Текст книги "Стоунхендж Третьего рейха"
Автор книги: Андрей Васильченко
Жанр:
История
сообщить о нарушении
Текущая страница: 5 (всего у книги 15 страниц) [доступный отрывок для чтения: 6 страниц]
Средневековая заглавная литера I (Irminsul), которая изображает человека, забирающегося на небо по стволу с девятью отростками
У персидского митраизма, германского язычества и германского шаманизма имеется общее представление о «мировом древе», «мировом столпе», который подпирает небосклон. Его символом считалась Полярная звезда, так как именно она не меняла своего положения, то есть была постоянной в своем местоположении в изменяющейся Вселенной. Именно в данном контексте надо рассматривать разветвленную колонну, которая на барельефе Экстернштайна была согнута в дугу под апостолом Никодимом. Принимая в расчет время и место возникновения барельефа, не может быть никаких сомнений относительного того, что речь шла об Ирминсуле саксов.
Показательно, что на барельефе в Экстернштайне Ирминсул был не повержен, не срублен (как было в действительности сделано по приказу Карла Великого), а согнут в дугу. Это должно было продемонстрировать силу христианства, которое было в состоянии преодолеть языческие верования. Не исключено, что ноги и фигуры апостола Никодима были отбиты именно сторонниками «старой веры», которые полагали, что барельеф, в частности согнутый Ирминсул, был для них оскорбителен.
Согласно историческим хроникам, вторгшись в 772 году в Саксонию, Карл Великий разрушил крепость Эресбург и низверг языческую святыню, находившуюся в Экстернштайне, Ирминсул. «Победа моя была бы неполная, если бы мне не удалось уничтожить этого идола!» – сказал Карл Великий во время разрушения языческой святыни. Некоторые называют саксонский Ирминсул – universalis columna, quasi sustinens omnia – «мировой столб, как бы поддерживающий все». Скандинавские лапландцы заимствовали это понятие от древних германцев: Полярную звезду они называли Столпом Неба или Мировым Столпом. Ирминсул сравнивали даже с колоннами Юпитера. Подобные идеи сохранились до сих пор в фольклоре Юго-Восточной Европы – например, Coloana Ceriului у румын.
Хотя у данного сюжета может быть и иная трактовка. Так, например, до наших дней сохранилась старая английская поэма, которая датировалась первой половиной VIII века. В ней рассказывалось о сне поэта, в котором он увидел чудесное дерево. В действительности оно оказалось тем самым деревом, из которого был изготовлен крест, уготованный для распятия Христа на Голгофе. Когда дерево пыталось согнуться, чтобы освободить Христа, то тот запрещал это. Подобные попытки предпринимались три раза, и все три раза Спаситель запрещал делать это. Удивительным является то, что, согласно этой поэме, дерево, превращенное в крест, отдало тело Христа в руки Иосифа Аримафейского и апостола Никодима! Древняя английская поэма не только перекликается с сюжетом барельефа в Экстернштайне, но и имеет общий символ – согнутое «чудесное дерево», «мировой столп».
В этом свете согнувшийся Ирминсул может иметь совершенно иную интерпретацию, нежели просто желание христиан показать торжество веры над «темным языческим прошлым». Во времена раннего Средневековья было широко распространено представление о том, что вся природа оплакивала распятие Христа, в частности даже деревья склонялись в почтении перед Крестом. То есть можно увидеть намек на то, что Ирминсул добровольно поставил себя на службу «новой религии». Никодим, который находится на вершине Ирминсула, в этой ситуации может трактоваться не как попирающий его ногами апостол, а как человек, который смог подняться до самого верха «мирового древа». Однако эта сложная мистическая трактовка не исключает вероятности того, что ноги и фигура Никодима были отбиты все-таки саксами, которые не поняли столь сложных аллегорий.
