Текст книги "S-t-i-k-s Харон 2.0 (СИ)"

Автор книги: Андрей Желдак

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 4 страниц)

– Дары. Одним не отделаешься. Кстати, будешь болтаться и дальше рядом со мной, начну гонять по-настоящему.

– А у меня есть выбор?

– Конечно. Могу оставить в первом же стабе. И живи себе, как знаешь.

– Э-э-э, нет, друже, теперь тебе от меня так легко не отделаться. И, кроме того, я хочу такой же прикид, как у тебя! Очень стильный. Это по нему тебя Круглый опознал?

– Да. По нему. Без проблем, набей монстров, сдери с них шкуры, пошей. Выделывать самому не обязательно, как и шить, а остальное – сам, все сам.

– Один, да? А в чем прикол? Почему нельзя вальнуть компанией?

– Можно. Кто тебя проверять-то будет? Это потом уже, в стабах или других кластерах...

– Принцип понятен. Повесил кольт на бедро, будь уверен, что найдется кто-то, кто захочет проверить, как ты умеешь стрелять, правда? Или как татухи не по статусу...

– Что-то вроде того.

– Серьезно тут у вас. А остальные как называются? Ну... тот же Круглый.

– Черт его знает. Он, скорее, рейдер, гуляет по окрестностям. Добывает спораны, тем и живет. Да названий много, со временем пообтешешься, – и, уже с облегчением, видимо, тема была не очень удобна. – Ага, явились...

Иногда, да что там обманывать самого себя, зачастую ситуация складывается не совсем так, как ты планируешь изначально. Не даром же из века в век переходит пословица: 'Хочешь рассмешить бога – расскажи ему о своих планах!'

Примечательно другое – реакция разных характеров на такие внештатные изменения. Паника, досада, обида, недоумение, олимпийское спокойствие, оптимистический пофигизм – этот ряд можно продолжать бесконечно. Интересно, какая эмоция преобладает у вас? Хотя нет, стоп. Сейчас речь не о вас, наш главный герой все-таки Харон, поэтому ему и предоставим следующее слово.

– Ну и как же мне с тобой поступить, юное дитя? Съесть?

Харон даже оскалил здоровые белые зубы, но тут неожиданно в ситуацию вмешался Зверь.

Чудище под центнер весом, одним своим видом способное нагнать страху на три-четыре полных фонтана десантников в день ВДВ выбралось из придорожных зарослей, спокойно приблизилось к хозяину, но не остановилось, а продолжило свое путь к юной, хрупкой девчушке. Которая, к слову, даже зажмурила глаза от страха – в ней и весу-то вдвое меньше, и вообще...

А зверь лизнул ее в руку, подошел к Харону, вздохнул, посмотрел ему долгим взором в глаза и улегся у ног.

– И ты туда же? Сговорились? – уже по инерции проворчал командир небольшого отряда. – Ладно, слушай свою задачу. Выполнять все мои команды, не раздумывая! Сразу и с улыбкой на лице! Пожирать глазами не обязательно, но остальное... Как же мне окрестить-то тебя? Или ты, Дита, и тут успела?

Дита только усиленно замотала головой, боясь еще чем-то напомнить о себе.

– Ну хоть что-то. Ты, красавица, чем в жизни-то занималась? В школе училась, поди?

– Медучилище. И подрабатывала помощницей акушера.

– Да ладно! – Харон радостно заржал. Как ни странно, его поддержал Улисс.

– Ну а что, Харон! – выдавил тот сквозь кашель. – К концу пути полный пантеон богов и героев соберешь! Гера, богиня плодородия, логично?

– Да иди ты! И хлюпкая она для такого... Ну... а с другой стороны... Собственно, коротко и ни с каким не спутаешь. Удобно, звучно... Гера... Будешь ты, юное создание, Герой, богиней плодородия. Между прочим, сильная тетка, очень сильная, – и, когда та кивнула, гаркнул: – Гера, ложись!

