Текст книги "Землянин. Том 2 (СИ)"

Автор книги: Анджей Ясинский

сообщить о нарушении

Текущая страница: 11 (всего у книги 21 страниц)

Забавно, типичная страничка из какой-нибудь социальной сети столетней давности. Разве что покрасивше, подинамичней. Есть незнакомые разделы, например «умешки» – как оказалось, это то, что человек умеет. Например ходить на руках, знать языки, рисовать пальцами, обладает фотографической памятью и так далее. То есть что-то, не связанное с профессиональной деятельностью. Профессиональные навыки шли отдельно. Или вот еще «знашки» – не сразу понял, что это то, что человек знает. Немного детские названия разделов сбивали с толку. Но то ли это такие настройки или же общий подход такой. В общем, потом разберусь, если найдется время.

У девочки было много информации – потом надо будет ознакомиться, чем она интересуется. Нашел функцию добавления «в друзья» и воспользовался ею. Катя, успевшая отойти в сторону, и зачем-то размахивающая в воздухе руками и шевелящая пальцами на фоне корабля, повернулась ко мне и кивнула.

– Что делаешь? – спросил я.

– Рисую. Потом покажу, – и девочка вернулась к своему занятию.

Я же выбрал профиль Сергея и заулыбался. Ну, типичный представитель мужского племени, только мелкий и местами глупый по возрасту. Машины, оружие, теория и практика войн – книги, или правильнее сказать, информационные мультимедийные пакеты на эту тему. Ссылки на бои по каким-то правилам – самбо (ха! живое!), в общем рукопашки еще разного вида, другая какая-то борьба. Фехтование. О! Это интересно. Но поглядев немного, разочаровался – чисто спортивный вид. Что на шпагах, что на рапирах. На мечах естественно спортивных видов спорта не было. Хотя ссылки на подобные сборища, где я участвовал – исторический бой, были. Тоже добавил его в друзья.

Так вот, в текущих событиях, куда люди скидывают что-то понравившееся, ничего у Сергея про найденный корабль не было. Интересно девки пляшут. СБ-шная премодерация, она для всех работает или только для отдельных граждан, вот как для детей, которые сейчас контактируют со мной? Кстати, премодерацию вполне может выполнять какой-нибудь искин, и тогда тут нет никаких проблем – что-то он пропустит, что-то нет. Интересно, почему про корабль не пропустил?

Тут я обратил внимание на один сигнал, что транслировал мне биокомп. Удивленно подняв брови, я на мгновение замер.

– Катя, Сергей! – Дети повернулись ко мне. – Я на пять минут отойду кое-куда, вы сами тут не пропадете?

– Да нет, конечно, – Сергей пожал плечами, а Катерина согласно кивнула. – А вы куда?

Девочка недовольно посмотрела на своего друга, мол, лезет не в свое дело, но промолчала.

– Да надо мне, – сказал я, рисуя в воздухе арку перехода. Вот зачем я их делаю? Наверное, интуиция, пусть, мол, думают, что только так могу. Но надо вспомнить, не прокалывался ли я с показом телепортации без переходов? – А пока ждете – перекусите. – Я бросил прямо на утрамбованный песок комочек самотканина, который самостоятельно развернулся в скатерть-самобранку. Немного подумал, и активизировал интерфейс с русской бабкой-сказочницей. – И в корабль пока не лезьте, мало ли чего там внутри…

* * *

Вышел я из портала где-то за километр от нужного места, тут же сформировал вокруг себя кокон невидимости и медленно поплыл в нужную сторону. Глядя вниз на проплывающие красоты тайги, счастливо вздохнул – как-то в последнее время все больше тянет меня на вот такую природную интеграцию, вдали от человеческого муравейника. Не понятно.