В Евангелии от Иоанна апостол Никодим описывался следующим образом. «Между фарисеями был некто, именем Никодим, один из начальников Иудейских». Именно Никодим говорил Спасителю: «Мы знаем, что Ты учитель, пришедший от Бога; ибо таких чудес, какие Ты творишь, никто не может творить, если не будет с ним Бог». Обращает на себя внимание часть фразы, в которой Никодим говорит от имени неких людей («мы знаем»). В данном моменте речь не могла идти о фарисеях, так как те не признавали Христа. Можно предположить, что подразумевались люди, которые знали нечто большее, то есть были посвященными в тайные знания. На это намекает также то обстоятельство, что Никодим обращается к Христу, когда нуждается в совете, прежде всего в наставлении относительно дальнейшего духовного пути. «Иисус сказал ему в ответ: истинно, истинно говорю тебе, если кто не родится свыше, не может увидеть Царствия Божия». Никодим осведомляется: «Как может человек родиться, будучи стар? Неужели может он в другой раз войти в утробу матери своей и родиться?». В ответ звучит: «Истинно, истинно говорю тебе, если кто не родится от воды и Духа, не может войти в Царствие Божие. Рожденное от плоти есть плоть, а рожденное от Духа есть дух. Не удивляйся тому, что Я сказал тебе: должно вам родиться свыше». Опять же показательно, что Никодим прибывает к Христу ночью, то есть в то время суток, когда по многим мистическим представлениям душа покидает тело. Постижение рун распятым Одином также происходит в ночное время. Именно ритуал поднятия по «мировому столпу» приводил к тому, что совершивший его человек отделял душу от тела, имея тем самым возможность заглянуть на небеса.
Версия о возможности того, что Никодим благодаря ритуалу восхождения по «мировому древу» мог заглянуть на небеса, косвенно подтверждается верхней частью барельефа в Экстернштайне. По большому счету, сам барельеф разделен не на две, а на три горизонтальные части. В нижней находится изображение монстра, терзающего людей (нижний мир). В средней изображено собственно снятие тела Христа с Креста, эта часть символизирует земную жизнь (Землю). Верхняя часть располагается выше поперечной перекладины распятия – это небесная сфера, о чем говорят не только изображения светил, но изображение воскресшего Христа. В этой части барельефа лик Спасителя серьезен и даже скорбен. Его фигура в благословенном жесте несколько наклонена вперед, то есть воскресший Христос взирает на события на земле. Показательно, что лик Христа (худое лицо, длинные волосы, разделенная на две части борода) никак не соответствует распространенному в каролингскую эпоху изображению Спасителя.
Верхняя часть барельефа «Снятие с Креста»
Типичными чертами в то время были – безбородое лицо с мягкими чертами.
Не меньше загадок на первый взгляд задает маленькая фигурка человека, которую вместе со знаменем в руках несет воскресший Христос. Фигурка человека, чья голова не сохранилась, богато одета, в чем-то одежда даже похожа на облачение Спасителя. Кто же это мог быть? Приблизительно в X веке в европейском религиозном искусстве начинает распространяться сюжет, когда Христос забирает душу умирающей Богоматери. Душа представлена в виде небольшой фигурки, которую Спаситель несет на небеса. Можно было бы посчитать, что и на барельефе в Экстернштайне был высечен именно этот сюжет. Однако Христос взирает с небес на полную скорби и печали еще живую Богоматерь. Единственным человеком из изображенных на барельефе, кто мог бы оказаться на небесах, не будучи мертвым, был Никодим, который находится на вершине Ирминсула!
С Ирминсулом в Экстернштайне связан отнюдь не один объект. Можно предположить, что некогда эта святыня германских народов представляла единый комплекс с так называемой «кафедрой» или «трибуной». Непосредственно перед «скалой-башней» находится каменный блок, высота которого приблизительно равна человеческому росту. У этого сооружения почти правильные формы. Он напоминает куб, подняться на который можно по ступеням, выдолбленным в нем с нескольких сторон. Лестница, ведущая наверх «трибуны», начинается приблизительно с половины высоты куба. Она очень тонка и обвивает сооружение по двум граням. Нижняя ступень лестницы насколько узкая, что на нее с трудом можно поставить ногу. Однако по мере подъема наверх ступени становятся шире. На седьмом шаге можно подняться на небольшую площадку, с которой можно забраться на ровную поверхность обтесанной глыбы. Площадка не слишком велика, она позволяет только стоять на ней двумя ногами. Подобно «высотной камере» и отверстию в нише, она ориентирована на точку восхождения солнца в момент летнего солнцестояния (48°). Для того чтобы взобраться на «трибуну», требуется не только сноровка, но и определенная смелость. Любое неосторожное движение и с этого сооружения можно свалиться на камни. Впрочем, «трибуна» была не всегда такой.
