Текст книги "Приложения к трактату «Основы физики духа»"

Автор книги: Андрей Скляров

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 14 страниц)

Приложение № 2.
«Возможна ли у нас партия нового типа?..»
(отнюдь не пьеса, но в 2-х частях)

Настоящее Приложение к трактату «Нелепая попытка примиренческого шарлатанства» («Основы физики духа») автор решил посвятить самому опасному и неблагодарному занятию, а именно: анализу текущих тенденций общественного развития и перспективному прогнозированию этого развития. Данные вопросы умышленно были вынесены за рамки самого трактата, поскольку не входили в его цели – формулировку основных положений Единой Физики Духа и Материи. Однако из любой теории неизбежно вытекает то или иное количество следствий. И если одним из объектов этой теории является человеческое общество, то некоторые следствия данной теории также неизбежно будут касаться и вопросов общественного развития.

Опасность темы определяется вовсе не тем, что она может быть чем-либо «опасна» для самого автора или для судьбы его теории. В конце концов, любой прогноз в условиях многовариантного и неоднозначного будущего носит временный характер: по истечении какого-то периода времени или с появлением новых, неучтенных факторов практически любой прогноз сможет «устареть». Это не вина теории, используемой для прогноза, а лишь свойство нашего бытия.

Опасность в том, что почти всегда находится группа индивидов, стремящихся перевести тот или иной теоретический прогноз в плоскость практических действий, а действия эти в данном случае затрагивает судьбы сотен, тысяч, а иногда и многих миллионов живых людей. И тут масштаб и вероятность печальных последствий многократно возрастает не только в силу временного характера самого прогноза, но и вследствие неизбежных «искажений переноса» из теории на практику, осуществляемого конкретными людьми, склонными в том числе и к собственным ошибкам.

Неблагодарность же темы развития общества во многом предопределяется тем, что в условиях чрезвычайно возросшей роли масс в жизни общества и мощнейшего информационного потока практически каждый уверен, что имеет свой (единственно верный) рецепт переустройства страны и решения общемировых проблем. Естественно, что поскольку нет двух абсолютно одинаковых индивидов, постольку и нет двух одинаковых рецептов. А ведь каждый готов отстаивать именно свой…

В этих условиях автор, может быть, и воздержался бы от вынесения на широкую публику данного Приложения, но есть два соображения, которые заставляют его все-таки вступить на скользкий путь прогноза.

Во-первых, как уже говорилось, следствия из теории неизбежны. И искусственное замалчивание этих следствий является в определенной степени «нечестной игрой», с точки зрения нормального объективного исследования.

А во-вторых, развитие текущей ситуации в стране резко увеличивает вероятность возрождения официального института цензуры (в явном или неявном виде), в условиях которой опубликование данного Приложения, скорее всего, будет просто невозможным.

Побуждаемый именно этой второй причиной к несколько «скороспешным» действиям, автор заранее приносит извинения тем читателям, которые сочтут данный труд далеким от целостности и завершенности.

Часть I. «Что же это такое делается ?!.»

«Быть или не быть?..»

«Что делать?..»

«Как нам реорганизовать?..»

Из списка вечных вопросов.

Возможно ли вообще сколь-нибудь надежное прогнозирование в такой сложнейшей системе, как человеческое общество?.. Данный вопрос непосредственно связан с вопросом о возможности вообще анализа этой системы. Множественность не только элементов общества (т.е. индивидов), но и действующих факторов; способность к сильному изменению их свойств; сложность многоуровневых связей в системе, – все это иногда вызывает глубочайший пессимизм у некоторых исследователей. Так, например, А.Зиновьев в своей книге «На пути к сверхобществу» пишет:

«…в случае сложных исторических событий, представляющих собою совпадение и переплетение многих миллионов и миллиардов событий в пространстве и времени, понятие причинно-следственных отношений вообще теряет смысл».

(Для тех, кто не знаком с данной книгой, маленькая загадка: как Вы думаете, когда она написана?.. Сто, двести, а может быть, триста лет назад?.. А вот и не угадали, – в самом конце XX века!..)

