставил меня удивиться. Оказывается он не против, и хотел бы вернуться в академию, но не позволит этого Император, Дир все-таки мертв, а это может создать массу проблем и из-за этого возникнут пересуды и скандал. И пусть это не касается обучения, ведь даже нежить, как я или Харада можем вступить в ряды студентов, но не при каких обстоятельствах не преподавать. Это мне стало понятно после его слов, но не понятно, почему он все еще зол:

– Я не по этой причине сержусь, – и пояснил: – ты обещала не связываться со стальным змеем, а сама?

– А? Это? – тряхнула косой, – да, и у него тоже.

– Мика!

– Это мой выбор, – и рассказала все, что мне поведал Шай. С каждым моим словом, глаза Дира округлялись, и лицо становилось еще бледнее. Еще немного и он на призрака станет похож. Но после откровенного разговора с личем и признанием самой себе что я и правда без этого змея не вижу себя и дальнейшей жизни, получила страдальческое «хрен с тобой», и меня отпустили.

Вернулась в комнату общежития за полночь. А так как ворота были закрыты, пришлось добираться полетом и через мой лаз. В комнате Шая не было, лишь записка, что он будет поздно, и что бы я ложилась спать. Я не стала спорить и ушла с головой одеяло. И что меня позабавило, перед тем, как уснула, это то, что Мизуки на подушке больше не лежал, а привычка спать на краешке осталась.

Адарион Азарад

Мышка меня поразила. Мало мне проблем с ее личным выбором пары, так еще и особенность деда, в виде родовой магии крови. Нет, против Шайнадара я не возражал, он и правда ее любит и убьет любого кто на нее не так посмотрит, проблема в том, что ее мать и весь род ведьм не одобрит союз змея и дочери ведьмы. Они все еще помнят силу змеиного клана. Как и то, что змеи убивали темных ведьм, не обращая внимания на мольбы и просьбы пощадить. Они сделают все, чтоб этот союз не состоялся.

Ниса пока не знает, кто у нашей мышки пара, и надеюсь, что после того как узнает, не проклянет Шайнадара, когда увидит волосы и плетение Микасы. Ниса очень трепетно относиться к отношениям, а дочь у нас одна и желаем мы ей самого лучшего. Кроме того, мне кажется, со стороны ведьм будут неприятности. Не думаю, что они так просто отпустят Микасу и просят мне вмешательство в ее становление ведьмой.

А пока мы ждали Нису, Мика мне рассказывала о своих друзьях, конкретно о подругах, сестрах темных эльфийках, являющихся племянницами моего друга и девушке кумо. С ними дружила так, что душа на распашку, и готова была все им рассказать, но привычка прятаться заставляет ее каждый раз останавливать порыв откровенности. Но после того, как снимется блок, рассказать правду все-таки придется. Она согласилась и обещала поговорить с ними как можно раньше. Но Ниса приехала раньше подруг Мики и рассказать получиться уже по факту. А когда приехала Ниса, Мика готова была на стену вешаться от ее опеки и постоянных попыток потискать. Мышка сопротивлялась и шипела, говорила, что уже не ребенок и не станет ходить по магазинам и покупать с ней одежду и побрякушки.

Так что для меня и дочери начался ад. Спасал только Шанадар и то лишь Мику, она сбегала от нас к нему, втихаря, чтоб мама не просекла раньше, чем мы собирались ее ошарашить. Мне пришлось отдуваться за нас обоих. О блоке и его снятии, речи пока не шло. Ниса рассказала, как прошла встреча в ковене и оправдала наши опасения. Мику попытаются очистить и вытравить мою суть. И им плевать, что она уже не станет ведьмой, а после очищения вообще перестанет существовать как личность.

– Адар, я не знаю, как поступить, – она металась по комнате и рвала на голове волосы, билась лбом о стену и крушила все магией, но так и ничего не придумала. Для меня из этой ситуации был один единственный выход, снять блок и послать весь ковен и совет на хрен.

– Ниса, нам все равно придется ее разблокировать и к миру привязать. По другому никак, – взял за руки жену, притянул к себе, обнимая и успокаивая, – а ковен останется позади от нас, и нашей семьи. Мы же этого хотели, когда уходили. А если поступим, как они этого хотят, разрушим все то, что наживали. И ты сама знаешь, что будет, если мы отдадим им дочь, – на нее обрушились ее же эмоции и по лицу потекли горючие слезы. Она плакала, а я гладил ее по голове.

– Ты прав, – согласилась Ниса, – завтра пойдем к дочери и снимем заклятие. Пусть живет своей жизнью. Учиться, влюбляется, жениться, – на этих словах я засмеялся, на что жена спросила: – есть то, о чем я не знаю? – слез отчаянья на ее глазах уже не было.

– Завтра увидишь, – обещал сделать сюрприз, но не уточнил, какой. А Ниса будет в гневе, после того как увидит змея и Мику в его объятиях.

