Текст книги "Ришик или Личная собственность медведя (СИ)"
Автор книги: Анна Кувайкова
сообщить о нарушении
Текущая страница: 14 (всего у книги 21 страниц)
– Обижаешь, – довольно прогудел Харлей, скалясь белоснежными зубами. – Серебряный кол, осиновый, натертый чесноком... А также святая вода в бочках и канистрах!
– Тогда пора обращаться в летучую мышь и валить из данного гостеприимного местечка, – хмыкнул Владислав. И мимоходом так поинтересовался. – Или я могу надеяться на твое заступничество, Риш?
– Детский сад, – явно не собираясь заступаться за мужчину, тихо вздохнула Арина, снова подпирая щеку кулачком, глядя прямо перед собой. Шутить она явно была не настроена, а чтобы выяснить причину этому, далеко не нужно ходить.
Вот она, та самая причина – гора коробок с обувью, многочисленные чехлы с платьями, и десятки пакетов с одеждой, сложенные огромной кучей рядом с диваном. Помимо них на журнальном столике примостились многочисленные футляры, перетянутые бархатом, наверняка из ювелирного магазина, а в углу возле гардероба приткнулся новенький туалетный столик.
Такой типично женский, с овальным зеркалом с подсветкой, на гнутых ножках и с кучей ящичков, хоть и сделанный из состаренного дерева, позволившего ему органично вписаться в окружающую обстановку. Загроможденный баночками, футлярчиками, тюбиками, коробочками и прочими чисто дамскими штучками... он явно не радовал саму Арину.
– Я прям боюсь спрашивать, что это и откуда, – взъерошив волосы на затылке, почти без удивления произнес Мих.
Нет, на самом-то деле он уже давно понял, откуда ноги растут... Да только ему до жути было интересно, как же его горячо любимая и неугомонная родственница ухитрилась всё это провернуть, учитывая, что Риша наверняка сопротивлялась, как могла!
– Имя этому Алёхина Надежда Станиславовна, – всё так же не отвлекаясь от рисунка, иронично откликнулся Влад. – Твоя девушка, Мих, имела неосторожность сказать, что еще не перевезла к тебе свои вещи. И, естественно, наша горячо любимая родственница, решила этот вопрос по-своему. Надо заметить, Арина оказала достойное сопротивление и от нового гардероба в качестве примирительного подарка отказалась наотрез...
– Но стоило нам вернуться домой, через полтора часа приехал Вовчик и привез всё это, – еще печальнее вздохнула Ариша, пока Харлей негромко и басовито хрюкал, глядя на своего друга, попутно пытаясь сдержать некультурный ржач. – И слушать ничего не стал, оставил и уехал. Я звонила твоей бабушке, да только...
Она махнула рукой, так и не закончив рассказ.
Да он и не понадобился, картина произошедшего и так стала яснее некуда.
– И почему я не удивляюсь? – Алехин-младший задал самый риторический вопрос из всех возможных. И, пожалуй, добавить к нему, воистину, было нечего...
– Ой, да ладно вам, млять, – хмыкнул Харлей, с некоторой толикой одобрения поглядывая на горы коробок. – Тоже мне, конец света. Ришка, хорош киснуть, бабам тряпки лишними никогда не будут! А у Михи шкаф большой, поместитесь! В чем проблема, я не врубаюсь?
– Я хотела обновить гардероб, – свесив ноги со спинки дивана, отозвалась Арина. И, махнув рукой в сторону столика, скривилась. – Но Харлей, это уже перебор... Для чего мне столько вещей? А обуви? А драгоценности? Я ведь их даже не ношу. И это не говоря уже о том, сколько всё это стоит!
– Предвосхищая слова поддержки в адрес своей невесты и порицания нашей дражайшей родственницы, – ровным, скучающим тоном вмешался Владислав до того, как его брат успел открыть рот. Не отрывая карандаша от бумаги, он продолжил с ноткой сарказма. – Хочу напомнить, братец, о стоимости надетых на тебя рубашки и часов. И раз количество нулей с их чека до сих пор не подтолкнуло тебя к правильному направлению мыслей, поясню. Посмотри на себя. И на Арину.