До девушки доходило не сразу. Но как только она осознала смысл, плюхнулась на дорогу моментально. Зверь поднялся, еще раз вздохнул и запрыгнул на броню, отвернувшись от Харона.

– Годится. Но в другой раз чтоб быстрее! На, глотай! Черных больше нет, буду переводить на тебя красную. Подействует или нет, и как – это тебе потом Дита расскажет, у меня ни времени ни желания расписывать тебе все сопутствующие страсти, примем, как неизбежный риск. Ну что, готовы? Поехали в город, пока там все не растащили!

Пустой город ранним утром по выходным все равно имеет свои звуки. Где-то вдалеке засвистит старыми тормозами разбитый троллейбус. Возле какого-нибудь подъезда дворничха, страдающая похмельной бессонницей, гремит мусорными баками. На парковке жаворонки прогревают моторы... Да мало ли?

Но не в этот раз! И пусть в кластере царила и на этот раз предрассветная мгла (и чего Круглому и компании не спалось в такую рань? Жадность?), но тишина была непривычной, неестественной...

Весело погромыхивая по разбитым стеллажам все того же гипермаркета, БТР, на броне которого восседал кормчий со зверем, катался от отдела к отделу.

– Нет, ну Харон, я все понимаю, генератор там, канистры к нему, топоры,.. – недоумевал Улисс. – Даже болгарку... Ты ее хоть поднимешь один? Ладно с болгаркой, а зачем нам рулон теплоизоляции?

– Утомляешь. Хотя, ты прав, возьми еще один, быстро за кусты рвется.

– Ой-ёй, лучше бы молчал. Куда дальше, начальник?

– Мотков двадцать скотча и в продуктовый.

– Яволь, герр генерал...

В продуктовых рядах на этот раз Харон не стал пускать ситуацию на самотек:

– Рыбные и мясные консервы в мешки. Дита, Гера, приматываете скотчем в десантном отсеке! Проверю, чтобы ничего не шевелилось! Улисс, паки с водой на броню!

– Харон, да тут на месяц уже!

– Да? Тогда еще удвой! И консервов! Потом некогда будет!

И, примерно через час:

– Все? Ну, рули к одежде. Женщинам по три пары добротных джинс, рубашки, куртки. Обувь попрочнее и полегче. Нет, еще сапоги обязательно! Ну и там... сами разберутся, я на броне. Зверь, и ты поглядывай.

То, как поглядывал Харон по сторонам, не оставляло сомнений – ему просто лень участвовать в дальнейшем, лень следить, как дамы выбирают себе обновки.

– Слушай, Харон, – через считанные минуты к нему присоединился и Улисс. – Я про Диту. Ты бы не слишком, может там у нее... Ну, критические дни и все такое.

– Не все так просто, не все. У нее второй Дар открывается, вот ее и мотает – сама не своя.

– Так ты видел уже такое?

– Бывало. Когда рождается хитгер... ну, измененный, получивший в первые дни жемчуг... Их так колбасит! Иногда валяются без сил, на ноги подняться на могут, под себя гадят. У нее еще легко протекает.

– Дааа?.. – протянул в задумчивости Улисс. – А как же...

– А как же ты? Ну, живой пока еще и то ладно. Старайся, что ли?

– А как? Тужиться? Нет, вот ты взял бы, и научил.

Харон задумчиво поглядел на бича, засунул руку в карман, потом завел обе за спину, и, уже вытянув их перед собой, продолжил:

– В какой?

Улисс, не раздумывая, ткнул в правую. Харон, сокрушенно качая головой, разжал пустую ладонь. Споран лежал в левой.

– И в чем прикол? – удивился Улисс.

– А вот если бы я приставил тебе автомат к голове и от результата зависела бы твоя жизнь, был бы шанс на очень неплохой Дар. Попробуем?

– Ты знаешь... А ведь ты же выстрелишь для чистоты эксперимента!

