Текст книги "Снежная Сказка (СИ)"

Автор книги: Ани Марика

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 7 страниц)

Сжимаюсь сильнее и захлёбываясь стонами, взрываюсь в ярком оргазме. Дастиан продолжает двигаться, больше распаляя, доводя до исступления, отправляя в невесомость.

Глава 20

– Вот и я, пташка, – звучит тихий, замогильный голос мужа. Мучителя. Палача.

Он снова меня нашёл. Снова ворвался в мой мир. И холодные пальцы на шее смыкаются. Царапаю за кисть, желая освободиться, спёртый воздух ртом хватаю, но не получается. В отчаянии мечусь, ищу спасения, но в тёмной комнате мы совершенно одни.

Не помню как оказалась здесь. Но тело, а главное душа откликается на каждое прикосновение мужчины. Трепещет словно бабочка попавшая в силки.

– Думала, избавилась от меня? – не ждёт ответа, щекой к подушке прижимает, а второй ладонью моё нагое тело щупает.

Со страшным оскалом и безумными глазами, в которых плещется садистское наслаждение. Он трогает меня как свою собственность. Вжимает сильнее в матрас, мнёт грудь с силой. Больно. Грубо. Показательно. Жмурюсь, нужно потерпеть. Просто потерпеть. Он возьмёт своё и отпустит. Даст передышку на время. Рядом с ним я бессильной и слабой себя ощущаю. И нет мне спасения. Не от него.

Массимо наваливается всей массой. Придавливает, лишая воздуха. Я чувствую ягодицами его каменный орган, что трётся об меня.

– Пожалуйста, – всхлипываю, корябаю по простыни, боясь ощутить боль, с которой он возьмёт меня.

– Заткнись, – щеку обжигает его дыхание. – Тебе понравится, пташка. Вспомнишь как кричала подо мной.

Кричала… От боли, отвращения и унижения. Каждая наша совместная ночь превращалась в животный акт насилия. Мерзко. Грязно. Стыдно. И я знала правила этой игры. Нужно потерпеть, иначе будет хуже.

– Ты меня разочаровала, пташка. – от голоса мужа трясти начинает. Всхлип сдержать не получается, ощущаю на губах собственный слёзы и мотаю головой.

– Малышка… – даже не верю, что слышу хриплый голос спасителя.

– Дастиан, – глотая ком в горле сиплю. Словно слепой котёнок тянусь к этому голосу.

– Кого ты зовёшь, шлюха, – Массимо бьёт под дых, заставляя поперхнуться воздухом

– Проснись, Мира. – опять ректор зовёт, – Всё хорошо, ты в безопасности, просто проснись.

Слышу… Только перед глазами искажённое злобой и ненавистью лицо Массимо.

Яркий свет больно бьёт по глазам. Меня рывком вытягивают и прижимают к такой родной и безопасной груди. Тёплые ладони волосы с лица убирают.

– Посмотри на меня, маленькая.

Мужские пальцы мягко за подбородок тянут и моих мокрых губ касаются сухие. Ласково, совсем нежно. Не причиняя боли разбитым от ударов мужа губам. Всхлипываю громко и обнимаю крепче своего спасителя. Наконец образ ненавистного Массимо исчезает, и я выплываю из этого кошмара. Словно выныриваю из-под толщи воды. Дышу с надрывом, всматриваясь в обеспокоенное лицо Дастиана. Даже неверяще тянусь пальцами. Трогаю щетинистый подбородок, задеваю пухлые губы. В короткие волосы на висках зарываюсь.

– Часто тебя такие кошмары снятся? – спрашивает, продолжая укачивать в сильных руках.

– Раньше каждую ночь. И это не совсем кошмары… Воспоминания, почти реальные, ломающие меня. Со временем они практически пропали, особенно когда мы с Ташей жили вместе. И я даже забыла о них.

– Попробуешь поспать ещё? – Дастиан, разжимает руки, но я перехватываю их и обнимаю себя.

– Просто не отпускай. – шепчу и целую в уголок губ.