Не воспринимай это как оскорбление, Риша, ты действительно неплохо выглядишь. Однако по сравнению со своим парнем слишком... бедно.
– Ты серьезно думаешь, что мне на это не плевать? – выгнул брови Алехин– младший, складывая руки на груди, не глядя на сгорбившуюся после этих слов девушку.
– Тебе нет, – хмыкнул мужчина, ровными, плавными штрихами продолжая рисунок.
– Остальным – еще как. По разнице ваших положений в обществе наверняка прошлись уже ни раз и не два. И пройдутся еще раз все, включая наших же родителей. Бабушка приняла Арину такой, какая она есть. Но другие не примут, и ты знаешь это. Так что наша сверх меры заботливая родительница всего лишь попыталась минимизировать разницу между вами, хотя бы внешнюю. Чтобы никто и рта не подумал открыть в ее адрес. Думаю, обществу и так найдется, к чему придраться. Не стоит давать им лишнего повода для перемывания костей.
– Мих, а Цепеш в чем-то прав, – потерев подбородок, задумчиво произнес Харлей. – Не, Вишенку-то мы в любом прикиде любим. В клубе она своя, никто и вякнуть не посмеет. Да только всю жизнь вы там не проторчите. Любой выход в свет и, мать их итить, в Ришку пальцами тыкать будут. Неприятно выйдет!
Мих перевел взгляд с невозмутимого брата на серьезного Харлея, а потом посмотрел на окончательно поникшую Арину, которая по-прежнему сидела на спинке дивана, машинальным жестом обхватив себя руками за плечи. Девушка после последних слов скисла окончательно и байкер, выругавшись сквозь зубы, устало потер переносицу.
Он и сам думал о чем-то подобном. Да только не знал, как лучше подойти к подобному вопросу. Ришу он любил такой, какая она есть, в любом виде, настроении и состоянии... И именно поэтому не хотел, чтобы из-за ее вида и положения к ней придрались все, кому не лень, да и просто косо смотрели.
Но сказать об этом и предложил отправиться в магазин не мог – боялся, что девушка его неправильно поймет. Вроде как она якобы стыдиться ее, и вся прочая фигня...
И сейчас владелец клуба не знал, благодарить ли собственную бабушку за то, что она решила неловкий вопрос, или злиться, что снова влезла в его жизнь, не смотря на данное обещание.
И потому он сделал то, что должен был с самого начала. Просто подошел к Арине, пристроил ее ладошки к себе на талию и, обхватив ее лицо ладонями, спокойно заметил:
– Маленькая моя, не расстраивайся. Ничего страшного не произошло. Как это ни странно, бабушка в этот раз хотела как лучше. Я не могу ее осуждать, сам думал об этом. Но носить всё это или нет – решать тебе. Если хочешь, я могу всё вернуть в магазин.
– Не надо, – вздохнув, Риша уткнулась лбом в его грудь. – Я понимаю, что она не со зла. Мне неудобно, но... она права. Вы все правы. Наверное, так будет лучше.
Если верну все вещи, сильно ее обижу. Пускай лучше всё останется так, как есть.
– Самое смешное в том, что действительно обидится, а не сделает вид, – сунув карандаш за ухо, заметил Влад. Отложив книгу, он поднялся, обошел диван и протянул лист брату. А затем, сунув руки в карманы домашних штанов, резюмировал, усмехнувшись. – Поздравляю, Мих. Самые придирчивые члены твоей семьи приняли твою девушку, как родную.
– За это явно надо выпить! – расплывшись в улыбке, подошедший Харлей от души треснул мужчину по плечу. Тот от подобного выражения одобрения и любви даже не пошатнулся и не скривился, разве что усмешка стала шире. – И за встречу тоже! Что скажешь, Дракуленок?
– Иногда я всерьез задумываюсь, кто из нас настоящий вампир, – насмешливо отозвался Владислав, однако направился вслед за рыжеволосым байкером в сторону кухни. – Моей крови за всю жизнь ты выпил больше, чем вискаря.
Ответ своего друга и совладельца клуба Мих уже не слушал – он фактически завис, рассматривая рисунок. Простой карандаш, кипенно-белая бумага, мягкие штрихи и плавные линии, складывающиеся в хрупкий силуэт спящей на кровати девушки, полностью захватил его внимание.