Разве может в таком случае речь идти о каком-либо научном исследовании и прогнозирования развития общества?.. Ведь наука еще не изобрела способа изучения реальности без причинно-следственных связей. И более того, именно их исследованием, собственно, она и занимается…

К счастью, не все столь пессимистичны, и многих уже давно не пугает сложность системы. В действительности вовсе не является необходимым учитывать абсолютно все имеющиеся и изменяющиеся факторы, параметры и свойства системы, ее элементов и связей.

«Синергетика подходит к решению проблемы сжатия информации с другой стороны. Вместо большого числа факторов, от которых зависит состояние системы (так называемых компонент вектора состояния) синергетика рассматривает немногочисленные факторы порядка, от которых зависят компоненты вектора состояния системы и которые, в свою очередь, влияют на параметры порядка» (Ю.Данилов, «Роль и место синергетики в современной науке»).

«Неправомерно чрезмерно усложнять модели, вводить большое число параметров развития. Синергетика позволяет снять некие психологические барьеры, страх перед сложными системами. Сверхсложная, бесконечномерная, хаотизированная на уровне элементов среда может описываться, как и всякая открытая нелинейная среда, небольшим числом фундаментальных идей и образов, а затем, возможно, и математических уравнений, определяющих общие тенденции развертывания процессов в ней. Можно попытаться определить так называемые параметры порядка мирового развития» (Е.Князева, С.Курдюмов, «Синергетика и принципы коэволюции сложных систем»).

Если использовать терминологию трактата автора, то речь в данном случае идет о комплекс-качествах системы и ее основных подсистем. Именно эти комплекс-качества и подразумеваются под «параметрами порядка» и «компонентами вектора состояния системы»…

Таким образом, теория систем и синергетика (как одно из направлений, созданных на базе теории систем) подтверждает возможность анализа и прогнозирования общественного развития. Но там, где есть анализ и прогноз, становится принципиально возможным и влияние как на сам процесс, так и на его конечный результат.

«В принципе есть возможность строить формы социальной организации не методом слепого отбора, многократных проб и ошибок. Не обязательно следовать постепенному и долгосрочному пути становления и развития общества рыночного типа… Необходимо ясно осознать, что существует путь многократного сокращения временных затрат и материальных усилий, путь резонансного возбуждения желаемых и – что не менее важно – реализуемых на данной социальной среде структур… В настоящий бифуркационный период у нас нет времени на медленный многовековой путь к развитому рыночному обществу. Мы вынуждены сокращать постепенный и зигзагообразный эволюционный путь. Колоссально сокращать время перехода. Разруху, духовные и материальные лишения этого периода. Нам необходимо миновать драматизм извилистого пути «выживания сильнейших». А для этого было бы желательно найти подходы к определению спектров структур-аттракторов сложных социальных сред и научиться резонансно возбуждать структуры, близкие к аттракторам эволюции» (там же).

(Для тех, кто не очень силен в узкопрофессиональной терминологии поясним: «бифуркационный период» – подразумевает состояние системы с повышенной нестабильностью; «аттрактор» же наоборот – относительно стабильное состояние.)

Любопытно, что в данной цитате дважды используется термин «резонансное возбуждение», напрямую пересекающийся с исследуемым в трактате автора резонансно-диссонансным духовно-нематериальным взаимодействием, влияющим на состояние как духовно-нематериальных систем, так и дуальных, к каковым относится и общество. И за этим скрывается вполне реальный физический смысл: наличие некоего дуального «прообраза результата» как бы «притягивает» общество к этому результату (на самом деле именно притягивает, – только в духовно-нематериальной составляющей общества, – благодаря резонансному, притягивающему взаимодействию, – см. трактат). Составными этого «прообраза результата» могут быть как сугубо духовно-нематериальные элементы (например, идея некоего «идеального общества» или «общества будущего»; традиции общества и т.п.), элементы материальные (прогрессивные орудия производства), так и дуальные в виде каких-либо общественных институтов – «ростков» этого «общества будущего». Недаром говорят, что новое общество не возникает «вдруг» на пустом месте, а вырастает из старого…

Вторым важнейшим моментом, указанным в приведенной цитате, является упоминание об обязательной возможности реализации желаемого результата именно на имеющейся социальной среде. Впрочем, это условие уже анализировалось в трактате: невозможно создание нового строя без существования его определенного базиса, причем базиса не только материального, но и духовного.