Как показали исследования Ульриха Нидхорна, она была вновь обработана в XIV веке, то есть до того момента она была больше по своим размерам, а ступени лестницы были несколько шире. Также не исключено, что ступени когда-то служили опорой для деревянной конструкции, которая обеспечивала менее рискованный подъем наверх. Непосредственно сбоку от лестницы в скальной породе выдолблено прямоугольное углубление, которое могло также служить для крепежа деревянного сооружения.
Вид через отверстие над алтарем Экстернштайна
Название этого объекта Экстернштайна («трибуна») было выбрано совершенно неслучайно. Оно действительно является очень удобным местом для произнесения речей. Расположенная за «трибуной» резко уходящая вверх скала могла не только выгодно подчеркнуть фигуру выступающего, но и усилить его голос, отражая от камня.
В 1824 году впервые была высказана версия (она была основана на народных сказаниях) о том, что именно с этой «трибуны» произносил свою знаменитую речь Арминий, который призывал германское племя херусков подняться на вооруженную борьбу с римлянами. Это предположение до настоящего момента не было никак ни подтверждено, ни опровергнуто. Археологические раскопки едва ли могли дать ясный ответ. В любом случае надо принимать во внимание то обстоятельство, что трибуна находилась непосредственно под «высотной палатой», а также была ориентирована на место восхождения солнца. Не будет преувеличением считать, что она была непосредственно связана с «астрономическим культом» древних германцев.
Если вновь обратится к Эдде, то в «Речениях Высокого» на себя обращает внимание, что сразу же после познания сути рун, Один дает поучения Лоддфафниру, которые начинаются одинаковой, почти заклинательной фразой: «Советы мои, Лоддфафнир, слушай, на пользу их примешь, коль ты их поймешь». Перед тем как начать учебу, Один произносит:
Пора мне с престола
тула поведать
у источника Урд;
смотрел я в молчанье,
смотрел я в раздумье,
слушал слова я;
говорили о рунах,
давали советы
у дома Высокого,
в доме Высокого
так толковали.
В этом месте перевод подразумевает «престол» как некое королевское кресло, однако из германского варианта этого произведения следует, что речь велась о чем-то вроде церковной кафедры, которые традиционно устанавливались в католических храмах для произнесения проповедей. Принимая во внимание, что поучения давались после того, как Один поднял руны («стеная их поднял – и с древа рухнул»), то можно предположить, что «престол»-«кафедра» («трибуна») находилась в непосредственной близости от «мирового древа».
«Трибуна» у подножия второй скалы Экстернштайна
Если «трибуна» в Экстернштайне имела очевидное ритуальное предназначение (ориентация на точку восхождения солнца и т. д.), то вполне оправданной кажется версия о том, что где-то вблизи от нее был установлен и сам Ирминсул, как главная святыня саксов, что полностью отвечает логике совершения ритуалов и обстановки культовых действ. Если «трибуна» была создана у второй скалы Экстернштайна, а барельеф с изображением Ирминсула высечен на первой, то было бы логично, что в дохристианские времена эта святыня была установлена между «скалой-башней» и «скалой гротов».
В данном случае обретает свой смысл сооружение, которое было создано у третьей скалы Экстернштайна. Речь идет о выбитой в скале «заседательной скамье», которая имеет в длину приблизительно четыре метра. Ниже находится подобие большой ступени, поднявшись на которую можно было водрузиться на скамью. Точная дата появления «заседательной скамьи» неизвестна, однако после проведения ряда исследований Ульрих Нидхрон утверждал, что она была высечена в скале «приблизительно в начале нашего века». В любом случае сторонники трактовки Экстернштайна как дохристианской святыни утверждают, что на скамью во время проведения ритуалов садились специально выбранные люди. Это позволяет некоторым исследователям назвать данный объект «княжеской скамьей».
