Текст книги "Снежная Сказка (СИ)"

Автор книги: Ани Марика

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 7 страниц)

Annotation

Три года назад я потеряла мужей и осталась со всем их имуществом совершенно одна. Родственники мужей, мои родители. С предвкушением потирал руки, надеясь получить всё себе. Они считали меня глупой, молодой лирой. Неспособной распоряжаться своей жизнью и наследством. Но я сумела отстоять  независимость. Разорвала все связи и боролась с системой. Я поклялась себе, что больше ни один мужчина не будет управлять мной. Но один герцог решил, что моя независимость – это блажь. И женщина обязана быть в тени мужчины. А он – защитник и покровитель.

Что мы говорим властным титулованным лордам?

Не сегодня!

* Черновик

* Самостоятельная история

* Главная героиня будет вас раздражать (я предупредила)

Снежная Сказка

Глава 1

Глава 2

Глава 3.

Глава 4

Глава 5

Глава 6

Глава 7

Глава 8

Глава 9

Глава 10

Глава 11

Глава 12

Глава 13

Глава 14

Глава 15

Глава 16

Глава 17

Глава 18

Глава 19

Глава 20

Глава 21

Глава 22

Эпилог

Снежная Сказка

Глава 1

– Потанцуем Мирабелла? – Аарон, герцог Роутфорд протягивает руку, закрывая обзор на кружащуюся пару. Сегодня моя лучшая подруга вышла замуж. И я ощутила себя чуточку одинокой. Мы почти три года прожили бок о бок, я знала, что когда-нибудь наши пути разойдутся. Но не была к этому готова.

– Хватит на сегодня танцев, Ваше Сиятельство. Мне уже пора, – отбриваю мужчину, что пробрался в сердце. Замечаю, как он на краткий миг поджимает губы. Злиться.

– Я провожу. Негоже молодой и одинокой лире разгуливать так поздно, – не унывает этот мерзавец. Он имеет власть надо мной. И меня это пугает. Не хочу быть зависима от него. Медленно поднимаюсь, окидываю его холодным взглядом и любезно улыбаюсь.

– Благодарю Ваше Сиятельство. Но я способна постоять за себя, и как-то справлялась всё это время без Вас, – елейным голосом лепечу и уклонившись, иду к Таше.

– Останься, Мира, – просит подруга, обнимая меня крепко.

– Увы не могу, завтра на работу рано вставать. Да и тебе нужно побыть со своими мужьями. Поздравляю ещё раз, родная. Погуляем на выходных, – мягко отказываюсь и целую блондинку в щёку.

Естественно меня просто так не отпускают. Первый муж Таши лично провожает до открытого фаэтона и забирая поводья у кучера, везёт домой. В этом нет необходимости, но мужчину сложно переубедить.

Наш патриархальный мир весь построен на том, что женщины слабые существа. Им нужны покровители. И без мужчин мы вымрем. Так считают почти весь сильный пол. Я смирилась с тем, что весь мир заточен под мужчин, но собственную жизнь строю по своему.

– Если вам что-нибудь понадобиться, лира, наши двери всегда открыты, – тепло улыбается мужчина, помогая выбраться из фаэтона возле цветочной лавки.

– Спасибо. Таше повезло с вами, мастер Цвейг, – с капелькой грусти, но искренне улыбаюсь и иду к себе.

Бартольд стоит возле крыльца, ждёт, когда отопру лавку и закроюсь на все замки. И только когда я вновь оборачиваюсь, чтобы закрыть дверь. Он кивает и запрыгнув в экипаж, уезжает. Зря его называла старым. Рядом с Ташей мужчина помолодел. А уж как он нежно ухаживал за подругой, любо-дорого смотреть. Такие как он вымирающий вид.

Проводив взглядом отъезжающий фаэтон, плетусь на второй этаж. Моя двухкомнатная квартирка находится над цветочной лавкой. И без Таши, она совсем пустая. В последний месяц редко сюда приезжаю, оставаясь в академическом городке. Я работаю библиотекарем в Высшей Академии Магии. Так же имею книжный магазин на территории городка. Вообще, я очень завидная невеста, как считает Таша. Кроме квартиры и магазина у меня есть большой доисторический замок в соседнем графстве. Земли прилегающие к замку. И счёт в деловом доме. Всё это мне досталось от умерших на войне мужей.

