Текст книги "Побег первой части (СИ)"

Автор книги: Андрей Загородний

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 2 страниц)

* * *

Полиция врывается в квартиру. Пришлось повозмущаться, я же Бобби и эта грязная дыра – мой дом. В лицо суют полицейскую бляху, грубо спрашивают

– Роберт Бейкер?

– М-м... Естественно! По какому праву?.. – черт, чуть не ошибся. Как-то всегда пропускал мимо ушей, что Бобби не Боб, а – Роберт. Теперь постановление об обыске, и опять в лицо. Вынужден покориться властям, но продолжаю выражать недовольство бурчанием.

 

* * *

 

Меня препроводили в участок, а вскоре и к окружному судье, ведущему дело о краже из квартиры сестры Эрики. Как выяснилось, энергичная дамочка не только вызвала полицию, но и опросила ночных собачников. Нашла тех, что видели меня убегающим из подъезда, и сама же вспомнила о бывшем муже покойной сестры. Дополнительной убедительности добавило и то, что похищенными оказались, преимущественно, бумаги, сестре принадлежавшие и материальной ценности не представляющие.

Местный судья, кстати тот же, что вел дело об убийстве Эрики, начал со стандартных, вопросов. Как будто не спрашивал то же самое пару лет назад! Но я старался отвечать с видом знающего процедуру адвоката. Потом пошел допрос по сути дела:

– Вы обвиняетесь в проникновении в чужое жилье. Имеются свидетели. Признаете ли себя виновным?

– Нет, ваша честь.

– Назначается экспертиза отпечатков пальцев. Также назначается процедура опознания.

– В вашей квартире найдены вещи, принадлежавшие покойной сестре пострадавшей.

– Ну и что? Сестра пострадавшей являлась моей женой.

– Ваша жена была застрелена около двух лет назад. В вашей квартире обнаружен пистолет.

– Каждый гражданин имеет право на владение оружием. Кстати, ведь кража совершена без применения пистолета.

– Откуда вы знаете, что оружие в деле не фигурирует?

Похоже, этим ответным вопросом я себя раскрыл. Посмотрим что дальше будет.

– Назначается экспертиза обнаруженного пистолета. Срок содержания под стражей продлевается.

 

* * *

 

Под залог меня выпустили только после того, как провели в квартире еще один обыск. Впрочем, много времени мне не дали – дело, уже не выглядевшее как невинная кража альбома, почти сразу поступило на рассмотрение присяжных. Собачники меня конечно же опознали, отпечатки пальцев в квартире нашлись. Но самое главное – баллистическая экспертиза пистолета и поиск по полицейской базе данных позволили соотнести оружие с пулей, извлеченной из тела Эрики.

В квартирке произвели еще один обыск и нашли перчатки со следами извести. Экспертиза показала, что испачканы они были о стену дома Эрики, причем побелкой, давно спрятанной под двумя более свежими слоями. Обвинитель без труда привязал эти перчатки к путешествию по карнизу в день убийства.

 

* * *

 

Судебное заседание не заняло много времени. Очевидно, что два года назад бывший, но все еще ревновавший, муж забрался на карниз третьего этажа, прошел по нему и выстрелом убил экс-супругу. Не оставив своих маниакальных переживаний, он несколько дней назад взломал квартиру, выкрав фотографии и, главное, письма полученные его женой от мужчин, считая, видимо, всех этих мужчин ее любовниками.

Под давлением неопровержимых улик я признался и даже пытался расплакаться. Сквозь всхлипывания просил смягчить наказание, ссылаясь на состояние аффекта. Ну подумайте сами, может ли нормальный человек моего телосложения ползать как супермен по стенам? Только страшные переживания, только стресс!..

Однако все просьбы прозвучали не вовремя. Как раз в этот момент судья вспомнил, что по моей милости уже два года за решеткой томится мой же друг детства Альберт Гормен. Постановление о его освобождении – освобождении моего тела – отправлено по инстанциям немедленно, а присяжные получили еще одну причину не рассматривать меня в качестве кандидата на смягчение наказания.

 

* * *

 

Итак, все прошло как я и планировал. Людьми, да и обществом в целом, манипулировать довольно легко – надо только быть умнее окружающих. Скоро моя временно покинутая часть окажется на свободе. Останется только воссоединиться и жить. Жаль, на возвращение уйдут последние остатки отведенной мне энергии. Столько лет познавать и потратить все за один раз! Но и без восточных искусств впереди у меня прекрасные перспективы. Фонды, в которых еще мой отец разместил капитал, приносят исключительно прибыль. Здоровье будет прекрасным уже через несколько часов – не устаю повторять, что я по-настоящему оценил это попав в шкуру жирняка-Бобби. И в неприятности никогда больше не влипну – не иметь дело с такими, как Эрика, не так и сложно. Ну а мой друг, мой бывший друг, мой полезный друг... Что же, удовольствие от жизни он получать никогда не умел, a его грязная конура все равно мало отличалась от камеры. К тому же и заслужил некоторое ухудшение положения. Вытащил бы меня из передряги, не попал бы на это место сам.

Боюсь, разговора с ним избежать не удастся. Ведь надо же забрать своё как только выйдет из тюрьмы. А потом... потом он, в течение отведенных судом недель, должен будет туда вернуться уже как Бобби, точнее Роберт, Бейкер. Единым и неделимым, так сказать. И про перенос личностей лучше ему нигде не заикаться.

 

* * *

 

Задумавшись, я пропустил мимо ушей заключительную часть судебного заседания. Да важно ли сколько лет отсидки ему назначат? Меньше двадцати не будет, и это только до права на пересмотр дела. Все равно и пяти лет в тюрьме не протянет, со своей-то астмой! Кстати, еще одна причина для того, чтобы там оказался он, а не я.

Прокурор уже зачитывает концовку постановления, можно и послушать.

– ...Приговаривается к двадцати пяти годам заключения...

Ну кто бы сомневался!

– ...под стражу в зале суда...

Казалось прошла минута прежде, чем я закричал:

– Как в зале суда?! Я ведь освобожден под залог! Я ведь должен сам прибыть по месту... сам!

Судебные приставы выволокли меня из зала и передали уже ожидавшей полиции. Черт! Как я теперь встречусь с Бобби? Сколько еще ждать пока он соблаговолить прийти ко мне в тюрьму на свидание!

 

* * *

 

Похоже, он оказался умнее, чем я рассчитывал. Прошло уже четыре года, я едва дышу. А он ни разу не пришел; да и написал только дважды. Первый раз сразу после суда и очень коротко: «А я-то никогда не верил, что Эрику убил ты». Второй раз несколькими месяцами позже: «Ты не представляешь сколько бюрократии потребовалось, чтобы восстановить права доступа к фондам Гормен и Ко, в которые папа вложил деньги». Гад! Ехидно так опустил местоимение, не написав ни «мой папа», ни «твой папа»...