– Ладно, – согласилась она, утаскивая меня на кровать. На улице еще день, так что мы сейчас будет отрываться за все то время, что жили на Земле, не имея возможности использовать особенности наших тел. В прошлом мы восстанавливали спальню не раз и не два, а чуть ли не каждую ночь. А когда мы в частичной трансформации, искры летят и рушатся стены и бьются окна. И казалось бы, ведьма и вампир, что может быть между нами общего и что такого мы друг в друге нашли? Так кто же знает? Жить друг без друга не можем, пусть и ругаемся в пух и прах. А потом страстно и жарко миримся. Как и сейчас.

Микаса.

Приехала мама, и начался кошмар!

Спасал меня Шай, прячась со мной в комнате и успокаивая меня и мое пошатнувшееся спокойствие. А все мама и желание поговорить со мной и накупить мне кучу всего нужного для любой девушки, в том числе платья, украшения, туфли, но забывала, что даже в том мире, я не отличалась манерами леди и носить предпочитала брюки, джинсы и в редком крайне редком случае лосины и туники. А ее разговоры о парнях и возможных отношениях, вгоняли меня в ужас и страх перед ее будущим знакомством с Шаем.

Подошло время и мама с папой пришли в назначенное для лучшего исхода дела время на полигон, где решили снимать печать, дабы не разрушить стены академии в которой мне еще учиться. А когда мама увидела меня в объятиях змея, папа был к этому уже привычен, готова была на жестокую и смертоубийственную расправу.

– Какого хрена змей делает рядом с моей дочерью?

– Оберегает, – ответил змей моей маме и притянул меня к себе, – она – моя! – на этих словах его глаза приобрели змеиный разрез и вертикальный зрачок. Эх, как от мамы стало фонить гневом, ненавистью и бешенством, а это еще подпитывалось желанием его прикопать где-нибудь. Шай держал меня в объятиях, и отпускать не собирался, и плевать он хотел на силу матери. Он сильнее и я это знала, а мама поймет. Отец привык и понял, что с Шаем я счастлива и не важно кто я и кто он.

От матери все еще били разряды магического напряжения, но надо отдать ей должное, она брала себя в руки. И как мне казалось, убивать змея в ее ближайшие планы не входило. Но никто не говорил о том, что все закончится тихо. Она кричала и упрекала всех в глупости и дополнительных проблемах.

Тирады лестного мнения были направлены на конкретного человека, меня, но добрыми словами она одаривала всех без исключения, даже змею досталось, а он не обращая внимания на ее претензии, лишь рычал и говорил, что я его мышка и ему плевать, как ведьмы отреагируют на новость о союзе змея и дочери ведьмы, и так же должно было учитываться то, что я высший вампир и к ведьмам не имею никакого отношения.

– Так, – выдохнула мать, прооравшись, успокоившись, она таки более-менее пришла в себя, сказав: – на счет вас решим потом, на данный момент у меня проблема в другом. Снять печать просто, но вот удержать одну из сути сложно, нужно…– тут отец попросил снять амулет Дира и у мамы сам собой отпал вопрос о привязке на крови, – а это подло с твоей стороны, милый, – упрекнула отца мать, так как отец не удосужился рассказать маме, что я временно обращенный вампир и что привязка не нужна. Но после слов папы, что выбора у меня на тот момент не было, да и самой жизни бы не было, не обрати меня Марикай, мама согласилась с доводами папы, что лучше это будет сила и суть вампира, чем ведьмы, так ковен ведьм до меня не доберется.

– Мам, – а глаза матери наполнялись синевой, как и глаза отца. Магия крови и магия воды когда-то давно эти силы меня запечатали, а теперь пришло время разрушить печать и начать жизнь как полагалось, с полным резервом магии и истинной природой своей сути. Только никто не говорил, что это будет больно, чертовски больно. Словно что-то далеко и глубоко спрятанное из меня доставали и вытягивали, не обращая внимания на методы и реакцию организма. Душу словно выворачивало и кидало из стороны в сторону. Воронку урагана напоминало мне чувство боли, крутящее сознание по спирали бесконечности и безысходности ситуации. Голова кружилась, тошнило и тянуло к земле. Я уже лежала, а над головой кроме воронки голубого цвета ничего не было. И от тошноты и гула в ушах я потеряла сознание.

Сколько времени шла эта пытка я так и не поняла. Но пришла в себя в своей комнате. Рядом на моем диване, притянув меня к себе, уткнувшись в волосы, спал змей. Я лежала у его груди и когда попыталась вылезти из кольца рук, была удивлена, он уже не спал, а смотрел на меня.

– Шай, – коснулась лбом его подбородка, – я жива, – он улыбнулся и поцеловал меня нежно, касаясь губами, прокладывая дорожку из поцелуев от лица до ключицы, а там, – щекотно, – запустила пальцы в его волосы, – а у тебя коса расплелась, – он наклонился ко мне и прошептал в ушко:

– Заплети, – я улыбнулась, кивнула и встав с кровати поняла, что мне легко дышится и ничего не давит. Даже солнце и то мне в радость. Открыв окно, вдохнула свежий воздух и потянувшись всем телом, взяла протянутый Шаем гребень. Он как обычно это бывает, сел на пол, я на диван и понеслась. Измывалась я над змеем, придумывая каждый раз новые и новые испытания с улыбкой. Но сегодня решил на до мной пошутить он сам.