Но посмотрим теперь на данный вопрос именно с физической точки зрения.

В условиях многофакторности процесса и его дуальной природы (т.е. и вероятностного характера будущего) наличие некоего «притягивающего прообраза результата» вовсе не задает однозначный «пункт конечного следования». Притяжение означает наличие некоей силы, приводящей к «ускорению» системы, т.е. к изменению ее «скорости» (в полном согласии со вторым законом Ньютона). А что такое «скорость» применительно к обществу?.. По сути, это – тенденции изменения текущего состояния общества. То есть наличие «притягивающего прообраза результата» влияет на тенденции развития общества, изменяя и возможное поле путей эволюции общества. (Между прочим, даже в сугубо материальных системах наличие, например, гравитационного центра притяжения не приводит обязательно к падению физического тела на данный центр притяжения: движущееся тело может лишь отклониться в сторону этого притягивающего центра, но отклонится уж обязательно…)

Отсюда следует, кстати, немаловажный вывод: нет смысла стремиться к жестко заданной и чрезмерно детализированной модели общества. Не менее эффективно и гораздо более просто по реализации задание «прообраза результата» лишь в самых общих чертах; важно лишь обеспечение основных «параметров порядка» или комплекс-качеств желаемого общества.

При конструировании же «прообраза результата» необходимо учитывать и то, что всякая палка имеет два конца: приобретая что-то одно, мы что-то другое теряем. И если мы добиваемся каких-то возможностей дальнейшего развития, то и теряем какие-то возможности.

«Едва ли не главный родовой признак утопических моделей состоит в том, что они игнорируют неизбежные издержки даже самых оптимальных решений, а также задачу превентивного отслеживания и подготовки к негативным последствиям» (А.Назаретян, «Модели самоорганизации в науках о человеке и обществе»).

И еще не известно: что может оказаться важнее в дальнейшем, – приобретение новых или потеря старых возможностей…

Отсюда следует еще один немаловажный вывод: любая сколь-нибудь стоящая организация, стремящаяся каким-либо образом изменить общество, должна не столько упиваться красотой своей модели «идеального общества», сколько учитывать ущерб от потери возможностей, неизбежно возникающих при движении к этой «красивой» модели.

Но вернемся еще раз к притяжению…

С точки зрения той же физики, довольно очевидно, что вероятность максимального приближения к «прообразу результата» тем выше, чем ближе к направлению на этот результат текущее движение общества. Говоря другими словами, чем больше «прообразу результата» соответствуют текущие тенденции развития общества. Тот, кто не открещивается от них, а использует, намного повышает вероятность своего успеха.

«В соответствии с общими закономерностями самоорганизации сложноорганизованным социоприродным системам нельзя навязывать пути их развития. Скорее, необходимо понять, как способствовать их собственным тенденциям, как выводить системы на эти пути. Скажем, необходимо ориентироваться на собственные, естественные тенденции развития природы и научиться попадать в резонанс с ними, а не насиловать природу, продолжая огульное и бездумное внешнее вмешательство в нее. В общем-то эта установка совпадает с тем, что подразумевается под восточным образом жизни, мышления и деятельности человека. Для Востока всегда были характерны «следование естественности», «ненасилие над природой вещей»…» (Е.Князева, С.Курдюмов «Синергетика и принципы коэволюции сложных систем»).