Мужчина кивает, устраивается удобнее, облокачивается об спинку кровати и держит меня словно ребенка. По волосам гладит, ласково. Дорожки слёз с щёк стирает. Убаюкивает тихим голосом. Я и уплываю в спокойное сновидение.

Утром нас будит Аарон. Уставший герцог словно голодный медведь вламывается в спальню. Криво улыбается, извиняясь за такую резкую побудку. Раздевается до белья и игнорируя хмурые взгляды будущего побратима, укладывается рядом. Меня на себя перетягивает. Жаром дышит, целуя в шею.

– Ты пил, – ворчу, уворачиваясь от губ и морща нос от перегара.

– Пил, – соглашается Аарон, перехватывает под коленкой и мою ногу на себя закидывая, – Ругаться будешь?

– Не буду, – качаю головой, обнимая ладонями щёки. Сама теснее прижимаюсь. – Как Лео?

– В госпитале, в себя пришёл только на рассвете. Таня начала его реабилитацию.

– Хорошие новости. Значит он поправится к нашей свадьбе, – улыбаюсь и целую в губы.

– Свадьба через две недели, – огорошивает Аарон, чуть отстранившись, вытягивает с тумбочки завёрнутую в трубочку газету и протягивает мне. – Хватит тебе вдовой ходить. Дас ты согласен?

– Давно согласен, – хмыкает за спиной второй герцог и обнимает за талию.

Кое-как в такой тесноте разворачиваю бумагу и на первой же странице читаю объявление о грандиозном событии во всей Дадарии. Свадьба тысячелетия – пестрит заголовок. Далее витиеватый текст, явно написанный одной подругой-писательницей.

– Торжество во дворце Его Величества? – дочитывая концовку, поднимаю глаза на женихов.

– Да, правитель сам предложил летнюю резиденцию. – кивает с гордостью Аарон. И я понимаю его чувства. Наш король редко делал такие широкие жесты и вообще был слишком суров. Жёстко правил, держа в ежовых рукавицах всё королевство.

Пока я раздумываю, как нам отблагодарить правителя, оба герцога засыпают крепко обняв меня. Оно и понятно, один всю ночь охранял мой сон, второй с братишкой весь извёлся. Поэтому не бужу. Просто дремлю, наслаждаясь близостью.

Постепенно наша жизнь возвращается в свою колею. Через пару дней Лео выписывают из госпиталя и Аарон для братишки обустраивает одну из гостевых комнат на первом этаже.

Увидев специальную койку с бортиками и висящей дугой для подтягивания, я честно говоря не могу сдержать эмоции. Обнимаю полусидящего бледного парня.

– Ну хватит тебе, – ворчит Леонель, похлопывая по спине. – Ты мне всю постель залила. Сейчас этот монстр в юбке придёт и заставит менять простыни.

– Какой монстр в юбке? – шмыгнув носом, отстраняюсь.

– Целительница, – фыркает парень, глаза закатывая. – Слушай, хочешь отблагодарить, попроси брата избавиться от неё.

– Ты про Таню? Но ведь она тебе помогает встать на ноги, – возмущённо вскакиваю.

– Помогает, как же… Это цыпа её подослала, чтобы окончательно добить.

– Цыпа?

– Таша, – сквозь зубы бурчит, – Поговори, а, надоела она.

– Я посмотрю, как тебя лечат, а потом мы решим подходит тебе такое лечение или нет. – иду на компромисс.

Леонель глаза закатывает и устало падает на подушки. Целую вреднючку в щеку и выхожу из комнаты.

Таня приезжает к нам на следующее утро. Сразу после завтрака. Вручает чопорному мажордому увесистую и объёмную сумку. И без прелюдий направляется в комнату к пациенту. Мы с Аароном с любопытством следуем за ним и останавливаемся у порога.

– Привет, как сегодня себя чувствуешь? – спрашивает Таня, деловито обходя койку и осматривая нахохлившегося парня.

– Было хорошо, пока ты не явилась, – огрызается Лео, скрещивая руки на груди.

– Потерпишь пару часов, – хмыкает девушка и сдёргивает с него одеяло, – Сядь пожалуйста.

– Не могу.

– Можешь, ухватись за дугу и подтяни тело.