Мои босые ноги касались его ног, в облегающих брюках, а рука, касалась плеча, где был распахнут воротник небесно-синей рубашки. Волосы белым водопадом спускались ниже поясницы и касались пола. Как обычно бывает, мы с ним играем, я касаюсь кончиками пальцев его ключицы, глажу мягкое местечко за ухом, провожу коготком по жилке на шее, и Шай дергается оттого, что ему щекотно, но я не ожидала, что он сам начнет шалить и станет меня щекотать. Сначала это были легкие поглаживания, по одной ноге, по другой, по каждому пальчику он нежно, едва касаясь, проводил коготком, и когда дошла очередь до тыльной стороны, все это время терпевшая и лишь улыбавшаяся я расхохоталась. Просила его прекратить, но змей был не приклонен. И как назло, во время нашего веселья и попутного плетения косы вошла мама.

– … твою мать, Мика! – рявкнула она родным трехэтажном матом, – Что ты делаешь? – началось! Опять эта реакция и мне снова придется объяснять, что это мой выбор и ее он никак не касается. Мама стояла в позе требовательной родительницы и ждала ответа. А я продолжала плести волосы Шаю и говорила одновременно:

– Я заплетаю волосы Шая уже три с лишним месяца, – тут у нее открылся рот и стали наливаться силой глаза, пришлось брать контроль над ситуацией, – и мама, я сама плету, сама предложила, – говоря каждое слово с нажимом, – и это мой выбор! – завязав шнурок, встала с дивана, и добавила, – а если что-то не нравиться, не мои проблемы! – я уже рычала, а чувствую у меня клыки вылезли и глаза гореть магией начали.

– Дочь? – спросила мама, – ты вообще собиралась мне сказать, что в пару змея взяла? Или молчала бы, пока сама не увидела?

– Позже, я бы сказала, – это сложно, ведь лучше увидеть, чем слушать то, что можешь просто показать, – да и это уже не нужно, ты все видишь и все знаешь, – мать страдальчески закатила глаза и присев на стул, попросила меня все рассказать. Как это произошло и чего ей еще от нас интересного ждать.

Маму я отпаивала вишневой настойкой, которую мне оставили подруги. Особенно тяжко ей пришлось после слов о маленьком сыне, пусть и приемном, но считающим нас с Шаем папой и мамой. А она соответственно бабушка для змея и сватья для моего будущего свекра. Разговор прошел спокойно, особенно хорошо помогла настойка на травах, которую я сделала с первого раза и этим удивила наставницу. Но она была слегка мной доработана, привкус у нее был не очень приятный, во рту вязало и я добавила тертый, а до этого сушеный миндаль. Орех придавал пикантности и убирал тянущее свойство.

– Так, ладно. Я пришла по просьбе отца, – и тут резко встала, – он ждет тебя на полигоне.

– Зачем? – удивилась я.

– У него и спросишь, – кивком попрощалась со змеем, меня поцеловала в щеку, сказала, что я уже и правда большая и что могу сама выбирать, кого заплетать и с кем сплетать судьбу. Я улыбнулась, а Шай как только закрылась дверь, притянул меня к себе. Я устроила голову у него на плече и водила пальчиков по его узору на груди. На нем была за каникулы привычная легкая рубашка с воротником стойкой и вышивкой на правой стороне, легкие темные брюки и стоящие у порога ботинки из легкого материала. На мне же надета была удлиненная рубашка без рукавов и легкие облегающие штанишки, ноги были босые. А так, у двери, рядом с обувью змея стояли черные с бантиком балетки. Когда мне напомнили о том, что отец меня звал на полигон, а заставлять его ждать равносильно подозрению на интим, собралась и пошла.

Шай ушел по своим делам и на прощание чмокнув в макушку, обещал придти вечером. Я же пошла на полигон. Раз отец зовет, значит – надо. И никогда не делала наоборот. Знаю его тяжелую руку и строгий нрав. Это на первый взгляд кажется, что отец добрейший души человек, а на деле он бомба замедленного действия. Лучше не доводить, громыхнет и последствия останутся как в Хиросиме и Нагасаки.

6 глава

Микаса

А отец звал для того, чтоб научить использовать кровавые клинки и частичную трансформацию. Но он даст только азы, до всего остального я должна дойти своим умом и способом. Так делает каждый высший, получает основу и на нее накладывает свою силу. Внешний вид у одного и того же тотема может быть разным. По словам отца, это идет от удобства, а не внешности и похожести.

Клинки я призывала под его чутким руководством, поэтапно. Сначала концентрация, затем прокусывание пальца или запястья, кому как удобно, дальше направление магического потока, формирование в мыслях образа, приказ, и самое сложное фиксирование в руках. Клинок в моих руках не задержался, как и сабли и много чего из рубящего, но зато сразу в руки лег любимый мною шест. Им и сразилась с отцом в коротком бою.

– Да, вот что значит привычка, – сказал эльф, видя мое оружие, – сколько не учил, а так и не можешь выстоять с ними и минуты, – и это так. Мы пытались с эльфом научить меня хоть коротким мечом сражаться, да только это все бес толку.