Есть также версия о том, что именно с данной скамьи перед германцами оглашала свои пророчества германская прорицательница Веледа[4]4
Веледа (I век н. э.) – пророчица, известная у древних германцев и римлян. Согласно римскому историку Тациту происходила из племени бруктеров, жила затворницей в высокой башне у воды. Играла значительную роль в восстании батавов под командованием Юлия Цивилиса в 69–70 годах н. э., призывая германские племена к войне против Рима и обещая победу. Умерла в римском плену. Тацит сообщал о ней следующее: «Эта незамужняя женщина из племени бруктеров пользовалась у варваров огромным влиянием, ибо германцы, которые всегда считали, будто многие женщины обладают даром прорицать будущее, теперь дошли в своем суеверии до того, что стали считать некоторых из них богинями. Благоговение, которое вызывала у них Веледа, еще возросло, когда сбылись ее предсказания о победе германцев и гибели римских легионов… Ведь германцы считают, что в женщинах есть нечто священное и что им присущ пророческий дар, и они не оставляют без внимания подаваемые ими советы и не пренебрегают их прорицаниями. В правление божественного Веспасиана мы видели среди них Веледу, долгое время почитавшуюся большинством как божество; да и в древности они поклонялись Альбруне и многим другим, и отнюдь не из лести и не для того, чтобы впоследствии сделать из них богинь». Существует точка зрения, что Веледа – это не имя, а общее название прорицательниц, образованное от старого германского слова «Вёльва», «пророчица».
[Закрыть]. Это предположение можно было бы посчитать выдумкой, если бы не бытовавшее с древности обозначение «скалы-башни» как «Velledae turris» (башня или дворец Веледы). Это название также бытует в литературе XVIII века, которая была посвящена Экстернштайну.
«Заседательская скамья»
Прогулку у Экстернштайна лучше всего завершить у самого его загадочного сооружения. Внизу, у самого подножия «скалы гротов», распластана огромная каменная глыба, которая уходит далеко вглубь земли. В этой скальной породе высечена полукруглая ниша, в которой оказалось углубление своими очертаниями весьма напоминающее человеческую фигуру. Это сооружение обычно называется «каменной гробницей». Если смотреть на эту часть скалы сверху от гротов или от барельефа «Снятие с Креста», то она весьма напоминает трапецию, которая своей широкой стороной обращена к берегу озера. Обращенная на северо-запад сторона «каменной гробницы», а также боковая грань были явно обработаны человеком, так как они образуют почти вертикальные стены. Изначально между «каменной гробницей» и подножием «скалы гротов» имелась расселина, которая со временем была искусно расширена, превратившись в подобие дорожки-лестницы. В различных местах ступени имеют самую разную ширину и высоту. Они ведут наверх к гротам первой скалы Экстернштайна.
Несмотря на то что «каменная гробница» явно хранит на себе следы обработки, задняя часть ниши не является ровной. Если смотреть на объект со стороны, то становится очевидным, что она склоняется в направлении озера. Собственно, «каменная гробница» получила свое название за то, что в северо-западной части глыбы была высечена полукруглая ниша. Ее свод является аркой, в полу имеется подобие саркофага. Место, где должно было бы на первый взгляд размещаться тело, не является составным, оно также высечено прямо в скале. Выбитая выемка по своим очертаниям очень похожа на человеческую фигуру. Можно разобрать голову, плечи и ноги. Голова должна была быть ориентирована на юго-запад, а ноги соответственно – указывать на северо-восток.
«Каменная гробница»
Разрушенная лестница у каменной гробницы
Когда были проведены точные измерения, то оказалось, что центральная ось «фигуры» в саркофаге указывает на 48° от точки севера к востоку.
Едва ли есть необходимость повторять, что это указание на точку восхождения солнца в момент летнего солнцестояния, на которую ориентированы очень многие объекты в Экстернштайне.
Отдельно надо обсудить саркофаг, по своим очертаниям напоминающий человеческое тело. Выдолбленное в полу ниши углубление является округлым, но не везде одинаково глубоким. Пол ниши в «каменной гробнице» имеет размеры 2,2x1,18 метра, а его высота от уровня земли где-то 70 сантиметров. Само углубление-саркофаг в длину имеет 1,97 метра – достаточно высокий рост даже для современного человека. Однако в плечах фигура не слишком широка – всего лишь 50 сантиметров. В ступнях ширина «саркофага» и того меньше – 27 сантиметров. При значительном росте эта фигура выглядит излишне худой, за что исследователи назвали ее «мумией».