– Конечно.

– Ну... тогда я еще немного подожду, ладно? В самом деле, куда спешить? Тише едешь – дальше будешь!

– От того места, к которому едешь, бестолочь.

– И вот так учат на хумана, да?

– Дался тебе этот хуман! Живу просто так, как мне нравится. И как считаю для своей шкуры полезней.

– И таскаешь ты эту шкуру отнюдь не по библиотекам... – продолжил какую-то свою мысль Улисс. – По паленому цвету заметно.

– Отвали, да? Ну придумал кто-то идиотское название, так это только от безделья.

– Не нравится? А сам как себя называешь?

– Ты что, родной. Я ж говорил – Харон.

– Ладно, спрошу по другому. Наверняка знаком с... с такими же. С теми, кто разделяет твои взгляды. Вон как Круглого вопросом про мертвого хумана на место поставил. Ну и как они себя называют?

– Ухо прошло? Не болит?

– А? Какое ухо? А-а-а, ты о той мелочи? Ну могу второе подставить, если ответишь.

– Да блин никак не называют! И одежда эта только из-за удобства. Прочная, как привыкнешь, уже другой не захочешь. Надоедает постоянно перезагрузившиеся кластеры ради порванных тряпок искать. НИКАК НЕ НАЗЫВАЮТ!

– Угу...

– Да иди ты.

– И пойду. Пора тёток поторопить. Скажи только еще...

– Ну?

– Почему Зверь? Почему не Цербер, к примеру? Смотрелись бы на пару лихо. Нет, правда, почему?

– Цербер бы не понял. Зачем мне лишние проблемы, разборки?

– Кто не понял?

– У нас в стабе. Наливайка у него. Солидный мужчина, крепкий...

– А-а-а-а...

– Ворона кума. Где они там, в самом деле? Хотел черноту сегодня пройти!

– Иду, иду, поищу.

Улисс двинулся в глубину отдела, сзади же, совершенно беззвучно его сопровождала огромная четвероногая тень. И как только у Зверя получается не стучать когтями по кафелю?

Вернулась троица минут через десять. Раздосадованная, немного злая Дита, робко притихшая Гера и ухмыляющийся Улисс.

– Объяснял им, что рюкзаки таскать самим?

– Неа. Просто повыкидывал мусор. Спорить с женщиной в магазине? Ты мне лучше своего лотерейщика покажи – всяко для здоровья полезней. Ну что, поехали?

– Ага. Еще в туристический отдел заскочим. Ты пока коньяк в пластик переливай, я дальше сам справлюсь.

Нагрузив на броню еще пару надувных лодок, несколько бухт тонкого капронового троса, походную треногу с котелком, Харон, скептически оглядев внешний вид машины, покачал головой:

– Только бы знакомых по дороге не встретить. Засмеют. Все, уходим.

Обратная дорога была такой же спокойной, если не считать одного происшествия на заправке. Пока Улисс качал помпой бензин в канистры, Харон вдруг прямо как охотничая собака напрягся, сделал стойку и... И выстрелил из лука в стеклянную дверь. Дважды.

– Зверь, апорт.

Послушный четвероногий неспешно потрусил за стрелами.

– Видел я подобное. На войне. И, кажется, понимаю, какой у тебя Дар. Если он один. Чуешь опасность?

– Что-то вроде того. Вижу.

– Даже так?

– Цвета немного меняются. И вас так же понял.

– Погоди-погоди. Нас? В смысле, нас с Дитой?

– Ну да. Остальные начинали немного... краснеть. Ну, еще не краснеть, но так...

– Блин, хочу! Дальше расспрашивать не имеет смысла?

– И так много сказал для начала. Но мне лучше ехать на броне, так что рулить пока тебе.

– Мешает?