Конечно же, полностью бросаться в другую крайность и пускать все на самотек, тоже не следует. Ведь вовсе никто не гарантирует, что текущие тенденции развития общества самоходом доставят нас в желаемому результату. Скажем, современные тенденции нашего общества ведут нас прямиком к авторитаризму и экономическому прозябанию основной массы населения (это автор немного забегает вперед)… Да и всегда найдутся люди, которые не будут сидеть и ждать у моря погоды, – они могут двинуться в свою сторону, увлекая за собой общество в целом и лишь усугубляя ситуацию…

Заметим попутно, что указанная необходимость ориентации именно на тенденции, а не на конкретное состояния (как текущие, так и будущие) полностью согласуется с тем выводом трактата, согласно которому только при этом условии возможно обеспечение поступательного – без сильнейших потрясений – его развития…

Но уже и терпеливый читатель вправе сказать: сколько же можно заниматься голым теоретизированием; не пора ли «спуститься на землю» и перейти-таки к учету тех самых современных тенденций в нашем обществе?.. И будет прав… Пора…

* * *

«Куда ты, тропинка, меня привела?..»

Из м/ф «Бременские музыканты».

«Хотелось как лучше,

а получилось как всегда…»

Правда нашей жизни.

В трактате анализ общественных отношений в нашей стране целенаправленно был ограничен только советским периодом, поскольку в цели трактата входили лишь вопросы о возможных способах исследования таких систем как общество и о применимости в этом исследовании тех или иных схем. Теперь мы восполним имеющийся пробел и воспользуемся выводами трактата, среди которых есть и такой: «…для анализа реального общества деление по каким-либо используемым критериям не должно быть абсолютно абстрактным и отвлеченным и должно отражать объективную реальность» (см. трактат автора).

Поскольку же на реальное общество воздействуют не только материальные, но и духовно-нематериальные факторы, постольку мы не будем замыкаться рамками лишь классового подхода (не только в привычной его, «классической» форме, но и скорректированной), хотя и будем его использовать в качестве некоего «стрежня». При этом среди учитываемых факторов читатель может встретить и весьма неожиданные (на первый взгляд), – но это вполне укладывается в рамки вышеизложенного вывода трактата.

Приведу один пример в подтверждение справедливости упомянутого вывода. Один из читателей трактата, с кем автор имеет удовольствие активно переписываться, – Юрий Александрович Лебедев, – заметил по его поводу:

«…абстрактный критерий любви или ненависти к оперному пению, тем не менее, отражает объективную реальность…»

Вряд ли читатель найдет где-либо в научной литературе, посвященной общественным отношениям, попытки анализа с подобных позиций. Однако, ведь и такой анализ вполне правомерен!.. И не только правомерен, но и используется в реальной действительности!.. Без всякого наукообразия уже в двух кампаниях по выборам президента напрямую использовали, казалось бы, очевидные выводы этого анализа: в целях обеспечения явки молодежи на выборы проходила мощнейшая серия рок– и поп-концертов с соответствующими лозунгами. И ведь никто не пытался организовывать для привлечения молодежи концерты оперной и классической музыки!..

Но вернемся к анализу состояния общества в целом… И для начала напомним: к концу 80-х годов в нашей стране разразился мощнейший кризис, обусловленный прежде всего сложившимся глубинным противоречием между качественно изменившимися (по сравнению с началом XX века) производственными силами и господствовавшими производственными и другими общественными отношениями, характеризовавшимися командно-административной системой управления и приоритетом идеологии над экономикой. Кризис, который быстро перекинулся на все сферы общественных отношений в нашей стране.

Дабы избежать стихийно-неуправляемого революционного прорыва накопившейся в обществе потенциальной энергии агрессии, правящее руководство взяло курс на проведение реформ общественных отношений и, прежде всего, реформ устаревших производственных отношений, лежавших в основе экономического кризиса. В соответствии с объективно назревшими требованиями выхода из кризиса был осуществлен ряд мероприятий общегосударственного масштаба.

Нельзя сказать, что все предпринятые шаги оказались неудачными. Кое-что все-таки удалось сделать.

Реализован целый ряд мер, способствовавших сокращению классовой собственности на средства производства, формированию и развитию других форм собственности. Появились и закрепились разнообразные формы индивидуальной и коллективной собственности, а это в определенной степени стимулировало активность производства в некоторых отраслях хозяйства.