Наконец, появилась та полянка, где меня выпихнуло на Землю из Лунгрии и где на меня напали, как я теперь понимаю, китайские товарищи, которые мне по какой-то причине совсем не товарищи. В округе летали какие-то дроны, ходили люди в странных одеждах, измеряли что-то. А вот над местом, где я прикопал кристалл атлантов, стояла какая-то тренога, на которой были закреплены разные приборы. Неприятно. Рядом находились несколько людей. Я немного послушал их разговоры и с радостью понял, что сам кристалл не нашли, а вот какие-то пространственные аномалии, очевидно им формируемые, а возможно остаточные следы его работы, вполне отслеживались местной аппаратурой. Короче, кристалл надо перепрятывать.

Вылазить пред очи местных исследователей мне не хотелось. Поэтому я завис невысоко над местом захоронения кристалла и начал работать. Нащупал под землей его твердые очертания, но никак не мог аккуратно приспособить плетение переноса в мое хранилище – все время захватывалось довольно большое количество земли. В конце концов плюнул и перенес его туда в виде куба – земля с кристаллом внутри. Потом почищу.

Ожидаемо внезапное образование нехилой такой дырки под землей привело к тому, что верхний слой просел. Тренога с аппаратурой завалилась набок и сильно ударилась, разметав по поляне прикрепленные к ней датчики, коробочки, линзы, и бог его знает, чего еще. Люди забегали, засуетились, но меня это уже не интересовало. Полетал я по округе, посмотрел, не оставил ли чего ранее тут, не нашел и телепортировался под замеченное мною ранее дерево в километре отсюда, там посидел немного с ним в обнимку, чувствуя, как взаимный обмен энергией заставляет активней бежать соки в древе, как оно будто расправляет плечи. Да и у меня легкий налет негатива, на который я даже не обращал внимания, куда-то растворился. Затем сформировал обычный телепорт, ведущий к оставленным детям под защитой своих РОКОМов и моего многофункционального большого и мощного конструкта с соответствующими директивами, и шагнул в него.

* * *

Ха! А мне нравится эта картинка!

– Оставить вас на пять минут, и сразу же добычи много в копилочку приносите! – хмыкнул я, глядя на растерянные лица детей, бродящих между тремя телами – двух мужчин и одной женщины, которые лежали в свободных позах. То есть – где стояли, там и упали. Гоша и Рэкс тоже лежали рядом с телами, но живые. В смысле не тела. Лежали и посматривали на пришлых.

– Дядя! Мы не знаем, что случилось! Они подошли и сразу же упали! – Катя немного испуганно смотрела на меня.

– Хоть представились?

– Нет! Они сразу к кораблю пошли. Но в их профиле с УНИКов есть кое-какая информация. Вроде как в институте работают дальневосточном.

– Ладно, сейчас посмотрим, что им тут понадобилось.

Делать особо ничего не пришлось – все трое свалились от одинакового простого воздействия моего защитного конструкта – эдакие энергетические перемычки в определенных местах ауры, отключающие сознание. Правда потом голова будет болеть, но зато просто, дешево и надежно. Я ведь ему просто поставил задачу – никого не подпускать, так как не собирался долго отсутствовать. Правда минут сорок все же меня не было, и надо же было им в этот промежуток времени появиться!

Пока люди потихоньку приходили в себя, я просмотрел их профили. Действительно, если не подделка, а мой УНИК показывал, что эти служебные данные заверены цифровыми подписями государственного центра учета и распределения профессиональных ресурсов, то это служащие исторического института Владивостока. Быстрый поиск в сети показал, что этот центр учета тем и занимается, что прописано в его названии – учитывает, кто чем занимается в профессиональном плане, где работает, какие у человека профессиональные качества, звания и прочие вещи.

Присутствовали тут профессор археологии и истории древних цивилизаций с простой русской фамилией Тараканкин, на имя я даже не посмотрел, так и буду называть его – профессор Тараканкин, и два его студента – Костя и Лена, судя по всему, на последних годах обучения.

– И как это понимать? – Не дав очухаться пришельцам, пошел в атаку я. – Напугали детей своим неожиданным появлением и еще более неожиданной потерей сознания! Нет, господа хорошие, так дело не пойдет! Определенно вам нужно объясниться и возместить потери!