– Ну обзор же закрывает, чудила. Если и увижу что, то считай, уже хана, или зажарились, или нас вот-вот начнут вскрывать, как консервную банку. Закончил? Канистры на корму и пошли со мной. И женщин зови, будем бегуна свежевать. Покажу.

– Блииинн. Я такой же хочу! Харон, кого надо убить за такой Дар?

– Черт его знает.

– А тебе кого довелось?

– Элитника.

– Погоди, ты рассказывал. Это вершина местной пищевой цепочки, да? Царь горы. А что ты хотел при этом?

– Ты дурак, что ли? Выжить хотел, отчаянно хотел выжить!

– А как ты его валил, расскажешь?

– Да нет в этом никакого секрета, чего уж там. Это еще на второй день мой тут было. Ему грудину бронебойным разворотило, а я слабый был, совсем ничего не жрал вторые сутки, даже отскочить не успел, ноги мне придавил своей лапой. Ну, смотрю, он в нокауте, кости на груди раскрыты, а внутри сердце бьется. И он понемногу в себя приходит. Я и давай ему сердце левой рукой рвать.

– Почему левой? Это важно?

Харон скептически посмотрел на Улисса.

– Ты бы еще записывал, потом алгоритм составлял. Правой дотянуться не мог – он здоровый, гад.

– Вырвал?

– Не все, оно с большую подушку. Но покоцать успел – подох.

– И тебе с небес на голову свалился такой Дар. Только потому, что ты до усирачки хотел выжить. Так?

– Не совсем. Детали потом, как-нибудь, но принцип похож.

– Погоди, погоди... Ты тогда не ел вторые сутки, сейчас совсем не жрешь... И живчик свой не пьешь, хотя в нас регулярно заливаешь. Ты что задумал?

– Задумал тебе во второе ухо зарядить. Для симметрии. И первое обновить. Долго мы еще тут копаться будем? Случись что – я-то выживу, а вот вы...

– Понял, понял, начальник. Лечу.

Споровый мешок у бегуна оказался пустой.

– Молодой еще, – прокомментировал Харон. – Не успел отрастить. Дита, как ты?

В воспитательных или иных целях Харон поручил рыться в затылке твари именно ей; не известно, что творилось в душе женщины в эти моменты. Но справилась. Даже не поморщилась.

– Нормально. Едем?

Улисс с Хароном только переглянулись.

Обратный путь прошел, как говорят в официальных заявлениях, 'в спокойной, дружественной обстановке'. Конечно, если считать за таковую абсолютно вымершую дорогу и редкие выстрелы где-то далеко на востоке. Женщины притихли; или задумались о чем-то своем или окончательно хоронили теперь уже оставшуюся далеко в прошлом прежнюю привычную жизнь. Улисс нацедил себе кружку коньяка и под насмешливым видом Харона устроился за баранкой.

– Ну а что? С такой кружечки не развезет. А последних патрульных мы сами разоружили.

Харон лишь еще раз проверил прочность креплений груза на броне, потрепал по морщинистому загривку Зверя и тоже притих. До сгоревшей заправки добрались незаметно.

– Слушай, Харон, я вот чего не пойму, ты говоришь, этот кластер не перезагружается?

– Я говорил, что не слышал про это.

– Ну да, ну да. А почему тогда тут было всего две тачки? Ну, в самом начале?

– Не знаю. Они всегда тут. А эти... – он махнул в сторону припаркованных тут и там автомобилей, потом указал на трупы. – Не знаю. Пропадут. Давай, вылезай, дальше я.

Поменявшись с водителем местами, Харон в какой-то момент забрал от дороги резко левее, в сторону возвышающейся на Юго-Западе возвышенности.

– Далеко нам? – не сиделось спокойно Улиссу. Ну да, выпил, а поговорить?

– Километров двадцать. Я бы с Перевальным в Крыму сравнил, только там почти серпантины, а тут все плоское, как стол.