В частности были ликвидированы некоторые искусственные ограничения, препятствовавшие становлению рыночных отношений. Отменены практически полностью ограничения по перемещению граждан: прописка сохранена в большей степени условно, значительно облегчен процесс въезда-выезда из страны. В целом были сняты ограничения по доходам, что стимулировало активность значительной части населения.

Ликвидирован ряд экономических монополий, мешавших формированию рынка. Ослабление финансовой монополии способствовало созданию системы коммерческих банков и финансовых структур, что составило основу рыночных взаимоотношений хозяйствующих субъектов. Ликвидация монополии во внешней торговле способствовала включению экономики страны в общемировой рынок. Ликвидация монополии государства в ряде отраслей хозяйствования создала основу для появления рычагов конкуренции в этих отраслях.

В довольно сжатые сроки была осуществлена ликвидация директивного планирования, тихо сошедшего на нет. Определенная демократизация производства и его управления, развитие самостоятельности производства в значительной мере способствовали переходу предприятий и других хозяйственных структур к рыночным отношениям.

Проведена финансовая реформа, ликвидировавшая давление массы денежных ресурсов, необеспеченных товарами, на экономику, что способствовало ликвидации товарного дефицита, служившего основным «раздражающим фактором» недовольства широких масс.

В значительной степени была разрушена система централизованного распределения, что в совокупности с другими мерами позволило ликвидировать хронический товарный дефицит и способствовало установлению естественных ценовых пропорций, складывающихся на основе рыночных взаимоотношений.

Большую роль в изменении общественных отношений сыграла ликвидация идеологической монополии. Это включило в себя департизацию армии и других силовых структур, формирование многопартийной политической системы, расширение политических и идеологических прав и свобод, практически полную ликвидацию открытой цензуры. Совокупность перемен в области политических и гражданских свобод позволила создать основу для расширения сферы поиска вариантов выхода из идеологического, духовного и других социальных кризисов.

Однако, наряду с определенным положительным сдвигом общественных отношений в сторону общемирового пути развития, реформы принесли и значительные негативные для общества последствия. И одним из основных факторов, оказавших сильнейшее негативное влияние, явилось господство в системе общественного управления принципа приоритета идеологии над экономикой.

Руководствуясь этим принципом, верхушка командно-административной системы взяла курс на осуществление реформ без глубокого анализа объективных причин общественного кризиса и без профессионально выработанной стратегии реформ, что привело к громадному количеству ошибок как в принимаемых решениях, так и в их реализации. Это неизбежно на определенном этапе свело реформы к самоцели. Реформы стали проводиться ради самих реформ, эффективность которых значительно снижалась и отсутствием комплексного подхода к переустройству общественных отношений, образующих в действительности сложную взаимозависимую систему.

Субъективный подход инициаторов реформ к преобразованию общества способствовал тому, что на начальном этапе основной движущей силой этого преобразования оказалась командно-административная система с аппаратом КПСС во главе; система, оставшаяся к моменту проведения реформ единственно способной на необходимое глобальное воздействие на общество силой. Однако сама командно-административная система составляла главную опору старых общественных отношений, которые необходимо было разрушить на пути реформ, и являлась основным тормозом становления отношений новых. Таким образом было заложено коренное противоречие: реформы осуществлялись той силой, которую саму необходимо было ликвидировать в ходе этих реформ, и которая в принципе не могла строить новые общественные отношения.

Итог был закономерным: старые общественные отношения разрушались намного быстрее, чем формировались новые. Командно-административная система по привычке послушно выполнила приказ руководства о самоликвидации, ликвидировав тем самым и единственную цементировавшую общество силу, на смену которой другие силы прийти не успели. В этих условиях на первое место выступили ранее второстепенные факторы, которые с определенного момента и стали реально определять ход реформ, вырвавшихся из-под контроля их инициаторов и принявших односторонне-разрушительный характер без конструктивной составляющей.