– Позвольте, но какие потери!? – Профессор очухался первым и возмущенно уставился на меня.

Ах, как мне нравится этот профессор! Очень нетипичный – крепенький телом, в профиле указано, что по молодости и вообще лет тридцать затем – мастер спорта по гребле. Сейчас ему было около восьмидесяти, хоть и выглядит на сорок. И вдруг такое типично чеховское профессорское поведение! Все-таки занятия историей определенно профессионально деформируют личность – я давно это подозревал.

– А нервные клетки!? – Возмущенно спросил я и обратился к девушке. – Ведь не восстанавливаются?

Та, не совсем еще придя в себя, непроизвольно кивнула.

– Вот видите!

– Позвольте, но наша медицина уже вполне справляется с деструкциями головного мозга! Тем более, что клетки восстанавливаются, – Профессор не хотел сдаваться.

– И с детскими тоже справляются? – Я нагло проигнорировал вторую часть высказываний Профессора. Мы все одновременно посмотрели на детей. Катя передернула плечами, а Сергей уставился куда-то в небо.

– Ну, теоретически, разницы особой нет, – профессор задумался. – Но конечно, могут быть нюансы.

– Так вы согласны, что при общении с детьми нужна особая аккуратность?

– Ну разумеется, – пожал плечами профессор.

– Чем возмещать будете?

Профессор задумался.

– А что возмещать и за что возмещать? – вмешался Костя.

Профессор недоуменно посмотрел на него, потом встрепенулся и повернулся ко мне:

– Действительно, что вы мне мозги морочите?

Я вздохнул:

– Ну, мало ли? Вдруг чего удалось бы с вас стрясти?

Профессор Тараканкин споткнулся взглядом о корабль и сразу же переключился на свою волну. Забыв о нас, он пошел к кораблю и стал его обходить по кругу, что-то бормоча про себя. Его помощники последовали за ним. Лена бросила на меня неопределенный взгляд и поплелась за Костей. Брюнетка, узкое лицо, прямой нос, карие глаза, тонкие губы, фигура такая узенькая, но в целом впечатление приятное.

– Эй, профессор! – крикнул я им в спину. – А чего вы вообще приперлись сюда?

Тараканкин чуть не споткнулся и повернулся ко мне:

– Как это чего? Нам на кафедру поступил запрос из СБ, что найден древний корабль и надо провести историческую и прочие экспертизы. Я со своими помощниками оказался ближе всего, вот мне и перенаправили вызов.

– Ну, это уже наглость! – сказал я, нисколько не пытаясь приглушить голос. – Я бы может и сам отдал бы МОЮ находку государству, но только когда сам бы решил. А тут без меня, меня женили!

– Ах, бросьте! – Профессор отвернулся и стал карабкаться на вал вокруг корабля. – Все равно все подобные находки принадлежат государству. Костя, помоги мне забраться на палубу! Со стороны я примерно оценил, надо сверху глянуть.

– Ну это фигушки вам! – буркнул я, и профессор с помощником просто соскользнули с земляного вала. Забарахтались, профессор стал вполголоса ругаться. Я же прыгнул наверх, прямо на палубу, заработав восхищенный взгляд Лены. Затем перешел к противоположному борту и свистнул загрустившим детям. Махнул рукой к себе и Сергей с Катей радостно взбежали к борту, откуда я их подтянул к себе. Внизу продолжал ругаться профессор, у которого никак не получалось даже приблизиться к кораблю.

Мы огляделись. В общем, внешне корабль не выглядел пострадавшим. Гладкая поверхность закаменевшего и почерневшего дерева вызывала довольно странные ощущения нереальности, а может даже и мультяшности. Я не особо разбираюсь в подобных вещах, но корабль все-таки отличался от многих подобных построек, виденных мною.

Отсутствовали отверстия для весел. Просто ровная палуба, даже без скамеек, с бортами над нею сантиметров пятьдесят. Небольшая возвышенность позади вероятного остатка мачты вызывала странное ощущение неправильности. Ну, как будто постамент какой-то, а в задней части его нечто, напоминающее кресло что ли. Можно было бы представить, что тут сидел капитан и… Руководил? Кем? Да и вроде как мачта перед ним должна была мешать. Или нет?