Тень от пушистых ресниц на щеках, аккуратный носик, чуть пухлые губы, плавные черты лица, тонкие запястья и длинные пальцы с короткими ноготками, хрупкая ключица, виднеющаяся в вырезе великоватой футболки...
Влад не упустил ни одной мелочи. Надо признать, со временем талант старшего Алёхина никуда не делся, а судя по небрежной легкости, с которой был оформлен рисунок, творил Владислав исключительно по вдохновению.
Видимо, в его памяти слишком четко отпечаталась их первая встреча с Ариной, раз подобный образ он перенес на бумагу.
В груди у Михаила зашевелилось еще не оформившееся до конца, и всё же неприятное чувство ревности.
Шевельнулось и было тут же заткнуто волевым усилием – ему для счастья только некрасивой сцены и последующей ссоры не хватало! В баню такое сомнительное счастье, неприятностей и так хватало за глаза!
Тем более что в Арине сомневаться не приходилось. Да и Влад... Засранец засранцем, он никогда не упустит возможность всласть потроллить младшего брата... Но вряд ли решиться на что-нибудь серьезное.
Однако предупредить не мешало бы. На всякий пожарный!
– Влад, – отдав Арине рисунок, позвал брата Мих, направляясь в сторону гардероба, расстегивая рукава рубашки на ходу. – Вторая полка слева.
Мужчина замер возле книжного стеллажа, удивленно изогнув бровь. Не получив подтверждения, он все-таки повернулся к полкам. А младший Алёхин тем временем уже стягивал рубашку, попутно осматривая вешалки, раздумывая, каким же макаром сделать в гардеробной перестановку, чтобы поместились и Ришины новые наряды, и вещи Владислава.
Второго бы, конечно, послать куда-нибудь подальше... ну, в смысле, в другое место на ПМЖ, но традицию нарушать не хотелось. Где-то в глубине души Мих был рад видеть этого вампира-переростка, хотя в открытую хрен в этом признается. Жить в гостинице накладно, хотя финансы вполне позволяют подобный вариант, а к предкам он вряд ли поедет по известным причинам.
Во-первых, выносить Надежу Станиславовну в режиме двадцать четыре на семь не способен даже хладнокровный Владислав, а во-вторых, их отец до сих пор не оставил мысли убедить старшего отпрыска заняться вплотную семейным бизнесом, отбросив все остальные дела.
Под делами, как это ни странно, подразумевалась сеть юридических фирм Владислава – его личное и вполне успешное детище. И только после них, на втором, а то и на пятом месте стояли предприятия семьи... Да, в чем-то братья всё-таки были похожи. Тягой к независимости, например!
Пускай пока живет. А там уже видно будет. К тому же, будет кому присмотреть за Ариной в отсутствии самого Михи...
– Не знала, что Влад рисует, – байкер так задумался, что не заметил, как в гардеробную вошел его Ришик. Забрав у него рубашку из рук, девушка придирчиво осмотрела воротник с внутренней стороны и, не сомневаясь, отправила вещь в корзину для грязного белья, стоящую в углу. После чего подошла со спины и, крепко его обняв, потерлась щекой об обнаженную кожу. – Красиво получилось.
– Нас с детства обоих таскали в художку, – вздохнув, Алехин повернулся, обнимая Арину, крепко прижимая ее к себе. – Позже я увлекся архитектурой и фотографией, он же предпочел оставить рисование в качестве тайного хобби. Талант к этому – наше семейное. Но направленности, как видишь, разные. Я рисую намного грубее.
– Завидую, – по-доброму вздохнула Арина. – Всегда хотела научиться рисовать. Но не дано, увы. Тебя сегодня долго не было. Что-то случилось?
– Как сказать, – отойдя к стеклянной витрине, Мих присел на самый край и снова притянул к себе Арину. Она с готовность прильнула к нему, привычно пряча носик у него на груди, а байкер вздохнул, рассеяно поглаживая по мягким темным волосам, не зная, с чего начать разговор. Нет, в правильности своего решения он не сомневался, но всё же... Сделать это оказалось легче, чем рассказать. – Маленькая моя... Мне надо тебе в чем-то признаться.