Лео переводит многозначительный взгляд на нас с Аароном. Жених сразу же идёт на помощь к брату, но Таня его за локоть останавливает.

– Он сам прекрасно справляется, просто ленится и капризничает. Не вмешивайтесь Ваше Сиятельство. – женщина очень уверена в себе и спокойно отдёргивает того, кого ещё несколько месяцев назад боялась. Просто разительные перемены. Аарон отступает, а после и вовсе выходит из комнаты.

– Давай, Лео, не тяни. Быстрее начнём, быстрее ты избавишься от меня. – поторапливает обалдевшего аристократа целительница.

– Как только встану на ноги, ты у меня огребешь, – сквозь зубы цедит Леонель, перехватывая висящую над его головой дугу.

– О, жду с нетерпением, – усмехается Таня, подскакивая к пациенту и подхватив под локоть свободной руки, помогает.

Лео морщится и с тихим стоном, садится. По его мимике понимаю, ему мучительно больно совершать такое простое движение. И он не ленится, не капризничает. Просто показывать свои страдания и немощность не желает.

Глава 21

– Ты готова? – ко мне заглядывает Аарон, тревожно осматривает моё бледное и напряжённое лицо и широким шагом пересекая комнату, прижимает к груди. – Если не хочешь, не ходи.

– Я должна увидеть… – бормочу, поправляя камзол герцога и убирая мелкие соринки.

Дело в том, что сегодня назначили прилюдную казнь вампира. Моего мучителя и мужа в одном лице. И всё это накануне свадебного торжества. Будто специально подгадали! Не мог правитель немного пораньше или попозже устраивать свою экзекуцию. Вот чувствую психану и отменю свадьбу. Слишком много впечатлений и нервов для одной беременной меня.

– Никому ты ничего не должна. Кроме нас с Дастианом, – ворчит Аарон.

– А вам я что должна? – сразу же завожусь я и отстраняюсь.

– Там слишком много пунктов, мы опоздаем, если я начну всё перечислять, – включает заднюю этот негодник. Хлопаю по груди, и сама не замечаю, как улыбаюсь. Вот умеет этот мужчина раззадорить и перевести тему.

– Какой же ты аферист, Ваше Сиятельство, – фыркаю и хлопнув ещё раз по груди, выплываю из комнаты.

– Чего это я аферист? – возмущается Аарон, приобнимая в коридоре.

Мы спускаемся вниз к двум каретам герцогов. Дастиан в одной из них нас уже ждёт. Во второй нахохлившись и обидевшись на весь мир, сидит Лео.

Несколькими днями раннее к нам приходила в гости Таша. Она предложила смастерить для Лео специальное кресло из своего мира. Нарисовала эскиз и похоже Аарон сумел воссоздать его. Так как младшенький на чём-то подобном и восседает в компании своего личного лекаря Тани. Эти двое так и не нашли общий язык. Девушка мучает его каждый день по два-три часа. А он огрызается, швыряется вещами и обещает прибить. Почти любовь, я считаю.

– Привет, – улыбаюсь Дастиану, устраиваясь под его боком.

– Ты как? – сразу спрашивает ректор. Слишком уж эти два герцога опекают меня. Я ж так привыкну, на шею сяду и ножки свешу. Но мне нравится их забота, поэтому даже глаза не закатываю.

– Всё хорошо, – улыбаюсь, целуя в щёку.

Аарон влезает к нам и кареты приходят в движение.

Мы довольно быстро добираемся до центральной площади. Смотрю на деревянный помост и гильотину, которую установили за одну ночь. Сглатываю и перевожу взгляд на трибуны, что тоже воздвигли довольно быстро. Замечаю семью лучшей подруги и правителя.

Герцоги помогают выбраться из транспорта. Аарон уходит к брату, а Дастиан провожает меня по ступеням наверх. Поближе к восседающему в центре на возвышении королю. Алард замечает нас и кивает благосклонно. Приседаю в коротком реверансе и занимаю скамью возле подруги.

– Ты в порядке? – сразу же спрашивает Таша, сжимая мои холодные пальцы.