День сегодня был очень насыщенный и энергозатратный. Поэтому сразу после душа и переодевшись в ночную сорочку, я падаю на кровать и засыпаю сном младенца. Что крайне редко случается со мной. Таша называет меня Совой. Ночным существом. Я таковой и являюсь. Не получается у меня рано лечь спать.

Мысли дурные крутятся и воспоминания прошлого не оставляют в покое, накатываясь как снежный ком. Но я уже привыкла, обычно чтение перед сном помогает забыться, правда если книга очень интересная, могу не уснуть до самого утра, пока не дочитаю.

Утром, кое-как разлепив глаза, мчусь умываться и впопыхах слетаю по лестнице вниз. Хорошо что Далия, продавец цветов, открывает лавку рано. Она и будит меня. Махнув рукой женщине, нанимаю экипаж и еду в академический городок. Опаздываю опять. И чувствую, влетит мне от ректора.

Двуколка со скрежетом колёс останавливается у распахнутых настежь ворот. Бросив монеты кучеру, вновь бегу, перепрыгиваю ступеньки, практически не слышу голоса студентов.

И только залетев в полутёмное помещение, пропахшее книгами, чернилами и ветхостью, выдыхаю. Это моя вотчина. Я библиотекарь в высшем учреждении. Огромное круглое помещение, сплошь заставленное стеллажами с книгами и рядами письменных столов, за которыми занимаются адепты. Все это моё рабочее место.

– Опаздываете Робиен. Опять! – мрачно подмечает ректор, входя следом за мной. И изучает меня тяжелым взглядом из-под насупленных бровей.

Вообще, Робиен это фамилия моего почившего старшего мужа. Он был Виконтом Робиен. А я соответственно Виконтессой Робиен. Но после его смерти, я перестала отзываться на свой титул и фамилию. Только вот ректору плевать на мои заморочки. Он приверженец старых традиций и устоев. Молодая лира должна носить имя рода мужа или отца.

– Доброе утро, ректор. Я бы сказала, что такое больше не повторится, но мы с вами знаем, что это не так, – воинственно отвечаю, смахивая прилипшие волосы с лица.

– Наш профессор по истории и расоведению вчера неудачно упал с лошади и лежит с открытым переломом в госпитале, – усмехнувшись, переходит к делу большой начальник и, подойдя ближе, приваливается к стойке.

– Какая неприятность, – качаю головой, говорила я Фаруку не садиться на коня в нетрезвом виде.

– Да. И заменить его некому. Кроме вас, – огорошивает мужчина.

– Что я слышу, ректор?! – патетично прижимаю руки к груди и выпучиваю глаза, – Не вы ли говорили мне, что я не доросла до преподавания и мой удел – книжки перебирать?!

– Перестаньте паясничать! Если в течение этого месяца покажете, на что способны, мы поговорим о повышении, – суровеет ректор. – Но, никаких опозданий! Адепты не будут ждать, пока вы выспитесь.

– Согласна! – делаю шаг и протягиваю руку. Ректор отталкивается от стойки и, нависнув, улыбается, – Про библиотеку не забывайте, она должна функционировать в том же режиме.

– Я очень многозадачна! – вскидываю упрямо подбородок. И на краткий миг мне чудится восхищение в синих глазах мужчины. Но это всего лишь игра света и моего воображение. Ректор сжимает зубы, показывая желваки, и пожимает руку.

– Приступайте Робиен. Вот ваше расписание. И поспешите, первая пара уже через десять минут.

Пока я изучаю новый график, начальство удаляется по своим сверхважным ректорским делам. Мысленно стону, на что я глупая лира подписалась? Ладно, с первогодками ещё как-нибудь справлюсь. А вот с последним курсом? Они же сплошь озабоченные наглецы.

Так, хватит ныть, собралась, берём учебники и в бой. Я хотела повышения! Хотела наконец сменить сферу деятельности и иметь больше возможностей. Вот он мой шанс. Значит, стиснем зубы и покажем одному высокомерному ректору, все свои таланты. Мне не привыкать доказывать всем и каждому что заслуживаю большего и лучшего.