Разрушение командно-административной системы, лежавшей в основе классовой собственности на средства производства, подорвало основу господствующего положения класса аппарата управления и создало угрозу его существованию. В этих условиях интересы класса неизбежно отступили на второй план перед интересами сословий и более мелких групп, что вылилось в открытую борьбу между сословиями и отдельными группами представителей класса аппарата управления за обладание сохраняющимися рычагами власти, за свое место в новых условиях.

Используя лозунг ликвидации партийной монополии и департизации государственных структур сословие производственно-управленческого аппарата (ранее находившееся лишь на второстепенных ролях) постепенно отстранило от власти значительную часть сословия партийного чиновничества, лишив аппарат КПСС рычагов реального воздействия на общественные процессы. Инициаторы реформ оказались отлученными от их проведения. Радикальная попытка части класса аппарата управления сохранить командно-административную систему летом 1991 года (события ГКЧП) послужила лишь катализатором и ускорила этот процесс.

Смена руководства реформ ввела их в качественно новое русло: резкое ускорение общественных преобразований осуществлялось на фоне разрушенной первоначальной силы, на фоне обломков командно-административной системы, уже не составлявших единое целое. Управляемость реформами из центра реально была сведена к минимуму, что привело к сильнейшей дифференциации глубины и скорости перемен в различных регионах, отраслях хозяйства и системах общественного регулирования.

Быстрое разрушение централизованной командно-административной системы неизбежно послужило причиной ослабления центральной власти, вылившегося в конечном итоге в ослабление государственности. Каждый местный правитель стремился не только сохранить господствующее положение в своем регионе, но и упрочить это положение посредством увеличения независимости от ослабевающей центральной власти. Стремительно нарастающие центробежные тенденции стали причиной развала некогда единой страны на множество "удельных княжеств", а использование "удельными князьями" в этом процессе накопившихся национальных проблем вместо их решения превратило в ряде регионов центробежные тенденции в национальные столкновения, конфликты и войны со всеми их трагическими последствиями.

Те же причины (ослабление центральной власти; ликвидация ранее господствовавшей партийной монополии и отсутствие единой целенаправленной концепции и идеологии реформ) обусловили еще одно дополнительное негативное последствие: в подавляющем большинстве региональных «удельных княжеств» князья остались прежними. Местное руководство партийного чиновничества лишь сменило «окраску», пересев в новые кресла и сохранив свое господствующее положение. После краткого «периода хаоса» (а в ряде регионов и без него) ключевые посты в административном управлении, финансовых и коммерческих структурах регионов оказались в руках все тех же представителей бывшего партийного чиновничества. Это, во-первых, резко затормозило проведение каких-либо реформ в регионах; во-вторых, обеспечило мощнейшую монополизацию властных рычагов на региональном уровне; и в-третьих, дало время бывшему партийному чиновничеству на «мимикрию», создав благоприятные условия для сближения позиций и интересов этого чиновничества с местными представителями сословия производственно-управленческого аппарата.

Негативные результаты реформ в значительной степени усугубились попытками правящего класса сохранить классовую собственность на средства производства как в явной форме, так и под другой личиной, и использовать проводимые реформы для укрепления господствующего положения другими формами собственности. Программа приватизации, при всей острой необходимости ее реализации, заведомо осуществлялась с интересами лишь правящего класса аппарата управления. Неформальная классовая собственность на средства производства в результате программы приватизации «законными» и незаконными путями была трансформирована в формализованную собственность узких групп представителей класса аппарата управления. При этом значительная часть средств производства так и осталась реально классовой собственностью, лишь спрятавшись под личиной различных акционерных и смешанных обществ и оставшись в полном распоряжении того же класса аппарата управления. Этому в значительной степени способствовало сохранение системы централизованного распределения финансовых инвестиционных ресурсов, целиком оставшейся под контролем правящего класса. Разгосударствление и приватизация средств производства на деле вылились в борьбу представителей этого правящего класса между собой за передел собственности. Основная масса населения была умело выведена из этого процесса передела собственности всего лишь несколькими «удачными» приемами.