В задней стенке ниши имеется три углубления, которым народные сказания приписывали самое различное происхождение (см. первую главу). Исследователь Ульрих Нидхорн отмечал, что нечто подобное можно было обнаружить в гробнице Гарвини, которая принадлежит к культуре бретонских мегалитов.
Подножие «каменной гробницы» достаточно просто в оформлении. Оно представляет собой два карниза, напоминающие длинные ступени или очень узкие скамьи. Первый карниз настолько узок, что на него нельзя ни облокотиться, ни опуститься на колени. Второй карниз идет фактически вдоль уровня земли. Однако проведенные раскопки показали, что в прошлые времена «каменная гробница» не была столь легкодоступна, как сейчас.
«Каменная гробница»
Реконструкция вида «каменной гробницы»
Некогда прямо под ней находился крутой склон скалы, спускавшийся прямо в долину Вимбеке, которая не была запружена. Земля, которая в настоящее время позволяет без проблем подняться к «гробнице», скорее всего отсутствовала. Таким образом, в далеком прошлом нельзя было непринужденно стоять у «саркофага». Когда в 1934–1935 годах проводились раскопки, то оказалось, что обработанные человеком каменные склоны уходили на несколько метров вниз. То есть в далеком прошлом «каменная гробница» должна была находиться приблизительно полутора метрами выше уровня земли. Возможно, гробница напоминала одноэтажное сооружение, выдолбленное непосредственно в скале, а сам «саркофаг» находился в лучшем случае на уровне головы.
Нередко высказывается предположение, что это сооружение было создано для проведения похоронных обрядов представителей германской знати или жрецов. Но ни один исследователь не смог привлечь письменные или документальные свидетельства. Кроме этого, уложить труп в «саркофаг» было весьма проблематично. А также он ничем не накрывался, так как глубина ниши была не слишком велика. Тело фактически оставалось на открытом воздухе, а потому было доступно для паразитов. Вдобавок в «каменной гробнице» не было весьма характерных для саркофагов «стоков». Скорее всего в данном случае надо было вести речь об открытой могиле, которую не предполагалось использовать в качестве таковой.
В свете этого утверждения нередко выдвигалась версия о том, что «каменная гробница» Экстернштайна являлась имитацией Гроба Господня. Эта версия находила свое косвенное подтверждение в народных сказаниях. В данном случае Экстернштайн должен был в целом являться имитацией святых мест, к которым в XII веке совершали паломничество пилигримы. Это утверждение опирается на якобы готический характер «гробницы». В качестве примера могил и гробниц с полусводчатыми арками могли приводиться захоронения в катакомбах Зальцбурга и крытых галереях монастыря Эбербах.
Вид на «каменную гробницу» после раскопок
Аналогия действительно, кажется уместной. Особенно если принимать в расчет только лишь арку погребальной ниши. Однако если вдаваться в детали, то возникают оправданные сомнения относительно истинности данной версии. Во-первых, Ульрих Нидхорн как специалист по обработке камня, отмечал, что «каменная гробница» в Экстернштайне была сделана крайне грубо и очень неточно. Каменотесы же готической эпохи применяли методы, которые позволяли получать идеально гладкую поверхность. Причем стенки подобных сооружений были бы ровными, а не «заваливающимися» назад как в Экстернштайне.
Во время раскопок в 1934–1935 годах Юлиус Андрее обратил внимание на то, что со временем от скалы, в которой находилась «каменная гробница», было отколото два огромных куска, что фактически уничтожило лестницу, ведшую наверх к «скале гротов». При исследовании было выяснено, что изначально ступени создавались каменным резцом, но дальнейшая трансформация происходила уже при помощи орудия, которое должно было напоминать топор. Можно было предположить, что в какой-то момент в Средние века было решено, что «каменная гробница» утратила свое прежнее значение, а потому не нуждалась в лестнице. Эта версия удовлетворяет представлению о «каменной гробнице» как имитации Гроба Господня. Однако нельзя не заметить, что это не было истинным предназначением этого сооружения. Во-первых, «гробница» не была ориентирована по линии восток-запад. Во-вторых, направление центральной оси «саркофага» на 48° однозначно указывает, что сооружение использовалось для ритуальных целей в дохристианское время.