–Ив чем же? – удивленно посмотрела на него Арина своими как и прежде бездонными синими глазами. Парень видел в них усталость, да и сам чувствовал себя не лучше. И надо было бы просто пойти лечь спать, однако молчать и дальше он не мог.
– Я сегодня виделся с твоим отцом.
Риша промолчала, ошеломленно хлопая ресницами. Похоже, она ожидала чего угодно, но только не этого!
– Знаю, что должен был тебя предупредить, – неохотно признался Мих, не выдержав молчаливого вопроса. – Но ты бы стала меня отговаривать. Короче... ты его больше не увидишь, Арин. Возможно, даже несколько лет.
–То есть, – еще больше нахмурилась Арина, замерев в его руках. Но не отшатнулась, как он ожидал. – Миш, о чем ты говоришь?
– Не волнуйся, ничего криминального, – невесело усмехнулся директор клуба, глядя, как все больше волнуется Арина. – Просто терпеть и дальше я не смог.Пока ты спала, ночью я позвонил Шуту, предложил кое-что. Он согласился, а утром и твой отец сам дал добро. Мы отвезли его за город, в закрытую лечебницу. Ему предстоит пройти курс лечения и реабилитации от алкоголизма. Никакого мобильного, никаких визитов родственников или связи с внешним миром. Это одно из условий лечения. Курс длиться от года и больше, а там... там уже, как видно будет. Всё зависит только от него. Нельзя вылечить человека, если он не хочет этого.
– А он... хочет? – как-то осторожно спросила Риша, глядя куда-то мимо него. Она пыталась казаться спокойной, но напрягшаяся под его пальцами спина говорила сама за себя.
– Он сожалеет о своих вчерашних словах, – хмыкнул рокер, вспоминая утренний разговор. Не самый приятный, надо признаться. Но, говоря по-честному, в глазах мужчины он увидел неподдельное раскаянье и, более того, самый настоящий страх. О, он хорошо помнил, что наговорил собственной дочери! Но, удивительно, Александр действительно боялся, что навсегда оттолкнул ее от себя. И потому цеплялся за любую возможность исправить допущенную ошибку. – Признает, что сам уже не справится. Я просто предложил помочь, Риш, никто его не заставлял. До утра Шут пробудет с ним. Если передумает лечиться, Лёха отвезет его обратно.
Если нет... сколько продлиться лечение, зависит только от него.
Риша молчала долго. Просто стояла, думала, ничего не говорила… А потом уткнулась носом в его грудь, выдохнув одно-единственное слово:
– Спасибо.
– Да не за что.
Хотя на самом деле владельцу клуба пришлось буквально из шкуры вон вылезти, чтобы устроить отца Арины в закрытую лечебницу, он на самом деле не считал, что сделал сто-то особенное. Скорее то, что должен был и ничего больше.
Да, официально он не являлся родственником Александра, и это создало определенные трудности при его устройстве. Но, как говорится, было бы желание и энная сумма денег. Ну и решающий фактор в виде ухмыляющегося рыжего байкера, глядя на которого люди почему-то согласны на всё и сразу.Интересно, и с чего бы это?
– Пойдем спать, Риш, – прижавшись к волосам на ее макушке губами, негромко вздохнул Мих. – Я чертовски устал. Твоими и Влада вещами займемся уже завтра, ладно?
– Влад останется здесь? – только и спросила Арина, с неохотой выпуская его из объятий, чтобы он мог переодеться.
– Если ты не против, – пожал тот плечами, стягивая с ближайшей вешалки первую попавшуюся футболку.
Не против, – улыбнулась девушка. – Он... оказался лучше, чем я думала.
– Ну и слава богу, – отозвался Михаил, заканчивая переодеваться, стараясь не думать о том, какие именно события повлияли на Ришино мнение. Единственное, что ему хотелось – это лечь спать, сил не оставалось даже на душ. Но байкер кое-как себя выпнул в сторону ванной, правда, по пути зацепившись за комментарий невыносимого старшего братца, который всё еще стоял возле книжного стеллажа, разглядывая фотоальбом. Тот самый, серебристый с синими росчерками, внутри которого находились фотографии Риши и байка.