Как назло первая пара у тех самых озабоченных старшекурсников. Огромная лекционная аудитория заполняется студентами. Меня откровенно обсматривают со всех сторон, и пошловато поигрывая бровями, занимают первые ряды. В нашем мире вдова – это клеймо доступной женщины. У неё нет покровителя, она не может постоять за себя и соответственно ищет себе того самого защитника, который будет её не только содержать, но и управлять и направлять. Я уже привыкла к этим недвусмысленным намёкам и взглядам. Да и адепты знают, что со мной можно и нарваться на неприятности. Поэтому особо не наглеют.

– Здравствуйте профессор птичка, – звучит со всех сторон насмешливые выкрики.

Робиен – это ещё и ночная певчая пташка, очень своенравная и свободолюбивая. Я правда по ночам не пою, но такая же свободолюбивая.

– Льюис передай по рядам листы, – останавливаю последнего зашедшего парня и показываю на стопки бумаги.

– Лекции не будет? – возмущается один из боевиков, здоровенный детина с первого ряда.

– Фамилия? – рублю, вскидывая бровь.

– Кормак, – бурчит под нос парень.

– Отвечая на твой вопрос: – сегодня лекции не будет, вы напишите мне самостоятельную работу об одном из деятелей эпохи правления Эразма Завоевателя, показывающей его вклад в становление новой культуры. – провожаю взглядом Льюиса со стопкой бумаги и смотрю на Кормака, – И впредь, если вы хотите что-то спросить, поднимайте руку.

Вижу десяток вскинутых рук. И киваю девушке сидящей рядом с Кормаком.

– А что случилось с профессором Фаруком? – капризно тянет молодая аристократка.

– Упал с лошади, лежит в госпитале с открытым переломом. Этот месяц я буду вести занятия по истории и расоведению. У вас два часа, если не успеете написать за это время эссе, получите неуд. Есть ещё вопросы? – скрещиваю руки на груди и прислоняюсь к преподавательскому столу.

Адепты больше не тянут руки. Сами отбирают у Льюиса чистые листы и в скором времени помещение оглушают скрипы перьев об бумагу. Морщась, обхожу стол, сажусь в кресло Фарука и открываю первый ящик, в котором мужчина хранит свои записи. Нужно подготовиться к остальным парам, изучить материал, выяснить его программу. Всё-таки не хочется подвести коллегу. Да и самой не ударить в грязь лицом.

Как проходит этот день? Быстро. И тяжело. Тяжело для моих расшатанных нервов. Не всех устраивает преподаватель – женщина. Некоторые даже идут жаловаться к своим деканам. И в перерывах между занятиями, меня навещают суровые учителя, чтобы выяснить, по какому поводу я влезла в учебный процесс, вместо того чтобы перебирать книги. Отправляю этих шовинистов к ректору. Уж не знаю, что им говорит наш большой начальник, но от меня отстают довольно быстро.

Четыре пары пролетают и после сытного перекуса, я возвращаюсь в библиотеку. Благо у меня есть помощница, которая справляется без меня. Улыбчивая Рамия единственная, кто радуется вместе со мной и обещает присмотреть за библиотекой в моё отсутствие. Учу её заполнять карточки учащихся и вести картотеку. Обычно этим занималась только я, а Рами была на подхвате. Но пора и её повысить. Если всё у нас получится, она займёт мое место. Другим редкие книги доверить не смогу. Всё же, люблю очень свою работу.

Глава 2

Неделя пролетает очень быстро. Я практически живу в академическом городке. Живу в книжном магазинчике, благо там созданы все удобства. И самое интересное, меня так сильно выматывает учебный процесс, что засыпаю я намного раньше привычного. Соответственно просыпаюсь рано и за эти пять дней ни разу больше не опаздываю. Главное продержаться ещё три недели и возможно тогда, ректор повысит меня. Хотя бы до заменяющего преподавателя. Мужчина к слову первые дни с часами в руке стоял у дверей в корпус академии. Всё хотел подловить меня на опоздании. Ха! Обломался!

Сегодня был последний учебный день. Впереди два выходных. И с чувством выполненного долга, я собираюсь домой. Выспаться. Как минимум до обеда. Заслужила.

– Робиен! – окликает меня большой начальник. С тяжким вздохом останавливаюсь, и дожидаюсь, пока он подойдёт, – Вас разыскивал мужчина и оставил письмо.

– Какой мужчина? – хмурюсь и смотрю на белоснежный прямоугольный картон в руке ректора.

– Он не представился, – хмыкает Дастиан, протягивая письмо.