И, уже через час:

– Ну все. Мы на месте. Девочки налево, мальчики... направо, Улисс, направо. На дорогу не есть, не хочу, чтобы вы весь салон облевали. Раньше надо было думать, когда предлагал. Улисс, ты их крепко привязал?

Харон на всякий случай проверил, как женщины устроились в забитом до потолка десантном отсеке, еще раз подергал примотанные скотчем мешки, переспросил у Диты:

– Попробуй еще раз, – поглядел, дотягивается ли она до приклеенного скотчем под сиденьем ножа. – Порядок. В случае чего – освободишься.

– Прикуси язык, плохая примета!

Харон демонстративно высунул и прикусил язык, оглядел еще раз отсек и вернулся на командирское место.

– Бррр, – поморщился Улисс. – И нам, конечно, прямо в эту черную мерзость мерзость.

– Точно.

– И пилить по ней часа два?

– Точно.

– И ты впервые попал в нее по доброй воле, да?

– Точно.

– Да ладно, так не бывает.

– Точно. От орды уходил. Больше некуда было.

– Фьюууу... – просвистел удивленный Улисс, – веселая у вас, хуманов, жизнь, как я погляжу. Ну, я допиваю и с богом?

– Точно.

Харон слегка тронул педаль газа, так, чтобы тяжелый броневик только сдвинулся с места, заглушил мотор и откинулся на сиденье.

– Ну, спокойной ночи. Если сможешь уснуть.

Первая боль пришла через какую-то сотню метров пути. Может быть, меньше. Может быть. Больнее – тяжело судить в плотной, вязкой черноте. Только изредка похрустывали, рассыпаясь звонкой пылью встречающиеся на пути кусты. Вероятно. Кусты, так говорил Харон, а попутчики последнее время верили ему безоговорочно.

Минут через десять-пятнадцать начала постанывать Гера. Харон только мрачно вздохнул.

Еще через полчаса к Гере понемногу добавились маты Улисса.

Еще через время вскрикнула Дана. Гера, судя по звукам, все-таки испачкала десантный отсек, а потом затихла.

– Как ты можешь еще и рулить здесь?

– А есть другой выход?

– Слева сейчас... будет... – прохрипел Улисс.

– Не смогу довернуть, сил не хватит. Один раз пробовал. Откуда?..

– Открылся, – в темноте лица было не различить, но, судя по голосу, Улисс сейчас улыбался от уха до уха.

– Сиди уж. Потом расскажешь. Недолго осталось. Женщины совсем притихли.

– Живые... знаю...

– Надо же, – протянул Харон. – Это путешествие обещает стать самым интересным. Правда, Зверь?

Но и зверю, судя по всему, приходилось туго. Коротко проскулив в ответ, он более ничем не выдал своего присутствия.

А когда вдруг внезапно Чернота закончилась, Улисс смог только коротко всхлипнуть.

– Сейчас, сейчас... – процедил Харон. – Не бойся, не утонем.

БТР, слегка притормаживаемый Хароном, плавно съехал по песчаному берегу в русло довольно широкой реки и остановился, даже не успев перейти в плавучее положение.

– Ты что делаешь-то?

– Завожусь. Надо успеть отойти от берега.

С третьей или четвертой попытки затея, наконец-то. Харону удалась. Медленно, со скоростью беременного пингвина машина отчалила, постепенно увеличивая расстояние между собой и узкой полоской песчаного пляжа. Где-то уже в сотне метрах, примерно на середине русла Харон облегченно выдохнул и окончательно заглушил мотор.

– Все. Мы на месте. Можете постепенно оживать!

– Не пойму. Чего ты так дергался последние метры?

– Да? Ну посмотри вон туда, – и Харон указал направление усталой рукой.

Улисс поперхнулся готовой вырваться репликой, с трудом оторвал взгляд от зрелища на берегу и перевел его на Харона.

– И ты вот ЭТОМУ вырывал сердце рукой? Ты знаешь... я уже не уверен, что все еще хочу стать хуманом...