– Ты третья кто спрашивает меня об этом за последние полчаса, – ворчу, понимаю, что тоже проявляет заботу, но уже надоело немного. – Вот увижу его мёртвым и почувствую себя замечательно.

– Ты ужасно сварливая, – фыркает подруга, но за руку продолжает удерживать. – Мне вот, например, не очень комфортно. И даже страшно.

– Почему? – хмурюсь я.

– В моём мире никаких казней не было. Тем более вот таких негуманных. Не знаю, смогу ли я высидеть. – Таша передёргивает плечами и жмётся теснее к одному из мужей.

– Я тоже никогда не видела никаких казней. Но точно высижу эту. – хмыкаю, поглаживая за предплечье. – И пойму, если ты уйдёшь.

– Нет. Уходить точно не буду. – блондинка распрямляет плечи и старается храбриться. Хотя выглядит бледноватой.

Постепенно вся центральная площадь заполняется горожанами. Всем интересно посмотреть на вампира и конечно же на казнь. Разглядывая занятые трибуны, замечаю моих родителей и двух братьев. Мама ловит мой взгляд и я вижу в её глазах укор. Поджав губы, отворачиваюсь. Утыкаюсь носом в плечо Дастиана. Мне ужасно неприятно, что даже в такой момент, близкий человек винит во всём меня. Ректор обнимает и растирает спину. Чувствует зажатость.

Меж тем, четыре стражника выводят вампира. Он скован тяжёлыми цепями по рукам, ногам и корпусу. Выглядит очень бледным и измождённым. Еле ноги передвигает и старается спрятаться от ярких солнечных лучей.

Добравшись до эшафота, стражники отступают назад. Массимо обводит взглядом присутствующий люд и подняв голову сразу определяет моё местоположение. Его глаза вспыхивают красным голодным огнём. Он улыбается разбитыми губами, показывая клыки. И меня трясти начинает. Чудится, сейчас он вырвется, преодолеет расстояние между нами и наброситься прямо на меня, чтобы с собой за грань забрать.

– Он проиграл, Мира, – шепчет Таша, сжимая мои трясущиеся пальцы. – Посмотри на меня. – заставляет повернуть голову и твёрдо произносит: – Ты победила Мирабелла!

Киваю, быстро облизываю сухие губы и возвращаю взгляд на Массимо.

На эшафот уже поднялся грузный палач. Он с лёгкостью сгибает вампира и укладывает его голову на специальную выемку. Я даже встаю с насиженного места и вперёд поддаюсь. Боюсь пропустить этот момент. Но когда король Алард громоподобным голосом приказывает приступить к казни, зажмуриваюсь и отворачиваюсь.

Прячу лицо на груди Дастиана и даже уши затыкаю. Дышу короткими вдохами. Лёгкие наполняю парфюмом моего несносного работодателя и любимого жениха.

– Всё кончено, – успокаивающе шепчет мужчина, поглаживая по волосам.

– Приди в с-сс-себя, жшенщ-щ-щина, – шипит Рома где-то неподалёку, и я поворачиваюсь к подруге. Таша всё-таки не выдержала этого зрелища и в обморок упала.

Смотрю на помост и сглатываю. Тело Массимо и его голову уносят с эшафота и скорее всего сожгут, чтоб наверняка. Всё и вправду закончилось. Он мёртв. Я свободна.

На душе так легко становится. Несмотря на то, что я почти три года жила вдовой, похоронив двух мужей. Эту пьянящую свободу не ощущала никогда. Над моей головой всегда висел острый меч из содеянного. И держал меня в постоянном напряжении.

Но сейчас… Сейчас всё по-другому. Мне больше не нужно скрывать собственные грехи и прошлое. Прижимаю сжатые кулаки к груди и согнувшись, дышу с надрывом. Вдыхаю прохладный морозный воздух. Насыщаюсь, напитываюсь этим чувством свободы.

Глава 22

– Мира открой, – требовательно стучит Таша и дёргает ручку двери.

– Я подумала и передумала. – глухо отвечаю, сдерживая тошноту и накатившую истерику. – Извинись перед всеми за меня.

– Сдурела? – возмущается блондинка.