Альбом стал чуть ли не первой вещью, которую Арина перевезла к нему.
– Неплохо, Мих, растешь, – если б не равнодушно-насмешливый тон, слова мужчины можно было бы принять за похвалу. – Но за тебя явно всю работу сделала модель. Риш, хорошо смотришься. Не думала заняться этим всерьез?
– Ни за что, – тихо фыркнув, покачала головой Ариша, устраиваясь на стуле за барной стойкой. Радостно мурлыкащий себе под нос Харлей тут же плеснул коньяка в пузатый фужер и протянул ей... И почесал лапищей в затылке, напоровшись на укоризненный взгляд.
Усмехнувшись, Алехин-младший залпом опустошил емкость и, поцеловав свою девушку в щеку, всё-таки направился в душ, попутно услышав закономерный и предсказуемый вопрос «почему». Ну, собственно, и не менее предсказуемый ответ Арины:
– Это не мое, Влад. Из меня модель... не выйдет, в общем. Мне тогда Миша говорил, что делать. Если б не он, ничего бы не получилось...
– Ришка правду говорит, – послышался одобрительный бас Харлея. – Она у нас скромница, каких поискать! Ну чё, Цепеш, ты со мной пьешь или где?
– Можно подумать, у меня есть выбор.
Дальнейший треп двух не совсем закадычных, но, в общем-то, хороших друзей потонул в шуме воды.
Правда уже намного позже, когда владелец квартиры наконец-то свалился без сил на кровать, снизу один чёрт доносились громкие голоса и откровенный ржач. Спать они не мешали, во всяком случае, ему.
Мих вообще мог засыпать в любой обстановке и под любой шум. Но сейчас заснуть не мог только потому, что Арины не было рядом. И только когда девушка скользнула в кровать, теплая, почти горячая после ванны, глаза стали закрываться как-то сами собой.
– А где кружевная пижамка? – прижав к себе Ришу, со смешком поинтересовался байкер, устраиваясь поудобнее с явным намерением поспать часов так...несколько.
– Внизу, в пакетах, – возмущенно фыркнула Арина, пристраивая голову у него на плече. На ней была надета неизменная футболка, что радовало младшего Алёхина куда больше, чем возможный пенюарчик, выбранный не в меру заботливой родственницей. Ну или как там называется полупрозрачная тряпочка с кучей кружева и рюш, в которой приличные девочки должны укладываться в постель?
– Напомни его завтра выкинуть, – понимая ее возмущение, отозвался Мих, уже конкретно засыпая. Однако тихий голос Арины выдернул его из состояния полудремы.
– Миш... можно я твою бабушку позову на открытие клуба?
–А? – байкер настолько опешил, что даже проснулся. Ну-у-у... немного, во всяком случае. – Маленькая моя, с чего такие странные желания?
– Не смотря на все прошлые ссоры, – девушка тихо вздохнула, аккуратно водя пальчиками по его груди. – Она многое сделала для меня. Она, правда, хочет всё исправить. И очень интересуется твоей жизнью. Я не настаиваю, но... Подумай об этом, ладно?
– Я не обещаю, но... Я подумаю, Риш. Завтра подумаю.
Глава 13
Адский звук, мгновенно снимающий остатки сна, заставляющий распахнуть глаза и почти подскочить на кровати – надо признать, не самый приятный способ пробуждения. Но… почти привычный. Не знаю, сумею ли я когда-нибудь привыкнуть к этому вою и дребезжанию, но именно этот дверной звонок, даже раздающийся неожиданно, всё-таки напоминал мне о чем-то близком и знакомом, вселяющим уверенность в сегодняшнем дне.
Он заставлял меня понять, что я проснулась дома…
Невольно улыбнувшись своим мыслям, я откинула одеяло и, натянув домашние бриджи, подхватила с кровати недовольного резким пробуждением котенка. Малыш прятался вчера весь вечер, видимо, испугавшись баса и громкого гогота Харлея, а ночью пробрался ко мне под бок до того, как я успела обеспокоиться долгим отсутствием своего питомца.