– Дядь Ник, а тут кажется дверь вниз! – Сказал неугомонный Сергей, присматриваясь к тыльной стороне возвышенности.

Я тем временем запустил под палубу свои магические камеры и разные датчики и с удивлением отметил, что внутри-то корабля пусто! Это как же его не раздавило отложениями? И воды, кстати там нет – то ли утекла пока я тащил находку к берегу, то ли изначально там ее не было, но как это вообще возможно?

Я отодвинул в сторону мальчишку и аккуратно взрезал дверь.

– Так, отойди-ка, надо проветрить внизу, там возможно нехорошая газовая среда.

– Хорошо, – кивнул мальчик.

Я обернулся на скребущие звуки, а потом удары по палубе и оглянулся – это РОКОМы детей забрались на палубу. Молодцы! Справились со «льдом» на подступах.

– Ты, кстати, снимаешь? – Спросил я.

– Конечно! – кивнул мальчик. Катя тоже кивнула.

Тогда я прихватил дверь, опутав ее силовыми плоскостями, и выдернул наружу. В лицо дохнуло спертым воздухом. Запах был очень странный, и я, на всякий случай, оттащил детей от отверстия. Дверь прислонил к борту. Опасаться-то им особо нечего было, так как мои медицинские модули, навешанные на них, должны вытащить их чуть ли не с того света, если что. Но рисковать глупо.

– Молодой человек! – принесло ветром откуда-то снизу. – Ничего там не трогайте! Это исторический памятник и его порча может подпадать под административную, а может, и уголовную ответственность!

Воздушные плетения, одно за другим, скрылись внизу, загоняя под палубу чистый внешний воздух и выдавливая оттуда старую газовую смесь. Я не успел глазом моргнуть, как в темное отверстие метнулась тень Гоши.

Катерина подняла свою левую руку над ней образовался небольшой голографический экран.

– Гоша говорит, что там безопасно. Никаких микроорганизмов, вирусов и воздух нормальный уже.

– Ну и хорошо, – кивнул я. – Но все равно я первый вниз иду.

Ступени даже не скрипели – настолько их материал спрессовало время. Отдельных комнат внизу не было, только один большой зал, что ли. Я остановился на последней ступени и сделал освещение. Ширины лестницы было достаточно, чтобы рядом со мной без проблем уместиться детям.

На первый взгляд было пусто, но потом я понял, что то, что лежит внизу, просто было покрыто чем-то, то ли мусором, то ли еще чем, да и цвет был однотипно серый везде.

В воздухе слегка чувствовался какой-то пряный запашок, но совсем чуть-чуть. Интересно, зачем был нужен корабль с почти герметично замурованным трюмом? Если что-то перевозили, то, вероятно, это надо проветривать… Или нет?

Я спустился вниз, но когда ступил на пол, нога провалилась где-то до колена в нечто хрупкое и… грязное. Все-таки вода тут была. В общем делать особо тут нечего. Я напоследок просканировал то, что внизу всеми доступными мне способами и все-таки обнаружил кое-что.

Во-первых, быстрее всех отработали датчики металла и показали как раз перед лестницей некоторое его количество. Совсем чуть-чуть серебра, золота и железа. В общем, с помощью остальных способов понял, что внизу лежат останки человека. Потом биокомп выдал еще кое-какую информацию, и я примерно составил мнение о том, что тут или происходило, или находилось. Судя по остаткам, корабль перевозил много керамических емкостей с каким-то маслом или чем-то подобным. Когда что-то случилось, все это разбилось и покрыло труп или, тогда еще живое тело, своим содержимым. Корабль затонул. Странно то, что никаких пробоин нет, как будто его просто придавило ко дну и так и оставило. В общем, тело забальзамировалось, и даже проникшая вода не помешала процессу сохранения.