Забираю конверт и разворачиваю. На чистом листе лишь одно предложение: «Я вернулся, пташка».

Поднимаю ошарашенно-испуганный взгляд на ректора. Пальцы дрожат и ладони вспотели. Это просто чья-то шутка. Очень дурацкая. Нужно взять себя в руки. Распрямляю плечи и стараюсь проглотить ком в горле.

– Всё хорошо? – хмурится проницательный ректор.

– Всё замечательно, я пойду? – улыбаюсь дежурно, сминая плотную бумагу.

– Уже поздно, подброшу вас до дома, – решает мужчина.

– В этом нет необходимости, – цежу, очень хочу остаться одна и подумать.

– Это не обсуждается. Идёмте Робиен, мой фаэтон возле ворот. – подталкивает за локоть ректор.

– Я Мирабелла, – огрызаюсь от безвыходности. Ненавижу фамилию мужа! О мёртвых либо хорошо, либо никак. Но мёртвых мужей я тоже ненавижу!

– Помню, – спокойно соглашается непробиваемый мужчина и распахивает дверцу фаэтона.

Вместо того чтобы сесть в коляску, я таращусь на скачущего к нам герцога Роутфорда собственной персоной. Подавляю порывы улыбнуться. Подавляю поднимающуюся в груди радость. Я скучала по нему. Очень. Мне именно сейчас хочется спрятаться в его груди. Укрыться от неприятностей и этого дурацкого письма, что разбередил мою душу. Хочется вернуться в то захолустье на границах двух стран. Где я провела самую лучшую неделю за всю свою недолгую взрослую жизнь. Где не было забот и хлопот. Был только он.

Прогоняю воспоминания о нашем совместном отпуске. И делаю наиглупейшую вещь в своей жизни. Кладу руку на предплечье ректора, подтягиваюсь на носочках и тяну его за шею, чтобы поцеловать. Мой большой начальник опешив, склоняется, и наши губы сталкиваются.

Краем уха слышу скрип колёс по мостовой и ржание лошадей. А вот ректор кажется только и ждал момента, чтобы зажать меня. Мужская ладонь ложится на поясницу, и прижимает к каменному торсу, углубив поцелуй.

Мне бы прервать его, извиниться, отойти. Но почему-то меня безумно волнует этот поцелуй. До головокружения, до искорок в венах, до жара в груди. Волнует близость собственного работодателя. Того, кто вот уже два года треплет мне нервы и не забывает уколоть. Я сама тянусь к нему, зарываюсь в короткие волосы, ласкаю его рот языком и прикусываю губу. Отчего он мычит-рычит, и хватка на талии становится жёстче.

Мы отрываемся друг от друга, тяжело дышим и удивлённо смотрим глаза в глаза. Голова кружится, мысли умные покинули блондинистую черепушку. Осознание собственного фиаско затопило. Облизнув губы, отшатываюсь, но бежать некуда. Мужчина зажал меня у бока собственного фаэтона. Навис и сверкает грозовыми серо-синими очами.

– А ты время зря не теряешь, Дастиан, – раздаётся за спиной саркастичный голос Аарона. Ректор поднимает голову и смотрит поверх меня.

– Какими судьбами, Роутфорд? – без почтения, мрачно уточняет большой начальник, продолжая прижимать меня к деревянной повозке.

– Да вот, приехал к охотнице за герцогами, – усмехается один несносный герцог, выбираясь из своей двуколки.

Злость бурлит в крови. Наш ректор тоже герцог и похоже Аарон решил, что я от одного аристократа, прыгнула к другому. Отталкиваю мужчину, вкладывая все силы и выхожу из укрытия, настроенная прибить блондина.

– Вечер добрый, лира, – Аарон снимает шляпу и салютует, – Теперь вижу, чем Вас не устроила моя постель.

– Кое-что другое не устроило, Ваше Сиятельство, – фыркаю, гордо вскинув, подбородок и осматриваю здоровяка. Взглядом останавливаюсь на бедрах мужчины, – Кое-что маленькое… Я бы даже сказала: крошечное…

– Крошечное?! – рычит герцог и за два шага преодолевает расстояние между нами.

– Малюсенькое, – поддакиваю, стою ровно, насмешливо смотря прямо в глаза обозленного мужчины.

– Ты вынуждаешь меня доказать обратное! – зловеще цедит Аарон, нависнув и багровея, тяжело дышит.