– Похоже на то, – себе под нос бормочу и сползаю на мраморный пол.

Поправляю свадебное платье и тяжко дышу, стараясь унять мандраж. Замечаю, как между полом и дверью клубится тёмный туман. Он разрастается, закрывает полностью дверное полотно. И стоит мне моргнуть, как подруга дней моих суровых выходит из этой тьмы.

– Тебя в храме ждут двое потрясающих мужчин. Сильных, добрых, решительных. – отчитывает Таша, подбираясь ко мне. Садится рядом и переплетает со мной пальцы.

– Меня уже ждали двое мужчин несколько лет назад, Таш. И тогда я тоже верила, что они сильные, смелые и добрые.

– Тех не ты выбирала. А этих – ты. – менторским тоном подмечает блондинка. – И я не поверю, что ты сомневаешься в Аароне и Дастиане. Ректора я конечно плохо знаю, но Аарон совершенно точно не способен поднять руку на женщину, особенно на тебя. Да на моих глазах ты его постоянно калечила, а он терпел.

– Ничего я не калечила, – фыркаю, давя в себе смех.

– Они любят тебя, Мир. И ты их любишь.

– Люблю, – шепчу, кивая, – Но…

– Никаких но! Просто доверься своим чувствам. И потом, вы же подписали брачный договор. Ты больше не одинокая наивная провинциальная девочка. Ты независимая женщина со своим капиталом.

– Ты права, – вздыхаю я, понимая, что глупо распсиховалась на ровном месте.

Таша обнимает меня и кладёт голову на плечо. Мы сидим в тишине пару минут. Дыхание восстанавливаем и успокаиваемся.

– Ты книгу то дописала? – спрашиваю, поднимаясь с пола и тягая беременную подругу.

– Почти, остался эпилог. – лукаво улыбается женщина.

Мы поправляем мой макияж, разглаживаем платье. Не свадебное и не белое, но тоже довольно торжественное. С волнообразной юбкой, длинным шлейфом. Лиф украшен кружевом и рукава три четверти с драпировкой.

– Готова? – спрашивает нас Рома, ждущий в коридоре.

По традициям до храма невесту сопровождает шафер. И логично, что Аарон своим шафером выбрал Рому. Киваю мужчине, подхватывая под локоть. С другой стороны, мои пальцы сжимает Таша и они провожают к карете.

До храма мы доезжаем очень быстро. Всю дорогу эти двое развлекают или скорее отвлекают меня. Подруга делится идеями для новых книг, рассказывает последние сплетни.

– Представляешь, извинился! – взбудоражено повторяет, вызывая улыбку.

– Да, Лео очень изменился, – хмыкаю я, вспоминая братишку жениха. – Ты его простила?

– Да, простила и даже сходила в храм, чтобы отменить то наказание. И знаешь, что? – Таша склоняется ближе, посматривая на затылок мужа.

– Что? – тоже шепчу.

– Она отказалась снимать его проклятье. Только любовь его спасет.

– Мужская? – кривлюсь и заочно жалею бедолагу.

– Нет конечно! – хихикает Таша, хлопая по предплечью. На нас тут же оборачивается её муж и сканирует цепко-хмурым взглядом.

– А как его спасёт любовь, если он на женщин не того, – бормочу, показывая между ног.

– Вот не знаю. Может найдётся какая-нибудь, кто разглядит в нём того самого единственного, – пожимает плечами блондинка.

– Ага, и ей придётся в мужчину переодеваться, чтобы он в ней что-то разглядел. – хихикаю я.

– Женщины! – шипит Рома, не выдержав наши сплетни.

Мы на время замолкаем, но не выдержав, хохочем. На самом деле это очень грустно для Леонеля. И мне искренне жаль парня. Каким бы гадким в прошлом не был, он собой пожертвовал, чтобы меня спасти.

До храма мы добираемся в отличном настроении. Я забываю о своей внезапной истерике и с нетерпением, жду, когда увижу моих женихов. Со вчерашнего вечера их не видела. Мы даже ночевали в разных домах.

– Опаздываете, – укоряет нас Бартольд, распахивая дверцу кареты и помогая нам выбраться.