Еще у корабля была странная энергетика, это я почувствовал только спустившись вниз, но с ходу определить, в чем дело, не смог.

Аккуратно переставляя ноги, проваливаясь чуть ли не по живот, Гоша медленно приблизился к скрытому мусором телу.

– Ты тоже его почувствовал? – спросил я. Голос гулко отразился от стенок. – Ладно, отойди-ка.

Как ни странно, Гоша меня послушался. Я мысленно сформировал вокруг тела кокон и стал его поднимать. С легкими шлепками, полувлажная жижа раздалась в стороны.

– Пойдем наверх, – повернулся к детям. – Делать тут больше нечего. Если что и есть, то я его не чувствую.

– Да, пожалуй, – передернула плечами Катя. – Мрачновато тут как-то.

Грязный овальный кокон аккуратно опустился на палубу. Мельком глянул наружу – профессор, успокоившись, ковырялся в отброшенных мною корабельных наносах. Я прислушался и услышал его бормотание:

– Да, определенно, это вулканические осадки. Скорее всего, пепел. Надо подробный анализ сделать…

Я пожал плечами и вернулся к своему делу. Миллиметр за миллиметром кокон стал как бы сжиматься, а с него стал отваливаться наружу внутренний хлам. Интересно я придумал – непосредственно под силовым полем я разместил сеть-датчик, которая определяла что внутри – обычная грязь или нет. Если грязь (песок, камень), то на этом месте формировался кусок плетения нового защитного слоя. Если нет, то процесс на этом месте останавливался. После того, как новое плетение силового поля полностью формировалась, старое поле пропадало, а снаружи оставался легкий слой грязи. Толщина была буквально в диаметр песчинки. И так дальше. Тем не менее, процесс шел быстро, и буквально через пять минут перед нами лежала мумия странного человека. Кое-где процесс остановился до достижения тела. Может быть, там был большой нож, может, что-то еще, но главное – голова человека была нормально видна. И человека ли?

Лицо было несколько вытянуто и больше напоминало морду животного, чем, собственно, лицо. Вернее, какое-то промежуточное состояние – и уже не человеческое, и еще не животная морда. М-да… При этом, комок грязи под нижней челюстью определенно представлял собой бороду. Обычную такую бороду. Пипец какой-то, собак с бородой. Хотя не, не собак. Больше, кажется, в сторону кошачьих смещено.

И тут меня будто удар в мозг пробил! Я быстро вызвал режим видимости информструктур и стал разбираться в том, что увидел. Через некоторое время я все-таки пришел к выводу, что с большой натяжкой и не менее большим допущением информструктура этого существа напоминает таковую у оборотней, виденных мною на Лунгрии. Понятно, что здесь были только остатки информструктуры, отвечающей больше только за форму, нежели за содержание, но, тем не менее, сходство по некоторым параметрам было довольно заметным. Правда там, на Лунгрии, насколько я помнил, оборотни находились либо в одном состоянии, либо в другом, а вот промежуточного состояния не было. А тут наблюдалось что-то вроде такого межформенного положения. Может, это во время смерти так произошло? Типа разбалансированность системы перекидывания. Кстати, если так, то и само такое промежуточное неестественное состояние могло окончательно добить бедного перевертыша. М-да…

* * *

– Умник, зацени, кого я тут нашел! – я вызвал своего друга и стал ему транслировать то, что видел перед собой.

– Это то, что я думаю? – через несколько мгновений раздался голос Умника. – Думаешь, здесь были представители этого, забытого даже на Лунгрии, племени?

– Вполне возможно, – я мысленно пожал плечами. – Тем более ты должен помнить, что они служили не только археям, но и тем, кто был до них, а значит – возможно и атлантам. Кроме того, помнишь же рассказ старого жреца-атланта? У него был друг, который, собственно, и был оборотнем. А сам жрец о них говорил как о чем-то совершенно обыденным, совершенно не акцентируясь на процессе перекидывания.