– О, что вы, не стоит. Так зачем вы здесь? – перевожу тему, чувствуя свирепый взгляд ещё одной пары глаз. Ректор пока молчит, но пятой точкой чувствую, выскажет всё что думает обо мне.

– Проезжал мимо. Мы приглашены в гости к Натали, решил заехать за вами, – взяв себя в руки, усмиряет злость Аарон.

Таша действительно приглашала к себе. Но я отказалась, хотелось домой, под одеялко и спать.

– Спасибо Ваше Сиятельство, но мои планы на этот вечер изменились, – улыбаюсь и разворачиваюсь к ректору.

Дастиан отступает, позволяя мне взобраться в его фаэтон и хлопает дверцей. Под гробовое молчание, ректор обходит карету и взбирается на соседнее сидение. Подхватывает поводья, и фаэтон медленно приходит в движение. Затылком чувствую взгляд Аарона. Он смотрит, как мы отъезжаем. Злится.

Прикрываю глаза, сцепив дрожащие пальцы. Мысленно возвращаюсь в прошлое. В чудесную сказку, которую создала и в которую поверила сама.

– Не хотите рассказать, что вас напугало? – прилетает вопрос от ректора.

– Я прошу прощения, за поцелуй. Такое больше не повторится. – резко вскидываюсь и смотрю на красивый профиль собственного начальника.

– Я бы не был так уверен, – иронично хмыкает мужчина, даже не взглянув на меня, – Но я не об этом. Я о письме. Оно вас напугало. Расскажете?

– Это личное, – отмахиваюсь, расслабленно откинувшись на спинку сидения, – Злая шутка от дальних родственников.

– Робиен, – устало тянет Дастиан и опустив поводья, поворачивается.

– Мирабелла! – перебиваю, пора бы ему уже запомнить. Хотя бы вне работы, можно же звать меня по имени?

– Мирабелла, – соглашается мужчина, – Если тебе нужна помощь, только попроси. В этом нет ничего ужасного, я готов помочь. Дать покровительство.

– Благодарю ректор. Но я справлюсь сама, – улыбаюсь натянуто.

Дальнейший путь мы едем молча. Мужчина останавливает фаэтон у цветочной лавки. Выпрыгивает и обойдя её, протягивает руку. Приняв помощь, выбираюсь и останавливаюсь у стеклянной двери.

– Спасибо что подбросили, ректор. Хороших выходных и до понедельника.

– Ты слышала о экскурсии у первогодок? – останавливает Дастиан.

– Да, они едут в Киф, – киваю, хмурясь.

Городок на окраине, некогда принадлежал соседнему королевству. Но после трехсторонней войны, Дадария отобрала эти земли у оборотней.

– Ты едешь с ними. Подготовь сумку, отправляемся на рассвете.

– А мне зачем ехать? И как же занятия у остальных курсов?

– Ты преподаешь историю и расоведение. Кому как не тебе, рассказывать о достопримечательностях и значимых событиях, – иронично хмыкает мужчина, запрыгивая в фаэтон.

– Хорошо, – киваю, провожаю взглядом начальство и захожу к себе.

И только стоя в душе и смывая усталость, прокручиваю в голове весь наш диалог и хмурюсь. Он сказал: отправляемся? То есть, ректор тоже едет на экскурсию?

***

Наша молодая вдовушка

Глава 3.

Аарон, герцог Роутфорд.

Тогда. Полтора месяца назад.

Мира. Моя маленькая белокурая вдовушка. Спит в моих объятьях. Красивая. Нежная. Хрупкая. Мне не хочется отпускать её. Я любуюсь ею. Глажу расслабленное лицо, Скольжу губами по бархатистой коже. Целую щеку и в приоткрытые алые губы. Только когда спит она бывает податлива, расслаблена и охотно льнёт сама.

– Ваше Сиятельство, – стонет лира, проснувшись от моих ласковых касаний. Губы пухлые растягивает. Такая мягкая, тёплая, моя. – Побриться не мешало бы, всю искололи!

– Аарон, Мира. Мы ведь договорились, – хмурюсь, нависнув.

– Не помню, такого, – улыбается молодая женщина и подставляет точёную шейку для поцелуев.

– Значит придётся передоговариваться, – усмехаюсь, зарываясь в полную грудь носом и вдыхая её запах.