– Нам можно, мы беременные, – улыбается мужу блондинка, выбираясь первой.

У порога в помпезное, прохладное и светлое помещение я останавливаюсь Рому, что ведет меня вместо отца. Смотрю на собравшихся гостей. Нашего правителя, высокопоставленных чиновников, друзей, семью двух герцогов и многочисленную знать. Аж в груди щемит, от того, что в эту минуту нет моей семьи.

Перевожу взгляд на конец коридора. Возле алтаря и статуи Богини в пол-оборота стоят двое мужчин в праздничных костюмах. Они оба глаз с меня не сводят, строгие, красивые, властные, сильные… И нервные. Заставила их ждать. И понимаю, что вот она – моя семья. Впереди будущие мужья, опора и поддержка. За спиной лучшая подруга – сестра. Сильная, смелая, волевая.

– Идём? – спрашивает Рома, подбадривающе улыбаясь.

– Идём, – соглашаюсь и мы медленно проходим этот коридор.

Меня передают в руки женихов и отходят к скамье. Дрожу немного, будто в первый раз замуж выхожу. Аж щёки горят от этих взглядов и витающего в воздухе напряжения.

К нам выходит Таня. Как главная жрица Богини Наит. Она в белой длинной тоге с золотой каймой и широким поясом. Выглядит совершенно другой, воздушной, недосягаемой, практически божественной. К нам она приезжает лечить Лео в мужских рубашках и брюках. Вот это несоответствие так ярко сейчас бросается в глаза.

Таня тихо и нараспев начала читать молитву, взявая к Богине Наит. В храме воцарилась просто идеальная тишина, а её голос эхом разносился по всему огромному и помпезному помещению, создавая ощущения присутствия самой небожительницы. Подняв голову, смотрю на статую, сжимаю пальцы женихов, чувствуя этот трепет и волнение всеми фибрами души.

– Вы принесли дары? – спрашивает Таня.

Мы вытягиваем вперед руки, показывая браслеты на запястьях. Наша жрица накрывает сверху и снизу ладонями наши сцепленные пальцы и продолжает взывать к Богине. Через время, браслеты на запястьях вспыхивают ярким жёлтым светом, немного ослепляя.

– Дары приняты Богиней, – громко и радостно объявляет Таня, выпуская наши руки. – Объявляю вас мужьями и женой. В знак начала вашего брака, можете поцеловать жену.

Жрица отступает. Я смотрю на брачную татуировку, оставленную на месте двух браслетов. И слышу тихий мелодичный голос, словно звон колокольчиков вдали:

– Благословляю…

Эпилог

– Себастьян! – рявкаю я на сына, что взобрался на дерево и дразнит Марию. – Немедленно слезай. Иначе…

Замолкаю на полуслове, потому что Мари – дочь Натали и Ромы, покрывается тёмно-серой дымкой и перемещается на ту же ветку, на которой сидит мой сын.

– Так не честно! – вопит семилетний мальчик.

– Привыкай, Бастиан, – фыркает девочка и схватив друга, опять покрывается дымкой, на этот раз спуская его на землю. – Тебе от меня нигде не спрятаться!

– Мама, она жульничает! – бежит ко мне сын, заметив наконец меня.

– Вот ябеда! – фырчит ангельской красоты девочка и надувшись, уходит к искусственному озеру.

– Она девочка и слабее тебя, – хмыкаю я, обнимая самого прекрасного мальчишку. – Ты должен это учитывать и иногда уступать.

– Я всегда ей уступаю, – бурчит Себастьян, закатывая глаза, – А она ни разу.

– Прям таки ни разу? – прищуриваюсь, садясь на корточки и отряхивая грязные коленки. – А кто тебе с уроками помогает? И прикрывает твои проделки в школе?

– Откуда ты знаешь?

– Просто знаю, – пожимаю плечами, растрепав светлые волосы сына. – Зови Мари, будем ужинать, скоро за ней родители приедут.

Мальчишка убегает к своей лучшей подруге, а я захожу в дом. Пройдясь по первому этажу, заглядываю в кабинет мужа. Мой ректор даже после работы умудряется найти себе занятие.