– Возможно, – согласился Умник. Тут я обратил внимание на картинку, транслируемую им. Вокруг него сидело несколько мелких негров и молча смотрели на него.

– Э… это что там у тебя? – я немного прифигел, честно говоря.

– Ну… – почему-то смутился Умник. – Мне стало немного скучно. С инопланетянином я разобрался и с его кораблем. И я решил немного посмотреть мир, откуда ты родом. Вот… Удивительно, как много разных рас обитает на одной планете. При том, что генетически вы все так или иначе пересекаетесь. Просто удивительно! Этот народ живет так уже тысячи лет, без всякого развития, и их каждый день похож один-в-один на жизнь их какого-нибудь предка тысячу лет назад. Нет ни развития, ни деградации!

– Если не ошибаюсь, это пигмеи… – задумчиво произнес я.

– Совершенно верно, – меланхолично подтвердил мой вывод Умник.

– Ладно, ты там особо не зависай. Скинь мне результаты исследования инопланетянина. И еще – ты не забыл про мою просьбу насчет интеграции, вернее, создания подсистемы взаимодействия моего биокомпа или любых наших инфокомпов с внешними земными устройствам через радиодиапазон?

– Помню, – Умник даже не изменил позы. Кстати, сейчас он изображал какого-то старика с большой белой бородой, вернее седой, и с обручем на лбу. Пигмеи не отрывали от него своих взглядов, будто загипнотизированные. – В принципе, все эти протоколы и их электромагнитные параметры очень хорошо описаны и имеются в большом количестве в сети…

– Кроме, наверное, секретных каких-нибудь.

– Возможно. Я пока обкатываю технологию переноса этих описаний с «бумаги» в наше «железо». Потом еще надо будет разработать модуль финальной подгонки на натуре и в реальных условиях. Просто я не уверен, что в документации приводятся все тонкости.

– Логично. Ладно, работай. Если будут какие-нибудь проблемы, сразу же телепортируйся ко мне. Или в мой пространственный карман, у тебя должен быть туда доступ. Прямо сейчас настрой систему спасения, а то мало ли что…

– Не учи папу жить! – пробурчал Умник, добавив немного смешинок в голос.

Я хмыкнул.

– А вообще, что ты с пигмеями делаешь? Чего это они на тебя так уставились?

– Просто я совершил то ли глупость, то ли гениальность, но когда они удивленно тыкали меня палками, пытаясь понять, что это перед ними стоит, я сменил внешность. И это их просто поразило. Теперь я пытаюсь установить с ними более близкий контакт. Мне это интересно.

Я хмыкнул.

– Ладно, только не переусердствуй. Помни, что они такие же хозяева Земли, как и я или любой другой житель этой планеты. Возможно, в этом есть своя логика, что они существуют здесь именно в таком виде.

– Не беспокойся, о бледный земляной червь! – улыбнулся Умник и отключился.

* * *

Дети тоже с интересом смотрели на нашу находку. Первым, как и ожидалось, не выдержал более нетерпеливый Сергей:

– Кто это?

– Похож на псоглавцов, или киноцефалов, – с сомнением ответила Катерина. – Но морда лица, как мне кажется, ближе к кошачьим.

– Это где ж такие жили? И главное – когда? – удивился мальчик.

– Ну, их в мифологии вообще-то упоминают, а не в истории. Дядь Ник? – она вопросительно посмотрела на меня.

Я пожал плечами:

– Не знаю. Честно. Предположения есть, но пока никак не доказуемые.

Я нагнулся. Под моими пальцами силовое поле стало расступаться, и я дотянулся до ножика. Потянул. В руке у меня осталась только костяная рукоятка, украшенная золотыми нитями. Покрутил в руках и положил обратно. Пальцем выковырнул из-под грязи и остатков одежды золотые и серебряные украшения, располагавшиеся в области груди, но снимать не стал. Симпатичные цацки оказались явно машинной обработки. Был один камушек, тоже еле-еле фонил какими-то энергетическими следами, но я даже примерно не мог определить, к какой области энергетического спектра или к какому виду магии они относятся. По крайней мере, никаких плетений ни в камнях, ни в металле я не видел.