– Таша может в любой момент зайти, – шепчет Мирабелла и закусывает губу, боясь громко стонать.

По её телу бегут мурашки, она всхлипывает в моих руках, теснее прижимаясь влажными складочками к каменной плоти. Потираюсь об неё и осторожно проникаю.

– У нас есть время, моя гордячка, – отвечаю, накрывая собой и толкаясь сильнее. Ощущаю каждым сантиметром её тесноту и податливость. Казалось бы, в моих руках вдова. Но до чего ж тугая, будто девственница.

– Не ваша! – фырчит своенравная лира и выгибаясь, насаживается сама, соединяя нас.

Я теряю счёт времени, все краски мира размываются и ярким пятном остаётся только эта женщина с острым язычком. Упрямая. Вредная. Совершенно неуправляемая.

Каждая наша встреча – это проверка моей выдержки на прочность. Хочется перекинуть её через колено и отплёшать. А после залюбить до сорванного голоса. Чтобы перестала перечить. В ней столько страсти, огня, горячности. Она отдаётся мне так искренне и жарко. Даже в постели старается доказать, свою независимость и несгибаемость.

Вот и сейчас, Мира отталкивает меня и взбирается сверху. Уступаю, придерживаю за бёдра и восхищённо смотрю на покачивающиеся холмики. Женщина удобнее устраивается, откидывая длинные белые волосы назад. Закусывает губу и царапает грудь чуть острыми ноготками. Смотрит с поволокой и качнувшись, выгибается. Резко сажусь, зарываюсь в густые и шелковистые волосы, оттягиваю её голову и впиваюсь собственническим поцелуем в губы.

– Аа-ах-х! – стонет Мира, подпрыгивая и опять толкает в грудь.

Падаю на лопатки и сминаю в ладонях упругую грудь. Перекатываю напряжённые вершинки. Она извивается на мне, двигается сама как ей нужно. Я сдаюсь её напору, лишь смотрю заворожённо, глажу бархатистую кожу и получаю наслаждение.

Её движения и напор усиливаются. Она так сладко стонет и выгибается. Запрокидывает голову назад. Придерживаю за бёдра и с оттяжкой толкаюсь сам. Отчего её кроет окончательно.

– Аарон! – выкрикивает она.

Не выдержав её натиска, подминаю под себя и быстро прихожу к своей кульминации.

– Уходите Ваше Сиятельство, – бормочет несносная женщина, всё ещё подрагивая подо мной, – Мы больше не одни. Хозяева вернулись и могут нас застукать.

– Ты ведь не передумала? – вожу носом по щеке и целую за ушком.

– Нет, не передумала. Каникулы закончились. Сегодня мы вернёмся в столицу и разойдёмся, – упрямая женщина напоминает о нашем соглашении.

– Не волнуйся, замуж тебя не позову. Ты украсишь мою постель, но не жизнь, – усмехаюсь, пытаясь вновь поцеловать в губы. Мира упирается кулаками об грудь и сузив глаза, смотрит.

– Как хорошо, что наши цели совпадают. А теперь иди к себе, пока домочадцы не проснулись, – её настроение меняется в миг.

Она ловко выворачивается из моих рук, поднявшись, откидывает волосы назад и гордо удаляется в купальню. Падаю на соседнюю подушку и не понимаю эту женщину. Вот совсем.

Неделю назад мы проводили наших друзей в путешествие. Я обещал лучшему другу присмотреть за имением. А Мирабелла приехала на каникулы отдохнуть от шумного мегаполиса. Между нами ничего общего. Она охотница на титулованных и богатых мужчин. Я советник его величества. И ведь сам себя убедил, что мы разные, что между нами ничего не может быть…

Но каждая последующая встреча с этой женщиной, словно взрыв сверхновой. Каждая стычка, ироничные замечания. Она будто специально провоцировала меня, выводя на эмоции. Будто специально тормошила. И я летел к её пламени, чтобы получить, приручить, подмять под себя. Никогда я не бегал за женщинами, тем более вдовами. Она цепляла своей недоступностью, острым умом и длинным языком.

Последующая неделя пролетела слишком быстро. Мы остались с ней совершенно одни в этой глуши. В огромном пустом доме. Я потихоньку узнавал её и приручал. К третьему дню нашего совместного проживания, Мира сдалась, опустила свои шипы и сама набросилась на меня. Наше жаркое соитие, начавшееся в библиотеке, плавно перетекло в спальню. Мы любили друг друга всю ночь.