Уже с ним я отправилась вниз, под аккомпанемент настойчиво надрывающегося дверного звонка, столкнувшись по пути с сонным Владиславом, натягивающим на ходу футболку. Судя по его взъерошенным волосам и разобранному дивану, мужчина, как и я, до сих пор спокойно спал. Что совсем не удивительно… в десять-то утра!
И кого же могло принести в гости в такую рань?
Дверь открыть мне не дали. Ненавязчиво оттеснив меня подальше, Влад взглянул в глазок… и, мученически вздохнув, щелкнул дверным замком. Громкая трель смолкла тут же, но блаженная тишина длилась недолго. И минуты не прошло, как в уши ворвался возмущенный щебет:
– Владичек! Как можно спать в такой час? Все ответственные люди уже давно на работе, возьми хоть своего брата в пример!
– Обалдеть, – почти с невозмутимым лицом приняв у своей родственницы норковую шубку длиной до пят, мужчина аккуратно пристроил ее в шкафу. Привалившись плечом к стене, он наблюдал, как разувается Надежда Станиславовна, попутно не удержавшись от ехидного комментария. – Вечно спящего гризли теперь ставят мне в пример… Дожился. Ба, я только вчера прилетел. Какая к чёрту работа?
– Ну вот Мишенька же с утра убежал по делам! – проявив странную осведомленность, укоризненно посмотрела на него женщина. И, повесив на вешалку шелковый шарфик нежно-кораллового цвета с пестрым узором, уверенным жестом взбила красиво уложенные кудряшки, после чего повернулась ко мне, открыто улыбаясь. – Аришенька! Девочка моя, как же я рада тебя видеть! Прости, что разбудила.
– Доброе, – я вздохнула, однако не стала сопротивляться, когда меня с нежностью расцеловали в обе щеки. – Надежда Станиславовна, у вас что-то случилось?
– Это караул, Аришенька! – женщина тут же показательно схватилась за сердце. – Я не знаю, что мне делать!
На что Влад только глаза закатил и, оттолкнувшись от стены, направился в сторону кухни, явно не поверив в разыгрываемый спектакль. Но щелчок кнопки чайника известил о его намерении хоть как-то позаботиться о собственной эпатажной родственнице. Я тоже не особо верила в трагичность еще не описанных событий, однако, опустив Чудо на пол, подхватила старушку под локоток, увлекая ее вглубь по коридору, спокойно приговаривая:
– Надежда Станиславовна, успокойтесь, пожалуйста. Расскажите лучше, что у вас приключилось.
– Ох, это катастрофа, Ришенька! – усевшись на высокий стул, женщина пристроила на соседний свою сумочку, как всегда дорогую и изящную. – Час тому назад мне позвонил Мишель!
– Ну да, это вселенское горе, достойное трагедии, – прокомментировал данное заявление Владислав, ставя перед своей бабушкой чашку с только что заваренным зеленым чаем. Насмешливо выгнув бровь в ответ на мой укоризненный взгляд, он пододвинул ко мне поближе чашечку только что сваренного кофе и вернулся к кофеварке за следующей. – Так в чем заключается твоя катастрофа, бабуль?
– Он, – шумно выдохнув, Надежда Станиславовна сделала приличный глоток и только после этого, немного успокоившись, призналась почему-то тихим голосом. – Он пригласил меня на открытие клуба.
Мы с Владом удивленно переглянулись.
– Вообще трагедия, – несколько шокировано прокомментировал такое заявление Владислав, пока я пыталась прийти в себя от удивления. Надо же…
Я и не думала, что Миша так быстро подумает о моей просьбе. Более того, я вообще не думала, что он о ней вспомнит, ведь озвучила я ее вчера, когда байкер уже фактически заснул!
– Не язви! – легонько стукнув кулачком по столу так, что звякнули многочисленные перстни на ее пальцах, старушка обиженно произнесла. – Всё бы тебе издеваться над любимой бабушкой… А для меня это действительно трагедия вселенского масштаба!
– Но почему? – я удивилась еще больше, забыв даже об остывающим кофе. – Вы же сами хотели побольше узнать о Мишиной жизни!