Заметив меня, откладывает свитки и откидывается на спинку кресла. С улыбкой наблюдает, как я преодолеваю расстояние и взбираюсь к нему на колени. Обнимает, подтягивает, укрывает на своей груди как делал это все эти годы. И целует в губы.

– Что там с твоим отпуском? – шепчу, устраиваясь удобнее.

– Завтра правитель подпишет назначение и уедем, – урчит Дастиан, прижимаясь губами к виску и посылая тёплых мурашек по коже. – Отпразднуем нашу годовщину в том захолустье, как ты и планировала.

Мечтательно улыбаюсь, фантазируя наш совместный отдых. Детей оставим на Леонеля… А мы… Только втроём…

– Мира! – гремит голос второго мужа где-то из недр дома. Встрепенувшись, сажусь ровнее.

– Что ты натворила опять? – посмеивается ректор.

– Ничего особенного, – пожимаю плечами, но слезть с колен мужчины не успеваю.

Дверь кабинета громко бьётся об косяк и в проёме появляется мой белобрысый здоровяк. По совместительству любимый муж и самый нервный член нашей семьи.

– Я советник его величества, Мира! – прищуривается Аарон, тряся скомканным свитком и надвигаясь. – Я третье лицо империи!

– А ещё ты мой муж, который не был в отпуске вот уже семь лет. Даже на рождение нашей дочери не взял хотя бы недельные выходные! – тоже повышаю голос и спрыгиваю с колен ректора.

– Это не повод писать Аларду угрожающую записку! – рявкает нервнобольной, нависнув грозной горой.

– Я писала его жене – это, во-первых, во-вторых, он дал тебе отпуск? – скрещиваю руки на груди и выгибаю бровь.

– Да! И отчитал… И пообещал отправить своих детей к тебе на воспитание, – уже не так грозно ворчит муж.

– Ну вот видишь как всё удачно складывается. – улыбаюсь, закидывая руки на плечи и подтягиваясь на носочках. – И пусть отправляет своих спиногрызов, мы их воспитаем как надо.

– В могилу меня сведёшь, – бурчит Аарон, стискивая в ручищах и целуя в губы. – Уволит меня с твоей инициативой или казнит, как самого обозревшего.

– Пусть попробует, тогда точно получит угрожающую записку. – хмыкаю я и разворачиваюсь к сидящему Дастиану. – Пойдёмте ужинать. Нас дети заждались.

В столовой и вправду нас ждут дети. Сын Себастьян как старший, помогает девочкам занять стулья. Дочь Ариэла, что-то там объясняет нашему чопорному мажордому Тайнелю. Заметив отцов, спрыгивает и бежит на ручки. Ей четыре года, и она копия Дастиан. Такая же умная, любознательная и строгая.

– А можно мне остаться у вас с ночёвкой? – спрашивает Мари, когда я подхожу к ней.

– Если мама разрешит, конечно оставайся, – соглашаюсь, присаживаясь рядом. – Дома шумно?

– Очень, – вздыхает ребенок, закатывая глаза. – Близнецы такие громкие, постоянно плачут, а Рамиэль ломает все мои игрушки и не даёт позаниматься.

– Я поговорю с Ташей, – целую малышку в макушку. Та улыбается широко и радостно.

Да, у моей лучшей подруги не самое спокойное время. Три года назад родился Рамиэль, а полгода назад на свет появились близнецы Адам и Алекс. В общем, женщина в плотную занялась пополнением генофонда нашей империи.

Она всё так же занимается писательством, на её счету уже более сорока романов и десяток сборников детских сказок. В последнее время пишет только для детей, чем огорчает всё женское население нашего мира, так как её книги уже давно перевели на другие языки и охотно читают в других королевствах.

Я тоже не сижу без дела и преподаю в Высшей Академии Магии. Вот уже пять лет являюсь профессором по истории и расоведению. Кроме меня, Дастиан взял ещё пару женщин на высокие должности и переломил предубеждения коллег и учеников на счёт женщин в сугубо мужских профессиях.