Уставшая и изнеженная Мира уснула в моих объятьях. Но под утро разбудила громким вскриком. Она забарахталась подо мной, била по груди и требовала отпустить. Ей снился кошмар, я попытался её разбудить, шептал что-то милое, но девушка прибывала в своих страхах. Ушёл в ванную, чтобы намочить полотенце и остудить её. Но когда вернулся, женщина успокоилась и просто спала. После пробуждения пытался выяснить, что ей снилось, но Мирабелла отмахнулась, сказав, что не помнит и ушла к себе.

После завтрака предложил прогулку на лошадях. Женщина согласилась и вроде бы ночной инцидент исчерпан. Всем снятся кошмары, это нормально. Я забыл об этом, да и она была вполне в добродушном настроении. Мы провели весь день вместе, гуляли на природе, жарко целовались в тени деревьев. И договорились, что наши каникулы закончатся по приезду в столицу.

После той ночи, она не задерживалась у меня. Как только я засыпал, уходила к себе. Наутро отвечала, что я ворочусь и не даю ей нормально поспать. И вообще, она женщина свободолюбивая, привыкла спать одна.

Вчера вернулся Бартольд с семьёй, и я понимал, что эта последняя совместная ночь. Не мог я просто так отпустить Мирабеллу. Вторгся в её территорию и остался на всю ночь. Мне было мало этой женщины. И вроде как сам согласился с ней. Действительно, зачем нам усложнять жизнь. Проведем каникулы вместе и разбежимся. Между нами нет ничего общего как я уже говорил. И пусть мы идеально подходим друг другу в горизонтальной плоскости, мы совершенно противоположны. У неё своя налаженная жизнь, у меня своя. Но почему же тогда, принятое неделю назад решение, не кажется правильным сейчас?

Прикрываю глаза и решаюсь предложить Мирабелле пересмотреть нашу договорённость. К демонам её независимость. Я увяз в ней и вижу, как она тянется ко мне. Между нами идеальная химия.

– Ты ещё здесь? – скрещивает руки на груди, Мира, выйдя из душа. – Каникулы закончились.

– Мы можем продлить их. – открываю глаза и любуюсь полуголой женщиной.

– Вы можете. А меня ждёт работа, – хмыкает лира и уходит в гардеробную.

– У меня в столице есть небольшой домик. Он недалеко от академического городка, – со вздохом поднявшись, иду за ней и останавливаюсь у порога. Она не стесняется меня, не прячется стыдливо. Просто стоит спиной и переодевается в удобное платье.

– Ты предлагаешь мне переехать к тебе? – удивившись, поворачивается Мира. Киваю.

– Моя семья не знает об этом домике, и о тебе никто не будет знать. Да и слуг там практически нет, – уговариваю, помня, что она не хотела афишировать наши отношения. – Давай попробуем, Мира.

– Что попробуем, Аарон? – женщина подходит ближе и смотрит упрямо. – Жить вместе или просто спать?

– И то и другое, – улыбаюсь и приобнимаю, – Нам ведь было хорошо вдвоём. Почему в столице мы не можем продолжить начатое? Ты можешь уволиться и вовсе не работать. Я тебя всем обеспечу.

– Советую поискать другую дуру на эту роль, – злобно фыркает женщина и оттолкнув, выходит. – Мой ответ – нет! – остаётся последнее слово за Мирой и громко хлопает дверь спальни, слегка оглушая меня.

Сейчас…

С того самого последнего разговора наедине пролетело полтора месяца. Сегодня ко мне в кабинет зашёл Рома, бывший Тёмный. Вальяжно прошёл по комнате и занял соседнее кресло. Отложив документы, внимательно смотрю на нового герцога и побратима Бартольда. Жду. Зачем-то же он пришёл?

– Ты очень расстраиваешь меня, Аарон, – мрачно замечает Тёмный, вытягивая ноги и скрещивая пальцы в замок.

– Не совсем понимаю о чём речь?

– Я о тебе и Мире. Как-то нужно быть решительнее. Долго будешь кружить вокруг неё?

– Наши взаимоотношения с лирой Мирабеллой тебя не касаются! – перебиваю я и встав, подхожу к серванту.