Прием первый. В целях снижения давления на экономику со стороны денежной массы, не обеспеченной реальными товарами (что, в принципе, делать было необходимо), была осуществлена программа либерализации цен, начатая еще Павловым и развернутая в полную силу Гайдаром. Буквально в одночасье (за каких-то полгода-год) сбережения основной массы населения превратилось в прах. Процесс сбалансирования денежной и товарной масс мог бы быть более плавным и менее болезненным для населения, если бы в это время была уже ликвидирована монополия государства на валютные операции и торговлю драгметаллами (что дало бы возможность населению сохранить часть своих сбережений переводом рублевой массы в более надежные активы). Но по якобы «случайному» стечению обстоятельств реальная ликвидация этой монополии была осуществлена как раз на те самые полгода-год позже либерализации цен и начала гиперинфляции.

Прием второй: чековая приватизация «по-Чубайсу». Как «случайно» удачно для правящего класса затормозилась ликвидация монополии государства на валютные операции и торговлю драгметаллами, так же удачно «случайно» реальное проведение чековой приватизации отстало на год от либерализации цен. Если в самом начале идеологической и пропагандистской кампании проекта чековой приватизации номинальная стоимость чека (10 тыс. рублей или порядка нескольких тысяч долларов США) еще имела некоторую реальную ценность (как в финансовом, так и в психологическом отношении), то на момент реализации программы, рыночная стоимость чека упала аж до 7 долларов. Вот во что правящим классом в итоге была оценена доля каждого простого гражданина страны в общенациональном богатстве.

Здесь следует отметить, что все попытки «списать» негативные последствия этих двух мероприятий на некую нерасторопность и медлительность законодателей, якобы вследствие ретроградности их большинства (а именно такое оправдание приводилось Гайдаром, идейным вдохновителем реализованного варианта либерализации, и Чубайсом, «отцом» чековой приватизации), не выдерживает никакой критики. И прежде всего потому, что несмотря на все противоречия между различными сословиями и группами правящего класса управления, у них оставался единый общий интерес: сохранение власти и собственности на средства производства фактически в тех же руках одного класса, к которому они и принадлежали. И это не только в теории, – практические результаты этих двух реформ показывают, что и «реформаторы», и «ретрограды» получили максимальную выгоду от упомянутых «случайных» задержек.

Косвенным подтверждением общности глобальных интересов «реформаторов» и «ретроградов» может служить и то, что несмотря на важнейшую роль для экономики страны ликвидации государственной монополии на операции с валютой и драгметаллами и проведения приватизации, Ельцин проявлял казалось бы необъяснимую медлительность, хотя в решении других вопросов он совсем не церемонился и не обращал никакого внимания на законодателей…

Прием третий. Весь процесс приватизации проходил под полным контролем представителей класса аппарата управления. Они определяли перечень приватизируемых предприятий, порядок и условия приватизации, список участников приватизационных конкурсов (там, где они были); они же и осуществляли непосредственную передачу средств производства в «частные руки». Как говорится, ежу понятно, кто в этой ситуации оказывается в лучшем положении: лишь тот, кто устанавливает «правила игры» (особенно при том, что он же в эту игру и играет). В результате зачастую целые предприятия за бесценок оказывались в руках нескольких человек из руководства этих предприятий.

Прием четвертый: финансовые пирамиды и «липовые» инвестиционные фонды. Этот прием позволил не только изъять у большой части населения остатки сбережений (избежавших обесценивания в процессе либерализации цен), но и изъять у того же населения существенную часть «грошовых» приватизационных чеков. Наивно было думать, что в результате этого приема выиграли лишь некие «жулики», не имеющие к правящему классу никакого отношения. Скажем, на деятельности той же «Властилины» неплохо нагрели руки некоторые представители высшего эшелона МВД (которые уж свои-то вклады получили назад со всеми процентами); а с помощью лопнувших впоследствии инвестиционных фондов формировались большие пакеты приватизационных чеков, позволявших тем же представителям класса аппарата управления за бесценок отхватывать самые лакомные куски собственности, ранее числившейся «общегосударственной».