– Это да, – сокрушенно призналась женщина, качая головой. Отпив еще чая, она аккуратно пристроила чашку на блюдце и, неловко одернув рукава блузки, призналась почти с возмущением. – Но Ришенька… мне же совершенно нечего надеть на завтрашнее мероприятие!
Вот же… Надежда Станиславовна!
Не выдержав, Влад расхохотался:
– Да уж… Воистину, все великие трагедии Шекспира просто меркнул на фоне подобного ЧП! Бабуль, ты шутница. Ты же вчера только опустошила половину бутиков торгового центра и, я уверен, не единственного. К тому же, твоя гардеробная, насколько я помню, едва ли ни размером с зал этой квартиры. Или я ошибаюсь?
– Ox, Владичек, это всё не то, – еще тяжелее вздохнула женщина, теребя в руках салфетку. – Я же как лучше хочу. Чтобы Мишелю за меня краснеть не пришлось!
Он же байкер, его друзья тоже, да и клуб его... Я ведь не была там ни разу, за все пять лет! Я могу организовать какое угодно мероприятие, подберу наряд для любого события или светского приема! Но Ришенька... как, а главное, в чем я могу пойти в байкерский клуб, я не знаю совершенно!
– Не бойся, для того, чтобы очаровать банду своего любимого внучка, тебе всего лишь нужно употребить коньяк или вискарь в немереных количестве, – опираясь локтями на барную стойку, усмехнулся Владислав, откровенно наслаждаясь собственноручно приготовленным напитком.
Ну и в кой-то веки растерявшейся родственницей.
– Анальгин во втором шкафчике слева, – указав на нужную дверцу, укоризненно посмотрела я на мужчину. На самом деле мне больше всего сейчас хотелось огреть его полотенцем, чем спасать от всех последствий наступившего похмелья, благодаря которому Влад и язвил больше, чем обычно. Однако решив не нагнетать обстановку, я только успокаивающе погладила откровенно расстроенную женщину по плечу. – Надежда Станиславовна, это не страшно. Да, открытие «Максимуса» после ремонта пройдет чисто в байкерском стиле, но жесткого дресс-кода там не будет. Вечеринка закрытая, приглашен узкий круг лиц, и вряд ли они все...
– Да не в этом дело, Аришенька, – вполне натурально шмыгнув носом, грустно заметила Надежда Станиславовна. – Бог с ними, с тряпками. Я ведь толком о настоящей жизни Мишеля не знаю ничего! Ни о музыке, ни о байках, ни о чем другом! Как я разговор буду поддерживать? Так не хочется ударить в грязь лицом перед его друзьями...
Я озадаченно промолчала, не зная, как ответить на столь щекотливый вопрос.
Конечно, чтобы понять, о чем идет речь, нужно хоть что-то знать, хоть немного разбираться и иметь какое-то представление... За один день такому не научишься, особенно когда о роке ты в жизни ничего не слышал.
Но ведь попытаться-то можно?
Ведь Надежда Станиславовна, и правда, хочет быть поближе к внуку...
– Ладно, – понимая, что ввязываясь в очередную сомнительную авантюру, я вздохнула. – Я не могу вам обещать, что всё сразу получиться, но я постараюсь помочь, чем смогу.
– Правда? – в глазах женщины засияла надежда, а губы дрогнули в улыбке. -Ришенька, девочка моя, это будет самый лучший подарок из всех возможных! Какая же ты у меня хорошая всё-таки! Ой, подожди секундочку!
И убежала в коридор с прытью, больше присущей молодой девочке, нежели даме почтенного возраста, и уже через пару секунд из коридора послышалось ее веселое щебетание в ответ на телефонный звонок.
– И почему мне кажется, что ты что-то задумала? – рядом со мной, усмехаясь, встал Владислав, наклонившись поближе, опираясь на барную стойку, сжимая между ладоней маленькую бутылку с минералкой, которой он запивал найденные по моей указке таблетки от головной боли.
Я же только улыбнулась, поднося ко рту чашку с остатками кофе.
Я сказала Надежде Станиславовне, что попытаюсь ей помочь… Но это совсем не означало, что я буду всё делать в одиночку!