– Может есть еще что-нибудь интересное внизу? – спросил Сергей, которому быстро надоело смотреть на мумию.

– Нет, – покачал я головой. – Поверь мне. Больше там ничего интересного для нас нет. А вот для кое-кого другого – определенно.

Я подошел к борту корабля:

– Эй! Профессор кислых щей! Поднимайтесь сюда! Мы уже посмотрели, что хотели, оставляем все это под вашу ответственность!

Профессор, который замер у корабля и медленно обводил его взглядом, встрепенулся и, забыв, что раньше земля скользила и не пускала, легко взбежал по ней. Остановился у борта и закинул голову:

– Не поможете?

– Без проблем, – кивнул я и втянул его и его помощников на борт.

– Ух! Чем это вы… – Начал профессор, но тут же замер, уставившись на лежащую на палубе мумию. Потом очнулся и засуетился. – Черт, черт, черт! Надо срочно вызвать людей с приборами. И как-то надо ограничить доступ воздуха к ней – разрушится же!

– Не беспокойтесь, профессор. Я сразу покрыл ее не пропускающим ничего силовым полем. Так что ничего с нею не случится. Когда захотите снять его, просто слегка нажмете ладонью в области груди. Поэтому осторожнее.

Профессор тут же успокоился:

– Благодарю. Видимо, знания вы не зря в учебных заведениях получали. Так-с… Очень забавный экземплярчик у нас тут. – Пробормотал он, присев на корточки у лица или морды мумии.

– Вы встречались с подобным? – спросил я.

Профессор Тараканкин медленно покачал головой.

Пока профессор думал, я попытался считать информацию с корабля, но, кроме какой-то серости, ничего не увидел. Но зато при подключении к астралу что-то стало нащупываться. Подумав, что сейчас не время, я быстро сгонял в свой домик в астрале и привязал еще одну нитку к якорю, рядом с предыдущей. Накапливаются нити, однако.

– Ладно, оставайтесь тут, а мы пошли. – Я отвернулся и посмотрел на детей, потом за борт. Оценил высоту. – Дети, я кажется понял, чему вам надо научиться.

– Чему? – спросил Сергей и с интересом глянул на меня.

– Летать!

– Как на летках?

– Ну… похоже, да не похоже. Скорее, как стрекозы.

– О! С крыльями, что ли? – Катя распахнула глаза.

– Ага, вот примерно так, – я вытянул вперед руки, под ними параллельно вперед вытянулись и легли в ладони рукоятки. Сзади за спиной развернулись и нетерпеливо затрепетали полупрозрачные крылья. Четыре штуки – по две с каждой стороны. Я нажал кнопку, и сзади поднялся ветер, сопровождаемый тихим стрекотанием.

Легко потянул рукоятки и с разворотом на месте, штопором ввинтился в небо. Остановился в нескольких метрах над палубой и глянул вниз. Все смотрели на меня, даже профессор. Правда удивлены особо не были, ведь мои крылья не выбивались из технических возможностей цивилизации.

Я опустился обратно.

– Класс! – сказал Сергей. – Действительно классно! Я не видел и даже не слышал, что такие движки выпускают.

– Ну, пошли отсюда. Рэкс, Гоша! Прыг-скок за борт и мы за вами. – Я подхватил детей подмышки и прыгнул с палубы. Рядом вытянулись в воздухе защитники детей, сиганувшие практически одновременно с нами.

Где-то сзади смотрели нам вслед профессор и два его помощника. Но про нас они вскоре совсем забыли – интересная находка их влекла сильнее, чем какой-то странный мужчина с детьми. Профессор даже не спросил, откуда корабль взялся! Какой же он, к чертям собачьим, профессор?

И тут мне по временному каналу в болталке постучались.