Часть II Политическая борьба за Ирминсул
Глава 1. «Безответственные мечтатели» против «серьезных исследователей»
Если говорить об исследователях Экстернштайна, то никак нельзя обойти стороной Вильгельма Тойдта. Как уже говорилось выше, Вильгельм Тойдт имел большое количество недоброжелателей в академической среде. Его самого и его последователей некоторые из научных кадров считали «безответственными мечтателями», «шарлатанами» и «прорицателями». Как бы то ни было, но именно Вильгельм Тойдт является центральной фигурой в деле изучения Экстернштайна, а потому на его жизнеописании надо остановиться отдельно.
На первый взгляд в его биографии не было ничего примечательного. Родился в 1860 году. В 1881–1885 годах изучал теологию в Берлине, Лейпциге, Тюбингене и Бонне. В 1885–1895 годах был священником в Пробстхагене и Штадтхагене. В 1895–1908 годах являлся руководителем Союза внутренней евангелической миссии. В 1908 году стал директором «Каплеровского союза». В 1920 году переселился в Детмольд, где занялся изучением германской древности.
Вильгельм Тойдт
В 1934–1935 годах – член правления Фонда «Экстернштайн». В 1935 году был не только провозглашен почетным гражданином Детмольда, но и получил ученое звание профессора. В 1936–1938 годах возглавлял отдел германоведения «Наследия предков» в Детмольде. В 1940 году награжден медалью Гёте. Скончался в 1942 году.
По большому счету именно Вильгельм Тойдт открыл Германии и миру Экстернштайн. Это утверждение справедливо не только потому, что этот исследователь предвосхитил большинство археологических раскопок у культовых скал, но и потому, что он формировал мир идей, связанных с этими скалами. Это не мешало целому ряду академических исследователей считать его «шарлатаном» и «прорицателем». Архивные документы однозначно показывают, что сам Тойдт выступал не столько как собственно исследователь, сколько как глашатай, который целеустремленно и с огромной энергией шел к поставленной цели.
Сам Вильгельм Тойдт был потомственным священником. Он посвятил себя церкви по примеру своего отца. За 20 лет своей церковной службы он зарекомендовал себя с самой лучшей стороны, занимаясь работой с молодежью и религиозными делами общины. Именно усердие на данном поприще позволило ему стать руководителем Союза внутренней евангелической миссии. Однако в 1908 году Вильгельм Тойдт, которому исполнилось 48 лет, решительно меняет свою судьбу. Он оставляет лютеранскую церковь, слагает с себя сан и становится председателем достаточно сомнительного для церковных кругов «Каплеровского союза». Эта организация была создана годом ранее для того, чтобы «содействовать постижению мира на естественнонаучной основе», то есть Тойдт фактически отрекается от всех своих прошлых идеалов. На тот момент союз видел своей главной целью борьбу против идей профессора Эрнста Геккеля. Известный германский биолог и философ Эрнст Геккель, восторженный последователь Чарлза Дарвина, в 1866 году открыл так называемый «биоэнергетический закон», согласно которому индивидуальное развитие человека в упрощенной форме повторяет все стадии развития эволюции человечества. То есть человеческий зародыш в процессе развития проходит стадии рыбы, земноводного и т. д. В качестве доказательства Геккель представил соответствующие изображения эмбрионов. Подлог был обнаружен его коллегами, которые вынесли дело Геккеля на университетский суд. Однако после того, как Тойдт стал во главе «Каплеровского союза», он переориентировал его на борьбу с только начавшей формироваться молодой наукой – генетикой.