Наша с Ташей цветочная лавка давно разрослась и превратилась в целую сеть магазинов. Приносит приличный доход, наравне с моим небольшим издательством.

Я ни разу за эти почти восемь лет не пожалела о том, что связала себя узами брака с этими невероятными мужчинами. Аарон и Дастиан стали моей опорой, поддержкой, сильным плечом. Они каждый день доказывают и показывают как сильно может любить женщину мужчина. И да, бывает мы ругаемся, спорим, кричим друг на друга, даже посуду бьём. Этим я грешу. Но всегда возвращаемся в нашу спальню и миримся. Как мы умеем. Бурно и долго.

От приятных воспоминаний меня отвлекает трель дверного колокольчика. Встрепенувшись, поднимаюсь и слышу усталый Ташин голос. Рановато они.

Дети первыми срываются к любимым тёте и дяди. Выхожу следом и обнимаю блондинку.

– Мы решили сейчас заехать, близнецы как раз уснули в карете. – объясняет Таша, махнув в сторону люльки с малышами. – Ужас какой-то, они спят только в движущейся повозке, дома ни в какую. Вот и катаюсь с ними.

– А мы только ужинать собирались, заходи.

– Ой нет, мы лучше пойдём. Мари, собирайся.

– Слушай, оставь дочь у нас. Она уроки с Себастьяном сделает и тебе меньше хлопот.

– А можно я и их оставлю тебе, – жалостливо бурчит Таша, стреляя глазами в малышей и вызывая умиление.

– Можно, но ведь сама же прискачешь через полчаса. – хихикаю, заглядывая в люльку, что держит Бартольд.

– Это да, – соглашается блондинка. – Я тогда напишу Роме, он занесет сменную одежду для Мари.

– Ты кстати знала, что она мастерски перемещается как папаша? – отвожу подругу чуть в сторону.

– Угу, научилась недавно. Я уже ругалась по этому поводу. Похоже в пустую. – вздыхает женщина и поворачивается к дочери.

Тактично оставляю семейство попрощаться, переговорить и увожу своих детишек да мужей обратно в столовую. Через несколько минут к нам забегает радостная Мари, обнимает сидящего Себастьяна и заговорщицки шепчет, что останется на ночёвку.

– Завтра вместе в школу пойдём! А мои родители уезжают и с нами останется дядя Лео. – радуется сын.

– Уи-ии-и-и! Как здорово! Значит мы можем… – Мари как-то резко замолкает и смотрит на нас.

– Что вы там можете? – прищуривается Дастиан.

– Ничего! – хором отвечают детки и отворачиваются к своим чашкам с супом.

Весь ужин мужья выспрашивают у двух лучших друзей чем же они занимаются с дядей Лео пока старших нет. И какие вообще планы строят на завтра. Но эти два партизана молчат и не сдают своего подельника. И с одной стороны я восхищаюсь их дружбой. А с другой, хочу прибить Леонеля, потому что брат моего мужа за эти восемь лет совсем не повзрослел!

Поздним вечером, уложив наконец эту неугомонную парочку спать, я захожу в спальню. Аарон ругается по артефакту связи с братом. Дастиан уже в постели, читает книгу нацепив на нос очки. Как только я захожу, откладывают свои занятия и смотрят на меня.

– Иди ко мне, – тянет руку, мой ректор, убирая книгу на тумбочку и снимая очки.

И я иду. Взбираюсь на середину кровати. Прижимаюсь тесно к боку мужа. И жмурюсь, ощущая вторую пару рук. Аарон ложится с другого края. Стискивает наваливается.

– Соскучился, – выдыхает тёплый воздух, оставляя поцелуй на шее.

– Я вас люблю, – признаюсь, задирая голову.

– И мы тебя, охотница на герцогов, – урчит Аарон, наваливаясь со спины.

– Уже давно не охотница, – хихикаю. – Поймала вот двоих, мне хватит.

Малоразговорчивый Дастиан громко хмыкает и целует в губы. Выражая свою любовь через прикосновения и топя меня в своей нежности.

Всё так обыденно, но в этом и есть моё счастье. И я благодарна той зиме, что подарила мне сказку на всю жизнь.