– Ришенька, ты, наверное, шутишь, – уже намного позже, пару часов спустя, испуганно воскликнула моя потенциальная родственница, встав столбом посреди многолюдного торгового центра, в котором когда-то не столь уже давно мы с девочками обзавелись нарядами к организованному ей приему. – Это же... это... у меня слов нет!
– Надежда Станиславовна, это всего лишь Неаполь, – ласково улыбнулась я женщине, с трудом сдерживая самый натуральный хохот, аккуратно, но уверенно увлекая женщину в сторону стоявшей неподалеку неформалки. – Несмотря на внешний вид, она очень хороший стилист, поверьте. Да, выглядит непривычно, немного дико, а говорит еще хуже... Но не волнуйтесь, вы привыкнете!
– Ах! – старушка попыталась сделать вид, что ей дурно, и она вот-вот упадет в обморок. Мы не поверили, причем оба: ни я, ни стоявший рядом Владислав. Даже Вовчик, не отстающий ни на шаг, наградил ее скептичным взглядом.
Завидев последний, Надежда Станиславовна, наконец, прекратила представление и, тяжело вздохнув, сделала нерешительный шаг вперед. Правда тут же остановилась, с сомнением глядя на неформалку, неторопливо постукивающую ногой в тяжелом ботинке по светлому кафелю просторного холла, уставленного пуфиками, диванчиками и скамеечками для отдыха посетителей:
– Ариночка, но она же.
– Она подруга Харлея, – устав убеждать старушку, я пошла на хитрость. И как бы невзначай заметила. – Вы же хотели понравиться Мишиным друзьям?
– Что ж, раз так... – еще раз смерив Неаполь взглядом, Надежда Станиславовна гордо вскинула подбородок и, одернув шубку, решительно освободилась от наших рук и гордо прошествовала вперед, навстречу новоприобретенному стилисту.
Который, по моей просьбе, выглядел, совсем почти как раньше.
Правда, пирсинг на ее лице, как я подозреваю, был обманкой. Бирюзовые волосы не падали на лицо благодаря бандане с черепами (смутно знакомой), на худые плечи накинута куртка-косуха на меху, с длинными и толстыми шипами, под ней неизменная майка с разрезами. Кирпично-серые джинсы с потертостями и дырами, высокие ботинки на толстой, рифленой подошве, на бедре связка цепочек разной
длины, на шее ошейник с шипами. Широкий ремень с бляхой «Харлей Девидсон» и широкие кожаные браслеты завершали образ неформалки.
He удивительно, что надежда Станиславовна, увидев подобное, вполне натурально запаниковала!
– Браво, Риш, – рядом встал довольно усмехающийся Владислав, уже успевший оценить всю «красоту» стилиста, невозмутимо попыхивающего вейпом -маленьким электронным кальяном. – Если это месть за вчерашний шопинг, то должен признать, ты опасный противник. Я восхищен!
– Никто не говорил, что будет легко, – я пожала плечами, не скрывая лукавой улыбки, но и не признаваясь в содеянном. Приняв галантно предложенный локоть, мы уже вдвоем отправились в сторону Неаполь, которая, наклонив голову в бок, с высоты своего роста осматривала стоящую перед ней старушку в дорогой норковой шубке. Контраст между ними был... незабываем! – Но я не соврала.
Неаполь действительно стилист и подруга Харлея. Так что...
– Неужели из всей банды повезло только моему брату? – иронично выгнул брови Влад. – Я боюсь представить, какова же остальная половина представительниц прекрасного пола.
– Спасибо за комплемент, – тихо фыркнула я, украдкой оглянувшись по сторонам.
Всё-таки из дома выходить было не безопасно, но меня в значительной мере успокаивало присутствие Вовчика и Мишиного брата. Сам Миша, с утра уехавший по делам клуба, и извещенный мной по телефону, только на таких условия и согласился меня отпустить. – Но почти все парни свободны. Кроме Олега – он встречается с нашим администратором. Надеюсь, не бывшим...
– На «проклятой» должности снова кто-то отметился? – в ответ на невольно вырвавшиеся у меня слова, поинтересовался Владислав. Я уже перестала удивляться его постоянной осведомленности, честно!
– Что-то вроде того, – уклончиво ответила, не желая вдаваться в подробности. И, остановившись около неформалки, открыто улыбнулась. – Привет!