Со временем Тойдт стал переходить на ярые националистические позиции. В 1917 году Тойдт, который сам воевал на Западном фронте, написал статью «Немецкая объективность и мировая война». В ней он излагал свое видение картины мира. «В межнациональном движении наиболее ценятся человеческие отношения, которые попирают естественное право более сильных и более умелых… Ей (Германии. – А.В.) противостоит хор враждебных народов, чуждый мир, проникнутый презрением и страхом. Германия и только Германия в силу своего положения может дать миру высшие духовные ценности, которые могут способствовать подъему всего человечества». Собственно, Тойдт не был особо оригинален в своих построениях. Подобные идеи высказывались многими немецкими националистами того времени. По мнению Тойдта, идеалом государственности должна была служить кайзеровская империя с новым статусом мировой супердержавы, напоминающим тогдашнюю Англию. По большому счету на тот момент Тойдт в своих представлениях даже не приблизился к лагерю «фелькише». В его построениях еще отсутствуют антисемитские клише, а само немецкое господство должно было строиться на принципах патерналистского доминирования над ненемецкими элементами. Но в идеях Вильгельма Тойдта уже отчетливо прослеживаются антилиберальные и антидемократические нотки, так как он выступал против ликвидации цензовой системы выборов, ибо полагал, что всеобщее голосование было весьма рискованным для Германии.
Политические воззрения Тойдта стали меняться в радикальную сторону после окончания мировой войны, когда Германии был навязан грабительский Версальский мирный договор. После демобилизации Тойдт на некоторое время возвращается в оккупированный французами Рейнланд. Вид малой родины, находящейся под пятой оккупантов, был ему невыносим, а потому в 1920 году он переезжает в Детмольд. До сих пор не очень понятно, почему Вильгельм Тойдт выбрал для нового места жительства этот вестфальский городок. В любом случае его выбор оказался судьбоносным. Достоверно известно, что в 1920 году Тойдт не проявлял ни малейшего интереса к Экстернштайну. Нет уверенности даже в том, что он вообще слышал про этот мегалитический памятник.
Оказавшись в Детмольде, Тойдт постепенно переходит с консервативно-национальных на радикально-националистические позиции. Впрочем, в первые годы существования Веймарской республики это было отличительной чертой многих фронтовиков. Подобно многим разочарованным и озлобленным немецким фронтовикам, Вильгельм Тойдт принимает активное участие в деятельности самых различных националистических организаций. В их рядах он смог сделать даже некоторую политическую карьеру. Так, например, он быстро стал гауляйтером липпского отделения «Стального шлема». Однако в 1925 году он добровольно оставил этот пост – Тойдту явно не хватало времени на общественно-политическую деятельность. Несмотря на приверженность радикальным националистическим теориям, в период с 1925 по 1933 год Вильгельм Тойдт ни разу не позволил себе антисемитских высказываний в своих «германоведческих статьях». Однако это не означает, что Тойдт не был антисемитом. Он должен был разделять антиеврейские установки, так как не только был активистом националистического лагеря, но постоянно сотрудничал с многочисленными расистскими кружками, а также был членом «Немецкого союза» – организации, которая отличалась радикальным антисемитизмом.
После того как в 1925 году Вильгельм Тойдт оставил пост гауляйтера «Стального шлема», он решил сконцентрироваться на «германских исследованиях». Благодаря этим изысканиям он смог собрать вокруг себя достаточное количество сторонников и приверженцев его теорий, из которых сложился некий кружок. Сам же Тойдт в то время воспринимал себя исключительно как исследователь, который проявлял интерес ко многим научным дисциплинам, но прежде всего к археологии. Он предполагал, что эта наука должна была базироваться не на отдельных находках, а на новых принципах трактовки предназначения этих находок. Вне всякого сомнения, на Вильгельма Тойдта большое впечатление оказала книга Якоба Фризенса «Введение в древнюю историю Нижней Саксонии» (1931 год). Эта книга была буквально зачитана Тойдтом до дыр, на многих страницах были сделаны пометки и пояснения. Наибольшее количество подчеркиваний было сделано в тех местах, где автор книги говорил о религиозных культах.