Корабль Луч

Большой черный корабль угловатой формы висел в пустоте, вдали от крупных космических объектов. Несмотря на то, что эта область пространства называется главным поясом астероидов Солнечной системы, по сути она настолько разрежена, что вероятность столкнуться тут с каким-нибудь камнем довольно низка. Но в рамках всей системы пояс довольно плотен, и космический корабль тут неплохо терялся на фоне летающего в этом пространстве мусора.

Игорь Анатольевич, «первый после бога», в очередной раз проводил совещание, пытаясь найти выход из сложного положения, в которое попал подчиненный ему корабль. В последнее время такие совещания приобрели бо́льшую глубину и результативность вследствие того, что у них появилась возможность неограниченного общения с ЦУПом на Земле в режиме реального времени. Кроме того, как показало время, канал связи (вернее, каналы – от каждого переделанного УНИКа) оказался настолько широким, что искин корабля полностью выполнял свои задачи по информационному обеспечению экспедиции, в том числе и по обеспечению различного рода исследований, резко ускорившихся в результате информационной сцепки исследовательских СУНИКов лабораторий корабля с СУНИКами, и даже БУНИКами исследовательских институтов Земли. Правда, в результате определенных выводов психологов, и не афишируемых причин от специалистов службы безопасности, общение с родственниками команде рекомендовали ограничить.

– Что у нас по безопасности? – устало массируя глаза, спросил капитан. Вокруг него в виртуальном пространстве находились те, с кем ему приходилось обсуждать проблему. По мере возникновения новых вопросов, среди них появлялись и пропадали виртуальные копии остальных специалистов.

Андрей Николаевич, майор СБ, также находившийся не в лучшей форме, ответил:

– По технической части: ребятам с Петром во главе и с помощью лаборатории Ефима Сергеевича удалось перепрограммировать несколько ракет-дронов, улучшенных нашим недавним гостем, для использования их в качестве удаленных систем мониторинга. Пришлось использовать со склада запасные СУНИКи в дополнение к штатным «мозгам» дронов. В основном для навигации в рамках солнечной системы – ведь они не были рассчитаны на работу на таких расстояниях, как сейчас. И еще для связи. Для этого Петр придумал интересную штуку, – майор усмехнулся и глянул на смущенного мужчину. – Так как из дронов были удалены заряды, появилось место и для СУНИКов, и для наших новых УНИКов, также улучшенных… хм… эль Багдади, – при этих словах капитан слегка поморщился, вспомнив, как торговался за них. Причем, плохо торговался, несмотря на то, что потом в стопке УНИКов они оказались почти все. И все с возможностью выхода в сеть Земли. Не очень понятно, почему эль Багдади так сделал. – Посредством этих УНИКов СУНИКи с помощью еще кое-какой аппаратуры снимают пассивную информацию с пространства, передают на Землю по контакту на БУНИК ЦУПа, а оттуда – нам. Причем уже на уровне ЦУПа информация обрабатывается, и нам приходит довольно насыщенный информационный слой данных, – майор вдруг закашлялся и взял в руки стакан воды. Прежде чем выпить, он кивнул Петру.

Петр подхватил эстафету и продолжил:

– Таким образом мы имеем дроны, которыми можем управлять как напрямую, так и через земной ЦУП, и которые теоретически способны передвигаться по всей Солнечной системе…

– А почему теоретически? – поинтересовался капитан.

– Потому что есть проблема в двигателях дронов.

– А что с ними не так?

– А то, что это обычные реактивные двигатели, с кое-какими дополнениями, предназначенные для доставки боевого заряда на довольно ограниченное расстояние. У них нет возможности остановиться, а потом снова запуститься. Да и время действия довольно короткое…

– Но я так понимаю, что вы нашли выход? – слегка обозначил улыбку Игорь Анатольевич.

– Ну да, временное решение, – кивнул Петр. – Ракетные движки выбросили. На их место поставили экспериментальные маломощные гравитационные движки с исследовательских РОКОМов…

– Стойте! – воскликнул капитан. – Они же не разборные!

Петр забавно почесал свое правое ухо:

– Ну, фактически, мы просто засунули эти РОКОМы внутрь ракеты.