– Она о тебе спрашивала, – прилетает в спину, – Придёшь сегодня на ужин или нет?

Заметив мой удивлённый взгляд, Рома усмехается довольный собой и поднимается.

– Забери её с работы, привези к нам. Поужинайте наедине и поговорите. Ната ей уже отправила приглашение и Мира согласилась.

Неужели передумала? Соскучилась? Недолго думая, соглашаюсь с Нексусом и вечером еду в академию.

И вот никак не ожидал увидеть её с Дастианом. С очередным титулованным аристократом. Похоже моё первоначальное мнение об этой женщине было правильным. Она просто охотница на аристократов. Подавляю глухую ревность, снедающую всю душу. Это я по ней скучал и тосковал. Это я искал встреч и пытался поговорить. Она же, не добившись от меня «решительных» действий, нашла нового герцога.

Мои слова задевают Миру. Она тут же вспыхивает и бросается сжатыми кулаками. Хочется прямо здесь взять её. Не только чтобы показать как она не права, но и вновь ощутить вкус её губ, жар тела. Чтобы она со стоном кричала моё имя и со всей страстью тянулась сама.

Усмиряю собственное желание. Глотаю грубость крутящуюся на языке и отступаю. Мира уезжает с Дастианом. А я кружу по столице, с бурлящей по вене жаждой. Жаждой обладать этой несносной, своенравной женщиной. Я зависим от неё. Она мой опиум и мне мало её всегда.

Я так и не поехал к Бартольду на ужин. Бесцельно прокатившись по городу, написал другу и попросил адрес Миры. Барт без вопросов дал координаты и моя двуколка покатилась по нужному адресу. Мне просто хотелось узнать, дома ли она. С Дастианом ли. Возможно, они ещё не вернулись. Возможно, она осталась у него. И самым правильным было бы забыть её. Но не получается. Я пытался.

Останавливаю двуколку возле цветочной лавки и смотрю на горящие окна второго этажа. Она дома. Фаэтона Дастиана поблизости нет. Значит одна. Если позвоню в дверь, не впустит. Даже не откроет. Осмотревшись по сторонам, решаюсь на самую глупую авантюру в своей жизни.

Оставив лошадей на смотрящего за углом конюха, возвращаюсь к лавке. Закатываю рукава белой рубашки и, схватившись за одну из толстых веток ближайшего к дому дерева, подтягиваюсь. Залезть на ветвистую крону удаётся довольно быстро. Заглядываю в окно. Комната пуста, но дверь в коридор открыта и оттуда льётся свет из другой комнаты. Толкаю створку и, не дав себе передумать, прыгаю на подоконник. Бесшумно прикрываю раму и крадучись иду на звук.

***

Наш первый герцог

Глава 4

Вместо ужина, я сижу на кухне и сравниваю почерки. Ради этого пришлось покопаться в сундучке, который не открывался три года. Но нужное старое письмо нашлось. И почерк идентичен. Такой же ровный, каллиграфический, те же завитушки и наклон.

Я вновь и вновь вчитываюсь в буковки. И мне чудится его хрипло-насмешливый голос. Чудится, что он стоит за спиной и, подкрадываясь, шепчет: Я вернулся, пташка.

Вздрагивая, ёжусь. Кутаюсь в тёплую шаль и смотрю на свистящий чайник. Нужно убрать его с магплиты и заварить уже чай. Поужинать. Лечь спать, как и задумывалось. Но зная себя – не усну.

Мне вновь кажется, что я вернулась на три года назад. Вновь заперта в ненавистном замке. И он заходит в спальню.

«Я вернулся, пташка».

Мотаю головой, прогоняю прочь мрачные образы и встаю. Подойдя к плите, выключаю её и замираю. В коридоре скрипит половица. Она всегда скрипит, когда на неё наступаешь.

Теперь мне не чудится, я точно знаю, в доме кто-то есть! Он и вправду вернулся? Восстал из мёртвых, чтобы замучить меня. Сжимаю ручку сковородки, стоящей рядом с чайником. Жмурюсь, собираясь с силами. Нужно просто повернуться и встретить его лицом к лицу.

Подавляю дрожь страха. Я не боюсь его. Больше не боюсь. Злоумышленник мешкает, давая мне время. Разворачиваюсь и быстро прячусь возле стенки у открытой двери.