Сразу же после того как Тойдт стал заниматься германоведческими изысканиями, он вступил в «Общество немецкой древней истории» (не путать с «Объединением друзей германской праистории»). Впрочем, членом этой организации он пробыл всего лишь несколько лет. В 1929 году Тойдт изложил все свои теории и воззрения в книге «Германские святыни. Доклад о раскрытии древней истории, основанный на Экстернштайне, источниках Липпе и Тевтобурга», которая вышла в «Издательстве Ойгена Дидериха» (Йена). Кроме этого с 1933 года он стал выпускать в лейпцигском издательстве «Колер» ежемесячный журнал «Германия».
Современники по-разному воспринимали почти 70-летнего Вильгельма Тойдта. Его критики позволяли себе такие высказывания: «Он едва ли является научной величиной. Он ставит интуицию выше факта, а веру выше доказательств и правдивых источников. Он не располагает значительными знаниями ни в исторической, ни в хозяйственной сферах, он очень слабо знаком с литературным материалом. Он предпочитает цитировать старые издания, хотя выходили более новые и дополненные. Он действует не как научный муж, а по наитию». Показательно, что нечто аналогичное говорили и сторонники Тойдта из числа членов «Объединения друзей германской праистории».
Пруд у подножия первой скалы Экстернштайна
Так, например, Йозеф Плассман, позже занявший пост начальника одного из отделов «Аненэрбэ», писал: «Если бы у меня не было научного авторитета, то я, наверное бы, продолжил тесное сотрудничество с Тойдтом. В противном случае это ставило меня под удар». Собственно, эти черты характера Тойдт проявлял не только в науке. В 1935 году, уже будучи стариком, он встретился с местным крайсляйтером НСДАП, и тот отметил, что Тойдт был слишком импульсивным, но при этом совершенно политически неподкованным. Сам Тойдт вступил в Национал-социалистическую партию только в том же самом 1935 году, хотя выражал симпатии и Гитлеру, и его движению очень давно. Не исключено, что старик хотел получить поддержку от новых властей, так как до этого момента он мог рассчитывать только на «Объединение друзей германской праистории» и «Немецкий союз».
Об этих организациях необходимо рассказать отдельно. После того как Тойдт стал публиковать во второй половине 1920-х годов материалы, посвященные «германским святыням» и «культовым линиям» (в современной геомантии они более известны под названиями «лей-линии» или «линии силы»), к нему стали проявлять интерес различные организации националистического толка. В 1928 году Тойдт вступает в ряды «Немецкого союза» (полное название организации звучало следующим образом «Немецкий союз – община Германсланд»)[5]5
«Страна Германа» – подразумевается Арминий, который призвал германские племена к борьбе против римлян и смог взять над ними верх в битве в Тевтобургском лесу. Показательно, что характеристику «земля Германа» в отношении Вестфалии любил использовать в своих разговорах Генрих Гиммлер.
[Закрыть]. «Немецкий союз» был основан 9 мая 1894 года в Берлине старшим преподавателем Фридрихом Ланге. Целью союза являлось воспитание в его членах осознанного немецкого мышления, поведения и желания, что в свою очередь должно было способствовать укреплению «германской расы» как отдельного «народного сообщества». Сохранение немецкой самобытности должно было осуществляться посредством преобразования «немецкого образа мышления» через труд. Для этого члены союза в тесном сотрудничестве между собой должны были выпускать газеты, книги, осуществлять воспитательные проекты, предпринимать экономические и хозяйственные меры. Союз являлся исключительно авторитарной организацией. По своим методам работы – что полностью соответствовало намерениям учредителя, – союз оказался во многом противопоставлен прочим антисемитским организациям и группировкам «фелькише». Именно жесткий распорядок, царивший в союзе, позволял его членам считать себя «фелькише-элитой». Антисемитская деятельность союза была предопределена не только программными установками, но даже организационной структурой. В Уставе союза (§ 24) открыто говорилось об антисемитизме, как одном из принципов деятельности. В частности, утверждалось, что за связь с евреями и метисами с примесью еврейской крови члены союза автоматически исключались из рядов организации без каких-либо объяснений. И это было, по мнению руководства союза, одним из самых страшных проступков. Союз, подобно многим фёлькише-организациям XIX века, в своих программных установках опирался на труды Гобино и Людвига Шемана. В первую очередь это относилось к идее о том, что немцы являлись германцами.
